***
В гостиной Гриффиндора никого уже не было, когда Грейнджер прошла внутрь. Тепло от камина приятно нагрело помещение, от чего на замерзшей коже побежали мурашки. — Бр-р, — вырвалось у нее, и она замерла посреди круглой комнаты в нерешительности. Вечер казался полным провалом. Его можно было расценить как зря потраченное время, потому что ее голову забила ненужная информация: о друге и слизеринке, о новых проблемах Малфоя, о том, что Забини пытался во что-то вляпаться, хотя по словам Снейпа, и не являлся Пожирателем смерти. А Гермионе на все это было плевать. Абсолютно. Будто она давно выпала из этой реальности. Единственное, что ее интересовало: загадочное задание Дамблдора. Тут же стало тошно от самой себя и от своего эгоизма. Она перекатила лист мандрагоры, мечтая уже послезавтра выплюнуть его из своего рта в маленький стеклянный флакон и наконец забыть об этом. Усевшись на диван, девушка бездумно уставилась на огонь, все еще ярко пылающий в камине. — Меня ждешь? — резко раздался голос Малфоя, который вырвал ее из состояния полной отрешенности. Ей вдруг удалось выбросить все мысли, сосредоточившись только на магии огня, его гипнотических плясках. Грейнджер подняла голову, несколько раз моргнув, чтобы сбросить пелену с глаз. — О, я думала, ты остался там, — хрипло сказала девушка, наблюдая, как Малфой, кинув их мантии на кресло, сел рядом с ней на диван. — Думаю, Поттер и без меня справится. Справлялся же как-то до сегодняшнего дня! — его голос был спокойным и холодным, но с нотками сарказма. — Какое-то сумасшествие, правда? — Как только моя нога впервые переступила порог вашего факультета, моя жизнь — вся сплошное сумасшествие, — фыркнул парень, стягивая с шеи галстук. — Ты весь в крови, — заметив крупные засохшие капли на рубашке, сказала Гермиона. Она все еще сидела в его пиджаке, что помогал согреться после холода коридоров замка. — Вижу, — через стол швырнув галстук в огонь, Драко стал расстегивать пуговицы рубашки под пристальным взглядом гриффиндорки. — Раз ты раздеваешься, то я тогда разуюсь, — она устало хохотнула и скинула с уставших ног ужасно неудобные туфли. Малфой, уже стягивая с плеч рубашку, бросил взгляд на ее голые ступни. — Эй, ты что делаешь? Ты... Она не договорила, потому что следом за галстуком в огонь полетела и мужская рубашка, моментально пожираемая красным пламенем. Гермиона, не сумев опустить взгляд, уставилась на его бледную кожу, осознавая, что впервые видит чужого парня с голым торсом так близко. В прошлый раз, когда она мазала его живот заживляющей мазью, водолазка парня оставалась на месте, он лишь слегка задрал ее выше. Сейчас его верх полностью предстал перед ней во всей красе. Тело Драко не было похоже на те, что она видела на обложках модных журналов с фотографиями моделей-мужчин. Он не был перекаченным, но крепкие мышцы все же украшали его худые руки, плечи и торс. — Грейнджер? — Малфой ухмыльнулся, четко различив румянец на ее лице и шее, понимая, что стал его причиной. Она стеснялась? Хорошая, скромная девочка разглядывает его самого с таким интересом. Надо же… — Эмм, вот, это ведь твое, — она подскочила на ноги, снимая с плеч пиджак. — Как мило с твоей стороны, — с явным сарказмом отозвался Драко, сам не чувствуя неловкости. Гермиона стояла, протягивая ему пиджак, а он продолжал игнорировать ее. — Там, во внутреннем кармане, достань, — кивнул Малфой, устало вздыхая. Девушка, отведя взгляд, прижала пиджак к себе, чтобы поудобнее обыскать карманы. Ее пальцы нащупали небольшую коробочку, сразу узнавая содержимое. — То, что нужно, — почти безэмоционально кивнула Гермиона, вытаскивая себе сигарету и сразу зажимая ее губами. Палочкой, что снова была прикреплена к ремешку на бедре под платьем, подожгла сигарету, вдыхая табачный дым полной грудью. — Прикройся, Малфой, это уже не смешно. И как только эти слова были сказаны, портретный проем отворился, впуская внутрь Гарри, который замедлил шаг и ошарашено посмотрел на полуголого Драко и курящую прям в гостиной Гермиону. А Джинни, влетевшая в помещение следом, только фыркнула. Тушь под ее глазами была подтекшая, а помада на губах стерта. — Постеснялись бы! И вообще, что за херня происходит?! Рыжеволосая бестия, поджимая губы в явном раздражении, подошла ближе к дивану у камина. — Малфой, тебе мало было Паркинсон, решил еще и Гермиону обесчестить?! Отойди от нее! Драко удивленно вскинул брови, глядя на обычно приветливую Уизли. Из всей их большой семьи, как ему казалось, она была самой адекватной. Но, кажется, была — это подходящее слово. — Джинни, ты все непр… — Гермиона, опустив руку с зажатой в пальцах сигаретой, сделала пару шагов, ступая босиком по затоптанному ковру. В другой руке она все еще держала пиджак. — Гермиона, он обманывает тебя! — стояла на своем Джинни, выглядя при этом так, что ее хотелось обнять и утешить. И Грейнджер не понимала, в чем была причина. — Уизли, советую включить свои мозги, ты несешь полную чушь! — резко и хлестко сказал Драко, все же взяв у Гермионы из рук свой пиджак и надев его на голый торс. — Да что ты! Сам целуешь ее, а трахаешь бывшую, так в чем я не права?! — О, Мерлин! — Гарри, выглядевший также плохо, как и все здесь присутствующие, прошел к своему излюбленному креслу и устало опустился в него. — Малфой, ты подкатываешь к Гермионе, верно я понял? — Поцеловались пару раз, ничего такого не было! — нервно отмахнулась Гермиона, возвращаясь к дивану. Она, поправив задравшийся до самого нижнего белья разрез на платье, аккуратно села, подтянув к себе колени. — Пока не было, — присев рядом и забирая себе сигарету, очень тихо, чтобы услышала только Грейнджер, сказал Драко. Девушка, прищурившись, мотнула головой. — Только через мой труп! — Нет-нет, такое меня не привлекает! — вполне себе серьезно ответил ей Малфой, после нескольких затяжек отдавая сигарету обратно Гермионе. Но она смогла различить его вдруг улучшившееся настроение. — Гермиона! Я не понимаю, что с тобой происходит! Открой глаза, он же… — Джинни! — позвал ее Гарри, глянув на подругу поверх очков. Выглядел он удручающе плохо: мгновенно пролегшие тени под глазами, уставший и помятый вид. — Паркинсон говорила обо мне. Повисло молчание. — Пиздец какой-то, — пробурчал Драко себе под нос, понимая, что облажался по всем фронтам. Поттер спит с Паркинсон, которая еще недавно признавалась ему самому в любви. И целый день его в это тычут носом, будто щенка в собственную лужу! А что у него к Грейнджер — он и вовсе не мог понять. Между ними все еще была пропасть. И никто не рисковал прыгнуть в нее, чтобы долететь до другого края. Но так и тянуло сделать шаг… — Что? — шмыгнув носом, переспросила Джинни, присаживаясь на подлокотник дивана, где сидела Гермиона. — Мы… видимся с ней. Что-то вроде того… — Это она о тебе говорила, как о гриффиндорце, что… что лишил ее… — Джинни прикрыла рот ладонью. — Да, — коротко и быстро кивнул Поттер, опираясь локтями о свои колени. Он прикрыл веки, понимая, что клубок потихоньку стал распутываться, но голова была готова лопнуть. — Теперь я могу продолжить подкатывать к Грейнджер, как выразился Поттер, с чистой совестью, а, Уизли? — спросил Малфой, прикуривая новую сигарету. Он выглядел крайне необычно в пиджаке и без рубашки. В этот момент парень будто и вовсе никогда не был Драко Малфоем, чистокровным представителем британского магического сообщества. — Малфой, с тобой у нас будет отдельный разговор, — хмуро сказал Гарри, скосив взгляд на подругу. — О, очередная профилактическая беседа?! Все как я люблю! — равнодушно отозвался Драко и вдруг завертел головой. — Грейнджер, ты собираешься снова носить эти туфли? Она удивленно мотнула головой. — В жизни больше не надену. В следующий момент одна туфля была поставлена на журнальный столик, и в нее полетел табачный пепел. — М-да, — фыркнула Гермиона, потирая свои уставшие пальцы ног и наблюдая, как из ее туфель только что сделали пепельницу для обычных магловских сигарет. — Такого я еще, конечно, не видела. Гарри, смотря куда-то сквозь пространство гостиной, вдруг спросил: — И кстати, а откуда вообще Забини узнал, что между Пэнси и… эмм… «неким гриффиндорцем» что-то было? — Явно ему сказала об этом не Пэнси, — хмыкнул Драко, и Гарри нехотя кивнул в согласии. Это было логично. — Гермиона, мы можем пойти в комнату? — пискнула Джинни, поднимаясь на ноги и поправляя короткое платье. — Что… у тебя что-то случилось? — обеспокоено спросила Грейнджер, моментально встав с места. — Черт, Малфой, теперь мне придется идти босиком! — Ты разгадала мой коварный план: я хочу, чтобы ты заболела и осталась на каникулы в Хогвартсе, лишившись семейного празднования Рождества! Но я могу отнести тебя на руках! — В женскую спальню? Очень вряд ли! — В мужскую! — Какая же ты язва! — кинув свой окурок в свою же бывшую туфлю, Гермиона направилась к лестнице, планируя добраться до спальни как можно быстрее. Потому что сейчас она мечтала только об одном — вернуться в дом бабушки в Шеффилде, а не тухнуть в школе две недели. — Пойдем, Джин! — Малфой, ты совсем охренел?! — спросил у него Гарри, а вот что ответил Драко, Грейнджер уже не слышала.***
Поезд Хогвартс-экспресс должен был прийти на станцию Хогсмид через три часа, увозя школьников обратно в Лондон, откуда каждый из них отправится домой на рождественские каникулы. Сейчас же все только-только спускались к завтраку, чтобы подкрепиться перед долгой дорогой. Все смирились с тем, что в поезде продавали только сладости, хотя время в пути было долгим, поэтому поплотнее набивали желудки. Гермиона медленно собирала вещи, скидывая их в свой рюкзак и не желая тащить до Шеффилда огромный чемодан. Ее настроение зашкаливало, потому что вчера вечером Джинни, которая была обижена на подругу за ее "неадекватную" реакцию на Забини, вдруг попросила прощения. Девушки помирились, но все же Грейнджер иногда казалось, что Джинни что-то недоговаривала. Девушка будто задерживала дыхание, готовясь что-то сказать, но потом выдыхала, переводя тему. Но все это казалось неважным. Гермионе было тоскливо одной, поэтому она была искренне рада тому, что Джинни пошла на попятную. Но вот тема Блейза теперь старательно избегалась. Конечно, ведь было, о чем говорить. Поттер и Паркинсон. Грейнджер только тайно молилась, чтобы Браун и Патил не подслушали их разговор, потому что иначе эта история мгновенно облетит не только весь Хогвартс, но, возможно, даже напечатается в Ежедневном Пророке. Избранный и представительница факультета Слизерин! Мерлинова борода! Пытаясь застегнуть до верху набитый вещами рюкзак, Гермиона искоса наблюдала за тем, как собираются ее соседки. Они снова о чем-то перешептывались, и ее это нервировало. Джинни вместе с чемоданом уже спустилась вниз, что-то невнятно ответив на вопрос подруги: куда же она так спешит? Поэтому теперь Гермиона с рюкзаком на правом плече и курткой в левой руке, последний раз оглядела свое спальное место, проверяя: не забыла ли чего-то важного? Скейтборд она решила оставить здесь, закатив его под кровать. Какой от него толк зимой? — Грейнджер! — подала голос Лаванда, повязывающая красный гриффиндорский шарф на шею. — Чего тебе? — неохотно отозвалась Гермиона, кое-как поправив занятой рукой мятую подушку. Палочка торчала из кармана джинс, тех, что были порваны на коленках. К слову, надо было купить новые, потому что ходить в этих зимой было холодно, а постоянно накладывать согревающие чары — энергозатратно. И Парвати, и Лаванда уже были готовы и тоже направились к выходу из спальни девочек вслед за Гермионой, таща за собой свои огромные чемоданы. — У нас вопросик, — пропела сладким голоском Браун, от которого у Грейнджер засвербело в носу, до того он казался приторным. Гермиона не сбавляла шаг, быстро спускаясь вниз. Ей хотелось перемотать время, чтобы быстрее очутиться в единственном месте, где ее кто-то ждал. Там, в паре часов езды от Лондона жили единственные люди, которые были ее настоящей семьей. Там же были похоронены ее родители. Ее неумолимо тянуло туда, где на маленькой кухне всегда играло старенькое радио, где под окнами росли густые кусты цветов, от которых летом разносился приятный и дурманящий сознание аромат. Туда, где брат-подросток подкалывал бабушку, а та спокойно отвешивала ему подзатыльники. Тот даже милостиво пригибался, чтобы она доставала до затылка высокого внука. Дилан тоже потерял мать, был брошен своим отцом, и этого у него было не отнять. Все последние годы, начиная с поступления в среднюю школу, он оказался на попечении Изабель. Смерть матери и новая пассия отца — все это привело к тому, что парень максимально отстранился от единственного родителя, предпочтя ему бабушку. Гермиона, до этого редко общающаяся с братом, считала себя до тошноты правильной и особенной. Рассказывать о своих волшебных способностях родители не советовали, и общаться они с братом почти перестали, когда ей исполнилось одиннадцать. Но сейчас она все же увидела в нем свою родную душу и даже боялась, что Дилан мог посчитать иначе. Они постоянно переписывались, брат освоил совиную почту и не задавал лишних вопросов, хотя обычно не отличался сдержанностью в выражениях. — Как прошел вчерашний вечер у Слизнорта? — вырвал Гермиону из своих дум голос Браун. — Хм, — она задумалась, слегка сбавив шаг, — ошеломляюще! — Да? — мигом оживилась Парвати, что шла последней. — Слушай, мы просто хотели уточнить, вы с Гарри теперь ведь вместе, да? Гермиона, которая уже забыла о том, что натворила буквально вчера, бросая те двусмысленные фразы перед всем факультетом по поводу их похода к Слизнорту с Гарри, теперь незаметно закатила глаза. Но вдруг это воспоминание привело ее к странному открытию — своим поступком она отвела внимание от Гарри, которого теперь ну никак не мог подозревать Забини. Поэтому тот и решил, что виноват во всем Малфой. Нет, ну, а кто, если не он, верно, раз Поттер бегает за ней, Гермионой? Она усмехнулась своим мыслям. — Давайте договоримся так, — начала девушка, почти спустившись в гостиную, до отказа заполненную гриффиндорцами. — Вы просто не будете совать свой нос туда, куда вам не следует, ладно? Они втроем застыли в проеме меж двух лестниц, делящих башню на мужскую и женскую половины. — Но... — начала Парвати, удивленно вскинув брови и переглянувшись с Лавандой. Та смотрела куда-то вглубь гостиной, где одиноко в кресле сидел Рон и поглядывал в их сторону. — Нам-то плевать, на самом деле, — сказала блондинка, поворачиваясь к Гермионе. Этим-то и плевать, как же! — Просто это плохо повлияло на дружбу Бон-Бона и... — О, Мерлин, — буркнула Грейнджер себе под нос. — ... и Гарри! Они ведь друзья, но он обиделся, что вы ему ничего не рассказали! — Я думаю, Гарри все сам может ему объяснить, — отмахнулась Гермиона, не желавшая слушать, как пассия ее старого друга, с которым она все последние месяцы не могла найти общий язык, отчитывала ее за "плохое" поведение. — Подожди! — остановила Гермиону Парвати, дотронувшись до ее плеча. — Говорят, что вчера на вечер Слизнорта ты пришла вместе с Малфоем!!! — Знаете что? — Грейнджер прищурила глаза, воинственно сделав пару шагов к этим двум подружкам, что собирали все сплетни магической Британии. — Вам прям не угодишь! — Что, Грейнджер, решила поорать с утра пораньше? — по лестнице, ведущей в спальни мальчиков, спускался Малфой, одетый в темные брюки и водолазку. Он, в отличие от многих тех, кто уезжал домой на каникулы, оставался в замке. Парень окинул всех троих гриффиндорок взглядом и, встав с ними на одну площадку, кивнул. — Дамы, доброе утро! Гермиона смотрела на него в упор, лишь покачав головой. Парвати и Лаванда непривычно зарделись, глупо улыбнувшись. Кажется, он вообще первый раз заговорил с ними. — Доброе утро, — пролепетали девушки, переводя взгляд с Малфоя на Гермиону. — Чего тебе?! — фыркнула на него Гермиона, хорошее настроение которой стремительно падало. Она поправила тяжелый рюкзак, уже отдавивший ей плечо. — Что, уезжаешь и даже не забираешь свою доску? — Драко театрально приложил ладонь к груди, вскинув брови. Его нос был немного припухшим после вчерашнего вывиха носовой перегородки и сильного кровотечения. Синяки под глазами казались еще более отчетливыми. Волосы были непривычно растрепаны, что совершенно не вязалось с его обычным образом чистокровного аристократа. Но на этот раз он был умнее — запасся заживляющими зельями, поэтому увечья удалось по большей части вовремя залечить. — Она осталась в комнате, если вдруг заскучаешь тут один, — Гермиона кивнула в сторону гостиной, — можешь взять и покататься! Издевалась. Малфой еле сдержал ухмылку, глядя на нее сверху вниз. Облизав губы, только хмыкнул. Но он был прекрасно осведомлен на своем личном опыте — подняться по ступеням в женское крыло парню — невозможно. — Как благородно с твоей стороны! Парвати и Лаванда стояли, затаив дыхание. Прижимая к груди свою верхнюю одежду, почти слились со стеной, только бы про них не вспомнили, и внимательно слушали. — Вообще-то, — Драко наконец повернулся и на ходу бросил в сторону Гермионы: — Поттер еще со вчерашнего вечера хочет с тобой пообщаться. — О чем это? — Гермиона оживилась и двинулась следом. — О, разве не о чем? — Малфой ухмыльнулся, бросив на нее короткий взгляд. — Чего ты улыбаться вздумал?! — она, мучаясь с рюкзаком, что висел на одном плече и постоянно спадал, повисая на локте, шла следом за Драко, засунувшим руки в карманы брюк. — Отлично, а чего еще мне нельзя делать? — прищурился парень, вдруг начиная замечать, что многие присутствующие в гостиной стали обращать внимание на их разговор. — А во сколько поезд, ребят? Все уже были на завтраке? — Гермиона, тоже обратившая на это внимание, оглянулась и задала этот вопрос тем тоном, которым общалась со всеми, когда была старостой. Все, будто по команде, стали суетиться, поднимать с пола свои чемоданы и сумки, хватать верхнюю одежду и выходить через портретный проем в коридор башни. — Хитро’, — ухмыльнулся Малфой, которого толпа слегка оттолкнула в сторону. — Гермиона! — девушку кто-то схватил за локоть и потащил в толпу школьников. — Гарри, полегче! — Давай сумку, — Поттер схватил рюкзак, перевесив его себе на плечо, и раздраженно оглянулся. Неподалеку шел Малфой, как всегда с безэмоциональным лицом. — Ты чего такой? — спросила она у друга, идя с ним рядом вниз по лестнице. — Я... эмм... ничего! Да где же? — гриффиндорец крутил головой по сторонам, будто кого-то потерял. Тут он увидел где-то в толпе высокую рыжую макушку. — Рон! Тот, оглянувшись, ненадолго сбавил шаг. Гарри и ничего не понимающая Гермиона, которую тот тащил за собой, вскоре настигли своего друга. Лаванда, что держала Рона за руку, и Парвати, которая шла с ними рядом, опять с удивлением воззрились на Грейнджер и многозначительно переглянулись. — Надо поговорить! — сказал Гарри, и когда Рон пожал плечами, уточнил: — Втроем! — Нет уж! — тут же среагировала Лаванда, потянув Рона за собой. Поттеру ничего не оставалось, кроме как идти следом. — Что ты делаешь?! — прошипела Гермиона, натягивая на ходу свою красную куртку с пушистым белым воротником, ибо тот мешался в руках. — Я хочу, чтобы мы втроем нормально поговорили! Рождество на носу, а мы толком не общаемся! — И кто же в этом виноват?! — буркнул Рон, на что Гермиона кинула на него испепеляющий города взгляд. — Да, кто бы это мог быть?! — Успокойтесь! — взмолился Гарри, ступая на лестницу, которая отвозила их в другую сторону, откуда они могли выйти в главный холл школы. — Вы встречаетесь, зачем вам я? — Уизли покрепче прижал к себе Браун, которая сейчас больше смахивала на присосавшуюся пиявку. — Что?! Мы не встречаемся! — обессиленно отозвался Поттер, посмотрев на Гермиону, что вдруг решила замолчать. Она выглядела безучастной и скучающей. — Как? Но вы же пошли вместе! И вчера вот это все... — как-то неуверенно сказал Рон, смотря то на Гермиону, то на Гарри, то на Лаванду, которая, судя по всему, успела рассказать ему свою версию происходящего. — Как друзья, Рональд!!! — гаркнула на него Грейнджер, раздраженно мотнув по плечи отстриженной гривой кудрявых волос. Малфой, что ехал с ними на той же лестнице, как только та остановилась, двинулся в следующий коридор. Проходя мимо Уизли, не сдержался и хмыкнул. — А как же он?! — кивнул на Драко Рон и глянул на подругу. — Никто ни с кем не встречается! — нехотя и сквозь зубы сказал Поттер, почти волком глянув на Малфоя. Вчера он пытался поговорить с ним о том, что же происходит между ним и Гермионой, но четкого ответа не добился. Его попросту не подпустили во все то, во что он не мог поверить, но и у самого Гарри в голове и жизни был полный бардак. Поэтому он решил, что будет просто наблюдать и следить, как бы Малфой, или, черт возьми, Гермиона, чего не учудили. — Да, — кивнула Грейнджер, сложив руки на груди. Она выглядела, словно рождественская игрушка в своей красной куртке. Малфой, шедший рядом с компанией, замечал, что его взгляд постоянно цепляется за нее. — Кроме тебя, Рон, здесь никто ни с кем не встречается! — А что, это запрещено?! — все сильнее краснея и злясь, спросил у нее Рон. — Значит, по-твоему, тебе все разрешено, а нам с Гарри нельзя? — она истерично хохотнула. — Ты сейчас опять всех запутаешь! — сказал Поттер, снова посмотрев на Рона. — Мы друзья! — Не оправдывайся перед ним, Гарри! Даже, если бы мы хотели встречаться, то не были бы обязаны перед кем-то отчитываться! — Но я же ваш друг, почему нельзя было сказать?! — взвился Рон, уже выходя из себя. Он выпустил из ладони руку Лаванды, жестикулируя. — Ты нас тоже не предупреждал, когда сходился с Браун! — пожала плечами Гермиона, замечая, что та кинула на нее убивающий взгляд. Да плевать. — Так, стоп! — крикнул Гарри, чем привлек внимание окружающих. Несколько голов повернулись в их сторону, и он понизил голос: — Давайте просто все забудем и вернем нашу дружбу на старые рельсы! — И как же это сделать? — спросила Гермиона, изогнув вопросительно бровь. — Извинимся друг перед другом. Малфой снова фыркнул, но теперь услышан он был только Гермионой. Она вдруг почувствовала, что ощущает то же самое, что и он — неверие. Извиниться?! За что?! — Я не собираюсь извиняться! Ладно я, ведь для вас всех я ненормальная! Но ведь и ты променял Гарри, своего лучшего и единственного друга, на подружку! — она "встала в позу", обращаясь к Рону. — Вообще-то, ты первая отстранилась от нас! В этом году с тобой дракл знает что творится! — ответил ей Рон, по чьей шее, под двумя свитерами, поползли красные пятна. — Ничего со мной такого страшного не творится! — Ребята-а! — Да как же! Значит, это я променял, да? — Уизли улыбнулся, но улыбка была больше похожа на оскал. — Это ты гуляешь то с Гарри, то приходишь к Слизнорту с Малфоем! С Мал-фо-ем, Гермиона, ты вообще что-нибудь соображаешь?! Гарри готов был закрыть лицо ладонями. Он успел пожалеть, что вообще полез со своей миротворческой миссией. Кажется, все становилось еще печальнее. Малфой кожей чувствовал всеобщее напряжение. А то, что он снова стал обсуждаемой персоной — раздражало. Но вот он посмотрел на Гермиону, подмечая ее поджатые губы, резкое дыхание и бешеный блеск глаз. Драко, с трудом установив с ней зрительный контакт — коротко помотал головой из стороны в сторону. Девушка сделала глубокий вдох. — Удивлена, что ты вообще замечаешь, с кем я провожу время, ведь твой рот вечно приклеен к губам Браун! — совсем холодно и спокойно сказала Гермиона. Она вдруг вспомнила, что училась окклюменции. Почему-то только посмотрев в спокойное лицо Малфоя, смогла выкинуть все из своей головы, очистить разум. Уроки Дамблдора не прошли даром, хоть тот и сумел прочесть в ее мыслях незаконное участие Малфоя в анимагии. Резкая смена ее поведения стала выводить Рона из себя еще сильнее. — Он — наш враг, Гермиона! С чего ты вообще с ним общаешься?! Что между вами?! — Уизли, я иду рядом, если есть какие-то вопросы, можешь задать их и мне тоже, — подал голос Драко, хотя на самом деле не желал вступать в дискуссию о себе же. — Малфой, вот тебе лучше помолчать! Я не с тобой разговариваю! — повернулся к нему Рон. — А мне вот интересно, — игнорируя выпад в свой адрес, произнес Драко, который даже не сбавил шаг и продолжал идти с прямой спиной. — Ты правда думал, что Грейнджер вдруг упадет к твоим ногам с извинениями? Серьезно? Гермиона, посмотрев на Драко, не могла понять: он решил ее поддержать или просто добивал самообладание Рона своим привычным поведением? — Мы сами разберемся без твоего участия! — фыркнул Рон, готовый вот-вот сорваться. В последнее время гриффиндорцы привыкли решать все вопросы с помощью кулаков. — Я не буду извиняться, — сказала Гермиона, чувствуя пустоту внутри себя. — Ты теперь его слушаешься?! — Рон повернулся к подруге, но указывал пальцем на Малфоя. — Вашу ж мать, — буркнул Гарри, чувствуя себя виноватым в очередном конфликте, который родился именно из-за того, что он полез во все это. — Иди, ешь свои три порции омлета, Уизли, может, в себя придешь, — сказал Драко, вытаскивая руки из карманов брюк. Они уже вышли в холл, а из Большого зала доносились такие ароматы завтрака, от которых начинал урчать живот. Парень привычно сел почти на край стола, где сидел обычно. — Пойдем, Бон-Бон, — прошептала Рону Лаванда, силой уводя его подальше, и напоследок быстро повернувшись к Гермионе. — Сучка! — Гермиона... — к ней подошел Гарри, сделавший глубокий вздох. — Извиниться, Поттер? — Гермиона повернулась к другу, боковым зрением наблюдая, как все рассаживаются по своим местам, где обычно любили сидеть. — Отличный план по примирению! Отдай сюда! Она выхватила у него свой рюкзак и просто кинула его к ближайшему месту. — Мы сможем с тобой поговорить чуть позже? Нам, кажется, надо многое обсудить, — сказал Поттер, поправляя очки на слегка вспотевшем от напряжения лице. — Допустим, в поезде. Рон поедет в вагоне старост... — Нет уж! Я вообще никуда с тобой не поеду! Девушка села за лавку и схватила кофейник. — Что? Останешься одна на Рождество?! — Мне семнадцать, я могу добраться одна до Лондона. Иначе ты еще что-нибудь придумаешь, как помирить меня и Рона! — горячий кофе лился в кружку. — Или я вообще останусь в школе! — Ты с ума сошла! — почти застонал от своего бессилия Гарри, но в этот момент его взгляд упал на стол Слизерина: Пэнси и Дафна только-только пришли на завтрак, а Забини, не посмотрев на свою девушку, прожигал взглядом спину Малфоя, крепко сжимая челюсть. Последний, игнорируя неприятное чувство, когда на тебя кто-то смотрит исподтишка, наблюдал, как Гермиона, усевшись прям напротив него, намазывает маслом тост. Джинни, которая сидела за столом Гриффиндора с другой стороны, резко встала, так ничего не съев и отодвинув от себя нетронутую тарелку с едой, и направилась на выход из Большого зала, кинув быстрый взгляд туда же, куда смотрел Гарри. Но последний уже снова повернулся к подруге: — Я тогда останусь с тобой! — Нет! Ты поедешь в Нору, где тебя ждут! — Но... — Гарри, дай хотя бы спокойно позавтракать! Сегодняшнее утро, похоже, продолжает вечерний дурдом, — последнее предложение Грейнджер пробормотала себе под нос. — Джинни! — Поттер повернул голову в сторону рыжеволосой девушки, что как раз проходила мимо и неохотно подняла на него глаза. Опухшие. Красные. — Что-то случилось? — Нет, я кое-что забыла в комнате, надо забрать. Увидимся в поезде! Гермиона, нахмурившись, проводила ее взглядом, слегка развернувшись на лавке. Еще утром все было нормально, что могло случиться?! — Что с вами со всеми не так?! — буркнул Гарри, на что подруга громко фыркнула, отворачиваясь. — А с тобой тогда что? — Пойду поем, — обессиленно сказал Гарри и пошел в сторону Рона, постоянно оглядывающегося на друга. По тону Поттера Гермиона поняла точно: разговор еще не окончен. Только она потянулась к кружке с кофе, как уставилась на сидящего напротив Малфоя. — Приятного аппетита, Грейнджер, — хмыкнул парень, держа чашку со своим кофе, оттопырив мизинец в сторону. Ее вдруг так и подмывало встать и пересесть, но это было бы крайне нелепо. Если уж села здесь, то стоило бы сделать вид, что ничего необычного не произошло. — Стоит ли мне рассчитывать на твою компанию на все каникулы? — спросил Малфой, опираясь локтями о столешницу дубового стола. — Это еще что значит? — Гермиона только-только откусила тост с маслом и говорила с набитым ртом, стараясь не проглотить лист мандрагоры. — Поезд отходит уже через полтора часа. Ты определилась: уезжаешь или нет? — Естественно, я уезжаю, — она пожала плечами, а потом вопросительно уставилась на Малфоя. Он был без верхней одежды, без вещей, и вообще выглядел так, будто еле встал с кровати. — Погоди, а ты не едешь домой? Драко поджал губы, стараясь не показать всего того, что творилось у него на душе. То письмо, что прислала его мать, до сих пор стояло у него перед глазами. Тебе будет безопасней в Хогвартсе. За него уже все решили, а он просто плыл по течению, уже даже не пытаясь выбраться на берег или хотя бы зацепится за какую-нибудь низко висящую ветку одной из растущих на берегу ив. — Не еду. Меня там не ждут. Гермиона облизала губы, пытаясь справиться с охватившим ее неприятным чувством. Что это? Жалость? Чувство несправедливости? Даже такой, как Малфой, не должен быть обречен на то, чтобы остаться один в Рождество. В чужой башне. В чужой спальне. В чужой кровати. Они были примерно в равных ситуациях, как рыбы, выброшенные на берег. Но все же у нее, Гермионы, был кто-то, кто о ней заботился, любил и ждал. — Я не знала... — Это неважно. Тут, прежде чем она успела остановить свой язык, он скороговоркой стал озвучивать пришедшую в дурную голову мысль: — Не так давно ты просил познакомить тебя с Диланом, так поехали со мной в Шеффилд? Там, конечно, не твой Менор, но стряпня моей бабули точно растопит твое ледяное сердце. Малфой замер, не моргая глядя на Гермиону, у которой на лице играла лукавая улыбка. Он склонился ниже к столу, чтобы приблизиться к девушке, смотря в упор на нее с большим недоверием. — Ты приглашаешь меня к себе домой на Рождество, я правильно расслышал? Она отзеркалила его позу, так же расставив локти на столе. — Или что, Малфой, поехать на праздники к маглам — выше твоего достоинства? Или струсил? Парень, на мгновение представив, что ему предстоит познакомиться с чужим для него миром, уже решил отказаться. Но общение с Грейнджер и жизнь среди гриффиндорцев дали понять, что чистокровное общество магов совершенно ошибочно и неверно представляет себе жизнь маглов. И ему стало интересно узнать лично, насколько сильны различия. И выпадет ли ему еще когда-либо такой шанс? Последнее, что стало очередным камешком на чашах весов, подтолкнув его принять решение, была фраза матери, написанная в письме. И он, поддавшись юношескому максимализму, который ранее ему был не свойственен, решил идти наперекор Нарциссе. Драко отправится в пучину их "врагов", на своей шкуре ощутит их жизнь. — Шеффилд, говоришь? Гермиона улыбнулась, ощущая, что ее сердце сейчас выпрыгнет из груди. Что. Она. Наделала.