***
Гермиона поймала небольшую коробку, которую прям на лету выпустила из своих лапок школьная сова, сумев спасти стол от разгрома. Аккуратно отодвинув ее от тарелки с мясным рагу, девушка продолжила ковыряться в мясе вилкой, заставляя себя поесть. Она сидела подальше от всех своих друзей, потому что сегодня Рон решил все-таки отлепиться от Лаванды и провести время с другом. Малфой, который сидел от нее буквально в метре, ушел несколько минут назад, как только филин принес ему письмо. Гарри заметил, что Рон исподтишка посматривает на их подругу. — Ты мог бы извиниться, — сказал Гарри напрямик, хоть и еле слышно. — С чего бы это? — пробормотал Рон, делая глоток из кубка с тыквенным соком. — Зачем ты ее передразнивал? — А чего она смеялась над моими усами! — Ну и я смеялся, в жизни не видел такой идиотской рожи. Но Рон как-будто не слышал или же не желал сделать хоть один шаг, благодаря которому можно было бы наладить отношения. Поэтому Гарри, схватив кружку с чаем и отвернувшись от друга, пододвинулся к Гермионе, попытав удачу с ней. — И что это? — вдруг спросил Гарри, все это время наблюдавший за подругой. Рон, не отрываясь от бутерброда с копченой рыбой, тоже посмотрел в их сторону. — Коробка, Поттер, — закатывая глаза, ответила Гермиона, которую стал утомлять постоянный контроль от ставшего чересчур заботливым друга. Она вдруг про себя удивилась пришедшему в голову открытию: стоило только ей самой стать менее ответственной, как на себя эту долю перехватил Гарри, за которым и самим, на самом-то деле, требовался глаз да глаз. — С чего бы тебе прислали почту вечером? И что в ней? Очередная партия отравы? У нее в нервном тике дернулся глаз, когда она посмотрела на лохматого, как обычно это бывало, друга. — У меня из-за тебя все сильнее пропадает аппетит, не отвлекай! — буркнула Гермиона, отвернувшись к тарелке и воткнув вилку в кусок мяса. — О, ну прости, что я переживаю за твое здоровье! — Гарри отпил уже остывшего чаю и со стуком опустил чашку на стол. Тут к столу подошли щебечущие о чем-то Лаванда и Парвати. Лаванда тут же обхватила Рона за шею, повиснув на нем и что-то зашептав ему на ухо. — Привет, Гарри, — сказала Парвати, поймав его взгляд. Ей, как и ему, явно было слегка неловко. Да и скучновато рядом с другом и подружкой, которым ни до кого вокруг нет дела. — Привет, — сказал Гарри. — Как ты? Все-таки остаешься в Хогвартсе? Я слышал, твои родители хотели тебя забрать. На самом деле, это была такая заезженная тема, от которой Гермиону уже мутило. Парвати явно не собиралась уезжать, потому что ее вещей в спальне девочек становилось все больше, но она постоянно говорила об отъезде, привлекая к себе внимание. Чтобы не слышать об этом в сотый раз за неделю, Грейнджер засунула в рот побольше мясного рагу, принявшись активно жевать. — Я их временно отговорила, — сказала Парвати. — История с Кэти жутко их напугала, но с тех пор ничего такого страшного не было... Ой, привет, Гермиона! Парвати принялась усиленно улыбаться. Должно быть, ей было совестно, что она смеялась над Гермионой на Трансфигурации. Хотя сама Гермиона на прошлом занятии благодаря Малфою и его фокусу с усами Рона, получила лишь моральное удовлетворение. Да и натянутые улыбочки соседки, с которой, находясь в одной спальне, они почти не разговаривали, ее сейчас раздражали. Но тут Гарри оглянулся и увидел, что Гермиона, которая еще пару минут назад сидела чернее тучи, теперь улыбается Патил еще лучезарнее, если только это вообще было возможно. Какие все-таки девчонки иногда бывают странными... — Хм, давно не виделись! — сказала Гермиона, чувствуя, что ее язык, словно нож, готов резать собеседницу словами. — Ты идешь на вечер к Слизнорту? — Никто меня не пригласил, — печально ответила Парвати. — А мне так хотелось пойти. Там, наверное, будет просто замечательно... Ты ведь идешь, да? — О! А ты не знала?! Мы же идем с Гарри по личному приглашению Слизнорта! И Гарри пригласил меня пойти с ним! В этот момент Поттер удивленно воззрился на подругу. Это еще что началось такое?! Раздался такой звук, какой бывает, когда из засорившейся раковины выдергивают затычку: это Рон вынырнул из объятий Лаванды. А, точнее, отлепился от ее рта. Гермиона как-будто ничего не видела и не слышала. — Правда же, Гарри? Вдруг взгляды всех девчонок, которые могли слышать этот разговор, направились на нее и на Избранного, как его теперь прозвали. Гарри, опиравшийся локтями на стол, смотрел прямо на Гермиону, будто хотел проделать в ней дыру. — Да, Гермиона. — Вы что же... — Парвати повернулась к Поттеру. — Вы идете вместе? Как мило... — Ну да, — сладким голосом пропела Гермиона. — Мы, конечно же, друзья, но, знаешь ли, он меня пригласил, и я не смогла отказать. Кто может отказать самому Гарри Поттеру, верно? Хах! К тому же в этом году Гарри так вырос за лето и стал капитаном, и... — она стала нарочито громко шептать. — Смотри-ка, ты у нас любишь игроков в квиддич! — оживилась Парвати, посматривая на закипающего Поттера. — Сначала Крам, теперь Гарри... — Я люблю лучших игроков в квиддич, — поправила ее Гермиона все с той же нежной улыбкой. — Это что еще значит?! — вдруг Рон привстал со скамьи, смотря на друзей бешеным взглядом. Гарри, игнорируя всех остальных, подхватил Гермиону за локоть и схватил ее коробку, принесенную недавно бурой школьной совой. Он кинул взгляд за слизеринский стол и поймал потерянный взгляд Пэнси. Наверное, она была среди тех, кто поверил в тот спектакль, что сейчас разыграла Гермиона. Все же он отвернулся, надеясь на то, что сможет все объяснить позже. И хоть их отношения были неофициальными, подпитанными редкими встречами, Гарри считал, что обязан ей все объяснить. — Ну-ка, любительница квиддича, пойдем! — это парень сказал, нагнувшись к уху подруги, что со стороны наверняка выглядело так, будто он чмокнул ее в висок. Гермиона, напоследок нагло улыбаясь Лаванде и Парвати, позволила увезти себя прочь из Большого зала. Они вышли в вестибюль, украшенный к Рождеству пышными белыми еловыми ветками, кончики которых сияли разными цветами. Высокие стены и мраморный пол был покрыты искусственным снегом, и создавалось ощущение, что ты находишься в ледяном дворце. — Я надеюсь, ты мне все объяснишь? — Гарри выглядел мягко говоря озадаченным. — Гермиона, тебе передали письмо! Сова прилетела сразу, как вы стали уходить... Это был Невилл. Он быстрым шагом догнал ошалевшую одногруппницу и вручил ей маленький конверт. Поттер внимательно наблюдал за ней, нетерпеливо вздыхая. Дрожащими пальцами, все еще одной рукой прижимая к себе коробку, девушка под пристальными взглядами Гарри и Невилла развернула письмо, стараясь отвернуть содержимое от Поттера. Она удивленно охнула, что аж чуть не проглотила лист мандрагоры. Сумев задержать его на языке и не подавиться, снова заложила тот за щеку, напряженно выдохнув. — Это правда? — вдруг подал голос Невилл, и Гермиона, которая подумала, что он успел что-то прочитать в маленькой записке, глупо улыбнулась. — А? — Ну... Вы вместе? — Невилл... — устало закатил глаза Гарри, понимая, что расхлебывать придется точно ему. Что ж. Понеслось. Доверчивые и мнимые первыми поверили в уже мгновенно утроенные по смысловой нагрузке сплетни. — Мне пора, надо готовиться к вечеру. Гарри, встретимся у кабинета Слизнорта ладно? Парень не отреагировал, хотя явно все услышал. Ей же не хотелось объяснять что-то ни ему, ни Невиллу, хотя, возможно, последний и заслужил знать правду. Но ее ждал Дамблдор, поэтому нельзя было терять время. Пускай ему все объяснит Поттер. Гермиона быстро взбежала на лестницу, ведущую в башню Гриффиндора, и вскоре скрылась за одним из тайных коротких проходов. — Нет, Невилл, мы друзья! И вместе идем только по той причине, что больше не с кем! — поймав на себе испытующий взгляд друга, пытался объясниться Гарри теперь и с ним. — Да? Ну ладно, а то я подумал, что вы... — Мерлин, Невилл, да не верь ты этим девчонкам! Я и сам не знаю, зачем она преподнесла все это именно так! На этих словах Гарри тоже направился в башню, но спешить не стал. Раз Гермиона хотела побыть одна — то пускай заодно подумает над своим поведением.***
Малфой получил записку от Дамблдора, чего совершенно не ждал. Ему следовало подойти к его кабинету незадолго до начала вечера у Слизнорта, поэтому пришлось выйти из башни Гриффиндора сразу же, как только собрался, чтобы не опоздать. Он надеялся, что Уизли не слишком желала идти с ним на вечер. Увидятся там, ничего страшного. Назвав пароль гаргульям, охраняющим вход в кабинет директора, парень почти с полминуты стоял на лестнице, которая медленно везла его наверх. Коротко, но громко постучавшись, прошел в открывшуюся магией дверь и почти сразу же остановился. Грейнджер уже была здесь. Она сидела, закутанная в мантию, лишь острые носки ее бордовых лодочек с тонкими переплетами на лодыжке выглядывали из-под тяжелой черной ткани. Миловидное лицо с неброским макияжем сейчас выглядело озадаченно, и взгляд девушки бездумно гулял по самому Малфою. Она разглядывала его черный классический костюм, сшитый строго по фигуре, и незастегнутую мантию, что была просто накинута на плечи. Поверх черной рубашки был повязан графитовый тонкий галстук, придерживаемый зажимом из белого золота. Одет так, будто собрался на Красную дорожку… — Мистер Малфой, добрый вечер! Отлично, вот мы все и в сборе! — кивнул ему Дамблдор, который стоял в дальнем углу кабинета, поэтому новоиспеченный гриффиндорец сразу его не заметил. — Здравствуйте, профессор, — как всегда не очень дружелюбно отозвался парень, переведя взгляд с Грейнджер на директора. — Прошу вас, присаживайтесь! — старик указал на кресло, что стояло недалеко от того кресла, в котором сидела Гермиона. Ее спина была вытянута, словно струна от рояля. Тронь сейчас — и она разразится мажорными нотами. Ее настроение скакало с такой амплитудой, которую сложно было предугадать заранее. Но сейчас Малфой понимал — лучше не попадаться под горячую руку. Он сел в кресло, поправив мантию, и положил локти на подлокотники, скрепив пальцы обеих рук друг с другом "замком". — Думаю, вы оба сейчас удивлены, почему же я позвал вас обоих одновременно? — Дамблдор хитро посмотрел на Гермиону, и та коротко кивнула. Малфой же сидел прямо и решил не отвечать на вопросы. — Я, как директор Хогвартса, несу ответственность за всех своих учеников в равной степени. Поэтому, хоть мисс Грейнджер и отчитывалась мне о своих успехах на первом этапе по становлению анимагом, и уже через пару дней, если все пройдет удачно, наступит второй этап. Но тут я не могу спустить все, как там маглы говорят? На тормозах? Дамблдор задорно хохотнул, увидев во взгляде Грейнджер удивление. — Мистер Малфой, я помогу и вам достичь успехов в том, во что случайным образом, я так понимаю, ввязались и вы! Гермиона в этот момент кинула короткий взгляд на Малфоя, на что тот снова не отреагировал, и директор кивнул сам себе. Он все прекрасно знал. — Как вы узнали, профессор? — придя в себя, спросила гриффиндорка, перекинув одну ногу на другую, при этом придерживая мантию. — Я знаю более, чем достаточно. Помните? В этой школе от меня почти нет тайн! — он улыбался себе в бороду. — Когда-то осенью мы случайно встретились с вами на Астрономической башне, мистер Малфой, помните? Драко никак не отреагировал, ведь вопрос был чисто риторический. Он все также сидел, словно статуя, даже не шевелясь. А лист мандрагоры, который уже сильно осточертел, лежал под языком и, будто чувствуя свою причастность, мешался, как никогда. — И я вам тогда сказал, что обращусь к вам за помощью... — Помощью? — эхом переспросила Гермиона, вдруг заинтересовавшись этим непонятным разговором. — Вы станете анимагом, мистер Малфой. Во всяком случае, я очень надеюсь на это. — Почему же? — вдруг хмыкнул Драко, не узнав своего голоса. Он будто охрип. — О том, что вы тоже присоединились к мисс Грейнджер и ее секретному заданию, я узнал из ее мыслей. Да-да, — последнее он адресовал Гермионе, которая округлила в удивлении глаза. — Но... я ведь... — Вы отлично развили умения к окклюменции, но вам мешают ваши эмоции. Чего нельзя сказать о вас, мистер Малфой, — теперь Дамблдор адресовал бывшему слизеринцу. — И что вы от меня потребуете взамен на анимагию? — серьезно спросил Драко, хмуро глядя на директора школы, что сидел в своем кресле за огромным рабочим столом, заставленном всякими магическими безделушками. Директор пытался читать его мысли?! Вот же хренов дед! — Потребую? О! — Дамблдор улыбнулся и положил руки на стол. Его правая рука стала еще более черной, чем была прежде. Гермиона и Драко одновременно воззрились на нее, не сумев обуздать свое любопытство и отвращение. — Анимагия — не наша конечная цель. К мисс Грейнджер у меня будет более... хм... интересное задание, а анимагия всего лишь может помочь его выполнить. Вам, мистер Малфой, как магу, чье сознание крепко заперто, я могу доверить помочь ей в этом. Уверен, вы сможете сохранить все в тайне. — А если я не хочу? — вдруг спросил Драко, боковым зрением заметив, как Гермиона распрямила плечи. — Я вернулась в школу только потому, что это задание было поручено именно мне! — напомнила девушка условия своего возвращения в Хогвартс. Ее сердце бешено билось о ребра, переживая, что все сейчас может разрушиться. И тогда здесь ее точно ничего не будет больше держать. Даже друзья. — Если мистер Малфой откажется, то вы, мисс Грейнджер, перейдете на вторую ступень на пути к анимагии. — А как же я? — спросил Драко, понимая, что ничего хорошего не услышит. — А вы просто не вспомните о том, что вообще планировали стать анимагом, — все также спокойно улыбаясь, проговорил Дамблдор. И Гермиона была уверена, что директор сможет сделать так, чтобы Малфой напрочь забыл все, что касалось именно этого, хотел тот или нет. И сейчас все зависело от желания Драко. Если он согласится помочь ей, чтобы обрести дар анимага, то им придется работать в паре, в чем бы не заключалось задание директора. Если откажется — общаться они не будут вовсе. Драко сжал челюсти, чувствуя, что старый хитрец просто выжидал все это время, пока они с Грейнджер дойдут до конца первого этапа. Он знал, что это было сложно. И плюнуть на этот результат только из-за собственной гордости — было глупостью. Поэтому сейчас директор ждал. В целом тот не терял ничего, у него в козырях все еще была Грейнджер, настроенная работать решительно. Парень не знал, в чем заключалась сделка с директором по ее возвращению в школу, но явно видел — сейчас сдаваться она не хотела. Отказавшись, Малфой останется ни с чем. Во-первых, он и правда был отличным окклюментом. Никто не сможет подглядеть в его мыслях что-то, если только он сам не захочет рассказать. Во-вторых, его основной целью было слиться с гриффиндорцами. Другого выбора сейчас у него не было. Последний разговор с портретом отца явно дал понять — любой разговор, слово, жест, запечатленный в его памяти, сможет потом сыграть решающую роль в его судьбе, смотря какой стороной медали она к нему повернется. Уметь подстраиваться — было нужным умением, чтобы выживать. Сейчас Дамблдор мало того, что давал возможность под своим предводительством стать анимагом, так еще и собирался посвятить Малфоя в какую-то тайну. — Я согласен помочь. Директор улыбнулся чуть шире, а Грейнджер, как показалось Драко, наконец стала дышать, в таком сильном и ломающем кости напряжении она сидела. — Итак, тогда я должен проинструктировать вас по дальнейшим действиям. До полнолуния осталось двое суток. Завтра вы возвращаетесь по домам, поэтому вам самостоятельно придется в ночь перед Рождеством, когда луна станет полной, вынуть лист мандрагоры и переложить его в хрустальный фиал, наполненный вашей слюной, — в здоровой руке у Дамблдора появилось две пустые пробирки. — Эти самые фиалы надо поместить под прямой лунный свет... — В Сочельник обещали снег, — вдруг сказала Гермиона, осознавая, что их месячная работа может пойти насмарку просто из-за того, что в рождественскую ночь пойдет снегопад. — Будем надеяться, что прогноз врет, — простодушно ответил ей директор и посмотрел на Малфоя. — Миссис Малфой присылала вам посылку? Драко кивнул и машинально полез в карман мантии, доставая сверток и палочкой левитируя его прям на стол к директору. Тот стал медленно распаковывать аккуратно завернутую бумагу, а затем рассматривать содержимое, которое Гермиона никак не могла разглядеть со своего места. — Уж не знаю, как ей это удалось, но на мой взгляд, все свежее и правильно собранное! — В фиал ведь следует положить свой волос, серебряную чайную ложку росы, собранную в месте, которого в течение семи дней не касались ни человеческие ноги, ни солнечный свет, а также куколку бабочки "мертвая голова"? — спросила Гермиона, только сейчас понимая, что даже не думала о том, что на втором этапе надо приобрести дополнительные ингредиенты, чтобы заклятье в дальнейшем подействовало. Она так положилась на Дамблдора, что если бы он забыл — все было бы зря. — Все верно! Затем следует убрать фиалы в темное закрытое место, спрятанное от людских глаз. И остается ждать грозу. — Грозу? То есть, времени у нас минимум до Пасхальных каникул? — спросил Драко, слегка разочарованный тем, что все затягивается. — Для начала сделайте все верно на втором этапе, он обманчиво прост, но в нем много подводных камней, начиная от погодных условий и заканчивая качеством ингредиентов, — сказал Дамблдор и тяжело вздохнул. Гермионе вдруг показалось, что директор выглядел до безумия уставшим и каким-то больным. И ей вдруг стало страшно. Вдруг с ним что-то случится?! Что же будет со всеми ними? Что же будет с Хогвартсом?! — Это нам надо забрать с собой? — девушка смотрела на ингредиенты. Дамблдор неопределенно пожал плечами. — Составляющие зелья и защитная шкатулка для фиала, которая обеспечит его полную изоляцию, появятся под вашими кроватями. Не забудьте их перед отъездом на каникулы! — Можно идти? Мы уже опаздываем к профессору Слизнорту, — Драко уже встал со своего кресла, глянув на большие настенные часы с кривыми стрелками, что уже показывали пятнадцать минут девятого. А начало праздника было назначено на восемь. — Конечно-конечно, хорошо вам повеселиться! И с наступающим Рождеством! — Дамблдор попрощался с ними, не вставая со своего стула. Одной здоровой рукой стал заворачивать присланные Нарциссой компоненты для зелья обратно в бумагу, что-то тихонько напевая.***
Гарри спустился по лестнице в гостиную Гриффиндора, помня о том, что с Гермионой они встретятся у кабинета Слизнорта. В последний вечер перед отъездом домой гриффиндорцы, видимо, решили все разом посидеть у камина, потому что гостиная была заполнена учениками до отказа. Заняты были все кресла, стулья, диван и даже подоконники, а кто-то и вовсе сидел на подушках прям на полу. Играла веселая рождественская музыка, создавая праздничную и теплую атмосферу уюта, из которой Поттеру не захотелось уходить. Рон, который как и обычно, сидел в обнимку с Лавандой в одном из кресел, проводил друга каким-то недружелюбным взглядом. Тут Гарри заметил Джинни, стоящую неподалеку от портретного проема. Она была одета в изумрудного цвета платье до колен, идущего большими волнами от талии. Широкие лямки ниспадали на плечи, оголяя район ключиц и шеи. Девушка нервничала, постоянно оглядываясь. На локте она держала свою новую мантию. — Привет! — гриффиндорец подошел к сестре своего друга. — Ты Гермиону ждешь? Она уже внизу, наверное. Джинни скептически оглядела фрак Поттера и одновременно с этим отрицательно мотнула головой. — Нет, я... — Гарри показалось, что она глянула на Рона, который тоже периодически недовольно посматривал на сестру. Тут она понизила тон, подойдя ближе к Поттеру. — Я жду Малфоя. — Ч... чего? — Гарри отчего-то заикнулся, не ожидая такого ответа. — Тебя пригласил Малфой пойти с ним на рождественский прием?! — Он наверху? — перебила его Джинни, теперь смотря на лестницу. — Нет, он уже ушел, минут сорок назад. Они одновременно посмотрели друг на друга. Оба в каком-то смысле брошенные своими партнерами. — Вот как? Ясно… — Тогда пошли, нет смысла здесь стоять, опоздаем, — Гарри помог девушке накинуть мантию, ту самую, что когда-то помогла выбрать Нарцисса, и они вышли в прохладный коридор школы. Некоторое время шли молча, почти никого не встречая на своем пути. Но что-то внутри Гарри непрестанно побуждало его заговорить, поэтому спустя десять минут молчания он спросил: — Так это правда? Ты рассталась с Дином ради Малфоя? Джинни, поглощенная в свои мысли, подняла на него свои голубые, как ясное небо, глаза, и засмеялась. — О, конечно же нет! — Но ты согласилась пойти с ним! — недоумевал Гарри. Они уже спустились в главный холл школы, который был заполнен девчонками. Все они с удивлением смотрели, как Гарри идет с Джинни, а не с Гермионой. Он вздохнул, набираясь терпения. Не дав кому-то из них что-то спросить, повел Джинни в сторону подземелий, где был кабинет Зельеварения. — Он пригласил меня из-за Гермионы, — пожала плечами Джинни, все еще не простившая подруге ее слов о Забини. — Как это? — кажется, сегодняшний день хотел его доконать. Рыжая девушка, чьи волосы были собраны в высокую прическу с несколькими выпущенными у лица прядями, тяжело вздохнула. — Ох, ну кто ее поймет, правда? Она его попросила меня пригласить, вот он и пригласил. — Попросила пригласить тебя?! И Малфой так просто согласился?! — Гарри, чего ты от меня сейчас хочешь?! Я говорю все как есть! Что у них там происходит — мне неизвестно! Повисло молчание. Они быстро дошли до кабинета Слизнорта, и доносившиеся оттуда смех, музыка и громкие голоса становились громче с каждым шагом. То ли кабинет был так построен, то ли Слизнорт применил какой-то хитрый магический трюк — во всяком случае, помещение изнутри было намного больше обычного преподавательского кабинета. Стены и потолок были затянуты изумрудной, алой и золотой тканью; создавалось впечатление, будто находишься в огромном шатре. В комнате толпился народ, было душно, и все заливал красный свет вычурной золотой лампы, свисавшей с потолка, в которой кружили настоящие живые феи, каждая — словно искорка яркого света. Из дальнего угла неслось громкое пение под аккомпанемент каких-то музыкальных инструментов, вроде мандолины. Облачко дыма висело над головами нескольких престарелых волшебников, занятых оживленной беседой. Эльфы-домовики с писком разносили угощения, почти незаметные под тяжелыми серебряными подносами, так что можно было подумать, будто по комнате передвигаются маленькие шустрые столики. — Гарри, мой мальчик! О, и мисс Уизли с вами? Прекрасно! — загудел Слизнорт, как только Гарри и Джинни протиснулись в дверь. — Входите, входите, я тут кое с кем хочу вас познакомить! На нем была остроконечная бархатная шляпа с кисточкой в тон бархатной куртке. Ухватив Гарри за руку с такой силой, словно собирался куда-то трансгрессировать вместе с ним, Слизнорт решительно повлек его в самую гущу гостей. Гарри схватил за руку вертевшую головой Джинни и потащил ее за собой. — Гарри, познакомься, это Элдред Уорпл, мой бывший ученик, автор книги «Братья по крови: моя жизнь среди вампиров», и, конечно, его друг Сангвини. Уорпл, маленький человечек в очках, стиснул руку Гарри и с энтузиазмом потряс; вампир Сангвини, высокий, истощенный, с темными кругами под глазами, едва кивнул. Вид у него был скучающий. Рядом толпилась стайка взволнованных девчонок, с любопытством его разглядывавших. — Гарри Поттер, я в восторге, просто в восторге! — сказал Уорпл, близоруко всматриваясь в лицо Гарри. — Я как раз на днях говорил профессору Слизнорту: где же биография Гарри Поттера, которую мы все так ждем? — Э-э... — сказал Гарри, — ждете? — Какая скромность! Все, как и говорил Гораций! — воскликнул Уорпл. — Нет, серьезно... — он вдруг перешел на деловой тон, — я сам был бы счастлив написать ее. Люди жаждут побольше узнать о вас, милый мальчик, просто жаждут! Если бы вы согласились дать мне несколько небольших интервью, скажем, по четыре или пять часов в один сеанс, так мы бы закончили книгу в два-три месяца. И все это при минимальной затрате усилий с вашей стороны, я вас уверяю... Сангвини, на место! — неожиданно рявкнул Уорпл: вампир с голодным блеском в глазах бочком подбирался к ближайшей группе девочек. — Вот, возьми пирожок! — Уорпл схватил с подноса у проходившего мимо домовика пирожок, сунул его в руку Сангвини и снова повернулся к Гарри. — Мой дорогой мальчик, вы могли бы заработать столько золота, вы себе просто не представляете... — Меня это не интересует, — решительно заявил Гарри. — Извините, я там вижу знакомую... Он потащил отрешенную Джинни за собой в толпу гостей, там и в самом деле только что мелькнуло каштановое каре и исчезло за волшебниками, судя по всему, музыкантами из группы «Ведуньи». Рядом оказалась и белобрысая макушка Малфоя, от чего Гарри пошел еще быстрее. — Гермиона!!!***
Малфой приоткрыл дверь и выпустил Гермиону вперед себя, не оглядываясь на директора. Они, молча и не переглядываясь, спустились по лестнице и пошли по коридору. Каблучки туфель девушки звонко чеканили каждый ее твердый шаг. — Теперь мы точно в одной лодке, да, Грейнджер? — он заговорил первый, желая отвлечься хоть на что-то, только лишь бы мандрагора не раздражала язык. — Да кто тебя вообще просил в это лезть?! — Гермиона, не сбавляя шаг, быстро шла вперед, скрипя зубами от гнева. С этого лета она была соучредителем стоматологической клиники, так что могла себе позволить в случае чего дорогостоящее и первоклассное лечение. Дура, ты же волшебница! Зачем тебе магловское лечение?! — Я хочу быть анимагом! — спокойно пожал плечами Драко, но сказал это тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания. В вестибюле в такой поздний час толпились девушки, все наряженные и выжидающие. Неужели рассчитывали на то, что их кто-то пригласит в последний момент? — Как тебе твое новое платье? В этот момент Гермиона, которая все это время почему-то куталась в мантию, хотя сквозняк не был столь пробирающим до костей, резко повернулась к нему. Он встал на месте, оставив руки в карманах идеально сидящих на нем брюк. — Решил меня подкупить, да?! Какого черта, Малфой?! А дело было вот в чем: по возвращении после ужина в свою спальню, времени на сборы оставалось у Гермионы немного. Открыв коробку, чтобы из вороха печенья и магловских конфет, достать спрятанные сигареты, она с удивлением обнаружила внутри еще одну коробку. Еще изначально размеры первой ее удивили, так как блок сигарет и пара килограмм сладостей не должны были занимать столько места. Открыв вторую коробку, Гермиона, не сумев закрыть от удивления рот, вытащила красное в пол атласное платье, с глубоким вырезом по бедру. — Это что еще такое?! Развернув записку, быстро пробежалась глазами по кривым строчкам, написанным круглым почерком брата. "Сеструха! Ждем с бабулей тебя на Рождество, сама доберешься, как и планировала, или все же за тобой приехать? И хорошо тебе повеселиться на вашей вечеринке в школе, думаю, все парни будут твои! P.S. У твоего друга Драко отличный вкус, платье выбрал он. Может, именно этот парень станет тем, кто лишит тебя девственности до Рождества?" — Как ты вообще смог отправить Дилану письмо?! — прошипела Гермиона, встав напротив Малфоя, чье лицо, как и всегда, ничего не выражало. Но тут уголок его губ дернулся в легкой, как показалось девушке, издевательской ухмылке. — Помнишь, неделю назад ты опаздывала на встречу с Дамблдором? Гермиона кивнула, внимательно слушая. Тогда ей и правда пришло срочное письмо от директора, и она убежала к нему на занятие по окклюменции. — И то письмо отправил твоему брату я, ты сама тогда попросила. И я решил вместе с твоим письмом отправить свое. — Свое?! Моему брату?! И еще представился ему моим другом?! Ты ничего не перепутал?! — Думаешь, он бы обрадовался, если бы узнал, что я тебе нравлюсь не как друг? — он нагло поиграл бровями, а в то же мгновение получил ударом ладони по груди. — Какой еще друг?! И ты мне не нравишься! — она шипела, будто змея, и надвигалась на него медленной поступью. — Покажи хоть платье, подошло? — ему и правда это было интересно. Он коротко объяснил брату-маглу Грейнджер, что хотел бы видеть, но совершенно не знал, продают ли такое в магловских магазинах. Чистокровный волшебник ровным счетом вообще ничего не знал о магловском мире. — Нет! Не подошло! — шикнула Гермиона, поджимая губы в тонкую нитку. Продолжая хмуриться, развернулась и пошла в сторону подземелий, игнорируя застывших и прислушивающихся к их разговору девчонок. Малфой, словив на себе с десяток заинтересованных взглядов, пошел следом за Грейнджер, улыбаясь самому себе. Как же, не подошло. Как только они прошли в украшенный и увеличенный магией кабинет, в котором было безумно душно, к ним подбежали домовые эльфы, служившие в Хогвартсе. Они протянули ручки за мантиями подоспевших на праздник гостей. Малфой отдал свою и посмотрел на Гермиону, раскрасневшуюся после быстрого шага. В помещении было душно, поэтому оставаться в верхней одежде было жарко и глупо. — Чтоб тебя! — она, зыркнув на парня прищуренными карими глазами, стянула с себя мантию, которая тут же исчезла вместе с эльфом. Драко на несколько секунд полностью замер, ловя себя на мысли, что не может оторвать от нее взгляд. На голых загорелых плечах лежали узкие лямки, державшие шикарное атласное красное платье, подол которого доходил до самого пола. Одна нога выглядывала из-под длинного выреза. Не успела она снять мантию, как взгляды многих гостей мужского, и не только, пола уставились на нее во все глаза. Откуда ни возьмись появился гриффиндорец, который пробовался на вратаря в квиддичную команду. Кажется, его фамилия была Маклагген. — Грейнджер, ты тоже тут! О! — он посмотрел на стоявшего рядом Малфоя, но продолжил обращаться к ней же. — Я думал, тебя пригласил Поттер! Об этом уже трубит весь факультет! Гермиона беспомощно попыталась прикрыть юбкой платья оголившуюся часть бедра, чувствуя себя крайне неуютно. — Классное платье, тебе идет! — Кормак продолжал пялиться, игнорируя ее смущение. — Иди к своей подружке, — холодно сказал Малфой, чувствуя, что отчего-то начинает ненавидеть этого парня. Тот неохотно перевел взгляд на Драко. — Я пришел один, вообще-то, не нашел подходящую особу. — Оно и понятно, почему, — в своей привычке растягивая слова, кивнул Малфой и протянул Гермионе локоть. Она, с непривычной ей покорностью, ухватилась за него, потянув Драко в сторону. Тот даже не посмотрел на Маклаггена, который с открытой неприязнью смотрел им вслед, и повел Грейнджер в глубь кабинета. — А я ведь ее приглашал! — воскликнул Кормак, обращаясь к кому-то, а потом уже тише добавил: — Стерва, совсем зазналась! И с кем якшается?! В этот момент Гермиона почувствовала, как тело Драко напряглось, и он замедлил шаг. Он уже собирался развернуться, как почувствовал еще более крепкую хватку на своем предплечье. — Пускай думает, как думает! — буркнула девушка, не собираясь из-за чьего-то мнения позориться еще больше. Малфой промолчал, но это совершенно не означало, что он послушался. Скорее, крепко-накрепко запомнил. Потому что косвенно оскорбление касалось и его. Ведь она... раз она его привлекала, значит нравилась? А свои интересы Малфой не давал кому-то осуждать или же обсуждать. — Я тебя ненавижу, Драко Малфой, — Гермиона постоянно одергивала платье. — О! Ну спасибо! — хмыкнул Драко, позволив ей подержаться за его руку, пока она поправила лямку на туфельке. — И прекрати суетиться! Это платье, оно... шикарно смотрится на тебе. Гермиона выпрямилась, вопросительно выгнув бровь. — Конечно, ты же его выбрал! — Я только описал, а выбрал твой брат! И очень удачно! — признал Малфой выбор Дилана и работу магловских швей, хоть и считал, что швы были кривоваты. — Мне неловко в нем! — проведя ладонью по голым плечам, сказала девушка. — Признай уже свою красоту, Грейнджер! — Что тебе до моей красоты, когда у тебя есть Паркинсон! — она прошипела это ему в лицо, стараясь, чтобы никто не услышал. Драко изумленно выгнул бровь. — Это еще что значит? — Это же она о тебе хвастается в женском туалете! — Подожди, я и Пэнси в женском туалете?! — Да нет же! Хотя, может, и да! — Ну-ка объясни нормально! Ты сейчас что-то пытаешься мне донести, но я точно не понимаю, о чем ты!!! — он положил свою руку поверх ее, что держалась за его локоть, и пытался не дать ей удрать. — Недавно она рассказывала Гринграсс, что лишилась девственности с гриффиндорцем! И кто, как не ты, подходишь для ее персоны! Малфой, которого только что обвинили в том, в чем он определенно не был задействован, продолжал смотреть на Гермиону, потихоньку начиная звереть. — Грейнджер, скажу так: либо Пэнси врет, либо это был не я! — Гермиона!!! К ним сквозь толпу пробрались Гарри, тащивший под руку Джинни. Та оценивающе посмотрела на подругу и ее наряд, одобряюще кивнув, но все же промолчала. Джинни все еще была обижена за те слова о Блейзе. — Наконец-то, я уж думал ты не придешь, — выдохнул Поттер, тоже оглядывая подругу. — Ты... превосходно выглядишь, Гермиона! И почему ты держишь его за локоть? Гермиона, все это время, как ни в чем не бывало, стоявшая рядом с Драко, почти повиснув на нем из-за того, что ноги уже гудели из-за каблуков, вдруг резко одернула руку. — Всегда пожалуйста! — закатив глаза, проговорил Малфой и словил ее немного разочарованный взгляд. Интересно, что он означал? Она не хотела его отпускать или стыдилась, что их увидели вместе? — Пойдем отойдем, нам надо с тобой поговорить, — сказал Гарри и теперь взял сам Гермиону за руку. Она почувствовала себя марионеткой, которую таскали туда-сюда кукловоды. — Может, по коктейлю, Уизли? — проводив их взглядом, спросил Драко у стоявшей рядом Джинни. Та пожала плечами, но двинулась в сторону фуршетных столиков в сопровождении Малфоя. — Ты с ума сошла?! — зашипел на Гермиону Гарри, разворачивая подругу к себе, как только они вышли в коридор. — Что опять-то?! — также дерзко ответила Гермиона, опешив от такого напора. — Какого хрена ты сегодня устроила за ужином?! — Я просто сказала подружке подружки Рональда, что мы идем вместе, разве это не так? — В этом смысле верно, но то, как ты преподнесла эту информацию! Это... зачем, Гермиона?! — он смотрел на нее сквозь стекла очков своими зелеными глазами, что были словно изумруды в молочном мареве. Вдруг девушка, чья злость на всех вокруг чуть стихла, не смогла объяснить мотивы своего поведения. Но все же что-то ответить надо было. — Они все меня уже достали. Что мне надо было сказать?! Что кроме друга меня никто и не удосужился пригласить!? Чтобы эти курицы потом кудахтали, какая же я в этом году стала ненормальная, что ни один адекватный парень на меня и смотреть не хочет?! О, или мне надо было сказать "да" Кормаку Маклаггену?! — Что?! Тебя приглашал этот осел?! — тут же ошалело переспросил Поттер, которого легко было сбить с толку. — Это уже не важно. Я бы лучше съела ящик твоих конфет, чтобы отравиться, Гарри, чем пошла с ним. Она сложила руки на груди, потихоньку замерзая на сквозняке вечно сырых и промозглых подземелий. — На что вы, девчонки, только не идете, только лишь бы не жить спокойно... — пробормотал Поттер, но тут же встрепенулся. — И что мне сейчас делать?! Что Рону сказать? Он пол вечера смотрел на меня волком! — Мы просто друзья, зачем еще и ему что-то объяснять! А все остальное выдумали его новая девушка с подружкой-сплетницей! — Я тебя не понимаю... — Хватит, прошу! Даже, если кто-то так и подумает, что с того?! Тебя тошнит от толп поклонниц, так скажи спасибо, что они перестанут бегать за тобой хвостом! — фыркнула девушка и вдруг стала задирать подол платья. — Что ты..? — Отвернись! На тонком ремешке, застегнутом на бедре, висела палочка. Гермиона отстегнула свою помощницу и наложила на себя согревающие чары: теплая волна воздуха прошла по телу, согревая холодную атласную ткань платья. — И почему, позволь спросить, ты сейчас заявилась на вечер с Малфоем?! Где ты была? — оглянувшись через плечо, спросил Гарри. — Можешь поворачиваться! Меня... меня вызывала Макгонагалл, — как на духу соврала Гермиона. — А с Малфоем мы встретились на подходе. — Тогда другой вопрос: зачем тебе понадобилось подрабатывать сводничеством? — он внимательно вглядывался в лицо подруги, на котором эмоции, которые раньше можно было читать как открытую книгу, сейчас вообще отсутствовали. — Прости? — Джинни! Зачем и как ты повлияла на Малфоя, чтобы тот пошел с Джинни?! — Словами, Гарри! Я просто попросила! — Между вами что-то есть?! — А между тобой и Паркинсон?! — Что?! О... о чем это ты?! — Гарри занервничал: снял очки, затем снова посадил их на переносицу. — О чем это я? Думаю, ты прекрасно меня понял! Но будь другом, Поттер, я тебя не допрашиваю, так и ты не лезь ко мне! А между мной и Малфоем ничего нет. Мы просто иногда общаемся.***
Спустя несколько минут молчания и пары проваленных попыток начать разговор — Драко сдался и просто отошел к стене. Джинни, какое-то время стоявшая с ним рядом, заметно занервничала, когда в поле зрения появился Забини, шедший за руку с Пэнси. На той было пыльно-розовое облегающее платье ниже колен, по левому боку которого были пришиты пышные воланы в цвет платья. Элегантно, как всегда. Малфой, которого еще недавно обвинила Грейнджер в растлении слизеринки, которая, как он понял, легла под Поттера, не иначе, просто наблюдал. Паркинсон строила из себя любящую девушку, а Блейз явно не замечал огромных рогов на своей башке, хотя и сам был не лучше. Драко злорадно ухмыльнулся. Что ж, он должен был признать, что Паркинсон всегда умела удивлять и делать все по-своему. Она предпочла гриффиндорца-полукровку чистокровному слизеринцу в лице Забини, а также послушно следовала просьбе Малфоя забыть его самого. — Может, потанцуем? — вдруг спросила Джинни, от чего Малфой слегка повел бровью. — С чего это такое желание? Ты даже разговаривать со мной не хочешь! — Я разговаривать и не хочу! Пойдем танцевать или нет? Играла медленная песня, исполняемая группой "Ведуньи", и Малфой повел свою спутницу на сегодняшний вечер ближе к танцполу. Делать все равно было нечего, Поттер и Грейнджер, судя по всему, так и не вернулись, а ему было неимоверно скучно. Слегка приобняв Уизли чуть выше талии, медленно повел ее в танце, вдруг остро ощутив свое одиночество. Он был один. У него не осталось друзей. Связь с матерью истончалась, Драко это ощущал своим нутром. Он не приобрел новых друзей. Что делать дальше — было большой загадкой, а притворяться для всех хорошим становилось нестерпимо. Как и лист мандрагоры под языком, что вызывал раздражение, так и под кожей зудело чувство собственной ненужности. Несмотря на то, что Драко находился среди десятков людей, танцевал он не с той, с кем, возможно, хотел бы. Он не был уверен, почему вообще ему нужна была Грейнджер, ведь никакого общего будущего у них быть не могло при любом раскладе. Ее друзья могли сделать их союз невыносимым, либо же ей придется выбирать. Сам же Малфой не был готов пойти на это. Но ее присутствие в его жалком подобии жизни становилось необходимым. Только она сама, ее дерзость и совокупность вредных привычек могли снова вдохнуть какой-то объем сил в него самого. И его пугала эта закономерность. Он не хотел быть зависимым. — Малфой, могу я украсть твою спутницу на один танец? — Драко, очнувшись из задумчивости, посмотрел на Забини, что стоял неподалеку в черном классическом костюме с серебряными пуговицами и запонками. — Куда же делась твоя, Блейз? Джинни, еле сдерживая себя от того, чтобы запищать от радости и скорого танца с Забини, гневно уставилась на Малфоя, что тянул время. — Отлучилась в дамскую комнату. — Джинни, ты не против с ним танцевать? — участливо, но только лишь для того, чтобы позлить Забини, спросил Драко. — Я... я не против! — она вырвала свою руку из хватки Малфоя и почти бегом ринулась к Блейзу. Тот подал ей руку, тут же завлекая в танец. Малфой, который благодаря Грейнджер и тому, что она допустила его в это, знал, что именно творится между Уизли и Забини, смотрел на них с легко читаемой на лице неприязнью. Он вдруг перестал ему доверять. После того, как сам оказался кинутым, то и по отношению к другим стал видеть Блейза с другой стороны. А также он всегда знал, хоть бывший друг никогда и не признавался — Забини любил Паркинсон. Определенно. Давно. Сильно. Он всегда вставал на ее сторону, чего Драко, который тогда еще ни о чем не подозревал, совершенно не понимал. На этой почве они с Блейзом часто спорили, но всегда выходило так, что именно он, Малфой, просил прощения у Пэнси. Да, им управляли сразу с двух сторон. Другое дело было в самой слизеринке. Что именно происходило между ней и Забини в этом году — ему было неизвестно. Но если Грейнджер права, и Паркинсон на самом деле охмурила Поттера, то все было ясно — к Блейзу у нее ничего нет, а их отношения — фарс. — Как тебе вечер? — тихо спросил Блейз у Джинни, которая, на его взгляд, прижималась к нему слишком сильно. — Даже не знаю, скучно, наверное, — также тихо отозвалась рыжеволосая девушка, посмотрев ему в глаза. — Хм. — А тебе как? — Да нормально. Разговор не клеился, из-за чего Джинни вдруг скосила взгляд на стоявшего у стены Малфоя. — Интересный выбор, — хмыкнул Забини, медленно гладя ее спину. — Какой? Платья? — не поняла девушка, проведя ладонью по его плечу. — Партнера. Может, ты все-таки предпочитаешь блондинов? — он прищурил глаза, но при этом постоянно отводил взгляд. Джинни вдруг улыбнулась, тихо засмеявшись. — Ты ревнуешь? Это приятно. — Было бы к кому. Просто странно, почему именно он. — Малфой пригласил меня, мне надо было отказаться? — Я думал, что вы его там недолюбливаете! — Вроде как, так и есть. Но некоторые с ним все же общаются, — буркнула Джинни, думая про Гермиону и ее необъяснимое взаимодействие со старым недругом. — Замечательно, значит, приняли его в прайд, какие вы добрые! Уизли, все также топчась с Блейзом на месте под медленную музыку, поджала губы, ничего не понимая. — С чего ты меня отчитываешь?! Может, мне вообще стоило прийти одной?! Забини фыркнул. — Да уж лучше бы так! — Вот как, значит?! Я ходи одной, а ты будешь в это время обниматься с Паркинсон?! — она сказала это чересчур громко, из-за чего Блейз сильнее сжал ее руку, и Джинни тихо пискнула. — Она моя официальная девушка! Или я должен ее чураться при всех?! — Тогда ты не имеешь права указывать, с кем общаться мне! — Но не с Малфоем же! Ты же знаешь, что у нас сложные отношения с ним! — У тебя со всеми они такие! С твоей официальной девушкой, с неофициальной, — на последнем слове она выгнула бровь, — с Малфоем! — Может, ты и с ним целуешься?! — холодно спросил Блейз, глядя сверху вниз на младшую Уизли. — Да я... Что ты... — она посмотрела в сторону, вдруг увидев Пэнси, болтающую о чем-то со Слизнортом. — Лучше бы следил за своей официальной девушкой, она, а не я, спит с Малфоем и потом хвастается об этом в женском туалете своим подружкам! — Что ты сказала?! — он сжал ее кисть, притянув ближе к себе одним резким движением. Заиграла ритмичная песня, популярная в магическом мире, и все бросились танцевать, поэтому вряд ли кто-то мог обратить на них внимание. — Что слышал! — Ты уверена в этом?! — Лично слышала! — Блять! Я понял. Прости. Увидимся сегодня попозже? — он вдруг смягчился, отпуская ее из крепкой хватки, и Джинни расстроенно пожала плечами. — Посмотрим. — Конечно увидимся, обещаю, я исправлюсь! — парень выдавил улыбку, которая всегда помогала ему решать спорные моменты. Девушка покраснела и кивнула. Нагнувшись к ее уху, тихо прошептал: — Мне надо идти, не скучай, солнышко. Оставив ее одну посреди танцующих школьников и приглашенных гостей вечера, он направился сразу к Малфою. Заметив, что Пэнси была занята разговором с профессором Зельеварения, который активно жестикулировал и иногда поправлял свой натянутый на шаровидном животе пиджак. — Малфой, надо поговорить, — Забини взял со стола бокал с безалкогольным коктейлем и одним махом осушил его. — О, даже так? Удивлен! — Драко не повернулся в его сторону, все также стоя у стены и подпирая ее спиной. — Но я не хочу, нет настроения. — Настроения?! Не переживай, львенок, я не займу у тебя много времени! Малфой сжал челюсть, и посмотрел на давнего бывшего друга прищуренными глазами. — Ты ахуел, Забини, — это было сказано утвердительно, будто сам Драко не сомневался в этом утверждении. — Ты все еще меня не заинтересовал. — Это касается только нас двоих, я не хочу, чтобы кто-то слышал наш разговор, — почти прорычал Блейз, поставив пустой бокал на столик. Тот тут же исчез и спустя мгновение появился снова, уже наполненный коктейлем. — Ладно, пошли, раз тебе так нужна конфиденциальность. Они быстро пробрались сквозь толпу гостей, направляясь к выходу из увеличенного магией кабинета, такого душного и громкого. Прохлада коридора приятно остудила тело, и Драко с удовольствием позволил себе растянуть галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. — Тебе мало одной Паркинсон, так ты еще и Уизли решил взять в оборот? Откуда ты вообще узнал о нас?! — спросил Блейз, когда они прошли дальше по коридору, где не было ни единой души. Даже света факела не хватало, чтобы четко увидеть выражение лиц друг друга. Малфой, стоя с руками в карманах брюк, вдруг фыркул, тихо засмеявшись. Он, громко вздохнув, почесал большим пальцем подбородок, пытаясь успокоиться. — Я смотрю, Блейз, ты решил обзавестись гаремом?! — Какого дракла, Малфой?! — Я не понимаю, о чем ты. — Так уж и не понимаешь?! — Как ты вообще умудрился упасть до гриффиндорки, Блейз? — Драко уповал от удовольствия, видя, как бывшего друга рвет на части от еле сдерживаемого гнева. Его собственное спокойствие всегда так действовало на аппонентов. Так всегда прокатывало с Поттером, что по щелчку пальцев выходил из себя. Теперь на этот же крючок попался и Забини. — Дракл с ней, — фыркнул мулат, подходя ближе. — Но ты все-таки успел мне напакостить. Что, закрывал гештальт по недоделанным планам? — Выражайся яснее, я тут стою не для того, чтобы разгадывать твои ребусы. — Пэнси. Ты ведь знаешь, что я… — …всегда любил ее? — Ты знал?! — Совет вам да любовь, — фыркнул Драко, делая скучающий вид. На деле же каким-то краем сознания он начинал понимать, в чем дело. — Трахнул ее, да?! Не смог вытерпеть, что она все-таки достанется мне?! — Забини, начнем с того, что Пэнси — не вещь. — Блять, а-то я не знаю! Но какого хуя?! Малфой молчал. — Ладно, так и быть, она тебя любит, я это знаю, — говорил Блейз, будто пытался убедить в этом сам себя. — Если она захотела лечь под тебя, значит, Мерлин ей судья. Но тебе ведь мало, теперь ты подбиваешь клинья к Уизли! — Успокойся, Блейз! — холодно процедил Драко. Сегодня его обвинили во всем, в чем только было возможно. Или же вовсе невозможно. — Ты даже не отрицаешь! Малфой стоял, чувствуя, как у него начинает болеть голова. — Я не привык оправдываться. Можешь воспринимать это как хочешь, мне поебать, — он обогнул Забини, направляясь в сторону кабинета Слизнорта, но собирался пройти мимо. Как бы он ни ненавидел башню Гриффиндора, сейчас в подземельях ему было еще хуже. Он был здесь чужой. И ему здесь было холодно. Впервые он ощутил сырость, что заставляла кожу покрываться колючими мурашками. — Я люблю ее, Малфой, — сказал ему Забини, и Драко сбавил шаг. — Кого из? — Пэнси. И если я когда-нибудь поймаю ее с тобой — я тебя убью, клянусь, Малфой. — Ты сначала определись. Нехорошо любить одну, а ночью бегать к другой, Забини. — Что у тебя с Джинни?! — Думаешь, я ее тоже трахаю? — хохотнул Драко, все же повернувшись к Блейзу, но в этот момент кулак слизеринца припечатался в его нос, который подозрительно громко хрустнул. Боль была такая, что сознание поплыло перед глазами черной дымкой. Кровь, такая горячая, красная и чистая, лилась ему на ладони, сквозь пальцы утекая на пол. Он осел на колени, пытаясь не захлебнуться ею, и сквозь боль не сразу почувствовал, что его схватили за волосы на затылке. — Ты доиграешься, Малфой. Я надеюсь, с болью ты лучше запоминаешь информацию. Гриффиндорцы ведь именно так тебя перевоспитывали?! — Иди на хуй! — чувствуя, как кровь заливается в рот, Драко огрызнулся, выплевывая горячую жидкость. — Мы еще не закончили. Удачи. Хватка на затылке ослабла, и вскоре Малфой остался один. Униженный. Снова избитый. Снова проливший свою кровь. И в этот раз — он точно был не при чем.