play with secrets

Эта ночь выходит сумбурной и немного странной. Казалось бы, Наоми должна прыгать до потолка — Билли предложил ей стать парой. Но вместо этого девушка слегка насторожена. Руссо сам сделал первый шаг, а она отчего-то стала бояться быть навязчивой сильнее, чем раньше. Она разогревает еду, наливает ему кофе, встаёт позади, когда они сидят на кухне, разминая его плечи. Ричи любит его — и любит сильно. Оттого боится потерять так, как не боялась, например, с Шоном. Ей ещё предстоит разобраться с отцом. Тот не идиот и заметит довольно скоро, что все файлы, что могли уличить в чем-либо Билли, бесследно исчезли. С утра Ричи вновь будит телефонный звонок. Звонит Хлоя — секретарша Стивена. Выползая из-под одеяла, Наоми хрипловато отвечает на звонок и спешит покинуть спальню, дабы не разбудить Руссо. Голос Хлои звучит встревоженно. Кажется, несчастную девушку сильно задавили вопросами, где же ее начальник. Она сообщает, что на сегодня у будущего сенатора была назначена пресс-конференция, его ждут гримёры и его команда, но мистер Ричи до сих пор не явился. Это не было похоже на Стивена. Совсем. Ночь проходит для него сдавленно. Он даже не особенно думает про Наоми. Его занимают свои чувства — жестокие, далекие от любви. Последнее время он все вообще и чаще вспоминает операцию «Цербер». Наверное с неё началось то, что Уильям перестал думать о себе, как о стабильной личности. Да ладно — он перестал быть стабильной личностью вовсе. Он не был таким человеком, каковым например был Френк. Он не мог остановиться. И потому, эта жестокость разъедала его. Ему иногда было почти физически больно. И одиноко. Он всегда был одиноким человеком, а сейчас и вовсе. Вот только если раньше это никому не причиняло вреда, то теперь … Утром он просыпается от звука разговора Наоми. Ищут Стивена — быстро же за него схватились. Некоторое время Билли делает вид, что спит, а потом «просыпается». Аккурат под конец разговора. — Прости, Хлоя, я не знаю. Я не говорила с ним уже больше недели. И тут ее плеч касаются мужские руки. Наоми вздрагивает, оборачиваясь к Билли. Растерянно улыбается ему и спешит закончить телефонный разговор. — Прости, я не могу ничем тебе помочь. Пока. Она вешает трубку, даже не дослушав ответ секретарши. Смотрит в чёрные глаза Руссо и отчего-то едва ли не съёживается. Что-то в его взгляде поменялось. Словно надломилось. — Стивен не явился на пресс-конференцию, — на выдохе зачем-то объясняет Ричи. — Может, запил. Он раньше много пил, правда, за последние десять лет не позволил себе ни капли. — Может быть, он куда-то уехал? — предположил Билли. — С женщиной? Он проводит рукой по щеке Ричи, красноречиво кидая намёк, что можно легко потерять голову и забить на дела вовсе. На самом же деле Билли за всем наблюдает и делает выводы. Не самые приятные, но более чем нужные и важные. Нельзя сказать, что она сильно растревожилась. Как и раньше, ее волновало лишь то, чтобы отец никаким образом не навредил Руссо. — Может быть, и мог, — пожала плечами Наоми. — Мне все равно. Ей, и правда, было все равно. Удивительная жестокость. Хотя нет. Удивительное безразличие. Младшая Ричи со спокойной душой, без сомнений променяла родного отца на мужчину. Любимого мужчину. Она всегда считала, что, когда ты создаёшь собственную семью, стоит отдалиться от той, в которой ты вырос. Тем более с таким-то папашей. Нет, речь, конечно, не шла о замужестве или детях, но Наоми уже считала Руссо своей новой семьей. Или начинала считать. — В любом случае — это теперь его проблемы. Я не собираюсь прощать ему то, что он хотел сдать тебя. Пусть даже ты и был виновен. Только не для меня. — Ты же вроде не собирался сегодня в офис? — теперь ее улыбкой становится мягкой, Наоми протягивает руку и касается кончиками пальцев скулы Билли. — Я думаю.. Мы бы могли сходить куда-то? Или, хочешь, побудем дома? — Не собирался. Внимательный взгляд. — Мы могли бы куда-нибудь сходить. Руссо улыбается, тая в глазах если не угрозу, то насторожённость. Они могли бы сходить куда угодно, но следовало помнить то, что смерть ближе, чем кажется. Мог бы он убить Ричи? Ему не нравился ответ, потому, что для него он сейчас звучал, как «нет». Это было слишком жестоко. — По крайней мере пообедать. Ты ничего не и едешь против итальянской кухни? Иногда в его взгляде проскальзывало что-то нарциссивно-психопатичное. Особенно теперь, когда Ричи знала все о Кандагаре, знала о Карателе. Это должно бы пугать, отталкивать, но у Наоми, видимо, с головой было не в порядке. Потому что ее вся правда лишь заставляла любить его сильнее. Ей нравилось оберегать его тайны так, словно они были ее собственными. Так Наоми чувствовала себя ближе к Руссо. — Да, конечно, — слегка устало улыбнулась Наоми. — Мне нравится. Конечно, она чувствовала себя изможденной. Но не физически, а морально. Такое бывает, когда принимаешь не просто важные, а роковые решения. Поступала ли она правильно? Все-таки она знала Билли очень мало. Но отчего-то казалось, что все идёт правильно. Своим чередом, как и должно. Как раз к обеду они приезжают в итальянский ресторан. Не самый пафосный, но и не самый дешёвый. Девушка выбрала недлинное шелковое платье и овер-сайз пиджак. Собрала волосы в красивый и аккуратный пучок. Для такого места сойдёт. Они выбрали столик у окна, значит, их спокойно могли увидеть и заснять назойливые папарацци. К ним сейчас сильно было привлечено внимание. Но Ричи было плевать. В ожидании своей пасты она протянула руку и положила свою ладонь поверх ладони Билли. Улыбнулась. — Знаешь, я… Я не хочу, чтобы ты думал, что я пускаю слова на ветер. Я на твоей стороне и буду на ней всегда. Что бы ни случилось. Ее взгляд на него слегка беспокоен. Она хочет, чтобы он поверил ей. — Ты не должен чувствовать себя одиноким.. рядом со мной. На самом деле Билли не любил рестораны. Его вотчиной являлись бары. Туда обычно он приглашал девушек, когда хотел познакомиться. Там он отдыхал после трудового дня. Но Наоми была другой — не такой, как все. Поэтому ей не подходили шумные бары. С другой стороны Билли чувствовал себя неуютно — ещё бы, ведь он убил ее отца. Она ещё об этом не знала, но именно Билли стал тем, кто сломал ей жизнь. Он мог бы оправдать себя много чем, но ответом на все это было одно — Руссо подонок. Ничтожество. Монстр с гниющей кожей. И он не мог сравнивать себя с Ричи. Она совершила большой грех, однако была оправданна тем, что была одурманена любовью. Та стирала грани, та превращала Билли из ублюдка в прекрасного принца. Когда Руссо думал о себе, взирая через призму виденья Наоми он с ужасом понимал, что она вообще не понимает с кем связалась. Если бы Билли мог стыдиться, он бы умер от стыда. Если бы в Билли было бы немного милосердия он бы сделал так, чтобы эта девушка никогда бы его не встретила. А так они сидят в ресторане, едят свои блюда и Наоми говорит ему о своих чувствах. Обещает. А Билли… Что Билли? Он ничего не может сказать. Потому, что у него тяжело на душе. Ему неприятно от самого себя. Очень неприятно. Дрожь… Его сотрясает мелкая дрожь. Он прячет глаза. Ему нечего сказать. Нечего. Наоми отчего-то казалось, что Руссо во многом закрывается от неё. Словно, хоть он и предложил им быть вместе, все еще существовала незримая стена. И с какой стороны к ней подступиться — пока было неясно. В этот момент как раз подошел официант, и Ричи пришлось отнять свою руку, чтобы тот мог выставить блюда на стол. По их бокалам разлито вино. Наоми пригубила немного и принялась копаться вилкой в своей карбонаре. Все же ей было неспокойно. Отец пропал в очень подходящий момент — когда она нашла его документы. И Билли вчера приехал совсем в ночь. Но тут Наоми поймала себя на.. довольно страшной мысли. Что если Руссо сделал что-то со Стивеном, то она.. что? Все равно простит его? Да. Ее внезапно больше испугало то, что мужчина мог не любить ее и лишь пользоваться ею ради доступа к разного рода информации. От этого внутри защемило, и она даже ненароком выронила вилку из пальцев. Та звонко упала на пол, и проходящий мимо официант засуетился, пообещав принести гостье новую. Ее телефон, лежащий на столе, начинает дребезжать. Незнакомый номер. Ричи приучила себя не отвечать на них, но здесь странным образом показалось, что она должна. Медленно потянувшись к айфону, она ответила на звонок. — Мисс Ричи? Агент Дина Мадани, нацбезопасность. Вам удобно говорить? В горле пересохло. Наоми смотрела куда угодно, только не на Билли. — Да, агент Мадани, — хрипловато произнесла девушка. Даже боковым зрением она заметила, как изменился в лице Руссо. Внутри все сжалось и задрожало. Она слушала, что говорит ей эта женщина из «органов», и не могла поверить в реальность происходящего. Отец был мёртв. Его тело нашли полчаса назад. Его прибило к причалу. — Да. Да, я приеду в течение двадцати минут. Ее голос звучал отрешенно. Словно чужой. Наоми сама его не узнавала. Закончив разговор, она, наконец, подняла взгляд на мужчину. Ее волновал лишь один вопрос. — Ты вообще меня любил? — Конечно, да. Почему ты… Ее зрение словно стало туннельным в один миг. Перед ее глазами был лишь Билли Руссо. — Я должна быть на допросе, — девушка поднялась на дрожащие ноги. Она ушла, даже не обернувшись.