Нарисовать мечту

Мы с черепашками собрались в уютной комнате переговоров, примыкающей к лаборатории, но имеющей отдельный вход. Для удобства там располагались большой монитор на всю стену напротив проема и кофе-машина в углу у двери. А вот стулья вокруг стола с компьютером не расставлены, чтобы стоя было проще быстрее размышлять и скорее разойтись, не валяя дурака в уютном положении — переняли опыт совещаний в крупных корпорациях. Однако, мне жутко захотелось опустить свою пятую точку, ибо Леонардо огорошил планом: — Так как у нас возникли некоторые… заминки ввиду… временного отсутствия сознания и, соответственно, умений Кэролайн, мы пришли к выводу, что следует сдать ее… оболочку для получения кое-каких недостающих данных. Чувствовалось, что Леонардо слова давались с трудом. Он то и дело многозначительно поглядывал то на меня, то на Рафа, будто извиняясь за риск, но намекая на то, что отказываться от затеи не собирался. Сердце замерло, перед глазами замельтешили точки, и я пошатнулась. Рафаэль, стоявший рядом, схватил меня за предплечье и потащил вверх, возмущаясь: — Неужели настолько впечатлительная? У нас из-за этого могут возникнуть дополнительные проблемы. Вот как мутантов, так она не боится. Стой ровно, трусиха! Рано дрейфить! — Да вы меня в рабство собрались отдать вообще-то! – запричитала я, ища поддержки у остальных присутствующих во взглядах. Понимание я нашла у Донателло, сожаление у Леонардо и отчего-то безразличие у Микеланджело. Только Диана побледнела так же, как сама, если не сильнее. Она смотрела остекленевшими глазами, едва ли не на грани брызг слез. Конечно, случись что со мной, она в чужом мире останется одна, пусть и с ниндзя в панцирях. Тьфу! Нельзя же себя сразу хоронить заживо! Долой панику! Черепашки не допустят непоправимого, верно? — Формально да, – подтвердил умник, – однако от тебя ничего особого не требуется. Мы вызвалим тебя позже. — Да просто сыграй свою роль молча и все, – рявкнул злой Майк, погруженный в свои мысли до этой секунды, как казалось. А слушал он точно внимательно и переваривал по-своему. – Ничего сложного. — А если они меня убьют?! Грохнут прямо там же, на месте передачи! – предположила я. – Даже вы не успеете предотвратить выстрел снайпера! — Не должны, – успокаивал лидер. – Лайн, похоже, слишком ценный кадр. Смерть во имя мести за измену чересчур просто для их методов. К тому же, рассуди, разве была ли она до сих пор жива, если на самом деле хотели бы ее истребления? Уверен, что не настолько прям сильно Кэр насолила, если не стали раскапывать глубже о ее пропаже намного раньше. Очевидно, у секты есть проблемы поважнее одного единственного сбежавшего с засекреченной информацией. К тому же, мы все перепроверим по нескольку раз, прежде чем высовываться открыто. — Тогда зачем я, вернее она, вообще им нужна? – я пыталась разобраться. Нужно же знать, за что погибать. — Кодекс. Каждый агент устранения в частности обязан официально пройти обряд отречения, когда уходит в отставку, или же выбирает в противном случае смерть. За голову Кэролайн все еще назначена награда. Основное преимущество в том, что за прежнюю, – объяснял Донателло. – Затмению понадобится время, чтобы сверить анализ ДНК и провести кое-какие тесты. — Так вы что, нажиться собрались? – я ошарашено вылупилась, начиная сомневаться в благородстве черепах. А стоило выбросить мусорные предположения из головы. И без того стремно. — Нет. Удобный отвлекающий маневр, – ответил лидер, явно не собираясь продолжать. — Хорошо. А если мне мозги промоют? Я и так уже с ходу не она! Здесь вообще тройное изменение личности! Поймут же! Поймают на первой же лжи! – рассуждала я об опасениях. — А у нас четкие инструкции подготовлены, – пробасил бунтарь. – Что кому и как говорить. Выучишь парочку страниц за полторы суток? — С памятью у меня не очень, – нахмурилась я. Предчувствовала, что сие однажды будет стоить жизни. – Даже если зазубрю, от нервов точно все забуду или напутаю. — Так на что ты годна вообще?! – вспылил Рафаэль в сердцах. — Я рисую, – нервно усмехнулась. – Стихи иногда пишу. Рассказы. — И вот к чему вся наша жизнь скатилась из-за этого! – прошептал язвительно озорник, скрестив руки на груди. – Невинное, безобидное хобби не требует ответственности, да? — Кира понятия не имела, что все так сложится по-настоящему, – вклинилась бесстрашная Диана, как будто не чувствовала, как пылал младший. Или наоборот как раз поэтому попробовала остудить и осадить? – Если рассуждать справедливо, то каждый фанат такое навоображал про вас, и не только… — И ты ей помогала в этом? – подмигнул Микеланджело, скорее утверждая, а не спрашивая. – Приложила руку к… ситуации, так помалкивай. Не испорть впечатление о себе. — Почему полторы суток, кстати? – встрепенулась я, понимая, что с текущего момента начался некий условный обратный отсчет. — Послезавтра в Нью-Йорк прилетает заместитель председателя, – поведал Донателло, поправив повязку. Заживающая рана, наверное, под бинтами чесалась. – Это он отдал распоряжение о поимке Лайн и поэтому заинтересован особо рьяно в беглеце. Предполагаем, что имеют место быть личные счеты, о чем Кэр благополучно помолкивала. Умник странновато глянул на секунду на Красного. Не пытался ли Раф использовать благосклонность девушки во имя миссии, да не вышло, потому что сам попал в собственноручно расставленные сети?! Нет, не в какие ворота! Слишком шаблонно же, ребята! Может, забияка что-то выяснил, но тоже умолчал. Как же, оказывается, фигово видеть не целиком картину, а лишь ее фрагменты. — Я позже поделюсь всеми нарытыми необходимыми досье, – пообещал раненый. — Да не справится она, – хмыкнул младший. – Сколько там папок с данными? Целый том! И это только необходимый минимум. Прочитать не успеет, не то что запомнить что-нибудь. Пробежать по диагонали тем более не принесет полезных результатов. Смотрите реально на вещи. Нужно переходить сразу к плану «Б». Или даже «Ц». — Вообще-то, напомню, я создала здесь многое! – неожиданно для себя огрызнулась дрожащим, срывающимся голосом. Уж на кого-кого, а то, что агрессию когда-либо придется направить на Микеланджело, никогда не приходило в голову. Почему он такой? Мало ему уделила внимания на страницах комикса, слишком. Прямо ощутила себя сволочной эгоистичной матерью с недолюбленным ребенком. Что я знала о нем? Не понимала и лишний раз не прилагала усилий, чтобы разобраться в непростом характере под маской беззаботного смешливого простака. — Ох, да? И как зовут зама? – склонив голову, уточнил балагур. – Что он за человек? — Ну, я еще не до конца многие элементы продумала! – оправдывалась я. – Комикс в процессе ведь! — Вот то-то и оно, – фыркнул Оранжевый. – Будет наука на будущее лучше продумывать не только сюжет, но и детали заранее, – и горько осклабился куда-то внутрь своих дум, а не мне. — Так, может, я банально догадаюсь, раз эта вселенная наполовину моя? – понадеялась я на волю случая. Вдруг и правда пальцем в небо попаду интуитивно верно? Ибо именно так и подходила к творческим замыслам. Зачастую выходило, лепилось хоть что-то. — Внимательно слушаю. Имя. Явки и пароли, – бросил вызов голубоглазый. Нарывался, что ли? Что с ним? Как же он походил в раздражительном гневе на Рафа! Нет, пожалуй, даже страшнее выглядел. Радовало только то, что ярость не была направлена ко мне напрямую. Ощущалось, что его трясло изнутри, но без укоризны к моей персоне, на некое положение в целом. — Брэйк! – вмешался Раф и угрожающе уверил братьев: — Я натаскаю ее сам, – невольно я сглотнула после его тона и криво улыбнулась. По крайней мере проведу время перед кончиной вместе с Рафом. Только бы не засмеяться истерически! Сплинтер явно хитро заметил бы о том, что с мечтами следует быть осторожнее, ведь они обладают свойством сбываться. — А мое мнение учитывается хотя бы в чем-нибудь? – вопросила я. — Разбежалась, – прорычал Рафаэль, хохотнув. Маньяка забавлял мой страх. – Делай, что велят. Раз уж ты здесь, прочувствуй, каково быть на месте своей главной героини. — Пожалуйста, доверься, – продолжил релакс-кампанию старший. – Мы уже слишком много вложили сил и ресурсов, чтобы прикрыть лавочку из-за мелкой неурядицы, – вообще-то прозвучало обидно. Умаляли мою значимость любимые герои как только могли. – Пока генеральные члены Затмения не вступили официально на высокие государственные посты, необходимо предотвратить их распространение. Иначе со временем им станет принадлежать вообще все. — А как же иллюминаты всякие? – съязвила я. – Разве на тронах и так не сидят уже рептилоиды? Почему они не вмешиваются? — Кроме нас и парочки наших знакомых, рептилоидов точно не существует. Иллюминаты и масоны тоже присутствуют в Затмении. На самом деле еще не удалось вычислить, ответвление ли кого-то из них, но есть предпосылки полагать, что это так, – поведал Донателло с серьезными щами. – Или же, напротив, их постепенно поглощает секта, – гений схватился за голову одной рукой, неожиданно скорчившись от боли, сгибаясь. – Ай. Я позже сформулирую мысль. Подожди. — Тебе плохо? Прости, – извинилась я. Не хватало, чтобы из-за моего любопытства ученый пострадал. – Я все поняла, спасибо! — Да все нормально, – Донни выпрямился, махнув рукой. – Уже почти привык. Скоро перестанет, – еле выдавил подобие улыбки. — А мне полагается хотя бы в общих чертах знать блестящий план? – обратилась я к Леонардо. — Для безопасности нет, – помотал отрицательно головой командир. – Если действительно хочешь помочь как автор наших судеб, пожалуйста, сосредоточься на других вещах. Не забивай голову почем зря. Лучше запоминай то, что пригодится. — То есть меня должно успокоить, что я совсем не буду иметь представления, чего ожидать, потому что это призрачная гарантия безопасности? – цыкнула я, дернувшись, когда ощутила, как Диана взяла меня за жаркую потную руку. Думаю, ей самой хотелось утешения не меньше моего. Хочет опоры — пусть держит своей прохладной липкой ладонью. Что я, не выдержу, что ли, и за себя и за других отдуваться? Вот только моя внутренняя недотрога снова проснулась некстати и взбунтовалась. Последнее, что хотелось бы ощущать в напряженном состоянии, чужое прикосновение. Абстрагироваться от этого было сложно. Сильно напрягало. Когда мне просто страшно, это одно. А когда я еще и на взводе, предпочитала, чтобы ко мне не подходили и тем более не трогали, дабы ауру свою не запятнали моей темной энергетикой. Но не отвергать же напуганного человека из-за этого. Диана своя в доску. И все же ее пожатие как будто мешало думать. Вообще все отвлекало от логических заключений, поскольку внутренний голос разума просто орал просьбу остепениться и предотвратить авантюру любыми способами, хоть претвориться мертвой, как опоссум, а перекричать его удавалось с трудом. — Именно так, – кивнул утвердительно Лео. — А если я откажусь? – упиралась я, сжав руку подруги в ответ инстинктивно из-за эмоций. – Вот просто сяду на пол и никуда не двинусь! — А у тебя выбора нет, дорогуша, – гадко хихикнув, процедил Майки, приближаясь подобно хищнику к жертве. – С тебя все началось. Тобой и закончится. Бу! – напугав меня до чертиков, отчего я смешно сжалась, Микеланджело жутко расхохотался и последовал к выходу. – И без сопливых тупиц справимся, если что, – бросил он напоследок, закипая. Нет, я была не права. Агрессия явно направилась ко мне. На сей раз по крайней мере. — Да что с ним?! – не выдержала и напряженно сыронизировала: — Передоз рафамином?! — Препарат от респираторных заболеваний тут не при чем, – вздохнул Донателло. Рафаэль не дал гению взять еще слово, перебив, чтобы рассказать следующее: — Заткни пока хлеборезку, Дон, – только бунтарь матерился особым тоном дома так, что обращенные к братьям острые выражения от большой заботы звучали как успокаивающее мурлыканье кота. – Тебе нельзя трещать много. Из-за Затмения у Джонсов начались неприятности. Они вынужденно эмигрировали на время из США в Канаду. Произошло все как раз, когда мы столкнулись с Кэролайн. Вернее, ее ниточки расследования привели в элитную частную школу, куда ходила Шедоу, приемная дочь друзей. Туда же ходит и ее бывший лучший друг, сын кого-то из приближенных к верхушке. Ну как. Оказалось, совсем пятое через десятое. Но зато выяснилось, что этот пацан и ввязал по самые помидоры ради собственной выгоды и для услужения перед сектой нашу красавицу. Темперамент по-особому выделил характеристику. Сразу чувствовалось насколько трепетным было его отношение к ней. Да все черепахи взгрустнули, вспоминая девочку нежной печалью. Любо наблюдать. Умильное и трогательное зрелище. — Жестко подставил ее. Я едва удержал Кейси от того, чтобы тот не покалечил подростка до полусмерти. А Майки… он… слишком привязался к… названной племяннице. Ну, конечно. Люблю я ему прививать в некотором роде околопедофильские наклонности. Вот только сколько же Шедоу лет? В этой истории, надеюсь, Джонсы взяли из приюта девчонку уже не младенцем, а повзрослевшей, и сейчас поэтому ей хотя бы четырнадцать. Подумаешь, раза в два младше дяди-ухажера. Господи, что я действительно творю постоянно с жизнями черепашек?! Хотя это же в том числе канон, хм. Зато мужик старше девушки, а не наоборот, и то хлеб. Лучше так, чем по-другому. Зачем я их оправдываю?! Может, это я окончательно озабоченная извращенка, а речь и правда шла про обычного ребенка и ничего такого. Чисто родительские чувства черепахи. — Тоскует и места себе не находит. Мы ведь полностью оборвали связь на всякий случай. Так, азбука Морзе по закрытому каналу раз в двое суток. А сейчас еще выяснилось, что некая Кира, возможно, и внесла лишнюю смуту в нашу жизнь, повинна во всем треше. Он не переносит вас совсем. Пока. Переварит, может. Но не сейчас. Мелкий запутался. Прекрасно его понимаю. Осуждать не за что. Вот оно что. Младший если и источал позитив, то только напускной, и явно совсем не предназначался гостям из иного мира. Сердце разрывалось от жалости. Приголубить бы парня, бедняжку. — А еще Майки пробует себя в качестве писателя, – добавил Дон под неодобряющие взгляды старших. – Ему уже отказали в печати в трех из пяти, а еще два издательства в принципе отказались браться за вычитку. Для себя печататься в частной конторе не видит смысла, поскольку мы можем это и на дому сделать, а потом самостоятельно бесплатно распространять на первых парах. Но Майки в этом плане оказался непримиримым идеалистом. Он хочет, чтобы все прошло по правилам через те же стадии становления автора, через которые проходили знаменитые писатели. Мечтает о, так сказать, сразу официальном признании призвания. Первый отказ он получил в день отъезда Джонсов. Сразу, как только распрощался с племяшкой, ему пришел имейл с нелестными комментариями от главного редактора на часть черновой рукописи. Не сказал бы, что написано прям настолько плохо, чтобы так разгромить, все же это не чистовик. Может, Майк просто поторопился, я в этом понимаю мало. Но он окончательно пал духом, связав неудачу с Затмением. Ассоциируются они теперь у него с личностным крахом. — Как ты поняла, поэтому он замотивирован как никогда сильнее всех нас вместе взятых поскорее разобраться с бандой псевдопроповедников лучшей жизни, – завершил Леонардо. – Впрочем, ради малышки каждый из нас готов отдать жизнь. Она заслуживает лучшего. У нее непростая судьба брошенного ребенка. — Я не знаю, как это все комментировать, – я растянула слова, пребывая в шоке. – В моем начале истории этого нет. Сюжет начинается совсем с другого момента. А писательство Майкла Ангельского есть канон. А вот я бы, кстати, с удовольствием почитала вашего брата. Как я упустила интереснейшее о Майке? — Ты хотела позже выпустить спешл о прошлом, поэтому еще просто не успела показать это все, – напомнила тихо Диана и прошептала: — Я туда… в клетку с тобой. — Исключено, – обрил Леонардо, услышав даже через стол. Ниндзя все-таки и по губам прочел бы. Шифроваться перед зелеными парнями, пожалуй, было бессмысленно, даже если общаться на некоем выдуманном языке. – Напрасные жертвы никому не на руку. — А моя, значит, да? – я тяжело выдохнула. – Ненапрасна? На чью руку тогда? — Боюсь, что так. Риски оправданы. Мы не один час занимались мозговым штурмом, чтобы к этому окончательно прийти. Все будет хорошо. Планерку объявляю закрытой, – оповестил лидер, разворачиваясь к двери. — И что теперь? – задалась я вопросом, смотря на профиль Рафа. Пожалуй, мне понравилось больше наблюдать, как он взаимодействовал с другими, нежели когда обращался непосредственно ко мне. Хулиган в семье, в родных стенах становился как будто другим, раскрывался иначе. Таким притягательно мягким рядом с братьями, а не пугающе колким, когда психовал передо мной. Да и тогда я не давилась смущением. Уверена, что даже ругался он со своими иначе. Что ж, тихо издали смотреть и безнадежно воздыхать — мое привычное состояние. Впрочем, мы же как раз любим героев именно за то, как они общаются и действуют между собой. Парень повернул голову и ответил, ухмыляясь зловеще: — Пойдем на тестирование для разогрева. — Какое? – я нахмурилась. — Обычное. Для недалеких. С двумя вариантами ответа, – пробасил черепаха. — А потом что? — Суп с котом. Узнаешь. — А мне можно с вами? – запаниковала Диана, поняв, что раз Лео и Дон тоже уже вышли, не знает, куда деваться. Чувствовать себя как дома не получится, находясь в стрессе. — А? – Рафаэль словно очнулся, осматривая подругу, как впервые увидел. – Да без разницы, – равнодушно пожал плечами. Диана улыбнулась и отпустила руку. Я повертела кистью, разминая затекшие мышцы — крепкое пожатие.