Путешествие в обратном направлении (автор Priest, Китай)

Когда вы смотрите на него, о ком вы думаете? Чжай Хайдун сидел за столом, в комнате не было света — слепому свет ни к чему. Перед ним лежало письмо, написанное шрифтом Брайля. Даже, скорее записка, потому что в ней была всего одна фраза: «Когда ты смотришь на него, о ком ты думаешь?» Ни приветствия, ни подписи, никакого указания на автора послания. Руки Чжай Хайдуна слегка дрожали. На мрачном лице застыло бессмысленное выражение, лишь мутные глаза беспокойно двигались. Словно он только что очнулся от кошмара, или, может быть, всю свою жизнь жил, как в кошмарном сне. Вдруг он издал хриплый рев и, вскочив, будто в приступе безумия, резким движением смахнул со стола все, что на нем находилось. Люди за дверью, услышав шум, но не решаясь войти, тут же постучали: — Босс, что случилось? — Пошли прочь! — рявкнул Чжай Хайдун. Сделав шаг назад, он споткнулся о стул и схватился за край стола, чтобы не упасть. Обернувшись, он нашарил стул и, подняв, яростно отшвырнул. Потом оперся о стол, тяжело дыша. Постепенно дыхание стало тише, Чжай Хайдун обнял себя за плечи, сполз на пол и зарыдал, подвывая как зверь. О ком ты думаешь?.. о ком ты думаешь… о ком ты думаешь… Это похоже на проклятие, которое невозможно снять. Было уже за полночь, когда вернулся Бай Чжихэ. Ему доложили о необъяснимой истерике Чжай Хайдуна. Поколебавшись, он позвал из-за двери: — Брат, ты в порядке? Из комнаты не доносилось ни звука. Бай Чжихэ подождал некоторое время, и как раз в тот момент, когда он уже собирался развернуться и уйти, раздался тихий голос Чжай Хайдуна: — Как всё прошло? Нахмурившись, Бай Чжихэ прислушался. Чжай Хайдун не сказал ему войти, и голос его звучал как-то непривычно. Однако он ответил на вопрос: — Всё было немного странно. Мы не видели девушку. Когда прибыли на условленное место, там находился мужчина средних лет, а потом пришел… — Бай Чжихэ замялся. — Пришел молодой человек, и он был немного похож на господина Аня. Вероятно, это были отец и сын, они беседовали и потом поссорились. После этого господин Ань попросил нас проследить за мужчиной. Чжай Хайдун некоторое время молчал. — Вы его упустили? Что это был за мужчина? — Да, — признал Бай Чжихэ. — Обычный человек: за сорок, очень худой, седые волосы, очки, похож на интеллигента. — Где вы его потеряли? Подумав, Бай Чжихэ сообщил адрес. — Брат, сегодня целый день творится что-то странное. Ты что-нибудь понимаешь? В течение долгого времени Чжай Хайдун не издавал ни звука. Бай Чжихэ опустил голову и молча ждал. Замешательство на его лице становилось все более и более явным, наконец, он кашлянул и проговорил неуверенно: — Брат? — Ну… уже поздно, можешь идти. На мгновение растерявшись, Бай Чжихэ посмотрел на закрытую дверь. Похоже, сегодня понять ход мыслей босса ему было не под силу, и, хотя у него все еще были сомнения в сердце, он, как идеальный подчиненный, выбрал привычное повиновение, молча развернулся и ушел. Самое страшное — не монстры, не призраки, даже не смерть, а встреча с самим собой, таким, каким не хочешь себя видеть. Чжай Хайдун скорчился на кровати в спальне, он слушал, как шаги Бай Чжихэ постепенно удаляются, медленно закрыл глаза, и внезапно сознание перенесло его в подростковые годы. Он видел некрасивого мальчика с немного обезьяньим лицом. Кожа плотно обтягивала выступающие скулы, узкие глаза с одиночным веком смотрелись непропорциональными из-за маленькой радужки, оставлявшей на виду белки. Выглядел он жалко и убого, казалось, он привык находиться в тени братьев и молчать, смирился с тем, что на него никогда не обращают внимание. Чжай Хайдун узнал его — нелепого подростка, того самого, который все эти годы носил имя Спящий Лев. Ли как-то сказал, что он родился тенью. Когда Ли произнес это, его улыбка слегка дрогнула, непроизвольно, как будто за словами что-то крылось, только не было показано. Но слушатель был внимателен. Ядовитый Волк с юных лет был зациклен на Пьющем Лисе. Он бросал вызов всем законам мира. Он походил на тех детей из новостей: тех, которые были воспитаны дикими зверями. Вероятно, из-за своего специфического детского опыта он игнорировал нормы морали, столь естественные для всех остальных людей. Он был скотиной и не стеснялся этого. А Пьяный Змей уже тогда являлся сплошной головной болью для окружающих, и в то же время, не было никого, кто не поддался бы силе его сногсшибательного обаяния. Пьющий Лис… Да, еще гений Ань Инь Ху. Их «милый» младший брат. Чжай Хайдун осознал, что почти забыл те давние события: он даже не мог вспомнить лица Пьяной Змеи или Ядовитого Волка, когда они были молодыми, только глаза Пьющего Лиса — Ань Инь Ху. Между тем, прежним и нынешним Ань Цзе было тонкое отличие. Тот подросток, кажется, ничего не принимал близко к сердцу, ни за что не боролся… Но всегда находились люди, которые предлагали ему эти вещи. Говорили, что Ань Пьющий Лис — тот самый преемник, на которого рассчитывал Ли. «А как же я?» — Чжай Хайдун не раз задавал себе этот вопрос, ведь именно он первым оставил отца и последовал за Ли, чтобы получить опыт, именно он работал усерднее и отчаяннее всех. Когда он тащил полудохлое тело Ли обратно, весь в крови, едва избежавший смерти, когда совершал для Ли всякие постыдные вещи, где был Ань Инь Ху? Какое право он имел небрежно называть Ли по имени и быть таким равнодушным? Как он мог быть таким энергичным?.. Чжай Хайдун подумал, что, возможно, он так и останется спящим львом, внешне могучим и величественным, но не имеющим ни капли атакующей силы. Ему никогда не обладать врожденным высокомерием Инь Ху, его бунтарским духом и безудержным характером, ему не хватит смелости жить, любить и умереть так, как хочется. Но это не значит, что он не будет ненавидеть. Чжай Хайдун не мог забыть, как Ань Инь Ху напился в тот день. От него за версту разило алкоголем, но его красивые глаза оставались трезвыми и холодными. Он произносил слова четко и раздельно, чтобы собеседник точно услышал и понял: — Интересуешься, что случилось? Ты не веришь мне? Считаешь, что у меня недостаточно доказательств? R?Ли — убийца моего отца, можешь сам у него спросить. — Инь Ху, я только… — Думаешь, он добр к тебе? — холодное хмыканье Пьющего Лиса проникало прямо в сердце, в словах сквозило презрение, которое словно зажгло в нем невидимый огонь: — Он просто сумасшедший. Настоящий психопат. Брат! Он был ошеломлен, когда его назвали «братом». Чжай Хайдун чувствовал лишь иронию, словно в его сердце звучал другой голос, холодно говоривший ему: « «Брат»? Ты заслуживаешь того, чтобы он называл тебя братом? Пьющий Лис, можешь ли ты себе это позволить? Достоин ли ты этого?» Такой человек, на которого можно только равняться, такой человек, которому он всем сердцем поклонялся! Ань Инь Ху сказал ему, что он может делать, всё, что захочет, но зачем ему это? Чжай Хайдун с грустью подумал: оказалось, что его усилия в течении почти десяти лет были просто шуткой в глазах Ань Инь Ху. Шутка… Ему вдруг стало так грустно, что он всю жизнь был посмешищем. Дважды дезертировал, дважды предал, собственноручно вонзил нож в тело Ань Инь Ху, а затем притворялся глухонемым в течение трех полных лет, когда тот был в заточении у Ядовитого Волка. Пьяный Змей назвал их всех братьями. Вот это настоящие братья… Он ненавидел своего отца, ненавидел Инь Ху и ненавидел очень многих людей, но в конце концов он обнаружил, что человек, которого он ненавидел больше всего, — это он сам. Сначала он был умственно отсталым, а теперь стал еще и физически неполноценным. О ком вы думаете, когда видите его? Когда Чжай Хайдун через десять с лишним лет встретил Тайного Советника, о ком он подумал? ============================================= Этой ночью его преследовали кошмары, но не только его одного. Ань Цзе чувствовал, что в его ухе звучит тоненький голосок, напевающий детскую песенку, такой нежный, что казалось, он утопает в нем. Он вспомнил тот день, время после окончания уроков. После того, как он проигнорировал много звонков от отца, тот прислал сообщение на номер Хэ Цзинмина и официально назначил встречу в кафе у школьных ворот. В первый раз он поссорился с отцом из-за Му Лиан и ушел, хлопнув дверью. Ань Цзе не понимал, предвидел ли что-то его мудрый отец или же знал точно. Они с Му Лиан встретились слишком рано, и не были достаточно зрелыми, чтобы справиться с такими всепоглощающими отношениями. И что же случилось потом? Ань Цзе казалось, что в его памяти образовалась черная дыра, засасывающая лица всех этих людей и все события, его самого… и чем ближе он к ней притягивался, тем сильнее ему хотелось убежать. Сердце колотилось словно барабан, когда он резко сел в постели. Ань Цзе схватился за грудь — он чувствовал, будто внутри защемило. Хотя, может это просто показалось из-за слишком тяжелого дыхания. Мо Конг тоже проснулся и сел, молча глядя на него в темноте. Вздохнув, он неуверенно положил руку на поясницу Ань Цзе и, не получив отказа, неторопливо двинулся вверх по позвоночнику, ласково поглаживая, словно успокаивая испуганную кошку. Он ждал, пока дыхание и сердцебиение успокоятся, а напряженные мышцы медленно расслабятся. Он не был частью прошлого этого человека, поэтому в такой момент мог лишь быть рядом, используя свое тепло, чтобы показать тому, что он больше не одинок. Это была долгая тревожная ночь для всех, кто потерял свое сердце. ========================================= Два дня спустя новостей о Ян Цзиньлин все еще не поступало. Полиция, получив заявление от семьи Ян занималась поисками, а объявление в газете не принесло никакой пользы. Что заставляло Ань Цзе испытывать легкую панику, так это то, что потерялась не только девушка. Еще один человек также пропал без вести. С того момента, как они преследовали мужчину из кафе и упустили его, Хэ Цзинмин внезапно исчез из поля зрения всех. Шикарный автомобиль, всегда в один и тот же час парковавшийся у ворот жилищного комплекса Ань Цзе, и, фактически ни разу не опоздавший, на следующий день не появился. Однако, Хэ Цзинмин, неприятный тип и гангстер, не был тем, чье отсутствие хоть кого-то опечалило и насторожило. Никто даже не обратил на это внимания, кроме Мо Конга, для которого Ядовитый Волк был вечным раздражителем. В первый день Мо Конг откровенно радовался, но на следующий почувствовал неладное. Домработница, служащая у Хэ Цзинмина, сообщила, что хозяин так и не вернулся. После этого несколько подручных, прибывших с Хэ из Шанхая, явились с вопросами к Чжай Хайдуну, и тогда обнаружилось, что никто не знает о его местоположении. Он пропал. Никому ничего не сообщив.