Искры над пеплом. Книга 4. Дочь Черной Ведьмы

Планета Гуриасс, Хилликийское королевство, Графство Сетт, имение графини. 20 день Поры Белых Стрел 2167 года Эры Великого Пророка (22 декабря 2334 г. по календарю Земли). … Близился вечер. Над долиной висели низкие серые тучи, дул холодный ветер, с неба падали снежинки. Уже третий день пушистые снежные хлопья падали на землю, и вся долина стала белой, будто сделанная из сахара. Снег покрыл землю, облепил ветви деревьев, придал им таинственные, сказочные формы, превращая из темно-зеленых и фиолетовых холодных, промокших лохмотьев в фарфоровые, белые, с зелеными крапинками, стены волшебных дворцов. И зимой, под снегом, высокие узловатые гуриассийские деревья субтропиков оставались зелеными. Листопадные леса росли только на горных склонах, да в северных необитаемых землях. А крестьянский народ стопорил колеса своих телег и ставил их на полозья, скользящие по снегу с хорошей скоростью. Когда придет тепло, можно будет снова переобуть свой «транспорт». Хилликийская зима коротка –две поры сменяющих друг друга обильных снегопадов, затяжных дождей, и внезапных теплых, по-летнему солнечных дней. Между одной и второй зимней порой наступит Великий Праздник – Рождение Великого Пророка. А еще одна пора – и еще один веселый праздник – Новый Год, начало весны и нового сезона  Хилликианская Церковь ведет отсчет лет от Рождения Пророка, однако гражданский королевский календарь велит считать поры именно от официального новогоднего праздника, между которыми две поры - одна долгая и одна короткая. Такие снежные холодные дни были настоящим раздольем для сельских ребятишек, которые с радостным визгом бросались навстречу холодным северным ветрам. Они бросались друг в друга снежками, строили снежные фигуры, катались на санках или стоя на длинной доске, похожей на примитивный сноуборд, с горок. А в долгую морозную пору, когда замерзали окрестные пруды, мальчишки бежали на лед. Это было чрезвычайно опасным делом, - лед был, как правило, тонким, непрочным, морозные дни сменялись оттепелями, и провалиться под лед было проще простого. Но если морозные дни стояли хотя бы пять-шесть дней, к прудам, пока никто не видит, бегом бежала вся детвора, покататься по льду. Те, кто беднее, скользил по льду «просто так», а ребятишки из семей побогаче, важно глядя на окружавшую их голытьбу, приматывали к сапогам и ботинкам стальные лезвия, «tur-khli»*, на которых, если приноровиться, можно носиться по льду с огромной скоростью. А у ближайшего озера стоял огромный информационный щит из какого-то неизвестного материала, на котором письменно, большими печатными буквами, а также в виде рисунков (для тех, кто не умеет читать) было начертано следующее: «ДЕТЯМ ВЫХОДИТЬ НА ЛЕД ЗАПРЕЩЕНО! ЗА НАРУШЕНИЕ – ПЯТЬ ПЛЕТЕЙ И ШТРАФ ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ИПСИ С РОДИТЕЛЕЙ В СЛУЧАЕ ПАДЕНИЯ В ВОДУ – ПЯТНАДЦАТЬ ПЛЕТЕЙ И СТО ТЫСЯЧ С РОДИТЕЛЕЙ В СЛУЧАЕ УТОПЛЕНИЯ РЕБЕНКА – ШТРАФ С РОДИТЕЛЕЙ ДЕСЯТЬ МИЛЛИОНОВ ИПСИ И ТЯЖКАЯ НЕВОЛЯ МАТЕРИ НА ДЕСЯТЬ ЛЕТ. ЗА ПОРЧУ ПЛАКАТА – ДЕСЯТЬ ПЛЕТЕЙ И ПЯТЬСОТ ТЫСЯЧ ИПСИ ШТРАФА Графиня С. М.-А. Жю-Сет» Такие угрожающие плакаты ведьма Жю Сет понаставила у каждого мало-мальски глубокого водоема. За порядком следили летающие роботы, которые время от времени пролетали над окрестностями графского имения, следя за порядком. Бывало, в морозные дни роботы целенаправленно устраивали профилактический облет водоемов для отлова нарушителей. Камера фиксировала лица неслухов, потом роботы включали душераздирающую сирену и делали предупредительные выстрелы в воздух, чтоб мальчишек распугать, а потом те же плазматы разбивали лед, делая катание невозможным. Ну а уже потом Стелла Жю Сет приглашала к себе провинившееся семейство, демонстрировала им запись грехопадения ненаглядного чадушки и назначала наказание. Все, как в развитых мирах Федерации. Человеку, незнакомому с реальностью Хилликийского королевства, могли показаться необычайно жестокими и несправедливыми такие меры воздействия. Особенно по-людоедски выглядели страшные кары матерям в случае, не дай Бог, гибели ребенка. Как-то кухарка Рамла прямо сказала об этом госпоже Жю Сет. Какой же, дескать, надо быть нелюдью, чтобы назначить бедной матери, потерявшей ненаглядное дитя, еще и неподъемный штраф, и лютое рабство?! На что госпожа спокойно ответила, что у нее на языке мозоль выросла от необходимости убеждать крестьянский народ об опасности и непредсказуемости водоемов зимой, что за детьми никто не смотрит, что только за прошлую зиму по округе провалилось под лед и утонуло около полутора десятков ребятишек, и что она больше не переживет доставать еще один детский трупик со дна ледяного озера. И если детям, а также их родителям, хоть кол на голове теши насчет родительских обязанностей, то, может быть будут бояться плетей и гигантских штрафов?! Смех смехом, но уже год как появились эти ведьмины таблички, и с той поры, тьфу-тьфу, ни одного утопленника зимой больше не было. А вот должников у графини прибавилось. Однако непослушных мальчишек было трудно удержать от необдуманных, безрассудных поступков. Да и потом Стелла при всем желании не могла мониторить водоемы своего графства в режиме 34/8*. Не было у нее таких мощностей. Если она вообще была на родной планете. Поэтому, больше чем в половине случаев ребячьи шалости оставались безнаказанными. Веселая крестьянская детвора носилась и по графскому парку, приделывая статуям древних богов рожки и длинные носы из снега. Ребятишки играли в снежки, гонялись друг за другом по всей огороженной территории, валялись в снегу и устраивали разные веселые безобразия. Снег был для многих из них необычным, диковинным даром небес, которым, пока он есть, грех не воспользоваться.  А по дорожкам парка бродила одинокая черная тень с длинным курительным мундштуком в изящной руке. Погруженная в свои думы графиня Жю Сет, одетая в пышную ротонду из черного меха, гуляла по занесенным снегом дорожкам парка и вспоминала более веселые, более беззаботные времена, когда она была всего лишь вчерашней студенткой-инопланетянкой, без гроша за душой, но с кучей надежд и планов. Ее тогда звали Унита. Наивная робкая девушка, которую приютила Земля. И знать она тогда не знала ни про какие графства, дворянство, и в жизнь бы не надела на себя черных одежд. Где сейчас эта девушка? Давно умерла. На ее место пришла суровая, хмурая Черная Ведьма. И все же воспоминания из прошлой жизни кружили голову. Стелла вспомнила белые поля, холмы и леса, покрытые снегом, в другой земле, в другом мире. На Земле, в стране с чудным названием «Россия». Так, кажется, в старые времена назывался СССР. Она уже была старше, ее уже звали Эстелла… Пять лет приемная дочь Земли прожила там, со своей русской госпожой и покровительницей Ирой Иванниковой. И, сейчас, когда Стелла закрывала глаза, ощущая легкое покалывание снежинок на щеках, у нее аж голова кружилась от сладкой тоски. Она хотела туда, назад, в Россию. Милая, смелая, солнечная Америка, после расставания с Джереми почернела в ее памяти, вспоминать о ней было больно. Но память о России не так ранила ее. Даже наоборот, ей хотелось обратно в эти снега, в эти необъятные просторы, на которых уместились бы, наверное, тысяча Хилликийских королевств. Она вспоминала чудные названия русских городов. Каждое название она смаковала заново, будто раскушенную сладкую конфету на языке - «Мо-кхва», «За-Мара», «Но-во-зи-бирк», «Ур-Рал». Ей мечталось, что она обойдет свой особняк с торца и увидит бескрайние белые поля с огоньками, и хотя бы одну русскую церквушку с полукруглой луковичкой на башенке и золотым шестиконечным крестом – символом куалийского бога. А дальше, на заднем плане из тумана будут вырастать расцвеченные огнями, словно драгоценными самоцветами, громадины зданий, уходящих за облака. А вместо местной речки Гхурианси - огромная, широченная «Воль-гха», или как говорят русские «Волга-матушка», с переброшенными через нее стреловидными, невесомыми на вид мостами, опирающимися, казалось, на сам воздух. Бамс! В голову Стеллы прилетел увесистый снежный ком, обжигая ее виски и лицо холодом. Черная меховая шапка, похожая на русскую кубанку, полетела под ноги. Погруженная в свои мысли, графиня Жю Сет сама не заметила, как оказалась в зоне артобстрела – в центре мальчишеской снеговой баталии. - Так! Кому жить надоело? – возмутилась барыня, вытряхивая снег из курчавых черных волос. А на нее смотрел десяток испуганных пар маленьких глазенок. Ребятишки от страха прекратили игру и думали, что же теперь с ними сделает госпожа Черная Ведьма - велит пороть, будет драть за уши или в подвале заточит? Вот только в имении графини детям прощалось практически все. Стелла мигом подавила свое вспыхнувшее на мгновение бешенство, быстро нагнулась, схватила снежные комки и с азартом включилась в битву, «открыв ответный огонь» по обеим сторонам конфликта. - Ах вы, шельмецы маленькие! – в шутку ругалась Стелла, хватая обеими руками снег, комкая его в подобие снежков и бросая в сторону мальчишек. – Вот я вам! - Ура! – закричали тонкие детские голоса. – Барыня за нас воюет! - Нет, за нас! Так нечестно! Увы, энергии у любящей вкусно покушать и сладко поспать благородной графини хватило ненадолго. К тому же одна из противоборствующих сторон «пошла в штыковую атаку», и Стелла оказалась в веселой визжащей детской куче-мале. - Ох, утомили! – Довольная, раскрасневшаяся Стелла с трудом вырвалась из веселого блаженного плена, отряхиваясь от снега и поднимая «павших воинов» на ноги. – Так, у всех носы уже холодные! А ну-ка быстро греться, в дом! - Барыня, а поиграй еще с нами! – попросил один из малышей лет пяти, которого не видно была из-за большой отцовской шапки-папахи. - Извините, ребятки! – улыбнулась Ведьма. – Барыня уже старенькая, она так долго играть, как вы, не может. Бегите в дом, пока не замерзнете! - Покатай нас на своей птице, барыня! Или хоть в ступе своей! - Только если ваши мамы разрешат! А корабль, то есть птица, сегодня закрыт на санитарный день. Пустить посмотреть в другой день могу. Но не сегодня! - Нуу! Посмотреть не интересно… «Ступой» дети называли Стеллину аэроплатформу с поручнями. Ну, по форме немного похожа… Жю Сет как-то раз, не подумав, попробовала покатать ребятишек, подняв их на высоту около тридцати hias, отчего у одной из мамочек-служанок в доме Жю Сет чуть реально сердечный приступ не случился. После того, как бледную, испуганную женщину привели в чувство, она залилась такими горькими слезами, воображая гибель мальчиков, что Стелла зареклась на будущее нервировать свою прислугу такими воздушными прогулками. А бывший десантно-грузовой «Нептун», коих было в старые времена в Федерации выпущено почти миллион штук, уже несколько даже наскучил ребятам. К тому же он был постоянно закрыт для доступа любопытных и находился над землей достаточно высоко из-за длинных стоек шасси. Причем, если передняя стойка отдаленно напоминала обыкновенную «ногу» старинных грузовых самолетов и была в высоту всего пять метров, то могучие задние опоры располагались в титановых прямоугольных защитных коробах, из которых в нишу приема шасси вели сразу три складывающихся подкоса. Все подкосы и штанги были покрыты толстым слоем маслоподобного вещества, вонючего и ужасно скользкого. Это было сделано для того, чтобы какие-нибудь юные исследователи не залезли по стойкам и подкосам в нишу, куда убираются шасси, и не остались бы там навсегда. А по гладким стенкам коробов, тянущимся ввысь аж на восемь метров, залезть было проблематично. В сопла двигателей просочиться и вовсе было невозможно - они закрывались после отключения особыми лепесткообразными створками. Сам корабль, носящий гордое имя «Жю Сет», поднимался над землей на добрый десяток метров. Удачно сегодня получилось… Сразу трем из ее служанок не с кем детей оставить, и они попросили потерпеть их в барском доме. Такое бывало нечасто, семьи-то крестьянские обычно большие. Но еще свежа была память о гибели мальчика в Хальских пещерах, и многие мамаши решили не рисковать и забрать своих пострелят с собой. А к ним набежали еще друзья, а к ним друзья друзей, и так далее... Вот и превратилась сегодня барская усадьба в огромный детский парк. А Стелла, как бы она не была строга к той или иной своей подчиненной или невольнице, против детей никогда не возражала. Даже против такой огромной оравы. Наоборот, только рада была. На то были причины... Во-первых, бездетная Стелла просто любила играться и нянчиться с малышами. Своих нет, так хоть чужих понянчить! Во-вторых, по ее религии забота о ребенке считалась благим делом. Дети – ангелы жизни, ангелы любви, как говорила богиня Ирада. Кто к детям жесток, с тем и она в загробном мире жестока будет. А в-третьих, обладающая умением чувствовать тонкие энергии, Стелла просто наслаждалась потоками лучистой, детской жизненной силы. Черная Ведьма вообще любила общество молодых. Да и с молодыми девушками общаться она предпочитала в том числе из-за их бьющей через край юной мощной энергии, которой она подпитывалась, как вампир. Более того, она частенько даже спала с молодыми служанками-фаворитками (именно спала и, как правило, ничего больше), так как в большой постели, на плохо отапливаемых верхних этажах теплолюбивая Стелла вечно мерзла даже под пуховым одеялом. Молодые девушки играли для хозяйки роль грелки и, одновременно, источниками энергетической подпитки. Что интересно, девушки чуть ли не дрались за право поспать с барыней в господской постели. Молодая жизненная сила была для Стеллы, как радиация, только с обратным эффектом - не убивающая, а воскресающая, наполняющая силами. Жю Сет физически молодела и расцветала, побыв часок-другой в молодой, а уж тем более в детской компании. Возиться с детьми она обожала. А вот ребятишки после ее посещения частенько уставали, зевали, жаловались на головную боль и хотели спать, хотя Стелла только что пылинки с них пинцетом не снимала. Это было просто бесценно для нянек и воспитательниц, которым никак невозможно было унять веселых сорванцов. Ничего, через часок-другой отдохнут и будут резвиться с новыми силами! Та же звонкая, веселая чехарда царила и в самом доме. Жю Сет торжествовала и блаженствовала, когда под крышей ее дома звенел колокольчиком детский смех. Она иногда закрывала глаза и представляла, что ее история пошла другим путем, и они с Джереми не расстались, и это их дом, и их дети. Потом маленькое чувство ложного блаженства сменялось реальной болью и сожалением от того, как все сложилось на самом деле. Но Стелла была рада и такому самообману. Если бы у них с Джереми все случилось, тогда и вся судьба Стеллы пошла бы по другому сценарию, и не было бы никакой Черной одинокой Ведьмы, а была бы счастливая молодая мама, которую все принимали за мексиканку. Впрочем, что было, то прошло… Боль сердечная со временем притуплялась, не жалила в нервные узлы, как в недалеком прошлом. К тому же на горизонте Жю Сет маячил новый мужской образ уже в этом мире, в присутствии которого могущественная и грозная госпожа-тигрица Жю Сет превращалась в шелковую, робкую, скромную даму. Но ему пока лишь предстоит войти в этот дом. А пока суть да дело, барыня-графиня в отличном настроении заглянула на кухню. Там было жарко, как в бане, там шипели и ревели, как драконы, печь и плита, там царствовала Рамла, руководящая тремя молоденькими помощницами. Они резали, чистили, шинковали, готовили тесто и подавали Рамле, а та, как опытный повар, смешивала все это в нужных пропорциях и отправляла в печь. Сама кухня напоминала собой декорации для съемок ужастика. А на столешнице по правую руку от чернокожей царицы на огромном блюде дымились и сводили с ума божественным ароматом румяные пухленькие пирожки со сладкой начинкой. Разумеется, они тут же привлекли внимание нагулявшей аппетит барыни. Чуть не споткнувшись о мешки с крупой и углем, Стелла шикнула на кланяющихся ей прислужниц – тихо, мол, - и, как была в своей русской шапке, стала подкрадываться к столику. Девушки посмотрели на нее и беззвучно засмеялись, но тут же затихали, видя строгое лицо графини. Рамла делала свое дело и не замечала появившейся за спиной Стеллы. Когда цель была уже в пределах досягаемости, и благородная дама, безумно любящая выпечку со сладкой начинкой, уже протянула руку к блюду, Рамла, не оборачиваясь к хозяйке, не глядя, шлепнула своей пухлой ручищей шоколадного цвета по протянутой благородной ручке. И ведь попала! Стелла ойкнула и отдернула руку. - Я всего одну! Можно? Есть хочется… - жалобно спросила госпожа у своей невольницы. - Госпожа Стелла, я поняла, что вы здесь, когда вы только крались за моей спиной, - невозмутимо и строго сказала Рамла, не отвлекаясь от готовки. – Ваши шаги я ни с чьими другими не спутаю. Скажите, а разве можно входить в уличной одежде и в головном уборе? Это же ваши правила… Разве можно брать пищу немытыми руками? Потом, пироги еще и не готовы совсем… Какой пример вы подаете слугам? - Ну, Рамла, не будьте занудой! – засмущалась, заканючила Стелла, краснея и снимая шапку. – Очень кушать хочется! Они такие ароматные… Ну всего одну, пожалуйста?! - Я же сказала, не готовы еще! – Беспощадная Рамла нахмурила брови. – И потом, вы сами просили ограничивать вас в потреблении мучного. Хотите быть такой же, как и я?! – Она хлопнула себя руками по необъятной талии. – Не дело госпожи хватать кусок и грызть его в сухомятку, как нищему какому-то под забором. Разденьтесь, приведите себя в порядок, присаживайтесь за стол и ожидайте обеда, как и подобает благородной даме. А вы что там ржете?! – Рамла погрозила кулаком веселящимся помощницам. – Никакого почтения к госпоже! Пользуетесь ее добротой?! Будете себя так вести, не госпожа, а я вас сейчас огрею по шеям за непочтение к благородной крови! - Оставьте их, Рамла, они поприветствовали меня, - заступилась за девушек Стелла. – И потом, ну что им с каменными лицами стоять? Мы же все живые люди. - Это уж я не знаю, с каменными, или не с каменными... - с пафосом ответила Рамла. – Авторитет госпожи Стеллы незыблем! Я над госпожой не позволяю смеяться! Я! И никому не позволено! А вы, хозяйка (это было сказано Стелле на ухо), этот свой авторитет подрываете своим девчоночьим поведением. Стыдно для благородной особы! - Хватит уже вам! – нахмурилась Стелла – Раздули трагедию из ничего! Я тоже живой человек! Я вон сейчас с крестьянскими ребятишками возилась, и мне хорошо от этого. А послушать вас, я злобной мымрой должна быть. - То, что играли,  на то ваша воля и ваша милость, - рассудительно ответила Рамла. – Не злобной… Но мымрой. Графиня в своем имении – это же как маленькая королева! Вот и посудите: стала бы Ее Величество так себя вести на своей королевской кухне? Королева – это не просто человек, это святыня государст-вен-на-я! А вы, госпожа, святыня в своем графстве. И поведение ваше должно быть королевским. И в большом, и в малом... А то вон, слуги смеются. Над вами смеются. - Знаете, дорогая вы моя зануда, лучше, когда над тобой смеются, чем когда над тобой плачут! – парировала Стелла. – Хорошо, ваша взяла! У меня к вам хозяйственный вопрос. Вас устраивает наша кухня? Кухня в графском доме действительно была похожа на преддверие ада. Помимо высокой температуры, кипящих кастрюль и котлов, сходства с этим учреждением придавали закопченные стены, абсолютно черный потолок и давно не мытые окна такой замутненности, что каждый солнечный лучик, проникнувший сюда, нужно было ставить на учет и заносить в Красную Книгу. Центральной достопримечательностью адской кухни была стенная гигантская печь для выпечки, в которой при желании можно было металл плавить. А также гудящая и дымящая чугунная шайтан-плита, которую на той же Земле запретили бы, как способ обхода Женевской конвенции. Плита, созданная средневековым техническим гением, была устроена чрезвычайно просто: это по сути была та же пустотелая печь, которую, чтобы она работала, нужно было сначала хорошенько растопить дровами и углем. За день работы плита накалялась так, что любое прикосновение к ней сулило страшные ожоги. Так что работа на кухне и манипуляции огромными кастрюлями в ограниченном пространстве требовали недюжинной ловкости. Несмотря на угрожающий вид этой дьявольской конструкции, Рамле удавалось создавать на ней настоящие кулинарные шедевры, которые потом проявлялись в лишних килограммах на бедрах и животике Стеллы. Покушать-то любили и кухарка, и ее госпожа. Да и обслуга Жю Сет не голодала даже в тяжелые времена. - А что, кухня как кухня, - недоумевающе сказала Рамла, оглядываясь по сторонам. – Рабочая кухня, вот что я вам скажу! Не хуже, чем у других… - Эта сажа – это же вредно! – брезгливо показала на стены пальчиком барыня. – А эту плиту вообще можно отправить в Арсенал, чтобы из нее паровой танк сделали! Ей только врагов убивать! - Плита как плита, что вы прицепились! Я уже к ней привыкла, - заступилась кухарка за свой рабочий аппарат. – Кстати, госпожа, извольте знать, уголь заканчивается! Нужно покупать новый... Клонто сказал, что если брать на всю зиму, с учетом повышения цен, нужно порядка пятнадцати тысяч ипси. - Хорошая у нас власть, да? При богатейших запасах угля постоянно уголь дорожает - это надо уметь! Клонто дай волю, он весь дом углем засыплет, включая мою спальню! – запротестовала Стелла. – Он же старый артиллерист, вот он и привык горючее с запасом держать. Куда я этот уголь складывать буду?! - Извольте подумать, госпожа! Это уж ваше дело думать и распоряжаться, а наше исполнять. Между прочим, если спуститься в погреб, то можно увидеть, что кроме двух клетушек с мясом и вином, почти половина подвального пространства отгорожена каменной стеной. А ведь там раньше что-то было. Вот посмотрите и прикажите пробить проход в этой стене. Наверняка там огромное пустующее пространство. Вот вам и место под уголь! - Ой, госпожа Рамла, а люди говорят, что там при старом хозяине-полицмейстере, пыточная там была! – испуганно сказала одна из девушек. – Говорят, туда полицмейстеру на мучения людей привозили! И по ночам, если к стене ухо приложить, до сих пор можно услышать, как души замученных там людей стонут. - Да врут все! В доме – пыточная? Что ты нам ужасы рассказываешь? Работай лучше, слушает она..! – возмутилась Рамла. - Действительно, бред какой-то, - с самым невинным видом подтвердила Стелла. – Меньше слушай всяких сплетен! Нельзя ту стену трогать, Рамла! Это …капитальная часть… фундамента. На нем дом держится. Если …если пробить, трещины по всему дому пойдут, а потом и дом развалится. Я уже смотрела. - Жаль, жаль… Сколько места пропадает, - покачала головой негритянка. - Я вот что решила, - сказала Жю Сет, пытаясь отвести мысли женщин от неизвестного подземного пространства, в которое им соваться не следовало категорически. – Я с Куали сюда автономную энергостанцию привезу, которая на антиматерии работает. И плиту купим новую, электрическую. Это на Уахуре возьмем, там планета как раз где-то на уровне 21 века. И будет у нас вагон электричества и энергии безо всякого угля! - Плиту трогать не дам! – грудью встала Рамла за свой привычный адский станок для варки супов и жарки грешников. – На что мне новая?! А насчет этой …станции вашей… Что, здесь поезда что ли ходить будут? - Да нет же, это просто такое название! – улыбнулась Жю Сет. – Представьте себе, такое же сооружение, как эта печка, только дающая мегаватты энергии от вот такого зернышка антивещества! На целый город! Точно, так и сделаю! - А что власти скажут? – осторожно спросила Рамла. – Дозволят ли? И потом, как это так? От зернышка – целый город? Не бывает такого, госпожа! - А вот и бывает! Увидите! – с торжествующим видом пообещала Стелла и, воспользовавшись тем, что Рамла больше не контролирует весь простор кухни, схватила с блюда один пирожок и бросилась бежать, спасаясь от священной мести кухарки. – Спасибо, матушка Рамла! - Ах вы, бесстыдница! Зубы мне заговаривали?! – закричала негритянка, хватая свое страшное оружие - кухонное полотенце. – Вот я вас! - И я вас люблю, Рамла! – захохотала Стелла, находясь уже возле двери. – Очень вкусно! Девушки-помощницы расхохотались, наблюдая за дерзкой операцией графини, которая все же увенчалась успехом. - Потом не жалуйтесь, госпожа, что в новое платье не влезаете! Я только торжествовать буду! – пригрозила Рамла.  Но графиня уже выскочила из кипяще-бурлящего пекла, поглощая обжигающий пальчики вкусный трофей. После этого мародерского деяния графиня в приподнятом настроении прошла в гостиную, где чуть не врезалась в огромную фарфоровую серую вазу высотой по пояс. Эту благородную емкость Стелла когда-то приобрела по глупости за две тысячи и теперь ждала, пока в нее кто-нибудь врежется и расколет ее к чертям. Стелла все время выставляла ее поближе к проходу, а флегматичный мажордом Клонти задвигал ее обратно. Так и длилась эта необъявленная война уже с прошлой весны. По дороге ее чуть не сбили два маленьких башибузука*, которые с гиканем гнались за каким-то воображаемым врагом. Стелла едва успела отскочить в сторону и с надеждой смотрела им вслед - не сшибут ли вазу. Нет, в последний момент оббежали… Графиня разочарованно вздохнула и пошла дальше. Миновав огромный комод Стелла с усмешкой заметила, что на нем уже нет ни одной мелкой вещички или безделушки, которые тут постоянно валялись. На этот комод Жю Сет часто выкладывала вещи, которые ей были не нужны: старую одежду и обувь, заколки, шпильки, леденцы, надоевшие украшения, мелкие деньги (то, что меньше пятисотки, Стелла считала недостойной мелочью). Отсюда вещи разрешалось невозбранно брать себе (если успеешь, конечно). Поэтому между служанками возникали чуть ли не драки за право идти убираться с утра в гостиной. Иногда Стелла устраивала целые «распродажи» - отдавала служанкам по полгардероба старых вещей, иногда в очень недурном состоянии (и вещи отнюдь не дешевые).  Та же Рамла расхаживала по улицам в таких нарядах с барского плеча, что ее за благородную даму принимали! Бывало, они вместе со Стеллой ходили по рынкам и распродажам, и графиня на фоне Рамлы выглядела попроще и даже победнее. И сумки наравне с ней носила. Пару раз торговцы в лавках советовали видной темнокожей даме отдать свои сумки «служанке» и посмотреть новый товар. И не понимали, почему темнокожая видная дама в дорогих нарядах жутко смущается, а ее молодая смуглая «служанка» в скромном черном платьишке ухахатывается. Нравилось Жю Сет морочить людям головы, на то она и Ведьма! Но Стелла категорически не терпела, когда что-нибудь пропадало из ее любимых вещей, или из утвари в ее личном кабинете. И если она уличала кого-нибудь из прислуги, самое малое, что ей грозило - пара десятков плетей. Также «ключевые» объекты в доме находились под видеонаблюдением, так что виновные быстро находились. Впрочем, если виновником оказывался ребенок, максимум что ему грозило, это долгая воспитательная беседа с графиней и замена добычи на более дешевый аналог. Разумеется, все по-настоящему ценные вещи и крупные деньги Стелла заблаговременно убирала под замок, чтобы не подвергать детей взрослым искушениям. В левом крыле дома был оборудован импровизированный детский сад. Здесь резвились еще с пяток ребятишек от трех до десяти лет. И большая часть – мальчишки. Стелла помнила свой разговор с сельским старостой Федом об организации детского садика. «Не нужен, не нужен. Много он знает, хрыч старый!» Вот уже, с десяток ребятишек носятся по территории усадьбы! И никуда не полезут, никуда не провалятся, пока матери трудятся в поте лица на графиню. Так детей еще и накормят, осмотрят, подлечат и спать уложат, если нужно. Да и ребятишки, хоть и побаивались благородную госпожу, да еще и настоящую Ведьму, но воспринимали ее как свою сообщницу в разных затеях. Не было еще случая, чтобы какая-то мать пожалела о том, что взяла с собой ребенка в графский дом. Крестьянские ребятишки были поглощены настоящим чудом – «живыми картинками» с далекой Куали. Земные мультфильмы и детское кино они могли смотреть, забыв про еду и сон. - Барыня пришла! – загалдели ребятишки. – Барыня! Когда Стелла присела на диван, к ней тут же прибежали малыши – играться-щекотаться. Стелла ощутила истинное счастье, играя с этими маленькими человечками, от которых еще пахло молоком. Она физически чувствовала, как в нее переливается лучистая молодая энергия расцветающей жизни. Стелла старалась не думать, что это не ЕЕ дети. - Расскажи нам что-нибудь, госпожа-барыня! Расскажи! - Что же вам рассказать, чертенята? – посмотрела на них довольная, улыбающаяся Стелла, которая сама светилась от удовольствия. – Опять куалийские города посмотрим? Покажу, где я жила. - Расскажи, как ты с хинганцами воевала! – попросил десятилетний мальчик. – Как ты нашу королеву спасла! Ты нам обещала! - Вот как… А не испугаетесь? - Нет! Нет! – загалдели малыши. - Ну так слушайте… Было это пять лет назад. Я тогда только прилетела с Куали, где служила в настоящем космическом флоте. Потом я вышла в отставку и купила себе корабль. - А разве женщины служат на флоте? - У куалийцев - да. И не хуже, чем мужчины! - А корабль дорогой был? - На наши деньги получается семьдесят миллионов. Новыми деньгами. И еще восемьдесят миллионов в ремонт вложила… - У-у-у-у! – покачали головой ребятишки. Миллион они с великим трудом еще как-то представляли. Миллион ипси  – это если самый зажиточный крестьянин продаст весь свой урожай за год и всю скотину со двора. А в прошлом году правительство устроило деноминацию* валюты и стало печатать новые купюры, на которых сто старых ипси равнялись одному новому. Люди с непривычки путались с большими суммами. Когда говорили про тысячи и миллионы все время уточняли, старыми, или новыми деньгами? А за одну расчетную единицу Федерации Земли, введенную специально для торговли с Гуриассом, или как ее здесь называли «куаси», банки давали от десяти до триннадцати тысяч ипси. Новыми. Также возникали дикие путаницы со старыми облигациями и ценными бумагами, которые нужно было переоценивать. Стелла уже хлебнула проблем, когда банки отказывались принимать старые векселя и акции. Но это ребятишкам неинтересно… Стелла в красках стала описывать, как к моменту ее очередного прилета на Гуриасс, здесь началась война. Врагом стала Хинганская империя (или ее еще называли Турханской, по названию столицы), которая по размерам и превосходила Хилликийкое королевство в три раза, а по размеру армии и ее боеготовности и оснащенности опережала небольшое королевство в разы. Фактически у них была уже сформированная по новым стандартам армия индустриальной державы с броневиками, паровыми танками, аэропланами и мощным флотом, которая вполне на равных могла бы потягаться с армией средней куалийской державы начала 20 века. Тогда еще ее звали Эстелла, или ласково, - Эстелита. Она обосновалась в маленьком поселке у железной дороги, в десяти милях по земным меркам от столицы. И поначалу вообще ни в какие местные войны влезать не собиралась. Она готовилась к длительной судебной тяжбе с матерью-предательницей за часть наследства и часто ездила в столицу на консультацию с юристами. Корабль ожидал ее на орбите в автоматическом режиме, и для сообщения с ним она пользовалась маленькой суборбитальной капсулой. Однако, вскоре военные действия в десятках mirhia от уединенного поселка среди зеленых полей и лесов, начали давать о себе знать. Поезда стали ходить с перебоями. Те, что проходили, были в основном заняты военными, везущими солдат и пушки на фронт. Среди местных женщин появились заплаканные вдовы и матери, потерявшие сыновей. Газеты в панических настроениях сообщали о тяжелом положении на фронтах, где хинганцы в бараний рог гнули маленькую хилликийскую армию. Из Киллибура потянулись беженцы… Они рассказывали о том, что столица постоянно подвергается налетам вражеских аэропланов, которые сбрасывают бомбы на жилые кварталы, чтобы принудить страну к капитуляции. Что появились жертвы среди гражданского населения. Что больницы переполнены, а цена на хлеб и самые простые продукты в магазинах и на рынках взлетела в десять раз. А что касается договоров с куалийцами, так недавно, как говорили, бомба попала в куалийское посольство. Говорят, что лично видели мертвых куалийцев, которых выносили из горящего здания. Эстелла и здесь пыталась держаться от местных событий в стороне. Выросшая и воспитанная на Земле, она несколько свысока еще смотрела на этот полуфеодальный мирок, в котором один король объявляет войну другому королю, а страдает весь народ.  Однако в поселке по ночам уже было видно зарево пожаров на севере, и был слышен грохот взрывов. Как потом выяснится, хинганская флотилия паровых крейсеров и броненосцев блокировала киллибурский порт и периодически обстреливала город из орудий. Хилый хилликийский флот канул в море еще в начале войны. Хинганские тральщики отлично вылавливали мины, которыми хилликикйцы пытались запереть акваторию порта. Добавляли проблем и продолжавшиеся авианалеты. А что такое противовоздушная и гражданская оборона, хилликийцы не знали даже теоретически. Говорили, что готовился высадка хинганского десанта для захвата столицы. Королевская семья по слухам не то погибла, не то бежала за границу. Последней каплей для Эстеллы стало известие, что в Киллибуре при обстреле погибли несколько десятков воспитанников детского интерната. И рожденная на Земле хилликианка вдруг почувствовала в себе зов крови предков… В этот день Эстелла впервые звонила в куалийское посольство прямо по телефону из отделения местной почты, чтобы заявить о своем желании помочь. Слава Богине, телефонная связь еще работала! В этот же вечер она эвакуировала из Киллибура посольство землян на приблизившийся к планете куалийский космический крейсер…. …На следующий день над крышами и башнями древней хилликийской столицы вновь послышался рокот моторов и показалась эскадрилья хинганских воздушных пиратов – около двадцати цельнометаллических бипланов и два дирижабля. Хинганские авиаторы готовились совершить очередной безнаказанный налет на беззащитный город, имея по две пятикилограммовых бомбы на каждой машине, а в кабинах дирижаблей готовились к сбросу тяжелые пудовые ядра с адской начинкой. На блестящей глади моря перед обреченным городом, над крышами которого вместо сирены гудел тревожный колокольный набат, замерли восемь черных хищных силуэтов вражеских кораблей, в том числе и один тяжелый крейсер «Принц Хольхи» с четырьмя трубами и тремя башнями с двухсотмиллиметровыми орудиями. Но на этот раз все пошло не по плану. Со страхом вглядывающиеся в небеса киллибурцы были поражены страшным зрелищем. Еще больше были поражены хинганские летчики, когда увидели, как на них со страшным ревом, на огромной скорости, несется какая-то несусветная громадина, мигающая огнями и выбрасывающая перед собой огоньки с дымными следами, похожие на кометы. Это летающее чудовище, отдаленно напоминающее гигантский раздутый аэроплан, с ревом промчалось над городом, порождая за собой воздушную ударную волну, которая рассеяла боевые порядки хинганских аэропланов. Воздух наполнился вспышками каких-то непонятных энергетических разрядов, и у всех хинганских самолетов синхронно выключились моторы. Все попытки запустить их не привели к успеху, а планета-матушка уже гостеприимно распростерла объятия своей гравитации для хинганских «рыцарей» с их хрупкими самолетиками. Хорошо, что в хинганской армии уже появились ранцевые парашюты. Другое дело, что многие рыцари воздуха, как они себя сами именовали (все сплошь дворяне) пренебрегали правилом брать их в полет. Что они, трусы наземные, что ли? Впрочем, это были уже их проблемы… История давала Хилликийскому королевству, погрязшему в коррупции и политических дрязгах,  еще один шанс. Вернувшаяся к родным берегам дочь хилликийского народа вышла на тропу войны - постоять за Отчизну. Покончив с аэропланами, Эстелла мощным антигравитационным лучом потащила за собой из хилликийского неба упирающиеся дирижабли и аккуратно уложила их в море. Открывать огонь она побоялась - горючий газ в оболочках примитивных летательных аппаратов мог взорваться и огненным дождем обрушиться на Киллибур. Небо над столицей стало чистым. А Эстелла уже мстительно поглядывала на вражеские корабли, пачкающие небеса черным угольным смрадом, в Королевской бухте. Первым приказал долго жить «Принц Хольхи». Стелла с наслаждением всадила в корпус крейсера сразу четыре плазменных разряда с двадцатипроцентной мощностью корабельного орудия. Все четыре попадания пришлись ниже ватерлинии*. С жалобными гудками один из новейших паровых кораблей Хинганского Имперского военно-морского флота, бесстрашный победитель воспитанников киллибурского интерната, отправился в коллекцию к местному богу морей. В течение следующих пяти минут такая же участь постигла все корабли флотилии. Эстелла не трогала, щадила спасающихся с тонущих кораблей хинганских моряков. Ей еще было СТРАШНО убивать людей. Впервые за многие дни в этот вечер над измученным бомбежками и обстрелами городом зазвонили праздничным переливом церковные колокола. Впервые испуганные жители города и израненные солдатики бедной армии без страха смотрели в небо и ликовали, радостно приветствуя важно проплывающий в небе огромный куалийский аэроплан с красными пятиконечными звездами, оставшимися еще с прежней службы. А самые зоркие ребятишки углядели на килевых плоскостях воздушного спасителя хилликийское красно-оранжевое знамя Ее Величества.  Это был последний день тревоги и скорби киллибурцев. На следующий день разозленные хинганцы решили покарать дерзких горожан и отправили на разгром и поругание хилликийской столицы уже тридцать самолетов и три дирижабля. Но хинганские летчики увидели, что  небо над городом занято огромной фигурой куалийского космического крейсера. А навстречу им рванули треугольные серебристые объекты, обладающие невероятной скоростью, мощностью и маневренностью. В это же утро Королева Хилликийская Беатти II обратилась к нации, что в тяжелую минуту обратилась к своим союзникам-куалийцам за помощью. На перекрестках и площадях, у банков, административных зданий, у детских учреждений и кафедрального собора уже несли службу могучие, статные куалийские воины разных цветов кожи, со странными короткими ружьями в руках, в серебристых доспехах и голубых, черных, красных и зеленых беретах. На главных проспектах столицы появились диковинные фантастические машины, которые передвигались, не касаясь земли, на какой-то антигравитационной подушке. Перемещались по улицам, пугая прохожих, роботы и автоматические стрелковые системы. А кто-то божился, что своими глазами видел железных людей и настоящих демонов из ада, которых призвали куалийцы. По улицам бегали чумазые мальчишки-газетчики и звонко кричали: - Обращение королевы! Куалийские войска взяли под охрану столицу! Ультиматум Хинганской Империи! Небесный корабль таинственной хилликийки топит имперский флот! Кто же она?! Свежий номер! В это время над крышами домов и шпилями церквей со свистом проносились крылатые серебристые атмосферные самолеты, спешившие помножить хинганский воздушный флот на ноль. Весь бой длился минут пять. Хотя, это даже боем нельзя было назвать, - истребители землян просто пролетая мимо разваливали летящие самолеты противника ударной волной воздуха, проносясь в непосредственной близости на пяти-шести "сверхзвуках". Хотя бы всех падающих с высоты хинганских воздушных «рыцарей» смогли поймать…. Пусть живут, что с дураков возьмешь?! Про дирижабли и говорить нечего - автоматика истребителей считала их еще одним видом облаков и пыталась пролетать сквозь них. Отловленные потом в окрестностях Киллибура пилоты дирижаблей были очень недовольны и говорили, что так нечестно. А техники и программисты землян на полном серьезе спорили, надо ли учить киберсамолеты XXIV века воевать с дирижаблями, или и так сойдет? Решили, что сойдет и так… История высадки в Хилликийском королевстве десантников Федерации Земли, их взаимоотношения с местным населением, и забавные случаи, имевшие место быть при таких контактах, заслуживают отдельного описания. А пока в столице Хинганской Империи чесали головы, пытаясь осознать глубину своего падения, Стелла решила и третий день провести с пользой для Отечества. Хинганская Империя получила ультиматум: или прекращение военных действий и вывод своих войск с территории королевства, или с завтрашнего дня она может считать себя в состоянии войны и с Землей, и со всей межзвездной Федерацией. Хинганские астрономы, молясь Пророку Хилликию, считали на небосводе все новые, проворно передвигающиеся в мировом пространстве, звездочки. В военном ведомстве Империи усатые генералы и маршалы впадали в тоску, представляя себе возможную битву хинганской конно-пеше-паровой армии с цивилизацией, обогнавшей их на полтысячелетия. А Эстелла Кортес, пока еще носившая фамилию своих мексиканских опекунов, решила помочь хинганским господам сделать правильный выбор. Плотно позавтракав, надев новое платье с оборочками и приведя себя в порядок (как можно воевать не накрасившись и не уложив волосы?), после полудня вылетела в сторону линии фронта. Она видела внизу поля сражений - все в дыму, с телами убитых и раненых солдат. Она видела колонны захватчиков в темно-синей форме, все еще бодро шагающих по хилликийской земле. Она видела многочисленные железнодорожные эшелоны с солдатами, пушками и провизией на узловых станциях. И ряды медленно ползущих ромбовидных танков. И полевые аэродромы, на которых прогревали моторы хинганские самолеты. Не бывать тому! Отважная маленькая женщина решила изменить ход истории. Весь день Эстелла провела в трудах и заботах, даже похудела на несколько килограмм. Она жгла аэропланы на земле и раскурочивала взлетные полосы, взрывала склады с горючим и боеприпасами, шугала по оврагам толпы иноземных захватчиков и переворачивала антигравитационным лучом танки и броневики, разносила в хлам эшелоны на станциях, и сами станции в придачу, портила железнодорожные пути и взрывала мосты. Перед каждым злодейским актом она демонстративно зависала над пациентами и сообщала через мощные динамики, что она – патриотка Хилликийского королевства, воюет за свою родину, что она собирается поднять на воздух объект такой-то и такой-то, и что лучше им в этот момент отбежать подальше, а кто не послушается, пущай пеняет на себя. После непродолжительных попыток самых смелых обстрелять воздушную громадину из винтовок и пулеметов (система защиты корабля даже не фиксировала попадания пуль, если они вообще были), несостоявшиеся завоеватели отбегали на почтительную дистанцию и с тоской смотрели из придорожных кустов, как красиво превращается в тепловую энергию имперское военное имущество. А на одной из сортировочных станций, Эстелла выпустила вниз погулять своего робота, который, оказавшись на перронах, принялся увечить живую силу противника из лазеров. После вмешательства нехорошей хилликийки, станция своим видом напоминала окраины Сталинграда. Это было кладбище пылающих железнодорожных вагонов, взрывающихся снарядов и патронов, от разрыва которых хоронились в грудах металлических и деревянных обломков стонущие кричащие от боли и обиды имперские солдатики, немного подпаленные лазерными импульсами. Да носились между горящих вагонов испуганные местные жители, служащие и лошади кавалерийского полка - животных Эстелита тоже пожалела. Так блудная космическая дочь добралась до морского побережья. А в море сканеры «Нептуна» зафиксировали движение многих надводных объектов. Эстелла своими глазами наблюдала движение Хинганского Имперского флота во всей красе. Там было не менее тридцати кораблей. Крейсеры, эсминцы, вспомогательные суда, даже - о ужас! - один авианосец с восемью бипланами* на борту! Все это великолепие, загрязняя атмосферу продуктами сгорания углерода, двигалось по направлению к хилликийским берегам. На флагштоках новейших современных боевых судов грозно трепетали на морском ветру бело-зеленые имперские штандарты. Чувственная, страстная Эстелла чуть не испытала в своем пилотском кресле множественный экстаз от такого обилия целей. Улыбнувшись так, как не улыбалась своему возлюбленному, она с ангельской улыбочкой, своими тонкими пальчиками ввела в компьютер данные новых целей и аккуратно направила свою небесную колесницу в сторону грозных повелителей океана. Включенной сиреной она привлекла внимание противника, как бы намекая, что сейчас всем будет весело… Действительно, скучать не пришлось никому, у всех были свои дела. У Эстеллы - не торопясь, с толком и расстановкой, пробивать плазменными лучами борта кораблей ниже ватерлинии, чтобы они прекратили горизонтальное движение и начали двигаться вертикально вниз. У офицеров и матросов хинганских кораблей - сигать в воду и доплывать до шлюпки или спасательного круга. Обреченные пытались смутить будущую Черную Ведьму пулеметным огнем, пытались достать ее неким подобием зенитного орудия, даже успели поднять в воздух два самолета, которые, впрочем, тут же были отправлены охладиться в морскую водичку. Через двадцать минут корабли Имперского Хинганского флота общей стоимостью в десятки миллионов эрце* были превращены в дырявый металлолом. Эстелла не тронула санитарное судно и одно из ремонтных суденышек, а с остальных тонущих великанов матросы и офицеры спешно эвакуировались, в бессильной злобе грозя нависающей над ними крокозябре, похожей на гигантского летающего ящера. Больше флота у хинганцев не было. Через сутки Империя униженно запросила о начале мирных переговоров. А Эстелла буквально на следующий день была приглашена в Королевскую резиденцию, где и открылась Ее Величеству. Вероятно, королева испытала чувство стыда. Она поняла, кто почтительно склонился перед ней. Вспомнила ту скандальную историю на Земле шесть лет назад. Поняла, что охаянная когда-то «изменница» спасла ей и государство, и трон, и, возможно, жизнь. На прием к королеве пришла неизвестная никому Эстелита Кортес, а вышла из королевского дворца уже графиня Эстелла Жю Сет, национальная героиня и спасительница Отечества, верная подданная королевства и Официальная ведьма государства. Впрочем, и врагов у нее появилось множество. И если бы не поддержка куалийских специальных служб и не меры предосторожности, которыми она старалась не пренебрегать, не факт, что дожила бы она до сегодняшнего дня. Позже она удалит одну букву из своего имени и станет просто Стеллой. Впрочем, она еще иногда называла себя на испанский манер. Так и появилась Стелла Мария-Альварес Жю Сет-Кортес. Когда графиня Жю Сет закончила свой рассказ, за окнами уже было темно. Ребята, раскрыв рты, слушали барыню, кроме одного, самого младшенького, который так и задремал на руках у госпожи. Жю Сет погладила спящего малыша по головке, чтобы ему снились хорошие сны, позвала прислугу-мать мальчика и передала ей спящего ангелочка, распорядившись постелить ему в одной из своих двадцати четырех комнат. А потом только вспомнила, что зверски голодна. А вечером, закрывшись одна в своем кабинете, Стелла вспомнила и другое... Видения, которые впервые стали посещать ее еще с четырнадцати лет… Какие-то чужие воспоминания, в которых она видела старину. Рыцарские замки, людей в старинных одеждах, сражения, звон клинков и свист стрел, пьяный хохот трактиров, унылая темень трущоб и липкая грязь публичных домов. Все это было настолько реалистичным, настолько естественным, будто девочка сама была свидетельницей таинственных, а иногда и очень страшных событий. Она никому не рассказывала о них, даже родителям, чтобы ее не сочли одержимой дьяволом. Но лишь потом, ища ответ в старинной колдовской книге, дошедшей до нее  из не знамо каких времен, она сделала вывод, что является новым воплощением на свете своей прапрапрапрабабки - могущественной и грозной графини Унны Жю Сет, известной миру как Черная Ведьма Жю Сет, жившей триста лет назад, во времена Великой Смуты. И если до замужества она пыталась как-то бороться с этими видениями, сторонилась этих сил, то после скандального развода она, слабая женщина, сама призвала эти силы на помощь, погрузилась в них. И смирилась с тем, что воспоминания становятся совсем уж яркими и четкими, будто она сама делала это буквально год назад. Были еще две узловые точки… После расставания с канадцем Джереми, Эстелла посетила развалины приморского замка старой ведьмы. Будучи в отчаянии, и не ожидая от будущего ничего хорошего, Эстелла совершила по книге магический ритуал призвания духа старой Ведьмы в свое тело. А потом (об этом она никому не рассказывала), в знак покорности судьбе, она приняла половинную дозу специально приготовленного яда из местного растения.. Чтобы уж или умереть или переродиться. Стелла выжила, хоть и пробыла без сознания несколько часов. Но те, кто ее знал, с той поры стали отмечать, что Эстелита пугающе изменилась. Она часто стала использовать в речи устаревшие слова и выражения, демонстрировала знания древнего языка народа нуакши, о котором раньше и знала-то только по книжкам, стала интересоваться историей средневековья и проявлять недюжинные познания в некоторых вопросах. А самое главное – пугающе изменился ее характер. Обычная адекватная современная молодая женщина стала замкнутой и хмурой, а юмор стал чернее сажи и превратился в чистый сарказм. И самое главное, в случае споров или непонимания она теперь намеренно шла на конфликт, обостряла ситуацию, наблюдая за оппонентом. Стелла зачем-то стала искусственно старить себя (когда женщина молодится, это нормально, но когда она искусственно пытается сделать себя визуально старше, это уже за рамками понимания большинства), стала одеваться в средневековом и народном хилликийском стиле, навсегда отреклась от футболок, шортиков, брюк и коротких юбочек. И во всеуслышание заявила о своей сексуальной ориентации, чем повергла пуританское общество Хилликийского королевства в шок... Многие говорили, что Эстелла, обзаведясь титулом и хлебнув славы на Гуриассе, образно говоря, «словила звезду» и зазналась. Но штука-то была в том, что к некоторым людям она как раз наоборот стала относиться с большей почтительностью, если не с рабским преклонением. Так своих мексиканских приемных родителей она стала называть «матушкой» и «батюшкой», прибавляя такие эпитеты, как «сиятельная», «почтенный», «высокочтимая», почтительно кланялась им, делала реверансы, с поклоном целовала пожилой мексиканке руку, что было одновременно трогательно и шокирующе. Ругалась на своих приемных братьев, что они должны оказывать почтение своим родителям, а они только огорчают их своими драками и озорством, хотя те уже были здоровыми лбами. Свою подругу Ирину она стала открыто при всех называть «госпожой» и «княгиней», бывало, кланялась и ей. А вот одна из бывших знакомых, которая при всем честном народе решила пошутить над ее личной жизнью, неожиданно получила оплеуху, да такую, что полетела на пол. И мрачное замечание, что Черная Ведьма занялась бы ее воспитанием, раз родители не научили, да нет желания о безродную чернь руки марать. Разве только кнут. И главное – Стелла теперь была готова идти на крайности. На ЛЮБЫЕ КРАЙНОСТИ. Тормозов у нее не было, в бешенстве она могла сотворить все, что угодно. Что в сочетании с большими деньгами и значительной властью на немалой территории уже несло потенциальную опасность для всех окружающих. В этот же период она начала всерьез заниматься развитием своих экстрасенсорных способностей. В частности, умением видеть ложь и гипнотизировать жертву. Правда, работало это нерегулярно и не на всех, но работало.  В том числе и на землян, что еще раз подтвердило наличие некоего общего предка у землян и гуриассийцев. Особенно тяжело было общаться с изменившейся гуриассийкой первые месяцы. Она практически растеряла всех своих подруг. Потом новая Стелла вроде бы притерлась к окружающему миру, стала попроще. Но прежней Эстелиты Кортес больше не было, и не будет никогда. Стелла побыла какое-то время в одиночестве, пытаясь побыть в тишине, отдохнуть от ребячьего шума. Как бы ты не любила детей, иногда они очень утомляют... Потом взяла телепорт, повертела в руках, разглядывая маленькую черную коробочку с активационной кнопочкой. Выбрала готовые координаты, нажала… и переместилась в свой потайной подвальчик. Оказавшись в полной темноте, в подземном мраке, она загремела ключами. Включила свет, врезавшись в один из пыточных станков. Открыла дверь в боковую галерею, прошла в каменную комнату для особо секретных пленников. Там горела керосиновая лампа, а в углу, в железной клетке, в полумраке сидела ее пленница, Аррва Лучи. Вернее… Когда Стелла только вошла, она услышала хрип и кашель из узлища. Аррва, сильно отклонившись назад, пыталась задушить себя, повиснуть в своем железном ошейнике на цепи, который соединялся с прутьями клетки. Получалось не очень… Кожа рабыни была потерта, грязна, вся в царапинах, руки были скованны за спиной наручниками. Подтеки слез были видны на покрытых пылью щеках бедной женщины. Она хрипела, приоткрыв рот, пытаясь отодвинуться подальше, чтобы покончить с собой. - Не получится, это же не удавка, - мрачно прокомментировала Стелла, наблюдая за потугами Лучи. – Ты бы попросила, я бы тебя веревкой привязала со свободной петлей! - Убейте меня, госпожа! – прохрипела Аррва. – Ненавижу вас! Не хочу жить в этой каменной яме, как животное! - Просто скажи: не хочу жить, - ответила надменная Жю Сет, глядя на нее сверху вниз. – Зачем столько уточнений? - Не хочу! – согласилась Аррва. – Убейте меня, пожалуйста! - Ты бы поменьше дергалась, - как бы невзначай сказала Жю Сет. – Лампа может от вибрации упасть. – Она показала на единственный источник света на маленькой полочке. – Керосин разольется, загорится, и будешь ты гореть заживо! А я жареное мясо не заказывала. - Чувствуете себя могущественной, да?! – хрипела Аррва. – А что я такого сделала? Долг не отдала? У меня миллиардов нет, у меня кроме моей городской квартиры вообще ничего нет! Ничего вы с меня не возьмете, кроме души! А знаете, что будет когда-нибудь потом?! Вас Бог накажет! Все вас оставят, бросят! Все от вас отрекутся, даже самые близкие! Все вы потеряете, такой же, как я, будете! Бог все видит, вот увидите! Не боюсь я вас больше! И на коленях я перед вами стоять не собираюсь! – Она попыталась вскочить, но ударилась в низкий потолок клетки, и ей пришлось вернуться в прежнее униженное положение. - Слава Богине! – безэмоционально заметила госпожа. – А то я думала, что ты умом подвинулась. Последние дни только два-три слова говорила и смотрела в стенку, как пришибленная. Грозишь мне? Предсказательницей решила поработать? Кто его знает, может ты и права. Вот только я так думаю - если оставят, значит и не любили вовсе. Значит, так я жизнь прожила, что никому не нужна. Значит, туда мне и дорога. Сама виновата… Вот ты, например, никому не нужна. А знаешь, почем? Потому что ты чужую судьбу взяла, да не смогла до конца пронести. - Что? – удивленно посмотрела Аррва на ненавистную мучительницу. - А то! Тебе напомнить, как ты жизнь свою прожила? – Стелла достала свой курительный набор, вставила сигарету в мундштук, закурила. Белые струйки фруктового дыма закружились в пропахшем плесенью и пылью воздухе подземелья.– От одного к другому любовнику бегала, и за их счет жила. Потому тебе двадцать пять уже, а ни семьи, ни детей нет. - Была у меня семья! – запротестовала пленница. – Была, и нету. А вы-то сами, почему без семьи?! Выходит, и у вас не все гладенько? - Абсолютно правильно говоришь. Я тоже расплачиваюсь, и я-то знаю, за что... Вот только я чужую судьбу на себя примерять не стала. Иногда, жалею до сих пор… Мой мужчина другой предназначен был, и я его оставила. А ты не своего забрала. Потому и потеряла все… - безапелляционным тоном заявила графиня. – Жизнь она как метро. Только названия станций, где начало и конец, ты не знаешь. Вошла в поезд, и едешь, где понравилось, на той станции или полустанке вышла, по переходу на другую линию перешла. И потом выходишь из метро на совершенно не той станции, где хотел. А что там наверху? Райские сады или наоборот небо в огне? Узнаешь, только когда выйдешь. Вот и ты на чужое место села. Мужа-то ты у подруги увела, верно? Ей он предназначен был. Она бы и пронесла СВОЮ СУДЬБУ. А ты чужое схватила. Не по тебе ноша была. Вот и оказалась ты по итогу в этой клетке. - А где же МОЯ тогда? – спросила Аррва. - А я почем знаю? – ответила Стелла. – Потом нашла бы может быть… И жизнь твоя возможно по-другому пошла бы. Не бери чужое – свое отдавать придется! Не слышала мудрость народную? Знаешь, сколько народу передо мной вот так сидели за триста-то лет?! Время идет, а люди не меняются. - За сколько лет? – не поверила ушам пленница. – Вы что говорите? - Неважно, - махнула рукой Жю Сет. – Хочешь, твою судьбу испытаем еще раз. Ну-ка, выходи! Стелла открыла клетку, сняла со стены цепочку с застежкой-карабином, пристегнула к ошейнику Аррвы. Отбросила цепь со звоном. Расстегнула наручники, освободила руку Аррвы и тут же застегнула спереди, перед животом. Рабыня стояла перед ней, согнувшись, стыдливо прикрывая скованными руками грудь. Жю Сет достала из-за пояса черный револьвер хинганского производства. И старинную колоду гадальных карт. - Вот смотри… Давай, как судьба решит. Вытащи из колоды две карты. Любые, какие хочешь. Вытаскиваешь хоть одну красную масть  – отпускаю тебя домой и прощаю долги. Вытаскиваешь обе черные - я тебя здесь убиваю. Рискнешь? - Вы лжете, – сказала замученная Аррва. – Я же бумагу подписала. - Нет, - пообещала Стелла. – Клянусь, что отпущу. И паспорт верну. Голос графини в полумраке звучал с эхом, невероятно звонко, отражаясь от стен. Мерцали в ее огромных глазах отблески лампы. - Хорошо, - согласилась Лучи, с недоверием глядя на Стеллу. – Я согласна. Чего терять-то? Стелла извлекла из коробки карты и одним движением раскрыла широким веером, предлагая пленнице выбор. В другой руке она держала револьвер, у которого, щелкнув, взвела курок. Аррва тяжело дыша, одеревеневшими руками в наручниках, вытащила одну из карт, отдала ее Стелле. Та взглянула, ухмыльнулась и показала Аррве. На карте была роковая дева с обнаженной грудью и кинжалом с надписью «Коварство». С черным знаком. Аррва даже выругалась, тряхнула головой, проклиная свою невезучую судьбу. - Пока проиграла, - сообщила графиня. – Ну, попробуй второй раз. Если вытащишь красную - отпущу. Слово даю. А если нет, то… - Она показала невольнице оружие. – Знать, судьба твоя такая. У бедной Аррвы даже руки задрожали от ужаса. Она настолько взволновалась, что расплакалась. Стелла бесстрастно смотрела на нее, держа карты. Размазывая слезы по щекам, Аррва потянула ходящие ходуном руки к карточному вееру. Она долго думала, какую карту вытащить, потянулась к одной, но тут же передумала, заметалась. Взяла, было, другую, то что-то ей подсказало взять еще одну, вторую справа. Она вытащила ее из веера, боясь повернуть. Потом, вздохнув, все же решилась. На карте был черный дракон, пожирающий утопленника. И надпись «Смерть». Разумеется, под черным знаком. - Нет… - только и выдохнула Аррва, не веря в происходящее - Почему так? Стелла без лишних разговоров подняла револьвер. Лицо ее было бесстрастным, будто ей было абсолютно все равно - что пристрелить человека, что оставить в клетке гнить дальше. Аррва, не веря, что ЭТО случится сейчас, в страхе попятилась назад и уперлась спиной в проклятую клетку. С гулом захлопнулась сама по себе дверь в каморку. Жю Сет чуть улыбнулась, наводя оружие на живого человека. Понимая, что это конец, обессиленная женщина рухнула на колени, обхватила голову и горько зарыдала. - Самое смешное, что если бы ты вытянула первую и вторую карту, как хотела изначально, то ты бы шла домой, - сказала Стелла. –  Обе были красные. Но что-то тебя заставило выбрать именно черную. И ты еще скажешь, что судьбы нет?! Ну, извини, я тебе даже больше шансов давала, чем себе. Значит, судьба тебе закончить свою жизнь в этом подвале. Маленький огонек лампы казался все меньше и меньше… Черные тени из углов комнаты приближались к маленькой, беззащитной Аррве. И в центре этой темноты стояла ее ожившее олицетворение - Черная Ведьма Жю Сет, направившая на свою жертву оружие. Ни слезинки, ни одной эмоции в ее черном взгляде. Несчастная пленница сжалась в комок, закрыла глаза ладонями. - Можно… чтобы не больно? – вымолила она сквозь слезы. Ведьма ничего не ответила. Она наслаждалась моментом. Но что-то заставило в последний момент опустить револьвер. - Ладно, хватит уже… - вдруг сказала Стелла. – Домой поедешь. Завтра. И долг прощаю. Наигралась я уже с тобой… - Что?! – не сразу поняла Аррва. - Я сказала, домой отпускаю! Только не сегодня, а завтра, с утра. А то перед детьми стыдно, которые наверху, в доме, перед тем малышом, которого я на руках держала. Да и … Долго объяснять, в общем… - А как же судьба? Я же черную вытянула. - Да ну его в склеп! Играет не карта, а тот, кто ее держит. Мы люди, а не карты. Вставай уже… Милую..! ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * «tur-khli» - коньки (хиллик.) 34/8 - В куалийских сутках примерно 34 часа, каждый час примерно по 40 минут. В неделе 8 дней. Башибузук - название иррегулярных военных отрядов в Османской империи 19 века, отличавшихся яростью в бою и жестокостью к пленным (устар.). Деноминация - уменьшение нарицательной стоимости денежных знаков. Ватерлиния - линия соприкосновения поверхности воды с корпусом плавающего судна. Эрце - хинганская валюта. 1 эрце примерно равен 170 хилликийских ипси. Биплан - самолет с двумя крыльевыми плоскостями