Портовый квартал

Трое «опасных преступников» переглянулись и по молчаливому соглашению предоставили слово Кардифу, как наиболее опытному в таких делах человеку. — Почтенный судья, — начал хозяин таверны. — Мы понимаем, что на первый взгляд дело выглядит именно как дерзкий побег. Признаю, что когда стражники во главе с уважаемым Вульфгаром явились с проверкой ко мне в таверну, где мы мирно веселились с друзьями, я повёл себя несколько... развязно. Хмель в голову ударил. За это нас совершенно справедливо отправили до утра в темницу. Но в дальнейших событиях не было ни нашего злого умысла, ни вины. На самом деле мы — жертвы, а вовсе не преступники! — Вот как? — с сомнением изогнул бровь судья, отчего его бледное крючконосое стало ещё более неприятным. — И чьими жертвами вы стали? Кто тогда злодеи, если не вы? — Пираты, известные как Скип и Аллигатор Джек. Они напали на стражников, захватили оружие, а затем, угрожая убить нас, взяли в заложники! А как только мы стали им не нужны, пираты бросили нас на берегу отдалённой морской бухты. При первой же возможности мы вернулись в Хоринис и добровольно сдались страже, — твёрдо сказал Кардиф. — Кто-нибудь может это подтвердить? — проскрипел судья. — Я подтверждаю, — подал голос Вульфгар. — Они действительно вернулись сами прошлой ночью и сдались добровольно. Их привёз на своей лодке рыбак Вильям, который ставил сети в одной из небольших бухт к северу от города. Говорит, нашёл всех троих на берегу — испуганных и растерянных. — Так-так... — пробормотал судья. — Однако не исключено, что они сначала напали на стражников и совершили побег, а затем испугались и решили вернуться. Могло такое быть? — Нет, почтенный судья. Мои люди утверждают обратное. Больтан! В помещение торопливо вошёл охранник с перевязанной головой и вежливо поклонился. — Ты кто такой? — спросил судья. — Меня зовут Больтан, я охраняю заключённых в городской тюрьме Хориниса, — представился стражник. — Можешь что-нибудь сообщить об обстоятельствах побега этой троицы? — Да, я как раз дежурил в ту ночь. Мой напарник вышел... по нужде. Пираты воспользовались этим и напали на меня. Ударили по голове и... — Напали? А как они смогли покинуть темницу? Ведь решётка была заперта? — встрепенулся судья. — Конечно, заперта. Но они... они накинули на рычаг верёвочную петлю, и решётка открылась... — Вот как? А что ты делал, когда они действовали таким образом? Разве твои обязанности заключаются не в том, чтобы следить за посаженными в темницы преступниками? Да и вообще, вся эта история с петлёй крайне сомнительна. Я скорее поверю, что у пиратов был сообщник, который открыл решётку снаружи. Кто это был? Может, ты? Больтан растерялся и испуганно замер, словно язык проглотил. — Отвечай! — рявкнул судья. — Он ужин нам принёс. А пираты как раз из темницы выбрались. Я заметил движение у Больтана за спиной и крикнул: «Берегись!». Но он только обернуться успел, когда они на него накинулись, — выручил стражника Кардиф. — А верёвку Скип из своей рубахи сплёл. Рукава разорвал и сплёл. Он сам потом хвастался... — Разве я тебе задал вопрос? — с мрачным видом перебил его судья. — Не мне, Больтану, — опустил голову Кардиф. — Только он ничего ответить не может, ему тогда по голове дали, и он лежал без чувств. Я уж подумал было, что мёртвый... — Вот, значит, как... А вы что скажете? — перевёл судья взгляд на Фарима и Брахима. — Всё так и было, — в один голос заявили те. — Ну что ж, — с досадой произнёс судья. — Или вы все тут сговорились, или и в самом деле невиновны. Вульфгар, у тебя ещё есть вопросы к этой троице? — Нет, почтенный судья. Они своё получили. Думаю, этот случай послужит для них уроком, — ответил начальник стражи, бросив хмурый взгляд в сторону подсудимых. — Тогда гони их отсюда в шею! Нечего этим бездельникам жрать казённые харчи и отнимать моё время, — буркнул судья. — И выясните, наконец, где проклятые пираты устроили своё логово! Их выходки невозможно больше терпеть. — Стараемся, — коротко ответил Вульфгар. — Плохо стараетесь! — проворчал судья. — Также проследите, чтобы никто впредь не смог открывать темницы таким способом. — Сегодня же приглашу мастера, чтобы внёс изменения в устройство рычагов. Судья раздражённо фыркнул и направился к выходу. Кажется, все, кто находился в помещении, с облегчением перевели дух. Вульфгар ещё раз пристально оглядел троих друзей. — Повезло вам, олухи! Благодарите всех богов, что не отправились на каторгу, — подвигав тяжёлой челюстью, сказал он. — Спасибо! Мы... — забормотал Брахим. — Всё, проваливайте! Видеть вас больше не могу! — рявкнул начальник стражи. Все трое поспешили прочь, провожаемые насмешливыми и сочувственными взглядами стражников. *** В портовой таверне за время отсутствия хозяина никаких бед не случилось. Вышибала Мо проследил, чтобы никто не забрался внутрь. Кардиф похвалил старательного работника и пообещал повысить ему плату, а затем пригласил друзей внутрь. — Вообще-то, я домой собирался... — принялся отнекиваться Брахим. — Успеешь ещё домой. Давайте хоть позавтракаем по-человечески. На столе всё оставалось в том виде, в каком было три дня назад, когда друзей увели стражники. Часть еды испортилась, и её пришлось выкинуть. Кардиф сноровисто добавил на стол свежих припасов, и друзья отдали должное окороку, сыру и пиву. — За наше освобождение! — провозгласил Фарим, когда они со стуком сдвинули кружки. — Ну что, кинем кость ещё разок? — хитро прищурившись, предложил Кардиф, когда е едой было покончено. — А давай, — кивнул рыбак. Брахим тоже заявил, что не прочь послушать ещё одну историю. — Тогда загадывайте цифры. — Хех! — крякнул Брахим, когда кость остановилась возле пустой тарелки. — Мне выпало. — Это хорошо, твои истории особенно занимательные, — засмеялся Фарим. — Давай, расскажи нам что-нибудь интересное, — поддержал его Кардиф. Картограф задумчиво почесал в затылке и вдруг, вспомнив что-то, вскинул голову. — А я ведь знаю, откуда у Мельдора тогда появился синяк под глазом, — сказал он. — Откуда? — открыл рот Фарим. — Случилось это незадолго до того, как на верфи Гарвелла обнаружился недостаток гвоздей... *** Брахим в тот день проснулся рано. Его небольшой дом располагался рядом с верфью, откуда с самого рассвета доносился перестук молотков и визг пил. Эти звуки и разбудили картографа. Служанка ещё спала, он растолкал её и велел приготовить завтрак. С тех пор, как забравшиеся в дом грабители убили его жену, Брахим жил один. Но возня по хозяйству отнимала слишком много времени, и он нанял девицу, которая пришла в город с какой-то фермы в поисках работы. Не успел картограф позавтракать, как раздался громкий стук в дверь. Брахим решил, что явился первый за последние дни заказчик, которому потребовалась карта острова, Миртанского моря или план города, и поспешил к выходу, чтобы встретить гостя. Но на пороге появился вовсе не тот, кого он хотел бы видеть. Это оказался Мельдор — подручный ростовщика. — Лемар передаёт тебе привет и просит зайти к нему. Прямо сейчас, — сообщил он. — Я же ему всё вернул! — возмутился Брахим. — Думал, мы в расчёте. Мельдор только пожал плечами. — Ладно, скажи, что сейчас приду. — Только не задерживайся. Сам знаешь, что Лемар ждать не любит. Проводив незваного гостя, Брахим безо всякого аппетита принялся за завтрак. В голове ворочались неприятные мысли. Что ещё могло потребоваться этому типу? Недавно картографу пришлось занять у него несколько сотен золотых. Большую часть долга он отдал, но заработки в последнее время стали плохими, и ему всё никак не удавалось наскрести оставшиеся монеты. Тогда Брахим выбрал из своих запасов несколько старинных карт покрасивее, чтобы можно было повесить на стену в качестве украшения, и предложил их Лемару вместо золота. Тот поначалу кочевряжился, но затем смилостивился и простил старику остаток долга, взяв три самые красивые карты. Стоили они куда больше, чем Брахим должен был вернуть ростовщику, но картограф был рад, что хотя бы так избавился от Лемара. И вот опять! Вздохнув, Брахим встал, оделся и вышел из дома. Идти было недалеко. Он обогнул таверну «У одноногого разбойника» и стал подниматься вверх по самой широкой улице Портового квартала. Вскоре показался дом ростовщика, возле которого топтался Мельдор. Заметив картографа, он дал ему знак пошевеливаться и молча указал на приоткрытую дверь. Лемар с возбуждённым видом метался по дому. Он коротко поздоровался с гостем и, утерев испарину с гладко выбритой головы, пригасил его подойти к заваленному бумагами столу. Сверху Брахим увидел одну из своих карт — по виду очень старую, с изображением средней и северной частей острова Хоринис, каким он, наверное, был несколько столетий назад. На месте Портового квартала была изображена небольшая деревушка с причалом и одинокой башней. Там где теперь Верхний квартал, на карте виднелась одинокая ферма с мельницей, а остальную часть нынешнего города занимали поля. — Знаешь, что это? — с трудом скрывая возбуждение, спросил ростовщик, ткнув в какое-то место на карте. Брахим пригляделся и рассмотрел изображение неких каменных сооружений на севере острова, отмеченных непонятными символами. — Понятия не имею. Карта, судя по виду, очень старая. Возможно, ей не одна сотня лет. Насколько мне известно, сейчас в этом месте нет ничего такого, только горы. А вот здесь, южнее, расположена долина Пирамид... — принялся объяснять картограф. — Это я и без тебя знаю, не отвлекайся! — прервал его Лемар. — Ты про это место скажи. Что это могут быть за постройки? — Мало ли что там какой-то старинный картограф нарисовал — может, просто для красоты, — пожал плечами Брахим. — Поначалу я тоже так подумал. А потом увидел вот это, — ростовщик выложил поверх карты тёмно-серую каменную плитку, испещрённую какими-то знаками на непонятном языке. Потом перевернул этот странный предмет, и Брахим увидел те же символы, что и на карте возле неведомых построек. — Что это за язык? — Никто не знает. Такие знаки попадаются иногда на камнях в древних развалинах. Вероятно, это осталось от людей или даже орков, которые жили здесь до нас. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то из ныне живущих умел читать на их языке, — степенно пояснил Брахим. — Жаль, очень жаль... Говорят, в старинных руинах, оставленных этим народом, находят золото и ценные магические артефакты? — проговорил Лемар. Глаза его алчно блеснули. — Да, я не раз слышал истории о подобных находках от моряков и охотников. Но никто из них ни разу не показал мне ничего ценного, разве что старый, никому не нужный хлам, — покачал головой картограф. — А вот мне попадалась пара хороших вещиц, — веско сказал ростовщик. — Понимаю. Если на севере действительно есть древние развалины, о которых никто не знает, то они... — Никем не разграблены! Там наверняка найдётся что-нибудь ценное. Брахим негромко рассмеялся. Он никогда не видел ростовщика таким взбудораженным и разговорчивым. Чаще всего тот выцеживал слова сквозь зубы с холодным равнодушием. Всё что его волновало в жизни — это золото. Видно, на этот раз он почуял большую добычу, потому так и завёлся. — Решил заделаться кладоискателем, Лемар? Обычно ты добываешь монеты менее хлопотным и более надёжным способом, — сказал он. — Верно. Но почему бы разок не рискнуть? — хмыкнул в ответ ростовщик. — Где ты взял эту карту, Брахим? — Где взял? Погоди, дай-ка припомнить... Через мои руки проходит столько подобных документов, что... А, вспомнил! Мне её принёс капитан судна под названием «Гритта». Дескать, нашёл среди старых обломков потерпевшего крушение корабля. Я выкупил у него эту карту по дешёвке, сунул в сундук и забыл до того дня, когда пришёл возвращать тебе долг. — Проклятье! «Гритта» давно не заходила в порт, и неизвестно, когда вернётся. Ходили даже слухи, что она пошла на дно где-то возле Южных островов, — с досадой махнул рукой Лемар. — А табличка? Откуда она взялась? — полюбопытствовал Брахим. В этот момент дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова Мельдора. — Эрол пришёл, — сообщил он. — Зови! — с нетерпением отозвался Лемар и вновь обернулся к Брахиму: — Вот сейчас и узнаем всё про этот кусок камня. Дверь широко распахнулась, и внутрь шагнул Эрол — известный на острове бродячий торговец. Это был крупный широкоплечий человек с седыми волосами. Несмотря на далеко не юный возраст, двигался он легко, от его крепкой фигуры и спокойного лица веяло силой и уверенностью. — Зачем звал, Лемар? Ты же знаешь, я не люблю без крайней нужды бывать в городе, — сказал Эрол. — Дело у меня к тебе... — потирая руки от нетерпения, начал ростовщик. — Какое ещё дело? — перебил его торговец. — Если ты о долге, то срок его уплаты ещё не наступил. А пункт о досрочном возврате я вычеркнул ещё при заключении договора — не такой простак, как другие. — Нет-нет, речь не о долге! — вскинул ладони Лемар. — Я всего лишь хотел спросить, где ты взял эту табличку? Эрол бросил короткий взгляд на стол, где поверх карты лежала испещрённая загадочными знаками плитка, и пожал могучими плечами. — На севере, — коротко ответил он. — Где именно? Что это за места? Есть там какие-то постройки или что-то вроде того? — засыпал его вопросами ростовщик. — Не помню. И вообще, Лемар, ты кто такой, чтобы меня допрашивать? — нахмурился Эрол. — Если у тебя нет ко мне других дел, то я пойду. — Эрол, погоди! — попытался задержать торговца Лемар, но тот уже направился к выходу. Возле двери он обернулся: — Ту табличку и ещё несколько вещей я оставил тебе в залог. Не забыл? Береги их хорошенько, не потеряй! Я намерен вернуть тебе золото в срок и забрать своё добро обратно, — проговорил он. — Эй, ты! Лемар тебя пока никуда не отпускал... — заступил дорогу торговцу заскочивший в дверь Мельдор. Эрол удивлённо хмыкнул и нанёс единственный удар — короткий и точный. Здоровяк Мельдор вылетел на улицу, с треском распахнув перед ним дверь. Торговец как ни в чём не бывало зашагал прочь. Лемар и Брахим, разинув рты, смотрели ему вслед, потом потрясённо переглянулись. — Проклятый бродяга! — выдохнул ростовщик. — Ну, попробует он ещё хоть раз занять у меня денег! — Силён! — только и смог произнести картограф. Лемар взглянул на него и вдруг недобро сощурился. — Хочу тебя предупредить, Брахим — не вздумай никому проболтаться обо всех этих делах. Я имею в виду карту, табличку и руины на севере. Хотя бы в ближайшие две-три недели никто больше не должен о них узнать. Договорились? — произнёс это Лемар своим обычным ледяным тоном. — Не привык трепаться о тайнах клиентов, — с достоинством ответил картограф. — Это правильно. Длинный язык сгубил очень многих, а молчание — золото. Вот, держи, — с этими словами Лемар протянул Брахиму мешочек с монетами. — Зачем это? — нахмурился картограф. — Бери-бери, это не в долг! За беспокойство и молчание. Брахим пожал плечами и забрал мешочек. Судя по весу, внутри было не больше двух-трёх десятков монет, но и такая щедрость со стороны алчного ростовщика говорила о многом. — Ох, моя голова! — простонал между тем очнувшийся Мельдор. Он кое-как поднялся на ноги и с виноватым видом посмотрел на Лемара. Глаз здоровяка уже начал заплывать. Брахим проскользнул мимо него и заспешил прочь. Поодаль уже остановились трое зевак, а картограф не любил лишний раз привлекать к себе внимание. Его работа и весь образ жизни располагали к тишине и уединению. *** — Да, занятная история... — протянул Фарим. — И, самое любопытное, что она даёт ответ, кто послужил первопричиной неприятностей Гарвелла и Карла, — вставил хозяин таверны. — И кто же? — озадачился Брахим.