*
«Жжёт.» Жестокость уже не удивляла, как не удивлял очередной виток судьбы, в которой каждое мгновение было подобно ходьбе по гвоздям. Боль притуплялась, может, это сознание теряло связь с телом. Силуэты, следуемые за ним, размывались, голоса его уже не звали, и пригвожденное к полу тело — его личная ноша — становилось все невесомее. Почему он снова чувствует нестерпимый жар, прилипший к коже и оставивший только вакуум вокруг? «Ты жалок. Слаб и жалок.» — выдох на потрескавшихся губах почти беззвучен. Он устал дышать. Каждый вдох был сравним с тысячей стрел, засаженных в легкие, и вытащи он их со скрупулезностью часовщика, внутри, в самой груди, где должно биться сердце, у него все равно пульсировали несколько недосягаемых, сросшихся с тканями мышц. Бегущая по организму кровь стучала в висках, гудела в ушах. Лодыжка раздражающе ныла. Периферия сознания подбрасывала тени и слова, обрывки воспоминаний и знакомые места. Объятые пламенем дома и покалеченные недугом люди — собственное тело, никем не принятое: ни людьми, ни высшими существами. «Ради чего ты существуешь?» Разум погрузился во тьму. «Ох, ради возмездия.»*
В ночь, когда корма судна оставила страну багряных кленов и пурпурных сакур позади, матросами была обнаружена одна диковинка — на корабле, что пережил штормы Инадзумы, оказался не один израненный воин. Юнга Дэмин готовился ко сну, когда за пыльными бочками обнаружил незнакомый предмет, выделяющийся из общей картины: шляпа с широкими полями, украшенная лиловыми нитями, что тянулись вниз вместе с полупрозрачной вуалью. В такой темноте она казалась магической из-за ее мерцающего сияния. Вещица действительно была красивой, но более того —дорогостоящей, и юноша поднял ее, отряхивая от пыли. — Убери свои грязные руки, никчемное создание, — огрызнулся голос, и юнга вздрогнул. — Кто это? — спросил он громко, оборачиваясь на спящих на гамаках товарищей. Самый ближний лежал, свесив ногу, и юнга взглянул на темную часть трюма. — Владелец этой шляпы, жалкий моряк, — вновь услышал он в свой адрес и не сдержал крика. Пальцы обожгло, и юноша выронил шляпу. Матросы повскакивали с гамаков, доставая припрятанное оружие, кто-то побежал за капитаном. — Выйди на свет, призрак! — прикрикнул боцман, зажигая фонарь. Магические твари мало удивляли моряков — каждый день на суше они встречали слаймов и шамачурлов, что могли разве что палкой по голове ударить. В редких случаях они встречали морских тварей, что повелевали водами и гипнотизировали странников, но подобного они еще не видели. Дело с призраками до этих пор не имел никто из экипажа. Неизведанное — страшное, страшное — опасное. Ответа долго не следовало, однако потом раздалось неясное шипение. — Что происходит? — спросил младший юнга, схватившись за рукав одного из товарищей. — Притих, — прошептал кто-то из толпы, и шепот его утонул в дрожи стен и половиц от яростного крика. — Замолкните хоть на мгновение! Они разом рухнули наземь, прикрывая головы, словно дощатый потолок готов был обрушиться на них. В ужасе они не могли издать и писка. — Что за зверь здесь разбушевался? — тон был строг, шаги уверенны. Двуручный меч был обнажен. Боцман приложил палец к губам, призывая капитана хранить молчание, на что она раздраженно хмыкнула. Взгляд ее зацепился за шляпу. Она стремительно подошла к ней и взяла в руки. — Капитан! — крикнул юнга в страхе за неё. — Замолчи, Лин-Лин, — безапелляционно бросила она, — ложитесь спать, я разберусь с ней, — сказала она, поднимаясь наверх. — Не могу поверить, что меня разбудили из-за… — голос ее уже звучал приглушенно где-то наверху. Экипаж, лежащий на полу, осторожно переглянулся. На гамаках той ночью спали по трое человек. Бэй Доу вошла в каюту, запирая дверь за собой. Фонарь на столе освещал просторное помещение и бумаги, разбросанные на деревянной поверхности. Широкая кровать была не заправлена. — Вылезай, — приказала она, небрежно бросив шляпу на стул. Ничего не происходило. — Я жду, — надавила она, — заставишь ждать больше пяти секунд, я пущу твою шляпу на тряпки. — Проклятие, — прошипела шляпа, но Бэй Доу не терпела возражений. Дымка расползлась по каюте, заставляя капитана отпрянуть. Ее неприкрытый повязкой глаз хмуро вглядывался в размытый силуэт, появившийся в темноте. В следующее мгновение перед ней образовался юноша приятной наружности, если бы не его злое лицо. Вид у него был бледный, волосы цвета ночи, холодные глаза и потрепанные одежды пришлеца. — Что забыл на моем корабле? — Бэй Доу вскинула бровь, оглядев юношу. Меч она с громким стуком ткнула в деревянный пол. Матросы прямо под ним от неожиданности вздрогнули. Юноша не спешил отвечать, только громко вздохнул, опускаясь на ее стул. Бэй Доу потёрла переносицу. — Слушай сюда, странник, — в долю секунды она нависла над ним и щелкнула по краю шляпы, откидывая ее назад, — ты сейчас на моем корабле и тебе следует назвать хоть одну достойную причину, по которой я не должна вышвырнуть тебя за борт прямо через это окно, — пальцем левой руки она указала на приоткрытое окно над кроватью. — А я могу это сделать, ведь ты не первый гость, который так беспардонно вваливается сюда. Юноша был неумолим. Даже после такой угрозы он сидел, скрестив руки на груди и угрюмо глядя на капитана корабля. — Мне нужно попасть в Сумеру, — равнодушный, тихий голос. Он незаинтересованно посмотрел на записи на столе, — сделать я это могу только на твоем корабле. — Неубедительно, — фыркнула Бэй Доу. Юноша не нашелся, что ответить, и потому отвернулся к открытому окну. — Я совсем не терпеливый истязатель, знаешь ли, — подала она голос, поторапливая его. У него бледнели губы, но вовсе не из-за страха перед ней. — Что тебе нужно? Деньги? Слава? — он медленно моргнул, словно пытаясь удержать сознание. — Вы, простые люди, помешаны на одном и том же. — А ты, получается, в завидном положении раз готов предложить мне деньги. Кто ты? — спросила она в его манере. — Призрак? Екай? Адепт? Наконец он смотрел на нее, но не без прищура. — Волк разрыва, не видно, что ли? — он вновь воротил от нее нос, будто она пыталась скормить ему какую-нибудь протухшую гадость с трюма. — Я с Севера. Мой отец был владельцем лавки с рудой, нет у меня никаких способностей. — Я видела достаточно, чтобы говорить об обратном. Не ври мне. Незнакомец шумно выдохнул. Парировать нечем или это раны не дают здравым мыслям собраться в голове. Слишком упрям, чтобы сказать об этом. — Явился ты из Инадзумы в помятом виде, это можно было бы отнести к тому, что на тебя велась охота, как на обладателя Глаза Бога, но его я не вижу, — она обвела его взглядом снизу доверху, уперев руки в бока. — Предположим, ты лишился его на первой охоте, когда правительнице нужна была именно элементальная сила, но рассудок ты не потерял, хотя так и не скажешь, — из синих глаз напротив в нее метнулись молнии, — выходит, у тебя проблемы с правительством… Юноша молчал, хладнокровно глядя на нее в ответ. Бэй Доу призадумалась. Было что-то нечеловеческое в его существовании, что-то секретное в его появлении, однако все те же глаза, руки, ноги, у него даже хвоста не было. Деньги ей были ни к чему, как и слава. Она достаточно известна, чтобы быть узнаваемой на улицах Ли Юэ. Тогда она пригнулась, чтобы взглянуть на внутренний край шляпы, но увидеть ничего не удалось — юноша резко отпрянул. Бэй Доу тяжело вздохнула. — Вот поэтому я на дух не переношу избалованных мальчиков-страдальцев. Вы зацепитесь за одно горе размером с рисинку и будете им жить всю оставшуюся жизнь, — она потерла пальцами переносицу, цепляя ногтем повязку. Ей нужен был рычаг воздействия, чтобы юноша раскололся. С матросами она разработала особую тактику, от которой они были в диком ужасе, но работала она только потому, что Бэй Доу знала своих братцев вдоль и поперек. Такая маленькая шалость могла и не подействовать на юношу, что разбрасывался оскорблениями как семенами одуванчиков. — Будешь служить мне, значит. Ухмылка расцвела на ее губах, а он непонятливо уставился на неё, не зная, какой расправы ожидать. — Что? — Драить полы, стирать одежду. В трюме на днях видели крысу, ты, кажется, ловкий малый. Поможешь профосу ее поймать, он уже в возрасте, знаешь ли. Бэй Доу явно преувеличивала, но для одури брезгливого юноши любая пылинка была мучением. Состроенная им кислая мина говорила о близости ее триумфа. Она вытаскивала из него сведения, даже не получая от него прямых ответов. Надменный, состоятельный, неблагодарный, брезгливый и лживый, потому что все, что вылетало из его рта, противоречило себе же. — Назови своё имя, — она отодвинулась, поднимая одну из желтых бумажек со стола. — У меня нет имени. Женщина бросила на него нечитаемый взгляд. — Неужели отец не дал тебе его? — Он погиб на войне, а вместе с ним умер и его сын. Она опустила руку, внимательно посмотрев на него. Что-то внутри нее шевельнулось из-за сказанной фразы. Ей показалось, что они наконец смогут поговорить по-человечески. — Продолжай. — С чего бы мне? — Тогда мне придется самой придумать тебе имя и записать в список помощников профоса. Ты пожалеешь, если будешь ходить под именем, данным мной. Он помолчал, глядя на свои ноги. Тощий, бледный, с опущенной головой, он на мгновение показался Бэй Доу крошечным и несчастным. Все, думала она, закроется и ничего больше не скажет. Таких деланно храбрых легче всего сломать. Но когда юноша поднял голову, она в его лице увидела далеко не страх и слабость. В этом тонком теле билась жажда, и она видела ее в его полыхающих глазах. Он поведал ей свою историю: добрую, насколько это возможно в его манере говорить, в начале, жестокую и мрачную — в конце. У его семьи был маленький ларек на окраине города, и он приносил им достаточно дохода, чтобы жить простую небогатую жизнь. Но все стало катиться по наклонной. В неспокойное время, когда напряжение между гражданами стало расти, а доверие расщепляться на крошечные мысли подозрения, в их обветшалый скромный дом постучался мужчина с горящим лицом. Открывать было нельзя, забрали бы с собой, но он так громко стонал, что мать впустила его. Он рассказывал им об ужасах войны, жестокостях врагов и подлости правительства, пока мать занималась рассеченной бровью и ожогами. Сына отправили спать, но мальчик, любопытный и непослушный, прятался за раздвижной створкой, слушая, что за гость к ним пожаловал. «Такаюки» услышал он имя и запомнил на долгие годы, потому что утром, после его визита, отец исчез. Обнаружив, что их потери берут одно начало, Бэй Доу невольно посочувствовала ему. Нередко в малообразованных семьях, в которых родители не могут даже досчитать до тысячи, рождаются дети с незаурядными талантами и особенностями, и более того, поражают своими навыками приспособления и усваивания новой информации. Так и этот юноша был из числа тех, чьи родители были простыми крестьянами, торговавшими рудой. Сирота, владеющий магией. Должно быть в их роду был кто-то наделенный силой адептов. Опасный блеск в блеклых глазах новичка был скрыт от нее, но он прекрасно знал, что людям нравится, когда ты не любишь кого-то вместе с ними. — Тяжело с тобой. — Бесхитростным существам все кажется тяжким. — Ясно, — она наклонилась над столом и ее перо затрепетало над бумагой, — ты попадешь в Сумеру, но должен будешь кое-что взамен. Манера ее была требовательной, несмотря на ослабшую предвзятость. — Назови свои условия. Бэй Доу протянула руку, и юноша, готовый отскочить, косо посмотрел на нее. Но тянулась она не к нему, а к стопке книг на краешке стола. Почти полностью пролистав одну, она повернула к нему мятую страницу с записями и изображением, потертым и грязным. — Полуостров Суигэцу. Он посмотрел на нее с едва интересующимся видом. Долго поглядев на него, она продолжила: — Там на острове есть вещь, которую я должна забрать, и ты мне в этом поможешь, — добавила она аккуратнее, словно ступая на тонкий лед, — путь туда занимает смену нескольких лун, но перед этим мы свернем в Ли Юэ. — Неужели твой экипаж не способен тебе посодействовать в таком простом деле? — он откинулся на спинку стула и тут же почувствовал, как твердые вырезы на дереве уперлись ему в спину, ему было неуютно. — Так не уверена в своей команде? Бэй Доу лишь дернула уголком губ после длительного молчания. — Идем, провожу тебя в каюту. Вперив взгляд ей в спину, юноша завис на несколько секунд, сжал руками твердую поверхность стула, оттолкнулся от нее и встал. — Не шугайся так, шляпник. Просто отведу в каюту, — хмыкнула она, но это не сделало его менее настороженным. Когда они вышли на верхнюю палубу, он сделал глубокий вдох, словно воздух снаружи был совсем другой. Половицы под ногами были вычищены, хоть босиком ходи, несмотря на то, что недавно шел проливной дождь. Тем не менее, юноша брезгливо съёжился, стоило завидеть потертости на досках или оставленные тряпки, бочки и веревки под лестницами наверх, в одном углу даже валялся запасный якорь. Навес, расположенный ближе к носу судна, был прибран и дополнительно накрыт на случай, если дожди из Инадзумы доберутся до сюда. А далеко у штурвала на маленьком мостике спиной стоял мужчина, глядевший на спокойное, черное море. Юноша поднял глаза к небу и увидел, что оно скрыто маленькими, будто ватными, тучками. Бэй Доу завела его в свободную каюту у лестницы и остановилась в дверях, он не стал оборачиваться — видел ее в отражении зеркала. Пару секунд она стояла там, а затем беззвучно удалилась. Стоило сёдзи за его спиной задвинуться, как плечи его поникли и фигура его сгорбилась, будто в попытках остановить рвущий глотку плач, но это была лишь боль, растущая в груди. Выпрямившись, он наткнулся взглядом на своё отражение. Бледный, точно призрак, пустой, точно испитый до дна сосуд. Одним движением руки он всколыхнул вуаль и исчез, а шляпа его мягко приземлилась на корабельные доски.*
Солнце подсушивало взмокшие половицы верхней палубы после очередной уборки — матросы мыли полы несколько раз в день — и спущенные паруса, слегка натянутые от легкого ветра, вели судно прямиком в Ли Юэ, когда капитан вышла из своей каюты и обвела всех внимательным взглядом. Судовой экипаж тут же замолк, хотя за секунду до этого чистка палубы сопровождалась шумным обсуждением событий минувшей ночи. — Прошу всех обратить внимание! — огласила она, хлопнув в ладоши. — Вчерашним вечером, когда наш корабль готовился двинуться в путь, на палубу обрушился член нашего экипажа, наш товарищ. Бушующая стихия вывела его из равновесия и ко всему этому с нашего судна раздались выстрелы, — лицо ее сделалось мрачнее тучи, и некоторые матросы напряглись, — приказа я не отдавала. Фу Жун, тщательно скрывавшая потерянность и страх, сделала шаг вперёд на негнущихся ногах. — Фу Жун, ты знаешь, что я в ответе за каждого на этом корабле? — спросила она ее, скрестив руки на груди. — Так точно, капитан! — Тогда отойди обратно и не мешай мне говорить. Глаза девушки округлились и она сделала неуверенный шаг назад. Готовая признать вину и понести наказание, она уже простилась с честью, но капитан взрастил в ней уважение еще большее. — Старший помощник мог умереть, — она снова обратилась ко всем, — не окажись вы такими криворукими. Даже не знаю благодарить мне за это Архонтов или проклинать. Стрелявшие сконфуженно потоптались. — А теперь представлю вам новенького на корабле. Эй, шляпник! — она направилась к одиночной каюте и громко постучала кулаком по деревянной раме сёдзи. Наблюдавший мог решить, что ещё несколько таких ударов дверь бы точно не выдержала. — Надеюсь, ты уже смыл слюни с лица, потому что подъем был еще полчаса назад. Когда она занесла руку для очередного удара, дверца отодвинулась с такой скоростью, что удар мог прилететь прямо в лицо недоброжелательному юноше. Посмотрев на неё, он обогнул ее фигуру и направился к центру палубы. — Вот на тебе, ни здрасьте ни до свиданья… — Хай Лун, штурман, вскинул брови и младшие матросы его поддержали. Они любопытно поглядывали на него, пытаясь разглядеть что-то в движениях и одежде. Сам «шляпник» в тот момент безразлично водил взглядом по палубе, скрестив руки на груди. Некоторые вжимали головы в плечи, стоило им установить зрительный контакт с новичком, а некоторые — те, что постарше, смотрелись более собрано. Они стояли в стороне, занимаясь исключительно своими делами, кто-то даже практиковал бои на мечах. — На нем та шляпа, которая вчера… — зашептался кто-то, пока Бэй Доу не пресекла разговор. — Он будет плыть с нами до Сумеру, — сказала она, подойдя и меряя его пристальным взглядом, — вопросы? — Капитан! — Дэмин вскинул руку, держа во второй леер для сушки белья, — а как нам его называть? — Не зовите, — отрезал «шляпник» самым холодным тоном, и Дэмин стушевался, поджав губы. — Наш гость утверждает, что у него нет имени, — предупредила Бэй Доу, махнув рукой. — Еще вопросы? Руку поднял Су Лин, оторвавшись от полировки клинка. — Чем будет заниматься на корабле? — спросил он лениво. Юноша, разглядывающий палубу при дневном свете, косо глянул на нее, вспомнив, что поручения обязанностей во вчерашнем разговоре не было. — Мы решим это позже. Чтобы хоть часть условий была соблюдена, он должен ознакомиться с порядком и правилами эксплуатации судовых средств. Команда приняла ответ в относительной тишине. — Сюй Люши тебе поможет, — добавила она, и кто-то справа от них дернулся с громким «А?!». Сюй Люши, если «шляпник» его ни с кем не перепутал и не сделал ошибочный вывод из его опущенных уголков губ и встревоженных глаз, был против. Он на деревянных ногах подошел ближе к ним и попытался улыбнуться. — Э… Добр, то есть, Здравствуй! — сказал он, бегая глазами по палубе. Юноша на вид был не сильно старше его самого: его каштановые волосы выглядывали из-под красной повязки, а глаза были большие и какие-то омерзительно дружелюбные. Новичок ничего не ответил. — Он расскажет тебе о дежурствах, постах и обязанностях, кого надо слушать и чьи поручения выполнять, — продолжила Бэй Доу. — Сюй Люши, надеюсь на тебя, — она указала на него и повернулась к другим матросам, а он кивнул, преисполненный воодушевлением сделать всё идеально. Он не знал, как обращаться к подопечному, и потому какое-то время топтался, слушая речь капитана — матросов, нарушивших правила, ждало наказание. — Встреча с девятихвосткой ей гарантирована… — пробубнил он, глядя на Фу Жун, которая вопреки своему темпераменту, пристыженно выслушивала указания Бэй Доу, и новичок понял, что этому человеку и трех минут не надо, чтобы завести разговор хоть с самим собой. — Объясни, — вдруг повелел новичок, и Сюй Люши встал по стойке смирно, не сразу решаясь обернуться к нему. — Эм, девятихвостая кошка — это плеть с девятью концами, обычно с твёрдыми наконечниками, — он сделал шаг ближе, прикрывая рот ладонью и вместе с этим глядя куда-то в сторону. — Сам я не видел, но говорят, что у капитана эта плеть с крючками на концах. Раны от таких рваные, ух. Поняв, что это не морское чудовище, а всего навсего плеть, юноша в шляпе незаинтересованно повел плечом. Величественный корабль, на котором они плыли, должно быть пережил множество сражений — думал он до этого. Уходящая далеко вверх мачта рассекала воздух, нос Алькора, с которого вперед смотрел свирепый дракон с невидящим конца бушпритом, препятствовал волнам, однако теперь ничего грандиозного он в этом не видел. Судно выглядело слишком помпезно и вычурно для пиратского после мимолетного разочарования. Особенно эти красные паруса. Они ему не нравились в первую очередь. Когда Сюй Люши заметил, что новобранец остыл к теме, то встрепенулся, пытаясь подобрать новую для разговора. — Я дозорный Сюй Люши, хотя ты уже понял… — он смущенно почесал затылок, пытаясь придумать, что еще сказать. — Обычно сижу вон там, — показал пальцем на самый верх, где располагалось воронье гнездо, с которого он следил за морем. — Вон там у стола с рудой сидит Су Лин, он у нас специалист по ковке мечей, хоть и недооценивает себя, — за столом сидел мужчина, начищавший меч. Новичок долго буравил это место взглядом. — Фу Жун, она по части боев, — кивнул он на девушку, что сейчас следовала за капитаном. — Вызывает всех на дуэли, лишь бы поколотить кого, — Сюй Люши слегка нахмурился, будто вспомнив, как однажды ему прилетело от нее. — А лекарь у нас Инь Син, она вчера спасла старше… ой, — он замолк, вспомнив, что новичок появился куда позже и протянул вслух задумчивое «а-а». — О! Чжун Цзо! Проходивший мимо мужчина остановился, заметив, как Люши яростно ему машет. Обрамленное бородой лицо улыбнулось им, поприветствовав в ответ. Крепкое телосложение, высокий рост, грозный силуэт, но по-детски доброе лицо. — Люши, что здесь делаешь? — спросил он подойдя, намекая на то, что юноша должен быть наверху. — Братец согласился заменить меня на пару минут, пока я перекушу, а потом вышла капитан Бэй Доу и поручила мне позаботиться о новичке, — он указал на якобы рядом стоящего юношу. — Я как раз рассказывал ему о нашей команде… А, что… Где он? Я же только получил это поручение! — он покрутился вокруг своей оси, пытаясь найти среди кучи матросов чудаковатую шляпу. Новичка и след простыл. — Чжун Цзо! Я ведь даже имени его не знаю, — он схватился за голову и отправился искать пропажу по всей палубе, перед этим бросив товарищу, — извини, потом поговорим! Тот согласно кивнул, желая удачи в поисках. Странник в тот момент исследовал палубу, сняв с головы шляпу, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ушел под навес, где юнги крутились у стола, принося готовую еду из камбуза и помогая с сервировкой. Потрогал отполированные доски бортов и скрытые от глаз отсеки с оружием. «Вооружены вплоть до зубов.» Одним ловким движением он вытащил клинок, запрятанный в отверстии между поручнем и бортом, невозмутимо сунул под пояс хакама и отряхнул рукав верхней рубахи. За неимением Глаза Бога, он привык быть вооруженным. Жизнь заставила его научиться. И потому находиться вторые сутки на судне, отрезанном от мира, без оружия под боком было сродни самоубийству. Знать, что над головой заносится меч и ничего с этим не делать. Нет клинка за пазухой — нет гарантии, что сегодня ты не умрешь. И если мечом он пользовался неважно, то кинжалы были его стихией, в которой он был повелителем. Так понижался шанс утонуть в бездонных водах Инадзумы, будучи скинутым капитаном за вероломство и неоднозначное поведение в сторону ее подопечных. Они интересовали его ровно столько, сколько рыбу может интересовать суша. Более того, он панически боялся воды. Когда он обернулся, то увидел, что через всю палубу к нему тянется недоверчивый взгляд прищуренных глаз болотного цвета. Щетинистый мужчина смахивал мусор с совка в своё ведро, глядя при этом на новичка. — Вот ты где! — раздалось громко у уха, — ну и напугал же ты меня, — выдохнул Люши, следя за его взглядом. — Ох, идём отсюда, не надо тебе привлекать внимание профоса. День тянулся мучительно долго. Сюй Люши без умолку рассказывал об устройстве корабля, о режиме каждого матроса и дежурствах некоторых из них. Безымянный юнга без особого энтузиазма следовал за ним, поскольку был пойман уже дважды. Шляпу пришлось вернуть на голову из-за палящего зноя, но даже это не спасало. Весь день ему приходилось ходить по палубе и наблюдать за работой экипажа. Сюй Люши ловко лавировал между трудящимися матросами, а новичок то и дело сталкивался с кем-то и содрогался при этом каждый раз. Доски, казалось, треснут от жары и разлетятся маленькими щепками, встрянут занозами в коже и будут причинять дискомфорт с каждым движением. Чужие лица, прилипчивые взгляды, тихие смешки и шепотки. Все здесь было ему ненавистно. Пару раз он пересекался с Бэй Доу, но та, лишь внимательно посмотрев на него издалека, исчезала из виду. Как выяснилось позднее, она наказала матросов. За что — юноша даже не слушал, увидел лишь, что Фу Жун выглядела слишком счастливой для избитой девятихвосткой. Обедать со всеми он не стал из принципа, безучастно сидел под навесом, наблюдая, как отобедавшие бойцы тренировались друг с другом в боях на мечах. Утверждал, что трапеза в компании ему чужда и противна, но желудок сжимался в неприятных спазмах, а тело, ослабевшее после битвы, мелко подрагивало. Капитана на обеде не было. Лишь когда сорвался в предоставленную ему каюту, Бэй Доу появилась на верхней палубе. Вечерние сумерки нагоняли тоску, и он желал скрыться у себя, а не глядеть на темные паруса, куда остатки солнечных лучей не попадали. — Матрос, стоять, — как оказалось, окликнула его Бэй Доу. Она по-хозяйски уперла руки в боки и улыбнулась, подзывая его к себе. — Поужинай с нами. У нас принято собираться вместе, когда луна сменяется. Он поглядел на небо, больше напоминающее грязную палитру неаккуратного художника, и солнце, наполовину расплывшееся в море. — Неужели ты рассчитываешь, что я стану лебезить перед тобой, подражая твоим шестеркам? Бэй Доу перестала улыбаться, лишь отчеканила: — Они не мои шестерки, безднов змей. Они — мои братцы, моя семья, а семьей дорожат больше всего на свете. Поучали простым вещам почему-то его, а не тех людей, что сделали его таким. — Я вдоволь насытился проповедями и мудростями жизни, которым меня пытаетесь научить вы, нелепые таракашки. Ужинать с вами не буду, — юноша, угрюмый всю сознательную жизнь, сейчас лишь хотел провалиться в беспамятство, потому глядел на нее чуть устало. Бэй Доу коротко вздохнула. — Тебе стоило бы прислушиваться к словам других, — спокойно сказала она, — хватит клеймить каждого, кто попадется тебе по дороге в твою таинственную страну возможностей. Думаешь, в Сумеру люди будут другие? Или ты надеешься найти там такого же ценителя брани в сторону «простых смертных», а? Чем ты выделяешься, мальчишка? Бессердечная правительница Райден не при- Он вскинул руки, не желая слушать дальше. — Кто бы мог подумать, что тесная шляпа превзойдет бескрайнее море в том, что не пестрит разнообразием лгунов, — бросил он, не увидев как дернулась от этого Бэй Доу. Лишь тогда заметил матросов, что до этого создавали видимость усердной работы, а теперь пооткрывали рты от громкого заявления новичка, ожидая расправы от капитана. Прилюдно отрубит голову? Повесит на мачте? Или пожалеет глаза новеньких юнг и убьёт тихо без свидетелей? — Ошибаешься, — донёсся ещё один голос, и все разом повернули головы к каютам. — Не знаю, какими волшебными свойствами наделена твоя шляпа, но одного тебя в ней достаточно, чтобы считать ее самым омерзительным предметом, что видели глаза пирата. Новичок криво улыбнулся, скрипя зубами. — Ты… — обернулся он, уже готовясь напасть с порцией ругательств на появившегося члена экипажа, но был прерван. — Старший помощник! — вскинулись матросы, завидев Кадзуху, держащегося за косяк двери. Моряки облепили его со всех сторон, засыпая вопросами и воскликами. Беспокойство за него пересилило уважение и страх приближаться. Новичок застыл. Его одолело очень странное чувство. — Старший помощник, как Вы себя чувствуете? — вперёд протиснулся Сюй Люши. — Старший помощник, с кем Вы дрались? — Старший помощник, а где Ваша рана? Каэдэхара пытался ответить каждому. — Прекрасно… Это совсем не важно… Ах, рана, она почти затянулась. Забытый всеми, ведомый обидой, новичок скрылся с глаз, тихо прикрыв за собой дверь каюты. Кадзуха выбрался из замкнутого круга к Бэй Доу. — Как обстановка, капитан? Кто был этот юноша и куда он подевался? Сколько Бэй Доу знала его, глаза у него всегда были печально добрые, губы всегда мягко изогнуты в улыбке, и сейчас изменилось лишь то, что лицо его покрылось болезненной бледностью от полученных увечий. Кадзуха старался это скрыть, но едва заметная хромота выдавала его состояние. — Что произошло прошлым вечером? — спросила она взамен, направляясь в свою каюту. Кадзуха вздохнул, почувствовав как от этого вопроса у него потянула перевязанная рана на бедре, но решил не увиливать слишком явно — Бэй Доу и так была не в духе, а ему предстояло разозлить ее сильнее. — Просто неожиданная встреча старых знакомых, — отмахнулся он, проходя следом и прикрывая дверь. Их разговоры всегда содержали информацию, которую не следует знать другим. — Не уходи от ответа, Каэдэхара, я знаю, что даже без благословения небес, простым самураям тебя не покалечить. Кадзуха горько улыбнулся. — Воин, потерявший клинок в бою, не в силах противостоять врагу. Либо мастерство его подвело, либо клинок был выкован не для него. — Опять ты за своё, — упрекнула она его. — Успел доставить письмо? Кадзуха кивнул. — Я остался наблюдать некоторое время после того, как оставил послание. На нас готовилось нападение. Люди комиссии полагали, что вы проведете личную встречу с Главой из-за следов, специально оставленных мной. Шпион Главы успел забрать письмо, но сбежать от вражеского отряда доставило ему трудности. Проведи мы на острове Рито лишний час, нас бы это тоже коснулось. — Это хорошо, что ты смог отвлечь их и передать письмо, но на этом все не закончилось, — она кивнула на его ногу. — Все намного сложнее, капитан, — вздохнул Каэдэхара. — Я хотел убедиться, что шпион Главы доберется до безопасного места, и проследил за ним, потому что к нему приближалась группа вооруженных людей. — Ты считаешь, он бы не справился с поручением? — Ваши планы могли быть раскрыты, если бы я оставил его самого справляться с подоспевшими врагами. Никому не помешает подстраховка. — Думаю, Хироцу не обрадовался бы твоему высказыванию о его человеке. — Бэй Доу уперлась руками в письменный стол, изучая оставленные документы. — Господин Хироцу даже не предполагал, что там будет Кудзё Сара. Бэй Доу подняла голову и задумчиво отведя взгляд, кивнула. Кадзуха дал исчерпывающий ответ, с Сарой и впрямь стоило быть бдительнее. Она сделала громкий вдох и сложила руки на груди, задумчиво постукивая указательным пальцем по локтю. — Ясно. Еще новости? Кадзуха поднял мрачный взгляд. — Да, правительница убита горем. Бэй Доу внимательно посмотрела на него, слегка прищурившись. В его алых глазах противоборствовали два чувства: мрачная злость и балансирующее на грани с тоской безразличие. — Пропал ее сын.