Путешествие в обратном направлении (автор Priest, Китай)

Несколько факелов давали яркий свет. Губы Мэн Сяомин нервно дрожали. Ань Цзе положил руку ей на плечо, она сделала несколько глубоких вдохов, надела перчатки и немного успокоилась. Женщина лишь наблюдала за вскрытием, передавая нужные инструменты Ань Цзе, чтобы тот смог сделать несколько небольших надрезов. Мо Яннан следил за процессом с расстояния. Сначала с ужасом, затем с растущим отвращением, потом профессор резко побледнел, и ему помогли отойти в сторону. Не прошло и десяти минут, как Мэн Сяомин уронила свои инструменты и бросилась прочь, расталкивая зрителей. Отбежав, она упала на колени, и ее вырвало. Ань Цзе, нахмурившись, молча стоял над трупом монстра. Шэнь Цзянчэн посмотрел на отрубленную голову тяжелым взглядом. Из места, где шея переходила в туловище, торчал пучок чего-то, похожего на щупальца. Части тела, подвергшиеся воздействию воздуха, становились серо-фиолетового цвета. Они начали окисляться сразу же, стоило отделить голову от тела. Ань Цзе негромко кашлянул: — Как ты думаешь, что это такое? — Невероятно… — Шэнь Цзянчэн с усилием потер глаза. — Невероятно… это невозможно… Старина Ма кинул взгляд на Ань Цзе, посмотрел на Шэнь Цзянчэна, затем указал на голову красавицы. — Это… Опустившись на песок, Ли Саньэр спрятал лицо в ладони и натужно хохотнул: — Черт, я еще не настолько стар, чтобы выжить из ума… Но, ребята, как у монстра могла вырасти человеческая голова? Это вообще человек или животное? Никто не ответил на его вопрос. Ань Цзе вздохнул. — Раскрашенная кожа. (1) Он подобрал свою куртку, надел, прикрепил к поясу пистолет, который некоторое время назад поднял с земли. — Все возвращайтесь в свои палатки. Будем по очереди охранять лагерь. Первая вахта за мной. Старина Ма затянулся сигаретой и долго смотрел на Ань Цзе, прежде чем выпустить колечко дыма. — Тогда я сменю тебя после полуночи. ………………………. Звезды над пустыней сияли ярко, словно отполированные. Ань Цзе откинулся на полог палатки и обнял колени, глядя в небеса. Звездный свет озарял его фигуру, и Млечный Путь отражался в его глазах. Прошлое, будущее — звезды знали всё. Мо Яннан, выползая из своей палатки засмотрелся на человека — время оставило на нем свой отпечаток, но не могло стереть его красоту. Куртка обтягивала худую фигуру сидящего на песке мужчины, волосы, упавшие на лицо, придавали ему немного одинокий вид. Повинуясь порыву, профессор направился к нему. Ань Цзе улыбнулся и подвинулся: — Уже так поздно, профессор Мо, почему еще не спите? Уверены, что завтра хватит сил идти пешком? Подражая ему, Мо Яннан поднял взгляд к небу и вздохнул. — Думаешь, я не пытался? Только закрою глаза, начинает казаться, что по мне ползают какие-то твари. А уж как вспомню эту «раскрашенную кожу» чудовища… — он покачал головой и насмешливо добавил: — Как трусливо звучит! — А кому не страшно? — Ань Цзе вытянул затекшие ноги и продолжил небрежным тоном: — Кто, в конце концов, не трус?.. Я тоже боюсь. — Ты? Но Ань Цзе умолк, его взгляд блуждал по ночному пейзажу. — Профессор, как вы решились на столь опасное предприятие в вашем возрасте? Как семья могла вас отпустить? Выражение лица Мо Яннана потускнело, он молча снял очки, принялся протирать их полой рубашки. Ань Цзе взглянул на него и понял, что задел больную тему. Он уже хотел переключиться на что-то не слишком серьезное, но Мо Яннан тихо заговорил: — Мы с женой (2) давно развелись… Дети… дети заняты своими делами. Они на самом деле даже не знают, чем я занимаюсь, — он полез в карман и достал небольшой бумажник, открыв его перед Ань Цзе. — Мои дети: сын и две дочери. Ань Цзе взял его и в тусклом ночном свете присмотрелся повнимательнее. Гораздо более молодой профессор Мо и женщина с тонкими бровями. Их лица озаряли прекрасные яркие улыбки. Каждый из них держал на руках маленькую девочку примерно одного или двух лет: пару близнецов. Посередине с глуповато-серьезным видом стоял малыш лет пяти-шести. Ань Цзе не смог удержаться от смешка. — Как мило. Мо Яннан спокойно продолжил: — Мальчика зовут Мо Конг, «конг» в значении «торопливый». Характер его матери был немного вспыльчивым, и мы оба хотели, чтобы он тщательно обдумывал свои действия, прежде чем совершать их, поэтому мы дали ему это имя. В этом году он поступил в университет. Он не очень послушный ребенок, но довольно прилежный. Обе девочки учатся в средней школе. Та, которую я держу на руках, — старшая Сяо Цзинь, а та, которую держит моя жена, — младшая, Сяо Юй (3). Они были такими славными детьми… — он вздохнул. — Я плохой отец. — С чистым и благородным характером, — Ань Цзе вернул фото Мо Яннану. — Вы дали им хорошие имена, они выглядят очень милыми. Видно, что девочки превратятся в симпатичных девушек, когда вырастут. Детей воспитывать трудно. Став старше, они поймут ваши истинные чувства. Дети всегда такие — пока не начнут воспитывать собственного ребенка, не могут в полной мере оценить доброту своих родителей. Мо Яннан смутился: — Что я делаю?.. Зачем гружу тебя этим? Склонив голову, Ань Цзе окинул его серьезным взглядом и внезапно заявил: — Вам не стоило отправляться сюда. Его глаза ярко блеснули. Мо Яннан застыл. Он вспомнил, как этот человек бесстрастно заряжал пистолет, как без колебаний засунул руку в пасть монстра… — Дома остались люди, которые тебя ждут. Ты не должен был ехать в такое опасное путешествие. Ань Цзе медленно опустил взгляд. Длинные ресницы прикрыли глаза, не позволяя рассмотреть их выражение. На щеки легли тени. И в контрасте с резкими чертами лица это выглядело так нежно. Мо Яннан вдруг всей душой ощутил, насколько этот человек по-настоящему одинок, какая огромная тяжесть у него на сердце. — А ты? Что тебя гнетет? — мягко поинтересовался профессор. Покачав головой, Ань Цзе приподнял уголки губ в легкой улыбке: — С чего вы так решили? Мо Яннан похлопал его по плечу: — Я ел рис на несколько лет дольше, чем ты. Позволь дать тебе совет. Сяо Ань, я уже более половины жизни провел вдали от дома, и знаю, что плохих времен всегда будет намного больше, чем хороших. Однако, могу сказать — до тех пор, пока жизнь продолжается, пока есть люди, о которых нужно заботиться, мы должны двигаться вперед. Как бы тяжело ни было, придется терпеть, — он вздохнул. Ань Цзе считал его чудаком, немного отставшим от жизни — старомодным и робким. Но сейчас, глядя на седую голову профессора, Ань Цзе вдруг осознал, что тот — храбрый человек. Просто его мужество не лежит на поверхности, оно заперто где-то глубоко, похоронено под длинными свитками древней истории, тускло освещенными фонарями, погребено под обломками разбитой семьи. Оба молчали. Пальцы Ань Цзе машинально выстукивали ритм по стволу пистолета, но взгляд был устремлен в бескрайнее небо. Мо Яннан тоже поднял глаза вверх. Он был немного растерян, мысли блуждали в неизвестности. Внезапно дыхание Ань Цзе сбилось. Прежде чем Мо Яннан успел среагировать, тот пригнул его к земле и коротко прошептал: — Не шумите. Идите и поднимите всех, только будьте осторожны. В его тихом голосе была такая сила, которой нельзя было не подчиниться. Мо Яннан немедленно поднялся и направился к палаточному лагерю. Он пытался понять, что же такого услышал Ань Цзе, но сколько ни напрягал слух, не мог уловить ничего необычного. Напротив, все казалось настолько нормальным, насколько это возможно в данной ситуации. И уже в этом и заключалась странность. Спина профессора покрылась холодным потом, он бросился бежать, чтобы скорее выполнить распоряжение. Увидев его приближение, Старина Ма поднялся на ноги и вперился в него своими глазами-бусинками: — Что случилось? Разбудив Шэнь Цзянчэна, Мо Яннан покачал головой: — Сам не знаю. Мы болтали с Сяо Анем, и вдруг он сказал мне собрать всех. Я не совсем понимаю, что произошло… — Пойду гляну, — нахмурился Старина Ма, услышав, что это инициатива Ань Цзе. Он вернулся в палатку за пистолетом, а профессор и Шэнь Цзянчэн отправились поднимать остальных. Они успели разбудить Мэн Сяомин. Но, прежде чем Ли Саньэр продрал глаза и спросил что происходит, снаружи грянул выстрел. В ошеломлении, они выскочили в ночную темноту, испуганно оглядываясь по сторонам. Мо Яннан оказался морально не готов к тому, что предстало перед глазами, и его чуть не вырвало вчерашним ужином. В небольшом отдалении спиной к спине застыли Ань Цзе и Старина Ма, окруженные толпой монстров с человеческими лицами. Бывший торговец сжимал в руках пистолет, похоже, это он только что стрелял в «раскрашенную кожу». Одну из тварей разорвало в клочья — куски плоти разбросало по земле. Грохот выстрела сначала насторожил чудовищ, и некоторое время они неподвижно стояли в тишине. Но вот послышался шорох, похожие на огромные лезвия ноги неторопливо двинулись к двум мужчинам. Собравшиеся в кучку люди с широко раскрытыми глазами наблюдали, как монстры приблизились к останкам своего собрата. Те, у кого были человеческие головы, распахнули окровавленные рты и передними лапами начали засовывать в них куски мертвой плоти. Так, укус за укусом, они пожирали своего же товарища. Вскоре от тела ничего не осталось. Тут самая крупная тварь остановилась и зашипела в небо. Все остальные повернулись к ней и как будто ожидали чего-то. Люди с ужасом могли видеть, как на шее уродливого создания появилось подобие присоски. Она впилась в голову мертвого чудовища, которую никто не тронул, хотя туловище было уничтожено подчистую. Присоска медленно обволакивала голову, пока не поглотила всю целиком. В этот самый момент голова большой твари отвалилась, будто ножом отсеченная. И на ее месте медленно начала вырастать другая — причем, та, которую он только что всосал! Все затаили дыхание, глядя на разворачивающееся жуткое действо. И вдруг Мэн Сяомин проговорила дрожащим голосом: — Я поняла, теперь я поняла! — Мисс Мэн, тихо! Ни звука! Старина Ма выругался с досады, однако было уже слишком поздно. Женщина продолжала бормотать будто в трансе: — Я все поняла. Головы — это останки тех, кого они сожрали. Они едят людей и отрезают им головы… Они едят людей и отрезают им головы… Звук голосов немедленно привлек внимание монстров. Мертвые седые головы повернулись все одновременно, на каменных лицах оскалами застыли улыбки. Острые как бритвы ноги медленно начали двигаться… Внезапно подскочив, Ань Цзе выхватил дробовик из-за спины Ли Саньэра и толкнул к нему Сяомин. — Позаботьтесь о мисс Мэн, — бросил он. Ань Цзе потянул Старину Ма за собой. Худощавый, напрягшийся, он напоминал леопарда, увидевшего добычу. Он был наполнен волнением, которого другие не могли понять. Ни наблюдать, ни огибать толпу монстров Ань Цзе не собирался — он рванул прямо вперед, не дожидаясь, пока чудовища атакуют первыми. Сердце Мо Яннана подскочило к горлу. Хищник и жертва. ПРИМЕЧАНИЯ: (1) Отсылка к монстру из китайского рассказа «Раскрашенная кожа» из «Странных сказок» Пу Сунлина (1740). В ней мужчина приводит домой бездомную и красивую молодую леди, только чтобы обнаружить, что она на самом деле монстр с красивым раскрашенным лицом, у ее настоящего «большие зазубренные зубы, как пила» и зеленое лицо. Даос дал ему заклинание, отпугивающее демонов, как только мужчина понял, что женщина-монстр хочет вырвать его сердце. В самой истории есть уроки морали, а именно похоть (мужчина занимается сексом с женщиной, несмотря на то, что у него есть жена, и его обманывает ее красота), человечность (монстра пощадили из жалости к его разуму, только чтобы убить человека) и карма (монстр после убийства своего благодетеля убит в ответ). (2) Мо Яннан использует здесь иероглиф «爱人», что является зависимым термином, который может заменить ‘жена’ в предложении. Это более формально, чем «老婆», которое наиболее часто используется для обозначения жены, и более ласково, чем «妻子». (3) Mo Cong — когда два иероглифа (фамилия и имя) собраны вместе, они означают «не спеши», а имена двух девушек означают «прекрасный нефрит», но также могут означать «чистый и благородный характер». ‘Сяо’ в их именах — это ласкательная приставка, означающая " маленький’. Она используется как указание на кого-то, кто вам дорог или при обращении к младшему/ребенку; это не часть настоящих имен.