Moments

      Джефф пролистывает новости Твиттера, смотрит с интересом всё, что ретвитят БОК, открывает каждое фото, читает каждую подпись и ловит себя на том, что улыбается. Совершенно глупо и счастливо, как какой-то малолетка. Рассыпается, буквально разваливается от внутреннего счастья, понимая, насколько оно сильное и всеобъемлющее, что ему нет конца и края.       Он смотрит на фото Кода с парнями, фыркает на руку Та, лежащую на плече Тина, и совсем не ревнует. Вот ни разу. Ага.       Ладно, может быть немного, но сразу одёргивает себя, вспоминая:       – Пи’Джефф, вот ты дружишь с Пи’Апо, Пи’Байблом и Пи’Тонгом...       – С Пи’Тонгом дружишь и ты, как и с Байблом, и...       – Пи’Джефф, – звучит предостерегающе и очень грозно. Настолько грозно, насколько это вообще возможно, сидя верхом на коленях своего парня и мягко перебирая его волосы. По шкале грозности у Кода получилось на один из десяти (и то, одно очко за попытку).       – Да он липнет к тебе, как жвачка, – Сатуру надоедает этот разговор и он старается отвлечь Баркода всеми доступными способами. Прижимает парня ближе к своей груди, целует шею, напоминая себе, что оставлять следы нельзя, что завтра премия и награждение, что Коду ехать туда с засосами будет неловко. Руками Джефф пробирается под одежду, гладит бока и напряженный живот, скользит вверх по солнечному сплетению и хватается за края футболки.       Тин перебирает коленями по диванным подушкам и в последний момент возвращает футболку на место, скрещивая руки на груди. Он старается выровнять дыхание и шипит:       – Перестань меня раздевать, пока мы не поговорили, – под хмурым взглядом Сатура он быстро сдаётся и обнимает его за шею, целуя в кончик носа, – Пи’Джефф, мы с Пи’Та – друзья, как ты и Пи’Байбл.       – Давай ты заберёшь себе Байбла и перестанешь общаться с Та? – Джефф обхватывает его поперёк поясницы и поднимает голову вверх, заглядывая в глаза цвета горького шоколада. Смотрит пристально, улавливает недоумение на чужом лице и начинает смеяться.       Код моргает раз, два, а потом шлёпает его по плечу и возмущённо сопит:       – Ты просто невозможен!       – Ну а что, хороший же вариант, Код, – Сатур улыбается ярко, искренне, поглаживает поясницу и добавляет, – я честно постараюсь не убивать Та, если ты его обнимешь, но он свои ручонки пусть держит при себе, – Джефф успокаивается, понижает голос, возвращая интимность моменту. Тин ощущает эти изменения, облизывает ещё более пухлые после их поцелуев губы и вжимается грудью в грудь, прогибаясь в спине.       – Ну, ты же при себе не держишь, – проговаривает, сверкает глазами из-под чёлки, зарываясь в волосы и стягивая резинку. Джефф чуть ли не урчит довольным котом, трётся носом о щёку, кусает за мочку, слыша тихий выдох, и шепчет, прижимаясь губами к ушной раковине и вызывая пробежавшие по коже мурашки:       – Потому что мне – можно, – он снова сползает мокрыми поцелуями по шее, ныряя ладонями под ткань шорт и сжимая упругие ягодицы. Код тихонько стонет, ёрзая, и обхватывает чужое лицо, сообщая в самые губы:       – Тебе всё можно, – а потом целует, самостоятельно стягивая с себя футболку.       Джефф прикрывает глаза, уплывая во вчерашние воспоминания, но быстро возвращается в реальность, потому что есть вероятность возбудиться от живых картинок, мелькающих под веками, сладких стонов, до сих пор звучащих в ушах, и яркого удовольствия, накрывшего их с Кодом.       Сатур снова смотрит на фотографии и облизывает губы, точно зная, что под красной блестящей рубашкой его Баркода на груди и спине есть парочка меток, кричащих, собственнических, на которые Тин отреагировал только полуулыбкой и еле заметным румянцем на щеках, не высказывая ни возмущения, ни протеста. Потому что он даже не пытался скрывать, что ревность Джеффа ему льстила, гладила внутреннее эго и повышала значимость в своих же глазах. «Именно поэтому, чертёнок, приобнимает Та, знает, что увижу», – с ухмылкой думает Сатур, когда всплывает новое упоминание в Инстаграме.       Он видит кусочек любимой мордашки на экране, делает себе репост сторис и открывает директ, чтобы написать о том, что всё видел и читал, что тоже «гордится и любит», когда ему прилетает от Тина фото. Он уже ненакрашенный, с наградой у лица напротив... двери его квартиры.       Джефф спотыкается через шнур и едва ли не падает, распахивает дверь и сразу ловит буквально впечатавшийся в него ураган.       Баркод, вместо приветствия, сразу целует его, в одной руке продолжая удерживать награду, а другой обнимая за шею.       Парень не успевает ни сообразить, ни ответить, когда Код отстраняется, улыбается широко-широко и проговаривает, произносит на одном дыхании:       – Я люблю тебя, Пи’Джефф, и горжусь тобой так сильно, как никем и никогда. Ты заслужил эту награду. И ещё сотни, тысячи таких. Ты заслужил каждую награду этого мира, потому что ты лучший. Твой голос заставляет плакать миллионы людей по всему миру. Тебя слушают снова и снова, и это только начало. Я знаю, что у тебя будет ещё много-много всего, потому что ты совершенствуешься каждый день, каждую свободную минуту своей жизни, пишешь мелодии и стихи, вкладываешь в них частичку себя. И я так счастлив, что могу быть рядом, что я могу быть частью твоего мира. И мечтаю... – Код стирает со щеки Джеффа дорожку слёз и шмыгает носом сам, заканчивая свою пламенную, до глубины души искреннюю речь, – мечтаю, что однажды я смогу разделить с тобой триумф от какой-то совместной награды. Я мечтаю... если не стать таким же, как ты, то хотя бы приблизиться, стоять пусть и на ступень ниже, но рядом с тобой, ощущать, что я, наконец, стал почти достойным тебя... Пи’Джефф, перестань плакать, потому что я и так еле держусь...       – Тигрёнок, – хрипло выдыхает Сатур и прижимается губами к губам, ощущая на языке соль. Речь Баркода его буквально размазала. Та, которую он говорил на награждении, была тоже очень трогательной и заставила что-то внутри Джеффа свернуться пушистым комком. Но то, что Тин сказал сейчас... Это было слишком. Слишком много для него, чтобы сдержать себя и не расплакаться, откладывая в золотой сундучок воспоминаний каждое слово, произнесённое любимыми губами.       Он отстраняется и сам принимается стирать слёзы с чужих покрасневших щёк, шепча на грани слышимости:       – Нет, Баркод, однажды мы будем стоять на одной ступени и получим общую награду. И я знаю, что это обязательно произойдёт. Потому что ты тоже достоин всего, что может предложить этот мир, – Джефф гладит высокие скулы, трепетно касаясь и влюбляясь с каждой секундой всё сильнее.       Мальчишка просто улыбается, шмыгнув носом, и обнимает, больше не находя слов и надеясь, что смог донести до Джеффа то, как сильно он гордится. А ещё, насколько сильно любит.