Фальшивая нота

Уже неделю Лидия терпит шрамы на своих запястьях, задумываясь, а не добавить ли новых, показать отцу, до чего он ее довел. Но это вряд ли бы остановило Густава от издевательств над дочерью. Каждый день девушка приходила на занятия, ломаясь с каждым уроком. Все ее объяснения иссякли, теперь в уме поселилась постоянная мысль "отец всё-таки сошел с ума" Ненависть с этому человеку у Лидии все больше и больше росла с каждым уроком. Теперь линейка у отца мелькала так же и на занятиях фортепиано и экономической грамотности. Мечта Лидии о передаче ей бизнеса исчезла с упоминанием Густавом женитьбы. Раньше она ненавидела брата, который так просто ушел из дома и заставил отца издеваться над дочерью. Она пыталась понять этого человека, думала, каково было бы ей в такой ситуации. "Ты никчемная дрянь, думаешь я доверю тебе свое дело ?! Ты даже со скрипкой справиться не можешь! После твоего дня рождения, я заключу сделку с Гельсейном. Ты выйдешь замуж за его сына." Лидия уже множество раз обдумывала его слова. Семья Гельсейн владела строительной компанией. Безусловно, эта сделка была выгодна для Швагенвагенса, но быть куклой в его руках Лидия не хотела. Капелька свободы утекала сквозь пальцы. Девушка не знала, что с ней случится, когда она войдёт в семью Гельсейна. Она не была лично знакома с Вильямом Гельсейном, всего пару раз встречалась с ним на светских мероприятиях, на которые ее брал с собой отец. Сверстник хорошо держался на людях, но он все еще был ей не знаком. Рассуждая об этом в кровати, Лидия все больше поражалась холоду проникавшему даже под пуховое одеяло. Обстановка комнаты была пустой, отец запрещал, что-либо делать со стенами или менять местами мебель. Белые стены внушали страх, путали мысли, заставляли поскорее выйти наружу. Даже горячий душ не спасал от ледяного пресса дома. Каждый день Лидия засыпала с подобными мыслями, все больше завидуя брату, который избавился от давящей пустоты. Сейчас она бы все отдала, чтобы просто оказаться за пределами этого ужасного поместья. В любом месте, только не здесь. До наступления дня рождения оставалось всего два месяца. В один момент Густав завёл разговор о предстоящем "празднике". –Дорогая дочь, в день твоего рождения я устрою прием. Познакомишься со своим будущим женихом. Это будет твоим подарком. –Мужчина произнес это безучастным голосом не требующим возражения.–Ты рада ? –В Лидию впился ледяной взгляд. –Но, отец… –Лидия! Даже не думай.–Густав опустил брови, а Лидия была вынуждена уткнуть взгляд в тарелку, на неизменную овсянку. –Да, отец– ей едва удалось спрятать ненависть за мнимой покорностью. И судя по всему, Густав ничего не заподозрил. Смешок вылетевший из-под усов и тихое "ничтожество" стали этому подтверждением. Закончив завтрак, Густав оповестил дочь о внеплановом занятии. Видимо он зол. Это из-за моего возражения ?– подумалось Лидии, когда та следовала за отцом в музыкальную комнату. Только захлопнулась дверь, Густав уже стоял с линейкой. Видимо на сей раз занятия не будет– подумала девушка глядя в глаза отцу. –Руку, живо!– на эти слова у Лидии промелькнула мысль –Уже кажется, что это любимые слова отца, говорит он их даже чаще, чем "Рофт, неси коньяк". Даже сарказм не спасал Лидию от липкого страха, который все больше окутывал сознание. –А как же урок, отец ?– едва дрогнувшим голосом произнесла девушка. –Ты уже совершила ошибку.– С яростью кинул Густав, надвигаясь на хрупкую фигуру. Значит там, за столом, он не спустил мне это с рук.– Очередная мысль пронеслась в голове девушки. Видя, что дочь не собирается протягивать руку, Густав пришел к определённому выводу. – Значит линейки в этот раз будет недостаточно. – Мужчина открыл чехол скрипки вынув из него смычок.– Даже тот выродок не смел пропускать мимо ушей мои приказы. Ты, оказывается, хуже него, Лидия? Девушка застыла на месте, глядя на отца, который неспешно двигается в ее сторону. Будто хищник играющийся со своей добычей, он любовался, смотря в глаза своей жертве, ища в них страх, и, самое страшное, находя его. Всего секунда и деревянная трость сталкивается с телом, тут же создавая отдачу в виде боли. Ужас, сковавший тело, не давал двинуться с места, давая лишь возможность смотреть на надвигающийся смычок. Густав не мог остановиться, пока девушка не стала хрипеть от боли оседая на холодный пол. – Ничтожество.– это последнее, что та слышала через боль, прежде чем потерять сознание. Холод и боль, вот что почувствовала Лидия, когда очнулась. Смотря в потолок, она осознавала, что находится сейчас не в своей комнате. Запах медикаментов ударил в нос через несколько секунд после того, как девушка открыла глаза. Попытка повернуть голову на бок пришла в сопровождении с болью, но всё-таки увенчалась успехом. Глаза жадно впились в окно. На нем нет решетки!– ликуя подумала Лидия из ее груди вырывался вздох облегчения. *** Через несколько дней Лидия уже могла стоять. Оказалось, что травмы нанесённые ей отцом, превратились в гематомы, а потому Густав был вынужден отправить дочь в больницу. Врач, приходивший раз в четыре часа, сказал, что ее выпишут только через две недели. Ни один член семьи ни разу не пытался навестить Лидию в больнице, и ее это, естественно, радовало. Еще больше ее радовала мысль, что нет решёток на окне. Этаж был всего лишь второй. Лидия иногда срывалась на смех смотря в окно. Совсем рядом была водосточная труба.