Меч, Корона и Посох. Часть II "Корона"

Эйрент и Тамир, а также остальная свита принца Освальда, подъехали к воротам Райдевина. Небо снова заволокло тучами, и снова начал накрапывать унылый осенний дождь. Настроение обоих ихтифрогменов, только что проводивших своих соотечественников, соответствовало погоде: разговаривать у них не было никакого желания, даже у записного балагура Тамира. Граф Эред-Оссмарт, барон Дио-Ринмар, маркиз Корангард и граф Гринтарг, словно чувствуя состояние своего августейшего друга, тоже не трогали его. — Это его высочество принц-коронет! — внушительно произнёс граф Эред-Оссмарт стражникам, дежурившим у ворот. — Да, ваша светлость! — охнул стражник. — Ваше высочество, проезжайте! Принц Освальд, его свита и друзья проехали прямо к зданию дворца. Стражники, увидя наследника престола, с готовностью распахнули массивные створки огромной дворцовой двери. Отдав лошадей конюхам, все вошли внутрь и отправились прямо в покои принца. Там, ко всеобщему удивлению, обнаружилась бабушка Аквилегия. — Бабуля, привет! — по-мэгляндски сказал Эйрент, а затем продолжил уже по-девонски. — Ваше высочество, вы здесь? Как самочувствие? — Прекрасно, дорогой, — ответила бабушка Аквилегия тоже по-мэгляндски, и продолжила так же по-девонски. — Добрый день, ваше высочество, я чувствую себя прекрасно. Как всё прошло? — Проводили, — с лёгкой грустью ответил Эйрент, отдав плащ и шляпу Акселю и усаживаясь так, чтобы камердинер смог стащить с него ботфорты и натянуть башмаки. — Не грустите, ваше высочество, — мягко произнесла бабушка Аквилегия, — и вы не грустите, монсэр виконт. Думаю, вас ждут великие дела здесь, в Девонгландене. — Какие же? — спросил Эйрент. — Вы забыли, ваше высочество, что должны поехать на север и стать там наместником короля? — спросила бабушка Аквилегия. — Не забыл, конечно, — ответил Эйрент. — Вы же отныне феродор Солстар, — пояснил граф Эред-Оссмарт, — и другие ваши земли находятся неподалёку. — Земли? — снова удивился Эйрент. — Да. Вы ещё ведь граф Корданн и герцог Монт-Мориллон. — Наши с графом Гринтаргом земли находятся не так далеко от Солстара, — сказал маркиз Корангард. — Тем лучше. — По идее, виконту Лонтерану тоже надо поехать в своё имение, — сказал до сих пор молчавший барон Дио-Ринмар, — и также войти в курс дел по его управлению. — Что? — настала очередь Тамира удивляться. — Каким таким имением я должен управлять? — Монсэр виконт, — вздохнул маркиз Корангард, — у вас есть свои земли. Как и у любого дворянина королевства. Вы думаете, титул — это просто название? — Ну, я думал, что мне просто дали новое имя, — смутился Тамир и вспыхнул. — Ну, зачем вы так, монсэр маркиз? — мягко пожурила его бабушка Аквилегия. — Монсэру виконту ещё многое предстоит узнать. И я думаю, монсэр виконт успеет это сделать. Тут в покои принца Освальда заглянул дворцовый лакей. Поклонившись всем присутствующим, он сообщил: — Его величество король просит к себе его королевское высочество принца-коронета. Эйрент переглянулся с друзьями и бабушкой Аквилегией. — Мне идти одному? — поинтересовался он. — Или со свитой? Каково желание его величества? — Как вам будет угодно, ваше высочество, — поклонился лакей. — Прошу ваше высочество следовать за мной. Эйрент встал. Он намеревался сходить оседлать Ротбара и слетать с ним в Аргонский лес. Ну, ладно, придётся это сделать потом. Король не станет наверняка вызывать к себе по пустякам. Надо, так надо. Аксель снова подал ему меч, который снял с хозяина по его прибытии хозяина из Тардина, и принц Освальд снова надел перевязь с ножнами. Все вышли из покоев принца-коронета и направились вслед за дворцовым лакеем. Они прошли анфиладой залов и комнат, которая начиналась от лестницы на третий этаж дворца, располагавшейся в противоположной входу в здание стороне. Почти у каждых дверей этих залов и комнат виднелась стража. Лестница, в свою очередь, начиналась от галереи, проходившей по всему периметру второго этажа. Часть именно этой галереи видели мэгляндцы в свой первый визит в Райдевин. Здесь, на третьем этаже Райдевина, помимо всего прочего, находились многочисленные жилые покои дворца, принадлежавшие как членам королевской семьи, так и придворным; к придворным условно относилась свита каждого из членов королевской семьи, не исключая самого короля. Вслед за лакеем Эйрент и его свита пришли к массивной двери, состоявшей из двух створок. Дверь имела белый цвет; её украшала лепнина, изображавшая растительные орнаменты, а каждую из створок украшал лепной герб Девонгландена, такой же, который находился на воротах Райдевина. Возле двери стояли двое стражников. Лакей подошёл к двери, распахнул её и вошёл внутрь, а Эйрент со своей свитой проследовали за ним. Свита наследника престола вошла в комнату, которую смело можно было бы даже назвать небольшим залом, оказавшуюся королевским кабинетом. Рабочий кабинет короля превосходил по размеру все виденные Эйрентом ранее подобные помещения. Кабинет был под стать остальному дворцу: отделанные зеленоватым мрамором стены с барельефом в виде колонн с лепными позолоченными капителями между мраморными панелями; живописный плафон на потолке, обрамлённый лепниной. Плафон на потолке изображал какую-то батальную сцену. Первое, что бросалось в глаза в интерьере кабинета, — это несколько книжных шкафов вдоль стены напротив камина: Эйрент знал, что король любит на досуге читать книги. В углу возвышался рыцарский доспех, противоположный же угол занимал клавесин, такой же, как и в рабочем кабинете графа Эред-Оссмарта в Манексе. Ближе к окну со светло-зелёными портьерами стоял широкий стол с чернильницей, перьями, какими-то папками, книгами и многочисленными разложенными бумагами. Кресла, стоявшие возле камина на пушистом тёмно-зелёном ковре, образовывали своеобразную мини-гостиную. Над камином в золочёной раме висела огромная, весьма подробная карта королевства Девонгланден, и Эйрент поразился некстати возникшей у него мысли снабдить преподавателя географии в Спецлицее такой же картой. Всю обстановку парой десятков свечей освещала литая в виде лепнины позолоченная люстра, инкрустированная хрусталём. За столом на высоком стуле с бархатной спинкой сидел сам его величество король Девонгландена Людегер III собственной персоной. Он был без камзола; повседневная корона, которую он носил ежедневно, покоилась рядом со столом на специальной стойке с круглой бархатной болванкой; на плечи его величества был накинут халат. Камзол висел на другой болванке, но только в виде человеческого туловища. Король что-то вдумчиво писал, вчитываясь в листы. Дворцовый лакей объявил: — Его высочество принц-коронет! Король оставил своё занятие, встал из-за стола, надел камзол, надел корону, которые ему подал лакей. Эйрент и его свита низко поклонились его величеству. — А, ваше высочество! — обрадовался Людегер III. — Прекрасно, прекрасно. Проходите, вы-то мне и нужны. — Государь, ваше величество посылали за мной, — произнёс Эйрент, снова кланяясь. Он впервые увидел короля в такой, поистине какой-то домашней, обстановке. — Садитесь, — показал король Эйренту на одно из кресел возле камина. Свита, сопровождавшая Эйрента, осталась стоять, согласно этикету, но Эйрент был наследником престола, и для него это правило этикета не распространялось. Эйрент сел в кресло, аккуратно пристроив рядом ножны меча. Он посмотрел на короля и только сейчас он вгляделся в лицо государя Девонгландена, его морщины, избороздившие лицо несмотря на то, что королю исполнилось всего пятьдесят пять лет, умудрённые жизненным опытом и даже какие-то печальные глаза, выбивавшиеся из-под обода короны волосы, обильно тронутые сединой. Да, этот человек был старше вождя племени ихтифрогменов Амфибрахия Амброзита Кингстона, не говоря уже о родителях Эйрента. — Ваше высочество проводили посольство в Мэглянд? — спросил король. — Да, ваше величество, всё в порядке, — отвечал, слегка улыбнувшись, Эйрент, — ветер для их корабля был попутный. — Видели ли вы сегодня её высочество принцессу Арнегунду? — продолжал Людегер III. — Да, государь. — Как её самочувствие? — поинтересовался король. — Она в добром здравии, ваше величество. И просила меня засвидетельствовать вам своё почтение. — Передайте её высочеству от меня привет и ответное почтение, — улыбнулся Людегер III. — А теперь к делу, ваше высочество. Вам известно, что в скором времени вам предстоит отъезд в Солстар? — Да, государь, — слегка склонил голову Эйрент. — Вашему величеству угодно, чтобы я стал вашим наместником в тех землях. — Совершенно верно, — подтвердил король. — И не забывайте, что вы будете ещё управлять феродом. — Солстаром, государь? — Разумеется. Но пока вашу резиденцию будут приводить в порядок, ибо прошло уже немало лет с тех пор, когда в ней кто-то жил в последний раз. Поэтому в Солстар вы поедете позже. Скорее всего, это случится ближе к Вознесению. — Резиденцию, ваше величество? — удивился Эйрент, а затем услышал недоумённое перешёптывание своей свиты. — Конечно, — засмеялся Людегер III, — вы же не будете жить в какой-нибудь гостинице, ваше высочество. — Я понял, ваше величество, — учтиво улыбнулся Эйрент. — К тому же всей вашей свите, — уже серьёзно продолжал Людегер III, показывая на спутников принца Освальда, всё ещё стоявших ближе к дверям, — тоже нужно будет где-то разместиться. Вопросы есть? — Нет, ваше величество. Точнее, да. Государь, смею сообщить вашему величеству, что у меня нет опыта в управлении… — О, это поправимо, ваше высочество. С вами в Солстар поедет граф Эред-Оссмарт, —распорядился король. — Он как феродор Манекс введёт вас в курс дела. Граф, вы меня поняли? — Да, ваше величество, — отвесил поклон королю граф Эред-Оссмарт. — Прекрасно. К тому же этот будущий опыт пригодится вам, принц Освальд, когда вы взойдёте на трон. А это когда-нибудь произойдёт. А теперь ступайте. Эйрент поднялся с кресла; он и его свита низко поклонились королю и отправились назад, в покои принца Освальда. — Значит, ты уедешь ближе к Вознесению, — задумчиво произнесла бабушка Аквилегия, когда ей пересказали весь разговор у короля, а свита правнука разошлась по своим покоям. Разговор прабабушка и правнук вели на мэгляндском языке. Они так делали каждый раз, когда оставались наедине или же втроём с Тамиром. — Да, бабуля. Король сказал, что к этому времени в Солстаре подготовят резиденцию для меня. — Это очень хорошо. Видел резиденцию графа Эред-Оссмарта в Манексе? — Видел. — Думаю, твоя окажется не хуже, а может быть, даже лучше. — Наверное… — Эйрент, что за унылый тон? — шутливо обратилась к правнуку бабушка Аквилегия. — Ну-ка, выше нос! Всё будет хорошо! Раздался лёгкий стук в дверь, и не успел Эйрент дать какое-либо разрешение на вход, как вошёл один из охранников, стороживших покои наследника престола Девонгландена: — Его высокоблагородие виконт Лонтеран! В покои принца Освальда вошёл Тамир. Он был очень весел, мурлыкал под нос какую-то песенку и теребил пуговицу своего камзола. Эйрент и бабушка Аквилегия смотрели на него, не в силах скрыть своего безграничного удивления. Наконец, Эйрент спросил: — Тамир, что с тобой? — В общем, тут такое дело, — начал Тамир. — Пока ты, Эйрент, разговаривал с королём, я рассматривал карту Девонгландена, которая у него в кабинете висит. Так вот, я её рассмотрел и нашёл Солстар, куда мы отправимся. Солстар находится на берегу озера, и мы с тобой запросто можем там плавать и дышать жабрами. — Хорошая мысль, Тамир! — обрадовался Эйрент и понял, что его помимо всего прочего беспокоило: проблема подводного плавания как ихтифрогмена. — Прекрасно! — вторила правнуку бабушка Аквилегия. — Так, когда мы туда поедем? — Тамир был само нетерпение, принялся ходить взад и вперёд по покоям друга, и у того даже закружилась голова от мелькания белых чулок маратборца. — Король ясно же сказал, что ближе к Вознесению. Потом Эйрент и Тамир слетали на мегафальках в Аргонский лес, чтобы птицы, наконец, поохотились. Вечер же этого столь длинного дня закончился пирушкой в покоях принца с участием всей его свиты и друзей. Ночью Эйренту, взбудораженному столь богатому на события днём, снова не спалось. Сначала он подумал о соотечественниках, в эту минуту плывших на «Звезде Мэглянда» домой. Ему было неспокойно, потому что, когда они уезжали из Тардина, ветер крепчал, а на море волны начали расти и покрываться белой пеной: начинался шторм. Эйрент встал и принялся молиться Касториосу, чтобы мэгляндцы добрались до дома благополучно. Он налил в бокал вина, выпил его и подошёл к окну. Решив не беспокоить слуг, он сам открыл окно, и холодный колючий ветер поздней осени ворвался в покои и выгнал оттуда духоту и спёртый воздух. Эйрент с наслаждением подставил горящее лицо этому ветру, слегка высунул голову и посмотрел на стены дворца. В окнах дворца было в основном темно, кроме разве что нескольких окон. Интересно, кто это может не спать в столь поздний час? Да мало ли кто. Принцу Освальду пришла мысль о дворе Девонгландена и его придворных. Он вспомнил, как тепло его встретил двор сразу после объявления его принцем, хотя это отношение запросто могло быть к нему, по сути, чужаку, совершенно другим. Прежде всего, Эйренту запомнилось отношение к нему Ганелона, который с самого начала отнёсся к нему с неприязнью. Это было неспроста: ведь о том, что Ганелон метил занять престол бездетного Людегера III, не знал только разве что глухой. У Ганелона были приспешники, большая часть которых покинула двор сразу после того, как их главаря посадили в Глонмэргэн — так называлась крепость-тюрьма, находившаяся в море на скалистом острове, недалеко от Дайвонской бухты. Часть этих приспешников и сейчас находилась при дворе, делая вид, что они заодно с королём и остальным двором, который признал Эйрента принцем и наследником престола. Принц Освальд знал их имена — это были барон Ост-Релтес, граф Эрделант и маркиз Эр-Интерон. Да, при встрече с Эйрентом они были безупречно любезными и приветливыми, но принц шестым чувством понимал, что это чистой воды лицемерие, ибо только слепой не мог заметить их натянутой улыбки и полных презрения взглядов. Контрастом к этому служило отношение немногих придворных дам. Эти женщины были жёнами и дочерями придворных Людегера III, который желал, чтобы семьи придворных так же жили при дворе. Часть жён придворных по распоряжению короля вошло в свиту её высочества принцессы Арнегунды, и всегда сопровождали её в полюбившихся ею прогулках по дворцовому парку. Принц Освальд вновь и вновь вспоминал, что придворные дамы при встрече с ним представляли собой саму обходительность, учтивость и ласку. Эйрент в толк не мог взять, с чего женщины так себя ведут. В особенности старались дочери придворных. — Просто они надеются, что выйдут за вас замуж, ваше высочество, — расставил все точки над «и» граф Эред-Оссмарт. — Замуж? Что за вздор! — возмутился Эйрент, в ближайшие планы которого отнюдь не входило связать себя брачными узами. Ему вторили собравшиеся тогда в покоях принца Освальда мэгляндцы, особенно господин Лебланель и господин Челсинг. — А что вы хотели, ваше высочество? — улыбнулась бабушка Аквилегия. — Вы наследник престола, молоды, к тому же весьма хороши собой. Чем не блестящая партия? — Я точно знаю, что в ближайшее время жениться не собираюсь! — сказал своё последнее слово Эйрент. Одно хорошо — бывший виконт Лонтеран неспроста нашёл заслуженный конец на плахе, и Эйрент был рад, что его друг Тамир получил и его земли, и его титул. Правда, сам Тамир признавался, что ему до сих пор неловко, что, по сути, занял место мертвеца. Но Эйрент успокаивал друга, убеждая его в том, что земли и титул он получил заслуженно и по праву. Затем Эйрент вспомнил недавнее пожелание короля, чтобы новый виконт Лонтеран съездил в своё имение и вступил в права собственности им. Пожелание короля было отнюдь не беспочвенным: ибо по сообщениям феродора Сотрена, рядом с феродом которого находился Лонтеран, крестьяне голодают и бунтуют из-за попустительства прежнего виконта. В этой связи, король решил, что этим владениям нужна жёсткая хозяйская рука. Успев немного замёрзнуть, Эйрент закрыл окно и вернулся в постель. Засыпая, он решил, что на днях съездит с Тамиром в Лонтеран, находившийся буквально в часе езды на лошади к югу от столицы. Наутро Эйрент испросил аудиенции у короля. Его величество Людегер III принял «сына» в кабинете, как всегда, обложенный бумагами. — Его величество ждёт вас, ваше высочество, — сообщил королевский секретарь, выходя из кабинета к ожидавшему Эйренту. Эйрент вошёл в кабинет и поклонился согласно этикету. — Ваше высочество просили аудиенции? — спросил король принца Освальда. — По какому вопросу? — Государь, — принялся излагать свою просьбу Эйрент. — Ваше величество изволили сообщить, что в Лонтеране надо навести порядок… — Лонтеран? — удивился Людегер III. — А, точно! Это в связи с тем докладом феродора Сотрена, верно? — Да, ваше величество. Вы изволили дать эти земли виконту Лонтерану? — Совершенно верно. Думаю, виконт Лонтеран с присущей ему решительностью наведёт там порядок. А вы поможете ему, я поручаю это вам и барону Дио-Ринмару. — Благодарю за доверие, ваше величество, — поклонился королю Эйрент. — Только одно но, — сказал Людегер III принцу Освальду, когда тот собрался было уходить, — отправитесь туда на следующей неделе. Послезавтра состоится заседание государственного совета, где ваше присутствие желательно. Наступил день совета. Накануне Эйрент передал Тамиру, что король дал добро на поездку в Лонтеран, и друг с энтузиазмом принялся предвкушать поездку. — Просто прекрасно! — засиял друг. — Думаю, я смогу изменить жизнь крестьян к лучшему! — Несомненно, Тамир. Только будьте осторожны, — предупредила соплеменников бабушка Аквилегия. — Крестьяне запросто могут напасть на вас. Они же вас совершенно не знают! — Не беспокойтесь, госпожа Гамильтон, — улыбнулся Тамир, — всё будет хорошо. К тому же с нами едет барон Дио-Ринмар. — Очень хорошо, — отозвалась бабушка Аквилегия, — барон даст вам немало дельных советов. Зал для проведения государственных советов находился на том же этаже Райдевина, что и оба тронных зала. На заседание государственного совета Эйрент вслед за королём шёл без свиты, которая, однако, шла поодаль на некотором расстоянии. Людегер III, одетый в мантию, с церемониальной короной на голове и принц Освальд подошли к покрытой всё той же золотой лепниной большой двери зала. Перед ней уже стоял знакомый Эйренту герольд — Вёлунд Антайн, барон Лонисмарт. Он распахнул створки двери, зашёл внутрь, и через несколько мгновений оттуда послышался троекратный стук жезла и громкое: — Его величество король! Его высочество принц-коронет! Эйрент и король вошли в зал. По величине этот зал не уступал Большому тронному, его стены были ослепительно белыми с белой же лепниной. Весь периметр зала занимал длинный, белого мрамора, стол, стоявший вдоль стен; за столом стоял ряд стульев с высокими спинками, обитыми тёмно-жёлтым бархатом. На стульях уже сидели вельможи королевства, вставшие при виде входивших в зал первых лиц королевства, а перед ними находились письменные принадлежности. Стены были украшены портретами королей правящей династии. Эйрент сосчитал их — портретов оказалось двадцать семь. Над центральной частью стола, где стояло большое, обитое тем же тёмно-жёлтым бархатом, кресло, похожее на трон, находился приличных размеров золотой герб Девонгландена, который ярко блестел при свете позолоченных люстр. Под гербом висел портрет ныне правящего короля. — Прошу садиться! — велел Людегер III вельможам, поклонившимся при его появлении, и те послушались; затем сел сам в то большое кресло под гербом и собственным портретом. Вельможи, присутствовавшие на совете, оказались различными сановниками двора. Эйрент узнал среди них маршала Трелентера, маркиза Лонтвейга, герцога Вантрагерта и графа Ар-Геретона. — Итак, сегодня у нас на повестке дня, — начал король, — новое назначение на пост главы Палаты Правопорядка, которую временно возглавлял маршал Трелентер, бюджет на следующий год, оборона и новые международные отношения. Начнём с первого пункта. Герольд, пригласите монсэра Артеморта. В зал вошёл незнакомый дворянин, на вид лет сорока-сорока пять. Выправка худощавого тела выдавала в нём военного человека. Присутствовавшие члены совета посмотрели на него с удивлением и долей недоверия. — Итак, господа, — снова раздался голос Людегера III, — представляю вам его светлость Оскара-Тангвара Политара, графа Артеморта, нового главу Палаты Правопорядка. В ответ на бурные аплодисменты совета Оскар-Тангвар Политар, граф Артеморт раскланялся и по приглашению короля сел на свободный стул. «Ваше высочество, граф Артеморт был заместителем покойного графа Ург-Лерентона», — шепнул Эйренту на ухо маршал Трелентер, и юноша кивнул. Дальше выступил казначей королевства Кристер-Ульрик Гельдевахт с докладом о собранных налогах за нейаррис 1696, текущего, года. Судя по всему, король был доволен докладом и произнёс: — Спасибо, монсэр Гельдевахт. Такое количество собранных налогов говорит о том, что королевство полностью оправилось от нашествия зоргаданцев. Потом совет погрузился в обсуждение того, куда пойдут собранные налоги. В частности, предполагалось, что усилят подготовку военных, а в столице откроют новый коллеж, только теперь уже не только для дворянских детей, где будут обучать различным точным наукам. Сначала Эйрент лишь сидел, слушал и запоминал на будущее полученную информацию. Когда дело дошло о каких-то мирных статьях бюджета, то Эйрент попросил слова. — Ваше величество, — начал Эйрент речь по образцу казначея, сначала со страхом, а затем всё увереннее и увереннее, — и вы, многоуважаемый государственный совет. Хочется отметить, что состояние дорог в районе ферода Манекса оставляет желать лучшего. Например, на одной из этих дорог потерпел крушение один из фургонов приезжавшего недавно к нам посольства Мэглянда. И, в дополнение к этому, надо уделить внимание безопасности этих дорог, ибо вышеупомянутое посольство подверглось нападению разбойников банды Скрюмира Ужасного. У меня всё. — Очень хорошо, — одобрил выступление наследника престола король, когда Эйрент снова сел на своё место. — Спасибо, ваше высочество, что напомнили мне об этом, ибо эти вопросы поднимались феродором Манексом на последнем съезде феродоров. Пусть этим займётся Управление дорог и почты, которое находится в вашем ведении, монсэр Артеморт, займитесь этим. — Слушаюсь, ваше величество, — сказал новый глава Палаты Правопорядка, привстав и поклонившись. — А теперь послушаем его светлость маршала Трелентера о состоянии обороноспособности королевства, — продолжил заседание Людегер III. Маршал Трелентер доложил о количестве армии, о состоянии крепостей королевства и о других подобных вещах. Было решено построить ряд крепостей на севере и западе королевства. Эйрент слушал и думал о том, насколько здесь было бы интересно господину Челсингу. И опять наследник престола старался запомнить всё, что слышал. Заседание государственного совета было завершено королём, который сообщил собранию вельмож о грядущем визите в королевство посланников царства Русилания, которое находится в самом центре Майортера. — Граф Форейнверт, — напоследок обратился Людегер III к ещё одному вельможе, который оказался главой Иностранной Коллегии, занимавшейся в Девонгландене международными отношениями, — поручаю вам встречу посланников. — Обязательно займусь этим, ваше величество! — с готовностью сказал граф Форейнверт. В приватной беседе с маршалом Трелентером Эйрент удивился, что посольство Мэглянда не встретилось первоначально с главой Иностранной Коллегии. — Потому что дело было конкретно моё, ваше высочество, — исчерпывающе пояснил маршал Трелентер. На этом заседание государственного совета закончилось, и, по тому, как сердечно Людегер III жал всем его участникам руки, Эйрент понял, что король был доволен его итогами. Посланники Русилании прибыли в королевство через три дня. Эйрент вместе с бабушкой Аквилегией и своей свитой вместе со всем двором присутствовали в Большом тронном зале на прибытии посланников. Лучшие костюмы присутствовавших сверкали и переливались золотым и серебряным шитьём с драгоценными камнями в свете множества ярко горевших свечей. На Эйренте и Тамире были новые, на днях сшитые камзолы; на бабушке Аквилегии было платье по последней моде — упругий корсет, украшенный мелкими бриллиантами и жемчужинами, пышные юбки, только плечи ввиду возраста закрывались рукавами. В руке принцесса Арнегунда держала искусно сделанный веер и явно наслаждалась тем, что она снова стала частью многочисленного населения Райдевина. Король в золотой короне и длинной мантии сидел на троне и рассматривал придворных. Сзади послышался возглас герольда Лонисмарта: — Дорогу посланникам Русиланского царства! По красной ковровой дорожке шло человек пятнадцать людей, выглядевших так, как будто сошли с иллюстраций к русским народным сказкам: они были одеты в нечто вроде тонких пальто из плотной блестящей ткани с вышивкой в виде птиц и цветов и меховой отделкой, на головах шапки из того же материала, на ногах — такие же штаны, заправленные в сапоги с острыми, загнутыми вверх носами. Под «пальто» виднелись рубахи, украшенные вышивкой. — Им не жарко? — тихонько, чтобы слышали только Эйрент и бабушка Аквилегия, поинтересовался по-мэгляндски Тамир. — Думаю, нет, — отозвался Эйрент. — Тихо, вы оба! — шикнула бабушка Аквилегия, обмахиваясь веером. Тут его величество сделал знак принцу Освальду, а тот вместе со свитой подошёл к трону и встал за ним. После обычного приветствия короля, начинавшегося, как всегда, полным титулом, его величество спросил: — Что привело вас, уважаемые посланники, ко двору Нашему? — Ваше величество, — глава делегации, человек лет тридцати пяти-сорока, имевший чёрную окладистую бороду, поклонился Людегеру III и сказал на ломаном, но весьма понятном девонском языке, — меня зовут князь Даниил Лесногорский, меня и моих товарищей прислал наш царь Фёдор для того, чтобы наши государства подтвердили торговые и иные отношения. — Это прекрасно и весьма похвально, — отозвался Людегер III, — ибо со времён Скильда Восьмого Девонгланден и Русилания не подтверждали этих отношений. Как самочувствие его величества царя? — Благодарю вас, ваше величество, его величество царь Фёдор и её величество царица Ульяна, а также их сыновья и дочери в добром здравии. Потом король спустился с трона и, подойдя к русиланским посланникам, поприветствовал каждого весьма символическим объятием точно так же, как это было при встрече посольства Мэглянда. Эйрент же со своей свитой следовал за ним. И, как тогда, для каждого его величество нашёл несколько приятных слов. — Откуда вы, монсэр Лесногорский, знаете язык Девонгландена? — Моя мать родом из Девонгландена, ваше величество. Мой отец привёз её оттуда и женился на ней уже у нас, — охотно ответил русиланец, и Эйрент понял, почему он отличается от светловолосых соотечественников своими чёрными волосами. — Очень приятно это слышать, монсэр Лесногорский, — улыбнулся король, — жутко трудные у вас фамилии… Так по каким статьям его величество царь велел вам заключить торговый договор? — Мы бы хотели закупать в Девонгландене оружие, ткани, фургоны, предметы роскоши, а к вам привозить лес, мёд, воск, меха и крепостных. — Крепостных? — не веря своим ушам, переспросил его величество. На мгновение в тронном зале воцарилась тишина. — Да, ваше величество, — на лице князя Лесногорского появилась самодовольная улыбка. — Это подневольные крестьяне, которых в нашей стране обучают всякому знанию, языкам, музыке, другому искусству, а затем продают. Ну, это помимо других крепостных крестьян, которые на полях работают. На них мы зарабатываем много денег — например, продаём в княжество Альбарутению. — Думаю, этого нам не надо, — сказал Людегер III, слегка поморщившись. — Мы вполне довольны, как на нас работают наши крестьяне и слуги. — Ладно, ваше величество, — слегка разочаровался русиланский посланник. — Тогда остановимся на других товарах. Потом Людегер III в сопровождении наследника престола и его свиты, а также других сановников и князь Лесногорский, тоже с сопровождающими прошли в так называемый Овальный кабинет, дверь в который вела позади трона. Там, в этом небольшом уютном зале со скруглёнными углами и стенами нежно-сиреневого цвета, задрапированными фиолетовыми портьерами, король и князь Лесногорский от лица царя Фёдора за овальным столом подписали все нужные договора. Утром того дня, когда Эйрент и Тамир отправились в Лонтеран, они как следует размяли мегафальков в Аргонском лесу. Они и каждый день подвергали птиц летательным нагрузкам, причём не единожды, но в то утро решили полетать на мегафальках дольше обычного. Оставив птиц в дворцовом гнезде, а именно так друзья назвали место, где жили мегафальки, Эйрент и Тамир велели оседлать Сверта, Брунса, Ярпа и Рето — так звали коня Лодина, камердинера виконта Лонтерана. Вместе с принцем Освальдом и виконтом Лонтераном отправились маркиз Корангард и граф Гринтарг, а также барон Дио-Ринмар, испросивший небольшой отпуск у герцога Вантрагерта. Напоследок Эйрент велел главному конюшему приносить птицам дичь, а бабушку Аквилегию попросил кормить этой дичью мегафальков, если они с Тамиром задержатся. — Будьте осторожны, ваше высочество, — сказала накануне отъезда бабушка Аквилегия, — и вы, монсэр виконт. — Со мной мой меч, ваше высочество, — отвечал Эйрент, галантно целуя руку принцессе Арнегунде по всем правилам этикета, — и мои друзья. — Мы не оставим в опасности наследника престола, — со значением произнёс маркиз Корангард. — К тому же это мой, например, друг, — добавил барон Дио-Ринмар. — И мой, — вставил граф Гринтарг, — и он не может не считаться моим другом, если мы столько перенесли вместе. И вот, ранним осенним утром конца нейарриса кавалькада всадников выехала из западной, Кентрегской, заставы Дайвона и сразу взяла курс к юго-западу от столицы, по так называемому Сотренскому тракту. Стражники, уже получившие указания от нового главы Палаты Правопорядка, пропустили его высочество принца-коронета Освальда и его свиту. Накануне король окончательно дал добро на эту поездку «сына»; он чётко сказал, что подобные поездки полезны для принца Освальда как наследника престола, а следовательно, для будущего короля. В тот день погода стояла типичная для этого времени года. За пределами города, где ехал наследник престола, деревья уже потеряли листву и готовились к зиме; на слое бурых листьев, устилавшем землю, под лучами позднего утреннего солнца сверкал иней. Накануне ударил первый заморозок, и Эйрент подумал, что в Мэглянде скорее всего уже выпал снег. При дыхании как у людей, так и у лошадей валил пар, и Эйрент был доволен, что и он, и его спутники были закутаны в плащи из плотной ткани, на ногах имели ботфорты, а головы их закрывали шляпы. Их путь лежал через типичные, похожие на аналогичные северо-востока королевства, поля: сплошь унылые, жёлто-бурые, с блестящими от тонкого льда лужицами, трещавшими под копытами. Благодаря близости к столице, деревень, сёл и маленьких городков, таких, как, например, уже виденный ими Берех, было гораздо больше, чем Эйрент видел раньше, когда ещё ехал в составе посольства. Когда Эйрент и его друзья ехали через эти поселения, их обитатели горячо приветствовали всадников. Некоторые отчаянные даже приглашали его высочество и его свиту в гости. — Чего это они? — спросил Эйрент, когда они в очередной раз чуть не оглохли от приветственных криков. — Они вас любят, ваше высочество, — лукаво глянул на августейшего друга граф Гринтарг. — Откуда они знают, что это я? Мы ж из Дайвона выехали, не рассказывая всем об этом, — недоумённо посмотрел на друзей Эйрент. — Не будьте столь наивным, ваше высочество, — с улыбкой сказал барон Дио-Ринмар, подъехав к принцу Освальду и кладя руку на его плечо. — Думаете, ваш отъезд из Дайвона остался незамеченным? Да вы в центре внимания всего Девонгландена! Эйрент поёжился и с невольным страхом посмотрел по сторонам. Раздался добродушный смешок друзей. — А вот когда ваше высочество станете королём, — с хитрой улыбкой начал виконт Лонтеран, — тогда… Но он не договорил. Эйрент вскипел в ответ на, казалось бы, невинное замечание друга, пустил коня вскачь и достиг Тамира. Молодой маратборец глянул на стремительно нёсшегося друга и резко повернул коня. Эйрент на полном ходу проскакал мимо Тамира, и его конь помчался вперёд. Ветер засвистел в ушах наследника престола, а его душой овладел смертельный страх. Сзади принц слышал крики друзей; «Ваше высочество, осторожнее!», «Я сейчас его догоню!» Потом время как будто остановилось. Эйрент инстинктивно потянулся за магическими векторами и… приподнял сам себя в седле. Он вытащил ноги из стремян и плавно опустился на траву. — Ваше высочество, вы целы? — спросил Эйрента маркиз Корангард, догнав его и принявшись озабоченно разглядывать его. — Да, маркиз, — улыбнулся Эйрент; в ушах его от столь бешеной скачки всё ещё стучала кровь. — Слава Касториосу! —¬ поднял глаза к небу барон Дио-Ринмар. — Поехали дальше? — спросил принц Освальд. — А ваш конь? — возразил граф Гринтарг. — Где он? — Вон он! Вот там! — показал рукой Тамир на маленький светло-серый силуэт пасущегося в отдалении коня. — Лодин, догнать и привести! Лакей виконта Лонтерана поскакал выполнять распоряжение хозяина. Через несколько минут Лодин подъехал к остальным всадникам, ведя за собой в поводу коня принца. Все заняли свои места, и путь продолжился. — Ты что, снова применил магию? — тихонько по-мэгляндски спросил Тамир у Эйрента, с кем они ехали впереди. — Ну, да, — без обиняков сказал Эйрент. — Иначе конь бы меня наверняка угробил. — Ты очень рисковал, — заметил Тамир. — И часто у тебя такое бывает? Один раз я знаю — когда мы с тобой спасли короля. — Бывает, — уклончиво ответил Эйрент. — Так расскажи! — потребовал Тамир. Делать нечего, пришлось Эйренту, как бы он этого не любил, рассказывать обо всех случаях, когда ему пришлось применять магию. Тамиру только и оставалось, что восхищённо вздыхать и ахать. — Только постарайся никому об этом не рассказывать, — сказал Эйрент, и его взгляд в этот момент не был взглядом друга, а был суровым взглядом человека, облечённого властью. — Всё, что произошло сейчас, для всех чистой воды случайность. И пусть об этом знает двор! — Конечно, о чём ты… — начал было Тамир, как вдруг сзади них раздался негромкий грохот колёс кареты по дороге. Все обернулись, повернув коней поперёк дороги, и принялись искать источник звука. По Сотренскому тракту, догоняя их, ехала карета, на дверце которой имелся смутно знакомый герб. За каретой и впереди неё ехало несколько всадников. — Не может быть! — произнёс барон Дио-Ринмар. — Герб графа Оллендара! — Это ваш друг, монсэр барон? — спросил маркиз Корангард. — Да, мы с ним относимся к свите герцога Вантрагерта. — Если мне не изменяет память, — произнёс Эйрент, — он феродор Кентрег. — Совершенно верно, ваше высочество, — сказал барон. — А здесь-то он что делает? — вполголоса спросил граф Гринтарг. — Сейчас узнаем, граф, — сказал маркиз Корангард. Карета подъехала ближе. Кучер на козлах потянул вожжи и резким окриком остановил лошадей. Дверца кареты приоткрылась, и их неё высунулась голова в шляпе с плюмажем из белых и сиреневых перьев. — Что стоим, Вольф? — крикнула голова кучеру, внимательно всматривавшемуся вперёд. — Какие-то всадники, монсэр граф, — отозвался кучер. — Судя по всему, дворяне. — Дворяне? — Да. И их слуги. — Узнайте, кто это, и доложите мне, — донёсся до Эйрента и его друзей голос обладателя бело-сиреневого плюмажа. — Слушаюсь, монсэр граф! Кучер соскочил с облучка кареты и направился к принцу Освальду и его спутникам. Они сидели в сёдлах и ждали ответа на свой вопрос. — Кто вы? — мрачно спросил кучер, поигрывая кнутом. — Этот же вопрос хотелось бы задать вам! — надменно начал маркиз Корангард. — Здесь его высочество принц-коронет Девонгландена Освальд! Мы — свита его высочества! Как всегда, упоминание титула оказало волшебное действие. Кучер бросился назад к карете, и сухая подмёрзшая трава зашуршала под его длинными ногами. На сей раз Эйренту и его спутникам не было слышно ни слова, но они чётко видели, как кучер наклонился прямо к уху хозяина. Дверца кареты открылась, оттуда вышел обладатель бело-сиреневого плюмажа и принялся рассматривать происходящее. Эйрент и его друзья наблюдали за каретой и всем, что вокруг неё происходит. — Я не ошибся, это действительно граф Оллендар! — радостно сказал барон Дио-Ринмар, а затем громко позвал. — Граф Оллендар! Обладатель бело-сиреневого плюмажа обернулся на зов. На лице его отобразилась радость, и он подошёл к свите принца Освальда. — А, барон Дио-Ринмар? — в свою очередь обрадовался граф Оллендар. — А кто же его высочество? Мне сообщили, что здесь находится наследник престола принц Освальд собственной персоной… — Принц Освальд — это я, — спокойно сказал Эйрент с высоты седла, стараясь смотреть сверху вниз величественным взглядом, которому его, помимо всего прочего, обучали придворные наставники. — Ваше высочество, — почтительно произнёс граф Оллендар тихим голосом, а затем снял шляпу, поклонился, и бело-сиреневый плюмаж скользнул по мёрзлой, но уже начавшей оттаивать, земле. — И с вами маркиз Корангард и граф Гринтарг, я правильно запомнил вас тогда? — Совершенно верно, — сказал маркиз Корангард. — Куда путь держите граф? — спросил графа Оллендара барон Дио-Ринмар. — Я направляюсь сейчас в гости к феродору Сотрену. Он меня пригласил. Не хотите ли вместе? Эйрент и его друзья переглянулись и кивнули. Что ж, им как раз надо в Сотрен. И Эйрент ответил за всех: — Мы согласны, граф, и с радостью принимаем ваше приглашение. — Думаю, для феродора Сотрена визит его высочества будет сюрпризом, — улыбнувшись, добавил барон Дио-Ринмар.