Ром и шоколад

      Аккерман видела, как много сообщений приходило на ее телефон от всех: родителей, родственников и даже от Эрена. Но вместо того, чтобы ответить, она отключила телефон. Сейчас ей не хотелось разговаривать с ним. И даже с тем, что ей было некомфортно в таком количестве людей… Это не отменяло того, что он превратил вечер в балаган. Сашу Зик высадил у ее дома. Она жила в нескольких кварталах от отеля в хорошем многоквартирном доме. Микасе было приятно с ней общаться, Браус понимала ее как никто другой. И факт того, что в такой обстановке она первым делом решила проверить как ее подруга, а не вливаться в споры — стоило многого.       — Что Дина сказала ему? У тебя есть хоть какие-нибудь представления? — шепотом спросила Микаса, когда они отъехали от дома Браус, словно пытаясь найти причину оправдать произошедшее.       — Точно не знаю, я не мог слышать. Даже ты стояла ближе и… — Поправив очки, Зик недовольно покачал головой, выражая обеспокоенность. — Слишком много вариантов, и это не есть хорошо.       — Почему именно сегодня? Они всегда так собачились? — Аккерман начинала закипать. Ее злил факт того, что Дина могла сделать все это намеренно. Из-за того их разговора? Пускай. Микаса все равно не стала бы извиняться за то, в чем считала себя правой. — Бред какой-то.       — Я не думаю, что Эрен на пустом месте решил бы устроить все это по собственному желанию, но… Его достаточно легко вывести из себя, зная слабые места. Как и почти любого обычного человека, Микаса, ведь важно знать, что говорить. — Сосредоточившись на парковке, Зик замолчал на некоторое время и продолжил, когда уже остановил машину. — Я знаю, как он волновался из-за свадьбы, и как он любит тебя — тоже знаю, поэтому в большей степени допускаю, что мама сказала намеренно или… Нет, скорее всего, действительно намеренно… сказала что-то, способное так повлиять на него. Понимаешь ли, их отношения всегда были на грани, но даже мне все это было не до конца понятно, ко мне она относилась иначе, а Эрену всегда доставалась ее «холодная» часть. Так и знал, что нужно было уговорить всех на поздравления уже в конце вечера…       — Сомневаться в том, что она что-то сказала специально я даже не стану. Уж извини, но мать у тебя… Скользкая. — Она отвернулась к окну, не желая встречаться взглядом с Йегером. — Хотела, чтобы мы жили с ними. Непонятно для чего, так еще и настаивала.       — Эрен рассказывал, я знаю, и мать мне жаловалась тоже, просила, чтобы я повлиял на него, ведь для нее он все еще такой… Ветреный. В том понимании, что в ее представлении — он должен быть идеальным наследником, способным в любой момент разделить вместе со мной управление компанией. А вместо этого он — в ее глазах — прожигает жизнь впустую. Отсюда и желание контролировать все его действия. Я сам не в восторге от матери, и уже давно. — Приподняв пальцами очки, Зик устало зажмурился и потер переносицу, лишь после этого повернулся к Аккерман. Осмотрев ее, он вздохнул и продолжил: — Она хотела, чтобы Эрен стремился быть похожим если не на отца, то на меня. Так и было до определенного возраста, пока он не решил начать проявлять свой характер. Вступать с мамой в открытые споры — себе дороже, поэтому он просто сбегал из дома, а я его прикрывал по глупости вместо того, чтобы решать проблему, тем самым лишь увеличивал расстояние и недопонимание между ними. Конечно, он отстоял свои границы, но… Сейчас, если я не ошибаюсь, как раз мы и видим результат всех накопленных обид. Даже, кажется, я примерно догадываюсь, что именно она могла сказать ему…       — И что же она ему сказала? Что такого она могла из себя выдавить, что он не сдержался и испортил свадьбу? — Микаса перевела взгляд на Зика, слегка сощурившись.       — Если она позволила себе затронуть его родную мать, то я понимаю его реакцию. Но это слишком низко даже для Дины. — Заметив, как сбились сияющие украшения на плече Аккерман, он позволил себе поправить их и снова отстранился. — Я понимаю, ты очень расстроена, тебе необходимо уложить все в голове, переварить этот момент. Идем, я отведу тебя в номер.       Выйдя из машины, Зик открыл дверь со стороны Микасы и вежливым жестом подал ей руку. Она ее приняла, однако быстро прервала контакт и сразу же направилась в отель.       — Я не маленькая, смогу дойти сама, не нужно меня провожать. — Микаса покачала головой и выдавила из себя улыбку. — Впрочем, спасибо что довез и поддержал.       — Доведу до стойки, чтобы быть спокойным, давай, не нужно спорить. — Вздохнув, он захлопнул дверь машины и, достав сигарету, провернул ее между пальцев. — Понимаю, как это, должно быть, неприятно, когда столько вложено сил, чтобы создать красоту, а все рушится за считанные секунды. Но не злись на Эрена, он, конечно, виноват, что не сдержался, но и причина у него тоже на то имеется. Знаешь… Просто чтобы ты знала: он в детстве очень любил Дину, считал ее мамой достаточно, но потом… Видимо, что-то у них случилось, он даже мне не рассказывал, но после того, как узнал о том, что она ему не родная, то многое изменилось. Ты знала, что он мог сутками быть запертым в своей комнате без света только по причине, что Дина вдруг решила, что он должен называть именно ее мамой? Все это ужасно, я знаю… Если захочешь, я расскажу тебе больше. И что-то мне подсказывает, что Эрен слишком долго продолжал игнорировать необходимость уже поставить точку. Для него это болезненно, а еще Дина умеет находить у него слабые места, чтобы держать в нужном ей состоянии. Ох уж это ее дурацкое желание контроля!.. Надо будет побеседовать с ней насчет всего. Так… Я хотел сказать, чтобы ты не особо давила на Эрена насчет Дины, вам сейчас обоим нужна будет поддержка. Звони, если вдруг что.       Убрав сигарету за ухо, Зик открыл дверь в отель, пропуская Микасу внутрь, сдержанно улыбаясь.       — Думаю, он не ребенок, чтобы не быть способным контролировать свои реакции. — Микаса раздраженно отмахнулась. — Спасибо еще раз. И пока.       Наконец добравшись до номера, Микаса тяжело выдохнула. Отбросила прочь неудобные туфли, которые успели натереть ей стопы, и попыталась снять крепление на застежке платья, однако это было достаточно тяжело. Намучившись с этим, будучи в достаточно раздраженном состоянии, она дернула бусы, и они звонко разлетелись по комнате, наконец подарив возможность снять платье. Осмотрев все это критично, Аккерман закатила глаза и решила оставить уборку на работников отеля. Горячая вода обжигала кожу, тушь неприятно растекалась по лицу, но Мике сейчас было плевать. Хотелось как можно скорее почувствовать хоть какое-нибудь расслабление. И оно пришло, ровно до момента окончания банных процедур. Вздохнув, она закуталась в халат и отправилась разбираться с остатками макияжа.       Неуверенный стук в дверь контрастировал с царящей в номере атмосферой. Едва слышимый писк ключ-карты, и дверь открылась. Не сложно было догадаться, кто возникнет здесь сразу после этого. Потирая руку, в которой был зажат еще сравнительно недавно аккуратно выглаженный пиджак, Эрен то хмурился, то все-таки возвращал полный вины взгляд на Микасу. Конечно же он все осознавал — как иначе? Он не спешил приближаться, остановился перед ней, глубоко дыша. Взъерошенные волосы, покрасневшие уголки глаз и достаточно сильно разбитая кожа на костяшках рук. Сама рубашка тоже поистрепалась. Он будто участвовал в какой-то дешевой драке, только вряд ли в этот раз его противник был кто-то реальный, если только не он сам.       — Ты… Я виноват, в общем… — начал он и шмыгнул носом, сразу хмурясь сильнее.       — Ну, ты хотя бы признаешь это. Уже что-то, — пробормотала она, сидя за туалетным столиком, водя ватным диском с какой-то жидкостью по лицу. — Что еще скажешь?       — Я испортил тебе праздник… — сдавленно произнес Йегер, прерывисто выдохнув. — Больше такого не повторится, я обещаю. Только… прости меня, ладно? Этого мало, знаю, но я не обманываю, я не псих, не причиню кому-либо вреда и… Микаса.       Гулко сглотнув, он быстро подошел к ней и, опустившись на колени, постарался взглянуть в лицо, расположив руки на ее ноге.       — Сохраняй дистанцию, пожалуйста. — Микаса дернула коленом, не желая подпускать его настолько близко. — Что вообще произошло? Почему ты сорвался?       Рвано выдавив из легких воздух, Эрен что-то пробормотал под нос, убрав руки, но не изменил своего положения. Бледнея, он заметно стиснул челюсти и опустил голову, что теперь не было видно его лица. За это время Микаса уже достаточно его знала, чтобы понять, насколько его гложило чувство вины. Она могла бы его утешить, но как заставить себя перешагнуть через обиду, когда Эрен даже не пытался ничего объяснить? Его ладони сжались в кулаки, и сам он заметно напрягся.       — Я должен был сдержаться, а не поддаваться эмоциям, я понимаю, и оправдываться в таком случае — очень глупо. Я ведь уже наворотил дел, вернуть этот день уже не получится, знаю. Поэтому… — Шумно вобрав в себя воздух через нос, Эрен провел ладонью по лицу и потер глаза. — Сам виноват — позволил себе лишнего.       — Да просто скажи уже причину, и все! — Микаса раздраженно шикнула. Как долго еще он собирался тянуть с правдой? — Или у этой истерики не было причины? Ты просто так взял и решил все испортить?       — Конечно же, нет! — Резко дернувшись, он отшатнулся, слишком остро отреагировав, словно и впрямь поверил, что она именно так и считала. — Просто… Понимаешь… Это же мой поступок, я только в ответе за это и… Но она так сказала, и я… И я не смог… Словно в голове щелкнуло, и сдерживаться даже немного уже не получалось, я лишь боялся, что кому-нибудь наврежу вдруг, поэтому ушел. Я совсем не хотел ничего портить!       — Да ты меня бесишь! Я тебе сказала причину мне озвучить, а ты оправдываешься! — начала возмущаться она. — Сколько можно?! Бе-бе-бе, хватит заикаться и скажи четко из-за чего ты испортил сраную свадьбу?! Просто скажи, в чем причина!       — Она сказала про мою мать! — выдавил он хрипло и достаточно громко. Резко поднявшись, отошел к окну. Его пальцы тут же сжали край плотной шторы, и она начала сбориться, комкаясь в его ладони. Со спины можно было только заметить, как тяжело он дышал. Однако вскоре собрался и продолжил спокойнее: — Она сказала про мою маму. Пожалела тебя, что я вобрал худшие гены — начну бегать по чужим койкам. Но хотя бы не сдохну, как… Как она. Когда родной ребенок становится убийцей. А Дина… Дина только рада, и жалеет, что не помогла ей… не помогла умереть ей раньше. Тогда бы… Тогда и я… Не родился бы. Ей не пришлось бы становиться моей матерью. Черт.       Резким движением руки он начал тереть глаза, чуть заметно вздрагивая и сжимая шторы еще сильнее. Микаса застыла. Ей стало вдруг неприятно от того, что она разозлилась, ведь причина его злости была весомой. Тяжело вздохнув, она поджала губы и отвернулась.       — Так и сказал бы сразу. — Смягчившись, она сжала его плечо, ставшее вмиг твердым, напряженным. — Я не злюсь, Эрен. Мне все равно было некомфортно с таким количеством людей вокруг меня. И я бы тоже разозлилась, если бы услышала такое.       — Это слабое оправдание тому, что я сделал, — буркнул он, водя пальцем по шторе вверх и вниз. Ткань поддавалась, струясь от таких движений. — Все равно сейчас выглядит, словно я лишь нашел повод скинуть с себя вину, я так не привык, но если ты не злишься, то мне немного легче. Я правда совсем не хотел такого, ты такая красивая, важное событие… И я настолько опозорил всех. Наверняка теперь сочтут меня неуравновешенным мудаком, обидевшим женщину, сделавшую столько всего для меня.       — Ну, уже ничего не изменить. Остается только жить дальше. — Наконец поднявшись, Микаса тяжело вздохнула. — На диване поспишь сегодня.       — Не с такого я хотел начать семейную жизнь, — на выдохе произнес Эрен, поведя плечами. Теперь его голос звучал совсем подавлено. — В том смысле, что совсем не с выяснения отношений. В любом случае… Ладно, я схожу, приму душ, а то голова после всего совсем на части разваливается. Еще раз извини, что так подвел тебя.       Немного помявшись, он, не поворачиваясь, чтобы даже быстро не взглянуть на Микасу, бросил пиджак на диван, разулся наконец и неторопливо направился в ванную комнату. Закатив глаза, Аккерман быстро умылась во второй ванной комнате и приготовилась ко сну. А ведь сегодня они должны были по всем законам переспать… Но этот случай полностью отбил любое желание. Микаса была раздражена, хоть и чувствовала легкое облегчение. Ночь пролетела настолько быстро, что с утра она не была даже уверена, что вообще спала. Конечно же, не выспавшись, первым делом Аккерман проверила Эрена. Он спал, стиснувшись на диване, из-за чего ей стало даже жаль его. Габариты мебели явно не подходили под его комплекцию. Но он, вместо того, чтобы устроить где-нибудь в другом более удобном месте, послушно лег ровно там, где она ему и сказала. Умывшись, приведя себя в порядок, Микаса старалась отгонять все мысли. Поданный в номер завтрак оказался кстати.       Сидя за столом, помешивая кофе, она наблюдала за тем, как медленно солнце возвышалось над Нью-Йорком, отражаясь в окнах небоскребов. Вчерашний вечер неприятным комом лежал на сердце. Она не понимала как относиться к этой ситуации. Дина спровоцировала Эрена, надавила на самые слабые места… Однако он даже не попробовал сдержаться и превратил свадьбу в цирк.       — Просыпайся, уже восемь, — громко сказала Микаса, не желая больше сидеть в тишине и одиночестве. — Я съела твою еду.       — Вечера? — сипло выдал он в ответ, нехотя присаживаясь и потирая при этом сомкнутые веки. Взъерошенные, торчащие волосы… Точно уснул, пока они еще были влажными. Потянувшись, Эрен поморщился и потер плечо. — Черт, чего тогда так тяжело-то?       — Да, вечера, — совершенно серьезно сказала она, прикрывая глаза. — Видишь, солнце садится уже. Да и ты на диване спал, вот и болит все.       — Наверное… — пробурчав, Эрен вновь попытался хоть как-то размяться, потягиваясь, но это, видимо, не особо помогало. Скривившись, он уже привычно сполз на пол, чтобы сделать несколько отжиманий и только после этого наконец поднялся. Попытка влезть в брюки оказалась не такой удачной, как хотелось бы, поэтому заняла дольше положенного времени. Вздохнув, он наконец чуть взбодрился и повернулся к Микасе. — Так мы… Нам ведь надо все нормально обсудить, как взрослым людям, чтобы решить, наконец, что будем делать дальше. Ты, наверное, сейчас скажешь, что тебе нужно время, хочешь побыть одной… Разъедемся по своим домам, а потом вряд ли что-то получится склеить. Я так не хочу.       — Я сейчас вообще ничего не хочу. Через час у меня спа, массаж и все в этом духе. — Микаса хмыкнула. — У тебя тоже. Потом можем в ресторан сходить, здесь он неплохой.       — Так ты, ну… Будешь дальше со мной общаться? — Сощурившись, он прочистил горло, надевая уже рубашку, но не торопился ее застегивать.       — Буду. Настроение просто паршивое. — Микаса отставила пустую кружку в сторону. — Тем более, из-за того, что кто-то другой подумает, все обрывать глупо.       Осторожно подойдя ближе, он протянул ладонь, оттопырив мизинец. Серьезное лицо совсем не сочеталось с этим открытым и простым жестом, но Эрен не убрал руку, лишь уверенно произнес:       — Давай им всем назло сохраним наши отношения? Я не хочу терять твое доверие, ты и впрямь мне очень дорога.       — Хорошо. — Микаса сжала его мизинец и улыбнулась. Все-таки стоило признать, что его действия выглядели достаточно искренне и мило. — Но давай договоримся больше такие выходки не повторять?       — Этого точно не повториться. В противном случае — можешь ударить меня куда хочешь и так сильно, как заблагорассудится. — Усмехнувшись, Йегер наконец заметно начал расслабляться. Даже его взгляд изменился. — Тогда она застала меня врасплох, я был взволнован сильно, обычно рядом с Диной я всегда собран, а тут… Позволил себе думать о хорошем, о том, как ты шикарна, как я смогу тебя и дальше радовать… Вот и вышло, что… Не важно. Нам выходить скоро, так ведь? Во сколько спа?       — Минут через двадцать, — сказала Аккерман, взглянув на часы. — Есть время умыться.       — Да… Кстати. — Небрежно взлохматив волосы на затылке, Эрен коротко хмыкнул и покосился на спальное место. — Тебе подошел подарок? Я долго думал, что можно такого купить, чтобы подчеркивало именно твои глаза…       — Я еще ничего не открывала. Не до этого было. — Поднявшись, Микаса потянулась. — Я пойду переоденусь, а ты собирайся.       — Хочешь, помогу? Нет? Ладно-ладно, я уже понял, это неуместно. — Подняв руки, сдаваясь, он застегнул оставшиеся пуговицы на рубашке и обулся. — Попробую хоть что-нибудь придумать с волосами… Хотя, может, просто дойдем в халатах, а? Все ведь в отеле, а эти брюки ужасно натирают.       — Вонючка, иди умойся, — шикнула на него Микаса. — И зубы почисть. После алкоголя пахнет изо рта неприятно.       — Вот же… — Дрогнув, Йегер будто наконец пришел в себя, окончательно взбодрившись. — Совсем не соображаю! И не называй меня так, это же неправда, я не воняю настолько!.. Ну, кроме текущего момента, конечно. Все-все. Иду.       Быстро стянув с себя одежду, он отбросил ее на диван, прихватил чистое полотенце из шкафчика вместе с пушистым, мягким отельным халатом, чтобы скрыться уже в ванной комнате, пообещав не задерживаться. Долгое спа, массажи, маникюры одновременно расслабляли и утомляли. После всех процедур Микаса хоть и чувствовала себя обновленно, но была голодна и хотела как можно скорее вернуться в номер. Сидя в ресторане на этаже выше, они ждали своего заказа. Мягкий диванчик уютно скрывался от лишних глаз.       — Не думала, что от массажа захочется есть. — Аккерман хмыкнула и повела плечом. — Но ощущение, что с плеч сняли два булыжника.       — Ладно — есть… — Он удивленно смотрел на невероятно ухоженные теперь руки, над которыми мастеру пришлось трудиться значительно дольше времени, чтобы окончательно сделать их гладкими. Конечно, перед свадьбой он привел себя в порядок, но текущий результат, видимо, восхитил его слишком ярко. — Ты просто посмотри! Как я теперь вообще к машине-то подойду? Жаль портить… Столько стараний вложено, времени…       — И что, мягкая кожа натолкнула тебя на мысль о смене хобби? — Микаса выгнула бровь. Эрен, как и всегда, был вновь открыт для разговоров. — Как насчет вышивки крестом?       — Ну перестань, какая вышивка? — Однако Йегер задумчиво выгнул бровь и постучал пальцем по подбородку. В его голове точно начал формироваться какой-то план или того хуже — уже успел выстроиться, и теперь оставалось лишь осуществить его. — Думаю, у меня бы получилось, учитывая, с какими мелкими деталями приходится работать, каким ювелиром необходимо становиться иногда… Вот и нашел себе дело на время пенсии! Буду вышивать картины, потом продавать. Но это в том случае, когда уже не смогу попадать по педалям ногой, а руки не смогут нащупать ручку коробки передач. Только тогда я откажусь от гонок.       — Да уж. — Она недовольно хмыкнула. — Надеюсь, все эти годы тебя будет преследовать только удача. Не хотелось бы потерять тебя из-за аварии.       — Ну, ты же будешь рядом, верно? — Улыбнувшись, он осторожно приобнял Микасу за талию. — Ты и есть моя удача, поэтому, пока ты рядом, со мной ничего и никогда не случится. Я больше, чем уверен.       — Конечно, буду. Не бросать же тебя из-за такой глупости. — Фыркнула она. Наверняка же говорил все это с целью услышать, насколько ценен для нее. Или и впрямь просто делился чувствами в очередной раз? — Или ты думаешь, что я сбегу? Меня не так воспитывали.       — Признаюсь, раз уж говорим честно, иногда я задумываюсь, чем вообще заслужил тебя? В плане, что для меня ты идеальная, а я прекрасно вижу свои недостатки, которые очень стараюсь тебе не показывать, ведь должен соответствовать… — Поправив ее волосы ладонями одновременно, Йегер прижался к ее лбу своим, из-за чего они соприкоснулись кончиками носов. В каждом его жесте ощущалось столько нежности, что, казалось, она переполняла его. — Так что, да, в какой-то степени я всегда переживаю, что могу потерять тебя. Ну а жизнь без тебя уже и не представляю как-то…       — Расслабься уже, а, — протянула Аккерман, откидываясь на спинку дивана. — Ну куда я потеряюсь?       — Мало ли… Это лишь мое волнение, я знаю, — улыбнувшись, произнес Эрен, отстраняясь. — Я все еще пытаюсь переварить информацию, что женат на такой чудесной девушке. Знаешь это чувство, когда хочется рассказать о чем-то приятном совершенно всем? Даже чужим людям…       — Мне сейчас хочется лишь лежать и отдыхать. И стереть себе память о вчерашнем фиаско. — Она усмехнулась. — Может, заберем обед в номер?       — Я все устрою! — Поднявшись с места, он не стал дожидаться, когда официант подойдет, сам нашел его и о чем-то договорился. Паренек тут же засуетился, а довольный Эрен протянул руку Микасе, предлагая ей подняться. — Они все доставят в номер в ближайшее время. Идем?       — Идем. — Микаса поднялась. — Включим какой-нибудь сериал и расслабимся.       Ухмыльнувшись, он с легкостью в какой уже раз подхватил ее на руки, уверенно направляясь в сторону лифта, чтобы подняться наконец в номер. И ведь молчал, не проронил ни звука, пока некоторые провожали их понимающими улыбками, а другие смотрели с какой-то завистью. Лишь когда ключ-карта открыла под писк замка дверь, тут же захлопнувшись уже за их спинами, Йегер усадил Микасу на кровать и лег рядом. Глубоко вдохнув, он повернулся к Мике и мягко провел подушечками пальцев по ее щеке. Каждый его взгляд сопровождался морем эмоций, которые он даже не скрывал, будто видел Аккерман впервые.       — Мика, ты и впрямь принцесса. Не из тех, которые лишь строят из себя непонятно кого, а именно настоящая. Это немного странно, но я помню, что никак не мог понять, кем же в сказках, которые меня просили заучивать, вижу Дину. Она словно была откуда-то из другого мира, из сказки, которую я не знал. Или нет. Скорее, это я никак не мог причислить себя к какой-то сказке, потому что постоянно это чувство… будто я лишний. У них была хорошая семья, а я все пытался найти ту, которой не существовало. Смешно.       — Не смешно. Это грустно. Ты ей ничего не сделал. — Микаса плюхнулась на огромную кровать и тяжело вздохнула. — И мы не в сказке живем, значит, ты не лишний.       — А хочешь, расскажу один секрет? — Он приподнялся, заметно сомневаясь в своем же вопросе. — Впрочем, очередная ерунда, давай лучше выберем музыку или сериал… Я заказал еще фруктов, ты же любишь фрукты, да?       — Почему ерунда? Я хочу секрет. — Подперев ладонью голову, Микаса с интересом взглянула на него. — Все это можно и позже сделать.       — Он просто такой… Немного странный. — Вздохнув, Эрен лег на спину, уставившись в потолок, а на его губах возникла легкая улыбка. — Когда я сбежал из дома раз в третий, то Зика рядом не было, я даже не знал толком, куда мне идти, что делать… Но одно я понимал точно — домой возвращаться мне нельзя. Наверное, в тот момент я пытался принять уже окончательно, что слова, которые говорила Дина, не всегда нужно воспринимать как правду. И что я не такой уж плохой человек, каким меня считали. Но рядом никого не оказалось, поэтому я кое-что придумал. Ведь Дина так долго убеждала меня, что даже моей родной маме было плевать на меня, что я… В общем, чтобы скоротать время и высказаться, я… Ну, глупо звучит очень, знаю. Просто получил еще один номер, старый смартфон был тоже при мне. Вот и… Мне стало немного легче, когда я все рассказал маме.       Плотно сжав губы, Эрен сглотнул и быстро моргнул несколько раз, прежде чем достать свой смартфон. Немного покрутив его в руке, разблокировал и протянул Микасе открытый мессенджер. В диалоге в большей степени были сообщения от него самого, рассказывающие о личных переживаниях, отправленные на номер контакта «Мама».       — Я представлял, что она просто временно куда-то уехала, где нет никакой связи. А потом все обязательно прочтет, как только будет возможность.       — Наверное, я бы поступила так же, — задумчиво сказала Микаса. Услышать подобное признание было внезапно. Неужели Эрен настолько стал ей доверять, что открывал даже самые сокровенные тайны? Такие «секреты», озвученные другому человеку, всегда значили очень много. Это можно сравнить с тем, будто делишься кусочком своей души. — Ничего в этом странного нет.       — Правда? — Надежда в его взгляде читалась так ярко, что граничила с благодарностью. — Я не рассказывал никому, потому что думал, что это совсем… чудаковато, что ли.       — Ну, тогда мы оба странные, — сказала она, усмехаясь. — Ведь такое тяжело переживать, а Дина только усугубляет.       — Я никогда не понимал, как можно ревновать кого-то к человеку, которого, ну… больше нет. — Поведя плечом, Эрен не сдержался, приник лбом к плечу Микасы, крепко зажмурившись. — Маленьким я считал ее мамой, любил так сильно, как только мог. Сейчас мне уже кажется, что она меня так и не смогла принять, видела во мне измену отца, а с ним обсуждать это даже не пыталась. В самом деле, это нечестно — переваливать всю вину на ребенка только по причине, что не умеешь разговаривать с собственным мужем.       — Думаю, после такого вообще не нужно восстанавливать отношения. Я бы не смогла. — Микаса задумчиво нахмурилась. — И не смогла бы принять ребенка. Поэтому не стала бы издеваться над всеми.       — Единственное, что может оправдать отца — они с Диной тогда расстались, и он как-то обмолвился, что моя мама разительно отличалась от нее, но, когда узнала про Зика, решила уйти. После я уже узнал, что она не хотела привязывать отца к себе мною, вот и посчитала, что сможет дать мне все сама, но… Не вышло. Я не знаю, смог бы оставить такого ребенка одного, но… Если бы так вышло, что мы расстались… Вряд ли я влюбился бы в кого-то еще. — Йегер улыбнулся, и его губы мягко коснулись кожи Микасы.       — Ой, ну не надо только подлизываться. В мире столько женщин, и наверняка есть несколько, кто смог бы тебя привлечь. — Хитро сощурилась она. — И не спорь.       — Тут я буду спорить. Иначе никак. Для меня ты одна такая, других и быть не может. Это ведь мой выбор, а он не может быть неверным, другие не подойдут, я даже пытаться не стану. — Он говорил так уверенно, что и сомневаться не получалось. — А я? Если меня вдруг не станет, найдешь себе того, кто лучше?       — Признаюсь честно: мне не очень такое интересно. Думаю, я бы занялась своей карьерой, а не искала бы кого-то другого. — Микаса задумчиво нахмурилась. Еще недавно она и близко не знала, что ее жизнь повернется именно так. — Зачем мне это? Да и мне кажется, что это предательство. Так что, я бы была одна. И если бы я умерла, я бы не хотела, чтобы ты нашел себе кого-то. Я буду преследовать тебя в виде призрака и кошмарить.       — Я бы не смог жить долго в таком случае без тебя… — тихо произнес Йегер, водя пальцем по плечу Микасы. — Мне кажется, я бы просто не выдержал. Понимать, что твой самый любимый человек... Не оставляй меня. Пожалуйста. Никогда-никогда!       Не дождавшись ответа, Эрен сгреб Аккерман в объятия, быстро поцеловав в уголок губ, и шумно выдохнул. Этот разговор, видимо, слишком затронул его, потому как он все никак не хотел отпускать Микасу, устроив свою ладонь на ее спине, когда его дыхание опаляло ее шею.