Дожди над Рейнтом

      Дождь хлестал так, словно кто-то из богов не на шутку прогневался на смертных и пытался их утопить. В некоторых районах, где стоки работали не столь беспрекословно, как в центре, это даже получилось. Никор был почти уверен, что поутру полиция найдёт с десяток «случайно утонувших» в сточной канаве людей.       В темноте трущоб района Маримор, что на западной окраине, вообще много чего могло показаться. Никора, например, не покидало давно забытое чувство пугающего беспокойства. Будто смерть притаилась за углом. Один поворот — и наткнёшься на кого-то, кто либо вспорет тебе брюхо, либо всадит пулю в лоб. А тёмные окна бесконечно высоких домов будут лишь молчаливыми свидетелями того, как твои кишки разметает по асфальту. Вернее, по тому, что от них осталось. Усугубляло ситуацию и то, что ни в одном из домов не было даже намёка на свет. Ещё в прошлом году правительство Рейнта приняло решение обесточить район. Потому что ни у большинства местных жителей не было денег, чтобы платить за электричество. Как любила говорить Чарли: «Свет и горячая вода в Рейнте — развлечение для богатых».       В Мариморе не было ничего: ни обычных прохожих, ни магазинов, ни автобусов, ни фонарей — ничего из того, к чему привыкли жители других районов. Только темнота, горы мусора и унылые обшарпанные многоэтажки. Зрение Никора позволяло ещё кое-где угадывать растянувшиеся вдоль разбитого тротуара силуэты. Учитывая, что вода поднялась уже выше щиколоток, а они даже не шевелились, это наводило на определенные мысли. Что еще ждать от района, ставшего пристанищем для самых отчаянных маргиналов города?       Когда-то Никор был одним из них.       — Когда ты говорил, что у тебя есть дело, — причитал Арно, в очередной раз едва не свалившись в лужу. Крошечного светящегося огонька у них над головами явно не хватало, чтобы освещать дорогу в полной мере. Но привлекать внимание ярким светом было бы неразумно, — и это дело касается Чарли, я ожидал чего угодно, но не Маримора. Какого черта мы здесь забыли?       В очередной раз поскользнувшись на нечистотах, Арно смачно выругался и с выражением вселенской печали глянул на свои новенькие туфли.       — Здесь живёт маг, который изготовил пулю… Ну, вероятно, живёт, — спокойно ответил Никор, с легкостью перепрыгивая ямы. Его-то зрение позволяло ориентироваться даже в полной темноте. Не говоря уже о том, что в Мариморе он знал каждую кочку. Да, здесь ничего не менялось вот уже много лет. От этой мысли начинало подташнивать.       Порыв ветра донёс приглушённый выстрел. За шумом дождя он прозвучал как эхо неясного хлопка, но Никор быстро понял, что это и откуда. Одним движением он смахнул тусклый огонёк и, оставшись в полной темноте, сгрёб Арно, ныряя в ближайший переулок.       — Ты что… — пытался протестовать тот, но Никор только шикнул на него.       Секунда, две… Ещё два выстрела, за которыми последовала, судя по звукам, автоматная очередь.       — Какого… — моментально достав из куртки пистолет, Арно прислонился к стене и вопросительно, почти с ужасом, взглянул на друга.       — Добро пожаловать в Маримор, — коротко ответил Никор и приложил палец к губам. — Тише.       Внезапный звук ревущего мотора заполнил собой всю улицу. Мгновение, и мимо пронёсся автомобиль, вдогонку которому полетела еще одна автоматная очередь. Второй автомобиль не заставил себя ждать. Его бросало из стороны в сторону, словно водителя вовсе не было, а из окна, издавая нечленораздельные, больше похожие на вой, звуки, свешивался человек. Особо не целясь, он палил очередями то вперед, то в стороны.       Шальная пуля просвистела над самым ухом Никора. Они с Арно упали на грязный асфальт, прикрывая руками голову.       Пистолетный выстрел. За ним тут же последовал дикий, полный боли нечеловеческий вой. Ещё пара мгновений, и всё затихло. Остался только монотонный шум дождя.       Выждав пару минут, Никор поднялся.       — Что это, чёрт подери, было? — вставая и тщетно пытаясь стереть с одежды грязь, прошипел Арно.       — Местное развлечение, — мрачно ответил Никор, помогая другу. — В Мариморе скрываются не только подпольные чародеи и черти, но и вампиры. Не те прилизанные, типа Дмитрия, а наглухо отбитые. Называют себя «Новым Семейством».       — Серьезно? — удивился Арно, на мгновение даже отвлекшись от попыток привести свой внешний вид в порядок — Те, что посла в Альтаире расстреляли?       — Не уверен, что то были именно местные. Но да. Вся эта шайка начала проращивать свои щупальца именно в Мариморе. Они здесь что-то вроде местной элиты. Держат район в страхе. Собирают «дань».       — Это ещё что за хрень?       — Ну, — принялся объяснять Никор, чертя длинным ногтем руны на посохе, — вампирам же есть что-то надо. Вот они и кошмарят местных, чтобы те либо донорами становились, либо предоставляли тех, кто пойдёт на убой, — начертанные руны засияли едва различимым голубоватым светом. С навершия сорвался крошечный огонёк, и, повиснув над головами, хоть и скудно, но осветил переулок. — А когда наскучивает просто убивать местных, выбирают жертву, дают ей пистолет и открывают охоту, — закончил он, направляясь по узкой улочке вглубь лабиринта из холодных стен и пустых окон.       Где-то вдалеке снова послышались звуки выстрела. Затем ещё одни, чуть ближе. Они смешались с надрывным воем, донёсшимся из окна ближайшего дома, и, кажется, женским криком.       — И что, никто не пытался взять ситуацию под контроль? — тихо спросил Арно, чтобы, казалось, не вслушиваться в звуки ночного Маримора.       — Ну, почему же, — пожал плечами Никор, выбирая очередной поворот. — Фрэнк в своё время пытался.       — Маэрс?       — Да. Он переворошил с десяток местных логовищ в поисках своей пропавшей жены. Но его быстро отстранили. Правительству не хотелось разгребать всё дерьмо, что он здесь откопал. Гораздо легче закрывать глаза на происходящее. Пока оно слишком явно не выходит за пределы района.       — Звучит до мерзотного логично.       Узкие переулки сменяли друг друга. Чем дальше вглубь района продвигались детективы, тем тише становились звуки выстрелов, но тем громче и ощутимее звучал остальной Маримор. Вой, раздававшийся то тут, то там, бессвязные бормотания лежащих посреди улочек тел, скрип дверей и оконных рам, гул ветра в пустых квартирах, хлопанье шифера и скрежет покосившихся домов. Дождь не заглушал эти звуки. Только сдабривал чувством одиночества и безнадёжности.       Хоть Никор и старался выбирать самые безопасные тропы, порой им приходилось красться в полной темноте, боясь привлечь к себе внимание подозрительных теней, кучкующихся возле входов в подъезды или даже просто шатающихся по улицам.       Арно не выпускал из рук пистолет. Никор последовал его примеру, закрепив магический жезл за спиной и сжав в ладони Кольт. Да, магией можно пугать только обывателей, которые ничерта в этом не смыслят и верят, будто чародеи пасами рук могут наколдовать огненный шар. В настоящей же драке, если не уметь хорошенько вмазать этим самым жезлом по морде, тот будет скорее помехой, нежели помощью.       Нужный дом найти не составило труда. Ну, Никору, по крайней мере. Арно-то всё время спотыкался и чертыхался, а иной раз выдавал такие конструкции, что даже местные позавидовали бы.       — Ага, — протянул Арно, наблюдая как Никор подтягивается на пожарную лестницу, — И далеко карабкаться собрался?       — А что ты предлагаешь?       — Для разнообразия, как нормальные люди, зайти через дверь, например.       — Нормальные люди? — усмехнулся чародей. — Это мы с тобой-то?       — Ну, я по крайней мере человек, — парировал Арно, упирая руки в боки.       — Забирайся давай, человек, — снова усмехнулся Никор, поднимаясь.       Послышалось недовольное кряхтение и поскрипывание лестницы. Тоже недовольное.       — И всё-таки объясни, — не унимался Арно.       — А ты сам посуди: мы с тобой в самом опасном районе города. Безумные вампиры, беглые чародеи и прочие более мелкие криминальные элементы. Не говоря уже о всяких бездомных и наркоманах, которые трутся по подъездам. Не сказал бы, что они будут рады нас видеть. Вернее, не так. Они-то как раз будут рады нас видеть. А вот мы их — не факт.       — А-а-а, то есть подниматься по нормальной подъездной лестнице — это опасно, а в дождину по скрипучей отвесной железяке — это вот прям оплот безопасности?..       — И когда ты успел стать таким занудой?       — Не знаю, как у вас, чертей, но у меня, знаешь ли, жизнь одна.       — А если я попрошу Чарли покрыть все твои расходы во «Вдовушке»?       Ответом ему были гораздо более энергичные и менее недовольные поскрипывания.       Карабкаться далеко не пришлось. Всего семь этажей, но даже они показались бесконечно долгими: руки, несмотря на перчатки, постоянно соскальзывали; лестница опасно шаталась, а местами даже отходила от стены, кирпич крошился и летел в глаза вместе с крупными тяжелыми каплями.       Наконец, седьмой этаж. Никор выдохнул. Забираться в квартиру через окно они не собирались. Да и не смогли бы: слишком далеко оно находилось. Пришлось бы еще половину периметра обползать по узкому, крошащемуся под ногами карнизу. Ночью. В дождь. Никор даже не хотел представлять себе реакцию Арно на подобное предложение. А потому, перевалившись через ближайшую выломанную раму, они оказались в тёмном, и, несмотря на гуляющий по всему зданию ветер, кошмарно-вонючем коридоре.       — Твою мать, — сдавленно выругался Арно, прикрывая нос рукавом мокрой куртки. — Здесь склад трупов что ли?       — Не исключено, — ответил Никор, повторяя за другом. — Пойдём.       Они двинулись по узкому, бесконечно длинному, грязному коридору. Тусклый огонёк помогал не вляпаться в кучки фекалий и лужи, о происхождении которых даже задумываться не хотелось. На обшарпанные, разрисованные стены лучше было вовсе не смотреть. Следы от пуль и кровавые пятна перемешивались с чёрной краской сюрреалистичных надписей и трещинами, что, словно корни проклятого дерева, опутывали дом изнутри.       Большинство дверей было выломано. Некоторые лежали прямо в общем коридоре, и их приходилось аккуратно обходить, чтобы не наделать шуму, другие были кое-как приколочены обратно.       Детективам пришлось передвигаться очень тихо: в некоторых квартирах слышалось неясное шуршание, в других - тихие разговоры. Но Арно и Никор не были бы «Воронами», если не умели бы ходить бесшумно. Даже мокрая одежда не была помехой, хотя и доставляла дискомфорт.       Наконец они добрались до нужной двери. Металлической, добротной. Сразу видно: жил здесь не простой обитатель Маримора.       Убедившись, что никого рядом нет и за ними никто не следит, детективы принялись за дело.       Уперев ладони в холодный металл, Никор прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Долго ждать не пришлось: практически сразу кончики пальцев охватило неприятное покалывание. Конечно, любой чародей бы поставил в своей квартире защиту от посторонних. Но на этот случай у Никора был заготовлен козырь. Открутив навершие жезла, он достал большой плотно свёрнутый лист бумаги с начертанным магическим кругом.       Заклинание для рассеивания магии, в бытность своей чародейской молодости, начала разрабатывать Чарли. А потом, много лет спустя, передала все наработки Никору. Он исправил некоторые ошибки и внёс не одну сотню поправок в углах пересечений линий и в положениях рун на круге. Потратив с пяток лет, ему всё-таки удалось получить почти универсальное заклинание, которое, к тому же, работало для обычного чародея совершенно бесследно.       Закрепив лист на двери и достав из внутреннего кармана уголёк, Никор принялся шептать заготовленные слова, прислушиваясь к своим ощущениям и чуть-чуть меняя слог в зависимости от движения магии вокруг. Попутно он вписывал руны, моментально загоравшиеся мягким голубоватым светом. Когда круг был закончен, а слова произнесены, руны погасли. Покалывание на кончиках пальцах исчезло. Заклинание рассеялось.       Следующим пунктом нужно было проверить, есть ли кто дома. Для этого в ход снова пошёл кусочек угля. Магический круг был прост как дважды два. Руны Никор мог написать даже с закрытыми глазами, а стихотворная часть заклинания представляла из себя лишь их перечисление. Приложив ухо к светящемуся кругу, Никор вслушивался в происходящее за дверью. Тишина. Не было слышно ни шорохов, ни шагов, ни шёпотов, ни даже дыхания. Пусто. Это радовало. Встречи с чародеем они не боялись, тем более что, со слов Вуса, знали, с кем придётся иметь дело. Однако столкновение лицом к лицу могло привести к лишнему шуму.       Кивнув стоящему всё это время на стрёме Арно, Никор быстро спрятал лист бумаги и поменялся с товарищем местами.       Послышалось тихое шуршание. Потом щелчки и едва различимый скрежет металла о металл. Результата ждать долго не пришлось. Арно был поистине мэтром своего дела. Лучим взломщиком, которого Никор когда-либо знал.       Раздался громкий «клац». Сыщики замерли и прислушались, не изменилось ли чего в окружающем шуме. Но нет, их окутывали всё те же хлопанья окон, вой ветра в коридоре и монотонная дробь дождя.       — Старый замок, — чуть расслабившись, шёпотом подытожил Арно. — Добротный, конечно, но против моих ловких пальцев ни один не устоит!       Никор прыснул смехом.       — Эй, — наиграно возмутился Арно, — оставь свои непотребные мыслишки при себе, — и, снова достав из кобуры пистолет, осторожно приоткрыл дверь. В квартире никого не было, Никор это знал, но бдительность никогда не помешает, а потому он повторил за другом.       Помещение не представляло из себя ничего интересного: крошечная комнатушка, где с трудом разместился бы даже один взрослый человек; облезлые стены, завешанные магическими кругами разной степени законченности; забитые окна и приколоченный над кроватью — единственным элементом мебели — магический светильник, в котором трепыхался робкий желтоватый огонёк. Но было во всей этой картине одно «но».       — Зар-р-раза, — процедил Арно, убирая пистолет обратно в кобуру.       Никор натянул перчатки и подошел к висящему посреди комнаты трупу. Мужчина лет тридцати пяти, светлые волосы, лицо явно зареченское. Одного прикосновения было достаточно, чтобы понять: висит тут он уже прилично, но не больше суток. Пальцы окоченели, но трупного запаха ещё не наблюдалось.       В это время Арно, надев перчатки и включив фонарик, внимательно разглядывал обстановку, пядь за пядью изучая стены, пол, разбросанные бумаги и полную клопов кровать.       — Выглядит так, будто никто его не подталкивал. Ни следов борьбы, ни взлома, ни даже просто чего-то выбивающегося из общей картины. Учитывая, сколько пыли скопилось на пороге, кажется, наш Элиас и из дома давно не выходил. А вот тут… — Арно заглянул под кровать и скривился в гримасе отвращения, — Фу, блин! А я-то думал, куда он мусор прятал. Странно, что не воняет на весь дом.       — Воняет. Просто снаружи сильнее, — ответил Никор, осторожно расстёгивая на трупе рубашку и осматривая бледную, покрытую шрамами кожу. — Хмм…       — Нашёл чего?       Но Никор не спешил отвечать. Он внимательно рассматривал россыпь свежих, мелких ожогов на предплечье повесившегося. Стоило чуть ближе поднести руку, как на кончиках пальцев возникло ощутимое покалывание. След от очень мощного заклинания.       Вдох, выдох.       Закрыв глаза, Никор сосредоточился на ощущениях. Да, завихрения магии были очень похожи на те, что он чувствовал рядом с пулей.       Лёгкое прикосновение… И в ту же секунду разум озарила невиданная доселе боль. Никора буквально отшвырнуло на кровать, которая с ужасным грохотом провалилась под ним. Тело била неконтролируемая дрожь, зубы стучали, а из глотки вырывался крик, переходящий в булькающий хрип.       Казалось, прошла целая вечность прежде, чем боль отпустила. Остался лишь мерзкий тухлый привкус во рту. И чёткое осознание: заклинание, оставившее ожоги на теле висящего посреди комнаты Элиаса Грошека — не что иное, как более сырая версия «пули».       Кто-то обнял ладонями его лицо, приподнял голову и заставил сосредоточить взгляд. Потребовалось немало времени, чтобы разглядеть среди плывущего мира лицо перепуганного Арно.       — Ты как? — с волнением спросил он. — Что стряслось?       — Это… он… — Никор тщетно пытался успокоить дыхание. — Пуля… Его…       Попытка подняться оказалось не менее провальной, чем нормализация дыхания. Голова шла кругом, в висках бил набат.       Рука друга помогла не свалиться сразу же.       — Собери… Бумаги…       Без лишних слов Арно спешно зашелестел разбросанными листами, набивая их в подготовленную для этого сумку. Чуть придя в себя, Никор к нему присоединился.       — Эй, бля, Горшок, какого хуя ты здесь творишь?       Хриплый бас и последовавшие за ним тяжелые удары в дверь камнем свалились на детективов.