* * *
Атмосфера в доме Чжаня удивительна. Она всегда была той, о которой порой мечтал Цзянь, возвращаясь домой после долгой разлуки с матерью. Из их окон светятся гирлянды, а вход обвешан самодельными игрушками сестры Чжаня. Когда Цзянь вместе с отцом Чжаня тащит свои чемоданы, он замечает маленькие снеговики на подоконниках, слепленные Чжэнси и Цзыси. Его стиль лепки блондин узнает из тысячи. Цзянь благодарит господина Чжаня за то, что тот встретил его на вокзале и желает ему удачной дороги до работы — до конца рабочего дня ещё шесть часов, мужчину ждут неотложные дела. Он взамен просит Цзяня помочь его жене с готовкой и обещает не обидеть благодарностями. Блондин клянется сдержать обещание и провожает взглядом машину мужчины. Коврик на пороге дома приглашает гостя зайти, Цзянь обтирает об него подошву от снега и три раза стучит в дверь. Первая секунда прошла в тишине. На второй из дома прогремел грохот, что-то из посуды упало на пол. На третьей ему добродушно указали на то, что входить можно и дверь открыта. Блондин дергает дверную ручку и его лицо обдает жаром. Видимо, тот шел из кухни, не иначе госпожа Чжань готовила весь день для праздничного стола. Она с полотенцем в руках выходит навстречу и дарит Цзяню широкую улыбку. По словам Чжаня встречали его со слезами радости и объятьями. Мама не могла насмотреться на повзрослевшего за учебный семестр сына, а сестра желала поскорее поиграть с братом и хныкала. Её поведение бесило Цзяня, который был единственным ребёнком в семье и не понимал данных прелестей. Цзяня тоже встречают тепло, хоть и чувствовалась сдержанность в объятиях прелестной хозяйки. Женщина с улыбкой Сиси подметила мужественность Цзяня, что не могло не порадовать блондина. — Цзянь, дорогой, как твои дела? — она крепко сжимает его плечи своими хрупкими ручками. От неё пахнет имбирным печеньем, а лицо измучено долгой готовкой. — Все хорошо, тётушка. — Он улыбается ей в ответ, потому что при её виде невозможно не улыбнуться. Она ставит чемодан блондина у лестницы и долго не отпускает Цзяня из своей хватки — держит ладошку на его плече и по мере того, как Цзянь делится вкратце делами, поглаживает его и щупает, будто пытается понять насколько тепло одет парень. — Поднимайся в комнату, Чжань скоро выйдет из душа, а после быстренько пообедаем и продолжим готовить, ладушки? — Цзяня умиляла речь этой женщины. Он благодарно кивает, когда она в торопливой манерой помогает ему снять куртку и убирает её в гардеробную. Тётушка напоминает путь к комнате Чжаня и возвращается на кухню доварить цзяоцзы. Цзянь следует указанному пути. Его здесь словно сто лет не было, а по факту в последний раз он был здесь как раз до зачисления в Хогвартс. В самом доме мало что поменялось за это время, но когда блондин натыкается на дверь в нужную комнату сразу понимает, что воспоминания о прошлой комнате Сиси ещё сохранились. Прошлым летом в его комнате был ремонт, поэтому Цзянь жаждет побыть в новой обстановке. Дверь поддается легко и тихо — первое заметно ощутимое отличие. Прошлая дверь открывалась с таким жалостливым скрипом, что не хотелось её лишний раз беспокоить. А сама комната до жути напоминала старую. Зеленые обои сменились бежевыми, не менее нежным цветом, но Цзянь всегда хотел увидеть эту комнату яркой, несмотря на то, что подобное не в стиле Сиси. Кровать та же, тот же шкаф и стол, вся мебель осталась та же, не считая черного пуфика возле кровати. Чжэнси не отличался особой чистоплотностью, в его комнате можно было найти клочки бумаги, оберток. Банки из-под газировок и чипсов он особенно хорошо прятал в шкафу, а когда собирался куда-либо идти обязательно прихватывал этот мусор и тайком выбрасывал за пределами дома. Несмотря на это, даже в подобном маленьком хаосе присутствовал свой порядок — Чжэнси не разбрасывал носки по комнате, а бережно хранил в одном месте, вся бумага валялась строго на столе в определенном углу, а обертки и прочий мусор хранились на подоконнике возле кровати, чтобы Чжэнси не забывал убирать его. Эта комната не была похожа на ту, что предоставил ему Когтевран. Там всегда недоставало частички этого странного порядка Сиси и его манеры держать вещи по своим местам. Эта комната была наполнена магловскими повадками друга, в то время как комната в Хогвартсе была больше похожа на комнату прилежного ученика Когтеврана. Цзянь давно заметил у Чжаня странную привычку отделять мир маглов и волшебников. Наверное, ему сложно адаптироваться. Но даже с этой странной повадкой Чжэнси не мог удержаться от того, чтобы не хранить в своей комнате вещи из мира волшебников. Цзянь замечает на столе у Чжэнси масляную лампу, что меняет мощность огня в зависимости от времени суток и освещения — удобная вещь для учебы ночью. На столе, в том самом специальном уголке, валялись фантики от конфет прямиком из сладкой лавки на Косой Аллеи. Чжань также не расстаётся со своей мантией — она как родная висит на спинке кресла и сливается с ним как единое. Блондин не может сдержать прыска, когда представляет Сиси окутанного мантией в холодную ночь за компьютером. В прошлое Рождество ему подарили новый компьютер и практически всё лето он не отходил от него. На книжной полке были все те же книги. Цзянь разглядывает комиксы и манхвы, и удивляется тому, что ни одну книгу с этой полки он не приносил в Хогвартс. Эти вещи дети с семей заурядных волшебников с руками и ногами оторвали бы. Но Сиси, переступая порог вокзала, забывает о прелестях маглов и полностью отдается в изучение магии. Цзянь больше восхищается Чжанем и думает о том, как же сложно приходится Рыжему в таком случае. В начале этого года, притащив свой смартфон в стены замка, он потерпел полный крах когда оказалось, что не только намека на связи не было, но и заряжать устройство было невозможно, так как Хогвартс был полностью обесточен и держался только на волшебстве. Тогда он ходил злее всех собак, потому что надеялся созваниваться с матушкой хотя бы раз в неделю. От воспоминаний о Рыжем его отвлекает ряд фотографий, усыпанных на полке. Магловские фотографии в рамках стоят в вперемешку с волшебными. Можно проследить за неким порядком, в котором стоят эти фотографии и Цзянь опять не может сдержать смеха — рука Чжэнси лежит к каждой вещице этой комнаты, он не удивится, если генеральную уборку здесь делает тоже он. Их первое совместная фотка в садике. У них был утренник в честь наступления весны и их переодели в растения. «Цветочек Цзянь в тот день нашел друга Чжаня-стебелька и теперь они не разлей вода». — Так говорила его мама, что тогда не смогла присутствовать на празднике, где было все чужое. Это был первый год жизни с бабушкой, это был магловский мир, который на тот момент пугал мальчика. Но появился Чжань и показал, что в его мире полно интересного и этого было настолько много, что Цзянь до сих пор переспрашивает о тех или иных вещах, узнает что-то новое и изучает вместе с Тянем Магловедение. Вторая их фотка сделанная уже в прошлом доме семейства Чжань, в километре от дома бабушки Цзяня. Они катались на велосипедах друг к другу и вместе ездили в небольшой поселок за продуктами. Он помнит, тогда его впервые обозвали. Цзянь таких слов не слыхал и сильно испугался того, что не может ответить обидчикам, но за него это сделал Чжань. Он выпалил что-то громкое, нахмурил свои густые брови и показал средний палец мальчишкам постарше. Они так и не рискнули ввязываться с Сиси в драку, потому что тот уже знал, на что способен и умело давил этим на таких негодяев как они. Блондин даже запомнил причину, по которой их с Чжэнси так бессовестно обругали — Цзянь никак не мог отлипнуть от Сиси и держал его за руку весь путь к магазину и обратно. Друг тогда не просто заступился за Цзяня — он держал его крепко за руку, даже когда кричал на них. В его голове не было и мысли отпустить его руку. Ни на секунду, несмотря на то, что в его сторону сыпались оскорбления и издевательства. Цзянь не выдерживает и глубоко вздыхает — его лицо, полностью красное, а глаза горят от счастья. Кажется, он готов упасть лицом в подушку и запищать от чувств, что переполняют его, но он держится, откашливается и идет дальше по ряду фоток. Чжэнси в первом классе магловской школы. Цзянь тогда жуть как хотелось тоже пойти, но мама настояла на обратном. Переезд Чжаня из старого дома. Блондин тут выглядит зареванным. Чжань с сестрой на вокзале в его первый день в качестве волшебника. Цзянь стоит рядом с ним и кидает руками пис. Последняя фотография, уже волшебная — мальчишки после первого успешного курса. Уже вчетвером. Камера запечатлела, как мальчишки встают в кучку. Цзянь обматывается полосатым шарфом, чтобы все взглянувшие точно поняли, на каком факультете числится этот светловолосый мальчуган. Чжэнси стоит рядом и поправляет его сползающий шарф, несколько раз прячет улыбку и смотрит в камеру, по привычке, застыв. Тянь над ним подтрунивает и Цзянь за это бьет его по рёбрам, отчего тот сгибается и тянет за собой Шаня, которого он держал за шкирку. Удивительно, какая сильная хватка у Хэ — на лице ничего не дрогнуло от попыток рыжего оторвать руки Тяня от себя и даже когда он несколько секунд пребывал в агонии от тычка меж ребер, он не разжал руки ни на мгновение. Рыжий сопротивляется в начале и кричит, но под конец уже молча стоит, скрестив руки на груди и также как Чжань, но по незнанию, замирает для фотографии. Цзянь не может ею налюбоваться. Им стоит чаще делать подобные фотографии, все-таки именно они способны сохранить атмосферу лучше любой магловской фотки. — Я же просил не копаться в моих вещах. — Старая дверь оповестила бы Цзяня о приходе хозяина комнаты, но эта даже не скрипнула. Цзянь поспешно кладет фотографию на место и встречает друга. — Прост-а-а-а-а! — Цзянь не успевает толком повернуться — моментально алеет, шлепает себя по лицу и закрывает глаза. — Ты че орешь?! — Чжэнси стоял в одних штанах и с полотенцем на голове. Он ошарашен не меньше блондина и от крика аж подпрыгнул на месте. Полотенце шлепается с головы на пол. Чжань с округленными глазами и мокрой головой смотрит на красного Цзяня и пытается понять, что крутится в белобрысой голове. В белобрысой голове только образ полуголого Сиси. Блондин отвел взгляд на стенку за другом, но извращенному мозгу хватило секунды — и вот перед глазами Цзяня пеленой застилась картина с юношеским телом. Цзянь моргает раз — не помогает. Моргает второй раз — Цзянь цепляется за выпирающие ключицы и ямку. Третий раз — Цзянь замечает выглядывающую кромку боксеров из-под пояса домашних штанов. Цзянь напрочь прикрывает глаза, чтобы оградить себя от греховных мыслей. — Ты чего застыл? — Чжэнси хмурится, поднимает с пола полотенце. Цзянь, всё ещё с закрытыми глазами, не знает, что нужно отвечать в такой ситуации. Одно знает точно — открывать их сейчас значит спалиться со всеми потрохами. Поэтому Цзянь делает то, в чем он всегда был хорош. Несет несусветную херню: — У-у тебя сосочки встали. Полотенце летит в лицо Цзяня с хлестким звуком, будто кнутом по воздуху. — Ты че несёшь! — Чжэнси возмутивно смущен и прикрывает ладошками грудь.* * *
Утро после Рождества Мо впервые встречает с ужасной тяжестью в голове. Кажется, они с Тянем не спали до четырех часов утра и распивали сливочное пиво, которое брюнет успешно выкрал из Хогсмида. Явно переборщили с напитком — Рыжего начало тошнить от огромного количества выпитого имбиря, а Тяня мутить от самого напитка. Мо даже не помнит как добрался до кровати, помнит лишь то, что медленно засыпал у камина под бубнеж брюнета о кентаврах и рассуждения о том, как они бы носили штаны. Проснулся Мо в спальне Слизерина. В полусонном состоянии он ворочался по кровати, пока не заметил балдахин темно-зеленого цвета, что явно отличался от его желтого. Этот факт привел его в чувство и он уже собирался подскочить с кровати и ретироваться к себе в комнату, как остановился — на полу рядом с кроватью спал Тянь, на которого он чуть не наступил. Он без зазрения совести стащил одеяло с соседской кровати и расположился у ног Гуаня на ковре. Подушку он также своевольно «одолжил» у соседа и мирно сопел, словно спал не на полу подвала, а в царских хоромах. Рядом с ним на полу валялся мусор и недопитое пиво, ужасный беспорядок, а сам брюнет умудрился заснуть в обнимку с какой-то оберткой. Мо старается сдержать смех, он отыскивает на кровати свои штаны и достает отключенный телефон. Когда он включал его в последний раз на нем было тридцать процентов, Шань надеется, что этого будет достаточно чтобы запечатлеть Тяня пускающего слюни на чужую подушку. Телефон включается, Мо быстро лезет в камеру и заметно нервничает когда Хэ ёрзает по подушке — кажется, что вот-вот проснется и испортит поганенькую задумку Шаня. Хэ мямлит что-то во сне и переворачивается на спину — Гуань замечает что вещь, которую Тянь обнимал, оказалась совсем не мусором. Под рукой он держал что-то квадратной формы, завернутое в подарочную бумагу, на которой Мо смог разглядеть знакомый размашистый почерк, гласивший: «Мо Гуаньшаню на Рождество♡». Рыжий откладывает телефон в сторону. Он тихо, стараясь не разбудить Хэ, тянется с кровати к загадочному подарку. Подцепить удается легко, но подарок оказывается не таким уж легким, как показался на первый взгляд. Мо на ощупь может понять, что лежит в этой обертке. Он удобно располагается на кровати, старается не шелестеть бумагой, но выходит откровенно говоря не очень. Шань подцепляет ногтями уголок и теперь видит свой подарок. Как и предполагалось — книга. Шань косится на сопящего Тяня и не может понять, стёб ли это или он действительно решил подарить Шаню книгу. Он разворачивает подарок полностью и читает название громоздкой книги: «Справочник по волшебным зельям» Твердая обложка в старом переплете. Мо открывает книгу и вздыхает — старое издание, древнее его прабабушки, если не прапрабабушки. Листы пожелтевшие и шершавые, но сохранились просто отлично. Шань листает дальше и натыкается на содержание. В нем перечислено множество незнакомых зелий и Шань наугад открывает страницы. Рецепты, картинки вырисованные чернилами с заметками от различных специалистов в этой области. Шань рассматривает каждую страницу с интересом, особенно сосредоточенно рассматривает прилагающиеся иллюстрации явно вырисованные от руки одного художника. Мо переворачивает страницу за страницей, вчитывается в интересные фрагменты и натыкается на бумажку. На ней размашистым тяневским почерком написано напутствие: «Усердно занимайся тем, что нравится. Я тебя всегда поддержу!» — Нравится? Шань подпрыгивает на месте, а Тянь, все еще сонливый, хихикает. Сложно было не проснуться от такого шума, но брюнет нашел в себе силы не прерывать рыжего за рассматриванием подарка. — Я все книжные лавки отбегал чтобы найти эту книгу, угадай где нашел? — Тянь залезает на кровать под одеяло, а Шань протестующе пинает его в ребра. — Да насрать где нашел, уйди отсюда! — вопит во всё горло, но Хэ ловит его пятки у своих ребер и щекочет. Шань в полном проигрыше. — В антикварном магазине. — Мо успокаивается, когда Тянь перестает его щекотать и просто забирается под одеяло. — Оказывается это первый волшебный справочник по зельям. Неудивительно почему директор держит его под стеклом. — Тянь цепляет ногами лодыжки Гуаня и бессовестно греется об них. — Это сколько же ты забошлял за него?! — Рыжий заметно занервничал. Цена подарка настолько сильно его взволновала, что он совсем перестал сопротивляться и позволил Тяню обнять себя. — На тебя ничего не жалко. — Тянь утыкается в грудь Мо и чувствует как сон подступает обратно. Так бы уснул, но Шань спихивает его с кровати вниз головой с криком: — Да отвянь ты от меня, твою мать!* * *
Утро Цзяня не настолько мирное. Он просыпается от визжания Цзыси. Она бегает по этажам и хвастается каждому уголку в их доме о том, что ей подарили новый телефон. Она забегает в их комнату и топчется на матраце блондина, пока поет праздничную песню. Цзянь начинает драку за свое спальное место и выталкивает сестрицу из комнаты. Чжэнси появляется вовремя — он высовывается в комнату, бухтит на сестрицу и та мигом вылетает с комнаты. Он все ещё сонный, а значит проснулся не так давно по сравнению с Цзянем. — Жафтак готоф, фпуфкайфя. — Он не отлепляет век и держит меж зубов зубную щетку. Он не видит, но чувствует как Цзянь поднимает из-под одеяло большой палец вверх и закрывает за собой дверь. Блондин обратно утыкается в подушку, даже не думает о том, чтобы встать. Они не спали до часу ночи и читали комиксы. Мать Чжаня здорово накормила ребят, Цзяня мутило от съеденного количества еды и даже после того, как заснул Сиси, он ещё два часа не мог спокойно лечь, пока в желудке не опустело. К Цзяню обратно подкрадывался сон, как дверь вновь открылась. Чжэнси, без зубной щетки и с мокрым лицом, бодрее нежели пять минут назад, бубнит: — И посмотри под мою кровать, с Рождеством. Дверь потихоньку закрывается, а спустя пару секунд Цзянь пулей срывает с себя одеяло и летит под кровать. Там среди пыли и вчерашних комиксов он находит плоскую коробку обернутую в праздничную бумагу. У Цзяня руки трясутся, когда он вытаскивает коробку из-под кровати — она имела неплохой вес и все же сложно было догадаться по виду о содержимом подарка. На цветастой бумаге возле бантика блондин находит оставленную другом подпись: «Цзянь И на Рождество от Чжаня Чжэнси». Это вызывает моментальную улыбку на помятом лице блондина. Цзянь аккуратно поддевает ленточку, распускает бантик и расцарапывает обертку. Он очень хочет сохранить эту подпись, поэтому старается не портить бумагу и шикает каждый раз когда она жалостно рвется. Упаковал Чжань с душой. Цзянь добирается до предполагаемого подарка — видит лёгкую ткань и предполагает предназначение данной вещи. Серебристое недоплед, недополотенце, хотя атласная ткань явно не предназначалась для последнего варианта. Блондин распускает ещё одну ленточку и подпрыгивает с матраса на кровать — развернувшее нечто было довольно громоздким. Это была мантия, украшенная различными старинными узорами. Не та, что носили в школе или ходили в холодную погоду, Цзянь не может понять её предназначения пока не укутывается в нее и, в желании рассмотреть себя, поворачивается к зеркалу. В воздухе летала его голова. «Мантия-невидимка!» Цзянь глазам поверить не может. Он много слышал о волшебных артефактах, но ничего, кроме своей палочки и метлы, ему не довелось даже в руках подержать. В голове так много вопросов и все их нужно в срочном порядке задать Чжэнси. Цзянь подпрыгивает с кровати прямо к выходу и встречается носом с дверью — деревянная поверхность слегка проходится по кончику и вызывает приток слез к глазам Цзяня. — Ты иде- Чжань заходит в комнату и видит летающую голову Цзяня достаточно низко, чтобы предположить, что блондин сидел на полу. — Что случилось? — Чжань присаживается к Цзяню и пытается заглянуть в лицо парня — тот закрыл его ладонями и что-то пищал. — Дай посмотрю, не закрывай лицо, — Сиси голову ломает, пытаясь заглянуть под длинную челку, но Цзянь вертит головой и только крепче сжимает лицо в ладонях. Чжэнси поднимает со лба густую прядь светлых волос и теперь может рассмотреть нахмуренный лоб и покрасневшие уши. Цзянь резко сгребает лицо Чжаня и кусает его за щеку. Чжань сладкий и мягкий. Его щеки тут же начинают гореть, он впервые получает укус от летающей головы своего друга, а Цзянь улыбается во все тридцать два зуба и не думает о том, чтобы отпускать из ладошек румяные щеки Сиси. — Т-ты меня укусил только что? Цзянь И никогда не отпустит Чжаня Чжэнси из своих рук.