Веснушчатое чудо

Фреду просто необходимо ее увидеть. Он не знает, зачем ему это. Он не до конца уверен, что это не станет ошибкой. Он понятия не имеет, что скажет ей при встрече. Единственное, в чем он уверен на все сто процентов — так это в том, что им просто необходимо еще раз встретиться. Потому что той короткой встречи в день рождения Джинни было слишком мало, потому что слишком много вопросов было не задано, потому что тогда он был слишком зол, чтобы остановить ее и заставить объясниться. Не будь он так шокирован, Гермионе точно не удалось бы так просто от него отделаться, и даже Джинни и Гарри не смогли бы ее спасти. Фред выяснил бы все. А потом абсолютно точно выбросил бы мысли о ней из головы. Но сейчас ее лицо с едва заметными веснушками, ее волосы, ее глаза, глядевшие на него сначала с каким-то страхом, от которого впоследствии не осталось и следа, раз за разом появляются в голове. В попытке отвлечься Фред находит в толпе детей, снующих между стеллажами с товарами на любой вкус, самую маленькую девочку с шоколадно-медными волосами. Она хватается за широкий красный пояс на своем черном коротком платье, словно пытаясь сосредоточиться, а затем, поправив крохотную красную сумочку на плече, проходит дальше. Фред разглядывает красный берет на ее голове и вспоминает Флер, жену его брата — она частенько надевала этот занимательный головной убор. Лицо девочки усыпано веснушками: они покрывают нос, щеки, есть даже немного на подбородке и лбу. Возможно, немного повзрослев, она будет из-за них комплексовать. Сам Фред своих веснушек никогда не стыдился, но у него и было-то их не так много, а вот Ронни, например, самый веснушчатый член семейства, бывало, ворчал, разглядывая свое отражение в зеркале. У девочки большие карие глаза, которыми она деловито и совсем по-взрослому оглядывает товары, как будто и правда что-то понимает. На вид ей не больше шести, и Фред, на всякий случай оглянувшись в поисках ее родителей и не найдя поблизости никого из взрослых, сразу спешит к ней с самой очаровательной своей улыбкой. Таким малышам, как она, продать что-то проще всего, если поблизости нет их родителей, конечно, и если у них есть деньги. — Тебе помочь? — приветливо спрашивает он, приседая перед малышкой на корточки. Та обводит его хмурым взглядом и, прищурившись немного, снова оглядывает стеллаж. — Может, тебе показать что-то с верхних полок? Она смотрит на Фреда недоверчиво и продолжает молчать. А потом с вызовом вздергивает подбородок каким-то отдаленно знакомым движением и говорит уверенно: — Мне не разрешают говорить с незнакомцами. Фред усмехается. Почему-то эти слова его чертовски веселят. — Ну, я не незнакомец, я же тут работаю, — терпеливо объясняет он. — На вывеске мое имя, а над дверью огромная фигура в виде меня. Ты разве не видела? — Мне не разрешают говорить с незнакомцами, — упрямо повторяет девочка, и Фред вздыхает, уже жалея, что заговорил с ней. — Мы можем познакомиться, — делает попытку найти к ней подход Фред и протягивает ей руку для рукопожатия. — Меня Фредом зовут. А тебя? Девочка молчит, все еще буравя его хмурым пристальным взглядом, от которого даже неловко становится. Руку она ему не жмет, но и свою излюбленную фразу про незнакомцев не повторяет, словно раздумывая, как действовать дальше. Ведь технически Фред для нее больше не незнакомец. А в голове поселяется неожиданная мысль о том, что Гермиона вообще-то была почти такой же в детстве. Возможно, даже еще более упертой. Наверняка не раз в ее жизни бывали ситуации, похожие на эту. — Я обращусь к Вам, если мне будет что-то необходимо, — так же твердо говорит девочка, и Фред едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. Эта фраза звучит так неуместно из уст маленького ребенка, девочка как будто просто повторяет давно заученную фразу, услышанную от мамы или папы. Или Фреду просто так кажется. Он вообще-то уже жалеет, что решил подойти именно к ней. Сделав это, он надеялся отвлечься от мыслей о Гермионе, но упрямый характер маленькой посетительницы заставил Фреда только сильнее погрузиться в воспоминания. «Женщины и дети. Вот самые нелогичные существа не планете», — думает Фред, отходя от девочки. Улыбка разом слетает с его лица. Взять хотя бы эту девчонку. Сначала она приходит в магазин, а затем отказывается разговаривать с человеком, который там работает. Глупо же. Неужели ей не объясняли, что в правиле «не разговаривай с незнакомцами» должны быть хоть какие-то исключения? Тогда ее родители — самые большие ослы на свете, потому что их ребенок теперь ходит и треплет нервы бедным работягам. А Гермиона? Черт, ее отъезд был определенно самой нелогичной вещью на свете. Какой смысл уезжать, едва только… — Извините? — слышит Фред знакомый голос и опускает голову. Девочка теперь стоит рядом с ним, оценивающе смотрит на него своими большими карими глазами и явно чего-то ждет. — Что такое? — Фред изо всех сил пытается продолжать улыбаться, но получается с большим трудом. Он успел заметно разозлиться на девочку, на Гермиону, на всю эту глупую ситуацию в целом, поэтому требуется некоторое время, чтобы снова принять добродушное и спокойное выражение лица. — У вас там есть шипучки, но я до них дотянуться не могу, — сейчас девочка уже не выглядит такой серьезной. Едва только речь зашла о конфетах, она растеряла свою деловитость и теперь взволнованно указывает на один из стеллажей. — Помогите достать. Пожалуйста. — У тебя деньги-то хоть есть? — вырывается у Фреда, и девочка как-то даже обиженно хмурится. — Помогите достать шипучку, — повторяет просьбу она. Уизли, вздохнув, идет к стеллажу, на который указывает девочка, и, не глядя, снимает с полки одну упаковку. Девочка внимательно следит за его движениями, а затем, когда Фред передает ей упаковку, она смотрит на нее внимательно, а затем снова говорит: — Дайте еще одну такую. И две яблочных. Фред послушно передает ей упаковки, и ее лицо снова принимает выражение какой-то взрослой серьезности. Она проходит мимо него к кассе, вздернув подбородок, и Уизли снова злится, вспоминая Гермиону. И где таких штампуют? Она выкладывает упаковки рядом с кассой и выжидающе смотрит на Фреда, а тот спешит назвать цену. Лишь затем она достает из своей небольшой сумочки такой же крошечный кошелек, с видом опытного бизнесмена подсчитывает монеты и кладет их рядом с Фредом. Тот ничего не говорит, глядя на то, как девочка убирает в сумочку конфеты-шипучки. Удивительно, что из всего многообразия товаров она выбрала именно их. Это был один из немногих оставшихся продуктов, инициатива создания которого исходила от Гермионы. Она рассказала им с Джорджем о конфетах, которые начинали щёлкать и взрываться на языке. Фреда тогда в очередной поразила изобретательность, с которой маглы могли подходить к таким простым вещам, не отставая даже от волшебников вообще-то. В первое время новая сладость пользовалась спросом, но постепенно доработанные близнецами шипучки стали терять популярность, и теперь едва ли кто-то замечает небольшие упаковки среди многообразия товаров, представленного в магазине, но окончательно списать их Фред почему-то так и не смог, хотя Джордж не раз предлагал. «Чертова Гермиона, — вздыхает Фред. — Снова не дает работать». Однако сейчас он вдруг наполняется какой-то решимостью. Эта упертая девочка, взявшая именно шипучки Гермионы, словно стала для него тем самым знаком, после которого хочется действовать, перестав откладывать все на потом. Он торопливо оглядывает магазин и уходит в подсобное помещение. Там над столом склонился Джордж, выискивая формулу для нового продукта. — Побудешь в зале вместо меня? — спрашивает Фред, подходя ближе к брату. Тот медленно поднимает голову, хмурится, кажется, еще не до конца переключив внимание, а затем кивает без всяких вопросов. Как будто и так все понимает. — Даже не спросишь зачем? — прищуривается Фред. — К ней пойдешь, — вместо ответа говорит Джордж и добавляет, замечая удивленный взгляд брата: — У тебя на лице все написано. — Она должна быть на работе, я хочу застать ее врасплох. — Я бы сказал, что ты не сможешь слоняться по Министерству просто так, но ведь тебя ничто не остановит, когда ты что-то задумал, да? — Обязательно отвечать? — усмехается Фред. — Ты же и сам знаешь. — Привет передавай, — хмыкает Джордж и тяжело поднимается из-за стола, разминая спину. Фред и правда умеет быть упрямым, поэтому он без проблем проходит в нужный ему отдел. Сказать пару фраз, состроить самое очаровательное выражение лица, пофлиртовать — и дорога свободна. А учитывая то, что его отец сразу после войны получил приличное повышение и так и оставался на хорошем счету, Фреда не слишком пытались останавливать. Нужный кабинет он находит довольно быстро и уже хочет ворваться внутрь, не оставив Гермионе никакой возможности к отступлению, но замирает, остановленный зычным женским голосом: — Далеко собрались? Уизли медленно оборачивается, чувствуя себя в западне. Теперь точно ничего не выйдет. Теперь он точно с ней не поговорит. На него смотрит женщина лет тридцати. У нее темные волосы и крепкая спортивная фигура, и Фреду кажется даже, что он где-то ее раньше видел. — Мне нужно к мисс Грейнджер, — Фред улыбается и пожимает плечами. Он старается держаться спокойно и уверенно, и у него это даже почти получается, но руки все равно начинают подрагивать от нетерпения. — Ее нет, — коротко отвечает женщина. — Как это? — растерянно говорит Уизли. — Рабочий день в самом разгаре, а ее нет? — У нее выходной. Может же у человека быть выходной? — она недовольно оглядывает его. — А завтра? — спрашивает Фред, постепенно теряя боевой настрой. — Она передо мной не отчитывается, — хмурится женщина. — Знаю просто, что сейчас ее нет. Уизли кивает и отступает от двери, а женщина, потеряв к нему всякий интерес, заходит в кабинет напротив. Черт, а ведь Фреду казалось, что это отличное решение. Прийти к ней в рабочее время и не оставить путей к отступлению. В конце концов, это было бы куда проще, чем искать ее адрес: дом родителей Гермионы пустовал, а свою старую квартиру она продала еще до того, как уехала. Фред все проверил. Но теперь он чувствует себя просто глупо. Чего вообще он добивается, бегая за этой невыносимой заучкой? Она ведь ясно дала понять, что ей Уизли не нужны, еще когда уехала. Глупо. Как же глупо. И зачем он вообще все это делает?

***

Мама и правда постаралась. Фред осмотрел заставленный тарелками стол, а затем с ужасом перевел взгляд на маму, спешившую с очередным огромным блюдом. — И куда ты столько наготовила? — вырвалось у него. Мама недовольно покосилась на Фреда, пытаясь уместить все тарелки, а тот был почти уверен, что еще пара салатов — и большой дубовый стол точно рухнул бы. Вообще-то изначально планировалось, что заниматься готовкой будут Билл, разом ставший для мамы любимым ребенком, стоило ему объявить о беременности Флер, Чарли, вернувшийся в Англию, чтобы побывать на дне рождения мамы, и Джинни, которая теперь все больше времени проводила с Гарри Поттером. Фред, Джордж, Перси и Рон должны были выступать в роли помощников и мальчиков на побегушках. Но для мамы готовка была особенным ритуалом, поэтому, как только дети объявили ей, что ужином займутся они, она лишь отмахнулась и надела фартук. Джинни все-таки удалось навязаться ей в помощники, а остальных она прогнала из кухни, поручив прибираться. Рон, к слову, так и не пришел к назначенному времени. Наверняка засиделся где-нибудь с Гермионой. После окончания войны Грейнджер вскоре отправилась обратно в Хогвартс, чтобы завершить обучение, поэтому целый год им пришлось быть вдали друг от друга, и теперь они, казалось, наверстывали упущенное. Фред вообще-то рвения Гермионы не понимал: ну, не закончила она седьмой курс — и что с того? В конце концов, она героиня войны, вряд ли у нее возникла бы проблема с трудоустройством. Но это была Гермиона, маленькая заучка, которая просто не умела по-другому. — Я не опоздал? Фред резко поднял голову, ожидая увидеть рядом с вошедшим в кухню Роном Грейнджер, но тот пришел один. И это было… странно, наверно? — Не опоздал, — улыбнулась мама, а затем, окинув его внимательным взглядом, спросила, озвучив мысли Фреда: — А где Гермиона? Возможно, Фреду только показалось, но лицо Рона приняло какое-то странное выражение. На секунду он поморщился, словно съев что-то кислое, но затем равнодушно пожал плечами и сказал: — Не знаю. На работе задержалась, наверно. — Что же ты тогда не пришел в назначенное нами время? — вырвался у Фреда злой вопрос. И правда. Если уж он не был с Гермионой, то какого черта не пришел вовремя? — У меня тоже была работа, — так же равнодушно ответил Рон. — В последнее время завал. Гарри тоже наверняка опоздает. Фред почти ему поверил. К тому же, Гермиона вскоре тоже была на месте. Она вошла в их небольшую кухню, легкая и изящная, на ней было слишком легкое платье для холодного октябрьского вечера. Переглянувшись с Фредом, она улыбнулась ему открыто и искренне, затем бросила быстрый взгляд на Рона, который при ее появлении заметно напрягся, но не подошла к нему, а затем торжественно вручила маме подарок. Никто словно не чувствовал практически осязаемое напряжение между Роном и Гермионой. Казалось, это заметил только Фред. Возможно, дело было в том, что они успели сблизиться с Грейнджер в последнее время, и теперь Фреду были видны мелочи, на которые раньше он ни за что не обратил бы внимание. Например, быстрые взгляды Гермионы в сторону Рона, то, как она нервно трясла ногой, а затем, опомнившись, резко замирала, как она отдернула руку, когда они с Роном случайно коснулись друг друга. Что-то было не так. Поэтому, когда вся компания вышла на улицу после ужина, а Джордж с Чарли отправились устанавливать праздничные фейерверки, Фред подошел к Гермионе с твердым намерением поговорить. Она стояла на крыльце Норы, съежившись, ветер трепал ее распущенные волосы, она едва заметно дрожала от холода и потирала плечи в попытке согреться. Фред поспешил стянуть с себя кофту и накинуть на нее, поймав на себе злой взгляд Рона. Что ж, если он не заботится о своей девушке, то это сделает его брат. — Спасибо, — едва слышно сказала Гермиона, кутаясь в кофту. На мгновение Фред замер, поймав себя на мысли, что Грейнджер кажется чертовски маленькой в его огромной кофте. — Что между вами произошло? — наконец спросил он, придя в себя некоторое время спустя. — Ты о чем? — Гермиона пыталась врать. Она правда пыталась сделать вид, что искренне не понимает, о чем говорит Фред. Но Уизли видел ее насквозь. — О вас с Роном, — терпеливо сказал он. — Какая кошка между вами пробежала? — Просто бытовые трудности, — ответила она, немного погодя, и посмотрела ему в глаза так искренне, что Фреду захотелось поверить в правдивость ее слов. — Уже завтра Рон отойдет и все снова будет хорошо. — Если будет обижать, говори, я задам ему трепку, — говорит он, стараясь разрядить обстановку. — Хорошо, — усмехнулась она и прикрыла нос воротом кофты. Возможно, этот момент стал для Фреда роковым. Потому что она выглядела такой красивой, такой хрупкой, это было так непохоже на сильную и уверенную Гермиону. И Уизли словно увидел ее совсем с другой стороны. Он и раньше не раз поражался тому, сколько всего скрывает в себе эта девушка, но такой… такой он ее еще не видел. Возможно, этот момент стал точкой невозврата. Возможно, именно в этот момент Фред впервые понял, что начал влюбляться.