Просыпаясь утром, Карлу было всё ещё странно чувствовать на своей талии чужую руку, как и непривычное тепло, что исходит от горячего тела за его спиной. Обжигающее дыхание Нигана опаляло шею и затылок, и становилось так тепло и уютно, что на мгновение Граймс позволял себе улыбаться по-особенному искренне, что практически никто никогда не видел. Причиной этой улыбки служило и то, что отныне он просыпается в их квартире. Они живут вместе, и это понимание вызывало какую-то детскую радость и восторг. Поэтому Карл на миг прижался спиной к чужой груди ещё ближе и теснее, утыкаясь носом в тёплое одеяло. Казалось, что эта квартира стала если не домом, то крепостью. Отчего-то ему здесь было безопасно и спокойно. Тепло.
Это было не физическое тепло, что можно ощутить от огня или тёплой куртки, это тепло было на уровне души, когда внутри тебя разливается волна, что согревает даже в холод и метель. Такое тепло появляется в месте, где тебе хорошо, рядом с человеком, которому ты по-настоящему веришь и доверяешь. А Карл не стал бы спать с тем, кому он не верит. И это касается даже не секса, а простой ночёвки.
Так важно найти такого человека… человека, с которым тебе просто будет хотеться спать и просыпаться рядом. И секс тут будет не при чём. И Ниган казался именно таким. Мягким, тёплым, совершенно комфортным даже вопреки храпу на ухо.
Карлу очень хотелось быть для него таким же человеком.
Сон начал сходить, стоило только окончательно разлепить глаза и посмотреть в панорамное окно, где солнце уж практически взошло. Носа коснулось что-то мягкое — кошачий хвост. Наглое животное устроилось рядом с головой Карла, по королевски развалившись так, что молодому человеку действительно пришлось прижиматься к Нигану. Ещё чуть-чуть, и либо Граймс врастёт в хозяина квартиры, либо они с Котом попросту спихнут его на пол. Впрочем, второй вариант их обоих вполне устраивал.
Провокационные обтирания не прошли даром, и уже совсем скоро Карл чувствовал утреннюю эрекцию Моргана, что упирается ему прямо в поясницу. Глупо было сомневаться в его возможностях. В нём столько страсти и любви, что пора бы в доме держать огнетушитель.
Граймс выбрался из объятий, слушая кряхтение мужчины, что во сне перевернулся на другой бок, оказываясь к Карлу спиной, а сам молодой человек, аккуратно, через кота, потянулся к телефону на тумбочке, с ужасом смотря на время и начиная расталкивать Нигана.
— Эй, эй, уже 07:32. Мне на работу надо. Ниган, — поцелуи в шею и лёгкий «кусь» мочки уха действовали на него лучше будильника.
— Чего? — давя довольную лыбу сквозь сон, бурчал мужчина, так и не разлепив глаза.
— Работа. Ты меня отвезёшь? — Карл запустил свои руки под его футболку, оглаживая тонкими пальцами грудь и торс Нигана, цепляя тёмные волоски.
— Ты сегодня не работаешь, — чтобы расслышать этот бубнёж, приходилось прислушиваться и наклоняться к самым губам Нигана, практически наваливаясь на него. Впрочем, Морган считал его слишком лёгким, чтобы как-то реагировать на его вес.
— Нет, работаю, у меня смена, — руки Карла полезли под чужую резинку боксеров, считая, что лёгкая стимуляция взбодрит Нигана.
— Я очень ценю твое желание мне подрочить, но это тот редкий случай, когда я предпочту поспать, так что держите при себе свои шаловливые пальчики, сэр, — хмыкнул Ниган, пытаясь выиграть бой в зоне своих трусов.
— Ниган!
Теперь Карлу надоело будить по-доброму и нежно, и молодой человек грубо толкнул любовника в плечо, да так, что Морган чуть не слетел с кровати.
— Да блять, — мужчина подскочил, переворачиваясь и с силой подминая бунтующего Карла под себя. — Спать, нахуй. Ты сегодня не работаешь. Это я так сказал. В обед у нас деловая встреча и ты меня сопровождаешь. А теперь дай мне доспать ещё два часа, пока я вас с котом, что полночи кусал мне ноги, не отправил на диван в гостиную!
Карлу пришлось молча подчиниться. Впрочем, он совершенно не был против лишнего выходного и дополнительных часов сна. Вчера они легли слишком поздно… вернее даже было сказать — сегодня и очень рано. «Волшебным» пультом они опустили жалюзи, скрываясь от настырного солнца, и только кот, что начал забирать себе большую территорию, мешал, но ровно до того момента, пока Карл на обнял его как плюшевого зверька. Животное даже не стало сопротивляться, принимая свою участь и успокаиваясь. И ведь сейчас, в руках Нигана, находилось два диких зверька, что принадлежали только ему.
Утро уже началось хорошо, когда Морган на выспавшуюся голову осознал, что Карл теперь живёт с ним.
Стоя под горячими струями воды, он вновь и вновь прокручивал в голове вчерашний разговор и ту лёгкость, с которой они оба пришли к этому решению. Так просто ему ещё ничего и никогда не давалось, словно всё так и должно было быть. Словно это само собой разумеющийся итог, один из этапов развития их взаимоотношений. И Нигану это нравилось. Так Карл будет ближе, так он будет под защитой, в тепле и сытый. И так он может любоваться им сколько захочет.
Порой Моргану казалось, что только для этого его патологоанатом и создан: чтобы им любоваться, заботиться, холить и лелеять. И Ниган готов был заниматься этим сутками напролёт, задаривая подарками и склоняя весь мир к его ногам. Как минимум Атланту. Такого желания у него не возникало давно.
Ниган задумался, хмуря лицо и сводя густые брови к переносице. Он действительно ни к кому так давно не привязывался. И ему это одновременно и нравилось, и не нравилось.
Не нравились ему воспоминания о болезненных последствиях, ему не нравилось прошлое. Но настоящее, то, что сейчас он испытывал, то, что его окрыляло, придавало сил, было потрясающим. И ни то глубокие размышления, ни то шум воды, но он совершенно не заметил тихий хлопок дверью.
На незваного гостя Ниган обратил внимание, только когда этот самый гость обнажённым залез к нему под душ, смотря своей синевой в самую душу.
Этот взгляд сводил Нигана с ума.
Мужчина расплылся в улыбке, собственнически складывая свои руки на талии Карла:
— Решил воду сэкономить?
— Решил заняться спортом. А хороший секс заменяет 10 километров бега, — Граймс поднял руку с зажатым между пальцами серебристым пакетиком презерватива, на котором начали поблескивать капли воды.
— Это утро нравится мне всё больше и больше, — прошептал Морган в самые губы прежде, чем впиться в них глубоким поцелуем, крепче сжимая талию Карла в своих руках.
Он приподнял его, отрывая ноги Граймса от дна ванной и перемещая к стенке, прижимая его к ней спиной. Зашуршал пакетик с презервативом, пока Карл осыпал настойчивыми поцелуями шею любовника, задыхаясь от собственного возбуждения.
— Напомни мне сдать все анализы, чтобы обходиться без этой хуйни, — рыкнул Морган, справляясь с, казалось, самой непосильной задачей в ванной.
В этот момент Карл хотел его как никогда. Ниган был самым ответственным партнёром, о которых он только слышал. Самым ответственным, внимательным, ласковым и заботливым. И Карл от этого плыл.
Сильные руки подхватили его под ягодицы, поднимая и сильнее вжимая в стенку. Граймс инстинктивно обхватил его шею руками, а ноги скрестил у Моргана сзади, запрокидывая голову, чувствуя, как в него проникают.
Карл застонал, кусая собственные губы и цепляясь за сильные плечи.
— Больно? — почти что рычал Ниган, держась на границе сознания, чтобы не войти в мягкое податливое тело до конца.
— Нет, не останавливайся.
Карл целовал его губы, щеки, скулы, прятал лицо на его шее, когда мужчина наконец вошёл целиком, начиная с небольших коротких толчков, вторгаясь в его нутро. Вскоре толчки стали чаще и быстрее, выбивая из Граймса стоны и крики, которые глушила вода. Он впивался короткими ногтями в плечи Нигана, царапал его спину, прося не останавливаться, прося сильнее и глубже. И Морган рычал, утробно постанывая каждый раз, стоило ему только почти до конца выйти и войти. Карл такое любил. Он сжимался на его члене, кричал и стонал, не позволяя прекратить. И в такие моменты Ниган действительно считал его своим. Хотелось оставить грубые фиолетовые засосы на тонкой белой шее, хотелось наполнить его своим семенем и говорить каждому, что он принадлежит только ему. Но Ниган не смел, прекрасно понимая, что такой как Карл не может принадлежать кому-то, даже ему. Карл свободен. Он волен быть с кем хочет и где хочет, а ему лишь остается делать так, чтобы Карл из раза в раз выбирал только его.
И такое утро чертовски Нигану нравилось.
Кончив, он медленно опустил Карла, продолжая крепко держать, чувствуя, как его ноги подкашиваются. Граймс устало привалился к сильной груди Нигана, чувствуя, как горячая вода стала прохладной, видимо, Ниган повернул кран, желая их остудить. Отличная идея. Только тогда он смог встать на ноги, отлипая от мужчины, смотря на него как-то по-особенному.
— Всё хорошо? — Морган убрал налипшие на лицо Карла волосы, так и не отпуская. И Карлу хотелось стоять так ещё очень и очень долго, просто зная, что ему не дадут упасть.
— Да, — он потянулся за последним поцелуем прежде, чем осторожно выйти из ванной, подрагивая всем своим телом от оргазма и от той особой энергии, что вселял в него Ниган.
Мужчина лишь проводил Граймса горделивым взглядом, видя его слегка подрагивающие ноги и то, как он скрывается в комнате, закрывая за собой дверь. И Морган готов был поклясться, что видел, как Карл ему подмигивает. Он тихо рассмеялся, проводя по нижней губе языком:
— Карл Граймс, ты, чёрт возьми, сводишь меня с ума!
Утром молодой человек не был столь заботлив, как ночью, решив предоставить готовку завтрака полностью Нигану. В конце концов им обоим нравилось, когда Карл окружен сплошной заботой. И только после того, когда Морган обеспечил Граймса сытным плотным завтраком, у того всплыл вопрос о тех самых делах, что мужчина говорил утром.
— Сегодня встреча с покупателями рубинов. После убийства моего поставщика и кражи его товара, мне пришлось в срочном порядке искать другого человека, чтобы сделка не сорвалась. Пришлось подвинуть сроки, но это меньшее из двух зол. И я хочу, чтобы ты присутствовал.
Карл удивлённо уставился на Моргана, не считая, что брать его на столь важную встречу хорошая идея. В конце концов 80% Атланты знает, кто такой Карл Граймс, и что он сделал. Велика вероятность, что общение с таким, как он, может подорвать доверие Нигана в глазах покупателя. Более того, он сомневался, что партнёры Моргана благоразумно отнесутся к факту, что Морган притащил своего парня-любовника, чей отец — коп. Вот только поделившись с Ниганом этими размышлениями, молодой человек добился только смеха. Откровенного звонкого смеха со слезами на глазах:
— Ох, парень! Блять! Пошёл ты! Нет, серьёзно, пошёл ты! Давай так, ты не беспокоишься о принятых мною решениях касаемо того, как твоё присутствие или отсутствие на той или иной встрече или мероприятии может повлиять на мою репутацию, договорились? Если ты кому-то не понравишься, их в Атланте не будет уже через час. И ты же само очарование, черт возьми! И значение имеет только одно: я хочу, чтобы ты был.
Карлу такой ответ понравился более чем. Он почти что с обожанием посмотрел на Нигана, лукаво закусывая губу, наблюдая, как выражение лица Моргана меняется. Мужчина терял голову, когда Граймс с ним заигрывал. Его выражение лица менялось: он в улыбке обнажал передний ряд зубов, характерно морщил нос и прогибался в пояснице, почти что спрашивая «ты серьёзно?». И Карл был более, чем серьёзен, испытывая удовлетворение от того, как он может менять настроение одного из самых влиятельных людей Атланты. Это всё равно, что держать в своих руках весь город, и Граймс был уверен, что одно его слово, и Ниган исполнит всё, чего бы он не пожелал.
— Мне надеть что-то более классическое? — Карл медленно стянул с себя единственный предмет гардероба — футболку, кидая её на кровать, и он был готов поклясться, что Морган сглотнул слюну, вспоминая, как всего 1,5 часа назад вбивался в это тело.
— Ты можешь надеть что угодно. Но напомни, чтобы мы съездили на шоппинг, где я буду всё оплачивать своей картой. Мне нравится видеть на тебе свои подарки, как например это кольцо и парфюм, которым ты пользуешься.
— Это напоминает собственничество, — Карл среди всех своих коробок нашёл ту, что была с нижним бельём и уже натянул его, столь лениво и медленно, что не то он пытался соблазнить Моргана и саботировать поездку, не то ему просто до того было лень собираться.
В конце концов он сел на кровать, сгрёб в охапку мирно до этого спящего кота, обнимая и прижимая к груди животное, что вполне сносило такую пытку.
— Так я и есть собственник, и ты добровольно ко мне переехал, — хмыкнул мужчина, наблюдая за этой наимилейшей картиной — Карл в обнимку с котом, и оба вполне могут убить человека и глазом не моргнув, хоть Карл это и отрицает. Вероятно, Нигану просто стоит смириться с этим опасным тандемом, который не поддаётся никакой логике. Толстый жирный и пушистый кот, что не позволяет Нигану и прикоснутся к себе, спокойно терпит объятья с человеком, которого знает неделю. Безумие.
— Тебе будет приятно, если я надену твою рубашку?
Неожиданное предложение Граймса заставило Нигана прогнуться назад в пояснице с немым вопросом «серьёзно?».
— Мне хочется сделать тебе приятное, но я не знаю, как. Поэтому и спрашиваю, — безразлично пожал Карл плечами, не видя в этом ничего сакрального.
В конце концов, Карл мог взять рубашку Нигана, и его запонки, и его кошелёк, и квартиру и, пожалуй, его сердце, душу и саму жизнь. Что бы Карл не попросил, Морган отдал бы ему всё на свете, даже не моргнув глазом. И пока мужчина спокойно собирался, в очередной раз сочетая джинсы с пиджаком, Карл с нескрываемым любопытством лазал по шкафу, выбирая что-то для себя.
Он прекрасно осознавал, что утонет в любой из рубашек Моргана, но было в этом что-то до животного сексуальное. Вероятней всего, Карлу просто хотелось вновь окутать себя Ниганом, пахнуть им, чувствовать его.
— Мне понадобится место для моей одежды, — между прочим вспомнил Граймс, рассматривая немногочисленные рубашки и костюмы Моргана. Здесь же, в шкафу, были ящики с часами, запонками и галстуками, и тоже не в большом количестве. Почему-то ему всегда казалось, что такие влиятельные люди как Ниган должны иметь большой гардероб. Ниган же во всём являлся исключением. Видимо, сказывалась его скромная жизнь в юности. Он не привык к роскоши. Она была ему непонятна и помпезна.
— Если не хватит места у меня, то сделаем тебе гардеробную, — Морган уже давно собрался и теперь терпеливо ждал Карла, что стоял в брюках и без рубашки.
— Что это?
И вместо чего-то, что можно на себя надеть, он извлёк, вероятно, из глубин шкафа, старую пыльную коробку из-под обуви, но в которой было что-то другое.
— Ты собираться вообще не намерен? — Ниган тяжело вздохнул, падая на кровать и матерясь, когда кот предупреждающе ударил его когтистой лапой по руке. Пришлось отодвинуться от страшного зверя подальше, а Карлу таки заглянуть внутрь своей находки. Препятствовать не было никакого смысла.
Глаза Граймса загорелись, как у ребенка, что нашёл потайник с конфетами. Вот только Ниган был уверен, что даже в детстве он отличался от обычных детей, предпочитая те же брокколи шоколаду.
— Тут твои фотографии!
Старая обувная коробка хранила в себе воспоминания. Это были фотографии: распечатанные на плёнке мгновенной печати. Та память, что была Моргану дорога, но и которая приносила боль. Ниган не доставал их много-много лет. С самого переезда в Атланту. Он не пересматривал их, не предавался воспоминаниям, и вообще предпочитал не помнить. Но хранил, сам не зная почему, сам не понимая, почему не сжёг их или не выбросил, раз те воспоминания, что запечатлены на фотокарточках, были ему столь болезненны.
Карл осторожно коснулся первых фотографий, украдкой взглянув на Моргана, чьи плечи были опущены, словно мужчина с чем-то смирился. Его удручающий вид заставил Граймса одёрнуть руку и закрыть коробку:
— Не стоило мне рыться в твоих вещах, — ему было неловко и почти что стыдно. Не так, как тогда в казино со Стивеном. Сейчас он действительно чувствовал вину, сейчас понимание неуместности было реальным. Такого Карл не испытывал со школьных времён.
— Нет, ничего, может это мне будет полезным, — Ниган натянул на лицо вымученную улыбку, отмахиваясь, словно не видел в этом ничего для себя болезненного. Он притворялся, играя роль весельчака.
— Точно?
Карл хотел посмотреть, но уважение к Моргану заставляло его колебаться.
— Валяй.
Переспрашивать ещё раз молодой человек не собирался. Он вновь открыл коробку, принимаясь осторожно перебирать фотографии, коих оказалось не так много, как казалось. Там были и целые, и обрезанные, словно на второй половине был человек, которого Ниган больше не хотел видеть в своей жизни, не хотел вспоминать. И что-то подсказывало Карлу, что то была его бывшая жена. Частая женская рука с красным маникюром и крупными кольцами, что периодически мелькала на плече Моргана, говорили об этом.
На этих фотографиях был Ниган. Ещё молодой, очень молодой Ниган.
— Сколько тебе здесь? — Карл показал мужчине одну из фотографий.
— Тут 20, — улыбнулся он, видя себя молодого с сигаретой и у байка. Тогда у него были волосы чуть длиннее, чем сейчас, они спадали на глаза, тёмная щетина и очень «крутой», как тогда считалось, прикид. — Это был 1991 год, — на нём светлые джинсы, белая майка и широкий ремень с заклепками, а поверх какая-то чёрная не то рубашка, не то кофта. Он уже не мог определить.
— Красивый, — Карл заулыбался. Он поднял фотографию на уровень головы Моргана, сравнивая. Сейчас, спустя 20 лет, мужчина отличался. Не сильно, совершенно не сильно, но было видно, что жизнь обошлась с ним не сладко.
— Тебе кажется.
Граймс видел, как Морган отворачивается, кривит лицо, словно не верил в эти слова, как не верил и тогда, с десяток дней назад. Это был странный звоночек, который Карлу не нравился. Люди не часто признаются в своей красоте, но он впервые наблюдал, чтобы от неё так отмахивались.
— Нет, красивый, — настаивал Граймс, с нескрываемым изумлением смотря на Нигана, что расстраивал его ещё больше. — И сейчас тоже. И эти фотографии красивые.
Он перебирал редкие снимки, отмечая, как меняется Ниган. Как его весёлые прежде глаза грустнеют, как пропадает искра, как появляются морщины и седина. Не сразу, но в какой-то момент очень стремительно. Словно по щелчку пальцев его жизнь начала рушиться.
— Тут тебе сколько?
— Это моя свадьба, мне тут 21.
Ниган был великолепен, улыбчив и счастливым. Этот день должен был стать его самым счастливым, но, судя по всему, обернулся катастрофой и самой главной ошибкой. Невесты на снимке не было, лишь кусок белого платья и её блондинистых волос остались на фото.
— А тут? — ещё одна фотография. На ней Морган сидит в красной тачке без крыши.
— Это 1994 год, мне тут 23, и я купил машину мечты, — воспоминания начали накатывать на Нигана с какой-то небывалой скоростью. Он улыбался, но Карл видел, что улыбка натянутая, вынужденная, слегка нервная. Было видно, что мужчина старается вытеснить все негативные воспоминания только хорошим. Он напрягся, подобрался, пытаясь обрести контроль над своим телом.
— Наверное крутая, — Карл не разбирался в марках.
— Сейчас стоит целое состояние.
— Что с ней стало?
Ниган долго молчал, смотря на фото, подбирая слова. Не хотелось вникать в детали:
— Подарил.
Дальше лезть в эту тему Граймс не стал.
Здесь Ниган всё так же свеж и молод, хотя и прическа его уже отличалась. Не было той длины, не было того стиля «плохого парня». И, беря в руки другую фотографию, молодой человек показал и её.
— А это спустя два года после той.
Карл скрыл удивление. На этом снимке Ниган значительно отличался: не было веселья и радости в глазах, была такая же натянутая вымученная улыбка, лицо располнело, как и всё тело. Вероятно, был стресс, который он заедал. Морган никогда не был толстым, но стройность, что была в молодости, он потерял однозначно. В браке с мужчинами такое бывает, вот только причин несколько, и Карл сомневался, что жена так хорошо кормила мужа.
За пару лет Ниган изменился до неузнаваемости. Словно постарел лет на 7.
— Что, страшно? — мужчина хмыкнул, выводя Граймса из размышлений.
— Нет, зря ты так к себе относишься. Знаешь, — Карл встал, держа в руках пару снимков. Он забрался на кровать, оказываясь у Нигана сзади и, обняв его со спины, показал серию снимков, видимо, с фотосессии, когда ему было ещё 20 лет. — Давай мы их распечатаем и повесим на стену вдоль лестницы? Ты на них очень красивый. И причёска мне нравится. И ты сам, — он прижался губами к его щеке, сухо целуя.
— Пиздецки плохая идея, парень, — Морган смотрел на снимки 20-летней давности, и в глазах его было какой-то сожаление. Во только о чём именно и он сам не мог понять.
— Очень хорошая идея. Тебе надо больше фотографий с самим собой, особенно сейчас. У тебя нет свежих, а ты очень хорош собой. Я уже говорил, и скажу ещё раз — ты сексуальный, — Карл потёрся носом о его шею, заставляя того усмехнуться. И Граймс чувствовал, как с него сходит напряжение. Это был хороший знак. — Я хочу видеть эти фотографии как можно чаще.
— Ты же не отстанешь теперь от меня, да?
Утвердительный кивок и Морган смеётся:
— Блять, ладно! Мы вешаем старые фотографии, а новые пока не делаем, договорились?
— Хорошо, — Карл перегибается через чужое плечо, чтобы влажно поцеловать.
***
Переговоры с партнёрами Нигана происходили в том же нижнем этаже «Святилища», в той же комнате, где Карл бывал ранее. И теперь казино перестало казаться ему чужим и незнакомым, как и люди в нём.
Охрана встречает коротким приветственным кивком, когда Ниган пропускает молодого человека вперёд, сотрудник за регистрационным столом дружелюбно улыбается, помня спутника начальства и делая себе пометку об особом к нему отношении. Вот Джозеф подходит, чтобы пожать боссу руку и приветливо улыбается не только ему, но и Карлу, предлагая что-нибудь выпить или угостится закусками. Граймс отмахивается, цепляясь за руку Моргана, чем вызывает его довольную горделивую улыбку. Казалось, что весь персонал «Святилища» принял его как второго хозяина, словно Ниган сам отдал такое распоряжение.
Они спустились вниз, в комнату переговоров, куда через несколько минут подошли другие люди — мужчины в чёрной одежде, все с серьёзными каменными лицами. У кого-то виднелись шрамы над бровью или губой, кто-то выглядел молодо, у кого-то проглядывалась седина, но все выглядели недовольными из-за нарушенных сроков и незваного гостя в виде Карла.
— Ты не предупреждал о посторонних, — мужчина с дорогими запонками на манжетах рубашки, очевидно, главный, зло зыркнул на Граймса.
— Мой помощник, — представил его Ниган, наблюдая, как меняется выражение лица Сэмюэля, что несомненно узнал его. В Атланте вообще было сложно найти человека, что никогда не слышал этого имя, столь долго бывшее у всех на слуху. — Так уж вышло, что он в моей команде, надеюсь, это не будет проблемой? — Морган не спрашивал, он утверждал, что никаких проблем с Карлом быть просто не может.
Сэмюэль кашлянул, кривя лицо, поправляя галстук. Ему явно было некомфортно под пристальным холодным взглядом чужих голубых глаз. Карл словно смотрел в самую душу, от чего тело пробивало холодным потом, и его особенность не моргать долгое время лишь усугубляли эффект. Вероятно, именно это и служило причиной, почему Морган потащил его на эту встречу.
— Кажется, его папаша коп, разве нет? Он не будет болтать лишнего? — Сэмюэль не доверял, и Граймс мог его понять.
— Не будет, — они с Ниганом сверлили друг друга взглядом до тех пор, пока Сэм не сел за стол, складывая руки замком. Его люди, три человека, остались стоять за спиной своего босса.
— Я бы хотел подкорректировать стоимость заказа, с учётом просроченных сроков.
— Это честно, — Морган принял документы, читая новые условия. Его пробил смех. Он отложил бумаги, утирая лицо от выступивших слез. — О, чёрт! Ну это просто смешно! Соглашусь, — он поднял руки в примирительном жесте, — стоимость заказа и правда будет честно снизить, но не настолько же!
— Если тебя эти условия не устраивают, то я найду другого продавца, — Сэмюэль встал, намереваясь уйти, и Ниган знал, что это не блеф.
Он нахмурился, сводя брови к переносице, понимая, о каком другом продавце идёт речь.
— Новенький в Атланте? — Карл впервые подал голос. — Новенький, который зверски убил поставщика и украл товар, из-за которого мы и не уложились в сроки?
Сэм молчал.
— Вам не кажется, что иметь дело с тем, кто идёт по головам, рискованно? — Граймс вольно откинулся на спинку стула, позволяя себе развалиться. — К тому же, казино обеспечивает вам безопасную передачу денег.
— Ты знаешь, кто это? — слишком резко спросил Ниган, не продвинувшись в расследовании ни на шаг.
— Не знаю. Мы лично не общались, только через посредников. И я предпочёл бы иметь дело с более сильными, которые способны забирать территорию зубами, — для Моргана это было ударом в спину. Он скривил лицо, не скрывая своего отношения к Сэмюэлю, которого готов был вышвырнуть из своего казино и города.
Карл видел этот настрой, понимал, что всё сейчас закончится скандалом, который не нужен никому. Ниган потеряет партнёра, а партнёр найдёт сотрудничество в лице новой главы банды.
— Значит, сила для Вас выражается в трусости? — Карл встал, оказываясь за спиной Нигана, кладя руку на его плечо, словно демонстрируя свою принадлежность, уравнивая общую картину переговоров — два босса, и люди за их спинами.
— Причём здесь трусость?
Ниган молчал, позволяя Граймсу владеть ситуацией.
— Нападать без предупреждения, втихую ставить палки в колёса. Это путь трусов. И если Вы предпочитаете иметь с ними дело, то Вас это характеризует не лучше, — Карл давил на самомнение и гордость. И это работало.
— Хочешь сказать, что я трус? — Сэм терял контроль.
— Это сказал не я, а Вы, — усмешка Карла и вздёрнутый нос выбешивали. Морган это видел. — Но если я неправильно Вас понял, считая, что Вы действительно, — Граймс сделал акцент на последнем слове, — не собираетесь разрывать столь долгое сотрудничество ради подлецов, что рано или поздно сделают то же самое и с Вами, то я искренне прошу прощения, — он склонил голову, признавая своё поражение и не оставляя Сэмюэлю выбора.
Он оказался в тупике, который вынуждает его пойти на условия Нигана, в противном случае в глазах своих людей он станет трусом. И, подкрепляя необходимость Сэма сделать единственный правильный выбор, Граймс медленно подошёл к нему ближе, внимательно следя за реакцией его людей, что инстинктивно потянулись за пистолетами, ожидая команды своего босса. Вот только их босс ждал, что будет дальше. А дальше Карл приподнялся на мыски, шепча в самое ухо:
— Можете быть уверенным, что я передал отцу о подозрительной сделке с передачей крупной суммы денег за рубины. Ведь через «Святилище» отмыть их Вы больше не сможете.
Это предупреждение, угроза, стала последней каплей. Морган понял суть хода Граймса, что в миг принял вид глубоко извиняющегося и виноватого человека, только когда Сэм, скрипя зубами, подписал с Ниганом договор. И он, как бы ни был зол, не мог не признать, насколько Карл Граймс всё же хорош. В его силу он ни сколько не сомневался, как, отныне, и в силу Моргана, что держит в руках такое оружие.
— И что это было? — уже в машине Ниган задал вопрос, который не укладывался у него в голове.
— Психология. Повезло, что с ним были его люди. А терять перед ними лицо, всё равно, что репутацию, — пожал Карл плечами.
— Меня пугает, что ты так умеешь манипулировать.
— Не беспокойся, я не фанат психологического давления.
***
Последние пары дней выдались слишком сложными и сумбурными, бесконечно занятыми и рабочими. Только жизнь с Ниганом вытаскивала из этих серых будней. Вот только сегодняшнее утро добило Карла окончательно. Кто-то вломился в больницу и обнёс аптечный пункт. Украли ампулы морфия, шприцы и бинты. Утром больница кишела копами, Гласман запивал нервы валерьянкой, а большинство сотрудников были отправлены домой после беседы с детективом. И хоть Граймсу по большей части было плевать на проблемы, которые его не касались, а с того момента, как в его жизни появился Ниган, было действительно мало относящихся к нему проблем, его волновало излишнее внимание ко всем сотрудникам и лишнее общение с полицейскими, благо его отца в их числе не было. Но главное беспокойство было вызвано другим:
— Предупреди людей, чтобы были осторожней. Убивали дозой морфия. Думаю, скоро появятся новые трупы, — Карл внимательно наблюдал за выражением лица Нигана, что просто молчал и хмурился. Он нервно постукивал указательными пальцами по рулю, что говорило о его исключительном нервном состоянии. — Ты меня слышишь?
И Карла его тревожность начинала беспокоить.
— Я уже направил людей на собственное расследование. Скорее всего это наша первая реальная зацепка, по ниточке которой можно найти этого ублюдка, что косит наших людей, — он рычал. И как бы Граймс не доверял Моргану, машину остановить попросить хотелось. При такой нервотрёпке Карл не доверил бы вождение и самому себе.
— Ладно.
Больше нечего было сказать. Он не лез в то, о чём его не просили. Не было никакого смысла выносить Моргану мозг ещё и дома. Дом — это место безопасности, комфорта и уюта. Дома должно было спокойно. Этого они и добивались, вместе выстраивая свою крепость, камень за камнем, устраивая совместный быт, подходящий для обоих. Карлу это нравилось. Нравилось слушать и слышать чужие пожелания, нравилось быть услышанным самим. Это казалось таким правильным, что любая проблема представлялась решаемой.
— Было такое затишье… ни убийств, ни каких-то «капканов», что впору было расслабиться, — подал мужчина голос, желая, видимо, всё обговорить и выплеснуть наружу весь негатив. Карл вполне привык к его разговорчивости.
— Возможно, в то время кто-то готовился к новому этапу войны с тобой.
Ситуация патовая. Луча просвета не видно, а тяжёлая гнетущая туча нависла прямо над их головами и разрасталась столь стремительно, что спрятаться они уже не успеют.
— Дерьмо, — бросил Ниган, поворачивая на перекрестке. — Ладно, хуй с ним. Прорвёмся. Делаем всё возможное и ждём результатов. Сегодня хочу полежать в ванной. Ты со мной, — он не спрашивает, просто ставит перед фактом, но Карл не против. Ему нравится их тихое времяпрепровождение вместе.
Они уже подъезжали к дому, Ниган слегка расслабился, позволяя себе перестать до боли сжимать руль и опустить напряжённые плечи. Такой Ниган Карла не беспокоил. Ему вообще казалось, что мужчина слишком много нервничает, и по нему это было видно. Внезапно, Морган опять напрягся: он вцепился в руль какой-то мёртвой хваткой, плечи поднялись, дыхание стало тяжелым и частым. И Граймс был уверен, что у него участился и пульс.
— Блять-блять-блять, — сквозь стиснутые до скрежета зубы цедил он, подруливая к многоэтажке, но смотря куда-то поверх дороги.
Карл проследил за его взглядом.
У входа стояла женщина в солнцезащитных крупных очках и шёлковом платке на голове, из-под которого выглядывали блондинистые пряди волос.
Она улыбалась алыми губами, но как-то ядовито, самодовольно и нахально. Распахнутая норковая шуба открывала
её декольте, украшенное рубинами, словно ягодами граната, рассыпанные по чужой коже.
Она была роскошна. И эта роскошь видна в
её одежде, в
её туфлях, тому, как гордо и прямо
она стоит, смотря прямо на них, на Нигана. И стоило им припарковаться, как незнакомка, не двигаясь с места, сняла очки, многозначительно вскинув бровь, не убирая с лица улыбки и ожидая реакции Моргана.
А он всё сидел, не выходя, не расслабляясь и не отцепляя руки. Он смотрел прямо в
её карие глаза. Карл видел, как на его лбу выступил пот, дыхание стало ещё тяжелее. С него схлынула вся краска. Он стал бледнее снега.
У Нигана закружилась голова. Он знал, что если сейчас выйдет из машины, то ноги попросту подкосятся, и он упадёт. В груди нещадно болело, сдавливая сердце и лёгкие. Воздуха не хватало, а от дрожи в руках спасал только руль, за который он держался.
— Ниган? — Карл коснулся его плеча, понимая, что перед ним живой пример панической атаки. — Ниган, смотри на меня, на меня, — пытался привлечь его внимание, но всё тщётно. Морган смотрел на женщину впереди, как олень на свет фар. Ещё чуть-чуть и его собьют.
— Сиди тут, — он не узнал собственный голос.
— Но…
— Тут, — глубоко вздохнув и выдохнув, Ниган собрался с собственными силами и вышел из машины.
Карлу было больно на это смотреть. Морган проигрывал этой незнакомке, что как охотник чувствовала страх своей жертвы.
Она доминировала всем своим видом.
Она имела преимущество, и, как будто бы, власть над Ниганом. Это было видно по их телодвижениям: по
её расслабленной уверенной позе, лёгком оскале губ, по его нервной жестикуляции, по его 1000 и 1 эмоции, что он успел сменить за эти 1,5 минуты, по тому, как он оглядывается по сторонам.
Наконец так называемые переговоры закончились, Морган подходит к машине со стороны пассажира, открывает дверь и хрипит, едва разлепливая губы:
— Пойдём.
Задавать вопросы не было времени, а Ниган, судя по всему, просто не в силах был бы на них ответить. Пришлось молча вылезть, изучающе поглядывая на незнакомку, что чуть ли не смеялась. Сейчас вблизи Карл видел
её лицо чётче, и видел, сколько в
ней желчи.
— Это Люсиль, — голос Нигана дрогнул, как бы он ни пытался взять себя в руки, — моя бывшая жена.
