неизвестный

      Они бы и сидели так дальше, вместе, на одной холодной ступеньке в Колином подъезде, но где-то рядом щёлкнул замок в двери одной из квартир, что находились выше. Это слегка испугало Федю и тот, опять резко подскочив, шатаясь, направился дальше вниз по лестнице, придерживаясь за стенку. Коля двигался рядом.       Гоголь махнул головой в сторону лифта, когда они спустились ниже и оказались неподалёку от него. Достоевский, заметив этот жест, из-под бровей глянул на одноклассника. Услышав чьи-то шаги на лестнице, он понял, что тот человек спускается к ним. Контактировать с кем-либо брюнету сейчас максимально не хотелось; ладно Коля, хоть с ним на данный ничего не понятно: как он отнёсся к такому состоянию ровесника, что теперь думает о нём? Но вот какой-то абсолютно незнакомый человек, который ещё и доложить на него может или, что может случиться с большой долей вероятности, вызовет скорую, которая установит, что мальчик-то, оказывается, нюхает то, что нюхать не надо.       Кнопка вызова лифта нажата. Тот приезжает достаточно быстро — вероятно, находился на один или два этажа ниже. Юноши заходят в него, но, судя по всему, оба пытаются держать дистанцию. Один так делает, ведь ничего не понимает. Не понимает, что именно сейчас происходит. Второй просто опасается, боится. Федя стоит к Коле спиной, прячет взгляд, а его, длинные для парня, волосы удачно скрывают лицо и, следовательно, эмоции тоже.       Эмоции есть.       Их немного, но они предательски выходят на лицо, дёргают мышцы, руководя ими. Тело ослабло, всё болит. Болят руки, ноги, шея, горло и голова. Скорее всего, сон на холоде в этот раз уж слишком навредил, и Фёдора, помимо последствий вещества, добивает ещё и простуда.       Слишком неприятно.       Гадко. Гадко от самого себя…       Как избавиться от Коли? Как сделать так, чтоб он испарился, провалился сквозь землю и вообще исчез? Как стереть ему память? Никто не должен был видеть Достоевского в таком состоянии…       Слишком много ненужных мыслей пролетает в одну секунду.       Первый этаж. Так долго? Или быстро?       Федя сам в себе потерялся.       Потерялся во времени. От того желания общаться и дружить, быть человеком — от того потопа всяких приятных и не очень мыслей осталась только пустота.       Эту пустоту ничто заполнить не сможет.       Коля обгоняет одноклассника и проходит вперёд, открывает дверь перед ним, выпуская на улицу. Тот, мельком глянув на блондина, замечает в глазах того… Сочувствие? Да нет, какое сочувствие? Это вероятнее всего было банальная неприязнь; а дверь придержал, потому что хотел побыстрее расстаться с Федей и идти уже по своим делам. Всё это спокойно объяснялось, если подумать логически.       Но почему-то Гоголь не ушёл сразу после того как они оказались на улице, а наоборот, пошел рядом. Что же ему тогда нужно?       — Далеко живёшь? — как ничто не бывало интересуется Коля.       — Тебе какая разница?       — Да просто…       И они идут дальше. Идут по дороге между старыми обшарпанными панельками, выстроившимися в огромный серый лабиринт. Грязный снег шуршит и хлюпает под ногами. Скользко, так что следует двигаться аккуратнее, дабы не поскользнуться. Федя мельком оглядывается и ловит себя на очередной мысли о том, как домишки ни с того ни с сего ломаются; этажи скользят и падают на него, как деревянные кубики, из которых малыши возводят замки. Преследует странное ощущение, что эти многоквартирные дома уже кривые и, словно жевательные конфеты, отклонены.       — Долго ты ещё со… за мной идти будешь? — наконец решается поинтересоваться Достоевский.       — Как получится, — непринуждённо отвечает Коля. — На данный момент ты идёшь именно в ту сторону, куда я и собирался изначально.       — И куда же ты собирался?..       — А вот это тебя касаться не должно, — улыбается Гоголь, поглядывая на одноклассника.       Фёдор не знает, куда именно нужно Коле, но надеется, что это место находится, как можно дальше от его, Феди, дома. Идти остаётся, вроде как, недолго. Вновь глянув по сторонам, Достоевский решает, желая отделиться от Гоголя, свернуть в ту сторону, где дорога была совсем узенькой по причине того, что мало кто ходил по ней, решив пройти долгим путём, но действие это вышло слишком резким, а не лучшее самочувствие сильнее усугубило ситуацию. В итоге, Федя не устоял на ногах и упал бы, если Коля не обратил на юношу должного внимания и не схватил бы под руку.       — Куда? — сразу отреагировал Гоголь, сам еле не навернувшийся в попытках удержать одноклассника.       — Мне… мне в ту сторону, отцепись, — в ту же секунду отвечает брюнет громче, чем планировал, а затем, когда блондин отпустил, как можно быстрее, но при этом максимально аккуратно, направился в соседний двор.       — Тогда пока, — равнодушно произнёс Коля, смотря тому в след. — Ты только осторожнее: не плюхнись по пути… И прячься получше, если уж решишь вновь закинуться этой гадостью.       Эти слова далеко не сразу доходят до Достоевского. Но когда тот, наконец, понимает, что было сказано, резко остановившись, медленно оглядывается на блондина, при этом неосознанно выпучив болевшие глаза.       — Откуда?.. — только и получается произнести Фёдору.       — Побочки, — тут же непринуждённо отвечает Гоголь. — Как бы ты сейчас не старался скрыть реакцию своего организма, всё прекрасно видно.       — Ч-что тебе видно? — удивлённо хрипит брюнет.       — Как минимум, зрачки. Как бы ты не прятал взгляд от меня, я заметил. А ещё запах… не спрашивай, откуда я знаю, но да. И к тому же ты не видишь, как ты идёшь; складывается ощущение, что… Ну, ты понял, — и после этих слов взгляд прячет уже Коля.       Гоголь с Достоевским будто бы поменялись местами; теперь уже брюнет сверлит одноклассника своим, пугающе безразличным, взглядом, блондин пытается спрятать глаза и уйти отсюда как можно быстрее. Повисшее в прохладном воздухе молчание наконец прерывает Федя.       — Что ж, и что ты собираешься делать, раз уж знаешь… Об этом?..       — А я должен что-то сделать?       Сердце Достоевского, как только до разума дошли эти неожиданные для него слова, пропускает удар, а затем бьётся чуть быстрее, чем раньше.       То есть как?       Разве он не захочет пойти и донести кому-нибудь… Разнести слух?       Ха, да неужели?       — Я всё-таки должен? — замечая ступор одноклассника, произносит Коля. — Я никому не собирался говорить о твоём… Увлечении. Это твои проблемы, они меня не касаются.       Сказав это, Гоголь благополучно разворачивается и собирается уже уходить, но встревоженный и хриплый голос брюнета его останавливает.       — Ты… Ты ничего не видел.       — Ещё как видел, — усмехается Коля.       Достоевский продолжает стоять и глядеть, как его одноклассник уходит, до тех пор, пока тот не скрылся за углом. После тело ни с того ни с сего начинает вновь ныть и болеть. Вернулись те ощущения, которые были проигнорированы. Тряхнув головой, Федя разворачивается и, пытаясь не обращать внимания на головную боль и слабость, плетётся в сторону своего дома, надеясь, что квартира будет пуста.       Тем временем Гоголь почти дошёл до почтового отделения, сам того не заметив: был сильно погружён в свои мысли. Как бы старательно он не показывал своё безразличие и равнодушие к тому, что совершил его одноклассник; огромное удивление и некий страх сидели внутри. Курение и беспорядочные половые связи ровесников — то, к чему юноша успел привыкнуть, но… Сие в голове не укладывалось.       Достоевский не похож на того подростка, кто станет употреблять для имиджа «крутого». Даже и не сказать по нему, что он смог бы проводить время с пьющими ровесниками на тусовках, нет. Всё было наоборот: Федя был тихим, не вникал ни во что, сторонился одноклассников и, если присмотреться, можно было заметить не только его безразличие ко всему, но и отвращение.       Нет… Вряд ли Достоевский попробовал впервые на какой-нибудь тусовочке, хотя… Коля слишком плохо знает брюнета, да и нет того, кто мог бы знать Фёдора хорошо, ибо тот ни с кем не общался.       Но всё же, почему Достоевский решил попробовать эту гадость?        Забрав посылку с почты, домой Коля не поторопился; прошёл по округе, заглянул в канцелярский магазинчик и купил несколько ручек, зашёл в книжный, оглядел ассортимент, но для себя ничего не подобрал и отправился в сторону дома ни с чем.       Проходя мимо ларька, где на днях Коля встретил Федю, он решил зайти туда за жвачкой. Когда юноша прошёл в помещение, его глаза от удивления округлились до размера колёс.       Что он здесь делает?       Разве не домой пошёл?       Бессильно опершись затылком о стену, Достоевский о чём-то беседовал с продавцом.