Moments

      Баркод заходит в номер, тихонько приоткрывая дверь, потому что сегодня был долгий, выматывающий день и, несмотря на привычку Джеффа не спать до поздней ночи, он мог просто вырубиться от усталости.       – Что ты там крадёшься, я не сплю, – отзывается Сатур, отрывая взгляд от экрана телефона и переводя его на Тина, – кто не отпускал тебя так долго? – он пытается улыбнуться, но Код видит, что его губы растягиваются вымученно и неестественно. И он знает, что сейчас это не ревность, потому что Джефф ревнует по-другому, а обычный интерес, поэтому достаёт из сумки шорты и футболку, а потом подходит к тумбочке возле двуспальной кровати, оставляя на ней телефон. Сатур внимательно следит за его манипуляциями, но всё равно пропускает тот момент, когда Тин наклоняется к нему и невесомо целует в щёку:       – Я с Пи’Пертом засиделся, обсуждали новую часть той игры, которая тебе не понравилась, – он собирается выпрямиться, когда Джефф кладёт руку ему на плечо и тянет ближе к себе, прикасаясь своими губами к чужим:       – А теперь иди, я уже искупался, – только сейчас Баркод замечает, что влажные пряди вымытых волос обрамляют красивое лицо, а кожа блестит от увлажняющего крема. Тин прижимает вещи крепче к себе и спешит в сторону ванной, бросая:       – Я быстро, – а потом скрывается за дверью.       И он действительно быстро принимает душ, чистит зубы и на скорую руку вытирает волосы, выходя с полотенцем на плечах и слыша тихий выдох:       – Иди сюда, чудо, а то заболеешь ещё, – и хлопает по постели между своих разведённых ног, указывая, куда Коду нужно сесть. Парень даже не сопротивляется, улыбается устало, но довольно и забирается на кровать, падая спиной Джеффу на грудь. Он тихо охает и смеётся, обнимая за плечи и прижимая к себе, – решил высушить волосы о футболку? Балда ты моя, – Сатур чмокает его в макушку и разжимает руки, подталкивая Баркода чуть вперёд и заставляя сесть, а потом берёт полотенце и методично трёт, промакивает пряди, вгоняя в состояние прострации и себя, и Тина.       – Ты как, Пи’? – звучит непривычно тихо и робко, будто Код боится задавать этот вопрос.       – Нормально, – выучено, отточено до идеала, но слишком поспешно и быстро, поэтому не удивительно, что парень поворачивает к Джеффу лицом и внимательно смотрит в блестящие от света ночника глаза.       – А если честно, Пи’Джефф? – он забирает полотенце и бросает его в сторону небольшого дивана, подсаживась ближе и сжимая в ладонях немного подрагивающие пальцы, – ты же знаешь, что можешь мне рассказать, – Тин гладит немного шершавые подушечки и растирает суставы, лаской и нежностью стараясь прогнать все тревоги.       – Да нечего рассказывать, Код, – Сатур отводит взгляд и тянется к выключателю, – давай спать, завтра второй концерт, нужно отдохнуть, – Баркод только поджимает губы и укладывается рядом, когда в комнате становится темно. Он мнёт в пальцах одеяло, пытаясь сквозь тьму рассмотреть потолок, а потом поворачивается к Джеффу, который лежит на боку, спиной к нему. Глаза Тина привыкают к темноте, поэтому у него получается рассмотреть чужой силуэт.       И Код мнётся, не зная, лучше ли оставить парня в покое или попытаться ещё раз, но потом приходит к оптимальному решению, подвигается ближе, обнимая за талию, и оставляет ласковый поцелуй у кромки волос, шепча:       – Спокойной ночи, Пи’, – и прикрывает глаза, мягко поглаживая через ткань напряжённый живот. Сатур вздрагивает от объятий, потому что слишком погружается в свои мысли, облизывает пересохшие губы и делает глубокий вдох, а затем разворачивается в чужих руках и тоже обнимает поперёк спины, уткнувшись носом в шею.       – Просто немного сложно смотреть на это всё со стороны и пытаться понять, как лучше себя вести, заставлять радоваться или лучше показывать, что нет настроения, – Джефф начинает говорить тихо и внезапно, каждой фразой и словом обжигая нежную кожу и пуская по телу мурашки, но Тин просто невероятно рад получать чужое доверие, слушать о том, о чём Сатур совсем не привык говорить. О своих чувствах и переживаниях, о своих страхах и опасениях. – Ещё и внутри будто дыра, потому что сложно принять, что такие обвинения могут звучать в адрес человека, которого ты довольно давно знаешь, – он трётся носом о шею и льнёт ещё ближе, буквально вжимаясь в мальчишеское тело и будто прося обнять покрепче, заземлить.       – Но это же не может быть правдой, – Тин шепчет, прикасаясь губами к виску и сильнее сжимая руки вокруг талии, – ты же в это не веришь.       – Не верю, – соглашается Сатур, – потому от Пой звучало слишком много бреда, в том числе и о том, что она переспала едва ли не со всем кастом. Да и Байбл, Ас, Пи’Тонг не верят. Никто, собственно не доверяет на слово этой женщине, но эти обвинение слишком серьёзные, чтобы просто так ими разбрасываться. Именно это зарождает внутри странное, неконтролируемое сомнение. И мы все дружно это игнорируем, стараемся делать вид, что всё хорошо, но проблема в том, что ни черта не хорошо, – с каждым произнесённым словом Джефф будто отпускает небольшую часть той тревоги, скопившейся внутри него, которая нарастала с каждым днём, не позволив толком порадоваться за их с Кодом совместный проект, безоблачно и спокойно предвкушать будущие съёмки в другой стране и наслаждаться их временем. Вместо этого голову ежедневно таранили непрошенные, никому не нужные мысли, не дающие нормально и спокойно жить.       – Пи’Джефф, – Тин зовёт его тихо-тихо, поглаживая по спине, – но пока вина не доказана, можно же верить в лучшее.       – Можно, тигрёнок, можно, – он улыбается уголками губ, – только от сомнений никуда не деться. И если мне так неспокойно на душе, то сложно представить, что чувствует Пи’Тонг, по которому проблемы каста всегда били больнее всего. И мне-то хочется отпустить ситуацию, переключиться, но...       – Давай я тебе помогу, – парень аккуратно гладит поясницу и целует в лоб, – как только ты чувствуешь, что начинаешь думать о чём-то нехорошем или начинаешь волноваться, позвони или напиши мне, в любое время, и я буду тебя отвлекать.       – А не ты ли сегодня весь концерт был в секундах от слёз? – журит его Сатур, но ощущает, как внутри разливается странное, непривычное тепло, вызванное чужой заботой.       – Ну, то было на сцене, я сошёл с неё и успокоился, – Тин не покупается на провокацию, – ты сам говорил, что тебе сложно переключаться и переходить из одного состояния в другое, у меня-то это проще происходит, поэтому обязательно звони или подходи, если я рядом, буду забалтывать твои тревоги.       – А можно не забалтывать, а? – он поднимается немного выше и добавляет, – а зацеловывать, например, если ты рядом? – и хоть Джефф старается всё перевести в шутку, но он точно знает, что Кода таким не возьмёшь, он хорошо выучил своего парня, именно поэтому Тин просто фыркает, ничего не комментируя.       Сатур в темноте, буквально на ощупь, целует Баркода, попадая в уголок рта, и тихонько, на грани слышимости, проговаривает:       – Спасибо, Код, – и он знает, что Баркод правильно поймёт, что это благодарность за всё сразу. И за заботу, и за тепло, и за поддержку, и за трепетную, нежную любовь. И хоть слова Тина не помогают полностью избавиться от непрошеных мыслей, но этого оказывается достаточно, чтобы внутренняя натянутая пружина отпустила хотя бы немного для того, чтобы без страха погрузиться в сон и завтрашний день.