Тонкое превосходство

Дом Драко был не совсем таким, каким его представляла себе Гермиона. Честно говоря, она вообще не могла себе представить, что кто-то может жить в чем-то… таком. Как только папина машина подъехала к поместью, ее челюсть чуть не стукнулась об пол. Она кинула быстрый взгляд на папу и увидела на нем примерно то же выражение лица. Дом был огромным. Нет, даже не огромным. Он был массивным. Гигантским. Великолепным. Словно он сошел со страниц сказки или романа про богатого джентльмена. Железные ворота автоматически открылись, пропуская их на просторную лужайку, которая, как была уверена Гермиона, весной и летом будет вся покрыта зеленью. Сразу за лужайкой возвышался дом — если его можно было так назвать, — грозный и красивый, из потертого кирпича. — Ты уверен, что это дом Драко? — прошептала Гермиона с заднего сиденья, вывернув шею, когда они подъехали ближе. — Они нам дали этот адрес, — подтвердил папа. — И… а, это он, да? Из тяжелых на вид входных дверей высунулась знакомая светловолосая голова. Гермиона усмехнулась. — Да, это он. Можешь высадить меня где угодно. Гермиона нахлобучила шапку на голову, надела варежки на руки и открыла дверь машины. — Привет! — крикнула она, направляясь к огромному дому. Сзади послышался звук гравия, когда папина машина отъехала от дома. — Привет. — Драко усмехнулся. — Заходи. Вот-вот начнется. Гермиона ускорила шаг и взбежала по ступенькам, пока Драко придерживал ей дверь. Она не знала, как это возможно, но в тот момент, когда она ступила в фойе дома, ее челюсть упала еще ниже, чем в прошлый раз. Перед ней простирался обширный коридор с бесчисленными дверями по обе стороны мраморной лестницы. С потолка свисала люстра, которой на вид было не менее ста лет, заливая их ярким, хрустальным светом. — Ты серьезно здесь живешь? — спросила она, вылезая из куртки. Драко пожал плечами. — Да. Мой прапрадедушка основал фармацевтическую компанию, вот откуда это всё. Это он купил это место. Гермиона присвистнула, рассматривая мраморную лестницу и стены, увешанные портретами. — Я даже трогать что-то тут боюсь. — Еще бы, — сказал Драко, усмехаясь. — Детям тут не место. Во всяком случае, в этой части дома. Моя мать отрубит тебе голову, если вздумаешь прикоснуться к ее коллекции декоративных ваз. Драко повел их вверх по лестнице и налево по устланному ковром коридору мимо по меньшей мере дюжины дверей. Гермиона удивлялась, как кому-то может понадобиться столько комнат. — Ты единственный ребенок в семье, да? — спросила она, когда они свернули направо по другому коридору. Драко кивнул. — Да. Только я, мать и отец. Гермиона нахмурила брови, когда они остановились перед темной дверью с деревянной табличкой, на которой аккуратно вырезанными буквами было написано:

«Комната Драко»

Все остальные вопросы отпали, когда Драко открыл дверь. — Это твоя комната? — она изумилась массивной кровати, телевизору, дивану и компьютеру. Драко снова пожал плечами, и на этот раз Гермиона почувствовала, как в ней поднимается раздражение. Как он мог вести себя настолько… бесстрастно? Судя по тому, что она знала о нем, особенно по тому, как он кичился своим катанием, она знала, что он любит похвастаться. И все же он продолжал удивлять ее. Он стал более серьезно относиться к балету и всем урокам танцев. Его поддразнивания были гораздо более добродушными, чем прошлым летом. В целом, он оказался довольно милым парнем, чего Гермиона никогда бы не подумала, когда впервые встретила его в балетной студии. — Пойдем. Я попросил Доббса приготовить нам закуски. — Он указал на диван и взял пульт. Они опустились на подушки рядом друг с другом, и телевизор зажужжал. — Ах, вот-вот начнется! — Драко ухмыльнулся, глядя на экран, на котором появился белый олимпийский каток Солт-Лейк-Сити. Когда дикторы начали рассказывать о выступлении первой танцевальной пары на льду, в зал вошел пожилой мужчина с волосами, вылезающими из огромных ушей, держа в руках поднос. — Господин Драко, закуски, которые вы просили, — его жесткий голос напомнил Гермионе старые записи о королях, герцогах и парламентариях пятидесятилетней давности. Какую жизнь вел ее партнер? Во что она ввязалась, согласившись кататься с ним? Эти мысли улетучились, когда по телевизору наконец начались соревнования по танцам на льду. Когда с начала обязательного танца прошло уже тридцать минут, Драко всё ещё не переставал рассказывать ей о каждой паре, выходящей на лёд. Очевидно, он пытался продемонстрировать ей, новичку, как много он знает о фигурном катании. «А вот и хвастовство», — подумала Гермиона. Он запомнил статистику по каждой паре и очень подробно описывал их сильные и слабые стороны. — А ту поддержку, которую они делали на прошлой Олимпиаде, запретили. Это нам нужно запомнить. Гермиона нахмурила брови. — То есть ты хочешь сказать, что нам нужно запомнить, чтобы не делать именно эту запрещенную поддержку? — Не-а. Нам просто нужно помнить, что во время поддержки мне нельзя тебя отпускать, иначе нас дисквалифицируют. Гермиона кивнула и взяла еще одну горсть попкорна из миски, стоявшей между ними. Пока пара из России продолжала кататься, она обернулась к Драко. — Ты вообще сможешь меня поднять? — спросила она, вскинув бровь. Зная его уже больше полугода, Гермиона знала, как блестели глаза Драко, когда ему бросали вызов. Он встал, засучив рукава, и прошел в ту часть спальни, где не было мебели. Он махнул рукой, чтобы она пошла за ним, а затем расправил плечи и согнул колени. — Давай узнаем, как думаешь? Ухмылка на его лице сквозила дерзостью. Ну, если он настаивает… Гермиона встала с дивана и стряхнула крошки попкорна с рук. — Мне разбежаться? Или ты хочешь просто поднять меня с места? Драко усмехнулся, расставляя ноги и вытянув руки перед собой. — С места — это слишком просто, давай с разбега. Гермиона настороженно посмотрела на него, но постаралась отгородиться от своих опасений. — Хорошо… Она дважды передернула плечами, а потом побежала прямо на Драко. Она почувствовала, как на несколько секунд его руки обхватили её талию. Ее ноги оторвались от земли, а живот подпрыгнул от ощущения, что ее подхватили. И тут Драко начал шататься. Прежде чем Гермиона успела как следует выпрямиться, они с Драко рухнули на пол, задыхаясь и смеясь. Наблюдая за тем, как по лицу Драко расползается ухмылка, а его глаза закрываются от смеха, Гермиона официально отодвинула свои опасения по поводу партнерства с ним на второй план. Он мог быть из безумно богатой семьи и быть немного снобом на коньках, но с ним было легко смеяться. Он любил соревноваться, но он не был злобным. Он не был похож на тех, к кому она привыкла: на девушек, выстроившихся у станка, соперничающих друг с другом за единственное место под солнцем. Им нравилось соперничать друг с другом, но в конце концов они пришли к негласному соглашению, что они оба просто хотят стать лучше вместе. — Ты в порядке? — спросил Драко через минуту. Он лежал под ней, его живот все еще содрогался от смеха и бурлил. — Думаю, да… о, черт, — она посмотрела на локоть. Он не кровоточил, конечно, но там был кусок содранной кожи размером с виноградину. — Должно быть, я ударилась, когда мы упали, — она подняла руку, чтобы показать Драко. Он поморщился. — Ой. Ну, пойдем. Посмотрим, смогу ли я найти тебе пластырь или что-то такое. Он зашагал к двери, а Гермиона последовала за ним, сжимая локоть рукой. Они шли по лабиринту коридоров, минуя дверь за дверью. — Как ты вообще тут ориентируешься? Это же кошмар какой-то, — они только что прошли по второй лестнице, ведущей в помещение, похожее на большой бальный зал. — Не знаю. Я здесь вырос. Как ты в своем доме ориентируешься? — он обернулся к ней, сложив руки на груди, притворяясь, что злится. — Потому что в моем доме всего три спальни. — Она замолчала. — Какая разница, спален двенадцать или две? — Драко повернулся и направился туда, что казалось другим крылом особняка. — Две-двенадцать спален? С ума сойти. Кошмар. Она покачала головой, когда они вошли в спальню, еще большую, чем спальня Драко. Все внутри было роскошно, украшено резной деревянной мебелью и темными шелками. — Где мы? — вздохнула Гермиона, рассматривая ювелирный стенд с самым большим бриллиантом, который она когда-либо видела. — Это спальня моих родителей. Здесь лежит аптечка. Драко провел их в ванную комнату, и Гермиона поборола желание неловко попятиться в дверях. Войти в спальню — это одно, а в ванную? Не будет ли это неправильным, если она хотя бы подумает зайти внутрь? Но Драко не стал возражать, и она сделала пару осторожных шагов по кафельному полу. Ванная комната была больше похожа на какой-нибудь роскошный спа-салон, чем на любую другую ванную из всех, что она когда-либо видела. Раковины выглядели так, словно были сделаны из больших, но изящных стеклянных чаш, а ванна… можно ли вообще считать это ванной? Она больше походила на небольшой бассейн. — А! Нашел! Драко рылся в небольшом шкафу, пока Гермиона разглядывала роскошь окружающей обстановки. Он вернулся с пластырем в одной руке и тюбиком антибактериальной мази в другой. — Отлично, — сказал он, похлопывая по краю ванны. — Садись, а я тебя подлатаю. Гермиона не знала, почему у нее начало сводить живот, когда она сидела так близко с Драко. Почему-то накладывание пластыря показалось таким интимным. Мама и папа делали это бесчисленное количество раз. Так же, как и школьные медсестры и некоторые из ее учителей. Госпожа Макгонагалл забинтовала ей лодыжку после неудачного падения, когда ей было восемь лет. Но сейчас, по крайней мере в голове Гермионы, всё было как-то иначе. Раньше никогда ей не накладывал пластырь мальчик. Может быть, поэтому ее вдруг охватило нервное возбуждение, когда она наблюдала за тем, как он высунул язык, нанося немного крема на ее локоть. «Да, наверное, дело в этом», — рассуждала она. Не успел Драко закончить отклеивать пластырь и наклеивать его на поврежденную кожу, как краем глаза она заметила какую-то фигуру. Повернув голову, она оказалась лицом к лицу с известным конькобежцем Люциусом Малфоем. Конечно, она уже видела этого человека раньше. Он присутствовал на одном из их соревнований, но только вдалеке. Увидев его сейчас… слова застряли у нее в горле. Как ей разговаривать с Олимпийским чемпионом? — Что здесь происходит? — пробурчал мистер Малфой, оглядывая их. — Просто приводим в порядок Гермиону, — сказал Драко. Он разжал ладонь, показывая смятые обмотки пластыря. — Она ушиблась локтем. Люциус кивнул. — Понятно. Его глаза остановились на Гермионе, и она почувствовала, как бледные радужки впились в нее, как будто он пытался её просканировать своим взглядом. По какой-то причине она не могла остановить подозрение, которое зародилось в ней под его взглядом. В животе, где всего несколько мгновений назад порхали бабочки, появилась тяжесть. — Она кататься сможет? — надавил мистер Малфой. Гермиона прочистила горло. — О да. Я в порядке. Видите? — Она согнула локоть и пошевелила рукой. — Полностью двигается. Мистер Малфой поднял бровь. Он выглядел не особо впечатленным. — Очень хорошо. Если позволите, мисс Грейнджер. Могу я поговорить с вами наедине? Гермиона наклонила голову и краем глаза заметила, что Драко тоже. — Конечно, — сказала она, потирая колени ладонями. — Драко? — Я просто вернусь к себе в комнату. Если только… ты ведь сможешь найти дорогу назад? Гермиона пожала плечами. — Думаю, да. Как только Драко ушел, мистер Малфой пригласил ее в главную спальню, к витрине у дальней стены. — Я хотел тебе кое-что показать, — объяснил он, открывая шкаф ключом из кармана. Стеклянная дверца распахнулась с легким скрипом. Гермиона встала на цыпочки, чтобы рассмотреть предметы, которые мистер Малфой доставал с такой тщательностью. Он повернулся, и Гермиона вздрогнула. Там, всего в нескольких дюймах от нее, лежали две самые настоящие, подлинные олимпийские медали, серебряная и золотая. Они сверкали в лучах послеполуденного солнца, проникающего сквозь шелковые занавески. — Вы знаете, что это такое, мисс Грейнджер? — Она перевела взгляд с медалей на лицо мистера Малфоя. Он выжидающе поднял брови и сжал губы. Гермиона сглотнула. — Да, сэр. Это медали. Олимпийские, судя по пяти кольцам на них. Он еще плотнее растянул губы. — Правильно. Я полагаю, вы знаете об истории семьи Малфоев и нашей олимпийской истории, не так ли? Неприятное чувство где-то в груди подсказало Гермионе, что это больше похоже на допрос с пристрастием, чем на разговор. Ее пальцы рук начали немного подрагивать. — Да, э, вы и ваша жена, оба выиграли медали. Это хорошо известно в спортивном мире. — Именно. — Мистер Малфой поднял золотую медаль вверх, как бы выискивая, нет ли на ней пылинок. — И когда мы привели Драко в этот мир, мы поклялись, что дадим ему все возможности достичь той же вершины: олимпийского пьедестала пред взором всего мира. Он стоит на коньках с двух лет. В голове Гермионы пронеслась мысль о пухлом белокуром малыше, падающем на лед, и она усмехнулась. — Неудивительно, что он так хорош. — Да, я знаю. — Глаза Гермионы сфокусировали на нём как раз вовремя, чтобы увидеть, как мистер Малфой повернулся и снова запер медали. — Именно поэтому вы меня и беспокоите, мисс Грейнджер. Все тепло, которое она чувствовала от мыслей о малыше Драко, мгновенно растаяло. — Простите? — она подняла глаза на мистера Малфоя, который вдруг показался ей не просто высоким, а внушительным и пугающим. Его глаза были сужены, а надменное лицо смотрело на нее с усмешкой. — Вы должны считать, что вам очень повезло работать с таким талантливым и взращенным для соревнований человеком, как мой сын. Гермиона пыталась подобрать слова, но язык её подвел. — Вам нужно следить за собой, мисс Грейнджер. Тренируйтесь усерднее, чем когда-либо в своей жизни. Потому что, если я увижу, что вы не настолько хорошо совместимы, как думает мой сын… — Мистер Малфой щелкнул языком. — Ну, давайте просто скажем, что вы, моя дорогая, вполне обычная… ничем не выдающаяся, и вас легко можно заменить. Но вы, бедная, милая девочка. Вы не сможете больше найти такого партнера, как Драко. Он сделал паузу, и Гермиона почувствовала себя совершенно не в своей тарелке из-за огня в его глазах. — Вы понимаете мои ожидания, мисс Грейнджер? Она смогла только кивнуть. — Хорошо. Теперь можете идти. Глубоко вздохнув, Гермиона поняла, что ее отпустили. Она повернулась на пятках и выскочила из родительской спальни так быстро, как только могла, почти бежала по полузнакомым коридорам, пока не достигла двери с деревянной табличкой «Комната Драко». Ей потребовалась почти целая минута, чтобы успокоиться, прежде чем открыть дверь. Если бы она вошла как есть, запыхавшаяся, с раскрасневшимися щеками и красными глазами, Драко непременно спросил бы, что случилось, а она не была уверена, что хочет сказать что-то вроде: «Ну, твой отец показал мне Олимпийские медали, а потом пригрозил избавиться от меня в любую секунду, если я не буду достаточно усердно работать». Нет, этот разговор лучше было оставить при себе. Мистер Малфой наверняка знал, что она никому не расскажет. Да и зачем? Ей действительно нравилось кататься с Драко, и она хотела продолжать кататься с ним, пока это возможно. Глупо было думать об этом после того, как она проработала с ним всего несколько месяцев. Конечно, он мог быть сварливым, раздражающим и драматичным, но ещё он подталкивал её становиться лучше с каждым днем. И он заставлял ее улыбаться. Сделав последний вдох, она вернулась в комнату Драко. Он лежал на диване, приклеившись глазами к телевизору, в руках у него была миска с попкорном, а рука будто на автомате ходила от миски ко рту. Он заметил, что она вошла, только когда она на цыпочках пересекла комнату и коснулась его лодыжки. Он едва из штанов не выпрыгнул. — Эй! Не пугай так! Тебе нужен колокольчик или что-то такое, — он нахмурился, но поднялся, освобождая для нее место. Она опустилась рядом с ним. Танцы на льду почти закончились, оставалось всего три пары. Во время рекламной паузы Драко повернулся к ней лицом. — О чем мой отец хотел с тобой поговорить? — спросил он, ставя пустую миску из-под попкорна на ковер. Гермиона пожала плечами. — Ничего особенного. Просто хотел показать мне медали. Те… олимпийские. Драко фыркнул. — Естественно. Иногда он о них не умолкает. Все время твердит о том, что я тоже должен её получить, чтобы поддержать честь семьи. — Он покачал головой. — Он знает, что я её выиграю, будет он читать мне эти лекции или нет. Гермиона покрутила большими пальцами на коленках. — Значит… золотая медаль так важна для тебя? Драко расправил плечи и наморщил нос. — Для меня нет ничего важнее. Это главная цель моей жизни. Я стану лучшим фигуристом в мире. Золотая Олимпийская медаль или ничего! К концу фразы он так воодушевился, что встал на подушках дивана, упершись кулаками в бока. Гермиона не смогла сдержать смешок, вырвавшийся изнутри. Его решительность была… милой. И именно поэтому она не побоялась остаться с Драко. Он не был похож на своего отца, заносчивого и пугающего. Как ей казалось, его уверенность в себе была хорошей чертой. — Ну, тогда и для меня тоже золотая медаль или ничего, — заявила она, вскакивая на диван. Их глаза встретились, несколько секунд они улыбались друг другу, а потом рухнули в приступе хохота. Вдвоем они были настолько поглощены собственным смехом, что Гермиона даже не стала смотреть заключительную программу. Когда диктор по телевизору объявил, что скоро начнется трансляция бобслея, Драко схватился за пульт и выключил телевизор. Он сидел с забавным выражением лица, пока Гермиона вытирала слезы веселья с глаз. — Что? — спросила она через минуту, пока он продолжал на нее так смотреть. Он нахмурил брови, внезапно став серьезным. — Могу я… я хочу показать тебе кое-что. Обещаешь, что не будешь смеяться? Настала очередь Гермионы нахмурить брови. Но только на мгновение. Она выпрямилась и скрестила руки на груди. — Обещаю. Полуулыбаясь, Драко пронесся через всю комнату к ящикам. Из него он достал что-то разноцветное. Это было похоже на ожерелье, сделанное из бумаги и картона. — Погоди, — сказала Гермиона, когда он вернул предмет на место. — Это…? — Олимпийская медаль. Ну, вроде того, — закончил он, на его щеках появился румянец. — Я сделал ее по образцу отцовской. Гермиона осмотрела медаль в руке Драко. Она действительно была очень похожа на настоящую, которую она видела только что. За исключением, конечно, материала. Он вырезал круг из картона и раскрасил его в желтый цвет. На ремешке небрежным почерком было написано «Величайший в мире фигурист». Несколько букв были написаны задом наперед. — Когда ты это сделал? — спросила Гермиона, осматривая её со всех сторон. — Когда мне было пять, — пробормотал он. Гермиона засмеялась. — Не смущайся! Это очень мило. Драко посмотрел на свое детское творение. — Да? — Да. Хотя я понимаю, почему ты нервничал, показывая её мне, — она слегка пригнулась, чтобы встретиться с его глазами, устремленными в пол. Она решила сказать еще немного, улыбнувшись: — Спасибо, что доверяешь мне. — Он улыбнулся в ответ. — И я доверяю тебе, — добавила она. — Даже если ты не можешь меня нормально поднять. Драко притворно нахмурился. — Эй. Я могу поднять тебя, я уверен! — Прежде чем Гермиона успела возразить, он отложил свою игрушечную золотую медаль, наклонился и обхватил руками ее колени. Она вскрикнула, когда почувствовала, что ее ноги оторвались от земли, и прижалась к нему всем телом, когда он действительно поднял ее. Он ухмыльнулся. — Я же говорил, что смогу. Гермиона почувствовала, как в животе запорхали бабочки. Она пыталась придумать, что сказать. И тут ее глаза наткнулись на нечто… странное. — Драко, это…? — Гермиона прищурилась на футляр с DVD, стоящий на телевизоре. Она не заметила его раньше. — Это «Дневники принцессы»? Он тут же вернул ее на пол. На этот раз ему не удалось скрыть свекольно-красный румянец, поползший по его щекам. — Я, э-э, смотрел это? Гермиона успокоилась и подошла к телевизору, чтобы взять диск. — Я не думала, что тебе нравятся фильмы про принцесс. Он на мгновение поджал губы, и Гермиона практически видела, как в его голове крутятся шестеренки. — Я просто хотел услышать музыку, под которую ты каталась в первый день. Доббс нашел его для меня. Гермиона подняла бровь. — И тебе понравилось? — Да, ничего… — Хочешь, можем посмотреть ещё раз? Папа приедет не раньше чем через час. Драко сморщил нос. — А, нет, спасибо. Это не в моем вкусе. На мгновение между ними воцарилось молчание, и Гермиона почувствовала, как от неловкости у нее засосало под ложечкой. — А что тогда будем делать? Папа все равно не скоро приедет. Драко пожал плечами, его лицо медленно возвращалось к обычному бледному цвету. — Можем посмотреть бобслей. — Да. Хорошо. Гермиона поставила футляр с DVD обратно на телевизор и вернулась к Драко на диван. Она не была уверена в том, что их ждет в будущем: действительно ли их ждет золотая медаль на Олимпийских играх. Конечно, она тренировалась изо всех сил, но отец всегда говорил ей, когда она ходила на прослушивания, что ничего в жизни не гарантировано. И всё же, несмотря на мистера Малфоя, она хотела продолжать кататься с Драко. Она хотела выиграть с ним как можно больше, разделить победы и веселые моменты, как сейчас. Что же касается этих странных бабочек в животе, об этом она подумает как-нибудь в другой раз.