Искры над пеплом. Книга 4. Дочь Черной Ведьмы

Тьма… За порогом дома царила всепоглощающая темнота промозглой, сырой зимней ночи. Дождь прекратился, и темное, почти черное непроницаемое небо сливалось с землей, проваливаясь в пасть ненасытного первозданного чудовища – Мрака. Лишь на севере небо немного освещалось световыми пятнами от фонарей и уличных иллюминаций Киллибура. Разгоняли темноту уличные осветители здесь, на дорожках тенистого парка. Помигивала красными и зелеными сигнальными огоньками громадина ее корабля за особняком, которая сама была не меньше этого старинного особняка. И едва светилось контрольное поле автоматической плазменной стрелковой установки, установленной на случай вторжения в ее усадьбу каких-нибудь врагов. На куалийской адской машине был штрихкод, который говорил, что она изготовлена в СССР. Было холодно… Со стороны моря дул сырой, пронизывающий до костей западный ветер. Капали в темноте бесчисленные капли с уснувших мокрых деревьев и кустов, с крыши. Шумели в темноте покачивающиеся от порывов ветра деревья. Эти периодические вздохи холодного ветра нарушали наступившую ночную тишину. Ночь была безлунной. Но Стелла не боялась темноты. Это была ее стихия. Если бы не холод и сырость, графиня Жю Сет легко могла бы спокойно направиться в черный непроницаемый лес, поискать душевной гармонии в темных ночных рощах, не пугаясь причудливых и страшных силуэтов деревьев и коряг. Или по кладбищу, что она, случалось, и проделывала. И если бы ей по дороге встретилось бы привидение или вурдалак, или восставший из гроба мертвец, она не испугалась бы, а с интересом пообщалась бы - кто он, из какой эпохи, какой грех держит его в этом мире..? Тьма была одной из сторон ее души, и она прекрасно чувствовала, КТО и где таится в этой тьме. По крайней мере, здесь, на Гуриассе.  Стелла часто видела и слышала ТАКОЕ, что обыкновенному человеку слышать и видеть НЕ НУЖНО, дабы не умереть на месте от остановки сердца. Не только материальные, живые создания населяли этот мир. Жили здесь и ДРУГИЕ, для которых Тьма была естественной средой обитания, как вода для рыб. Они знали и не боялись Стеллу, а Стелла знала и не боялась их. Так мир устроен, что ж поделать… Еще в юном возрасте при просмотрах вредных и опасных для психики фильмов ужасов Стелла не впадала в ужас, а обычно хохотала, или задавала нудные вопросы, что бесило ее школьных и институтских друзей, которым она портила все впечатление. Смеялась она и над страшными историями, рассказанными у костра в походе. А вот после ее историй с подробными комментариями и объяснениями, люди либо ничего не понимали, что она имела в виду, либо долго потом ложились спать с большой опаской и включенным светом - после того, как понимали. И частенько во сне на мягкой подушке, в холодном поту, досматривали то, что не успела дорассказать эта симпатичная скромная девушка из аристократической семьи инопланетян. Дыхание Света и Тьмы, дыхание Потустороннего не были для Стеллы Жю Сет простыми рассказами и суевериями. ЕЕ не просто так называли Ведьмой – кое-какими способностями она обладала. Конечно, Стелла не была сверхчеловеком - были вполне земные вещи, которых она пугалась. Но не Потустороннее...  Для нее это был целый мир, живущий по своим законам, интересный и непознанный. А образы и голоса Запредельного – всего лишь обыкновенные сгустки и потоки особого вида энергий. Кстати, умники-куалийцы также научились видеть проявления этой энергии, только при помощи проборов. И, будучи сугубыми материалистами, они тут же окрестили Дыхание Того Света «R» и «Q» - энергиями, придумали шкалы измерения, разные теории и ломали голову, как бы приспособить их для работы приборов и машин. Материалисты-неверующие, что с них взять?! А еще Черная Ведьма была неплохим чтецом человеческих душ и умела безошибочно построить линию поведения с тем или иным человеком, если ей уж очень надо. Но очень часто этой изнеженной богачке бывало просто лень заморачиваться такими вещами. Или же мешал ее горячий темперамент. Жю Сет в полной темноте подошла к маленькой деревянной двери, ведущей в подвал. Загремев ключами, с усилием открыла скрежещущий замок. Спустилась вниз, в темный поземный коридор, подсвечивая себе путь маленьким фонариком. Тьма тьмой, а вот споткнуться о какой-нибудь громоздкий предмет в темноте ей не хотелось. Здесь были три двери. В первой маленькой клетушке хранились овощи, мясо и картошка. Во второй находились бочки, где дозревало вино. Но была и третья дверь, которую в упор не было видно. Если только не дотронуться до нужного места и не приложить палец к индикатору, после чего появлялась замочная скважина - еще одно новшество, привезенное Стеллой с Земли. Ей абсолютно не нужно было, чтобы в эту потайную дверь посторонние ходили, как к себе домой. Датчик воспринимал ее палец и главаря ее личной шайки Груапо, который «доставлял груз» для Стеллы, когда она прикажет. Ни Рамла, ни Клонто не знали о наличии этого помещения. Стены этой потайной комнатки были усилены слоями современной звукоизоляции - чтобы из этого помещения наружу не проник ни один звук. Здесь была потайная тюрьма Стеллы и пыточная камера - наследие прошлого владельца. Помещение примерно двадцать на двадцать метров освещалось тусклой электрической лампочкой. Оно было заставлено пыточными станками и приспособлениями для мучений и издевательств над людьми. Официально эти страшные механизмы были оформлены как экспонаты музей инквизиции, вот только на самом деле такого музея  в природе не существовало. Интерьер помещения был конечно на любителя… С креплений на кирпично-красных стенах  свисали разнообразные плети, цепи, железные и кожаные ошейники, железные клейма, зажимы, грузики, кнуты и другие приспособления. Цепи свисали со стены и с серого, темного потолка. Были здесь обыкновенные шкафчики, где хранилась всякая повседневная мелочь, например, спички, плазменная горелка, от которой быстро накаляется железо, склянка с керосином, средство от тараканов и мятная жвачка. В углу висел обязательный красный огнетушитель. У противоположной стены были несколько маленьких камер-закутков с решетчатыми окошками с деревянных дверях, в них можно было только стоять или сидеть. Чуть поодаль – железная кровать со старым матрацем и наручниками на железных дужках – место для плотских удовольствий. И была еще одна дверка, которая вела в маленькую изолированную каменную комнату- мешок, где находилась небольшая клетка для особых жертв. Там электрического освещения не было, только старая, тусклая керосиновая лампа. Пол был выложен огромными каменными плитами. Некоторые из этих плит можно было с огромными усилиями поднять, и под ними были видны узкие неглубокие колодцы-ямы, в которых можно было поместить непокорную жертву и замуровать каменной крышкой. Интересный был человек этот предыдущий владелец. Кстати, бывший киллибурский полицмейстер… Стелла, унаследовав имение от Короны, решила все оставить как есть, чтобы иногда болтать здесь накоротке со своими недругами.  Только электричество провела... А вот и жертвы… Всхлипывающая красивая молодая женщина лет двадцати трех-двадцати пяти, в модном салатово-зеленом платье, со связанными за спиной руками. На нее одели железный грубый ошейник с цепью и приковали к кольцу в стене.  Так она и сидит на лавочке, бедняжка, поджав ножки. Красивая… Длинные вьющиеся каштановые волосы, в меру упитанное тело, пышная грудь и широкая задница. Для Стеллы старовата, конечно, но ладно уж, сойдет... Тем более, что женщина эта – молодая вдова, год с лишним как похоронившая мужа и задолжавшая Стелле почти три миллиона ипси.  Свободная, но, похоже, это ненадолго. Ее глаза и рот туго завязаны, и она только стонет и тяжело дышит,  оборачиваясь туда, где что-то загремело или зазвенело.  У нее, наверное, на сегодня были другие планы, но Стелла на них плевать  хотела. А в окошке одной из дверей было видно заплаканное личико молоденькой служанки. Ее вязать не стали, просто заперли. Девушка с ужасом смотрела на стонущую, старающуюся освободиться пленницу, и всхлипывала, чувствуя, что попала в беду. Видимо, прогневала госпожу, и теперь ей несладко придется... Увидев плененную красавицу постарше, Жю Сет часто задышала, хищно улыбнулась, погладила свою внезапно потяжелевшую грудь. Она обожала мучить молодых, красивых женщин, видеть, как они бьются в цепях или кричат от страха и беспомощности, опутанные веревками. Или визжат от удара кнутом или плетью. Хотя, как мучать... Разумеется, Жю Сет дарила и своим жертвам толику сексуального удовольствия... Да и не каждую провинившуюся она делала своей сексуальной жертвой. У нее в доме полно служанок и рабынь женского пола, и большинство из них Стелла и пальцем не трогала по разным причинам. Но если уж молодая женщина попадала в ее когти, тут Жю Сет выпускала весь свой садистский темперамент наружу. От одной только мысли о том, как будет кричать и извиваться эта молодая дамочка от боли и удовольствия, на Стеллу накатило сладкое чувство сексуального возбуждения.  В животе потяжелело, грудь распирало чувство предвкушения удовольствия. - Ах, а вот и мой антиграв*! - прощебетала довольная Стелла, увидев на металлическом столике забытый прибор из более просвещенного, высокотехнологичного мира. - А я-то думала, куда я его задевала! Услышав голос Жю Сет, Аррва Лучи застонала, пытаясь что-то сказать.  Хищница Жю Сет аж залюбовалась своей пленницей - красавица, да и только! Уже не юная, конечно... Но красивая, с пышными бедрами, ухоженной атласной кожей цвета какао, с вытянутым лицом, ровным носиком и немного раскосыми, лукавыми глазами, которые скрывает грубая повязка. Грудь вот только подкачала - дрябловатая, небольшая, с тоненькими, маленькими сосочками. Не сравнить с богатой, пышной грудью Стеллы, под которой ломаются бюстгальтеры. Ну да ладно, пойдет для сегодняшнего веселья... Но сначала она захотела решить дела с молоденькой служаночкой. Она подошла к ее узилищу, открыла дверь,  выпуская ее. Девушка, с опаской косясь на плеть в руках хозяйки, осторожно вышла и склонилась перед Стеллой в глубоком поклоне. - Догадываешься, птичка моя, за что сюда попала? – властно спросила Стелла у девушки, оценивая ее внешность. - Простите меня, госпожа, - потупила глазки девушка. – Ничего плохого не делала, ничего не украла, работала честно. - А за что же извиняешься тогда? В основном, конечно, ты все ты верно говоришь, но кое-что забыла… - Стелла с царственным выражением лица смотрела на девушку. – Браслетик из ларца брала? - Брала, - скуксилась девушка, падая в ноги госпоже. – Простите меня! Я его в тот же вечер на место положила! - Молодец, что сразу правду сказала, – нахмурилась графиня. – Еще бы ты не вернула! Тогда бы я с тобой по-другому говорила! А кто тебе разрешал мои вещи брать?! У меня же везде камеры стоят! - Простите, госпожа! – Девушка низко поклонилась перед Стеллой, понимая, что Ведьма все знает и все видела, но не зная, что такое камеры. – Я на свидание к парню хотела одеть, ну… чтобы красивее быть… Он такой красивый у вас… А потом на место положила, как пришла… Мне очень стыдно! - Действительно, стыдно… Не врешь! Верю! Ну, вставай, вставай… Я все понимаю, сама молодая была, но разве хорошо чужие вещи брать без спроса? А если в твои вещи кто-нибудь залезет, понравится тебе? То что мне не нужно, я  сама выкладываю в гостиной на комод - оттуда, пожалуйста, бери! Но в ларец ко мне лазать - это я уже не разрешаю! Понимаешь, что виновата? - Понимаю, - покаянно опустила темно-русую головку девушка. – Простите меня. А вы и сейчас молодая. - Ну-ну, льстица! – довольно улыбнулась Стелла, чувствуя себя могущественной королевой, решающей судьбу подданной. – Вот по уму должна я тебя высечь, да посильнее, чтобы другим наука была. Понимаешь?! Вот этой плетью, да раз пятнадцать-восемнадцать по попке твоей. А я знаешь, как секу?! Я одним ударом до кости рассечь могу! Строго выговаривая бедной девушке, графиня по-хозяйски, не спеша, обошла ее, оценивая молодую красоту служаночки. А та, бедняжка, прижав руки к груди, опять начала хныкать. Стелле, конечно, тут же стало ее жалко. Такую молоденькую мучать как-то даже ...не спортивно, что ли? Того и гляди от страха прямо сейчас окочурится! - Ну ладно, ладно… - Тон графини сменился с грозного на более спокойный примирительный. А сама она приблизилась к девушке и как бы невзначай прихватила ее за попку. Девушка ахнула, и, покраснев, сжалась от стыда. – Ты еще новенькая совсем, глупенькая еще… Молоденькая… Это хорошо… Сколько лет тебе? - Семнадцать, госпожа, - тонким нежным голоском ответило юное создание, размазывая слезы по щечкам. У Стеллы даже голова закружилась от предвкушения близости с такой юной, невинной прелестницей. - Простить, что ли тебя, принцессочка моя? – улыбнулась Стелла, обнимая девушку со спины и как бы невзначай поглаживая ее плоский девичий животик. – Жалко такую-то красоту плеткой-то? - Простите меня, пожалуйста, - закивала девушка, заливаясь краской от ощущения чужих рук на своем теле. - Ну, пусть будет так! - сказала довольная Стелла на ухо служанке, как бы невзначай прижимаясь животом к ней животику. – Если сделаешь, как я скажу - прощу. На первый раз. Но второй прощать не буду, уж заруби на носу! – Стелла нежно поцеловала свою юную жертву в ушко. Нахальные руки графини уже скользили по груди девушки. - Спасибо вам, госпожа! – обрадованно улыбнулась девушка, поворачиваясь к Стелле и вырываясь из ее объятий. – А что вы прикажете сделать? - Да, собственно, тебе особо и делать-то ничего не придется, - хитро прищурилась Жю Сет. – Завтра вечерком, часиков в двенадцать, придешь постельку мне застелить! Только чтобы я довольна была. – Довольная графиня приблизилась к лицу девушке и легонько дотронулась губами до уголка ее ротика. – Что ты смущаешься? Скромница? Это хорошо! Мне скромницы нравятся. Придешь? - Да, госпожа, как прикажете, - побледнела юная служанка, примерно понимая, что скрывается за эвфемизмом «застелить постельку». - Да ты не бойся, ничего страшного там с тобой не случится! – улыбнулась Стелла, поправляя пальцами прядки волос девушки. – Что я не понимаю твоих страхов, что ли? Сама молодой девушкой была. НИЧЕГО необходимого ты там не лишишься, ты меня понимаешь? Гарантирую, честью своей дворянской клянусь! Замуж потом выйдешь нормально, честь по чести. Я тебе во всем помогу. А если я довольна буду, я тебе этот браслетик насовсем отдам. И к ушкам твоим какие-нибудь сережки найдем, и грудку твою прекрасную, глядишь, украсим каким-нибудь ожерельем или бусиками. За матушку свою не волнуйся, я ей скажу, что работа для тебя есть на ночь. Так что завтра жду тебя.  Довольна останешься, сама потом еще напрашиваться будешь. Но учти! Обманешь - рассержусь на тебя! – Она жестом показала в сторону второй пленницы, вот, мол, что бывает с неугодными. – Не волнуйся и никому не рассказывай. Это приказ! Ты поняла меня?! - Да, госпожа, – опустилась бедная девушка в глубоком реверансе перед повелительницей. – Я приду… - Ну вот и умница, - довольно улыбнулась любительница молодых девушек. – Не волнуйся! Обижать не буду, если будешь послушной! И насчет свидания кое-что посоветую, как женщина бывалая. Шоколадом тебя угощу… Ну все, ступай! – Стелла легонько шлепнула девушку по попке. – Смотри, я тебе сейчас дам волшебную коробочку, нажму на кнопочку, и ты прямо в доме окажешься! Тебе даже на улицу, в эту страшную темень выходить не надо! А как дома окажешься, ложись спать. Коробочку сразу на стол положи, она тут же исчезнет, так надо. Поняла? - Поняла, госпожа! – кивнула девушка. – А с ней что будет? – Она указала на связанную стонущую пленницу на лавке. - А это не твоя забота! – Тон Стеллы вдруг стал угрожающим. – Не суй нос не в свое дело, легче спать будешь! Или на ее место хочешь?! Так это запросто! У нее вина посерьезнее твоей будет…  Ступай домой от греха! И не болтай лишнего, коли язык дорог! А то вырву язык-то раскаленными щипцами! Все! Не бойся за нее, живая останется… скорее всего… Графиня прикрепила на платье испуганной девушки телепорт, и секунду спустя она исчезла. Через пару секунд «коробочка» вернулась обратно в автоматическом режиме. Теперь время заняться второй жертвой. - Ну что же ты так скромничаешь, Аррва Лучи?! – сладеньким голосочком пропела Жю Сет, похлопывая плеткой по ладони. – Говорят, ты меня так боишься, что обновок себе накупила, да и уехать из Сетта собралась по тихой грусти? Жаль только до станции не доехала, да?! Женщина, которую назвали Аррвой, вздрогнула и что-то промычала. Стелла заботливо покачала головой, подошла к ней, освобождая рот и глаза жертвы. - Жю Сет, что это за шутки?! Что вы себе позволяете?! На меня налетели какие-то бандиты, облапали всю, связали, положили, как добычу на лошадь и куда-то повезли! Я уже с жизнью прощалась, а это ваши шутки?! Я в полицию пожалуюсь! Я до суда, знаете ли… Звонкая пощечина охладила пыл женщины, она ахнула от неожиданного сильного удара. Рассерженная Стелла расправила плеть и с размаху, с плеча пару раз хлестанула недовольную дамочку по бокам, отчего та вскрикнула, отодвигаясь. - Ты ничего не перепутала? – зло сказала Стелла. – Тебе кто дал право меня по фамилии называть?! Ты себя что, ровней мне считаешь, грязь?! Ко мне Ее Величество обращается с титулом, ты что, выше королевы, что ли?! Не учили уважать благородное сословие?! Исправим! С этими словами, гневно сжав губы, графиня еще три раза стеганула пленницу по бокам и бедрам. Аррва вскрикнула от боли, попыталась отстраниться, но веревки и цепь лишали ее свободы движения, и ей оставалось только терпеть. Слезы брызнули из ее глаз. - Как обращаться к графине надо, тварь?! – в бешенстве завизжала Стелла. - Ваша Светлость! Не надо больше бить! Мне больно! Что вы делаете?! - Не слышу мольбы о прощении, чернь поганая! – Жю Сет, улучив момент, хлестанула наклонившуюся Аррву по спине. От удара платье на спине разошлось, на коже появился длинный красный рубец. Бедная Аррва зарыдала и попыталась отскочить, но цепь, которой она прикована за шею, сдержала ее. Женщина не удержалась на ногах и упала на колени, к мучительнице спиной. Живот ее опирался на лавку, а короткая цепь со стальным ошейником продолжали держать  ее голову на расстоянии локтя от стены. Связанные руки пытались освободиться и найти опору, но Стелла деловито взяла кожаный ремешок и дополнительно стянула локти Аррвы. Бедная женщина закричала от боли. Ей казалось, что ее руки сейчас просто выломают. В завершение к тому Стелла, наслаждающаяся судорожными движениями жертвы в оковах, просто разорвала подол ее платья, обнажая пышные бедра, ножки в новых шелковых чулках и нежную попку в белых трусиках, которая никогда не знала плетки. - Я же говорю, шлюха! - брезгливо сказала Стелла. - Трусы носит в чистые дни, как проститутка... А еще вдова! Порядочная женщина такое на себя не надела бы, ей достаточно длинной плотной юбки! - Простите …Ваша Светлость…, - плакала Аррва Лучи, изнемогая от боли и неудобства. – Не мучайте меня! Отпустите, что я вам сделала?! Жю Сет, наслаждаясь мучениями красивой женщины, расстегнула ошейник, освобождая шею жертвы. Аррва понадеялась, было, что графиня образумится и развяжет ее , но Ведьма  взяла веревку, ловко и быстро сделала две петли и накинула на стянутые запястья Аррвы. А потом до упора натянула ее, поднимая связанные руки все выше и выше, заламывая их за плечи, как на дыбе. Стонущую, плачущую Лучи Стелла нагнула вниз - голова пленницы оказалась опущена к лавочке, а ее роскошная, высоко поднятая задница неуклюже качалась из стороны в сторону. Любое движение туго стянутых, затекающих рук причиняло мучительную боль. - А теперь вернемся к делу! – успокоившись , продолжала Жю Сет. – Давай я тебе кое-что напомню. Когда-то, в незапамятные времена, твой покойный муж, купец третьего класса, за которого ты, городская шалашовка, так удачно выскочила замуж, занял у меня деньги на свое дело – десять миллионов ипси. Я его тогда предупреждала, что торговля тканями хорошо здесь не пойдет - я сама на этом прогорела как-то - но, ладно, дело ваше. Муж твой у меня брал на три года, и успел отдать четыре миллиона. Мир его праху, хороший человек был, платил всегда вовремя! Вот только связался с шалавой городской! - А вы не шалава?! – вновь начала терять берега Аррва. – Или вы тут монашкой живете? Вон что про вас в газетах пишут! Удар плетью потрясающей силы обрушился ниже спины, между ягодиц несостоявшейся купчихи. Аррва заорала, затряслась от сильной боли, забилась, стараясь вырваться из пут. Разъяренная Стелла задрала нахалке остатки платья, разорвала трусики и, размахнувшись посильнее, дважды стеганула чуть ниже, по самым нежным местам женщины. Привязанная пленница забилась из стороны в сторону и дико завыла, ягодицы ее свело в судорогах. На белых нежных участках кожи вздулись отвратительные алые бугры, закапала кровь на пол. Связанная женщина металась и извивалась, как  раненный дикий зверь, а раздраженная барыня довольно смотрела на дело рук своих. - Не на-а-а-адо! – жалобно просипела Аррва, хрипя от натуги. – Простите, Ваша Светлость! Хватит, пожалуйста! Умру сейчас! - Позволишь продолжить? – с издевкой поинтересовалась у жертвы Стелла, потирая запястье правой руки. Похоже, растянула, избивая пленницу, – Ни один из вас даже не задумывался о том, чтоб застраховать вашу лавку от пожара, хотя деревянные ларьки в то лето горели один за одним. Вот и погорели… Ходили слухи, что кто-то специально жег лавки конкурентов, но злоумышленников так и не нашли.   - И мой муж умер от сердечного приступа! – захлебываясь от рыданий, проскулила Аррва. - Я осталась без средств к существованию! А вы из меня долги выбиваете! Не стыдно?! - Без средств, говоришь? – скептически сказала Стелла Жю Сет. – Ты ничего не путаешь? Ты забыла, как ты год назад у меня здесь на коленях вымаливала, чтобы я тебе списала хотя бы двадцать долей?! Я тебя пожалела и списала сразу половину! Я твоего мужа за свои деньги похоронила! Было такое? Было?! - Бы-ы-ы-ло, - жалобно проблеяла пленница. - Было! Было!!! – торжествующе заявила Жю Сет. – Деньги на похороны я даже не вспоминаю, я о них забыла и не считаю. Потом ты мне год отсрочки попросила – я дала. Верно? Сказала, что частями отдавать будешь. Хорошо! За все это время ты мне пару раз пятьдесят и семьдесят тысяч занесла, потом ходила, ныла, как у тебя даже на хлеб нет! Что нищая, что ли, на паперти? А ты сравнительно неплохо жила, квартирку свою городскую в столице сдавала… - Так а с чего я отдам?! – лила слезы Аррва, боясь пошевелиться. – Я же вдовая осталась, только на те средства от сдачи квартиры и существовала! У меня-то миллиардов нет! - А работать не пробовала? – издевательски спросила Ведьма. – Как все люди?! Скакала ты с хуя на хуй, да вот и очаровала твоего бедного мужа, господина Лучи! И со своим простолюдным рылом барыней заделалась, хотя у вас оборот-то был в лучшие времена… Тьфу! Привыкла за чужой счет жить! Терпеть таких не могу! - И где же я два миллиона заработаю?! – поинтересовалась пленница. - А кредит бы в банке взяла бы под квартиру! Работала бы и отдавала потихоньку. Работа плюс квартира, как живут половина честных городских тружеников. Нет? Не пристало барыньке? Ну так, продолжим… Я год тебя не трогала, даже год и две поры! Потом поинтересовалась - как дела идут? И пошли вы меня, сударыня,  завтраками кормить! «Скоро отдам!» «Через две поры!» «Через два трехлуния!» Мне это уже надоедать стало, и я после Ночи Пламенных Чаш* тебя предупредила, что надо и совесть иметь, и что я счетчик на проценты включаю. Ты мне сказала, что через месяц начнешь платить. Хорошо! И тут пару дней назад люди слышали, что ты втихаря уехать хочешь, билет взяла в столицу. Дура! Думала, я тебя там не найду? Зря! Вот и тормознули тебя помощники мои. Думаешь, самая умная? Ну-ну! - Я по делам отъехать хотела! – заныла Аррва. – Ваше Высочество. Дайте еще одну пору! К Золотым Полям* все верну! - Что ты мне вернешь?! Если до этого за полтора года ничего не вернула, сейчас за месяц вернешь? – Стелла подошла к небольшому деревянному шкафчику, висящему на стене, взяла из него какой-то исписанный лист бумаги. – Нет, теперь все по-другому будет. Ты мне все деньги до единого ипси отдашь. А не отдашь, так отработаешь! В общем, сейчас ты подпишешь бумагу, что за долги продаешь мне свою свободу. И будешь у меня в неволе до тех пор, пока долг не отработаешь. Это был любимый прием Стеллы Жю Сет. Такая практика была предусмотрена законодательством Хилликийского королевства и некоторых других государств Гуриасса. Стелла находила наиболее слабых и беспомощных, сломленных жизненными обстоятельствами бедняков и отчаявшихся, и предлагала им мгновенное решение их проблемы в обмен на личную зависимость, или проще говоря, рабство. По странному стечению обстоятельств, это практически всегда были девушки и молодые женщины. На этот счет составлялось специальное соглашение, которых у Стеллы была заранее заготовлена целая пачка. Разумеется, рабство было ограничено определенным сроком (как правило, два-три года), но ничто не мешало продлить это соглашение по "взаимному согласию сторон".  А попав в личную зависимость от графини, жертвы обстоятельств становились ее личными игрушками, которыми она распоряжалась как хотела. По закону нельзя было убить невольницу, продать ее, заложить в банк или ломбард, нельзя было калечить, чтобы она утратила работоспособность на срок более 18 дней, нельзя было заставлять ее менять веру или участвовать в уголовных преступлениях. Также хозяйка была обязана кормить невольницу, одевать и хотя бы  раз в неделю отпускать на службу в церковь. Все остальное было не запрещено и ограничивалось только размахом фантазии повелительницы. Сформировав себе такой гарем числом не менее пятидесяти женщин, Стелла использовала их на всю катушку - и как дармовую рабочую силу, которой можно не платить, и как сексуальные живые игрушки, и как участниц своих «колдовских» экспериментов. Как ни странно, именно последнего бедные девушки боялись больше всего, и Стелла, будучи достаточно демократичной госпожой, компенсировала их дополнительные переживания деньгами, подарками или хотя бы добрым словом и поддержкой, объясняя, что это необходимо ради науки, и их имена еще добрым словом вспомнят благодарные потомки. Бывали, впрочем, случаи, когда Стелла помогала представительницам низшего сословия просто так, безо всякой благодарности. За помощь детям и старикам она, как правило, никогда не требовала «благодарности», потому что так ее богиня Ирада повелела – оберегать деток на Земле от всякого зла. И Стелла оберегала, как могла. Медицинская помощь, лечение болезней, помощь при родах - это Стелла делала просто так, за спасибо. Ну, принимала иногда в благодарность крынку молока или баночку меда, или бутыль крепкого крестьянского самогона. Ничего не было – тоже не беда!  На Земле из нее мог получиться бы неплохой детский врач. В ее доме были частыми гостями крестьянские ребятишки, которые, бывало, носились по особняку, как веселые чертенята, а их матери, работающие на Жю Сет в поте лица, могли быть уверены - ребятишек накормят, обогреют и спать уложат. А графиня наслаждалась веселым смехом в ее доме и пыталась представлять, что это НЕ ЧУЖИЕ дети. Маленьких гостей своих графиня обожала вне зависимости от социального происхождения, одаривала их гостинцами и прощала им практически все. Частенько она дарила молодым крестьянским парам на свадьбу или на рождение ребенка немаленькие суммы денег. Если же кто-то умирал, то каждый из малоимущих имел права попросить помощи у графини, и она без разговоров давала денег на какие-никакие приличные похороны, и возвращать их не требовала. Как и у всякой барыни, у Стеллы были свои фаворитки и свои отверженные. Фаворитки прекрасно знали, что просто нужно быть послушной, услужливой, и будешь как сыр в масле кататься. Когда Стелла был довольна, она не скупилась на ласку, презенты и звонкие монеты для своих любимиц. Было немало случаев, когда барыня с шиком выдавала своих невольниц замуж, одетых в дорогие платья и украшения, обвешанных серебром и золотом, и еще и богатые подарки дарила (иногда, правда, вспоминая про право первой ночи). Были в ее «гареме» несколько взрослеющих девушек-скромняжек, которых Стелла в принципе никогда не трогала и не привлекала к своим грешным делам, фактически являясь им еще одной заботливой тетушкой (правда, от порки за проступки девушек это не уберегало). Была Рамла - особое явление, рабыня, которую Стелла любила и уважала почище родной матери и которая являлась де-факто хозяйкой кухни и управительницей всего дома. А вот участь тех, кто прогневал госпожу, была очень незавидной. И особенно страшно было за тех, кто вольно или невольно довел графиню до бешенства. Те, как правило, оказывались в подвале дома, в пыточной, и Стелла с удовольствием вымещала на них свою злобу и свой садистский сексуальный темперамент. - Что вы мне предлагаете?! – вытаращив глаза, удивилась пленница. – Я свободная женщина, а не какая-нибудь рабыня! - Отлично. Тогда возвращай деньги, свободная ты женщина, - пожала плечами Жю Сет. – Хоть наличными, хоть чеком, хоть товаром каким-нибудь. По состоянию на эту неделю за тобой долга числится… секундочку… Вот! Три миллиона сто тысяч ипси с мелочью. Мелочь можешь оставить себе. - Сколько?! – побледнела Аррва. – Нет у меня таких денег! Выпустите меня! Не имеете права меня удерживать силой! Обращайтесь в суд и взыскивайте по суду! Я вообще банкротом себя объявляю! И вы еще за избиения ответите! - Жаль! – картинно всплеснула руками Жю Сет. – Жалко молодую, красивую женщину! Ехала она, ехала, да вот беда, пропала куда-то среди бела дня! И, поди знай, куда! Может, звери в лесу растерзали, а может, разбойники из Сеттского леса похитили! Да разве найдешь ее теперь: в лес-то тот даже полиция ходить боится, а сама она жива ли, в землю ли закопана, кто же знает. Тела-то так и не найдут! - Какого тела?! – испуганно пролепетала Аррва, с ужасом глядя на свою мучительницу. – Что вы такое говорите? - Небесного, дура! – выругалась Стелла. – Твоего тела, неужели непонятно?! Знать, без вести пропала… Разбойники, наверное, надругались, убили, убили, да и прикопали неизвестно где! - Отпустите меня! – заголосила Аррва, затряслась всем телом, стараясь освободиться от веревок и цепей. – Люди, на помощь! Убивают! Вдову несчастную убивают! Ведьма расхохоталась, глядя, как беспомощно бьется в путах ее жертва, как она бессмысленно напрягает связанные руки, сама причиняя себе боль. Она достала из пояса портативный антигравитационный излучатель, привезенный с Земли и направила его на каменную плиту в полу. Аррва, стоя в позе земного ракообразного, даже кричать перестала, видя, как огромная тяжеленная плита, скрежеща о края соседних плит, мягко поднялась над полом и медленно проплыла по воздуху в сторону, находясь в зоне действия неяркого светло-голубого луча. В полу зияла страшная, черная яма-колодец глубиной около трех метров, где едва поместился бы один человек.    - Как скажешь… - Стелла приложила немало усилий, отстегивая цепь пленницы от стены. – Тогда знакомься, это твоя могила. Могила, это Аррва! Теперь вы представлены друг другу. - Нет! Вы с ума сошли?! Вы конченная садистка! Меня будут искать! - Кому ты нужна?! – пренебрежительно спросила Стелла. – Ни родных, ни детей… Одни любовники временные... А даже если и будут… Ну допустим, укажут случайные свидетели, что бедную жертву похитили неизвестные на конях, и куда-то увезли. Куда увезли - непонятно! Где эти неизвестные - тоже один бог ведает! Видимо, в лесу, разбойники, я же тебя только что все на пальцах разложила. Кто к ним пойдет спрашивать?! Потом твое рваное платье найдут где-нибудь на другой стороне леса. Возможно, со следами острых зубов и все в крови. Лесные хищники тебя сожрали! Или разбойники убили. Или ничего не найдут, канула, как в воду! Да никто и не будет по разбойничьему лесу бродить и что-то выяснять, здесь приборов еще таких не изобрели! Кровь со скотобойни тоже от твоей никто не отличит, анализов ДНК тут не знают. Придут ко мне - в доме тебя никто не видел, и никто не докажет, что я с тобой контактировала. А я скажу - знать не знаю, и ведать не ведаю, не видела Аррву Лучи уже неделю! Вот и весь сказ до гроша! Стелла потащила пленницу на цепи к яме, как собаку. Та кричала и упиралась, и Жю Сет приходилось подстегивать ее плетью. - Ваша Светлость, не надо! Ну простите меня, что вам стоит, с вашими-то миллиардами?! - Да я бы может и простила, - флегматично ответила Стелла. – Вот только завтра по всей долине слух пойдет, что у графини Жю Сет можно воз денег занять, потом год ее обманывать, как дуру, и в конце ничего ей не заплатить. Мне так все должники платить перестанут, простит, мол, дура, с нее не убудет! Мне такая слава не нужна. Ну что, подпишешь по-хорошему? - Нет! – в отчаянии выпалила Аррва, яростно глядя в глаза Стелле. Но тут же отвела взгляд под ледяным, убийственным взором графини. И заплакала. - Пожалуйста, не надо… Я умоляю… - Прощай, Аррва, - холодно сказала Жю Сет, – Я еще сверху цементом залью, чтобы стонов твоих никто не слышал. Да их и так никто не услышит! И тут загнанная в угол Аррва, которой нечего было терять, с отчаянным криком бросилась на свою мучительницу, толкнув ее так, что Стелла с руганью полетела на пол.  Аррва, не имея возможности освободить руки, рухнула на нее сверху, придавила и вцепилась зубами в щеку. Стелла завизжала от боли и, вцепившись в волосы пленнице, с трудом оторвала ее от себя. Аристократке с трудом удалось спихнуть Аррву и быстро подняться, ведь ее руки были свободны. Арва сопротивлялась, как зверь, стараясь освободиться. Но руки ее за спиной были связаны очень крепко – Черная Ведьма свое дело знала.  Пока Аррва ворочалась на полу, Стелла уже стояла на ногах. Охая, ругаясь и держась за поврежденную щеку, она от злости ударила пленницу ногой в живот: - На! Получай! Получай, гадина! – кричала разъяренная графиня, пиная поверженную жертву по ногам и животу, стараясь попасть в солнечное сплетение.  Защититься Аррве было нечем, она лишь кричала и корчилась от боли на полу, умоляя Небо, чтобы оно уронило этот давящий, серый низкий потолок на голову служительнице нечистого культа. Одержав верх в этой схватке, Стелла в бешенстве схватила конец цепи и примотала к стойке ближайшей металлической конструкции. Потом, чертыхаясь, подбежала к стене, схватила металлическое тавро на длинной ручке и плазменную горелку с полки, попутно уронив с этой полки всякую мелочь. Включив горелку, графиня торопливо достала из пояса маленькое зеркальце, чтобы оценить размер ущерба своей внешности: - Ах ты ж сука! – прошипела Жю Сет, потрогав место укуса. – У меня же теперь на самом видном месте след будет! Ты мне за это ответишь, крыса помойная! - Ненавижу тебя, стерва! – кричала Лучи, елозя на животе, как змея и стараясь, насколько возможно, опустить платье, чтобы прикрыть обнаженные ягодицы со следами порки. – Чтоб ты сдохла, будь ты проклята! Жю Сет ничего не ответила, она зловеще поглядывала в сторону Аррвы и накаляла железное тавро* докрасна. Черный дух Унны Жю Сет, старой ведьмы времен Смуты, ее прапрапрабабки, овладел ее разумом. Стелла верила, что она и есть новое воплощение, перерождение Унны Жю Сет. Она каким-то волшебным образом даже помнила мысли и поступки Унны трехсотлетней давности, видела себя в ее роли от первого лица, так, будто это были ЕЕ мысли и поступки. Доведя железо до нужной температуры, графиня выругалась на чужом языке, и держа инструмент, словно дубинку, направилась к жертве. Та поняла, что хочет сделать с ней Черная Ведьма и пришла в ужас: - Нет, Ваша Светлость! Простите меня, пожалуйста, умоляю! Не совладала с собой! Простите меня! Прошу вас! Я согласна, я согласна все подписать! - Уже не надо! – прохрипела Стелла, багровая от бешенства. Она с размаху ударила Аррву ногой в лицо, потом наступила ей ногой на затылок, задирая на пленнице платье. Та пыталась перемотанными руками как-то закрыть свои поврежденные места, умоляла о прощении, но Стеллу было уже не остановить. Это уже была даже не Стелла, а злобная, беспощадная к чужому горю Унна Жю Сет. Она грубо отодвинула в сторону руки Аррвы и с садистским наслаждением вонзила раскаленное железо в ягодицу жертвы. Раскаленный металл зашипел, соприкасаясь с нежной женской кожей. Душераздирающий женский крик усилился эхом, отражаясь от свода низкого потолка в закрытом пространстве. Стелле на мгновение самой стало страшно от собственного жестокого поступка - она знала, насколько это больно. Но лишь на мгновение.  Бедная замученная Аррва, ослепленная чудовищной болью, согнулась и распрямилась, как пружина, замотала головой. Она, будто гусеница, изгибая все тело, старалась отползти от страшного чудовища в человеческом обличии, крича и захлебываясь в соплях и слезах. На ее правой ягодице виднелся красный ожог в виде хилликийской буквы «О». От слова «othi» - «шлюха». Так раньше клеймили проституток. Вид беспомощной, извивающейся, изнемогающей от страшной боли жертвы, привел Стеллу в дикое возбуждение. Она чуть на глазах у жертвы не стала удовлетворять себя. Жю Сет подняла какую-то тряпку с пола, разорвала ее на две части и туго завязала рот и глаза женщине. Потом, отвязав цепь и держа Аррву за волосы, поволокла ее к яме. Аррва всхлипывала и громко мычала что-то через тряпку, пыталась хоть как-то сопротивляться. Разъяренная ведьма безо всякого антиграва, на одной злости дотащила бедную стонущую жертву до горловины подземного мешка. - Все, сука! Надоела! Мир твоему праху! Не нужна ты мне больше. Замурую так, что ни один лучик света тебя больше не коснется! Там и сдохнешь, клейменая шлюха! Я тебе на задницу клеймо шлюхи всобачила! Жаль, никто уже не увидит! Вытерев пот со лба, Стелла пододвинула упирающуюся пленницу к краю и спихнула ее в яму. Стоны бедняжки Арвы были прерваны гулом опускающейся в прежние отверстия плиты. Стало тихо. Если припасть ухом к полу, то можно было услышать едва слышные звуки, как стонет и рыдает в подземном тесном мраке несчастная связанная живая пленница. Или это только казалось… Так ее прародительница, злобная ведьма Унна Жю Сет когда-то заживо замуровала в каменной кладке девушку, которая осмелилась встречаться с ее возлюбленным. А историки поговаривали, что эта жертва колдуньи была далеко не единственной. Затрещала и стала моргать лампочка под потолком… Позвякивали цепи, покачиваясь от какой-то вибрации. До Сеттского имения нередко докатывались отголоски дальних землетрясений. Стелла с трудом нашла в сумочке пластырь и дезинфицирующий раствор. Она, глядя в зеркальце, обработала след от укуса и залепила пластырем. Потом достала мундштук и сигарету, закурила. Не торопясь, она мерно, не спеша прошлась по помещению, оглядывая пыточные приспособления, интересуясь их строением. Не спеша, насладилась каждой затяжкой. Потом полистала новости с Земли на спикерфоне, попереписывалась с любимой подругой Ирочкой, которая жила на Земле в большом городе со смешным названием «Sa-mara». Вспомнила те сладкие, волнующие ощущения, которые она испытала при виде рыдающей жертвы и клейма на ее попке. Только теперь к нему примешивалось чувство жалости к Аррве. Дух старой ведьмы из прошлых времен отпустил ее. Стелла в гневе могла до полусмерти замучать человека, но быстро отходила и начинала жалеть свою жертву. Ладно, она даст ей еще шанс… Все же Черная распутница не удержалась, вспоминая свои ощущения, и принялась ублажать себя прямо на той же плите, под которой была заживо погребена живая женщина. Стелла не сдерживалась, она громко кричала и стонала,  испытав настолько сильный, пронизывающий все тело оргазм, что ее минут пять трясло в сладкой истоме… Пока то, да сё, наступила полночь… Тридцать четыре часа Наконец, Жю Сет взяла антиграв и стала поднимать плиту, под которой была замурована бедняжка Аррва. Потом достала ее, рыдающую, развязала, предусмотрительно держа наготове плеть. Но это было не нужно. Пленница зарыдала и сама бросилась целовать ноги Стеллы, благодаря за освобождение. Жю Сет влила ей в глотку стакан крепкого вина, чтобы та хоть немножко согрелась. - Ну что, будешь еще шутки шутить? – грозно спросила Стелла, глядя в слезящиеся даже от тусклого электрического света глаза пленницы. – Или обратно тебя вернуть, уже навсегда? - Нет, госпожа, простите меня, - содрогаясь, кротко ответила Аррва, покрывая поцелуями сапоги Стеллы. -Целуй и эту ногу, дрянь! – Стелла, приподняв юбку, вытянула перед ней ногу. И пленница принялась жарко целовать вторую Стеллину ножку от каблучка до колена. В глазах ее читались отрешенность переломленного через колено человека, собачья преданность хозяйке и безграничный ужас. - Подпишешь? – спросила Стелла, показывая ей бумагу о вступлении в рабство. – Не слышу?! - Да, госпожа Стелла, - всхлипнула Аррва. Когда формальность была улажена, Стелла приказала ей раздеться догола и развести огонь в камине. Испуганно глядя ошалелыми глазами на мучительницу, обнаженная Аррва покорно вычистила камин от золы, принесла хворост, разложила их в камине, пытаясь при этом прикрывать руками свою небольшую круглую грудь и черный уголочек внизу живота от ведьминого взгляда. На ее спине и заднице отчетливо читались следы дворянского «воспитания». Ведьма разожгла огонь при помощи плазменной горелки (увидев ее в руках Жю Сет снова, бедная Аррва к противоположной стене отбежала), Стелла скомандовала своей новой рабыне подойти и встать на колени спиной к ней. Аррва быстро исполнила приказание, испуганно оглядываясь на жестокую мучительницу. Стелла, не будучи совсем уж зверем, обработала ее раны и рубцы дезинфецирующим раствором и смазала заживляющей мазью. Заставила выпить таблетку и не удержалась, потрогала место клеймения. Новая рабыня застонала от боли, опуская голову и закрывая руками грудь. Стелла сидела перед ней, расставив ноги, наклонившись к ней, рассматривала ее грудь, волосы и рот, будто осматривая купленный товар. На лице ее застыла презрительная ухмылка. - Руки убрала от груди!  Вот так, руки по швам! Ну, грудь так себе конечно… Хотя, ничего так, упругая. И соски хорошие, на них прищепки хорошо держаться будут. Повернись ко мне задом, встань, как сучка! Нагнись! Раздвинь губки пальцами! Шире! Достаточно! Повернись сюда. Встала! Ногу поставь на кресло! Аррва покорно выполняла все приказания хозяйки, смотря перед собой. Глаза были измазаны растекшейся тушью, помада размазалась по всему лицу. Она безропотно смотрела, как графиня Жю Сет надела ей на ногу маленький браслет из неизвестного Аррве материала. -Это – сигнальный маячок, сделанный на Куали, - сказала злая ведьма. - Снять или сломать его невозможно, только вместе с конечностью. Он непрерывно подает сигналы, и я всегда буду знать, где ты находишься. Ты полностью под моим контролем. Опустилась на колени живо! Это теперь твое нормальное положение. Поняла, шлюха? - Да, госпожа Стелла, - прошептала Аррва, смотря в пол. - Не слышу, тварь! – рявкнула Стелла, отвешивая ей хлесткую пощечину. - Да, госпожа Стелла! - заплакав, повторила  женщина громче. - Теперь по этому документу все, что с тобой происходило сегодня – законно! – торжественно объявила графиня Сеттская, наслаждаясь унижением своей жертвы. – Ты сама на это подписалась! В бордель я тебя продать, конечно, не могу, а вот сдать в аренду на пару вечеров,  могу вполне.  И, хотя я и не занимаюсь такими вещами, но если завтра мой кузен все еще будет хотеть женщину, ты пойдешь его ублажать, как бесплатная проститутка. Тебе все ясно? Твоя паршивая дырка теперь принадлежит мне! - Госпожа, прошу вас, проявите хоть немного милосердия! – взмолилась сквозь слезы Аррва. – Не унижайте меня так! - Милосердия тебе? А это, сука, что такое?! – закричала Стелла, наградив пленницу еще одной пощечиной и указывая на свою щеку. – Вот тебе милосердие!  Ладно… Это я, допустим, перегнула…  Сейчас начнешь долги свои отрабатывать! Стелла, не сводя с Аррвы высокомерного взгляда, встала с кресла, расстегивая свое платье. Она быстро сняла его, взяла в руки плетку,  и, оставшись в одних чулках с поясом и драгоценных кольцах, села на один из пыточных станков, широко раздвигая ноги. - Сюда! Ближе ползи! Или тебе еще одно клеймо выжечь?! Будешь морду воротить, еще одну отметку на тебе поставлю, на этот раз на грудь! Сейчас посмотрим, как твой язычок работает, шлюха… Что ты морщишься, тварь?! Не нравится?! Это я решаю здесь, что нравится! А вот если мне не понравится – запорю! Засеку насмерть, гадина!.. Да, вот так …хорошо… Не останавливайся! Убью, если остановишься! О, да, вот так!.. ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ-* Антиграв - ручной антигравитационный излучатель для передвижения тяжестей. Ночь Пламенных Чаш - ведьминский праздник через восемь дней после летнего солнцестояния. Пора Золотых Полей - время, примерно соответствующее концу июля - началу августа на Земле. Тавро - приспособление для клеймения животных и рабов.