Moments

      Код битый час смотрит в потолок, пытаясь уснуть, но у него совсем ничего не получается. Первый съёмочный день позади и прошёл он, вроде как, даже неплохо, но у Баркода физически не получается успокоиться. Ему кажется, что он буквально проваливает каждую сцену, делает или говорит что-то не так. И рациональная часть мозга подкидывает ему мысли о том, что если бы всё было так плохо, они бы переснимали одно и тоже столько раз, сколько нужно для успеха. Тин переворачивается на бок и тянется к телефону, чтобы посмотреть на время: «02:30». Ему осталось до подъёма меньше четырёх часов, а он не может собрать себя и эмоции в кучу, чтобы, наконец, уснуть. Вот прямо сейчас Коду хочется к Джеффу под бок, обнять его всеми конечностями и не отпускать, но он же сам, са-ам сказал, что им сегодня лучше ночевать в своих номерах, потому что нужно выспаться и нормально отдохнуть. И Сатур посмотрел так проницательно, а ещё немного обижено, но не стал ничего говорить, знает же, что Баркод упрямый до ужаса, если что-то решил. И вот теперь Код сам страдал от своего решения. Потому что в объятиях Джеффа всегда было уютно и надёжно, все тревоги и печали уходили на задний план, будто он отгонял их всеми возможными способами.       Тин устаёт бороться с собственным организмом, включает Интернет и заходит в ТикТок, надеясь усыпить себя мелькающими короткими бессмысленными видео. Но даже через десяток таких напряжение его не отпускает, а на глаза попадается нарезка кадров из какой-то дорамы, где фанаты высмеивают актёрскую игру артистов. Код тяжело вздыхает и блокирует телефон, опуская его себе на грудь и ударяясь головой о стену – неприятно, больно, но ни на толику не помогает вытрусить непрошенные мысли.       У него больше нет сил валяться без сна, нет сил переживать, но и отключиться он попросту не может, поэтому Тин просто встаёт и начинает вышагивать по комнате, но чертыхается зло себе под нос и хватает телефон, направляясь к выходу из номера, на пороге которого сталкивается с Джеффом буквально нос к носу.       – Пи’, а что... а чего ты здесь? – Баркод на автомате отходит в сторону, пропуская своего парня внутрь, и едва успевает закрыть дверь, как его хватают за руку и почти силком укладывают в постель. Тин немного ошарашенно моргает, не до конца понимая, что происходит, как Сатур тушит свет и ложится рядом, обнимая мальчишку за талию и укладывая его на себя.       – Я видел, что ты онлайн, и решил, что ты, как и я, не можешь уснуть, – Джефф как-то уж слишком облегчённо выдыхает и утыкается носом в чужие растрёпанные волосы, обнимая Баркода ещё крепче.       – Я... Я просто проснулся и решил на пять минут...       – Я видел твой уставший взгляд, и вообще, мы с тобой в дверях столкнулись, не забыл? – Сатур пробирается прохладной ладонью под ткань пижамной рубашки и гладит, ласкает мягкую кожу, вводя своего мальчика в лёгкий транс и усыпляя. Код буквально вцепляется в футболку парня и, согнув ногу в колене, забрасывает её на чужие бёдра. Джефф продолжает его гладить, буквально ощущая, как расслабляются под пальцами мышцы, а второй рукой обнимает за плечи, тихонько спрашивая, чтобы не разрушать тишину комнаты, – что тебя беспокоит, тигрёнок?       Код нервно кусает нижнюю губу, выдавая что-то нечленораздельное, вроде: «М-гхм», и глубже зарывается носом в изгиб чужой шеи, стараясь раствориться в другом человеке, отодвинуть, прогнать все заботы, и просто не думать ни о чём. Но с Сатуром так не бывает, он точно знает, когда ему не стоит лезть и дать пространство, а когда нужно надавить.       – Баркод, я не отстану, ты меня знаешь, – Джефф нежно целует парня в висок и прекращает свои поглаживания – ему нужны ответы, а не временно усыпить Тина, чтобы завтра он снова нырнул в омут загонов.       – Я просто не мог уснуть, вот и всё, без тебя не спится, – бубник Код, касаясь губами тонких ключиц и ненавязчиво отвлекая внимание.       – Ты сам захотел спать отдельно, чтобы, цитирую: «Мы могли выспаться». Как будто просто спать мы уже с тобой вместе не умеем, – Сатур понимает, что его слова сквозят лёгкой обидой, но ничего не может с этим поделать, потому что после трудного съёмочного дня, во время которого периодически давала о себе знать аллергия, ему хотелось обнять своего мальчика и просто уснуть, а не слушать сбивчивое объяснение и не видеть, как Баркод старательно отводит взгляд. Его мама, похоже, тоже это заметила, но не стала лезть ни к Коду в частности, ни уж тем более в их отношения в целом. Джефф, если честно, так пока до конца и не понял, как родители Тина к этому всему относятся, но он очень надеется, что в их случае молчание – знак согласия и одобрения, а не безмолвный протест.       – Я правда думал, что мы лучше отдохнём, если сегодня будем спать раздельно. Но в итоге я настолько... – он осекается и замолкает, но понимает, что уже поздно – Сатур вцепится в это слово мёртвой хваткой. И оказывается прав, Джефф тянется к светильнику на тумбочке, заливая комнату тусклым жёлтым светом, и садится выше, полностью затягивая Тина к себе на колени, как лёгкую плюшевую игрушку или маленького котёнка.       – Рассказывай. И учти, чем дольше ты будешь отпираться, тем меньше мы поспим. А ты знаешь, какой у меня отвратительный характер, когда я сонный.       И Баркод реально знает, сталкивался несколько раз и с раздражением, и с повышенной ворчливостью, и с откровенной агрессией (с ней, правда, всего однажды, и то, она была направлена не на самого Кода, а на весь окружающий мир). Поэтому он крепко обнимает Сатура за шею, предпочитая спрятать взгляд, и тихо начинает говорить:       – Мне кажется, что у меня не получается...       – Поч...       – Не перебивай меня, пожалуйста, – он сильнее вжимается в грудь Джеффа, стараясь уменьшиться в размерах, и опаляет шею горячим воздухом, – так вот. Мне кажется, что мы могли бы быстрее отснять сегодняшние дубли, если бы у меня получилось сразу собраться, если бы я не отвлекался, не настраивался так долго на Вуджу и не забывал сценарий. Мне хочется делать всё сразу хорошо, делать так, чтобы не к чему было придраться, но у меня не выходит. И поэтому я начинаю беспокоиться, что подвожу всех, подвожу тебя. Думаю, что мне нужно было участвовать в чём-то попроще и не в главной роли, – Код расстроенно моргает и снова кусает губы, когда Джефф отстраняет его от своей шеи, буквально заставляя посмотреть себе в глаза. Сатур хмурится и сжимает собственные губы в тонкую белую полоску, удерживая голову Тина за подбородок.       – Ты всё сказал?       – Угу... – еле уловимо кивает парень, ощущая непонятный стыд, но отвернуться ему не позволяют.       – А теперь послушай меня. Мы уже говорили с тобой об этом, но... Теперь ты меня не перебивай, – Джефф видит, как Баркод закрывает рот обратно, – но я готов повторять это снова и снова – ты талантливый, трудолюбивый и замечательный. В этот проект и на эту главную роль тебя взяли не из-за меня и из-за того, что я слёзно попросил, а потому что ты этого достоин. Баркод, запомни раз и навсегда – не соглашайся на озеро, если тебе предлагают океан. Ты отлично справишься с этой главной ролью, отыграешь всё так, как нужно, – он мягко гладит покусанные губы и целует в кончик носа, – малыш, ты расстраиваешься так, будто в «КиннПорш» мы все сцены снимали с первого дубля. И сегодня всё прошло хорошо, мы тратили нормальное количество времени на все эти сцены. В «Ингредиентах» мы и бо́льшее количество раз переснимали один и тот же момент, а там проект был явно попроще, – Сатур снова возобновляет свои поглаживания, пробегается пальцами вдоль позвоночника, гладит лопатки и заднюю поверхность шеи, а второй ласкает затылок и кожу за ухом.       – Вот поэтому я и хотел сегодня поспать один, чтобы не грузить тебя глупостями, – Тин млеет, льнёт ближе и скользит ладонями по широкой груди.       – Твои переживания – это не глупость, тигрёнок, – Джефф продолжает ненавязчивые, успокаивающие ласки и легко прижимается к чужим губам своими в невесомом, но полном любви поцелуе, – давай ложиться спать, потому что мы с тобой не проснёмся или запорем вообще всё, что только можно, – Код согласно кивает, но тянется за ещё одним поцелуем, шепча:       – Именно этого перед сном мне не хватило больше всего.       Сатур немного устало улыбается, на ощупь выключая свет, опускается ниже и глубоко, медленно целует, ощущая в груди облегчение. У него будто валится с души огромный, неподъёмный валун, когда он понимает, что Баркод больше не напряжён, отвечает с удовольствием на поцелуй и не думает больше ни о чём.       – Пи’Джефф, спасибо, что ты пришёл и что поддерживаешь меня, – говорит он еле слышно, удобно устраиваясь на груди.       – Код, я делаю для тоже самое, что и ты делаешь для меня. Спи, малыш, завтра, а точнее уже сегодня будет трудный день, но мы оба справимся. Спокойной ночи, – он крепче обнимает парня и прикрывает глаза, ощущая осевшее выдохом на ключицах:       – Люблю тебя, – и тихое сопение. Баркоду пора было бы уже давно понять, что единственный человек, который легко и просто может его успокоить – это его родной, любимый Пи’Джефф.