***
— Вперёд! — рявкает капитан корабля, вскидывая голову и придерживая шляпу с цветными перьями ладонью. Можно подумать, что девушка оглядывается по сторонам из-за чрезмерного беспокойства, но она делает это всегда — потому что по-другому просто не видит ничего вокруг себя. Сомнительный подарок от давних противников. Обида и боль с годами только вызрели в ненависть к англичанам. Моргана не та, кто мирится с подобной участью, и как любой обиженной женщине, ей не только нужна месть, поданная холодной, но и то, что могло бы вернуть её к прежней нормальной жизни, сделать чуть более дееспособной, но не менее опасной, чем она есть сейчас. Вот уже несколько лет, сыскав дурную славу одного из самых жестоких пиратов, она скитается по морям и островам, изучает истории и карты, лишь бы раскрыть древний секрет. Слышно, как пираты с руганью готовят пушки. Раздаётся залп. Один, второй, третий. «Авантюра» на то и лихая, чтобы стремительно сблизиться с вражеским бригом. По обыкновению захватить его корабельными кошками, да устроить резню. О`Райли крепко стоит на ногах, поэтому и не бросает команду, поэтому вступает в этот бой одной из первых, грациозно танцуя с мечом в своём синем мундире, расшитом кельтскими узорами и золотом. Им нужно всем на что-то жить, и жалкий английский бриг, а точнее его груз, сослужат отличную службу и в других руках. Одно удовольствие, когда тёплая кровь струится по рукам, а лезвие хорошо наточенного клинка входит в тело врага или лишает его головы. Моргана безумна, в какой-то степени это безумие ей даже к лицу. Украшает лучше всяких золотых побрякушек. Здоровый глаз блестит, как не блестит столовое серебро в доме знатного лорда. Закуситься с ней — гиблое дело практически для каждого. Экипаж брига — плохо организованная шайка, но всё же военных и знающих толк в морском искусстве людях. Они оказывают сопротивление, и кто-то даже подаёт сигнал о помощи, когда замечает вышедший из-за скалы ещё один корабль. Помогать уже и некому. Последнему Моргана сносит голову резким взмахом клинка. И обтерев его о плечо рубахи одного из своих же матросов, резким и грубым голосом чеканит приказ чистить трюмы и топить бриг. Всё как обычно, всё так, как и должно быть. Если бы не одно «но». — «Сэр», — рыжий квартирмейстер окликивает капитана с привычной издёвкой, прицепившейся со старых времён, — по курсу линейный. Ост-Индская торговая. Есть предложение собирать пожитки сматываться к чертям. «Авантюра» едва дышит, нам нужен ремонт. Один залп мортирами, и мы тут все пойдём ко дну. Ирландка получает от товарища в руки подзорную трубу и вскидывает её, чтобы лучше взглянуть на незамеченное ими «чудо». Корабль ей не знаком, по крайней мере, видит она его точно впервые, а в море дама считает себя полноправной хозяйкой. Многие ост-индцы предпочитают не иметь с ней никаких дел, особенно когда на мачте реет красный флаг. Но вид громадной плавучей крепости развенчает всю уверенность в себе. — Англичане, — капитан сплевывает себе пол ноги. — Уходим. Флаг опустить. Им не хватит скорости, чтобы нагнать нас. При любом раскладе. Ветер не в нашу пользу, но и не в их. Подорвём корабль, это даст нам какую-никакую, но фору. Сегодня я не хочу разбираться с этим. На мгновение дева замолкает, задумчиво потирает подбородок. — С чем черти не шутят. Пока экипаж перетаскивает груз с брига на «Авантюру», капитан всё ещё рассматривает судно в подзорную трубу. Она видит, как суетятся на палубе матросы, открываются пушечные порты. Их явно собираются атаковать. И им нужно поторопиться, чтобы не получить ещё несколько пробоин, которые могут стать критичными. — Живее, салаги, — рявкает Моргана, складывает подзорную трубу, и сама торопится перебраться на борт «Авантюры», чтобы отдать приказ о потопление брига. Отойти подальше, подорвать и в дыму и огне уйти из поля видимости хотя бы на короткое время. Едва ноги касаются палубы из гнезда доносят неприятные вести — сигнал о переговорах. — Какие к чёрту переговоры. Это что, какая-то шутка? Капитан ищет взглядом своего помощника Колмана, чтобы убедиться, что ей не одной это сказали. Однако, рыжего ирландца не оказывается рядом. Тот командует частью экипажа, переносящей груз. Боцмана тоже нигде не видно. — Проклятье. Ладно, подайте им сигнал, что мы согласны. И приберите тут всё. Резче! Моргана раздраженно рычит, качает головой и спешно отправляется каюту. Она знает, что всё закончится досмотром документов, возможно, если им не повезёт и капитаном корабля окажется какой-нибудь заносчивый офицер, а на борту будут высокопоставленные лица, им всем светит виселица. Но надежда умирает последней. Поэтому среди бумаг О`Райли старательно ищет ту самую грамоту, подтверждающую законность всех их действий в море. Всё во благо английской короны. Как бы это не противоречило её убеждениям.***
Кеннет поднимает ладонь, чтобы отдать приказ открыть огонь по бригу. Но дозорный кричит: «согласны». Бентлей хмыкает себе под нос: — Кто бы сомневался. Разве захочет пиратское отродье тягаться с величественным кораблём, оснащённым огромным количеством артиллерии. Здравомыслящие люди согласятся на любые условия, лишь бы не погибнуть страшной смертью. А смерть на взрывающемся корабле одна из самых страшных. По крайней мере, так рассказывают бывалые моряки и редкие матросы, которым удалось пережить полное уничтожение судна. Кеннет несколько раз видел, как взрываются корабли, ощущал крепкий запах пороха, разносимый солёным ветром. И это зрелище доставляло немало удовольствия. Глупо исключать факт, что пираты могут пойти на обманный манёвр, выдумать какую-нибудь крайнюю подлость, но Бентлей к этому готов. Их семьсот человек экипажа. И каким-то головорезам ни за что не справиться с подготовленными солдатами. Кеннет лично отбирал людей. И его целью было найти лучших из лучших. Линкор величественно прокладывает курс. На его фоне бриг выглядит жалко, напоминает крошечный шлюп, а не корабль, который может дать отпор. Абордажная команда готовит кошки, солдаты выстраиваются несколькими шеренгами, чтобы в последствие спуститься на корабль. Пусть у них переговоры, но Ост-Индская Торговая компания сама решает, на каких условиях ступить на чужой борт. — Мистер Спаркс, принесите мой журнал и бумаги. Лейтенант, действуйте. Скрипят корабельные снасти, «кошки» крепко вцепляются в бриг. Под громкую команду и сопроводительный свист матросы подтягивают судно ближе. Так пиратский корабль и оказывается зажат между линкором и уничтоженным бригом. Первыми идут солдаты, спуск по веревочным лестницам спиной к врагам — отличный момент для диверсии, но пираты не проявляют никакой агрессии под страхом наведённых на них с борта мушкетов. Тем более, когда солдаты выстраиваются тремя ровными рядами, держа оружие на изготовку. В любой момент может грянуть каскад выстрелов, и все головорезы замертво попадают на палубу. Самым последним на палубу ступает лорд Кеннет, тут же отдавая тяжелое пальто мистеру Спарку. Мужчина коротко кивает, перекидывает его через руку, бережно отряхивает невидимую глазу пыль с чужой вещи и разворачивает грамоту Ост-Индской Торговой компании. Текст он знает уже наизусть, но сие действие подчеркивает официальность происходящего. — Вы находитесь в водах торговых маршрутов Ост-Индской Торговой компании. Сложите оружие, и вы будете преданы справедливому суду в качестве военнопленных. Это исключено, однако, людям стоит давать надежду, даже если тех, кто стоят перед ними нельзя назвать людьми, скорее отбросами. — Ещё чего захотели?! — явный акцент выдаёт в рыжем ирландца. Лорд Кеннет брезгливо морщится. Пираты, да ещё и ирландского происхождения. Кто бы мог сомневался: пьяницы, да негодяи. Дверь каюты капитана, украшенная Весёлым Роджером, распахивается, и от той силы, с какой её толкнули, ударяется об стену с громким хлопком. На свет выходит капитан… женщина? Мужской камзол ушит, но выглядит нелепо и мешковато, хотя и не скрывает истинную фигуру, кисти рук увешаны золотыми браслетами, гремящими при каждом шаге, а вычурная широкополая шляпа с длинными красочными перьями делает её ещё больше похожей на попугая. Бентлей приглядывается к женщине, и неудовлетворённо поджимает губы. Он не может ошибаться, то, что изначально показалось ему ярким камзолом, является ни чем иным, как адмиральским мундиром. Всё выдаёт в нём парадную форму британской короны — расцветка, пошив, аккуратные золочёные пуговицы. Только вышитые узоры отвлекают взгляд от вопиющего нарушения протокола. И как она только посмела надеть на себя форму? А, самое главное, откуда она только её взяла? Охомутала кого-то в портовом трактире и умыкнула? Дико смотреть, как пиратка идёт по палубе развязной походкой с гордостью и достоинством самой королевы. — Чем обязаны, господа? — интересуется дама. Она непринуждённо убирает от лица тёмные волосы, открывая уродливый шрам, пересекающий левую половину лица от брови через губу до подбородка и слепой глаз, затянутый бельмом. Ещё один ирландец на корабле. А если быть точнее — ирландка. Давно ли несчастные падди подались в разбой? Да ещё и под руководством женщины. Лорд Кеннет придирчиво осматривает «леди». Он готов повесить её прямо сейчас за одно только ношение адмиральского мундира, грабеж и убийство станут лишь отягощающими обстоятельствами, чтобы вынести смертный приговор. Но что-то вечно ускользающее из памяти заставляет его просто смотреть и ожидать, что же пираты скажут в своё оправдание. — Всё законно и с позволения Короля, — капитан достаёт и демонстрирует потрёпанную бумагу. Бентлей вскидывает бровь, не веря, что такому отребью могло хватить денег на приобретение каперской грамоты. — Позвольте я взгляну, — произносит мистер Спаркс, делая шаг вперед. Он любезно принимает из рук документ, который должен быть свидетельством законности действий пиратов на просторах морей. Офицер хмыкает, и по мере прочтения его брови всё выше и выше ползут на лоб. — Шхуна… «Западный ветер»… перевоз скота… десять корабельных орудий и тридцать членов экипажа… капитан… мистер Бартоломью Серкис? Нельзя сказать точно: Спаркса удивляет наглость пиратов или же тому насколько те смогли «усовершенствовать» свой корабль. Он передает бумагу Кеннету, указывая пальцем на печать и подпись. — Испанский король… Ирландцы на службе у испанской короны? В жизни ничего глупее не придумать. Бентлей поджимает губы, поднимает ладонь, и тут же первая шеренга садится на колено, вскидывая мушкеты, за ними и вторая, готовясь к команде «огонь». Одно движение, и от ряженых в потертые шелка и атлас пиратов не останется ничего. И Кеннету хочется смаковать момент приказа. — Что же, мистер Серкис… Вас и вашу команду ожидает… Взглядом он вновь изучает её лицо: слепой левый глаз, шрам, пересекающий лицо. И этот акцент. Он знает её. Не её, а его. По крайней мере, несколько лет назад это был мужчина. Нет, нахалка, которая была переодета в мужчину. А ведь уже тогда он задумался, почему у неотёсанного пирата такие тонкие пальцы и женственные черты лица. Но он не придал этому значения, важнее было то, что ему сохранили жизнь. При том ценой жизни одного из членов своего же экипажа. Честь и своеобразная благодарность не позволяют Кеннету отдать команду. Со спасителями так не поступают, пусть даже этот спаситель по итогу и принёс остальным много бед. И всё же если бы несколько лет назад она его не пощадила, то Бентлей бы уже никогда не стал тем, кто он есть сейчас. Так как же тогда назывался корабль? Он наблюдал за уходящим бригом со страхом в душе. «Авантюра» Он записал это название в свой дневник. И пообещал себе, что тот когда-нибудь станет его трофеем. Столько раз этой посудине удавалось ускользнуть от охотников за головами. И вот теперь Бентлей сам стоит на палубе корабля, пусть и с потрёпанными, но всё же багряными парусами. Почти легендарное судно. Не «Месть королевы Анны», но тоже заслуживает внимания. Кеннет всё вспомнил. — Господа, мы находимся на борту «Авантюры». И её капитан… — он кивает девушке. Тогда она не представилась, хотя и попросила запомнить. — Моргана О`Райли, — с невероятной гордостью заявляет пиратка. — Да, капитана корабля, Моргану О`Рейли в кандалы и ко мне в каюту. Остальных — в карцер. Моргана удивлённо смотрит, явно не ожидавшая подобного приказа. Она вскидывает рассечённую бровь. Будто её имя должно заставлять любого падать ниц и освобождать от вынесения смертного приговора. Иногда наивность некоторых пиратов, сыскавших славу среди своих, просто поражает. А затем, Кеннет слышит то, что точно не хочет: — Щеночек, ты ли это? — Моргана надменно скалится. Унизительное прозвище, которое она ему дала за те несколько минут короткого разговора. И Кеннет надеялся, что никто и никогда об этом не узнает. Один взмах рукой, и её тело можно будет сбросить за борт и никогда не вспоминать. Однако, Бентлей сцепляет руки в замок за спиной. Мистер Спаркс украдкой смотрит на своего лорда, но тот остаётся таким же безэмоциональным, как и прежде. Ни единый мускул не дрогнет на лице Бентлея, пока он сам не захочет снять с себя маску холодной серьёзности. Солдаты подходят к Моргане, чтобы заковать её руки в кандалы, но девушка вскидывает их вверх. — Мои люди не пленные. И я не собираюсь разговаривать с тобой, щеночек, когда меня держат, как заключенную. Офицер оборачивается на Кеннета, ожидая его реакции. А Бентлей и вовсе не знает, как именно стоит отреагировать. С одной стороны — она провоцирует применить к ней силу, а с другой — своенравная, рисковая женщина, которой палец в рот не клади, она откусит руку по локоть. Будет глупостью убить её прямо сейчас. Недовольно Бентлей произносит: — Пусть так. Сложите оружие. И тогда мы поговорим. Лейтенант Барнетт, — лорд кивает одному из своих приближённых, — останьтесь с людьми на «Авантюре». Спустить паруса. На буксир. Обыскать бриг. Возможно, кто-то выжил. И проследите, чтобы все пираты сдали даже самые тупые клинки. На палубу перед пиратами ставят сундук. И Кеннет сам не понимает, почему женщина, находящаяся в невыгодном положение, диктует ему условия. Команда брига смотрит то на своего капитана, то на сундук. О`Райли собственным примером демонстрирует, как отправляет в один из ящиков пистолет, а следом и клинок. — Приятно иметь с тобой дело, щеночек, — она усмехается, скрещивая руки на груди. К ней снова тянутся, чтобы вести её под руки, как заключённую, но девушка вновь ведёт плечами, не позволяя никому даже притронуться. — Руки. Я женщина, не смейте меня касаться. И Бентлей уже сейчас чувствует, что от этой дамочки будут лишь неприятности. Он одним взглядом запрещает солдатам её касаться. И офицеры в мундирах расступаются. — Прошу на борт. Строго произносит Бентлей, цокая каблуками по доскам.***
Кто бы мог подумать, что спустя несколько лет судьба захочет так пошутить над Морганой. И вот она снова встречается с тем, кого когда-то пожалела. Он был наивным молодым офицером, а теперь считает себя, если не королём мира, то как минимум тем, кто его представляет. И, кажется, правильнее было тогда расправиться с ним, чем сейчас смотреть на самодовольное лицо наглого англичанина. Моргане не нравится сдавать оружие, но в её голове уже зреет план, согласно которому ей хватит всего одного ножа для устриц, если такой имеется на корабле, чтобы в случае чего вскрыть ему глотку за дверью его же каюты. В этот раз О’Райли миловать никого не станет. Команда «Авантюры» сдаёт оружие, следом за капитаном — квартирмейстер. Ей хочется выругаться и устроить резню, но опыт говорит — терпение. Оно вознаграждается, не зря о том говорится даже в святом писание. О`Райли всходит на линейный корабль следом за Кеннетом. Удивительно, но один из военных подаёт ей руку, чтобы она могла на неё опереться. Совершенно ненужный и неуместный жест, но выгодно подчёркивающий её слабость и покорность. Иногда чем-то подобным она манипулирует мужчинами. А те и рады стараться угодить девушке, пусть и той, от которой они ничего и никогда не получат. Моргана строит глазки офицеру, как сделала бы это любая женщина, знающая, что невинностью можно добиться гораздо меньше, чем проявляя открытую симпатию, касается рукой в кожаной перчатке щеки, чуть скребя щетину, а после машет кончиками пальцев. Подготовка к атаке медленно сходит на нет. Британцы готовились дать по ним залп. По кораблю, который и так нещадно потрепало штормом и стычкой с другим вражеским судном. В очередной раз о благородстве англичан говорить не приходится. Матросы отодвигают пушки от орудийных портов, кто-то облегчённо выдыхает, а кто-то, наоборот, позволяет себе тихо выругаться из-за напрасной подготовки к залпу. — За мной… О`Рейли, — Кеннет проходит к дверям каюты, распахивает их и переступает порог. Моргана кривится от того, что несносный англичанин коверкает её фамилию, но всё равно следует за ним. И как же хочется ей схватить его за кончик языка и вырезать тот с корнем, чтобы никогда больше он не смог произнести ни единой глупости. В каюте царит беспорядок, совершенно не похоже на педантичных англичан, если только мужчина не искал что-то в своих вещах перед встречей с капитаном пиратского судна лицом к лицу. Лорд Кеннет подходит к своему столу, а Моргана закрывает дверь. И вновь они оказываются один на один друг с другом, спустя несколько лет, правда, в других обстоятельствах. Теперь, пожалуй, у Морганы многим меньше власти. Уже вдали от чужих глаз О`Райли становится более серьезной, менее безрассудной. И теперь напоминает капитана, а ещё больше — Кайджела, того самого молодого пирата, смело знающего свою работу и то, что пираты должны убивать не всех. — Кто мог подумать, что за такой небольшой срок вы станете грозой морей, мисс О`Райли. Шестнадцать бригов потопили. Четыре налета на галеон. Мошенничество, подделка документов. Приговорены к смерти, — пальцем лорд ведёт по бумаге на столе, явно читает. Кеннет продолжает перечислять скверные достижения команды «Авантюры» и лично Морганы, попутно беря со столика стеклянную бутылку бурбона и два стакана. Разлив напиток, мужчина ставит алкоголь на книги. Один из бокалов остаётся в его руке, и он даже делает глоток. — Но вы можете получить помилование и настоящую каперскую грамоту, — английский лорд кладет кожаный сверток подле стакана, — к сожалению, без моей подписи она не действительна, но… — Вообще-то, тридцать четыре, пять и один захвачен, то был испанский линкор, если мне не изменяет память, — она говорит с усмешкой. Всё равно никто не докажет, а врать можно сколько угодно. — Мошенничество, разбой, грабёж, подделка документов и убийство одного из ваших… как их там, — она щелкает пальцами, небрежно пытаясь припомнить слово, — А! Губернатор, точно. Она кичится своими заслугами. Не имеет значения, как ты живёшь, если в конце тебя всё равно ждёт лишь крышка гроба. Можно спокойно предаваться разбою, грабежу, рэкету. Наслаждаться всем тем, что для других незаконно и аморально. Моргана не берет в руки бокал, выбирает бутылку и, пригубив её, делает несколько глотков. Скривившись, О`Райли возвращает бутылку обратно на стол. — Нынче у Компании не хватает денег на пойло получше? Я рассчитывала на виски. Я ж тебе не рядовой пират, щеночек, — Моргана скрещивает руки на груди, падает в свободное кресло, сбросив с него небрежно брошенную сорочку. — У меня есть документы. И я не про те, что вы изъяли. С чего бы мне сотрудничать с вами? Кеннет вздыхает, следя за каждым действием Морганы, вскидывает бровь, как только накрахмаленная сорочка отправляется на пол. — Думал, что для вас привычнее более дешевые напитки. Но раз так, — мужчина направился к стеллажу, через стеклянные дверцы которого виднеется разнообразие напитков: вино, виски, бурбон, по одной из бутылок Моргана даже может сделать вывод, что это испанская текила. — Прошу. Выбор за вами, мисс. Ей не очень понятно, почему Кеннет пытается угодить ей. Она хмыкает, наморщив нос. — Плохо думаешь, focáil sasanach. Я капитан корабля, я богата, как многие из ваших лордов. И я умею жить в роскоши и с достоинством. И дело даже не столько в том, что Моргана сколотила себе огромное состояние за счёт награбленного. Далеко нет. За спиной осталась любимая Ирландия, в которой её семья некогда жила подобно королям. И устраивала самые роскошные приёмы в округе. О`Райли поднимается из кресла, снимает мундир и вешает его на спинку. Под корсетом у неё спрятан короткий нож. Одно движение руки, она выхватит его и вскроет Кеннету глотку. Удачнее момента и не найти: он стоит к ней спиной, открывает стеллаж с бутылками. Потом, Моргана, потом… — Вина. И пусть подадут завтрак. Я в дурном расположении духа, когда не поем. Кеннет шумно выдыхает, берёт в руки бутылку с вином и, бережно закрыв дверцы, занимает место за письменным столом. Он ещё раз кидает взгляд на свои документы, после чего произносит: — С прошлого года введено новое положение. Каперская грамота теперь действует полгода, а не год. Посему, учитывая обстоятельства, вы находитесь вне иммунитета. У вас два пути, капитан. Отправиться в Лондон в кандалах. Или помочь мне… Найти сферу и вернуться к королю. Вы же, пираты, всё знаете о старых сказках, не так ли? Вам известны все самые ужасные морские тайны, вы собираете древние истории, копите их, а потом пересказываете в тавернах под ромом. Думаю, у вас найдётся, что мне рассказать о сфере тысячи сокровищ. Сфера. Моргана не подаёт вида, что её шокирует сказанное. Английский лорд просто не может знать, что она занимается поисками подтверждений старой сказки. Совершенной глупой, неправдоподобной истории, в которой каждое слово — это вымысел, форменное сумасшествие, ни доли правды… Если не посмотреть под особым углом. С того самого момента, как она покинула Ирландию, Моргана разыскивает сферу. И за последние два года после потери зрения преуспела в этом больше, чем когда смотрела на мир двумя глазами. Но откуда заносчивый английский лорд может знать что-то о сфере? Неужели она была неосмотрительной и проболталась по пьяни в пабе о своих самых амбициозных планах? — Вам будет даровано помилование. Бессрочная грамота. А награда за голову отменена. Наш король щедр к тем, кто служит на благо Ост-Индской Торговой компании. Если бы. Конечно, всё это было так. Ни один нормальный пират в здравом уме не согласится на сотрудничество с Ост-Индской Торговой компанией, особенно в таком деле, где нет никаких гарантий успеха. Моргана подходит к одной из полок, снимает с неё толстую книгу и бегло пробегается по тексту на латыни. Библия. — С чего вы вообще решили, сэр, что я буду сотрудничать с вами, а уж тем более под страхом быть повешенной или расстрелянной? Вы заявились на мой корабль, повязали мою команду и смеете мне диктовать условия. Если бы переговоры проходили в иной манере, я бы действительно подумала, — она делает небольшую паузу, возвращая святое писание на место. Несколько секунд размышляет, действительно ли ей стоит признаваться в том, что она хоть что-то знает. Сфера — предел её мечтаний. И именно получив это величайшее сокровище Моргана не просто сможет овладеть удивительной силой, она найдёт способ изменить настоящее. С другой стороны, вряд ли её кто-то отпустит просто так. А шансов сбежать от линейного корабля у них сегодня мало. Чёртовы испанцы! И надо же было наткнуться на них прямо после шторма. Моргана трясёт головой. —… чтобы помочь вам. Потому что, как не странно, вам повезло. Кое-что о том, что вы ищите, мне известно. Одной из немногих. Она чуть склоняет голову и делает превосходный реверанс, скромная улыбка озаряет её лицо — как и положено женщине, однако, в следующий миг, единственный глаз блестит, а может в нём отражается само адское пламя. — Но пока я могу вам лишь сказать — díul mo bod. Хотите меня убить — пожалуйста, но тогда ваши поиски затянутся лет на пять, как минимум. И я всё ещё настаиваю на завтраке. На лице лорда отражается всё его недовольство. — Завтрак давно прошёл. Однако, в качестве гостеприимства прикажу подать его к столу, — Кеннет тянет одну из веревочек с оловянным кольцом. — Вы убили экипаж брига английской короны. За одно это вас можно повесить. Но даже вам, пиратам и разбойникам, дается второй шанс. Вы же получили уже третий. С моей стороны это можно считать подарком судьбы. Прославитесь, что нашли сферу. А охотники за головами вас больше не потревожат. Как иногда бывают судьбоносны некоторые решения. Ведь она фактически своими руками сохранила жизнь будущей проблеме. Лорд Кеннет берет два изящных бокала с небольшого низенького столика, наполняет их красным вином, после чего подаёт один О`Райли. Она не принимает близко к сердцу, то, что мужчина вновь позволяет себе самостоятельно разливать алкоголь. Но в других условиях, конечно, на лорда смотрели бы косо. — Третий? Это же когда я получила третий подарок судьбы? Щеночек, если ты думаешь, что тот случай был твоим подарком для меня, то побойся Бога, Отца Всевышнего. Мы ушли лишь потому, что мне нужен был врач. Мы бы дали вам бой, расправившись и с бригами и экипажем, — тогда Моргана была готова. И все преимущества были на их стороне. Не так-то легко бы экипаж галеона отделался от пиратов. Она принимает бокал. — Не забывай, по чьей доброй воле ты сейчас жив. Ты мне обязан. И я надеюсь, у тебя хватит чести. Конечно, она другого мнения. Ни у одного английского офицера нет чести. Уж она то убедилась в этом сама. И это только больше заставляет Моргану ненавидеть англичан. О`Райли вновь садится напротив Бентлея, закидывая ногу на ногу, она опустошает бокал до дна. Сегодня ещё не выдалось повода выпить. Так пусть будет хотя бы такой. — Слава, жизнь, деньги, защита от охотников за головами… не слишком ли выгодное предложение? Сейчас я соглашусь, расскажу всё, что мне известно, но где гарантии, что после этого ты, щеночек, не отдашь приказ перерезать всю мою команду? Я слишком хорошо знаю вас, англичан, вы лжецы и обманщики. И доказательство вашей лжи буквально на моём лице. — Я теперь лорд, знаете ли, — произносит Кеннет, поправляя туго затянутый белый бант. В каюту подают второй завтрак на одну персону, поднос ставят на небольшой столик возле входа, поклонившись, прислуга удаляется прочь. — Считайте это гарантией, — Бентлей выдвигает ящик, достаёт оттуда письменный набор. Из нескольких тонких палочек он выбирает одну, берет кончиками пальцев, чтобы нагреть над свечой. Несколько капель падают на подготовленную заранее бумагу, Кеннет прислоняет свой перстень к воску, оставляя на нем печать. Моргана подпирает ладонью голову. — Сколько вы получите за мою голову, если не секрет? Просто интересно, какие там сейчас расценки, — капитан пиратов делает ещё один глоток вина и ставит бокал на самый край письменного стола. Она подмечает тонкий серебряный нож для писем, выполненный в форме замысловатого кинжала. Ещё одна возможность, чтобы убить Кеннета. Всего лишь нужно утащить его, когда будет момент. И благородный лорд погибнет от серебра. Всё в лучших канонах. Или нет? Как там вообще принято убивать высокопоставленные чины? Лорд Кеннет протягивает ей бумагу. Каперская грамота, на которой выведены уже именно её фамилия и инициалы. Предложение не просто заманчивое, эта игра стоит свеч. В ладонях у неё помилование для себя любимой. Но с каких это пор она — ирландка — собирается вести какие-то дела с англичанами? О`Райли рывком поднимается с кресла, бросает каперскую грамоту на стол и берёт в руки ножичек. Но прежде, чем полоснуть по ладони, ей приходится стащить перчатку. — Считайте, что я вам поверила, — она протягивает Бентлею руку. Лорд мешкает, но всё же берёт нож и тоже делает надрез. После чего пожимает протянутую ладонь. Сжимает он её руку не крепко, чего не скажешь о самой Моргане. Она научилась делать всё практически так, как делают мужчины. — Добро пожаловать в команду, — любезно кивает Кеннет. Он достаёт из нагрудного кармана платок и перебинтовывает им порез. — У вас будет время подготовиться. Приятного аппетита. — Приятного в этом мало, щеночек, — ухмылка на лице Морганы подобна бритвенному лезвию. Она обязательно надурит лорда и разберётся со всей командой. По крайней мере, в порту можно будет что-то провернуть, что-нибудь такое, что даст свободу передвижения. Но пока, нужно играть настолько успешно, насколько это возможно. Может, женщины и неусидчивы, но у Морганы есть то, чего зачастую не хватает многим управленцам и мужчинам — хитрость. Та самая, природная, благословлённая богиней войны. — Сегодня за ужином вы расскажете мне всё, что знаете, — с этими словами лорд покидает каюту.***
Кеннет закрывает за собой двери, облегченно выдыхая. Это нельзя назвать переговорами, но что бы это ни было, оно получило благополучный исход. Бентлей никак не ожидал, что сегодня они поймают крупную рыбу. Он мог рассчитывать на всё: на то, что кто-то из пиратов слышал хоть что-то про историю; что ему скажут, в какой лучше порт сунуться, чтобы узнать разнообразную тарабарщину про легенды и сказки, но что под руку подвернётся та, кто озабочена той же проблемой, что и король Георг… ну разве это не истинное везение во всём его проявлении? Рука неприятно побаливает. Что только не сделаешь, ради своих целей — даже заключишь договор такими варварскими методами. Бентлей поднимается по лестнице на капитанский мостик. — Сэр, — учтиво кивают рулевой, два офицера и его верный агент. Лорд облокачивается на перила и, немного подождав, все же отдает приказ: — Курс в порт Картлей. Джентльмены. Сообщите людям об изменении маршрута. Им лучше отправиться в какой-нибудь порт, где есть контора Компании. Там можно будет практически сразу сдать награбленное пиратами. И в случае чего получить активное содействие от населения и каких-никаких, но всё же властей. И Кеннету это кажется самым логичным решением. — Сэр, позвольте узнать причину изменения курса? — решается обратиться рулевой, смелости ему не занимать. — Задание короны. Обо всем будет сказано на месте. Но Бентлею не суждено полностью насладиться видом спокойного моря. А как иначе, когда капитан О`Райли выходит из его каюты, да еще и в рубашке, явно ей не подлежащей. — Сэр, кажется это ваша… — Помолчи. Я это и сам вижу, — лорд огрызается, крепче вцепляясь в перила капитанского мостика. Что тогда она была нахальной, что теперь такой и осталась. Кеннет тянется к штурвалу, перехватывает его одной рукой и дергает в сторону в надежде, что Моргана повалится на палубу. — Пиратское отродье, — шипит сквозь зубы Бентлей. Глядя на его лицо, можно с уверенностью сказать: окажись рядом с ним крынка молока, оно тут же скиснет. Прищурившись, он наблюдает не столько за нахалкой, сколько за своими подчинёнными. Многие встречаются с ней взглядом, но предпочитают заниматься работой. Лорд жестом подзывает к себе мистера Спаркса, без тени желания обратиться к нему со следующим приказом: — Как бы то ни было, на нашем корабле гостья. Скажите коку, чтобы ужин подал мне в каюту. Нужно отметить сделку. — Сэр, вы уверены, что пиратам должен быть оказан столь радушный прием? — переспрашивает Спаркс, вскидывая брови. Всё же он записывает в книжку пожелания своего лорда. — Не пирата. Капера. Я подписал грамоту, — голос лорда полон серьёзности, он сцепляет руки за спиной и оборачивается к своему подчинённому. — А экипаж? — О них разговора не было.