Веснушчатое чудо

— Ну что, Рыжик, доставай свои кассеты, — с улыбкой говорит Фред, когда Гермиона раскладывает небольшой столик перед диваном и ставит на него поднос с пиццей, три стакана и пачку с соком. Роза улыбается, подходит к телевизору, открывает дверцу тумбочки под ним и вытаскивает несколько совсем новеньких кассет. Мир вообще-то уже лет десять как перешел на диски, кассеты постепенно начинают терять популярность, но у Гермионы с Розой DVD-проигрывателя нет, поэтому они по-прежнему смотрят фильмы на кассетах. Впрочем, так даже привычнее как-то. По крайней мере, для Гермионы, знакомой с магловским миром гораздо ближе, чем Фред. — Мама купила «Бэмби»! Еще мультик про Барби и еще один про Братц! Что ты хочешь посмотреть? — Роза смотрит на Фреда большими глазами, а тот переводит беспомощный взгляд на Гермиону, наклоняется к ней и шепчет: — Что все это такое? — Просто скажи, что выбираешь Барби. Она фанатка, — подсказывает Грейнджер, и Фред слушается. Роза улыбается еще шире, с готовностью кивает и вытаскивает кассету из упаковки, откладывая другие в сторону. Мультик оказывается… ну, обычным мультиком про принцесс, но Роза смотрит его с таким искренним восторгом, что и Фред невольно втягивается. Роза объясняет ему, кто из персонажей хороший, кто — плохой, кого она любит больше всего, а кого ему любить ни в коем случае нельзя, а Фред задает много новых вопросов, иногда совсем глупых, просто чтобы Роза продолжала с таким же увлечением и волнением что-то рассказывать ему. Пицца уходит в первые тридцать минут, и Гермиона приносит из кухни пирожные, которые ест вообще-то только Роза. — Я бы тоже хотела так танцевать, — объявляет Роза, когда мультфильм заканчивается. — Мам, можно я буду ходить на балет? Фреду почему-то кажется, что Гермиона откажет, но она усмехается и кивает с мягкой улыбкой: — Можно. Но ты же хотела на футбол? Роза задумчиво закусывает губу, молчит некоторое время, а затем мотает головой: — Уже не хочу! Теперь хочу на балет! Гермиона лукаво смотрит на Фреда и пожимает плечами, а тот не может сдержать смешка. Роза начинает напевать мелодию из мультфильма и крутиться по комнате, иногда переступая как-то неуклюже, а Уизли с улыбкой следит за ее движениями. — Ой, — Роза вдруг останавливается, как будто только сейчас поняла что-то важное. — А можно я лучше буду как Фред? Гермиона и Фред переглядываются. — Как Фред? — с улыбкой интересуется Грейнджер. — Ну да! — живо кивает Роза. — Я тоже хочу придумывать всякие штуки! Мам, можно? Гермиона, не прекращая улыбаться, трет лоб и пожимает плечами: — Ну, если очень хочешь, то обязательно будешь. — Фред, а можно, когда я вырасту, я буду работать с тобой? — Роза как-то неожиданно оказывается рядом с ним, взбирается на колени к Уизли обнимает его за шею, глядя ему в глаза, а Фред, осторожно придерживая ее за спину, кивает. — Считай, что место уже твое. Роза радостно вскрикивает и едва не падает, но Фред вовремя придерживает ее. И как Гермиона с ней справляется? Хотя, наверно, хорошо, когда твой ребенок такой активный. Хуже было бы, наверно, если бы она совсем не бегала. А так… здоровый и подвижный ребенок. — Знаете, — весело говорит Фред. — А пойдемте первого марта к нам в Нору? Он уже давно размышлял над этим предложением, и это с самого начала казалось ему разумной мыслью. В конце концов, Роза — его дочь, и она должна влиться в их большую семью. А как еще это сделать, если не на праздниках, когда собираются все? Конечно, он пока не станет никому говорить об их с Розой родстве, сначала нужно всех хорошенько подготовить. Но девочке ведь нужно привыкнуть к их веселой семейке. — А Тедди придет? — Роза сразу расплывается в улыбке, и Фред, насмешливо прищурившись, кивает. — Придет, конечно. Роза восторженно смотрит на Гермиону, затем на Фреда и снова на Гермиону, ожидая от нее ответа, но Грейнджер коротко и жестко говорит: — Нет. — Но мам! От улыбки Розы не остается и следа. Она выглядит расстроенной, печальной, беспомощно смотрит на Уизли, а тот наклоняется к ней и тихо говорит: — Иди-ка пока поиграй, ладно? Я поговорю с твоей мамой. Роза соглашается не сразу. В первые минуты кажется, что она вот-вот закапризничает, останется, но затем, немного подумав, она послушно кивает, бросается последний печальный взгляд на маму и выходит. Как только она покидает комнату, Грейнджер взрывается. Она шипит так, чтобы Роза точно не услышала. Звучит ее голос весьма… угрожающе. — Фред, ты спятил? — А что я такого сказал? — с притворной растерянностью отвечает Уизли. Конечно, он отлично осознает, что именно смутило Гермиону, но в этой ситуации предпочитает играть дурака. Порой притвориться идиотом — лучшее решение. — Ты правда считаешь, что я и Рон в одной комнате — лучшее решение? Еще и в его день рождения. Ты его правда так ненавидишь? — Гермиона, — Фред по-дружески кладет руку ей на плечо. — Ему же все равно рано или поздно придется с этим смириться. Как мы собираемся все налаживать, если ты от него бегаешь? — Я не… — Бегаешь, Гермиона, — прерывает ее попытку возразить Уизли. — Ты всегда бегаешь. От меня, от Рона — от всех. Может, хватит? Слова звучат устало, но Фред говорит абсолютно искренне. Если Гермиона боится изменить свою жизнь, то это будет делать он, Фред. Потому что так поступают друзья, правда? — К тому же, они — ее семья. Гермиона, если ты не устала от одиночества, то не обрекай на это ее. Грейнджер вздыхает, а Фред наклоняется так, чтобы она, опустившая глаза, смотрела на него. Он не даст ей уйти от этого разговора. — Я не пойду, — говорит она, не отводя от него взгляда. Уизли разочарованно отстраняется и трет лоб, но замирает, когда Гермиона продолжает говорить. — Но Роза может пойти. Я пока сделаю свои дела, приберусь, а ты можешь отвести ее на день рождения. Если хочешь. Фред качает головой. Что ж, это определенно лучше, чем ничего. Но то, что Гермиона продолжает бегать от Рона, что снова сдается вместо того, чтобы попытаться наладить отношения с человеком, который вообще-то раньше был для нее близким, расстраивает. Возможно, Фред лезет не в свое дело, но ему кажется важным помирить его брата и Грейнджер, особенно учитывая недавно открывшийся факт их с Розой родства. — Ты прав, — продолжает Гермиона. — Розе определенно стоит общаться с ровесниками. И с семьей. — Ладно, — кивает Фред. — Пусть будет так. Но это не значит, что я от тебя отстану. — Сам обрадуешь Розу, или мне это сделать? — Гермиона даже немного улыбается. — Давай ты. Грейнджер поднимается и выходит из комнаты, а Фред устало трет переносицу. Что ж, возможно, Гермиона права. Возможно, время налаживания отношений и правда еще не пришло.

***

— Можно я кое-что скажу? Гарри поднялся со своего места, держа в руке бокал с шампанским. Джинни, светящаяся от счастья, смотрела на него с такой любовью, с таким восторгом, что становилось тошно. И почему им нужно быть настолько… дружными? Фред сжал зубы. Гарри и Джинни и правда были идеальной парой. Поттер ее просто боготворил, в каждом его взгляде читалось восхищение, которого сестренка вообще-то заслуживала, и она отвечала ему тем же. И Фред был рад за них, честно. Только вот от одного только взгляда на них на душе становилось тяжело, неприятно. Сам-то он был чертовым неудачником. После отъезда Гермионы прошло почти полтора года, за это время он трижды пытался завести серьезные отношения, пытался влюбиться, но ни с кем он не встречался дольше пары месяцев. Были в его жизни и интрижки на одну ночь. Хотелось просто выкинуть из головы все, что было раньше, хотелось влюбиться, хотелось ходить на свидания, хотелось испытывать такое же восхищение при одном только взгляде на партнершу, какое было у Гарри. Только вот никак не получалось. Фред покосился на Рона. Тот залпом опрокинул уже шестой бокал вина, взял бутылку, намереваясь налить еще, отмахнулся от мамы, попытавшейся забрать ее. Черт, Гермиона по-настоящему разбила его сердце. Фред прикрыл глаза, бесшумно выдыхая, открыл их и снова попытался сконцентрироваться на Гарри и Джинни. С тех пор, как Гермиона сбежала от Рона, тот совсем расклеился. Сразу после ее отъезда он впал в депрессию, запил, совершенно забыл про работу. В итоге терпеть его перестали и заставили написать заявление по собственному. Это стало новым ударом. И теперь Рон представлял собой лишь тень прежнего себя. За короткий срок он лишился практически всего — любви, работы… репутации. И все из-за одного только человека. Фред пытался втянуть Рона в работу в их с Джорджем магазине, чтобы хоть как-то его расшевелить, хоть как-то вдохнуть жизнь в давно мертвую оболочку, но Рон его даже не слушал. — Джинни, — с улыбкой сказал Гарри. Сегодня был ее день. День рождения Джинни Уизли, на который собрались все. Семья уже перестала обращать внимание на алкоголизм Рона, только мама научилась прятать бутылки в тайники, которые Рон, к сожалению, быстро находил. Но это продолжало быть проблемой. Это было серьезной проблемой, которую необходимо было как-то решить. — Мы с тобой знакомы очень давно, — продолжил Гарри. — И я всегда восхищался тем, насколько ты смелая, умная и просто невероятная девушка. Мне очень повезло, что жизнь свела нас с тобой. Фред постарался улыбнуться, возвращая все внимание Гарри и Джинни. Не стоило портить им настроение хмурым лицом. — Думаю, за все то время, что мы с тобой знакомы, мы решили все наши вопросы. Кроме одного… Гарри потянул Джинни за руку, вынуждая ее подняться на ноги. Она смотрела на него, не отрываясь, приоткрыв рот, словно начинала догадываться, что именно собирался сказать Гарри. Все за столом догадывались. Достав маленькую коробочку и открыв ее, Гарри улыбнулся, демонстрируя Джинни кольцо, разглядеть которое Фред со своего места не мог. — Ты выйдешь за меня? Джинни ахнула, мама едва не опрокинула стакан с соком, Билл хмыкнул… а Рон вдруг вскочил со своего места, чуть не потянув на себя скатерть вместе со всем, что стояло на столе, и, пошатываясь, ушел в дом. Наступила неловкая пауза. Джинни резко помрачнела, Гарри опустил глаза. Фред заметил, как мама собралась было вскочить и отправиться за Роном, но папа удержал ее на месте. Близнецы переглянулись. Нужно было взять все в свои руки. Джордж кивнул, украдкой доставая волшебную палочку, а Фред привычно натянул улыбку и воскликнул. — Так что же, у нас теперь еще одна семейная ячейка появилась? Джинни, ты же выйдешь за Гарри, чтобы теперь он стал членом нашей семьи не только на словах, но и официально? Он говорил нарочито громко, стараясь перетянуть внимание с выходки Рона на себя, пока брат старательно колдовал. И в тот момент, когда над столом взорвались фейерверки, а огоньки выстроились в форме сердца, Фред наконец выдохнул и обмяк на стуле. Всю энергию словно высосали, как будто где-то тут рядом оказался дементор, и Уизли все никак не мог взять в толк, почему у него, давно привыкшего веселить людей, так много сил ушло на эту короткую попытку отвлечь родню. Хотелось тоже подняться и уйти, но он себе позволить такой роскоши никак не мог. Да и у него не было на это никаких причин, в отличие от Рона. Это ведь его бросила девушка. Но почему тогда Фред настолько устал?..