Маловероятно

Вообще, у Зои было разумное объяснение, что она делает в машине Николая. До школы, расположенной где-то в заднице города, лучше добираться не пешком. Это ведь Ланцов попросил поехать с ним на какое-то мероприятие, значит, он и должен отвечать за все удобства. Всё просто и естественно. И ни к чему сейчас так краснеть и сжимать бёдра. Они сидели не то чтобы предельно близко, но взгляд то и дело падал на его руки, лежащие на руле так спокойно и уверенно. На что эти руки способны ещё? Что будет, если сейчас попросить остановиться и соблазнить? Она умеет, и умеет хорошо, и обычно ей не требуется дольше минуты, чтобы решиться. Подошла, тонко или не очень тонко намекнула, увела, получила наслаждение и выставила за дверь. Но, во-первых, аж с сентября этого года соблазнять не хотелось ни других мужчин, ни женщин, а во-вторых, с Николаем всё было иначе. Совершенно иначе. — Что ты так на меня смотришь? — по-доброму усмехнулся он, не сводя взгляд с дороги. — Не на тебя, — она чуть ли не вздрогнула от неожиданного вопроса. Подловил её! — Я слежу за дорогой. — Не доверяешь мне, милая Зоя? От ласкового обращения перехватило дыхание, а на губах невольно расцвела довольная улыбка. Конечно, милой её едва ли можно было назвать, но звучит приятно. — Доверяю, — ответ сорвался с губ до того, как возникла мысль, что это самую малость откровенность. И глупость. Доверие вообще довольно глупая штука, которая ничего никогда не гарантирует. Зато недоверие гарантирует одиночество, которого ей хватило сполна. — Ко скольки нам, кстати? — К половине десятого. Успеваем, не волнуйся. На часах без пятнадцати девять. За окном темно и наконец-то валил снег. Город красивый-красивый, а в машине играла какая-то песня, которая, наверное, старше их обоих. Если опустить тот факт, что она очень возбуждена, обстановка приятная. Комфортная. Как и всё рядом с этим мужчиной. Она не выдержала, положила руку на его колено и поймала взгляд медово-карих глаз. И сразу же пожалела о том, что сделала. А если он её не хочет? Почему вообще не спросила напрямую о чувствах раньше? — Что такое? — мягко поинтересовался Николай, кладя свою ладонь поверх её. — Зоюшка? Назяленская прикусила губу и ничего не ответила. Ей, вообще-то, нравилось, когда он понимал её без слов, но хоть бы сейчас не понял, не догадался... — Ты чего так разнервничалась? — Ланцов подарил долгий проницательный взгляд. — Боишься выступать? — Ещё чего! — Зоя от возмущения аж руками всплеснула. — Я? Выступать? Да ни в жизни! И вообще, следи за дорогой! Она фыркнула и откинула назад полураспущенные волосы. Передние пряди пришлось убрать и заколоть на макушке, чтобы в лицо не лезли, а основная масса кудрей свободно спадала по плечам. Наряд сегодня был весьма официальным, но, как, сказала Женя, благодаря подаче это выглядит более вызывающе, чем если бы она пришла голой. Алина вообще посоветовала смотреть на всех добрее. Интересно, зачем, если они идут туда доказать, что лучше них во всём городе никого нет и что остальные могут даже не пытаться достойно защищать свои проекты. Посмотрят, испугаются, расстроятся и не составят ей конкуренцию. Самого выступления Назяленская вовсе не боялась. Но что, если Ланцов разочаруется в ней после него или после объявления результатов? Что, если отвернётся? Так, приплыли. Сейчас надумает себе чего-нибудь и сама же потом расстроится. Во-первых, она не обязана оправдывать чьи-то ожидания. Во-вторых, Николай вроде как не собирался разочаровываться и вряд ли способен отвернуться от неё после одной ошибки. И вообще, можно у него самого спросить и всё обсудить. Он этого заслуживает. Зоя поймала себя на том, что отвлеклась от своих весьма интересных мыслей, которые мучили ещё минут пять назад. И слава святым!

***

Николай уселся в большой аудитории за партой подальше. Ученики выходят и по очереди защищают свои проекты, трое учителей в жюри оценивают их, научные руководители, они же молодые преподаватели, наблюдают и потом голосуют за лучшую работу. Вот и всё. Загвоздка была в чём: Зоя выступала шестнадцатой из двадцати. Либо изведёт себя всякими разными мыслями, либо уснёт к тому моменту и выйдет сонная. Жюри тоже устанут, перед ними предстанет уже довольно много людей, и кто-то точно произведёт впечатление. Надо будет очень постараться, чтобы перебить эффект от аж пятнадцати выступлений. Кто-то скажет, что это невозможно и не стоит даже пытаться, а Ланцов не торопился пугать свою девочку. Маловероятно, но возможно ведь. Тем более, места аж три. Ждать пришлось долго. Дети выходили и уходили. Кто-то срывал громкие аплодисменты, кому-то хлопал только их научный руководитель. Приходилось отмечать конкурентов и делать пометки по ним. Наверное, одной любопытной синеглазой даме будет интересно почитать это чуть позже. Правда, хватило его на первых четырёх человек: дальше начало клонить в сон. А потом в какой-то момент вышла Зоя. И вся сонливость исчезла разом. Стук её каблуков напоминал выстрелы из пистолета. Раз, два, три. Высокие сапоги скрывали расширенные к низу штанины нынче модных кожаных джинсов и пиджака, видимо, из того же комплекта. Королевский синий идеально подходил ей. Васильковую водолазку под пиджаком было почти не видно, зато то и дело отсвечивала подвеска в виде дракончика на шее. На обеих руках были надеты серебряные кольца, а на запястье красовался подаренный Николаем браслет. И носит ведь, главное. Приятно. А затем она включила презентацию, обвела аудиторию пронзительным взглядом, выпрямилась так, что стала похожа на натянутую струну, и заговорила. Громко, уверенно и чётко. Представилась, подарила всем расслабленную улыбку, поймала его взгляд и, получив одобрительный кивок, начала свой рассказ. Николай внимал каждому слову и одновременно словно бы не слышал, что Зоя говорила. Просто в какой-то момент поймал себя на том, что аплодирует. В её выступлении было всё. Взаимодействие с аудиторией, необходимая жестикуляция, парочка интересных фактов, о которых не упоминается в текстовой части работы — чтобы все поняли, что знает девушка больше, чем говорит — и вложенная душа. Чувствовалось, как Зоя отдаёт частичку себя, чувствовалось её небезразличие. А ещё ему показалось, что она не так уж и часто бывает на подобных мероприятиях. Ей словно бы слегка непривычно. Но виду, конечно, эта гордая и просто восхитительная дама в жизни не подаст. Оставшихся выступающих Николай честно проигнорировал и уткнулся в телефон.

Вы: Как ты, героиня? 10:56

Зоя Назяленская: Ы 10:56

Вы: Очень информативно 10:57

Зоя Назяленская: Есть хочу 10:57

Вы: Терпи. Сейчас будут подводить результаты, раздадут грамоты и поедем домой. Где-нибудь еду найдём 10:57

Зоя Назяленская: Они там без меня развлекаются /4 вложения/ 10:58 Николай глянул на фотографии, которые скинула Зоя. Скриншоты переписки. Судя по названию группы «Год и на завод» и Дарклингу с короной принцессы на аватарке, это чат их класса. Он быстро прочитал, о чём там шла речь: Тамара сломала запястье, Джеспер очень настойчиво просил Каза спрятать его вейп в мусорном ведре, все очень боялись, что кто-то дойдёт до какого-то туалета, обнаружился тест на беременность в туалете у начальных классов, а ещё в логове Дарклинга кабинете математики разлили компот.

Вы: Вот это развлечения, конечно 11:02

Зоя Назяленская: Мне Алина записала тридцать семь кружочков, а тут интернет поганый, не грузит И столовая отвратная 11:03

Вы: Да покормлю я тебя, не суйся в столовую, отравишься ещё 11:04

На это она ничего не ответила и вышла из сети. И вот как это понимать? Спустя полтора часа Ланцов выходил из зала с двумя грамотами за первое место — своей и той, которую вручили Зое — и с довольной девушкой.

***

Вообще-то, всё было не так уж и плохо. Она выиграла, на улице шёл потрясающий снег, а ещё ей купили пирожок с картошкой и молочный коктейль с малиновым сиропом. Во-о-от, стоило только сказать, что голодная! Николай не соврал, накормил. И всё действительно было бы очень даже неплохо, если бы они второй раз за день не застряли в пробке. — Ну, и что будем делать? — не так уж и недовольно поинтересовалась Зоя. По радио торжественно передавали прогноз погоды и говорили об огромных пробках. Конечно, для Ос Альты это неудивительно, но днём-то, когда все на работе... — Мы тут надолго. — Обычно в таких ситуациях я предлагаю сыграть в карты, — хмыкнул Николай, качая головой. — Но тут будет самую малость неудобно, к тому же, карт у меня нет. Как насчёт правды или действия? — Не люблю эту игру, — поëжилась Назяленская. Однажды ей в качестве действия загадали поцеловать Дарклинга. Она это сделала, а он ответил на её поцелуй. Случай, произошедший в конце девятого класса. А в десятом пришла Алина, и всё пошло по наклонной. Потом ещё пару раз приходилось участвовать, и ей задавали такие дурацкие вопросы, что девушка зареклась играть. — Хорошо. Тогда как насчёт "две правды, одна ложь"? — эту игру Зоя знала. Правила весьма просты: один называет три факта о себе, один из которых ложный, другой должен угадать, какой именно. — А тебе не терпится заставить меня пооткровенничать? — она подарила ему строгий, но заинтересованный взгляд. А какие секреты могут быть у него? — Верно, не терпится. Так что скажешь, милая Зоя? — его вкрадчивый голос заставил её негромко выдохнуть и поëрзать на сиденье. — Начинай ты. А то ишь какой нетерпеливый, — они переглянулись и одновременно прочитали в глазах друг друга азарт и некоторое волнение. И нежелание прекращать эту игру, ими же и придуманную. И речь тут вовсе не о двух правдах и одной лжи. — Как пожелаешь, — святые! Этот взгляд скоро сведёт её с ума. — Я раньше занимался плаванием и фехтованием, я пошёл учиться на педагога, чтобы насолить семье и я дважды ломал себе нос. — Последнее точно враньё, — фыркнула Зоя, разглядывая его идеально прямой нос. — С семьёй у тебя отношения очень паршивые или так, сойдёт? — Средней степени паршивости, — он тяжело вздохнул и покачал головой. — Ты угадала. Давай, твоя очередь. — Пять лет подряд я была круглой отличницей, я ненавижу орехи и у меня есть медаль за третье место в городских соревнованиях по фигурному катанию, — она выдала первое, что пришло в голову. — Про орехи солгала, — спокойно выдал Ланцов. — Я видел, как ты за обе щëки уплетала шоколадку с фундуком. — Ой, тоже мне, видел он, — угадал ведь, гад. Надо теперь что-то посложнее... — Загадывай. — Мне часто снятся кошмары, я люблю рано вставать и в студенчестве меня раз в неделю приглашали участвовать в оргии, — по его лицу было невозможно прочитать, что из этого правда. Ладно, ладно... — И как, участвовал? — А ты угадай, потом отвечу, — вот хитрюга! Не прокатило. — Рано вставать никто не любит, — осторожно протянула Зоя, прощупывая почву и наблюдая за реакцией. А реакции никакой! Всё то же спокойное выражение лица. — Второе — пизд... неправда. — Умница, — похвалил Николай весьма ласковым тоном, от чего она непроизвольно сжала бёдра. — Давай, загадывай ты. — Раньше я хотела идти служить в армию, у меня есть традиция под новый год вешать несколько дополнительных гирлянд в своей комнате и я никогда не пробовала курить по-сулийски, — было бы странно, если бы наполовину сулийка не пробовала курить по-сулийски. Но о своём происхождении Назяленская рассказывать не любила, и пока что Ланцову точно не говорила. — Ты была бы превосходным генералом. А гирлянды в твоей комнате я видел. Думаю, что третье — ложь. — Ты слишком проницателен, — они вновь переглянулись, и Зое вдруг захотелось смущённо опустить взгляд. Конечно, она этого не сделала, но очередную мысль о соблазнении не отогнала. По радио включили очередную песню пятнадцатилетней давности. Было проще отвлечься на неё, чем продолжать эту непонятную, но интересную игру. — Я влюблялся меньше пяти раз, у меня панический страх стоматологов и однажды я угнал трактор, — наконец-то что-то лёгкое. Стоматологов боятся многие, а угнать трактор вполне в его духе. — Первое, — как тут можно не угадать? — А вот и нет. Я влюблялся четыре раза, — пожал плечами Николай. — Здесь не соврал. — Да ладно, всего четыре? — Зоя прищурила глаза. Маловато для невероятно сексуального и богатого двадцатидвухлетнего парня. — Могу даже рассказать, если не веришь, — он усмехнулся и закинул ногу на ногу. — Моей первой любовью была девочка из соседнего дома. Второй — одноклассница. Уже даже не вспомню, когда это было, но точно где-то в средней школе. А потом к нам в десятом классе перешла новенькая, и я влюбился. Представляешь, я даже признался ей в чувствах в конце учебного года. — Да ладно. И что же она? — Сказала, что я очень симпатичный и что она не против, — нарочито самодовольно протянул Ланцов, поправляя причёску. — Мы провстречались почти год, а затем она бросила меня. Уже не помню, за что, но расстались со скандалом. Она ещё и влепила мне пощёчину на глазах у половины школы. — Хоть немного сбила с тебя спесь, — фыркнула Назяленская. — Тебе полезно. — Тоже желаешь ударить меня, моя безжалостная Зоя? — в его глазах мелькнул неподдельный интерес и что-то необычное. Будто ему не хотелось, чтобы она действительно сделала это. — Иногда хочу, — ответ пришлось дать неопределённый. Не отвечать же, что бить жалко... Когда ей вообще было кого-то жаль? — И ты это к чему? — Да особо ни к чему. Угадывай дальше. Зоя задумалась секунд на десять. А потом её осенило. — Постой... А четвёртая кто? — Какая четвёртая? — Николай сделал вид, что не понимает, о чëм речь. Или действительно не понял, кто этого хитрого лиса знает. — Смотри какая пробка, ужас. — Ты сказал, что влюблялся четыре раза, но рассказал мне только про трёх, — она не позволила сбить себя с толку. — Или эту историю мне знать нельзя? — Почему же, можно, — он пожал плечами и придвинулся к ней ближе. — Просто ты и так её знаешь. Зоя ещё не до конца осознала его слова, когда он утянул её в глубокий поцелуй. Обычно она целовала его, по пьяни или шутя, играясь. Да и вообще, не было никакого "обычно", это происходило время от времени. Здорово, если они это исправят... — Точно ли знаю? — прошептала Назяленская ему в губы, отстраняясь на пару секунд. — Точно-точно. У девушки, о которой ты спрашиваешь, глаза цвета глубокого моря и роскошные кудри, — Ланцов скользнул рукой к её волосам и пропустил пару своевольных прядок сквозь пальцы. — И я влюблён в неё окончательно и бесповоротно. Мысль о том, что нужно сделать, возникла сразу. Зое стало страшно всего на секунду, а затем она посмотрела в его карие глаза, расслабилась и произнесла на выдохе: — Что бы ты сделал, если бы она сказала, что это совершенно взаимно? На его губах расцвела счастливая улыбка с некоторым оттенком облегчения. Тоже нервничал, это заметно. Сидят тут, два идиота, и пытаются рассказать о чувствах. — Я бы поцеловал её ещё раз. И он поцеловал. И ещё раз, и ещё. Столько раз, сколько успел, пока пробка не начала рассасываться.