***
— Кристофер, нам нужно серьёзно поговорить, — господин Тону удручённо скрестил руки на груди. — Я понимаю, что ты принимал решения в экстренной ситуации, что ты спас жизнь сотруднику при исполнении. Но то, какой опасности ты подверг всю корпорацию, даже рядом с твоим подвигом не стояло. — Я сделал то, что должен был, — отрезал Кристофер и отпил кофе из плотного бумажного стакана. — Я понимаю ваши риски. Мне не нужна назидательная лекция. Лучше скажите, что там с Мэгу. — Какие же вы, молодые, безрассудные, — ворчливо пробурчал кролик и сел в кресло перед Крисом. — С Мэгу всё в порядке. Наши сотрудники успели перехватить машину скорой перед тем, как случилось что-то непоправимое. Сейчас она уже на полпути в лабораторию, а её жизни больше ничего не угрожает. Следует отдать тебе должное, ты среагировал оперативно. Если бы вы поехали сюда, спасти бы её не удалось. — Вы не в курсе, что у неё за аллергия? — Быть в курсе — моя обязанность, — хмыкнул кролик. — Тогда скажите, что с ней произошло. — Будет лучше, если тебе это объяснит доктор Лисун, — кролик снял очки, вытащил из нагрудного кармана квадратик микрофибры, дыхнул на линзы, с усердием протёр. — Она преждевременно вернулась из командировки, и, я полагаю, из-за тебя. — С чего бы то вдруг вашему научному гению интересоваться мной? — смутился Кристофер. — Что-то слишком много личностей резко мной заинтересовались без явных на то причин. Подозрительным не находите? — Во-первых, не повышай голос, когда говоришь со старшим по званию. А во-вторых, доктор Лисун не стала бы возвращаться из-за пустышки. Я ей верю. — А я нет, — нахмурился волк. — И Вам не особенно. Назовите мне хотя бы две причины доверять Вам? — Мне кажется, мы вернулись к нашему разговору после игры, — усмехнулся кролик. — Поймите одну простую вещь, господин Бан, — господин Тону подошёл к волку. — Если бабочка видит белый свет, она не полетит на него, как мотыль. Однако, если ей показать цветущую сакуру, вы уже никогда не увидите её. В нашей жизни есть две стороны: тёмная и светлая, — кролик попятился, достал из кошелька монетку и демонстративно зажал её пальцами. — Сегодня вы на светлой стороне, завтра — на тёмной… — Прекратите говорить загадками! — ощетинился Кристофер, пух на загривке зашевелился, по коже пробежали отрезвляющие мурашки. — Все имеют право на ошибку, господин Бан, — Сомо подошёл к столу и вальяжно сел в кресло. — Временами и бабочка путает свет солнца за цветами с мерцанием ловушки для насекомых. — Сомо, — из селектора раздался осуждающий высокий голос с хрипотцой и потрескиваниями на шипящие. — Прекрати пудрить нашему гостю мозги. — Госпожа Лисун, — кролик вздрогнул всем телом, поклонился. — Простите, больше не повторится. — Оставь эти слова для правительства. А Вы, господин Бан, проходите, пожалуйста в лабораторию. Нам нужно многое обсудить. — Например? — огрызнулся Крис. — Например сегодняшний инцидент, произошедший с нашей дорогой Мэгу, — предложил голос. — А еще мы могли бы обсудить Вас. — Я эту шарманку уже слышал. — Тогда спускайтесь ко мне в лабораторию, и я поставлю Вам что-нибудь новенькое, — кокетливо хихикнув, голос затих. — Полагаю, я могу идти, — подойдя к двери, спросил Кристофер. — Не смею задерживать, — сконфузился господин Тону. Кристофер довольно усмехнулся и дёрнул ручку двери. Вышел в коридор, спустился на лифте в лабораторию. Ощущение было странным. Будто бы он действительно провинился и, как шкодливый щенок, поджал от досады хвост и прижал уши. На душе скребли кошки, Крис беспокоился за Мэгу. Прошёл всего месяц с их первой встречи, но он успел сильно к ней привязаться. Это казалось волку неестественным, подозрительным, отталкивающим. Но та же сила, что отталкивала его от госпожи Лин, с неимоверной силой тянула обратно. Так, как будто их действительно что-то связывало помимо работы. От мысли Криса оторвал звук остановки лифта и властный женский голос с потрескиваниями из селектора: — Я рада, что Вы всё-таки приняли моё предложение, господин Бан, — голос шёл как будто отовсюду одновременно, как будто звучал прямо в голове волка. — Проходите в медотсек, я внесла Ваш пропуск в систему — Вы сможете зайти. — А выйти? — шутливо спросил Кристофер и насторожился от повисшей паузы. — И выйти, — спустя мгновение одобрительно утвердил голос и добавил. — Когда мы закончим наш разговор. Крис ничего не ответил и вышел из лифта, направляясь к отсеку медблока. Приложил карточку-пропуск — двери с шипением открылись. За ними располагалась комната со стулом и окнами, стёкла которых отражали сидящего и скрывали тех, кто стоял по ту сторону. Кристофер с опаской осмотрел стул. Вроде бы не было никаких потайных механизмов, нигде не прятался полоумный с обратными капканами, но предчувствие скрытой опасности клокотало прямо на языке. Волк сел, попытался вглядеться в окна, но смог увидеть в них только себя самого, сидящего посередине зеркального коридора. — Итак, господин Бан, с чего начнём? — спросил голос, на фоне раздалось уже привычное потрескивание. — Вы и есть та самая доктор Лисун, которую всё время боготворит господин Тону? — голос волка эхом скакал из одного уха в другое, пока не затих где-то за спиной. — Сомо слишком высокого обо мне мнения, — смущённо бросил голос. — Но, да, это я. И мне невероятно приятно познакомиться с Вами, господин Бан. — Взаимно, — сухо выдавил Кристофер. — Как там Мэгу? Что с ней произошло? — Сейчас с госпожой Лин всё в порядке, — уверила доктор. — А вот отвечая на второй вопрос, пожалуй, начну издалека. Вы знаете, что Мэгу ненастоящая альфа? — Наслышан. — Хорошо, — хмыкнул голос; снова потрескивание. — А Вам известно, как именно это произошло? В хирургическом смысле. — Даже догадываться страшно, — буркнул Крис, поежившись. — Как Вам наверняка известно, феромоны в чужеродной среде бывают крайне агрессивными, — бросила доктор. — Именно поэтому трансплантация органов во многом затрудняется, потому как перед непосредственно процедурой требуется выгнать их из крови в центрифуге, подобно лимфе. Однако некоторое их количество всё-таки остается, что часто приводит к проблемам. — Мне кажется, не самый удачный пример, — нахмурился волк. — Зато самый доступный, — возразила доктор. — Ладно, допустим. Как это относится к Мэгу? У неё же вообще не должно быть феромонов. — Не должно, — согласился голос. — Но это был её единственный шанс выжить. В результате той автокатастрофы, она сильно повредила правое лёгкое, — пояснила доктор Лисун. — Его можно было бы просто удалить, и она бы продолжила жить так, как жила до этого, за некоторыми исключениями. Корпорация предложила ей иной путь, более тернистый и тяжёлый, но в конце её ожидала бы другая жизнь. Она согласилась. — Ближе к делу, — настоял Кристофер, воздух наполнило негромкое трещание. — Как Вы знаете из школьного курса биологии, феромоны адаптивны. И одной из главных их функций является каталитическая. При подобном использовании феромонов, ускоряются все процессы в организме. В том числе регенерация. — Но как феромоны попали в её тело, да ещё и прижились? Это же практически невозможно, — смутился волк. — Вы правы. Практически. При нормальной реакции феромонов альфы и омеги происходит их слияние и частичная перестройка под нужды организмов. В случае Мэгу нам пришлось снизить защитные функции её организма до минимума, чтобы не произошло реакции отторжения. При этом защиту организма от внешних воздействий приняли на себя искусственные феромоны, которые мы ей ввели. — Тогда почему она стала задыхаться ни с того ни с сего? — спросил Кристофер, вглядываясь в чёрное стекло. — Для поддержания комфортной реакции и нормального протекания всех процессов требуется поддерживать постоянно низкий уровень естественного иммунитета. Судя по всему, она пропустила один из обязательных приёмов иммунодепрессантов, что привело к кратковременному повышению защитных функций её организма, что и спровоцировало анафилактический шок, — пояснил голос. — Сейчас она находится в состоянии медикаментозной комы. Мы временно вывели все феромоны из её организма до полной стабилизации состояния. Когда она окончательно восстановится, мы повторно проведём процедуру интеграции феромонов и будем тщательнее следить за результатами её анализов, — голос негромко выдохнул. — Надеюсь, это понятно? — Более чем, — Кристофер кивнул своему отражению и добавил — А что Вы хотели узнать обо мне? — Скорее не узнать, а объяснить ситуацию. Как себе самой, так и Вам, — сказала доктор. — Вы располагаете информацией о феромонах господина Яна и требуемом уровне их совместимости. Правильно? — Всё верно. — И Вас совершенно ничего не смущает? — поинтересовался голос. — Если Вы о том, что я прямо сейчас сижу перед Вами, то не очень. Мне просто повезло — звёзды совпали, — пожал плечами Кристофер. — О, нет, господин Бан, — усмехаясь, фанатично заявила доктор Лисун. — Таких совпадений быть не может априори! Загадка кроется намного, намного глубже, чем я думала прежде. Всё дело в особенностях Ваших феромонов. — И что в них такого особенного? — смутился волк, но, стараясь не подавать виду, продолжал гнуть свою палку. — Я доминантный альфа, и этим всё сказано. — А вот здесь, господин Бан, Вы сильно заблуждаетесь. — Не понял, — нахмурился Крис. — На что Вы намекаете? — Я начну чуть издалека, чтобы уменьшить риск появления шока, — предложила доктор и продолжила. — Мы с Вами в чём-то похожи, господин Бан. Мы оба — исключения из правил. По-хорошему, ни меня, ни Вас не должно существовать. Мы — ошибка природы. Кристофер навострил уши, сел удобнее. — И Вы, и я произошли из-за мутации генов, неудачного стечения обстоятельств, — пояснил голос, треща. — Звёзды сошлись, если Вам так больше навится. Доктор застучала пальцами по металлу. Сложилось такое ощущение, будто она делала это обеими руками сразу. Чрезвычайно синхронно. Тихие глухие перестукивания перетекали друг в друга, образуя нервозный ритм чьего-то испуганного сердца. — Я хочу быть откровенна перед Вами. Между сотрудниками не должно быть тайн. Раздался негромкий щелчок, стекло стало прозрачным. Кристофер пригляделся. На него смотрели четыре чёрных симметрично расставленных по черепу глаза. Под ними располагались крупные, выраженные жвала, прикрывающие нижнюю челюсть. Доктор Лисун играла паутинкой в плетёнку на правых руках, левые выбивали причудливую дробь по матовому металлу. Доктор немного наклонила голову, села ровнее, скрестила на груди все четыре руки. — Бред какой-то, — заикаясь, твердил Кристофер, вглядываясь в тёмное стекло. Он надеялся, что это просто галлюцинации. Что перед ним сидит не мутировавший и эволюционировавший паук, а просто какой-нибудь хорёк в искусно сделанной маске. — У-у-у… — протянула арахнид, покачав головой. — Что ж с Вами станет, когда Вы узнаете правду о себе. — Я знаю, кто я! — Нет, не знаете. И я не знала до определённого момента. Покопавшись в архивах, я обнаружила одну интересную статью о неких существах, которым присущи как черты альф, так и черты омег, но исследования прикрыли по объективным причинам, — хмыкнула доктор. Что будет доминировать, определяет партнёр. Если партнер альфа, то существо будет подстраивать организм под потребности омеги. Если партнёр омега — соответственно, наоборот, — пояснила доктор, выпрямляя правые руки и рассматривая наманикюренные ногти. — Часто многое зависит от пола существа — он определяет предрасположенности к той или иной форме адаптации. В псевдонауке их называют гаммами. Они рождаются в следствие смешения рецессивных и доминантных генов двух альф или двух омег. Из-за мутации плод должен погибать в зародыше, но его поддерживают адаптивные феромоны, которые позволяют ему функционировать на здоровом уровне. У Кристофера колотилось сердце, всё в голове вставало на свои места и тут же рушилось, как карточный домик от неосторожного движения. — Ещё раз изучив старые записи о феромонах господина Яна, я пришла к выводу, что и его генетический код повреждён, так как требования к совместимости слишком высоки даже для доминантных омег, не то, что рецессивных. Если исключить Вас из списка альф, возможных для сцепки и здорового оплодотворения, то не найдётся ни одного, феромоны которого смогли бы провести здоровую реакцию смешения с феромонами господина Яна. Повисла недолгая пауза. — Ваши феромоны ещё не изучены, но я практически уверена, что таких совпадений не может существовать в природе. Поэтому пока я делаю единственно возможный вывод, — смотря Крису в глаза, сказала арахнид. — Вы не альфа, Кристофер. Вы — гамма. В голове всё смешалось. Мысли стали свинцовыми и давили на виски. Сердце клокотало. Кристофер не понимал более ни слова, слетавшего с уст госпожи Лисун. Это всё какая-то ловушка, хитрый капкан. Волк встал со стула, отшвырнул его ногой и подошёл вплотную к стеклу. В мутном отражении он видел свои безумные глаза, видел огромного разъярённого зверя, распушившего шерсть, по комнате из угла в угол носился низкий рык. — Вы заигрались, — буркнул Крис. — А Вы зазнались, — надменно парировала доктор. — Разве подобает подопечному так разговаривать с руководством? Полагаю, нет. Кристофер плюнул на матовый пол и, подойдя к двери дёрнул за ручку. Закрыто. — Что Вы затеяли? — Ничего особенного, — улыбнулась арахнид. Раздался щелчок, в комнате раскрылись вентиляционные шахты, появился ощутимый сквозняк. Волк вдохнул, в глазах помутнело. Ещё один вдох, лёгкие стали тяжёлыми, в голове пронзительной скрипкой заиграла головная боль. — Это ещё что? — каждое слово давалось с трудом, на каждый вдох нужно было всё больше сил. — Выпустите! — Всего лишь насыщенный кислород, — пояснил голос. Голова стала свинцовой. — Не пугайтесь. Кристофер медленно сполз по двери и закрыл глаза. Голос доктора Лисун доносился издалека, как будто гонимый морскими волнами, и скрывался за шумным бризом. Шум в ушах затих. Только ритмично билось беспокойное сердце, замедляя каждый новый удар. Паузы становились всё длиннее, мир, казалось, уплывал всё дальше в бескрайний Тихий океан. Сердце в ушах замолкло, и Крис потерял сознание.Глава вторая, часть шестая
20 мая 2023 г. в 00:59
— В лабораторию, — сипло прошептала Мэгу, и пошатнулась.
— Ты до неё не доедешь, — сухо констатировал Кристофер и, встав на коврики, сказал — Ложись. И ноги подними.
Волчица послушно легла, закрыв глаза. Появилась отдышка.
— У тебя от аллергии есть что- нибудь? — Кристофер взял Мэгу за руку: холодная, трясётся. — Эй, смотри на меня! Не отключайся!
Машина пролетела перекрёсток на красный, откуда-то справа донесся низкий автомобильный гудок; мимо чёрной Hyndai с рёвом пролетела гружёная фура.
— Нет, — сипло выдавил альбинос. — Доктор Лисун. Всё у неё.
— Ну, хоть что-нибудь!
Мэгу отрицательно мотнула головой. Отдышка усилилась. Кристофер глянул в окно: машина въехала в черту города, на горизонте показалась аптека. Стоило авто остановиться, волк едва не снёс двери с петель, купил первые попавшийся под руку антигистамины, воду. Вернувшись в машину, положил таблетку волчице на язык и, придерживая голову под затылок, помог с водой. Мэгу выдохнула, сипло потянула воздух.
— Кристофер, — голос волчицы был уставший, дребезжащий. — Мне нельзя в больницу.
— Что? Это ещё почему? — удивился Крис. — Не говори глупостей, это опасно!
— Будет намного опаснее, если кто-нибудь узнает… — Мэгу прерывисто выдохнула. — Если кто-нибудь узнает, что делает с гражданами корпорация. Особенно с умершими.
— О чём ты? Мэгу, ты бредишь, — Кристофер обеспокоенно проверил пульс на запястье — не прощупывается. Волк спешно открыл оба окна, взглянул на напарницу: живчик на шее еле бился, глаза полуприкрыты, пасть жадно глотала воздух с негромким скрипучим звуком.
— Об этом, — Мэгу с трудом расстегнула пиджак, за ним рубашку. На каждом третьем ребре располагался ходящий вверх-вниз клапан, издающий тихий шипящий звук при каждом вдохе.
— Что это? — Кристофер аккуратно отвернул ворот чужой рубашки. Под ключицами блестели два непонятных импланта круглой формы, в районе печени был выбрит маленький квадратик шерсти, обнажающий розоватую кожу, на которой красовались две пунцовые точки, похожие на паучий укус.
— Цена перерождения, — выдохнула волчица и поспешила запахнуть рубашку и пиджак, зацепив его на самую хлипкую пуговицу, держащуюся на последней потрёпанной нитке.
Вдали заревела сирена амбулаторной. Спустя мгновение машина скорой остановилась подле чёрной Hyndai с громким скрежетом тормозов. Крис вышел из авто, встретил врачей.
— Что произошло? — серьёзно спросил один из них.
— Не знаю, — Крис растерялся от прямоты вопроса. — Анафилактический, наверное. Она убежала, начала задыхаться непонятно от чего.
— Ясно, — хмыкнул он. — От аллергии что-нибудь давали?
— Вот, — Кристофер достал из кармана пачку антигистаминных.
— Отлично. Вы ей кто? — спросил врач, достав блокнот и ручку. — Это нужно для отчета.
— Коллега, — скромно ответил волк.
— Об опасности возникновения подобной ситуации знали?
— Нет, — мотнул головой Крис.
— Ясно, — сотрудник скорой щёлкнул колпачком ручки и закрыл блокнот. — Вы молодец, Вы спасли ей жизнь.
Кристофер обернулся на машину амбулаторной. Мэгу погрузили на носилки, перенесли в салон скорой.
— Как она? — спросил Кристофер уходящего врача.
— Состояние стабильное, но тяжёлое. Больше пока сказать не могу. До свидания.
Врач сел в кабину автомобиля, и машина укатила за горизонт под громкий вой сирены. Кристофер сел в чёрную Hyndai, и она поехала к зданию корпорации.