***
В полдень, ещё до того как дева Цзян получила письмо, Дон Рён проснулся от приятного сновидения на постоялом дворе. Он давно не отдыхал так; обыкновенно желудок выворачивало от вида еды, а сон прерывал ночной кошмар, который он не мог вспомнить на утро. Немного повертевшись в кровати, он резко распахнул глаза, подскакивая. — Старший Чхон Мён?.. Воспоминания вчерашнего дня окутывали разум приятной дымкой; будто произошедшее было лишь приятным сном в череде кошмаров и не повторится вновь. Сердце до боли сжали тиски. Он не хотел, чтобы это было лишь в его голове. Дон Рён не знал точно почему, но внутренний голос подсказывал, что ему хотелось разделить с кем-то витающую в воздухе атмосферу праздника, ароматную еду и созерцание луны. Разве ему непозволительно мечтать о подобном?.. Взгляд, покрытый дымкой, прояснился стоило разглядеть лежащий на тумбе свёрток с едой и белую ленту. *тук-тук-тук* *тук-тук* Дон Рён выдохнул и тряхнул как можно сильнее головой. Его не интересовало нечто подобное до сих пор. Будто кто-то шептал ему на ухо не его желания и незащищённое сознание не могло противостоять сладким речам, унося далеко от реальности. Немного размяв мышцы, бодрый Дон Рён спустился вниз по лестнице, где разузнал у пробегающего мимо мальчика-слуги о мужчине, который снимал у них комнату пару дней. По описанию — высокий, устрашающий, постоянно с кувшином вина — Дон Рён узнал Старшего Чхон Мёна. Почему-то бегающие туда-сюда глаза мальчика-слуги напомнили даосу себя пару месяцев назад только ступившего на порог Хуашань и по каким-то извращённым перепитиям судьбы беспрепятственно принятого в последователи. А ещё он точно так же боялся Чхон Мёна, пока не узнал, что тот бездельник и простого «я доложу лидеру секты» хватит, чтобы остудить его пыл и заставить сидеть с недовольным лицом на месте, наблюдая за тренировкой ученика. Дон Рён шагал по улицам города, которые до сих пор пестрили празднично одетыми людьми, улыбающимися белозубыми улыбками, ларьками с едой, которую продают раз в год на фестивале и не чувствовал особого воодушевления. Говорят, даосы, постигшие Путь, не питают человеческих страстей и безразличны к подобным праздникам, где утомлённые годом люди собираются, чтобы отдохнуть и повеселиться. Возможно Дон Рён немного приблизился к пониманию учения его секты раз единственный из всей толпы не разделял общего веселья. — Может тебе просто не хватает кого-то? Дон Рён вскинул до этого опущенную голову. Вокруг медленно выхаживали люди, оживлённо что-то обсуждающие или, наоборот, наслаждающиеся атмосферой, окутавшей префектуру Хуам на короткий срок. Никто не обращал внимание на снующего здесь даоса. — И чего ты засуетился — О — голос, предположительно, мужчины кое-что понял, — Неужели ты наконец меня слышишь? Это многое меняет. — Кто ты?.. — Разве та женщина не тыкала в нас пальцем, указывая «великое зло» и тому подобное? Мой юный хозяин так неразборчив в знакомствах,— обращение было сказано с насмешкой. — Повезло же наткнуться на подобную… выскочку. Это невозможно было описать одним словом. Ощущение холодного тумана, в одно мгновение окутывающее тело и давящее на кости. Слабо знакомый голос, будто давнего друга, которого встретил после многолетней разлуки. И жажда. Жажда обладать тем, что недоступно. Дон Рён напрягся всем телом, читая учения Лао-цзы. Внутренний голос лишь хрипло посмеивался: — Зачем же так пугаться? Я здесь, чтобы дать того, чего тебе хочется больше всего. Дон Рён проигнорировал его и направился в переулок. Остановившись у самой стены, он сказал кому-то за своей спиной: — Выходите. — Хм? Маленький крольчонок заметил слежку? Всего лишь новички. Для нас они букашки. Дон Рён потёр виски. Навязчивый голос не хотел никуда пропадать. Даже больше, он расхаживал по сознанию, как хозяин. Читал мимолётные мысли, комментируя их многозначительным «хо», рылся в воспоминаниях, подкидывая некоторые из них Дон Рёну. Если бы кто-то попросил обозвать его для какой-нибудь энциклопедии, то это существо вошло бы в раздел «вредители». — Очень неразумное предположение. Дон Рён хотел ответить «вредителю» во всех интонациях опохмеляющегося Чхон Мёна, но краем глаза заметил белую униформу Хуашань и двух подростков. — Дон Рён, вот ты где. Зачем убегал от нас? Юн Чжон ступил в переулок, Чо Голь следовал за ним, оглядываясь. У него была развита интуиция намного лучше, чем у остальных в его поколении, поэтому он выдал то же, что и внутренний голос: — Здесь есть кто-то ещё. Дон Рён и Чо Голь уставились в одном направлении — выходу из переулка. Юн Чжон недоумённо переглядывался. Его навыки были на порядок выше, чем у младших, но врождённая интуиция была притуплена. — Мы в префектуре Хуам. Здесь нет ничего, — Юн Чжон не успел договорить, когда перед глазами выскочила тень. — (корейское неразборчивое ругательство)!.. — Старший, где ты выучил эти слова? — Голь, сейчас не до этого! Что здесь забыл последователь Чжуннань?! Адепт поприветствовал, сложив руки: — Ли Сон Бэк, последователь Чжуннань, второй ранг. Уже имел честь быть с вами знакомым, — на почтительной дистанции он выпрямился, наблюдая за напряжёнными подростками. — Я здесь ради просьбы к последователю третьего ранга, Дон Рёну. — Нет, — отрезал Дон Рён, направляясь к выходу из переулка. — Я ещё не озвучил просьбу. Дон Рён поравнялся с Ли Сон Бэком, вскидывая голову. Последователь Южного Края почувствовал скрытую угрозу, рукой потянувшись к мечу: — Последователям Чжуннань и Хуашань не о чем говорить. Пусть по логике вещей все взаимоотношения с послом из Чжуннань должны были закончиться в переулке, четыре человека — Дон Рён, Юн Чжон, Чо Голь, Ли Сон Бэк — спустя палочку благовоний сидели за столом ресторана «Пища Богов». Слуга, принёсший еду, как можно быстрее расставил блюда, сбегая от угнетающей атмосферы, повисшей над столом. Юн Чжон и Чо Голь первые взяли палочки, пожелав приятного аппетита и с неохотой прикасаясь к блюдам. Дон Рён, посверлив взглядом человека в бело-синей униформе, решил игнорировать незваного гостя, присоединяясь к трапезе. Ли Сон Бэк был последним, кто прикоснулся к палочкам и самым счастливым на вид в этой гнетущей обстановке. Их стол приковал заинтересованные взгляды. Первым сдался Юн Чжон, поставив с грохотом тарелку риса: — Может поговорим? — он обратился к Дон Рёну, — Послушай, он не сделал ничего плохого. Наоборот, он хотел помочь в прошлый раз. Нужно хотя бы выслушать его. — Только после того как ответит, что делал возле нашей секты со своим другом и лучшим учеником второго ранга Чжуннань, — Дон Рён так же поставил миску на стол. Все взоры обратились на Ли Сон Бэка. Он отставил миску с мясом, спокойно прожевав еду. Его спокойствию можно было только позавидовать. Даже возникал вопрос, что делали с адептами в Чжуннань: бросали в пещеру с ядовитыми насекомыми? Заставляли красть сокровище у дракона? Ну, или получать тумаки от забредшего в Сиань Чхон Мёна. — Старший Гым Рён дал разрешение разгласить секретную информацию, зная характер своего младшего брата, — два вопросительных взгляда вперлись в непоколебавшуюся фигуру. — Чжуннань получала множество сообщений со своих территорий о резком всплеске активности последователей демонических сект. Это происходит не только у нас, но и в других больших и малых сектах. — А это точно то, что мы должны знать?.. Юн Чжон задал достаточно логичный вопрос. Все в секте давно заметили резко поднявшуюся занятость старших. Младших же адептов держат в неведении. Было бы вразрез с правилами секты получить специально скрываемую главой секты информацию из другого источника. Особенно если этот источник кто-то из Южного Края. Но его проигнорировали. — И что? Вы решили помочь Горе Хуа с зачисткой? Очень великодушно, — взгляд синих омутов разил острее лезвия. — и глупо. — Нет. Это моя ошибка. С границы сбежала группа последователей демонической секты, пока я оттаскивал тела раненных дальше от поражённых демонической ци участков. В это время они ушли в сторону Горы Хуа и если бы это дошло до лидера секты — меня бы выгнали. Старший Гым Рён помог мне скрыть всё, а потом… — Вы наткнулись на нас. И по твоей вине ранили старших. — Именно так, — Ли Сон Бэк, закончив рассказ, решил перевести тему на причину своего прихода. — А теперь… — Извинись перед старшими, — три вопросительных взгляда вперились в Дон Рёна, который весь день был сам не свой. — Боясь за свою шкуру, вместо того, чтобы сообщить всё Хуашань и признать ошибку, ты подверг опасности моих старших. Что и следовало ожидать от последователя Чжуннань. Низко. Ли Сон Бэк сохранил относительно нейтральное выражения лица, со всей силы сжав кулак лежащий на столе. Юн Чжон и Чо Голь чувствовали, что Дон Рён перегнул палку. Немыслимо, чтобы второй ранг приносил официальные извинения перед третьим, так ещё последователь Чжуннань Хуашань. — Дон Рён, это слишком… Не успел Юн Чжон закончить, чтобы предотвратить бойню в людном месте, как услышал звук отодвигающегося стула. Все взгляды были направлены на стол, где «мирно» сидели последователи Чжуннань и Хуашань, ожидая развязки, но стоило Ли Сон Бэку сделать первый ход, как у всех повыскакивали глаза из глазниц. Последователь Южного Края преклонил колени перед кем-то с Горы Хуа, искренне извиняясь: — Это было моя ошибка. Я действительно трус, — Ли Сон Бэк до хруста сжал челюсть.— Если вы того желаете, я могу принести публичные извинения и принять достойное наказание. Мы, Южный Край, не бежим от ответственности за свои проступки. — Не надо. Этого достаточно. Так ведь, Голь? Чо Голь быстро закивал, соглашаясь. Когда обе стороны конфликта пришли к взаимопониманию, остался только инициатор публичного наказания-извинения. Все перевели взгляд на хранившего молчание Дон Рёна, ожидая вердикта. — Теперь понятно почему ты так понравился Гым Рёну, — он устало потёр виски. — Раз старшие не имеют претензий, можешь забыть о разногласии. — Благодарю. Ли Сон Бэк встал на ноги, отряхивая подол формы. Но за стол не сел. — Раз так, то теперь я хочу озвучить просьбу, которую передал старший Гым Рён: «Джин Дон Рён, не покидай гору Хуа в течении десяти лет». Спустя десять минут на улице: — Голь, нужно быстрее разобраться с заказами от соучеников. Помоги мне, — Юн Чжон передал часть вещей. — Ли Сон Бэк, сегодня фестиваль цветения сливы. Почему бы не остаться? — Но мне нужно вернуться… — Точно, — вмешался Чо Голь. — Вы говорили, что старший помог Вам. Почему бы не купить ему подарок в благодарность. Что ему нравится? Ли Сон Бэк задумался. Ему понравилась идея младшего адепта и троица пошла прошаривать ларьки на поиск заказов от оставшихся на горе Хуа адептов и подарка для Гым Рёна. Дон Рён же отстал от основной группы. Внутренний голос оставил его после того как они ушли из «Пищи богов» и теперь он мог подумать над этим. Вернее он хотел, но Чхон Мён полностью поглотил его мысли. Вот их первая встреча, когда он разъярённый влетел посреди разговора с лидером секты; Вот разговор после тренировки, когда за Дон Рёном наблюдал сонный Чхон Мён с дерева; Ночь у домика с озером, где цветёт слива и неловкие похлопывания по спине; Ярка улыбка, когда он шутит, недовольный взгляд, когда Дон Рён вновь ловит его на побеге, жаркие споры и сон под открытым небом. Его было слишком много. Настолько, что это вызывало мигрень и порождало слуховые галлюцинации. И Дон Рён был уверен, что это дело рук «вредителя», влезшего в его память и затаившегося в ожидании момента… Но какого? Что ему нужно было от кого-то не проявившего таланта? И что имела ввиду дева Цзян?.. — Твой наставник это Святой меча? — Ли Сон Бэк подошёл к Дон Рёну, бережно убирая свёрток с подарком во внутренний карман. — Мгм. — Трудно быть учеником кого-то столь… — Талантливого? — Нет, — Ли Сон Бэк покачал головой, мечтательно глядя в небо. — Ослепительного. Дон Рён остановился, вперив взгляд в прямую осанку Ли Сон Бэка. Ослепительный. Тот, за кем не угнаться. Тот, кто приковывает взгляды. Тот, кто принадлежит миру, а не одному человеку. — Твой наставник, — Дон Рён сглотнул, ощущая сухость во рту. — Кто он?.. — У меня нет учителя. — Тогда?.. — Но я наблюдаю за старшим Гым Рёном. — За, — Дон Рён вновь хотел по старой привычке назвать его «старшим братом». — ним? — Да, за ним. Может для тебя он лишь член семьи, ушедший в поисках Пути. Но для всего второго поколения он — Солнце. — Слишком… красиво звучит для него, — Дон Рён прыснул, равняясь. Он успел проникнуться к такому простодушному человеку симпатией. Пусть с обоими братьями они были разными по характеру, но вкус в людях один на троих. — А ты тогда кто? Луна? — Трава, греющаяся в лучах Солнца. А ты? — Дон Рён вскинул брови от неожиданности. — Да. Ты и Святой меча. Если правильно помню, ты единственный его ученик. — Это… — Дон Рён задумался. Он прочёл достаточно много философский трактатов и сборников поэзии, пока жил на горе Хуа, но нужная метафора не приходила в голову, — Ветер и камень?.. — Ли Сон Бэк не перебивал его, давая собрать мысль воедино, — Он такой… не постоянный. То он бездельник, которому лишь бы выпить и навести суету. Не Благородный клинок цветущей сливы, а гроза пустых кувшинов и золотых пилюль для похмелья, — Дон Рён раздражённо пнул камень. — Но иногда… он достойный наставник. И собеседник. И я… Дон Рён не успел закончить, заприметив в толпе знакомый силуэт. Это была дева Цзян, направляющаяся в неизвестном направлении. Ощущение надвигающейся опасности поглотило Дон Рёна и он ринулся следом, окрикивая девушку. Ли Сон Бэк отправился за ним, перехватывая по дороге нагруженных вещами Юн Чжона и Чо Голя. Четвёрка преследовала девушку до окраины города, остановившись перед лесом. — Дон Рён, что случилось? Куда ты так рванул?.. — Поблизости последователь демонической секты, — Ли Сон Бэк шагнул вперёд. — Возвращайтесь на гору Хуа и сообщите старшим. Я отправлюсь в погоню. — Я с тобой, — Дон Рён шагнул вперёд под ошарашенные взгляды. — Туда убежала моя знакомая. Она простой человек. — Дон Рён! — воскликнул Юн Чжон. — Хорошо, — Ли Сон Бэк кивнул. — Разделимся. Если наткнёшься на девушку — уходи в безопасное место, если на врага — подай знак. Двое совершенствующихся одновременно вошли в лес, разделяясь. Юн Чжон сбросил вещи, направляясь следом. Чо Голь последовал его примеру, держа на готове меч. Дон Рён искал недолго. Совсем скоро он вышел к той поляне, где смотрел на луну с Чхон Мёном. Под тенью дерева, стоящего прямо по центру, стояла обнимающаяся пара. Дон Рён хотел окликнуть их, предупредив об опасности, но замер на месте. Дева Цзян вонзила нож в спину мужчины. Его тело ослабло, наваливаясь на неё и цепляясь за одежду. Голос прохрипел в неверии: — Почему, младшая с-сестра… Дева Цзян промолчала, отталкивая от себя мужчину. Тело повалилось на землю, лицом к возвышающейся девушке. Её силуэт, подсвеченный луной не напоминал ни скорбящую о возлюбленном кроткую деву, ни бесстрастную совершенствующуюся. Волосы рассыпались, ниспадая на плечи не чёрными волнами, а неестественно пепельными. Глаза горели алым подобно разрастающейся метки на лбу. — Почему? — она улыбнулась, обнажив клыки, — Потому что я люблю тебя, мой дорогой предатель. И хочу, чтобы ты вечно был подле меня, — она присела на колени, обхватив лицо напротив и касаясь губами чужих. — А теперь умри, старший брат. Несмотря на её уверенные слова, человеческое тело в руках осыпалось на землю, оставляя после себя лишь скелет. Тёмная дымка расползлась по земле, собираясь в один силуэт. — Высший демонический волк, — одновременно выдохнули Дон Рён и пришедший Ли Сон Бэк, обмениваясь взглядами. Если не поспешить, то двум адептам не самых лучших способностей придëт конец. Осталась надежда только на ушедших за помощью Юн Чжона и Чо Голя… — Дон Рён! — ну, или нет. — Что вы здесь делаете?! — Тоже, что и ты, младший адепт, — вставил Юн Чжон, осматривая обстановку. — Мы здесь, чтобы забрать тебя и твою знакомую. Этот лес находится рядом с горой Хуа. В любом случае сюда скоро придут, уловившую демоническую ци последователи второго ранга. — Старший прав. Дон Рён сдался под их натиском, возвращая внимание накалившейся обстановке. Ли Сон Бэк быстро среагировал и сдерживал натиск когтей своим клинком. Пока он лидировал, парируя демонические выпады и оставляя порезы, источающие туман, поверх шерсти, Дева Цзян (?) стояла в отдалении, задумчиво рассматривая битву. Она держалась в отдалении от тумана, исходящего от демона и в следующее мгновение стало понятно почему стоило клинку разделить волка пополам. — Ли Сон Бэк… — Замер. «Просто не подходи к туману, если не хочешь умереть» — Это из-за тумана. Не вдыхайте его, — Дон Рён закрыл нос и направился вперёд, чтобы в тот же момент быть отброшенным быстрым рубящим ударом назад. — Что!.. — Дон Рён, отойди, — Чо Голь вышел вперёд, блокируя серию ударов. — Кажется, он не в себе. — Тебе и не кажется, — Юн Чжон поспешил помочь. — Дон Рён, быстрее!Уводи свою знакомую и отступаем! Дон Рён кивнул и поспешил к деве Цзян безразлично стоящей под деревом. Она отделила череп от остального тела и всматривалась в пустые глазницы. — Дон Рён, у тебя ведь тоже есть человек, за которого ты готов отдать всё? У меня вот есть. Мой любимый старший брат. Какая жалость, что он оставил меня, запечатав всю силу. Отрезанный язык — это больно, — девушка мечтательно улыбнулась. — Но теперь он со мной. Ты счастлив, старший брат? Твоя милая младшая сестрёнка теперь всегда будет с тобой. — Дева Цзян… — Точно, — она обернулась, приближаясь к Дон Рёну, — Что-то объяснять без языка так проблематично, но теперь, в честь нашей дружбы, стоящей выше других привязанностей, я расскажу тебе, — она приблизила своё лицо максимально близко, смешав дыхание и наблюдая за глазами напротив, — Ты, я и нам подобные — самая большая гниль совершенствования. По крайней мере твой наставник скажет именно так, когда узнает правду, — она усмехнулась лисьей улыбкой, вспоминая прошлое. — Но это не так. Мы всего лишь совершенствуемся через внутреннего демона. Он ведь уже говорил с тобой? Ты чувствуешь его внутри себя? Дева Цзян нажала своим изящным когтистым пальцем на даньтянь во лбу. — О? Какой недружелюбный. Неудивительно, ведь его насильно пересадили в такого юнца, — она покачала головой, — Бедняжка. Даже подпитываться нечем. Не волнуйся, сестрица это исправит. Дон Рён, — она обратилась к застывшему даосу. — Ты хочешь стать сильным, несмотря на тернистый путь? Несмотря на косые взгляды? Пересуды? Ненависть близких? — Я…что… н-нет… — Как жаль. Твой внутренний демон имеет безграничный потенциал, — она прикусила палец, положив его на повязку, пропитавшуюся кровью. — Если кто-то снимет мою печать, запомни: Небо и земля не обладают человеколюбием…***
Старшие второго ранга пришли, когда всё закончилось. Они были потрёпаны, давая понять, что спешили сюда с другой миссии, почувствовав демоническую ци. Удостоверившись в том, что опасность миновала, а младшие относительно целы, они поплелись в сторону горы. — У-а-а, я обещала Исоль после миссии выйти в город, — девушка зевнула, потягиваясь. — Не драматизируй. Лидер Горы Хуа столь добродушен, эх... Глава Сычуань Тан меня бросает то сюда, то по делам нашей секты. Я вот уже пару месяцев не видел даос-хëна. Представь, у него появился ученик! — Да-да. Уже все наслышаны о том, что ты без собутыльника остался. Если так хочешь — тоже найди себе ученика. — Мне тебя хватает. — А мне с излишком. До встречи в секте. — Эй, Сосо! Девушка умчалась в сторону горы Хуа доложить о проделанной работе и отправиться на блаженный отдых. Мужчина же в зелёном остался на месте, прислушиваясь: — О, вспомни солнце — вот и лучик. Даос-хëн, мы как раз о тебе говорили. Пришёл за лучшим другом или, — он закатил глаза. — ненаглядным ученичком с шилом в одном месте. — Кто бы говорил. Если бы не Сосо — лежать бы тебе три метра под землёй. — Ну, по крайней мере, я всё ещё жив-цел, а вот твой ученик и его друзья не особо. — Что произошло? — уже серьёзно спросил Чхон Мён. — Не имею ни малейшего понятия. Когда мы пришли, двое из младшеньких валялись в отключке у дерева, а один сидел перед кучами грязи. Эй, даос-хëн, ты куда? — Забрать мелких домой. — А как же я?! — А ты «всё ещё жив-цел» в отличие от них. Чхон Мён ушёл в сторону, где недавно шла бойня, под возмущённые крики. Его взору открылась освещённая луной поляна, где под ближайшим к нему деревом привалились уставшие Чо Голь и Юн Чжон, а в отдалении, под самым большим деревом сливы, сидел на коленях, опустив голову, Дон Рён. — Дон Рён? — в ответ тишина. — Пойдём домой? — Старший Чхон Мён… У меня умер знакомый человек. — Да, подобное случается. — И она была счастлива. — Это хорошо. — Но мне грустно, — он посмотрел на соседствующие могилы на одной из которых лежал нож с исчезнувшими иероглифами. — Что будет с её комнатой? А вечерние выступления? Знакомые? Засушенные листья чая. Их нужно выпить. А кто расскажет мне про разницу между техниками? — Дон Рён. — А её недовольный взгляд? Старший, ты знал, что когда она смотрела на меня недовольно, вокруг глаз скапливались морщинки. Интересно, сколько ей было лет? она ведь тоже совершенствующаяся. — Дон Рён. — А ещё… ещё… Старший Чхон Мён, это ведь странно желать встречи с тем, кого больше нет? Мама тоже неожиданно ушла, но ни Ын Рён, ни Гым Рён никогда не упоминали о ней после этого. А я так хотел услышать… Чхон Мён присел на одно колено рядом, заглядывая в лицо. Нет, Дон Рён не плакал. Но он был потерян. Будто его бросили в море с бушующими волнами, чтобы научиться плавать, но он лишь пошёл ко дну. — Хочешь поговорить о ней? Дон Рён некоторое время сидел, вперив взгляд в нож. Воспоминания о человеческой жизни, которую поглотили зависимость и слепая любовь по ушедшему, остудили его пыл и он покачал головой. Он отматывал время назад, возвращаюсь к последним словам, после который тело девушки исчезло в свете взбунтовавшийся светлой ци, как и демонический туман: Если кто-то снимет мою печать, запомни: Небо и земля не обладают человеколюбием… …и предоставляют всем существам возможность жить собственной жизнью. — Поэтому живи и выбери верный путь, отличный от моего.