⛸️⛸️⛸️
- Чем обязан? - Гук смотрел на стоящего перед ним Акиру, испепеляющего его взглядом, скрыв разочарование. Не его бы он хотел сейчас увидеть за этой дверью. - Нужно поговорить, - ни намёка на вежливость, настолько присущую японцам. Сухой голос наполненный решимостью. Чонгук приподнял подбородок, прежде чем хмыкнуть и приглашающие сдвинуться в сторону. - Входите, раз нужно. Акира прошёл внутрь, остановившись в середине гостиничного номера и огляделся. Его плечи были напряжены настолько, что Гуку казалось, что хлопковая футболка на них вот-вот лопнет. Он выглядел инородно, как случайно залетевшая задачка для второклассника в систему интегралов. Как бы самонадеянно это не было, Чонгук не сомневался, что сможет обойти и этого соперника. Но их становилось всё больше. Уходя со съемок, Чону не давал покоя тот изучающий, хищный взгляд Кейна на Тэ. Он словно приценивался, присматривался к Тэхёну. Но если по поводу босса ещё были сомнения, то японец очевиден до смешного. - В чем дело? - Чонгук не удосужился даже обратиться по фамилии, раз уж этот японец задал такой формат общения, Гуку даже легче. Не нужно вытягивать из себя лживые улыбки. У него мало времени, и он готов им пожертвовать только ради одного человека. И это не этот фигурист. Чон не спеша обошёл мужчину, вставая напротив и вальяжно засунув руки в карманы. Весь его вид давал понять, что этого гостя он не ждал и задерживать не планирует. - Я видел вас с Тэхеном-кун сегодня, - фигуриста только что не передёрнуло, с какой ненавистью он выплевывал слова. Чон напрягся. В его планы не входило создавать Тэхену проблем. Он недобро свёл брови к переносице. Притворяться тоже нет смысла, поэтому Гук решил атаковать в ответ. - И что ты хочешь? - Чтобы вы свалили туда, откуда появились! - взвился Акира. Его лицо буквально перекосило от злости. - Я не понимаю, как Тэхен-кун мог позволить Вам подобное обращение. Возможно, он скучает по родине, но это... Это не даёт Вам права делать подобное! - Всё? - Чонгуку с трудом удавалось сдерживать стремительно нарастающий гнев. Это его ошибка, он не должен был так подставлять Тэхена. Ему давно плевать, кто и что будет говорить или думать о нём, но для Тэ всё это важно. Мир Чонгука погас, когда он остался один. Всё потеряло смысл, как бы пафосно это не звучало. Звуки и краски появились только тогда, когда он смог увидеть Тэхёна. Живого и здорового. Важно сохранить его репутацию минимум до тех пор, пока карьера не завершится. Сделано слишком много, вложено неприлично большое количество сил, отдано на растерзание, чтобы из-за хотелок Чона Тэ всё потерял. Ему ли не знать, как легко всё можно похерить. - Нет, не всё! - огрызнулся японец. В отличие от Чонгука, он своих эмоций не сдерживал. - Оставьте Тэхена-кун в покое. А если бы это был не я, а кто-то другой? А если бы кто-то сделал фото? Вы негодяй, раз поступаете с ним так! - Да, - признал Чонгук, - я подонок и негодяй, который посмел прикоснуться к Тэхёну. Но это наше с ним дело, Вас оно точно не касается. Или Вы планируете сломать его карьеру? А может быть, это Вы сделали фото? Хотите убрать его с дороги? Вы же оба одиночники. - Я..? - задохнулся Акира возмущённо. - Я бы никогда не посмел, не смог бы поступить с ним так! Он замечательный человек, хороший товарищ и я не собираюсь портить его жизнь. - Почему же? - желваки на лице Гука заходили ходуном. - Такой прекрасный шанс, освободить себе путь к пьедесталу. - Потому что... - Потому что, - перебил его Чон, подходя ближе и нависая грозовой тучей, - ты сам был бы не прочь оказаться на моём месте, не так ли? Ведь он нравится тебе и нравится сильно. Японец ответил не сразу, какое-то время они сражались взглядами и ни тот, ни другой уступать не собирались. - И что? Даже если это и так, - фигурист сузил глаза, - Тэхён-кун прекрасный, умный, добрый и порядочный человек. И если думаете, что все такие мерзавцы, как Вы, то очень заблуждаетесь. - Хочешь сказать, - Чонгук повёл головой разминая шею и намеренно переходя на "ты", - что твои чувства исключительно платонические? Серьёзно? И ты никогда не хотел поцеловать его, например? Акира дёрнулся, словно от удара, а Гук сжал челюсть от неприятной догадки. - Я никуда не денусь. Я буду мозолить твои глаза столько, сколько потребуется, - цедит Гук сквозь зубы. - И дело тут не в тебе и не в том, что мы из одной страны или в чем-то ещё. Я люблю Тэхена и буду добиваться его, пока он не ответит согласием. И запомни: если ты только посмеешь открыть свой рот и хоть как-то попытаться создать Тэ проблемы, я не пожалею ни времени, ни возможностей, чтобы размазать тебя по стенке. А теперь не смею больше задерживать. Выход найдёшь сам. Акира, метнув последний, полный ненависти и отчаянья взгляд, бросился к выходу, громко хлопнув дверью напоследок. Чон опустился в кресло, раздираемый внутренними демонами. Одни подталкивали догнать и забить, другие - пойти к Тэхёну и прижать к себе, чтобы никуда не отпускать, чтобы просто почувствовать его тепло. Это почти жизненно важно. Но он остался сидеть на месте, собирая себя после разговора. Нужно работать.⛸️⛸️⛸️
Как и предполагалось, фото отсняли так же быстро. Работа кипела, фотограф командовал, менял моделям позы и локации. Чонгук, к сожалению, присутствовать не смог. Его завалило работой и финансовыми отчётами по самые уши. Он заставил работать всех до единого сотрудника, гонял их, взмыленных, жёстко руководя процессом. Ему нужно из кожи вон вылезти, чтобы всё закончить за сегодняшний день. Максимум завтра до обеда, чтобы хотя бы половину дня провести по возможности с Тэхёном. К счастью, несколько его подчинённых прибыли за неделю до их с боссом появления, и бóльшая часть работы была уже позади. Тем не менее впереди напряжённый день. В номер Гук вернулся поздним вечером, измотанный настолько, что сил не было даже поужинать. Душ помог немного расслабить затекшие мышцы, но шея и плечи всё равно чертовски болели. Решив не отказывать себе в маленькой слабости, Гук открыл бар, достал оттуда виски и щедро плеснул в низкий стакан. Янтарная жидкость колыхнулась, разбиваясь о стенки, а Чонгук подумал, что вчера на ярком солнечном свете глаза Тэхена были такого же пьянящего цвета. Он соскучился. Они не виделись всего день, а он уже истосковался по Тэ, будто между ними годы. Так хотелось его увидеть. В номере раздался стук. Чонгук поймал себя на чувстве дежавю и пошёл открывать, попутно оставив бокал на низком столике рядом с креслами. Распахнув дверь, он упёрся взглядом в... Тэхена. Сердце бабахнуло как-то нездорóво, рванув вперёд, но остановленное прутьями рёбер, осталось колотиться в его влюбленном теле, а на лице недовольство сменилось откровенной радостью. - Привет, - Тэхён неловко улыбнулся, - не помешал? Ты уже ужинал? - Никогда не помешаешь, - Чонгук сдвинулся в сторону, - проходи, не в коридоре же стоять. И нет, не успел поужинать. Много работы. Тэхён как-то неуверенно кивнул и вошёл, позволяя закрыть за собой дверь. Оглядел комнату, похожую на свою. Было слишком волнительно, но при этом очень заманчиво. - Пьешь на голодный желудок? - наткнувшись взглядом на стакан с виски, Тэхён приподнял укоризненно брови. - Был тяжёлый день, - Чонгук растерянно пожал плечами, - выпьешь со мной? - Я хотел пригласить тебя куда-нибудь поужинать, - Тэхён тепло посмотрел на милого виноватого Чонгука. Такой домашний, в лёгком трикотажном костюме, без привычной идеальной укладки, молодой и всё равно очень красивый. Несмотря на тёмные круги залегшие под глазами и устало опущенные уголки губ. - Но раз уж ты предлагаешь выпить и тем более так устал, закажем что нибудь в номер? Чонгук никак не мог поверить свалившемуся на него счастью. Тэхён мало того, что сам пришёл к нему в номер, так ещё и хочет здесь задержаться. Кончики пальцев приятно закололо от предвкушения долгого и наверняка приятного вечера. Они давным-давно не оставались вдвоём, вот так, в своём крохотном мирке. Это словно из другой жизни. Чонгуку вообще иногда кажется, что те приятные моменты были сном, самым лучшим из всех. Он так скучал по вечерам в маленькой студии Тэ, когда мог беззастенчиво прижиматься к его тёплому боку и слушать его глубокий пронизывающий голос. - Не смею возражать, - Гук шутливо склонил голову в поклоне. Тэхён широко улыбнулся и сел в одно из кресел. Чонгук позвонил в доставку из ресторана, поглядывая на Тэхена, который согласно кивал на выбор Чона. На самом деле ему вообще было всё равно, что они будут есть. Он словно музыку слушал голос Чонгука, впитывая все его вибрации и интонации, порхающие, воздушные, как тонкое кружево. Кажется, что на английском у Чонгука даже голос меняется: текучий, немного шуршащий, от него мурашки по коже. Во время ужина они много говорят. Ни о чем и обо всём одновременно. Алкоголь разогревает, расслабляет, подталкивает к откровениям. И чем больше его в крови, тем более открытыми они становятся. Тэхён замечает, что Гук довольно часто слегка разминает шею. В дальнем углу на письменном столе стоит ноутбук. Экран давно погас, но разложенные вокруг бумаги, словно по секрету рассказывают, что Чон работал весь день и даже вернувшись в номер, продолжил трудиться. - Сядь сюда, - Тэхён расставил ноги, указывая Чонгуку на место между ними. Гук непонимающе уставился на блондина. - Сил нет смотреть, как ты мучаешься, - Тэхён, скрывая собственное стеснение, закатил глаза. - Я, конечно, не массажист, но кое-чему научился. Давай, пока я не передумал. Дважды повторять не пришлось. Чонгук, словно на поводке, поднялся и послушно уселся спиной к Тэхёну между его длинных соблазнительных ног. - Ты не обязан, - надеясь, что Тэ не передумает, вяло сопротивлялся Гук. Он и не мечтал, что сможет ощутить прикосновение длинных тонких пальцев, на которые он давно уже поймал фетиш. Чон бы с удовольствием вылизал тонкую ладонь, обводя каждую линию на ней, собрал бы ртом каждую фалангу, пройдясь по бархатной коже. Внизу живота едва ощутимо потянуло. - Не обязан, - согласился Тэхён, - сними верхнюю одежду, - скомандовал он, как бы между прочим, - но я знаю, что такое, когда болит шейно-воротниковая... Замолчал Тэхён сразу, как только перед ним предстал оголённый торс Чонгука. Ткань, словно в замедленной съёмке, сантиметр за сантиметром оголяла сильное молодое тело, гладкую, едва тронутую золотом кожу, под которой перекатываются крепкие мышцы. С такой силой можно спасать мир или... Или обнимать, прижимать и забирать себе... Тэхён сглотнул собравшуюся слюну, потирая ладони друг о друга, чтобы разогреть. Гладкие широкие плечи перед ним притягивали к себе, словно магнит. Тэ испугался собственных потаённых желаний. Он взрослый молодой человек. У него была куча возможностей заиметь и отношения, и просто интрижку, да даже обычный одноразовый секс. Но его отталкивали другие люди. Чужие прикосновения вызывали в нём отторжение. Наверное, отчасти поэтому он выбрал одиночное катание, а не парное. Ему претило где-то внутри, что придётся неосознанно соприкасаться с партнёршей разными частями тела, трогать, брать на руки. Нет. Он ни в коем случае не против женщин. Они прекрасны. И он восхищается женским полом. В женщинах столько природной грации, врождённой эстетики, к которой мужчинам приходится стремиться. Девушки удивительны. Они завораживают своей плавностью, своими формами. Знают, как сесть, как встать, как улыбнуться, чтобы выглядеть наиболее загадочно и привлекательно. Но всё же это не для него. Тэ осторожно коснулся тёплыми ладонями мягкой кожи и задержал дыхание, чтобы не сорваться на тихий протяжный стон. Гук под его прикосновениями едва различимо выдохнул, расслабляясь и отдаваясь полностью во власть нежных рук. Тэ неторопливо разминал уставшие плечи и мог бы поспорить, кому на самом деле из них сейчас приятней. Ощущение шелковистой кожи, сильной спины и плеч. Ким с упоением разминал затекшие за день мышцы, борясь с желанием пройтись языком по самой кромке возле роста волос, прежде чем впиться зубами в желанную плоть. Рядом с Гуком он постоянно начинает терять самообладание и контроль. - Тэхён, - Чон зажмурился, когда Тэ нажал в особенно болезненном месте, - вообще, я хотел отложить этот разговор на завтра, но раз уж так получилось... Не знаю, как ты отреагируешь... - Что, Чонгук? - низкий полушепот пролился в ушную раковину, растекаясь по спине и груди. - Я пока не понимаю, о чем ты, - уползает ниже, вкручиваясь в мышцы, расправляясь там тысячами маленьких зонтиков. И без того неудобный разговор вдруг стал совсем невыносимо трудным. Гук, словно хмелем опоенный, давно не от виски. Ладони гладили его плечи, спускались по предплечьям, снова поднимались к шее, лаская заднюю часть вдоль чувствительных позвонков. Жар внизу живота нарастал все сильнее, но Чон должен предупредить Тэ о том, что их секреты едва не вышли на поверхность. - Ко мне приходил тот японец, - всё же начал Чон, разрушив интимность момента. - Акира?! - Тэхён искренне удивился и замер. Что бы Акире делать у Чонгука в номере? Они же друг друга недолюбливают. - Да, он самый. Тэ, не знаю, как ты отреагируешь, но он видел, как мы целовались, - руки на его плечах надолго замерли, а после вовсе исчезли. Чонгук осторожно развернулся, с волнением глядя снизу на Тэхена. Сначала тот рассеяно осмотрелся, затем нахмурился на несколько долгих минут, а после его складка между бровей немного расправилась. - Что ж, мне жаль, что так получилось. Не думаю, что Акира-сан как-то будет влиять на твою репутацию или работу. Он не будет распространять слухи, но если ты беспокоишься, то я могу поговорить с ним. Не понимаю, зачем он вообще пришёл? "Что, простите?! Что Тэхён говорит?" - думал про себя Чонгук, не сразу понимая к чему ведёт фигурист. - "Этот малыш всерьёз думает, что Гуку есть дело до собственной репутации? Да он, если бы мог, всему мира рассказал о том, как любит Тэхена!" - Ты думаешь, я переживаю за то, что он мне как-то навредит? - Самое подходящее слово сейчас было: офигел. Гук офигел от того, какие мысли, оказывается, в голове у Тэхена. - Тэтэ, посмотри-ка на меня, пожалуйста. Ким уставился на Чонгука, не к месту подумав о том, что ему нравится, как звучит это прозвище в исполнении Чонгука. - Мне всё равно, слышишь меня? Мне всё равно, что он обо мне думает и что будет делать. Я волновался за то, что он может навредить ТЕБЕ. Ведь, несмотря на то, что вы в одной команде, он тоже одиночник, как и ты. Вдруг он хочет убрать тебя, потому что первое место только одно, и оно твоё? Тэхён, не задумываясь, отрицательно покачал головой, окончательно забыв про массаж и откинувшись в кресле. Чонгук вставать не спешил, так и оставаясь сидеть у ног Тэ. - Он не сделает такого, - мягко ответил фигурист, - Акира на самом деле очень хороший. Чонгук отвернулся, чтобы не видеть сейчас улыбку Тэхена, предназначенную другому. - Когда я переехал в Японию, Акира был единственным, кто с первого дня относился ко мне хорошо. Никому не хотелось добавлять себе конкурентов. В Японии и без меня достаточно много хороших и очень хороших фигуристов. Но и я приехал не с последними результатами, многим пришлось подвинуться. Акира тогда единственный разговаривал со мной, помогал улучшить язык, показывал любимые места в Токио. - А почему ты уехал из Кореи? Это... Из-за... Нас? - Чонгук еле выдавил мучающий его много дней вопрос, напряжённо вслушиваясь в каждое слово. - Это долгая история, - грустно улыбнулся Тэхён, - и не очень интересная. Чон поджимает губы. Для него важно всё, что связано с Тэхёном. Любая деталь его жизни. Он слишком мало знал о нём тогда, сейчас он такой ошибки совершать не хочет. - Я никуда не спешу, - Чонгук поднялся, пересев в соседнее кресло, а Тэхён тут же подтянул ноги, подгибая их под себя. - Я думаю, тебе тяжело носить всё в себе. Я готов выслушать тебя. - Только выслушать? - Как-то неоднозначно и не совсем довольно хмыкает Тэ, потянувшись за своим бокалом и делая небольшой глоток. Обжигающая жидкость скатывается в желудок, оставляя там горячее пятно, медленно впитываясь в кровь. - Не только, - Гук смотрит прямо в глаза, забираясь в душу, - я отвечу на все твои вопросы, если они есть. Я вообще на многое готов, ТэТэ... Фигурист ничего не отвечает, уткнувшись в бокал для очередного глотка. Всё слишком навалилось. Тэхён пришёл, потому что скучал. Он не видел Чонгука весь день. Старался не искать глазами, то и дело оборачиваясь и выглядывая чёрные омуты, смотрящие на него. Но вместо них постоянно натыкался на светлые изучающие глаза Кейна. Гук так и не появился. Тэхён мог бы остаться в номере, но он не усидел. Зависимость от Чонгука, как он думал, осталась позади, но это не так и он признает это. Тот ворвался в жизнь Тэхёна буквально из ниоткуда и стал одной из самых важных её частей. А сколько раз за это время он снился Тэхену! В последнее время эти сны становились всё более откровенными. Поцелуй на съемках распалил Тэ не на шутку. Он никак не мог успокоиться и ему даже пришлось наспех скинуть напряжение, только вот после, он испытал за это жгучий стыд. Ведь ничего не почувствовал, кроме механических движений и ярких картинок в голове. Ноги принесли его к двери номера Чонгука, потому что того не было за ужином. Тэхён серьёзно переживал, что он голоден и у самого кусок в горло не лез. Но фигурист совершенно не планировал превращать их встречу в вечер откровений и воспоминаний. Но раз уж так распорядилась судьба, значит, так тому и быть. - Тэхён? - долгое его молчание нарушил Гук. - Да... Да, Чонгук, сейчас, - Тэхён отставляет виски на столик, а Гук жадно хватает взглядом показавшиеся из выреза расстегнутой на пару пуговиц рубашки глубокие впадины над острыми росчерками ключиц и сглатывает. - Если не хочешь, то... - Почему нет, - не дал Тэхён договорить, - я думаю, что настал момент поговорить откровенно. "Раз уж мы пытаемся дать друг другу ещё одну возможность стать ближе, - повисло в воздухе не озвученным окончанием". Но это было и не нужно. Чонгук сам понимал, что это рано или поздно должно было случиться. Слишком много они замалчивали друг от друга. И если уж идти вперёд, то, пожалуй, стоит оставить груз прошлого, вскрыв все свои старые, всё ещё гноящиеся под обманчиво зажившей кожей раны, чтобы дать им очиститься и, наконец, зажить окончательно. Не такой вечер хотел бы Гук провести с Тэхёном, но раз уж всё сложилось в таком русле, то так тому и быть. Тэ слишком долго носит в себе боль, так же жестоко долго, как и Чонгук. Сейчас всё должно быть по другому, не так, как было в первый раз. Они изменились. За эти полтора года они прожили многое, менялись не только внешне, но и внутренне. И с этими новыми "ними" нужно познакомиться и свыкнуться. Наше прошлое - это опыт, который накладывает на нас свой отпечаток и формирует нас настоящих. - Что ж, начну, пожалуй, с самого начала... - Тэ неловко откашливается, давая себе ещё пару секунд собраться с мыслями, и, наконец, начинает, опустив глаза в пол. - Помнишь тот день... Когда вы с Юнги поссорились? Чон хмурится, а затем кивает. Только из того дня Чонгук помнит страстного Тэхёна, который позволял жадно целовать себя в подъезде, а потом громко стонал, пока Гук ласкал его ртом. - Так вот, перед этим я был на тренировке. На индивидуальной, - слова давались с огромным трудом, несмотря на то, что прошло уже много времени, - на ней... в общем, на ней ко мне приставал тренер. Чонгук ошарашенно смотрит на Тэхёна, пока в голове укладывается эта дикая мысль. К его Тэхену приставал тренер?! Тренер, блядь! Человек, который должен быть опорой и защитой спортсмена, наставником, другом! Тэхен же совсем мальчишка был! Господи, что же ему пришлось пережить?! - Он зажал меня у бортика и буквально прямым текстом сказал, что хочет от меня определенную благодарность в обмен на карьеру и место в сборной. Я тогда перепугался до ужаса, не мог даже с места сдвинуться от страха. Это было так противно, - Тэхён поежился, сжимаясь и становясь совсем крохотным. - Он трогал меня, а потом пришёл Хосок и Ха пришлось меня отпустить. Чонгук прикрыл глаза на мгновение, собирая себя после услышанного. Тэхён побледнел, но продолжил. - Я тогда поехал к тебе, потому что мне было страшно и одиноко. Я не смог тебе рассказать. Было стыдно. Ведь ты мог подумать, что я давал ему какие-то шансы. - Я бы никогда так не подумал, - глухо произнёс Гук, - ты был слишком невинным. - Мне казалось иначе. Да и нет смысла сейчас это обсуждать. Так вот. После той ночи ты снова исчез, а Хосок позвал меня на разговор. Там выяснилось, что тренер Ха много лет совращает спортсменов, но все молчат, потому что, либо запуганы, либо смирились. А потом отборочные. Я ждал тебя тогда. До самого последнего ждал, - Тэхён облизал пересохшие губы и натянул рукава рубашки на пальцы, словно старался спрятаться. - Но ты так и не пришёл. Ребята предложили отпраздновать. Я был зол и счастлив одновременно, поэтому пошёл с ними. Там мы случайно столкнулись с новеньким фигуристом, прибывшим за месяц до этого в тренировочный центр. Оказалось, что его к тому моменту уже несколько раз изнасиловал Ха Сиу. И делал он это очень жестоко. Парень был даже не совершеннолетний, а у него уже всё внутри было раскурочено, - Тэхён судорожно вздохнул, обнимая себя руками. Он до сих пор в деталях помнил тот день. Тот ужас, когда врач озвучивал диагноз Дэгёна, то отчаянье в глазах его родителей. - Тэхён, - Чонгук больше не мог сидеть на месте, сорвавшись, он метнулся к Тэ, подхватил не сопротивляющегося юношу на руки и, усадив к себе на колени, прижал к своей широкой горячей груди. - Тогда мы с Хосоком сразу отвезли этого парня в клинику и там я увидел Юнги. Пошёл за ним и узнал, что ты уже не первый день лежишь в больнице, - продолжать именно эту часть того дня у Тэхена не было ни сил, ни желания. Гук сжал челюсть. Он тогда даже и не думал, как Тэхён оказался там. Не спросил, что фигурист забыл в больнице? Он просто отрубил его от себя. Добил! Какой же он урод! Эгоистичный урод! Слишком сосредоточен был на своих проблемах. А Тэхён?! Тэхён после всего смог с такой выдержкой принять ещё и удар от него. Сколько же в этом хрупком человеке спрятано сил? - В общем, после нашего с тобой разговора я вернулся в приёмный покой. Мне позвонил Хосок, приехали родители Дэгёна. Его отец принял решение подать заявление. Начались суды. Я и Хосок были свидетелями. А дальше - ад. На нас давили, угрожали, уговаривали, просили, чтобы мы отказались от показаний. В результате дело всё же удалось замять, не без участия очень высокопоставленных лиц. Хосок бросил спорт, не смог с этим смириться. Ха Сиу уволили без возможности заниматься тренерской деятельностью. А мне предложили контракт в Японии. С глаз долой, как говориться... После скандала наши тренеры опасались брать меня, несмотря на отличные результаты, - Тэхён устало укладывает голову на плечо Чонгука, позволяя тому дрожащей рукой поглаживать себя по волосам. - Мне было тогда так плохо. Я совсем запутался в себе, в чувствах к тебе, в том, чего хочу, а чего нет. Я не понимал, куда мне дальше двигаться. Находиться там стало невыносимо и я решил уехать. Подумал, что правильно попробовать начать всё с начала в чужой стране. - Господи, Тэхён! Какой же я ублюдок! - выдыхает Гук в макушку Тэхена, сжимая того в объятиях сильнее. - Я то думал, что делаю правильно. Я безумно хотел быть с тобой, любить тебя. Я всегда хотел к тебе прикоснуться, держать тебя за руку. И чем больше был с тобой, тем сильнее утопал в тебе. Но ты был восходящей звездой. Тебе никак нельзя было испортить репутацию в твоей жизни. Она влияет на карьеру. Я знаю, сколько ты приложил усилий, чтобы взойти на пьедестал. И мне не хотелось быть тем, кто станет помехой. Я хотел быть для тебя опорой, а стал тем, кто чуть не сломал тебя, - в груди клокотало что-то гадкое, горько-кислое, от чего мутило не на шутку. Но Тэхён осторожно коснулся оголенного участка кожи на шее, едва ощутимо, там, где бьётся яремная венка и Гуку стало легче. Пришла очередь Тэхена слушать ту часть истории, которая от него всегда была скрыта на семи замках. Тэ мягко положил ладонь на предплечье обнимающей его руки, осторожно поглаживая, призывая продолжать. - Когда погибли мои родители, я остался в полной растерянности и тоске. Рядом был только Юнги. Он буквально за уши вытянул меня с самого дна. У нас была хорошая семья, - Чонгук грустно улыбается, неосознанно прижимая Тэ ещё ближе, так, что между ними нет и сантиметра. У Тэ сердце сжимается, накатывает необъяснимая нежность, щемящая до боли. Он утыкается носом куда-то под челюсть Чонгука, осторожно вдыхая аромат его кожи. - Они ехали с вечеринки и как в плохом кино, попали в аварию. Мама погибла на месте. Она ударилась лицом об панель с такой силой, что её челюсть сдвинулась внутрь. Не сработали подушки, - Гук чувствует, как начинает печь глаза и быстро смаргивает, стараясь, чтобы голос не дрожал. - Отец ещё был жив, но умер по дороге в больницу. Я в один момент остался сиротой. Квартиру пришлось продать, чтобы оплатить похороны и первый год обучения в университете. Денег не хватало, и один из моих коллег по секции тхэквондо, предложил попробовать поучаствовать в подпольных боях. Ну и дальше закрутилось. Я дрался, а там неплохо платили. Правда и соперник тебе может попасться совершенно любой. Травмы, лечение, снова бои и учёба. А потом появился ты, - впервые за этот разговор Чонгук улыбнулся. - Я видел тебя и раньше. В метро. Потом мы столкнулись в дверях магазина. Тэхён отстранился, глядя в лицо Чонгука и отчаянно перебирая воспоминания. - Потом в ночном клубе, - продолжал Гук, осторожно коснувшись лица Тэхена, отведя в сторону чёлку. - Ты был безумно красив. Я хотел тогда подойти к тебе, но не срослось. Кое-кто захотел помериться "градусниками" - Подожди, подожди, - Тэхён ошарашенно смотрел на Чонгука, - точно! Это был ты? - Гук кивнул, а Тэхён удивлённо прикрыл рот ладонью. - С тобой было как в сказке, - вернулся Чон к рассказу. - Я влюбился почти сразу, но признаться тебе не мог. Я не был достойным тебя. У меня не было ничего: ни дома, ни работы, ни семьи. Я был боец, который мог стать инвалидом в любой момент. А ты был другой. Волшебный, умный, добрый, открытый. Ничего не скрывал, не прятался. При этом был отличным спортсменом. Изначально я хотел быть другом, но всё заходило дальше и дальше. И я уже не мог оторваться от тебя, а ты так искренне тянулся навстречу. Тогда я думал, что принял наилучшее решение для нас обоих, пока всё не зашло слишком далеко. Тэхён неожиданно высвободился из рук Чона, поднялся, отходя к окну, прихватил бокал с виски и одним глотком осушил его до дна. - А что изменилось, Чонгук? - Тэ не повернулся, разглядывая ночь за окном, наполненную огнями города. - Что сейчас поменялось? Я всё так же фигурист, только ещё более известный. - Всё изменилось, - Чонгук поднялся, подходя сзади, вставая вплотную, но не осмелившись прикоснуться. - Я без тебя учился жить, но жить не получалось. Скорее существовать. Я понимаю, что изменилась моя жизнь, но твоя - нет. И я не хочу быть тем, кто навредит тебе. Я много думал об этом, - Чонгук сжимает кулаки. Сейчас он словно сам себя препарировал перед Тэхёном, медленно вскрывал, обнажаясь до самых своих душевных глубин. - Я люблю тебя. Люблю больше всего, больше всей жизни, больше мира. Это не пафосные слова, Тэхен~и. Я начинаю дышать только рядом с тобой. Я могу ходить, только когда думаю о тебе. Я сошёл с ума и ты, моё сумасшествие, наваждение - самое дорогое, что существует в этой вселенной для меня. Но я готов быть для тебя кем угодно, лишь бы только ты был рядом. Просто рядом. Тэхён медленно развернулся, вскинув на Гука влажный, полный горечи взгляд, от которого хотелось ползать на коленях, вымаливая прощения. Столько в нём было тоски и боли. Глубоко запрятанные, загнанные в угол, но всё ещё не до конца задавленные. Они стояли настолько близко, что Гук мог рассмотреть каждую родинку, каждую острую ресничку на любимом лице. - А если я не хочу, Чонгук?