Искры над пеплом. Книга 4. Дочь Черной Ведьмы

Планета Гуриасс, Хилликийское королевство, Киллибур, дом Жю Парсе. 31 день Поры Белых Стрел 2167 года Эры Великого Пророка (5 января 2335 г. по календарю Земли). После романтического вечера графиня Жю Сет четыре дня подряд занималась делами насущными – посетила с  инспекцией собственное винодельческое хозяйство в западной части графства, оценила вкус новой марки лилового вина, поучаствовала в судебном заседании в столице на правах второго судьи, оставила заявление в Топографической комиссии с целью уточнения границ с восточным и южным соседом, прочла целую лекцию в двух деревнях о борьбе с инфекциями. А также посетила «Цветочный луг» госпожи Аурии на одноименной площади с абсолютно приличными для молодой невесты намерениями – составить с хозяйкой заведения предварительный контракт о поставках новой партии  вина этому веселому дому с игривыми фонариками над входом. Очень скоро на Цветочной Площади появятся возы ломовых извозчиков с огромными бочками и ящиками с позвякивающим содержимым. Стелла была не только совладельцем этого фешенебельного заведения, но и главным поставщиком хмельного зелья для веселых, дорогих девиц и их состоятельных клиентов.  А вечером каждый день она старалась любой ценой посетить Политехническое училище, чтобы увидеться с милым сердцу мужчиной. Или встретиться с ним где-то за пределами чужих стен. Заодно и контракт на спонсорскую помощь  в училище завезла... Люди видели, как сияют глаза у графини, и как счастлив молодой инженер при виде своей Королевы, и уже начали перешептываться. А в один из вечеров Черная Ведьма, ласковая, с молодым человеком, как кошечка с котенком, успела улучить момент и первый раз поцеловать Жю Парсе по-настоящему, по-куалийски. Орхо был на седьмом небе от восторга, а кроткая и нравственная Жю Сет так смутилась, что он почему-то стал извиняться перед ней, хотя инициатором поцелуя было как раз старшее поколение. Великодушная Стелла приняла и его извинения, и - внезапно - приглашение в гости под крышу дома мужчины, для знакомства с матушкой. Честный молодой человек был настроен серьезно и слов на ветер не бросал. Еще там было длиннющее любовное послание, которое графиня еще  долго еще будет перечитывать и хранить. Это было для нее истинным сокровищем, все остальное у нее было, всего остального она испробовала с избытком. Влюбленная, помолодевшая графиня, до того летавшая на крыльях, призадумалась. Она, если честно, не ожидала, что события будут развиваться так стремительно. Равно как не ждала, что будущая потенциальная свекровь примет ее с распростертыми объятиями. А приняла бы она  сама такую невестку в аналогичной ситуации? Кстати, может и приняла бы - умная, зрелая женщина, знающая жизнь, может и предпочтительнее для молодого человека, чем молодая дура с поднебесным самомнением. Но так думает Стелла. А мамочка у Орхо наверняка консервативных хилликианских взглядов, которые гласят, что невеста должна быть моложе жениха минимум на четыре года. А тут ситуация… несколько сложная. И это еще не говоря о сословных заморочках… Короче говоря, Стелле предстоит бой с сильным противником, которого нужно не победить, а усмирить и привлечь на свою сторону. К тому же из разговора с Орхо графиня поняла, что его матушка – авторитарная, властная особа, к тому же вдова. Здесь нужен особый подход… Но и гнуться, унижаться перед другой женщиной, будь она даже мать возлюбленного, Жю Сет не собиралась. С другой стороны, ну не враг же она своему ребенку? Да, повозмущается, повозмущается, а потом призадумается… Ведь богатая и знатная Стелла способна полностью решить все проблемы Орхо на десятилетия вперед. Разум должен взять верх, пусть это будет своего рода договор о передаче прав на молодого человека от матери невесте, зрелой, умной женщине. Да и породниться с уважаемой фамилией неужели не прельстит даму?! Ведь Стелла Жю Сет не какая-то молодая профурсетка с ветром в голове и пустыми карманами. Она – дама солидная, с капиталом, с головой... Стелла, привыкшая разговаривать с уважаемыми людьми языком контрактов и деловых предложений, верила в силу здравого смысла и родительское незыблемое желания лучшего для своего чада. А она, Стелла Жю Сет, способна дать Орхо самое лучшее. Так что маменька должна быть довольна. А веселая, довольная Рамла, любующаяся радостью хозяйки, даже защекотала ее носиком при всех и сказала ей, что она помолодела лет на десять. В доме Жю Сет царила настоящая девичья весна, хотя на улице опять выпал снег и ударили морозы. Итак, в указанный день Орхо приехал пораньше в Сетт, покорно ждал два часа, пока нервничающая  графиня изволит привести себя в порядок, и, наконец, восхищенный ее внешним видом, предложил, было, поспешить на поезд, который отвезет их в столицу (всего тридцать mirhias). Довольная Стелла, чуть наклонив головку в роскошной меховой шапочке улыбнулась своему кавалеру, заботливо застегнула его куртку на все пуговицы и ласковым голосом сказала, что на поезде пусть ее потом вывозят на кладбище, а пока она жива, ноги ее не будет в грязной, вонючей паровой коробке! Поэтому, полетят они по воздуху, а, чтобы милого, любимого, долгожданного Орхо не продуло, он должен надеть шарф и опустить наушники у кепки. Вскоре пара взмыла в небо на собственной, Ее графской Светлости, Черной Ведьмы, аэроплатформе, и взяла курс на север, навстречу зябкому ветру, мечущему маленькие белые стрелы в самое личико.  Стелла в русской меховой шапке и шубке сжалась в комочек и прильнула к своему ясному соколу, а Орхо, мужественно расстегнул на груди свою куртку «а-ля душа нараспашку», прикрывая тепло одетую неженку от ветра. Он держал в руках божественную женскую фигуру-кувшинчик и старался, чтобы ни один палец не пересек линию талии, чтобы не оскорбить ее наглыми прикосновениями там, куда ему пока доступ закрыт. Он и без того не помнил себя от экзальтации. А Стелла уже сама хотела, чтобы юноша был немного посмелее, и старалась не думать об Иванниковой. И это они еще ни разу не занимались любовью! Юноша был невинен, чист, как ангел, и Черная Хищница заботливо приберегала это юное сокровище на десерт. А когда они соединятся узами законного брака, тут уж она покажет молодому ангелу, каким бывает рай в объятиях многоопытной распутницы, познавшей многие виды плотских грехов! Хотя, нет, не нужно пугать хорошего мальчика... Она введет его в мир любви постепенно, как опытная и мудрая наставница, раскрывая ему раз за разом все новые оттенки и горизонты чувственных наслаждений. И никакая молодая фифа и близко не сможет соперничать с ней! А если и появится какая-нибудь гадина, желающая посягнуть на чужой златокипящий кубок чистой энергии, Стелла сделает так, что соперница просто исчезнет, растворится, сгинет в небытие! Сдохнет от голода в подвале, на цепи, в оковах, в клетке, в яме, сдохнет любая дырявая шкура, кто только разок посмотрит с вожделением на безраздельную собственность Черной Ведьмы Жю Сет! В полете они еще дважды поцеловались по –куалийски. Тридцатилетняя проказница даже позволила себе пощекотать пальчиками в перчатках напряженные мышцы на груди Орхо, при этом шепча ему на ухо хмельные слова любви. Как они будут жить дальше, получится у них что-нибудь, не получится - она даже и не задумывалась. Она была просто влюбленной женщиной, готовой сейчас раствориться в своем возлюбленном без остатка. Ей сейчас казалось, что эти чувства даже сильнее, чем у нее было с Джереми на Земле. Может, потому что молодость ее любимого Орхо чудесным образом, делала и ее моложе. Если бы их сейчас видели знакомые, они бы ни за что не узнали в этой смуглой счастливой смеющейся девушке в мехах знаменитую Черную Ведьму.  Вот и улица, на которой жил Орхо, улица Святого Симмавела, названная по высокому друвнему хилликианскому храму, чей треугольный коричневый силуэт, будто волнорез, рассекает воздушные волны метели. Вовремя влюбленные долетели, а то пришлось бы идти пешком из-за нелетной погоды! Улица представляла собой ряд двух-трехэтажных каменных и кирпичных домиков с небольшими палисадниками, покрытых кремовой или светло-зеленой отделкой, как глазурью. Неплохо для городской окраины! А на другой стороне мокрой, черной булыжной улицы - стены высоких, остроконечных кирпичных зданий, похожих на оттенки ржавчины. Тротуары довольно плачевного вида, похоже, давно не знавшие ремонта.  Вдоль проезжей части - ряд чугунных круглоголовых, газовых фонарей, а на которой булыжной мостовой между выбоинами гниет конское добро от проезжающего время от времени «транспорта». Снега вроде и много, но он тут же тает, касаясь земли - морской влажный воздух не дает вновь нарасти снежному покрову. Стелла брезгливо поморщилась. Она была не великим любителем городских грязных окраин, места обитания черни и таких вот полублагородных разночинцев четвертой ступени. Но что поделать?! Сердцу не прикажешь, ее избранник не из знати, не из богачей, и Стелла прекрасно это знала. Она сама даст этому мальчику все, что нужно.  От него требуется только одно – обожать свою любимую госпожу Жю Сет! Домик, в котором проживала семья Жю Парсе, произвел двойственное впечатление. С одной стороны бросался в глаза некрашеный грязно-белого цвета забор  с откровенно футуристического вида почтовым ящиком, сделанного из широкой металлической банки из-под краски. Ящик был снабжен лампочкой. Жю Парсе гордо сказал, что это его изобретение: когда в ящик почтальон опускает корреспонденцию, лампочка автоматически загорается. В доме было электрическое освещение, что по нынешним временам являлось признаком относительного достатка.   А вот сам двухэтажный небольшой домик, похоже, когда-то начали ремонтировать, да так и дотянули до зимы... Часть стены была грязно-серой, часть – покрашена относительно свежей кремовой краской. У стены в сторонке стояли деревянные козлы, кисть на длинной ручке и ведро, полное воды. К дому примыкал микроскопический палисадник с живой изгородью, которая явно выделялась из общего ряда своей неухоженностью. Орхо виновато сказал, что уже три дня как обещал матушке подстричь изгородь, да все руки не дошли. Стелла, глядя с любовью на молодого кавалера, решила помочь бедному мальчику. Она молча достала компактный лазерный брелок и провела лучом по веткам и листьям, сделав из одинаковой высоты с соседними кустами, чем привела Орхо в восторг. Однако в руки ему не дала: лазер детям не игрушка, не ровен час, еще палец себе отрежет! А в висках ее почему-то застучал голос совести, ощущение непонятной вины, как удары колокола: «Оставь мальчишку в покое, старая кобыла!» Или это просто было волнение? На Земле такой разницы никто бы и не заметил, да и кому какое дело, кто кого любит? А здесь женщина за тридцать – это уже стареющая бальзаковская дама, и дела ее почти безнадежны, если она одинока. Стареющая богатая дама с молодым любовником - это еще куда ни шло, стареющая графиня с молодым фаворитом - тоже не так страшно… Но стареющая любящая жена с молодым законным любящим мужем – это пошло, вульгарно и тошнотворно! Такова мораль общества… Если только это, конечно, не вдова умершего родственника, которой просто некуда идти после смерти законного супруга, но тут им обычно не до любви… Да и то, придется ждать окончания траура. Стелла отправила аэроплатформу на крышу ближайшего дома, включив маскировку, чтобы на нее не наткнулся какой-нибудь трубочист. Вызвать аппарат можно будет командой со спикерфона. Графиня условилась с Жю Парсе не говорить его матушке, что они прилетели по воздуху, чтобы не волновать ее. Согласный Орхо распахнул скрипучую калику из заляпанного, давно не крашенного штакетника, и пригласил Стеллу войти на его территорию: - Прошу, моя госпожа! Стелла одарила его ласковой улыбкой, а сама про себя отметила, что скорее шагнет второй раз на эшафот, чем стала бы жить в таком курятнике! Она в своем роскошном меховом наряде, который стоил больше, чем весь этот палисадник с кустами желтых, приятно пахнущих цветков, смотрелась чужеродным организмом из другого мира на фоне блеклости городских окраин. Нет, своего молодого рыцаря она заберет в свой особняк, в поместье. Там хотя бы нет угрозы, что это деревянное строение, больше похожее на сарай, обвалится на тебя! А вот и хозяйка дома… Женщина, не сильно старше Жю Сет и… немало на нее похожая. Такая же смуглая кожа, даже чуть темнее, чем у Стеллы, каре черных волос до плеч, которых, похоже, никогда не касались умелые руки дорогих парикмахеров. Вот то как у Жю Сет. Лицо, овальное, немного вытянутое, толстые черные брови, глубоко посаженные карие глаза, которые смотрели на Стеллу из-под пенсне с плохо скрываемой неприязнью. Сын лицом похож на мать чертами лица, а вот кожа у него намного светлее, наверное, в отца. Одета она в черное платье с серебряным кулоном в виде молнии, руки у нее были морщинистые, рабочие, безо всяких следов маникюра. Если бы две женщины были бы уроженками Земли, то мама Орхо была бы похожа на индианку, а в образе Стеллы угадывалась бы итальянка или испанка. И выглядели они, кстати, примерно одинаково, на один возраст. Фигура дамы была стройнее, изящнее, чем у ее предполагаемой невестки, грудь... Богиня, одно название, что грудь! - Матушка, позвольте представить вам мою возлюбленную, и, я надеюсь, в скором времени, невесту - Стеллу. Я много тебе о ней говорил. - Почтительный сын взял руку матери и приложился к ней лбом. Ее рука без сопротивления и участия позволила совершить с ней такое насилие. А при словах «возлюбленная» и «невеста» губы женщины чуть заметно дрогнули, а взгляд стал еще более неприязненным, если не сказать, злым. - Мое почтение, госпожа Жю Парсе, - Стелла учтиво поклонилась хозяйке дома. – Позвольте представиться… Графиня Стелла Мария-Альварес Жю Сет-Кортес, к вашим услугам…  Чрезвычайно рада знакомству. - Взаимно, - через силу ответила мама Орхо. – Пулеите Жю Парсе, дочь дворянина третьей степени виконта Астара Жю Парсе. Стелла, щадя чувства строгой дамы, не стала упоминать про свою степень. Она вежливо и с приветливой улыбкой преподнесла потенциальной свекрови подарок – великолепное платиновое ожерелье с настоящими рубинами и великолепные перчатки из дорогой ящеровой кожи. Вслух она оценила, что также любит благородный черный цвет. - Да, черный цвет очень удобен, - сдержанно ответила Жю Парсе-старшая, принимая подарки, на которые ей бы надо было несколько лет работать без выходных. - Хоть на прием, хоть на траурную церемонию! Стелла молча проглотила этот укол, хотя в ее душе уже разгоралась тихая ненависть к этой высокомерной даме. А Орхо Жю Парсе неловко насупился, понимая, что маменька, мягко говоря, не в восторге от его выбора. А из соседних домов уже выглядывали соседи, рассматривая, что за богатую птичку занесло к Жю Парсе. Что ж, суровая хозяйка все же пригласила парочку в дом. Подарки она приняла, но без энтузиазма. А Стелла ясно ощущала направленный в свою сторону поток ненависти. Она конечно не ждала красной ковровой дорожки, предугадывая прохладную реакцию Жю Парсе но ведь не до такой же степени! В прихожей их встретила служанка - молоденькая, белобрысая, курносая девочка лет шестнадцати, в черном платье и белом передничке. Цепкий глаз Стеллы заметил, что форма на симпатичной служаночке новая, практически не ношенная, а от белизны передничка аж болит в глазах. Хозяйка заставила одеть новое? К приходу человека, которого она уже заранее ненавидит? Или это стремление, чтобы было не хуже, чем у людей? Орхо, почему-то очень смущаясь, принял у Стеллы ее дорогую шапку и шапку, и замешкался – кому передать эти богатства? Служанка была девушкой сметливой, она тут же приняла у молодого «господина» одежду и… тоже замешкалась: - Госпожа Жю Парсе, а где у нас вешалка? Я хотела сказать, куда лучше повесить это..? - В стенной шкаф, вторая дверь справа, - ненавидящим тоном прошипела Пулеите. Стелла все поняла сразу. Что, прислуга, работающая в доме, не знает, где у хозяев гардеробная или вешалка? Орхо заметался между служанкой, пытаясь ей помочь, и Стеллой, которую не хотел оставлять одну. Ясно было, что эту девушку он видит если не первый, то второй раз в жизни. В прихожей Стелла подошла к огромному стенному зеркалу в обшарпанной  рамке. В одном месте рамка, имитирующая дорогое дерево, надомилась  - это графиня тоже заметила. А еще она со стыдом увидела, что действительно выглядит на один возраст с Жю Парсе. Даже в чем-то и старше - вот, одна проклятая морщина прорезала лоб! Если бы не смуглая, темная кожа, которая делает женщину визуально старше, Жю Сет выглядела бы даже старше хозяйки дома. Она смутилась, а демоны, обитавшие в ее голове, громко и со свистом подняли ее на смех: «Куда ты на молодого мальчика лезешь, старая клюшка?! Если ты с ним выйдешь из дома, тебя же за его мать принимать будут! Позорище!» Стелла ничего не ответила демонам, она лишь обиженно надула губки, одернула свое темно-синее с белой каемочкой платье, поправила на груди красивый золотой амулет в виде сияющего диска с настоящим сапфиром в центре. Чуть левее ее синела крылатая куалийская эмблема «Пилот первого класса», почетный знак МЧС СССР, а с плеча дамы ниспадала алая лента с Орденом Солнца. Ее пальцы украшали всего два золотых перстенька, один с вставкой из недорогого оливина - Стелла решила не злоупотреблять украшениями, выглядеть скромно. Черные сверкающие сапожки из шкуры diatra помог ей снять сам Орхо, счастливый, что впервые прикасается к ножкам своей богини. - Спасибо, мой ангел! У вас такие сильные руки, – улыбнулась ему Жю Сет, наблюдая, как наливается кровью лицо у Пулеите. Пусть насладится ответным ударом. И вообще, Стелла, почитая хозяйку дома, не собиралась перед ней унижаться. Тем более, что она находится много ниже ее по статусу. - Да, эти бы сильные руки в хозяйство! – крякнула Жю Парсе-старшая. – А то забор поправить некому, да и покрасить тоже. - Матушка! – вспыхнул Орхо от стыда. – Я же сказал, на этой неделе все сделаю! - Ваш сын – очень талантливый изобретатель, - поспешила заступиться за скромного кавалера Жю Сет. – Он очень много работает и демонстрирует чудесные изобретения. - Я предлагаю оставить мне право судить, где и как работает мой сын, - спокойно и безапелляционно заявила Жю Парсе-старшая. Это уже была наглость, которую Стелла прощать не намеревалась: - Сударыня… Не вы одна обладаете зрением, и вряд ли только вы можете судить, как выглядят звезды или солнце. Возможно, мы видим их с разных сторон? Истинную картину формируют лишь взгляды с нескольких ракурсов. С этими словами Стелла встала, сунув ножки в старые, предложенные Орхо домашние туфли и, распрямив благородную ровную спину, (которой так восхищалась один врач с Земли) сделала несколько шагов навстречу Пулеите Жю Парсе. Она спокойно, с легкой улыбкой выдержала злой взгляд противницы, чуть задрав подбородок и сложив руки на животе. А потом «одарила» ее слабым телепатическим импульсом. Гордая дама аж вздрогнула, ощутив короткий укол головной боли, и прочтя в глазах Ведьмы молчаливое предупреждение - остыть и не переступать красную линию. На минуту в воздухе повисла тишина. Орхо и служанка застыли в стороне, наблюдая, чем закончится эта безмолвная схватка двух характеров. А Стелла про себя пыталась понять, является ли эта женщина умной, авторитарной главой семейства, или просто властная, непуганая дура? Отца у Орхо не было, он умер, когда юноше было четыре года, и сдерживать даму в рамках было некому. - У вас очень уютный дом, сударыня, - смягчила напряженность Стелла. – Сразу чувствуется умелая женская рука. Ни одной лишней вещи, всюду свет и простор, все на своем месте. Это куда лучше, чем дом, загроможденный всякими ненужными вещами. Находясь здесь, я испытываю истинное эстетическое наслаждение. Благодарю вас за прием. Этот комплимент можно было понять по-разному. С одной стороны, комплимент властной хозяйке, с другой стороны упрек, что, мол, денег у тебя на лишние вещи нет, как у меня, так куда ты выпендриваешься?! И ведь не придраться… Но Стелла знала одну старую истину – слабых бьют. Прогнешься раз, другой, так вообще ее будущая свекровь за человека считать не будет. А кто ей дал такое право?! Пусть видит, что особа, вошедшая в ее дом хоть и уважает ее, но в обиду себя не даст. Пусть знает, кто такая Черная Ведьма Жю Сет!  Мать Жю Парсе, видимо, все поняла правильно и осадила коней, косясь на награды Стеллы: - Извините, если высказалась резко… Я лишь хотела сказать, что никто не знает своего сына лучше матери. Если вы знаете моего Орхо с другой стороны - я чрезвычайно рада. Однако, мне бы хотелось, чтобы он не все силы отдавал работе. Вы согласны, сын мой? - С этой истиной никто не спорит, сударыня, - согласилась мудрая Жю Сет, с сожалением наблюдая, как родная мать унижает сына перед любимой женщиной. Впрочем, Жю Парсе и сама поняла, что дала маху: - Но мой мальчик очень талантлив! Это правда. Рада, что вы это заметили. - И еще одна истина мудрой матери, госпожа Жю Парсе, - улыбнулась Стелла. – Очень хорошо, что мы в первый раз пришли к компромиссу. А бедного, молчащего Орхо, разрывающегося между матерью и любимой, никто и не спрашивал. Хозяйка загладила вину перед своим мальчиком, подозвав его, извинившись, и с видом страдалицы поцеловала его в висок. Стелла в свою очередь похвалила его талант, скромность и поцеловала Орхо с другой стороны. Юноша, окруженный двумя любящими женщинами, наконец, ощутил уверенность и предложил всем пройти к столу, опередив мать-хозяйку дома. В принципе, если Стелла и польстила дому Жю Парсе, то не так уж сильно. Обстановка в доме была небогатая, простая, но тем не менее чистая и аккуратно упорядоченная. Светлые стены и отсутствие лишних вещей, валяющихся по углам, чистота, широкие окна визуально расширяли, увеличивали внутреннее пространство, а маленькие картины, купленные на рынке или в магазинчике, ипси по сто за штуку, и причудливые ретро-светильники на стенах действительно делали его уютным, притягательным. В прихожей было чисто убрано, обувь не валялась по углам, обувные ложки демонстративно висели на наскоро прикрученных вешалках. Стены были оклеены старыми оранжево-желтыми бумажными обоями, в некоторых местах уже оборванными. Видно, что дом находится в заботливых руках, которых, однако не всегда хватает для поддержания стопроцентного порядка. В огромном доме Жю Сет же порядок если и был, то только на верхних этажах. Обилие одежды, предметов роскоши, коробок и старых вещей, припрятанных на черный день, мешали самой же Стелле, а прислуга прикладывала титанические усилия, чтобы терпимый и с трудом управляемое нестроение в особняке не превратилось в неуправляемый хаос. К слову сказать, Стелла и сама признавала свое неумение держать огромный дом в порядке и не требовала от слуг совсем уж титанических усилий. Она же закрывала глаза на то, что некоторые старые и ненужные вещи просто исчезали в никуда. А, бывало, она и сама раздавала прислуге всякое старье, которое, кстати, могло стоить неплохих денег. У нее только разных платьев и нарядов было за сотню, некоторые из которых она надевала пару раз в жизни. Примерно такая же обстановка царила и на корабле Жю Сет, превращенной графиней из десантной боевой единицы Флота в летающий дамский салон с грузовыми отделениями. Она, кстати, и гостей-то редко приглашала на свой корабль даже не из опасения, что они там что-то испортят (повредить простой, как лом, «Нептун» надо постараться), а что они наткнутся на ее беспорядок и на некоторые вещи, которые им видеть не надо. Так, например, она уже года два возила с собой на корабле чудесные приспособления из старого тюремного замка, которые использовали в старые времена для усмирения арестантов и еретиков, и которые оказались не нужны никому после сноса старого полицейского управления. Мимо этих вещей Черная Ведьма просто не могла пройти. Цепи, клейма, плетки, кандалы, чугунные шары занимали целое техническое помещение, тихо побрякивая и позвякивая при полетах и шокировали таможенников и случайных гостей. А в тридцать-то лет уже надо полюбить свой дом, как несомненно, любит Пулеите Жю Парсе. Обед в честь знакомства, который состоялся в большой, уютной и единственной же комнате (Орхо обитал на чердаке) за большим круглым столом под белой скатертью, был скромным, но недурственным. За столом Орхо, не переставая, расхваливал свою избранницу, рассказывая о ее корабле, технических новшествах с Куали, о ее службе, что знал с рассказов графини. Стелла, стараясь не перенапрягаться с приемом бедняцкой пищи (и заранее тайком приняв антидот, на всякий случай), показала себя превосходной, образованной собеседницей, имевшая свое суждение по широкому кругу вопросов - от космических полетов и медицины до состояния цен на бирже и достоинств разных сортов винограда. Прочла целую лекцию о производстве вина, в котором она неплохо разбиралась. Вскользь упомянула, что только за прошлый год ее доходы выросли на шестнадцать миллионов испси. Рассказала о себе, о своей службе на Земле (разумеется, только то, что нужно знать семье Жю Парсе). Продемонстрировала возможной будущей свекрови голограммы своих дипломов и сертификатов с переводом на куалийский язык (при возникших над столом светящихся изображениях Пулеите вздрогнула и осенила себя Молнией). В общем, Стелла скромно, но с достоинством презентовала себя с лучшей стороны, намекая на то, что Орхо попадет в хорошие руки. А молодой человек все время спрашивал мать, впечатлена ли она, ожидая ее одобрения. И это, конечно, не могло остаться не замеченным со стороны Жю Сет. Орхо если и не был маменькиным сынком, то весьма сильно зависит от мнения матери. И что Стеллу он видит, как не странно, этаким усовершенствованным вариантом матери, для взрослой жизни. Отчасти этим объясняется отсутствие у него полноценной личной жизни - властная матушка, наверное, разогнала всех потенциальных невест. Таким не угодишь… И отчасти поэтому Орхо даже Стеллу воспринимал не как женщину, а как некое божество, к которому и притронуться-то страшно. Любой земной психолог за голову схватился бы от такого назревающего мезальянса и посоветовал бы Стелле и всем присутствующим здесь не доводить дело до греха, чтобы не сломать жизнь всем сразу и окончательно. Но Стелла была влюблена, как молодая девушка, и ее не пугало фактическое усыновление молодого мужа. Она и сама сильная женщина, способная взять на себя ответственность. А Орхо, к которому она испытывала отчасти такие же нежные, если не сказать, что материнские, но покровительственные чувства, будет объектом ее заботы и нерастраченной любви. Ничего, она еще сделает из Орхо мужчину и простит ему …ну если не все, то многое, как прощает старшая любящая родственница молодому, горячему, пусть и строптивому, но любимому мальчику. И именно поэтому все более темнела, еле сдерживаясь в рамках хороших манер, Жю Парсе-старшая. Она, конечно, из вежливости и чувства здравого смысла, пошла навстречу сыну и организовала эту встречу, но мысленно считала минуты до того момента, пока этот фарс закончится. Неглупая женщина, у которой полжизни было за плечами, понимала, куда все это прикатится, если не остановить. Какой прессинг придется выдержать молодой (условно говоря) паре со стороны консервативного общества. Как будут смеяться над ее сыном его же товарищи - мол, вторую мамку себе нашел! И что эта нахалка, о которой в газетах пишут скандальные и мерзкие вещи, займет ее, материнское, святое и незыблемое место в сердце ненаглядного сыночка! И это еще в лучшем случае, если эта колдунья искренна и честна с ними. Нашла на кого выплеснуть нерастраченную страсть, тоже себе! А если она просто хочет поразвлечься с молодым человеком, а потом посмеяться над ним и разбить его сердце?! В голове среднестатистической обывательницы-хилликийки просто не укладывался тот факт, что женщина на одиннадцать лет старше, с миллиардным состоянием, богаче и могущественнее на целых две степени дворянского достоинства, может влюбиться в скромного молодого человека с пятидесятитысячным жалованием, ведомая лишь самыми чистыми намерениями. Мерзко и противоестественно! К тому же эта графиня вроде бы давала интервью одной газете, что, дескать, равнодушна к мужчинам, зато любит… Фу, мерзость какая! Хватило ведь совести! И зачем ей тогда ее сын? Поиграться, попробовать на вкус молодое тело? Или последний шанс зацепиться за поезд нормальных человеческих отношений, и она решила, что с ее сыночком проще будет? И самое главное - в ее присутствии она, Пулеите Жю Парсе чувствует себя неуютно. Проклятые черные глазищи, они, кажется, пронизывают ее насквозь! Ну и зачем нужна такая родственница? Пусть дьяволу в аду невестой будет, а не Орхо! А Жю Сет, из вежливости улыбаясь, старательно прощупывала ауру женщины, говоря современным языком, составляя психографическую схему данного индивидуума. Почти час (uhor по-хилликийски) продолжался скромный праздничный обед, который вполне можно было бы назвать просто чаепитием. Когда Пулеите встала из-за стола и стала собирать посуду (странно, а где же служанка?), Жю Сет вызвалась ей помочь. Орхо, полный решимости, собрался помочь любимым женщинам, но графиня мягко попросила его оставить их вдвоем. Именно сейчас и должна состояться битва. Они молча отнесли тарелки на кухню. Стелла шла впереди и чувствовала, как сверлит ее спину ненавидящий взгляд Жю Парсе-старшей. И все же Стелла решила начать первой, вызвав на себя огонь вражеской артиллерии. - Я оставила на крыше соседнего дома свою летающую платформу, на который мы с Орхо прилетели. Надеюсь, с ней ничего не случится? - Что?! – вскинулась Жю Парсе. – Вы…летели с моим сыном… по воздуху?! - Да, - невозмутимо сказала Жю Сет, с удовольствием наблюдая, как белеют у будущей свекровушки губы от гнева и страха. – К вашим услугам, имею действительное звание пилота первого класса и лицензию на управление летательными аппаратами, название которых вам, наверное, ничего не скажет. Он так нежно обнимал меня в полете! Жю Парсе от возмущения чуть дара речи не лишилась: - Я… запрещаю вам даже поднимать моего сына в воздух! Я запрещаю вам даже прикасаться к нему! Вам ясно?! И тем более, говорить мне об этом, как вы домогаетесь его! - Запрещать, сударыня, будете на своей ступени! – Торжествующая Жю Сет подошла к ней на расстояние менее hias и с довольным видом оперлась одной рукой на спинку стула. – Не родился еще человек, который будет приказывать Черной Ведьме Жю Сет, ну, кроме королевы, конечно! - Вон из моего дома! – Лицо Жю Парсе исказилось в бешенстве, губы задрожали. Она вытянула руку с указательным пальцем в сторону двери. - А это не ваш дом, - абсолютно спокойно сказала Стелла. – Вы снимаете его. На стене со стороны сада осталась табличка агентства недвижимости с адресом и телефоном. И служанка эта из агентства, которую вы вызвали на час, ну, может, максимум, на полдня. Слыханное ли дело, прислуга не знает, где в ее доме вешалка! Подождите возмущаться, или я применю свое умение, и вы застынете здесь, как статуя! Я не собачиться с вами сюда пришла, а поговорить и прийти к компромиссу. Я прекрасно понимаю ваши чувства, и прекрасно понимаю ваше, скажем так, непонимание. И поэтому, собственно, захотела остаться с вами наедине, чтобы ответить на все ваши вопросы и снять эту стену неприязни и агрессивности. У свекрови, конечно, каждая кандидатка на роль невестки нехороша, это я понимаю… Но ведь не до такой же степени! Поэтому готова ответить на все ваши вопросы. - Не до такой степени?! – прошипела скорчившаяся от ярости Жю Парсе. – Что вы пристали к моему сыну?! Сколько вам лет?! Найдите себе ровню и отстаньте от моего мальчика?! Или девочку, как там у вас у ведьм это делается, я не знаю, слава Создателю! Но я костьми лягу на вашем пути и не отдам вам своего сына на потеху, вам ясно?! И у меня заступники найдутся, если что! - Да будет вам известно, - спокойно прошлась перед возмущенной матерью жениха Стелла. - Что моей руки просили очень влиятельные и знаменитые люди, в том числе и особа королевской крови. И я являюсь пусть и очень дальней, но родней ныне здравствующей Династии! Так что извольте умерить пыл в обвинениях! - Вот и поищите себе жертву там! А не сбивайте с пути неоперившегося юнца! - Ваш сын - сформировавшийся мужчина, благородный и чистый помыслами! – торжественно изрекла Жю Сет. – Или вы считаете, что он хуже принца? У него есть любящее сердце, он любит меня. Это главное сокровище в моих глазах. А я люблю его, и вы здесь можете хоть в раскаленную плазму обратиться, это ничего не изменит! И я не разрешения у вас прошу, встречаться мне с вашим сыном или нет, я, если угодно, вас перед фактом ставлю! Хотите потягаться со мной?! Право слово, лучше не пробуйте! Но! – Графиня подняла палец, останавливая тираду возмущения из уст Жю Парсе - Я хочу, чтобы Орхо был счастлив, и ничто не омрачало его светлых, умненьких мыслей. Я обожаю его! Я не хочу, чтобы он разрывался между вами и мной, вот поэтому и хочу, чтобы все было по правилам. Я хочу дружить с вами, а не враждовать. В конце концов, мы с вами любим нашего… да-да НАШЕГО Орхо, и хотим ему только добра?! Поэтому я и хочу разрушить между нами эти барьеры непониманий. И, я надеюсь, что вы тоже хотите счастья своему сыну? Что ваша вражда ко мне связанна именно со страхом за него, а не высокомерием властной мамаши, которая воспринимает своего сына, как личную собственность? - Что вы знаете о материнской любви?! – бросила ей в лицо возмущенная Жю Парсе. – Я была совсем молодой, когда в город пришла эпидемия afasara! Мой любимый муж, отец Орхо, умер у меня на руках! Я боролась за жизнь мальчика, я даже дом продала, чтобы заплатить за лечение мальчика в дорогой больнице! Я месяц не знала ни сна, ни покоя, я хоронила своего мужа и в слезах бежала в больницу к моему мальчику, боясь, что я прибегу к еще одному покойнику! Я выцарапала моего Орхо из лап смерти! Вы упрекнули меня в том, что я не имею своего дома, а я горжусь этим! Потому что этот дом я выменяла на жизнь моего мальчика! Он для меня все, вся моя жизнь! А вы смеете упрекать меня в собственническом отношении?! Почему же у вас до сих пор нет детей?! Вам ведь не двадцать лет?! Кровь ударила в лицо Жю Сет. Она едва-едва совладала с собой, чтобы не ударить Жю Парсе. Хотя, если подумать, в чем она виновата. Она защищает своего сына от хищницы с непонятными намерениями в лице Жю Сет, как она ее видит. И да, она со стыдом вынуждена объяснять свою бездетность. А эпидемия Afasara, похожая на земную ветряную оспу, действительно пронеслась по стране примерно пятнадцать лет назад. В ту пору Стелла, тогда еще Унита Жю Клидат, заканчивала школу на Земле, в Босваше, и лишь краем уха слышала о страшных вестях с родины. Эта эпидемия тогда унесла жизни ста тридцати тысяч человек, что для четырехмиллионного королевства весьма ощутимо. - Потому что Богу не было угодно, чтобы моя девочка увидела свет! – процедила Стелла, буравя противницу злым взглядом. – И рядом со мной не оказалось такой отважной соратницы, как вы. Точнее, появилась, но позже… Хорошо, пусть вы правы, но раз вы так заботитесь о вашем сыне, тогда позвольте узнать, почему же сейчас вы упускаете из внимания его недуги? - О чем вы? – с недоумением спросила зараз остывшая Пулеите. – Мой сын здоров. Ну, кроме его давления… Стелла ждала такой реакции. Не вызвав к себе доверия, как женщина, она решила зайти с другого конца, как специалист, используя страх любящей матери за здоровье единственного сына. - Это не так, сударыня. Я долгое время работала в куалийской медицинской службе и имею диплом врача Экстренной Медицины. Я вам его показывала… Эта награда, – Стелла показала на медаль МЧС СССР, -  знак признания куалийцами моих заслуг. И я также слежу за здоровьем Орхо, потому что он мне далеко не безразличен. Так вот, извольте знать, у него частая слабость и сонливость, пониженная температура, замедленная реакция… Он у вас вообще спит по ночам? У него глаза красные от усталости. А еще я сама была свидетелем мощного скачка давления, о котором вы сказали. Он постоянно голоден, питается нерегулярно, часто всякой дрянью на вокзале… И, что самое куда хуже, у него повышенное содержание сахара в крови! Я производила замер в день, когда он признался мне в любви, и сегодня. Вот, извольте… Четырнадцать единиц! Это ведь гипергликемия! Она способна вызвать шок, обморок, и даже, не дай бог, инфаркт. Чем вы его кормите? Одними углеводами, что ли?! - Простите, это вы так пытаетесь произвести впечатление на любящую мать?! – презрительно сморщилась неглупая Жю Парсе. - Если бы я хотела на вас впечатление произвести, я бы сюда в карете из чистого золота приехала, и передо мной бы бежали слуги и ассигнации разбрасывали! – раздраженно бросила ей в лицо Жю Сет. – Уж извольте, впечатление я производить умею! А я вам о здоровье вашего сына говорю! Или вам оно не так интересно, когда информация исходит от меня? - И вы на свидании занимались его медицинским осмотром? Уж извините, не поверю! - Наверное, потому что он в обморок упал! У него глаза закатились, побагровело лицо, и он рухнул, как подкошенный. - Вы не лжете? – стала проявлять признаки заинтересованности Жю Парсе. – У него пару раз было такое… Он говорит, что это от усталости? - А может от гипергликемии*? Что-то вы, любящая мать, уж очень спокойно к этому отнеслись! Обморок в двадцать лет! А вы знаете, что они с друзьями в училище машину собрали, на которой я собаку бы не позволила перевозить! И он хочет проехать на ней через всю страну! Я запретила ему это делать и отобрала этот ужас. Не хочу, чтобы он убился насмерть! Он ведь на ней уже один раз въехал в столб, хорошо, на маленькой скорости.  Или это тоже я пытаюсь на вас впечатление произвести?! - Они все-таки построили ее?! – встревожилась Жю Парсе. - Увы, сударыня! – строго глядела на нее графиня. – Она, к сожалению, еще и на ходу! Я, используя свою власть над ним, заставила его отказаться от этой идеи. - Все было хорошо, пока не появились вы! – все еще кипела гневом мать молодого человека. - Да черта с два, сударыня! – выругалась Стелла. – Ну была бы не я, так другая! Орхо очень пылкий, впечатлительный мальчик, живущий по собственному рыцарскому кодексу, который сформировал сам для себя, видимо, начитавшись книг о старинных походах и доблести былых времен. Вот только он входит в явный диссонанс с нашим временем. Кому сейчас нужны рыцари?! В нем есть внутренняя решимость, сила, вот только он порой не знает, как ее применить. Ну поехал бы он ради нее горные перевалы ночью штурмовать! Вас бы это больше устроило? Только у меня-то есть аппараты, если что, до него долететь и откачать. А у той, кто будет вместо меня – вряд ли. - Не знаю, я уже готова согласиться с вами. Может, вы в чем-то и правы, - уже серьезно призадумалась Жю Парсе-старшая.   - Чем вы его кормите? – уже с интонацией барыни задала вопрос Жю Сет. – Одними углеводами? - Я обязана перед вами отчитываться?! - Обязаны, сударыня! – добавила металла в голос Стелла. – Я вас сейчас спрашиваю даже не как потенциальная невестка, а как врач! Вы же только что говорили, что для вас он для вас – самое дорогое? Хотите, я проведу повторное измерение при вас? Так чем же? Пулеите даже немного смутилась и стала объяснять тонкости рациона, краснея от стыда и через слово добавляя, что у них, в отличие от богачей, нет денег на дорогую пищу и разносолы. - Какие разносолы, сударыня? – небрежно ответила ей Жю Сет. – Еда должна быть сбалансированной и регулярной. А он поест у вас утром, потом целый день бегает голодный, гастрит себе зарабатывает, потом перехватит какой-нибудь дряни на вокзале, и так каждый день. Он ест много выпечки и сладкого, а злоупотребление углеводами никого до добра не доводило! - Он любит сладкое, - согласилась Жю Парсе. – Я постоянно балую его выпечкой. - Нельзя, сударыня, - нахмурилась Стелла. – Я намереваюсь ограничить его. У меня он будет есть разнообразные блюда, мясо, пить лучшие вина… Молодому растущему организму нужен белок, клетчатка прежде всего. А то он болезнен, как барышня! - У вас?! – снова вспыхнула «свекровушка». – Нет, не бывать этому! Я его не игрушкой рожала для богатой дамы! Я, конечно, благодарна вам за заботу об Орхо, но я все равно против вашей кандидатуры! Ну, подумайте сами! Какое у вас будущее! Мой мальчик молод, а вы уже… ну, как хотите, уже не девушка! И дальше эта разница будет проявляться все сильнее. А общество?! Оно же будет беспощадно! И к нему, и к вам даже... В конце концов, пройдет только десять лет, и вам будет уже сорок, а ему только тридцать… Его влюбленность к вам пройдет, а природу не обманешь… Он начнет интересоваться молодыми девушками и вам же доставит проблем. Да и потом, ваша репутация… Я немного почитала газеты, даже в библиотеку ходила, чтобы полистать подшивки старых газет. Вы знаете, когда я узнала, кто такая Стелла Жю Сет, у меня волосы дыбом встали! Нет, не такую жену я хотела моему мальчику… - А какую, госпожа Жю Парсе?! – Жю Сет и бровью не повела. -  Давайте представим на моем месте какую-нибудь молодую goge, которая только и может, что языком болтать без умолку и полы юбкой подметать. Ее будет волновать здоровье Орхо? Да только до тех пор, пока он носится по двум работам, как конь, и пока не упадет без сил! Она же молодая, красивая, он же ей обязан, что она его выбрала! И будет здесь мотаться у вас перед глазами, щебетать, как идиотка, да задницей крутить перед мальчиком. И с вами будет разговаривать через раз, будто одолжение вам делать. А когда забеременеет - только счетчики в глазах замелькают! Будет вслух считать, да чеки выдавать бедному мальчику, сколько он ей теперь должен, что она изволила ЕМУ родить наследника. Ему, понимаете, а не себе! И что, это лучше?! Ни приготовить толком, ни рубашку не погладить, только сиськами своими светить будет! Нынешние – они же бесстыжие абсолютно. А попадет Орхо, не дай бог, в больницу - что она, возле него сидеть будет. Как вы? Или тут же хвостом махнет и в чужую постель запрыгнет, где потеплее? Так лучше будет?! - Замолчите! – схватилась за голову Жю Парсе. – И даже представлять этого не хочу! По поводу современных девок абсолютно с вами согласна! Орхо как-то приводил парочку… Вот именно то, что вы сказали! Я ему сразу сказала – или я, или они! Это ужас какой-то! - Именно, – торжествующе заявила Жю Сет. – Это наше с вами поколение воспитано с совершенно других нравственных начал. А у молодой только сиськи-задница выросли, она уже думает, за сколько бы продать свои телеса! Да и о чем поговорить с такой? Представьте себе один вечер в компании со вчерашней школьницей. Они же глупые, как пробки! Они же ни продуктов, ни тканей выбрать не могут без мамки. И что она Орхо накроет на стол хотя бы?! Жю Парсе все больше и больше заслушивалась графиню, которая, оказывается, была очень умна и рассудительна. И смотрела на мир, образно говоря, ее глазами. Как ужасен мир: ее ненаглядный, бедный, беспомощный мальчик, практически инвалид, беззащитен в этом жестоком городе, окруженный лживыми, наглыми девицами, которые только и хотят, что жить за его счет, используя его наивность! А может и вправду, не так уж и плоха такая невестка, как Жю Сет? А учитывая ее деньги и связи - даже очень неплоха?! А Стелла с удовольствием лила патоку на сердце старшей Жю Парсе и от души хаяла поколение молодых девушек, которые превосходили ее в красоте и здоровье. И говорила именно то, что хочет слышать любая властная мать, не желающая отдавать своего сыночка молодой женщине. Жю Парсе глубоко задумалась, обхватив локти руками, прошлась по кухне. В ее глазах уже не было враждебности по отношению к Жю Сет, и даже промелькнули отблески одобрения: - Истинно так, Ваша Светлость! – Оборона суровой свекрови, похоже, рухнула, она впервые обратилась к Жю Сет по титулу. - И в дом-то принесет приданого - три вилки фамильного серебра, две простыни, что на свадьбу подарят, да мешок своего барахла! И терпи ее потом здесь! А тут и так не повернешься! И не приготовит ничего, и дом на нее не оставишь! Только брать и могут! - Вот! Лучше так?! – с удовольствием приговаривала Жю Сет, потирая руки. – Или лучше, если с вашим сыном будет зрелая, разумная, любящая женщина, которая будет заботиться о мальчике? Которую не надо содержать? Которая проповедует одни с вами ценности и знает, что происходит за стенами дома? На которую можно положиться в черный день, которая сама решает свои проблемы и и которая способна обеспечить НАШЕМУ ненаглядному мальчику достойное будущее - хоть здесь, хоть на Куали?! Да хотя бы сможет оказать помощь мальчику, как врач, если с ним, не дай Богиня, что-то случится?! Подумайте сами, вы же разумная, любящая мать, не то что эти… Мы ведь с вами примерно одного возраста? Сколько вам..? Тридцать шесть?   - Тридцать пять, - смутилась уже Жю Парсе, опустив глаза. - Вы что, Орхо в пятнадцать лет родили?! – удивилась Стелла. – Ладно, я поняла, не мое дело… Из меня моралист плохой, сама не святая! Очень хорошо, что вы это сделали! - Я влюбилась в его отца, будучи несовершеннолетней, - тихо сказала стыдливая мать. – Слава Богу, он оказался порядочным человеком, и чтобы не компрометировать меня, он жил со мной год, заботясь, чтобы я ни в чем не нуждалась, а когда мне исполнилось шестнадцать, мы обвенчались. Он был очень хорошим, любящим мужем. - Он был вас старше? – спросила Жю Сет. - На пятнадцать лет… - опустила глаза Пулеите. – И я знаю, что такое осуждение общества. Мои родители фактически выгнали меня из дома, и если бы мой возлюбленный оказался непорядочным, я бы покончила с собой! Не говорите об этом Орхо… Он-то думает, что я чуть ли не святая. Вот поэтому я и не хочу, чтобы мой мальчик повторил мою судьбу. - Сударыня, я никого не осуждаю, - поспешила заверить ее Жю Сет. – Во-первых, он уже не повторит вашу судьбу, потому что он мужчина. Во-вторых, что такое общество? Оно состоит из таких же людей, которые сами ничуть не лучше нас. Но прячась за маской общего благонравия, очень удобно кидаться камнями в других, отводя таким образом стрелы от себя. Вы боитесь общественного осуждения, я, если честно, тоже. Ну а что дало нам это общество в критической ситуации? Про меня кричали: "Прокляните ее!" за то, что я посмела выжить! Вас общество тоже осудило, а помогло ли оно вам, когда умирал ваш муж?! Когда болел Орхо?! Вряд ли, иначе бы вам не пришлось ваш дом продавать. Общество наше может только осуждать, а по сути, кидаться грязью в несчастного, наблюдая, как тот забавно барахтается, пытаясь встать. И не общество это, а толпа. Стадо! Стадо приматов. И если с нами что-то произойдет, никто нам руки не протянет, два-три человека в лучшем случае! Так что же мы должны оглядываться на общество? Как вам, кстати, удалось дом-то продать? Не было других претендентов на наследство? - Были… - вздохнула Пулеите. – Но ведь первый претендент – сын! А я при нем… И чтобы спасти сына, я вынуждена была пойти на это. - А другие наследники не помогали? - Вы серьезно спросили?! Помогали своему сопернику, первому претенденту? Ну да, в церкви молитвы за здоровье заказывали, это было. Когда я выставила дом на продажу, от меня отреклись все. - Я сочувствую вам, госпожа Жю Парсе, – абсолютно искренне сказала Стелла. – Надеюсь, мы с вами подружимся. И говорю вам еще раз: Орхо мне не игрушка! Скорее, я боюсь стать игрушкой в его руках. Мне уж очень хочется ему угождать и заботиться о нем на каждом шагу, буду честной. - Вы в самом деле так влюблены в него? – покачала головой Пулеите. – Даже не верится. Он тоже о вас только и говорит. - Ну что же, сударыня? – с надеждой протянула ей руку Стелла. – Мы ведь обе хотим, чтобы Орхо был счастлив. Договоримся? Будете моей свекровью? Надеюсь, мы поймем друг друга?! - Свекровью? – подняла брови Жю Парсе. - Да, мы хотим венчаться официально. Я же говорю, чтобы все было по правилам! Не хочу позорить ни себя, ни мальчика. Венчание, свадьба… Я все возьму на себя.  С большой неохотой, хмурясь и качая головой, но все же Жю Парсе старшая ответила на это символическое рукопожатие. Со стороны это выглядело так, что одна почтенная дама приобретает крепостного юношу у другой почтенной дамы. Мать Орхо с одной стороны отталкивала, скажем так, сугубая зрелость «невестки», ее искушенность и скандальная репутация, с другой стороны подкупало и ее положение, и то, что Орхо был без ума от Стеллы, и вроде бы она при ближайшем рассмотрении оказалась вполне разумной, адекватной женщиной. И ее забота о любимом мальчике, и что она поможет ему в дальнейшем. Без протекции в современном мире никак, и в словах Стеллы Жю Сет очень много здравого смысла. - Послушайте… Стелла? – спросила ее будущая свекровь. – А как же дети? У вас, я так поняла, проблемы по этой части? А мне бы очень хотелось внуков. Как здесь быть? Стелла ожгла ее ледяным взглядом. Ох, не любила она, когда кто-то упрекал ее бездетностью! - Ну а если бы я была с ребенком от первого брака, это было бы лучше?! Вы бы первая сказали, что я хочу вашему мальчику повесить чужого ребенка на шею! - Орхо заслуживает полноценную семью… - тихо, но твердо сказала Пулеите. – Он имеет право продолжить себя в потомстве. - Так он будет ее иметь! – сверкнула очами Ведьма. – Своего ребенка, от него зачатого! И это уже моя проблема! А ваша задача, дорогая свекровушка, сохранить Орхо здоровым и невредимым до моего возвращения! А я пока напишу прошение королеве. Стелла торжествовала. Она как будто заключила самую выгодную сделку в своей жизни, и она не представляла, что человек разумный, любящий, может желать для своего чада иной судьбы, кроме силы, богатства, славы и успеха. Всем этим влюбленная женщина честно собиралась поделиться со своим возлюбленным, стать его покровительницей, не думая о дальнейших перспективах. Для нее это был как последний теплый денек среди зимы перед наступающими заморозками. Однако, Стелла слишком уж верила в силу здравого смысла и не представляла, что любовь бывает не только созидающей, но и разрушающей. ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * Гипергликемия - повышенное содержание сахара в крови.