Путешествие в обратном направлении (автор Priest, Китай)

Постепенно весна вступала в свои права. Оттепели чередовались с похолоданиями, ива выпустила крохотные зеленые побеги. А R?Ли подбирался все ближе. Ань Цзе ощущал, будто из каждой тени, из-за каждого угла за ним наблюдают темные враждебные глаза, не давая ни мгновения покоя. Бюро общественной безопасности без лишней огласки возбудило дело, и бесчисленное количество людей открыто или тайно искали убийцу. /прим. переводчика: я сама не очень понимаю, о чем речь О_О возможно о том, кто отрезал голову чуваку/ Ань Цзе не знал, как долго будет продолжаться этот относительно мирный период. Все началось с того, что однажды Мо Конг с усталым выражением на лице сказал ему, что Мо Цзинь, похоже, снова начала тусоваться со своей прежней компанией. С тех пор, как узнала об отце, Мо Цзинь сильно изменилась в лучшую сторону. Она взялась за учебу так рьяно, что даже прилежная Мо Юй не могла с ней сравниться. Несмотря на то, что она никогда об этом не говорила, девушка больше не позволяла себе выходить за рамки приличий. Точнее, она перестала делать то, что осудил бы профессор Мо. Иногда человек может повзрослеть за одну ночь, и с Мо Цзинь именно так и случилось. Ань Цзе мог уже не беспокоиться на ее счет. Проблема была в том, что, провожая сестер Мо каждое утро в школу, а после занятий до дома, чтобы быть уверенным в их безопасности, Ань Цзе поневоле сблизился с девушками. Однако, независимо от того, насколько хорошо они к нему относились, он все же не был их настоящим братом. И у него не было права воспитывать их или вмешиваться в их дела. Поэтому странно, что Мо Цзинь приложила усилия, чтобы тайком от Ань Цзе улизнуть из дома для встречи с кем-то. Если бы это происходило несколько месяцев назад, Ань Цзе не стал бы обращать внимания. Эта девушка была достаточно взрослой, чтобы самой выбирать свой путь, и даже если он не одобрял ее выбор, вмешиваться не собирался. Но сейчас была не та ситуация, чтобы позволять юной девушке, к тому же несовершеннолетней, бродить по ночам неизвестно где. Обсудив это между собой, Ань Цзе и Мо Конг дождались, когда Мо Цзинь снова тайком ускользнула из дома, и последовали за ней. Вскоре девушка вошла в интернет-кафе. Наблюдая через окно, они увидели, как Мо Цзинь приветственно помахала своему придурочному приятелю Чжо Ихану, присела за свободный компьютер, но, удостоверившись, что на нее никто не смотрит, встала и быстро направилась вглубь помещения, чтобы скрыться за дверью индивидуальной кабинки. То, что она сильно нервничает, сразу бросалось в глаза. Мо Цзинь с головой выдавали неловкие скованные движения, затравленное выражение лица и то, как она перемещалась по кафе мелкими перебежками. Если бы молодняк не вопил хором: «Стреляй ему в голову!», окружив игроков сетевого шутера, она привлекла бы всеобщее внимание. Глядя издали на сестру, Мо Конг со вздохом покачал головой. Он указал в ее сторону подбородком и прошептал, наклонившись к Ань Цзе: — Что за секреты у этой поганки? С кем она встречается? С тех пор, как Ань Цзе провел между ними линию, Мо Конг внезапно поменялся. Словно перелистнул старую страницу и набрался добродетели. Больше никаких двусмысленных скользких шуточек, никаких намеков, никакого флирта. Их отношения вернулись к первоначальным дружеским и добрососедским. При встрече он лишь кивал Ань Цзе, если требовалось что-то обговорить, делал это быстро и лаконично. Для Ань Цзе это стало настоящим облегчением, и он перестал всячески избегать столкновения с Мо Конгом. Теперь они снова могли общаться в прежней непринужденной шутливой манере. И без давящей атмосферы нравоучительных нотаций со стороны Ань Цзе. Короче говоря, розовая тревога была снята. Если бы не фактор нестабильности и социальных волнений в лице R?Ли, можно было бы сказать, что весна удалась. — Скрытные действия, тайные встречи… Не сулит ничего хорошего, — Ань Цзе вздохнул. — Я надеюсь, там прячется ее новый бойфренд. По крайней мере, это не опасно, — пробормотал Мо Конг. — Даже если это тупой ублюдок, как там его, Хан вроде бы, с ним я смогу разобраться… — Вышла, — дернул его за руку Ань Цзе, не дав закончить фразу. — Уже… — лицо Мо Конга посуровело. — Судя по краткости встречи, это было не любовное свидание. Мо Цзинь казалась рассеянной и погруженной в свои мысли. Придурок Чжо Ихан громко ее окликнул, но девушка вышла из кафе, проигнорировав его вопли. Она как призрак проплыла через улицу и побрела в сторону дома. Похлопав Мо Конга по плечу, Ань Цзе подтолкнул его: — Следуй за ней, проследи, чтобы ничего не случилось. А я посмотрю, что за крыса прячется в той кабинке. — Будь осторожен. Не теряя времени, Мо Конг направился за сестрой, а Ань Цзе вошел в интернет-кафе. Не глядя на Чжо Ихана и его горластых приятелей, он пересек зал и открыл дверь в кабинку. Внутри из обстановки были только кровать и облезлый стул, на котором, лицом ко входу, сидел человек. Шестнадцать радостно улыбнулся Ань Цзе, будто ждал именно его: — Инь Ху-гэгэ! — вежливо кивнув, Шестнадцать указал на кровать: — Это, конечно, немного потрепано, но, пожалуйста, присаживайтесь! Проигнорировав приглашение, Ань Цзе прислонился к двери. — Не ожидал от вас, — голос его звучал опасно ласково, — людишек Ли, высоких моральных принципов, но использовать в своих грязных делах невинную девушку это уже за гранью. В этом отношении даже никчемный трус Чжай Хайдун по сравнению с вами выглядит праведником. — Использовать? — рассмеялся Шестнадцать. — Я ничего не делал. Ты сам видел: она по доброй воле пришла и затем ушла без всякого ущерба для себя. И не надо так на меня смотреть Инь Ху-гэгэ. Я знаю, что тебе тоже не нужны неприятности. Мы в публичном месте, и не в твоих интересах, чтобы наши внутренние разногласия стали достоянием полиции, не так ли? — Неужели ты надеешься, — понизив голос, процедил Ань Цзе. — Что момент, когда я разберусь с тобой должным образом, никогда не наступит? Шестнадцать встал и отвесил шутовской поклон. Его издевательская ухмылка так и напрашивалась, чтобы стереть ее кулаком. — С нетерпением жду этого дня, — так же тихо ответил он. — И R тоже. Прищурившись, Ань Цзе смерил его взглядом, затем развернулся и вышел. За его спиной прозвучало: — Но сначала нужно, чтобы Инь Ху-гэгэ дал нам этот шанс. Конечно, Ань Цзе знал, что Ли жаждет этой неизбежной битвы. Чего он не знал — как поступит Ли, если он не захочет отвечать. Что должно случиться, то обязательно случится. Достав телефон, Ань Цзе набрал номер: — Цзуи Шэ, тебе интересно, что тогда произошло? Если у тебя есть время, договоримся о встрече и я расскажу тебе все. В «Башне Юэян» есть фраза «Весна и солнце успокаивают волны». «Солнце» произносилось как «цзинмин». Учителя в старших классах говорили, что «цзин» относится к дневному свету в старых текстах, а «цзинмин», «солнце» означает яркий дневной свет. Каждый раз, когда Ань Цзе вспоминал об этом, он находил это ужасно ироничным. Потому что он никогда не мог связать этого старого ублюдка Хэ Цзинмина с ярким дневным светом. В их первую встречу Ань Цзе было шесть. Его отец привел домой маленького грязного оборвыша лет восьми-девяти и сказал, что этот ребенок остался круглым сиротой и был вынужден бродяжничать. Много позже они обнаружили, что мальчишке было уже больше десяти, но из-за длительного недоедания он выглядел младше сверстников. В те времена Ань Цзе был еще глупым несмышленышем, старающимся во всем подражать старшим. Он понятия не имел, каково это — одиноко скитаться по окраинам чужого города и просить милостыню. Ему просто не очень нравился новый старший брат — тот был слишком необщительным и всегда смотрел на окружающих с настороженностью. Постепенно, Ань Цзе и не понял в какой момент это произошло, их отношения изменились, и старший брат, который не любил ни говорить, ни улыбаться, подрос и стал гораздо дружелюбнее. Несмотря на то, что он все еще оставался циничным и нервным параноиком, он стал для Ань Цзе лучшим из четырех братьев, окружая мягкой ненавязчивой заботой. И предположить нельзя было, что эта нежность в конце концов примет такие извращенные формы. В молодости легко не замечать чужие эмоции. Тем более, что Ань Цзе как раз тогда встретил свет всей своей жизни — солнышко Му Лиан. Ее фамилия была Цуй /прим. переводчика: простецкая фамилия, звучащая не очень благозвучно, типа как Коровина или Хромоногова))/, она заплетала волосы в две толстые черные косы, носила потрепанные обноски, и старые, но тщательно выстиранные тапочки. Когда она улыбалась, то прикрывала рот ладошкой и краснела, прежде чем заговорить. Это была типичная деревенская простушка, от одежды до фамилии. Никто не мог понять, чем она так сильно зацепила Ань Цзе. Выражаясь высокопарно, наверное, их имена были начертаны на камне Сяньшэн (1). Даже сам Ань Цзе не мог понять, как случилось, что по прошествии стольких лет он все еще помнил ее красоту. После смерти отца, Ань Цзе стал тем человеком, на которого R?Ли больше всего полагался. Его квалификация позволяла ему иметь определенные привилегии, его положение чем-то напоминало положение Мо Конга — он был достаточно свободен в своих действиях и словах. Порой, если это не было слишком, позволял себе пренебрежительные и даже оскорбительные высказывания. Если считать это карьерой, то да, он сделал карьеру и мог не обращать внимания на недоброжелательные взгляды и шепотки за спиной. Встречи с Хэ Цзинмином стали такими редкими, что Ань Цзе даже подозревал, что его намеренно избегают. Но он ощущал, что кто-то следует за ним словно черная тень. Впрочем, это меньше всего беспокоило двадцатилетнего Ань Цзе, ведь вскоре он узнал то, что разрушило его жизнь и его веру в людей — он обнаружил, что виновником смерти его родного отца являлся R?Ли. Примечание: (1) Легендарные камни, на которых высечены прошлое, настоящее и будущее человека. То, что их имена написаны рядом на этом камне, означает, что они связаны судьбой.