Moments

      Баркод оглядывается на сестру, чтобы она не отставала, и быстро идёт вперёд за Пи’Венус, успевая благодарить и махать фанатам, улыбаясь под маской на манер Чеширского кота. Потому что эмоции бурлят и переполняют, готовые выплеснуться, перелиться через край искрящимся потоком тихого счастья за родного и любимого человека. За самого-самого важного в этом мире.       Тин вспоминает, как завалился сегодня днём в гримёрку, едва ли не сталкиваясь в дверях с Пи’Вином.       – Привет, Баркод, – мужчина широко улыбается и проскальзывает мимо, ничего не говоря и оставляя их наедине. Джефф оглядывается, услышав его имя, и сразу встаёт из-за косметического столика, расставляя руки в стороны и приглашая в свои объятия. Код крепче сжимает пальцами букет и практически впечатывается в Сатура, обнимает за шею и утыкается носом в местечко за ухом.       – Привет, Код, – шепчет парень, прикрывая глаза и поглаживая Тина по спине, – ты сегодня очень красивый, – Баркод на это заявление шумно фыркает и немного отстраняется, заглядывая в тёмные коньячные глаза.       – Это твоя задача затмить сегодня всех, а я так, в зале посижу, – он трётся носом о чужой, улыбается уголками губ и выдыхает, совершенно не стесняясь, – только для меня ты всегда прекраснее всех, Пи’.       Его слова вызывают ответную широкую улыбку, и Джефф тянется к любимым губам, хочет урвать хотя бы немного ласки, потому что они не виделись несколько дней, и он успел соскучиться по чужому телу, запаху и голосу, по фырканью и ворчанию в подушку, по родному смеху, который всегда разливался теплом в груди. Сатур почти касается, прикрывает глаза, когда слышит скрип двери. Код отскакивает, перецепляясь через стул и едва ли не падая, но Джефф ловит его за локоть и кивает Пи’Венус, безмолвно благодаря её за то, что доставила Тина в целости и сохранности.       – Осторожнее, Код, – смеётся он, наблюдая, как парень краснеет из-за своей неуклюжести, – у меня ощущение, что ты нервничаешь больше меня, – Сатур не может не поддеть и не пошутить, за что получает шлепок по плечу и очередной фырк, которому, по ощущениям, Баркод научился у котов. Крайне недовольных котов. Коду неловко за то, что он так себя ведёт, хочет сбежать в зал, оставить Джеффа готовиться, когда он снова тянет парня в свои объятия и всё же мягко целует, правда только в щёку, чтобы не вызывать очередную волну возмущения. Сатур на самом деле благодарен, что Тин таким вот образом невольно отвлекает его от грызущих изнутри мыслей о том, что что-то может пойти не так. И хоть он провёл в репетиционном зале больше времени, чем за последние полгода, но иногда у него проскальзывает непонятный страх облажаться на глазах у своих друзей, семьи и возлюбленного, который будто ощущает его состояние, гладит плечо, скользит выше на шею и чешет, как кота, за ухом.       – У тебя всё получится идеально, потому что это твой вечер, это всё для тебя, Пи’Джефф, – Код проговаривает уверенно, улыбается и продолжает мягко касаться, не обращая внимания даже на менеджера, которая занимается своими делами и даёт им время друг на друга. Тин знает, как много работал Джефф и как сильно уставал последние недели, загоняя себя до предела. И тот один день ничего не делания хоть и пошёл ему на пользу, но быстро забылся под грузом других проблем и круговорота событий. И Баркоду хочется прямо сейчас забрать его и уложить спать, но вместо этого он говорит ещё тише, делясь своими мыслями на грани слышимости, – а я буду в зале, смотреть на тебя и восхищаться. А ещё очень сильно гордиться, что этот прекрасный, талантливый певец и актёр, который шёл к этому переполненному залу так долго, наконец добился своей мечты. Ты заслужил каждый взгляд, каждый возглас и каждого фаната, ты заслужил это всё своим трудом и уникальностью, поэтому даже ни на секунду не сомневайся, что что-то может пойти не так, – после этих слов Тин невесомо чмокает Сатура в губы и выпутывается из его объятий, вручая букет из трёх белых роз, – это ещё один способ сказать, что я тебя люблю, – он мимолётно сжимает немного подрагивающую ладонь Джеффа и отходит к дивану, потому что к ним как раз заглядывает девушка из команды и напоминает, что через пять минут начнётся саунд-чек.       Сатур смотрит на цветы, прижимая к груди их чуть сильнее и сминая обёртку, бросает взгляд на своего чудесного мальчика, вспоминает всё, что он только что сказал и ощущение пробежавших от этого мурашек, и чувствует, как грудь распирает от переполняющих его эмоций. Но слова Баркода такие уверенные, прямолинейные и правдивые, что им хочется верить целиком и полностью, доверять каждой произнесённой фразе и записать их на подкорку. Потому что ему страшно до жути, настолько волнительно, что перехватывает дыхание, но Джефф знает, для кого он будет петь и выступать. Для мамы, которая верила в него даже в самые тёмные дни, когда он не видел и проблеска света и надежды, для папы, который делал всё возможное, чтобы помочь ему реализовать свою мечту, добиться всеобщего признания, для своих друзей и фанатов, которые ценят его и поддерживают, для Кода, который продолжает любить несмотря ни на что. Сатур знает, что ради всех этих людей он постарается и выложится по полной, сделает всё и даже немного больше, чтобы самые важные люди им гордились.       Поэтому он отдаёт Венус букет и решительным шагом приближается к сидящему на диване Баркоду, наклоняется к его уху, выдыхая:       – Смотри на меня, не отрываясь, чтобы я знал наверняка, что ты ничего не пропустил, – и это звучит так... интимно, так горячо, что сердце Тина сбивается с ритма, а губы мгновенно пересыхают. Вместо ответа Баркод просто кивает и облизывается, не совсем понимая, чего ему стоит ожидать.       И практически с первых секунд жалеет, что не попросил Джеффа показать костюмы заранее. Потому что Сатур выглядит горячо в каждом из своих образов, вызывает желания разной степени пошлости своими танцами, покачиваниями бёдер, голой грудью и сексуальным красивым голосом. И хоть Код чувствует себя будто в пыточном кресле, желая выйти подышать, но не отводит взгляда, впитывая каждое движение, подпевая абсолютно каждой песне и на ощупь доставая телефон, когда Джефф поёт «Stranger».       И если Тину кажется, что испытание красотой самое сложное, то ему приходится взять свои слова обратно, когда Сатур смотрит видео и начинает плакать. И Баркод честно пытается держаться, цепляясь разумом за то, что его любимый плачет от счастья и переполняющих эмоций, что у него всё хорошо и замечательно, что он сияет сегодня, по-настоящему сияет, освещая собой, своей энергией и голосом весь этот зал, но проигрывает этот бой, когда из его рта вырывается первый всхлип. Понд рядом только хмыкает и уходит из-за срочного звонка, пробираясь мимо Та. Его место занимает Ас, но Код замечает это много позже, переживая с Джеффом все эти сильные, всепоглощающие эмоции.       После этого концерт возвращается в прежнее русло, а градус песен и представлений только повышается, что позволяет и самому Сатуру, и Тину освободиться от пережитых ощущений и снова впитать эту энергетику.       Баркод смотрит на Джеффа, смотрит, не отрываясь, как и обещал, и ему кажется, будто в мире не существует ничего более ошеломительного и прекрасного, что Сатур – искусство, сплетение страсти и музыки в чистом, первозданном виде.       Поэтому Код не понимает, в какой момент заканчивается концерт, зациклившись на том, как Джефф двигается, поёт и живёт сценой, сливаясь с ней и становясь единым организмом, и приходит в себя только когда Ас толкает его в бок, кивая в сторону кулис. Они уходят, пока Сатур ещё общается с фанатами, и ждут его в гримёрке, сразу же налетая с объятиями, как только у них появляется возможность. Баркода потряхивает из-за пережитых эмоций, поэтому он обнимает скованно и немного неловко, не рискуя встречаться с чужими глазами (спрятанными под голубыми линзами), боясь пропасть окончательно и выдать окружающим все свои желания. Джефф только понимающе хмыкает, ухмыляясь, и приземляясь на колени в кругу друзей, пока они скандируют его имя.       Когда всё заканчивается Сатур едва ли может пошевелиться, желая упасть на диван и уснуть прямо здесь. Тин видит его состояние, мнётся за спиной пока ему снимают макияж, и понимает, что сегодня стоит поехать домой, потому что Джеффу нужен полноценный отдых, а не эмоционально заведённый мальчишка под боком. Поэтому он уже открывает рот, чтобы попрощаться и пожелать спокойной ночи, когда в его кармане вибрирует телефон.       «Охрана и Пи’Венус вас с Крими проводят мимо фанатов, а на стоянке нас с тобой ждут родители и Джеймс. Ты можешь уехать с сестрой, но я очень хочу, чтобы ты остался сегодня со мной», – только сейчас Код замечает в руках Сатура айфон, который он блокирует, как только встречается взглядами с Тином в зеркальном отражении. И хоть Баркод знает, что правильнее было бы действительно направиться домой, но он также осознаёт, что им обоим сегодня нужно общество друг друга, поэтому он просто кивает Джеффу и прощается со всей командой, кланяясь и желая доброй ночи.       Звук лифта возвращает его в реальность и он выходит на подземную парковку.       – Я так понимаю, ты поедешь не со мной, да? – Крими понятливо кивает и улыбается, вставая на носочки и обнимая брата за плечи, – передай ему ещё раз, что концерт был очень классный, – после этого девушка чмокает его в щёку и идёт к своей машине, а Баркод оглядывается в поиске чужой, понимая, что может искать её долго, когда его внимание привлекает мама Джеффа, которая активно машет ему и безмолвно подзывает ближе. Он испытывает некую неловкость, находясь наедине с родителями Сатура, потому что не знает, что говорить и как себя вести, но едва он усаживается на заднее сидение, Прани первая заводит разговор о том, о чём все находящиеся в машине люди могут говорить бесконечно – о концерте Джеффа.       Они успевают обсудить только треть номеров, бурно делясь впечатлениями, когда дверь снова открывается, а сзади приземляется и сам виновник дискуссии.       – О, а где Джеймс? – он встречается взглядом с обернувшейся к нему мамой, устало откидывается головой на сидение и прикрывает глаза, на ощупь находя руку Тина и переплетая пальцы.       – Ему позвонили с работы и он уехал на такси, но просил передать, что его брат самый талантливый и что он гордится тобой, – женщина счастливо улыбается, добавляя, – как и все мы, Джеффи, – он фыркает на детское прозвище, но его губы невольно расплываются в счастливой улыбке, которая становится ещё ярче, когда Код гладит его костяшки большим пальцем и приваливается плечом к плечу.       И хоть он думал, что уснёт по дороге до дома, но сильные, бурлящие эмоции не дают ему это сделать, поэтому он даже вяло участвует в беседе, больше сосредотачиваясь на ласковых поглаживаниях и уютном тепле, вводящим его в транс настолько глубоко, что он приходит в себя, когда машина заезжает на подъездную дорожку.       – Дети, вылезайте, – командует папа, а потом загоняет машину в гараж, пока они плетутся к дому. На пороге их встречает такой же уставший Джесси (семейная черта Сатуров), который как раз из-за учебы и не смог прийти. Он вяло обнимает старшего брата, говорит, что видел некоторые куски концерта в твиттере и восхищённо бормочет о том, что если бы ему пришлось столько танцевать и петь, его бы со сцены уносили. Джефф смеётся, треплет парня по волосам и тянет замершего Кода за собой в свою комнату, на лестнице аккуратно переступая через котов.       – Сначала душ, потом нужно будет поесть, – деловито рассуждает Сатур, закрытая за спиной Баркода дверь и резко прижимая парня к ней, – но сначала я хочу получить свой поздравительный поцелуй.       Тин сжимает руки на чужой талии, смотрит в уже тёмные глаза напротив и улавливает еле ощутимый запах духов, косметики для снятия макияжа и пота, судорожно облизывается и из вредности протестует, видя, каким голодным взглядом Джефф прослеживает движение его языка (и откуда только силы берёт):       – Ты его получил ещё перед концертом.       – Перед концертом, малыш, – он скользит ладонями по груди, очерчивает пальцами ключицы и ласкает самыми кончиками тонкую шею, – это был поцелуй на удачу, а сейчас я хочу...       Баркод не даёт ему договорить, выдыхает низко и хрипло, подаваясь вперёд и впечатываясь в горячие губы. Под закрытыми веками мелькают все сценические образы, отличающиеся по степени откровенности, но смотрящиеся одинаково сексуально на любимом теле.       Джефф ждёт именно этого, тихо рыкает и толкается языком в податливый рот, встречая на полпути чужой и несдержанно лаская.       Они целуются голодно и глубоко, отдают и забирают инициативу, кусая и посасывая чувственные губы. Тин ныряет руками под футболку, гладит бока и выпирающие рёбра, про себя до сих пор негодуя, что для нового клипа Сатур худел целенаправленно, хотел, чтобы его персонаж выглядел ещё более сумасшедшим, болезненно худым. И парень будто слышит чужие мысли, кусает пухлую губу сильнее необходимого и сразу же зализывает укус, скользя ладонями по плоскому животу и талии, добираясь до задницы и сжимая на ней пальцы. И пусть секса у них сейчас точно не будет, потому что у Джеффа на него просто нет сил, но это – сладкое обещание того, что Кода ждёт завтра.       Тин стонет в поцелуй, двигает языком медленнее, будто усмиряя и приручая зверя, поднимается руками выше и мягко поглаживает скульптурную шею, делая их движения и поцелуи более нежными и томными, но всё такими же чувственными.       Сатур подхватывает настрой, ощущая, что эмоции от концерта понемногу сходят на нет, целует уголок припухших губ, подбородок, кончик носа и касается чужого лба своим, замирая в такой позе и прижимая Баркода к себе ближе и теснее. Парень, в свою очередь, зарывается пальцами в тёмные волосы, аккуратно перебирая их и массируя затылок.       – Люблю тебя, Код, ты же знаешь об этом? – он не открывает глаз, продолжая дышать общим на двоих воздухом, и ощущает правильность того, как заканчивается сегодняшний день. После концерта, который стал исполнением его самой большой и заветной мечты, стоять в объятиях важного и любимого человека – кажется самой нужной вещью из всего, что он мог представить.       – Знаю и люблю тебя ещё сильнее, – отзывается парень и смущённо добавляет, – а ещё я смотрел на тебя, не отрываясь, – после чего Сатуру хочется снова его поцеловать. Но вместо этого он говорит, специально едва задевая чужие губы своими:       – И как тебе то, что ты увидел?       – Я хотел тебя почти весь концерт, – честно признаётся Тин, переходя на шепот, – так что завтра ты должен будешь взять на себя ответственность за это, – и снова невесомо целует, но сразу же выпутывается из чужих рук, легонько толкая Джеффа в плечи, – а теперь быстро в душ, я пока пойду клянчить у твоей мамы еду.       Сатур понятливо, хоть и нехотя делает шаг назад, давится смешком, уже у двери в ванную замечая:       – Код, ты иногда ведёшь себя, как кот, – за что получает возмущённый возглас и шлепок по заднице.       И пока Джефф купается, смывая с себя пот, усталость и груз ожиданий, который взвалил себе на плечи перед концертом, он мысленно возвращается к тому, как всё прошло. Он считает, что первый сольник в Бангкоке получился ещё более фееричным, чем Сатур ожидал изначально, но он получил такую массу невероятных эмоций, ради которых был готов ещё какое-то время спать по четыре-пять часов. И если после концерта в Джакарте он был опустошен, то сейчас Джефф наоборот наполнен до краёв чувствами, которыми хочется поделиться со всем миром, а раз это невозможно, то придётся терпеть Тину, который притаскивает на подносе кучу разной еды, опуская его на прикроватную тумбочку и подхватывая подготовленные заранее вещи, смывается в душ.       Баркод плещется гораздо меньше, точно зная, что Сатур сам есть не будет, возвращается в комнату и едва ли не насильно отбирает телефон, блокируя его и ставя поднос прямо на постель. Они оба едят молча, стараясь держать глаза открытыми достаточное количество времени, но Код принёс действительно слишком много, поэтому часть так и остаётся нетронутой, перекочёвывая на письменный стол. Когда Код возвращается, Джефф уже ждёт его, укрывшись одеялом по пояс и откидывая уголок, приглашает в свои объятия. Тин хитро щурится, укладываясь головой на плечо, ласково гладит чужую грудь и живот, с каждым движением опускаясь всё ниже и ниже к паху, вырисовывая на голой коже незамысловатые узоры. Сатуру приятно и хорошо, немного щекотно, когда Код кружит кончиками пальцев вокруг пупка, но он собирается остановить своего мальчика, потому что настолько устал, что у него вообще может не встать, да и получать удовольствие сквозь сон не очень-то хочется. Но он только успевает открыть рот, как его чертёнок хитро щурится, накрывая пах рукой через штаны, а потом сжимает край одеяла и укрывает им Джеффа по грудь, устраиваясь удобнее и прикрывая глаза. До утомлённого мозга Сатура не сразу доходит, что его сейчас просто жестоко обманули, но снова не успевает ничего сделать, потому что на ухо звучит тихий шёпот:       – Ты очень хорошо потрудился, Пи’Джефф, был ещё более красивым и волшебным, чем я себе представлял. Я никогда не испытывал таких эмоций от концерта и чьего-то голоса, ты – уникальные, и сегодня полностью был твой день, но тебе нужно отдохнуть, а я буду рядом, – Тин трётся кончиком носа о его шею, как настоящий кот, а потом целует туда же, заканчивая свою речь, – я готов молиться кому угодно, чтобы твои мечты продолжали сбываться и делали тебя таким же счастливым.       И эти слова будто что-то ломают внутри Джеффа, выпуская наружу, поэтому он не сразу замечает, что плачет, а слёзы скатывается из уголков глаз по вискам, теряясь в волосах.       Баркод ощущает, что чужое дыхание стало рваным, и слышит тихий задушенный всхлип, но понимает, что его любимому это нужно, поэтому гладит его и мурлычет на ухо детскую колыбельную, пока парень на начинает дышать ровнее, проваливаясь в сон. Только после этого Тин улыбается широко и искренне, засыпая следом.