𝐓𝐞𝐫𝐫𝐨𝐫𝐢𝐬𝐭 𝐚𝐜𝐭 𝐨𝐟 𝐦𝐢𝐧𝐝

Опаздывать на работу в один из самых лучших банков Токио никогда не являлось плюсом или лучшим качеством его персонала, но одна работница тем не менее всё же позволила себе такую оплошность, когда решила выключить будильник с утра пораньше и поспать на пять минут больше. Но пять минут затянулось на двадцать, поэтому пришлось собираться в спешке и вызывать такси с подозрительным водителем, который то и дело поглядывал на неё в зеркало заднего вида и что-то писал себе на подкорке. Но она, решив не обращать на это внимание, просто сосредоточилась на видах из окна и мысленно молилась, чтобы поскорее увидеть из него банк и не попасть под раздачу от начальства за опоздание. Чудо, на удивление, свершилось, и девушка успела за пять минут до начала смены, что не могло не радовать. — Доброе утро, Хаяси. До её ушей дошёл бархатистый голос охранника, который уже некоторое время не покидал девичьи мысли и несколько раз был вторым главным персонажем её сновидений. По коже прошлись мурашки, а лёгкий румянец посетил светлую кожу щёк. — Доброе. Я же просила называть меня просто Каору, — она улыбнулась мужчине, стараясь не показывать свою неловкость и быть более раскрепощённой, ведь зажатость всегда была минусом и мешала строить долговременные отношения с людьми. — Никак не могу перестроиться, — слегка усмехнулся охранник, уже который раз покорив Каору своей лисьей улыбкой, которая отлично ему подходила и делала чертовски обаятельным. — Обычно я только близких называю по имени. Эти слова подействовали как игла, вонзающаяся в кожу, и едва не заставили передёрнуться. «Размечталась, значит», — мысленно дала себе пощёчину Каору, но ни один мускул на её лице не дрогнул. — В таком случае мне нравится, как вы разделяете личное и работу. Девушка ответила с налётом стервозности в голосе, стараясь скрыть обиду на собственные неоправданные желания и фантазии относительно молодого красивого охранника, который за недолгий месяц работы стал настоящим секс-символом всего банка. Да и форма так сильно шла ему, что многие сотрудницы не стеснялись говорить ему это прямо в лицо, что значительно подпитывало его эго, а ведь и так невооружённым глазом было понятно, что Ран Хайтани тот ещё нарцисс. — Бывают моменты, когда это не особо получается, — произнёс он уже вслед Хаяси, которая, по всему её виду, не собиралась останавливаться или оборачиваться, лишь бросив на прощание "До встречи, Хайтани". — Даже слегка жаль, что ты сегодня не опоздала, — эта фраза осталась лишь шёпотом на губах Рана, которые образовали многообещающую ухмылку. — Или же нет. Девушка миновала огромный зал и зашла за стойку, где встретилась с коллегами, начав обмениваться незначительными фразами и готовиться к началу рабочего дня. Банк находился в большом двухэтажном здании с огромными потолками и колоннами, так что пространства и воздуха было много. Всё располагалось в двусветном зале. Первый и второй этаж соединяла большая лестница, а строение здания помогало видеть со второго этажа всё, что происходило на первом, если выглянуть за перила, и наоборот. Каору, задумавшись о чём-то, подняла глаза на второй этаж и заметила свободно расхаживающего там незнакомца с неординарной внешность. Длинные розовые волосы и шрамы в уголках рта сразу привлекли взгляд, как и полностью чёрная одежда с перчатками. «Чей-то клиент, что ли». Промелькнула мысль позвать кого-то из охраны, но осознание того, что ей придётся снова пересечься с Раном, заставило Каору откинуть эту идею и списать подозрительную личность на собственную паранойю. Но чутьё, как ни странно, в этот раз не подвело. Стоило лишь отвернуться и начать заниматься своими делами, как в помещении раздались оглушительные выстрелы, заставив всех сотрудников и несколько неприлично ранних клиентов повалиться на пол как кегли, с целью спастись от источника выстрелов. Каору лежала на полу и не могла пошевелиться из-за сковывающего страха, но по-прежнему оставалась спокойна с виду, за исключением широко раскрытых и бегающих глаз, так что даже потянуться под стол и нажать тревожную кнопку не представлялось возможным в тот момент. А испуганные крики и начавшаяся истерика коллег лишь усугубляли положение и не подпускали в голову ни одну здравую мысль. Прозвучало ещё несколько выстрелов, а затем на лестницу спустился тот самый незнакомец с розовыми волосами и, обведя всех присутствующих усмехающимся безумным взглядом, заговорил громко и чётко, будто заглядывая в душу каждого сквозь их напуганные глаза. — У меня для вас плохая новость — этот банк захвачен террористами, — все ахнули от ужаса и стали не просто перешёптываться, а кричать, пока по зданию не раздалось ещё несколько выстрелов с целью заткнуть толпу. А человек, произнёсший эту фразу, накинул на голову чёрный капюшон и развёл руки в стороны, как актёр на сцене театра. - А хорошая новость — напали на него мы. Пламенный привет от Бонтена! Мужчина растянулся в ужасающей улыбке и рассмеялся, а Каору побледнела от страха, понимая всю плачевность ситуации, из которой могла банально не выйти живой, но тем не менее оставалась на месте, когда другие сотрудники и клиенты стали разбегаться во все стороны, но сразу же были схвачены людьми в чёрных военных костюмах и масках на лицах. Но всё же, какой-никакой, а инстинкт самосохранения у неё был, правда мозг будто отключился, стоило лицезреть этих грабителей или террористов, врывающихся в здание, причём с чёрных ходов, так что Каору безрассудно поползла к столу, куда никто не направился, чтобы то ли не стать заложником, то ли попытаться хоть как-то спасти положение. Радость начала переливаться через край, когда она поняла, что её не заметили, так что уже с облегчением нажала тревожную кнопку. Вот только после этого ничего не произошло, а эмоции сменились на ужас, когда, подняв глаза, девушка заметила перед собой мужчину в чёрной обтягивающей футболке с короткими рукавом и штанах карго. В его руке, облачённой в тканевую перчатку с прорезями для пальцев, был пистолет. — Кнопки отключены, даже не надейся, — он усмехнулся, а затем схватил Каору за волосы, вызвав крик, полный боли, и поволок в центр зала, чтобы бросить на плиточный пол и навести на неё курок. — Будет уроком всем остальным заложникам, чтобы не рыпались. Пистолет был снят с предохранителя с характерным звуком и направлен прямо в лоб сидящей на коленях Хаяси, из чьих глаз уже брызнули слёзы. Умереть до тридцати было ужасно, а умереть на работе — ещё хуже. Мириться с такой судьбой она не хотела, но и противиться не было ни сил, ни возможности, так что оставалось лишь закрыть глаза, чтобы не видеть лицо своего убийцы, и надеяться на чудо. — Погоди, — знакомый голос подбил к тому, чтобы распахнуть глаза, и тогда Каору увидела то, что уж точно не ожидала. Ран стоял напротив её потенциального убийцы, положив руку ему на плечо, и что-то говорил, а у его собеседника с длинными волосами появилась ухмылка. — Ладно, братец, — ответил незнакомец и убрал пистолет, из-за чего Каору на мгновение почувствовала себя в безопасности, но затем... «Братец? Брат нашего охранника один из этих террористов?!» — Чего не пристрелите? — в центр зала подошёл розоволосый, устроивший фееричное шоу, и оглядел Каору таким же безумным взглядом. — Как раз она и знает код от хранилища, Санзу, — внезапно заговорил Ран, усмехаясь, от чего у девушки пропал дар речи, а лёгкие на мгновение атрофировались. Только тогда Хаяси наконец-то обратила внимание на его одежду: Ран был не в форме охранника, а в полностью чёрной одежде: штаны с множеством карманов, верх с длинными рукавами и капюшоном и бронежилет сверху, а также шнурованные ботинки, которыми, казалось, можно было бы и убить, если нанести удар. — Тогда вперёд, — ответил брат Рана, убирая пистолет и разворачиваясь на испуганную толпу, которую уже посадили на пол в зале, при этом угрожая огнестрельным оружием. — Вставай. Ран обратился к Каору, но она не услышала — была поражена осознанием, что всё это время их охранник работал на террористов и проник в банк с ужасной целью. К тому же, скорее всего, именно он и отключил все тревожные кнопки, и он же впустил своих приспешников через чёрный ход. — Оглохла, Хаяси? — грубее чем обычно произнёс Хайтани и схватил женское запястье, силой поднимая её с пола, причиняя боль. — Что вам нужно от меня? — наконец-то произнесла Каору, начав что-то соображать, пока аметистовые глаза, в которые она совсем недавно даже смотреть стеснялась, гипнотизировали и ужасали. — Открытое хранилище, только и всего, — Ран снова показал ей свою лисью ухмылку, из-за чего по коже девушки пробежал холодок, хотя раньше вместо него возникали мурашки, и, посильнее сжав её запястье, потащил в сторону хранилища. Они пришли быстро, и Каору даже не заметила, как уже стояла перед закрытой железной дверью в окружении Рана и нескольких других террористов, часть из которых прятала лицо за масками, в отличие от Хайтани, что, по мнению девушки, указывало на его высокий статус. — Введи код и впусти нас, если хочешь остаться целой, — рука Рана скользнула к щеке Каору, на удивление нежно огладив кожу, проведя по скуле, и заправила выпавшую из пучка прядь волос цвета тёмного шоколада. — И без глупостей. Я не шучу. Слова о шутках навеивали ещё больший страх, ведь за месяц, пока Ран работал охранником в банке, он очень много и часто шутил, начиная от глупых анекдотов и заканчивая чёрным юмором. И то, и другое быстро расположило большую часть сотрудников к нему, и многие стали считать его ещё тем весельчаком. Но эти дни были в прошлом, и сейчас Ран не шутил — пистолет в его руке, который в любой момент мог оказаться приставленным ко лбу или виску Каору, служил неоспоримым доказательством. — Х-хорошо, — голос дрогнул, и Хаяси с трудом сглотнула ставший в горле ком. Чтобы выжить, ей требовалось всего лишь ввести код от хранилища и дать ограбить банк. Безусловно, дать этому случиться не хотелось, но своя жизнь была дороже денег, которые даже ей не принадлежали, да и она была обычной жертвой обстоятельств. Тонкие пальцы стали порхать над пультом, вводя длинный код, пока после небольшого сигнала на экране не загорелся зелёный и двери хранилища не открылись. — Умничка, — Ран подарил Каору свою улыбку, но она была ей уже не нужна. — Что теперь? Вопрос девушки затерялся в шуме, пока в хранилище входили под пристальным взглядом Хайтани. — Разберётесь, не маленькие уже, — бросил Ран своим людям, а затем, снова вцепившись в руку Каору, из-за чего точно останутся синяки, потащил её за собой по коридору. — Куда ты меня ведёшь? — вопрос остался проигнорированным, поэтому она осмелилась повторить его громче. — Куда мы?! Ран обернулся на уже крик и не смог сдержать улыбки, которая за этот тяжёлый день — а ведь он только начался — успела поселиться в печёнках. Адреналин ударил в кровь, страх перерос в злость и агрессию, и откуда-то взялись силы противостоять агрессору, несмотря на дрожь по всему телу. Каору резко остановилась и дёрнула руку, которую держал Ран, на себя, почти заставив того замешкаться, и замахнулась второй, целясь точно в нос. Но удару не суждено было случиться, и кулак был пойман большой ладонью Рана ещё на большом расстоянии от его лица. Он больше не улыбался. — Откуда смелость, Хаяси? На его лице отразилось подступающее раздражение и заходили желваки. Он моментально сжал обе руки девушки одной своей и поднял над её головой, пока вторую поместил на её шею, резко прижав Каору к стене, из-за чего она ударилась затылком, а колено вжал в стену между её ног, блокируя все пути отступления и делая её схожей с бабочкой, которую прибили к стене с целью сделать экспонатом коллекции. — Вздумала поиграть в героя? Ран был близко, слишком близко. Шептал эти слова практически ей в губы, пока девушка старалась восстановить дыхание, но уже не пыталась угомонить бешено бьющееся сердце, которое при таком близком контакте с Раном едва ли уже могло уместиться в грудной клетке. Но самое ужасное было то, что она не понимала, из-за чего сердце так бьётся, а в животе завязывается тугой узел — страх или желание. Последнее стало запретным, ужасным и отвратительным в момент, когда Ран оказался по другую сторону от неё и закона. — Отпусти меня, — Хаяси почти выплюнула ответ ему в лицо, невольно приковав взгляд к губам Рана. Он не отдалился ни на миллиметр, а, казалось, даже наоборот, из-за чего Каору показалось, что температура в коридоре резко поднялась градусов на пять. — Или что? Ран играл и выводил на эмоции, снова шепнув ей почти что в губы, но ответной реакции, которой наградила его девушка, он явно не ожидал. Каору, больше не намереваясь терпеть эти игры, совсем чуть-чуть подалась вперёд и укусила Хайтани за нижнюю губу, заставив того одёрнуться и ослабить хватку буквально на секунду, чего она думала хватит, чтобы освободиться и сбежать. Здравый смысл прямо кричал, что с человеком с оружием стоит вести себя послушно и не возникать, а уж тем более не пытаться сбежать. Но упрямство и злость на Рана, к которому ранее она испытывала симпатию и влечение, а теперь какие-то противоречивые чувства, толкнули на этот необдуманный шаг, и это стало ошибкой. Каору даже вырваться не смогла и снова оказалась прижата к стене, а рука на её шее сдавила сильнее, моментами не давая даже вдохнуть. — Сумасшедшая, — Ран слизал выступившую на губе каплю крови под непонимающий взгляд Каору. И эти бегающие в непонимании янтарные глаза и её предыдущие действия так ему понравились, что он продолжил свою игру. Хайтани приблизился вплотную и накрыл губы Каору своими, сразу же начав кусать, терзать их и подминать под себя. Это был дикий и животный поцелуй без намёка на нежность или какие-то глубокие чувства — лишь похоть и мимолётная страсть с примесью влечения, которое он гнал от себя уж слишком долго. Мысли были затуманены, и Каору справедливо списала всё происходящее на адреналин и стресс, но сам факт того, что её целовал террорист, который, к тому же, прижимал её за горло к стене в коридоре, где с одной стороны чистят хранилище, а с другой заложникам угрожают оружием, сносил голову и заставлял чувствовать себя сумасшедшей и неспособной здраво мыслить. Но Каору и была сумасшедшей, и уж точно не мыслила здраво, ведь не просто не противилась, а и отвечала на этот животный поцелуй, пока в висках била кровь. Эта работница банка сразу же обратила на себя внимание Рана, но заводить интрижку было рискованно, поэтому оставалось лишь держаться от неё на расстоянии и не давать надежд, видя от Каору такое же влечение. Но сегодня расстояние было стёрто, а то, как их желание вылилось в такой напряжённый и безумный момент, не мог понять ни один из них. — Рада этому, Хаяси? — Ран отдалился, но только чтобы разомкнуть поцелуй, и его рука переместилась с шеи к скуле. — Ты ведь давно хотела этого. Для этого носила обтягивающие юбки, проходя мимо по несколько раз в день без причин? — он ухмылялся, пока напряжение в воздухе увеличивалось до предела, а рука вернулась к шее, но начала расстёгивать воротник рубашки. — Думаешь, я не понимал твоих взглядов и намёков? — Это уже не важно, — Каору ответила холодно, несмотря на то, что её руки всё ещё держали над головой, а рубашку уже расстегнули на одну пуговицу. — Прекрати, — голос в страхе дрогнул. — Не делай вид, что не хотела снять с меня форму охранника. Или моя нынешняя одежда тебя не устраивает? Ран прильнул к её шее, практически впившись в кожу, чтобы оставить свои отметины, которые вскоре зацветут, что заставило девушку вскрикнуть, а затем подавиться воздухом из-за приятных ощущений нежного поцелуя в то же место и того, как он сжал в ладонях её грудь через ткань рубашки, где были расстёгнуты уже две пуговицы. — По твоему лицу явно не видно, что ты хочешь, чтобы я прекратил, — ответил он, глядя на блаженное выражение лица напротив со слегка приоткрытыми губами, пока Каору жадно старалась глотать ртом воздух. С этими словами он спустился ниже, под ту самую обтягивающую юбку, которую не раз хотел стянуть с этой правильной девчонки, яро пытающейся его соблазнить. Вышло ведь, вот только обстоятельства весьма специфичны. — Что ты делаешь?! — наконец-то опомнилась Каору, когда почувствовала холодную ладонь на внутренней стороне бедра, но не смогла даже до конца сомкнуть ноги из-за колена Рана — он всё предусмотрел. Поэтому оставалось лишь напрягать их настолько, насколько могла. — А ты ещё не поняла? — снова его фирменная улыбка в ответ на напуганный взгляд и попытки оказать сопротивление, которые тут же присекались. — Хватит делать вид, что тебе не нравится. — Не нравится! — крикнула Хаяси, снова попытавшись освободить руки из хватки, что было априори обречено на провал. Её глаза бегали от ужаса, а Ран ухмылялся и довольствовался такой реакцией, пока его рука скользнула дальше, к нижнему белью. — Да неужели? Но тут же она замолкла и едва сдержала стон, когда Ран вошёл в неё сразу двумя пальцами и начал медленно двигаться, от чего она потерялась из-за контраста ощущений. Каору вымученно вздохнула, но подавила стон и зажмурила глаза, из-за чего нельзя было точно сказать, чувствует она удовольствие или нечто неприятное. Но Ран знал наверняка. Похоть и желание боролись со здравым смыслом и страхом, то проигрывая, то выигрывая, а звоном гонга в этом поединке стал звук расстёгнутой пряжки ремня, после которого Каору поняла, что её руки уже не держат, а к тому же она сама уже обнимает Рана за шею и зарывается в его короткие волосы. Этот жест лучше всех слов отвечал на предыдущий его вопрос, а потому тормозить или тем более останавливаться Ран уже не планировал, ведь отсутствие ярого сопротивления уже стало для него согласием и другие любые слова и действия он уже не будет истолковывать как отказ. Юбка была стянута, нижнее бельё порвано, его штаны вместе с боксерами спущены, а Каору снова прижата к стене, но на этой раз не спиной, а грудью. Ран заломал её руки за её спиной, сковывая движения и беря на себя власть над чужим телом, пока девушка содрогалась в его руках, словами показывая своё недовольство, но телом прося о большем. — Хорошая девочка, — снова шепнул он ей на ухо, обжигая горячим дыханием и выбивая воздух из её лёгких резким толчком, который и вывел из прострации. Крик вырвался из её горла, когда Ран оказался внутри и тут же набрал скорость, несмотря на её напряжение и сопротивление, из-за чего Каору почувствовала неприятное натяжение и боль. Он не собирался особо церемониться или дать хотя бы привыкнуть, из-за чего ему пришлось закрыть рот девушки рукой, лишая теперь и возможности говорить, заставив терпеть. Он двигался грубо, резко, из-за чего Каору было больно и физически, и морально, её мысли разрывали сознание от жгучего чувства наполненности, которое со временем начало перерастать из в нечто приятное, но кричать она не переставала, хоть крик всё ещё давили грубой мужской рукой. Слёзы скатывались по щекам, но внизу живота стягивался тугой приятный узел, став эпицентром наслаждения, от которого оно медленно растекалось по телу. — Хватит сопротивляться, просто расслабься, — издевательски шепнул Ран ей на ухо, тяжело дыша, на что Хаяси мысленно уже выколола ему глаза, но свои зажмурила, прислонившись щекой к стене и стараясь не упасть из-за подкашивающихся ног. — Расслабься везде. Тебе понравится, — говорил он, хотя ему было почти всё равно — самому было и так приятно, а то, как Каору сжимала его вокруг себя, не желая впускать, сносило голову ещё сильнее и дарило чувство наслаждения и превосходства. А когда Каору, сломавшись под напором Хайтани, всё же расслабилась и отпустила ситуацию, наступив себе на горло и на свою гордость, Рана повело окончательно. Он вышел и развернул её к себе лицом и, не обратив внимания на её никуда не девшееся осуждение, подхватил под бёдра и прижал к стене уже спиной, держа на весу и снова резко войдя. Хаяси вытянулась и прогнулась в спине, положив руки на мужские плечи, но поймала себя на мысли, что на этот раз было не так больно, а даже наоборот. Было приятно и от темпа, который задавал Ран, всё так же не сбавляя скорости и входя глубоко, и от самого чувства наполненности, из-за которой ноги свело в лёгкой судороге, добавляя контрастных ощущений. Но сознание всё ещё делилось на чёрное и белое, противоречия разрывали, а внутренний голос вопил и старался образумить, пока Каору зарывалась пальцами в волосы Рана и стонала ему в губы, которые он подминал под себя и не давал толком вздохнуть. Она всё же откинула все предрассудки и отдалась Рану полностью, как уже давно того и хотела, и растворилась в моменте, будто он не был опасным преступником, взявшим её практически силой в коридоре банка, который теперь оттягивал её волосы назад, чтобы впиться в шею укусами. Но стоило Каору принять всё это, как момент стал приближаться к концу, по телу разлилось наслаждение вперемешку с адреналином, будоража кровь, а из горла вырвался протяжный стон, который Хайтани поймал ртом, и закончил следом, всё так же держа её под бёдра и чувствуя, как девушка вся подрагивает в его руках. — Я же сказал, что тебе понравится, — довольно и гордо усмехнулся Ран, стараясь отдышаться и застёгивая ремень сразу же, как поставил её на землю. Каору молчала, облокотившись о стену и глядя на него как дикий зверь, будто несколько минут назад не льнула к нему всем телом и не желала большего, ведь начала приходить в себя и осознавать, что произошло в этом коридоре. Рана это лишь позабавило. Он подошёл ближе, прислонив ладонь к стене у её лица и взяв девушку за подбородок свободной рукой, заставляя смотреть ему в глаза. — Я знаю, что тебе было приятно. Так в чём проблема, Хаяси? — В том, что ты — террорист, — злостно выплюнула она, из-за чего пальцы Рана непроизвольно сжались сильнее на её подбородке, причиняя дискомфорт, но мимолётная злость на его лице сменилась улыбкой. — Хах, да. А ещё я ёбырь-террорист, — сказал он и наклонился ближе, проведя кончиком своего носа по щеке Каору, а затем шепнул ей на ухо. — Моя милая соучастница. От последнего слова резкий холодок пробежал по коже, а ком застрял в горле. Ран уловил немой вопрос девушки по её напуганному лицу и бегающим из стороны в сторону янтарным глазам и поспешил ответить, шепча ей на ухо и вгоняя в ещё больший ужас. — Неужели ты забыла, что в этом коридоре тоже есть камеры? Как думаешь, что подумает полиция, увидя запись того, чем сотрудница банка занимается с террористом? Страх перерос в ужас, а сердце будто ушло в пятки. Теперь Хаяси не просто корила себя за сделанное, но и возненавидела и себя, за то что поддалась соблазну, и Рана, который выступил змеем-искусителем, тем самым сломав и её, и её жизнь. — До встречи, — он нежно провёл ладонью по её щеке, пока Каору не могла даже сфокусировать взгляд от осознания и шока, что накрыли её с головой, заставив осесть на пол и накрыть голову руками, и пошёл дальше по коридору, доставая оружие. — Мы ещё встретимся, не волнуйся, Каору, — ответил Ран, обернувшись в последний раз.