Нарисовать мечту

Прижав подбородок к верхнему краю пластрона, Донни обреченно покачал головой в отрицании. Очередная дверь оказалась простым плоским проходом в никуда, за ручку коего даже невозможно взяться. В отличие от всех прочих изображений, поглощенных картиной, порталы в мир, где застрял Джек Кирби, не приобретали трехмерную форму. А в виде чего и кого мы только их не создавали на бумаге! С проемами в иное бытие не проигрывался и дальнейший нарисованный сюжет, обрываясь на моменте соприкосновения или спонтанного раскрытия. Затем снова подчинялся лишь изменению вида условного туннеля, позволяя стирать следы предыдущих попыток. Ученый пожурил себя за то, что упорно полагался на эфемерное волшебство для связи с другом. Очевидно, что иллюстрации не работали, как до́лжно, в случае с Королем Рисунка. Вопрос следовало закрыть до поры до времени. — Донни, – обратилась я к гению с предположением, – этот великий художник-комиксист умер в нашем мире и стал прототипом для героя в вашем, заслужив второй шанс на жизнь таким образом. А после получил своеобразный третий, покинув твой. Не считаешь ли, что он давно мог нарисовать себе окно в эту вселенную, если бы правда хотел вернуться сюда? — Только если с кристаллом или им самим ничего не случилось, – добавила Диана справедливо, чтобы сгладить острый угол печали. — Возможно, в фатальном смысле с него хватило условных перерождений, – завершила пессимистичную мысль я. — Или еще не пришло время четвертого перезапуска для Кирби, – подумала подруга. – Оттого и картина оказалась бессильна против обладателя кристалла, по сути равного по силе? У артефактов, наверное, общая природа, и они, как однополярные магниты, сопротивляются другу другу? Если все это время картина была здесь, в этом мире, она не пускала художника сюда через дверь, нарисованную кристаллом? – я поразилась рассудительности Дианы и мысленно похвалила за идейность. — Конечно, я рассматривал проблему с разных позиций. Вы обе правы. Это мне следовало уже забыть и смириться. Трудно объяснить. С Кирби я ощутил настоящую своего рода особую ментальную связь. Именно поэтому меня так тянет просто разузнать, как он там. Уверен, мы отлично поболтали бы. А как он был бы удивлен, что я отыскал способ найти его! Но на нет и суда нет. Ни я, ни вы ничего больше не можем предпринять. Не секунду меня перемкнуло. Мы же не в фанфике каком-нибудь со смешанной направленностью?! Разведывать, чтобы узнать правду, об истинных наклонностях умника что-то совершенно не хотелось. Так или иначе, в случае чего, лишь добавился плюс один повод пожалеть бедолагу. По крайней мере гений уже не хватался за виски, вероятно, избавившись от бесконечных головных болей. Конечно, профессор пригласил нас, когда остальные черепашки еще почивали, и мы ни с кем не столкнулись. Однако повод спуститься в их логово благодаря Дону есть бесценная возможность побывать в гостях героев. На чужих страданиях далеко не уедешь, но капля меда в ложке дегтя особо сладка. Осталось только найти повод задержаться. Точно. Шедоу. Чуть не забыла! — К нам тут ваша племянница обещала заглянуть. Ей ближе было бы прийти сюда, чем переться до нас. Может, навестила бы заодно еще раз дядюшек? Разбудила бы, навела хаос, все как она любит? — Не думаю, что Шед сегодня где-нибудь вообще появится, – безоговорочно утвердил гений. – Там что-то с ее документами в школе произошло. Всем Джонсам не до гостей. Жуткая волокита. Меня просили не лезть, – огорченно, с нотками разочарования и раздражения добавил он тише: — В этот раз принципиально я настолько не лез, что даже не в курсе. И не хочу знать. Огорчившись, оттого что не нашлось причин погостить, я поднялась, чтобы огорченно попрощаться. Но подруга предвосхитила планы прокрастинировать в верхнем мире: — Если честно, я все-таки очень хочу свой бассейн, Кира. Впереди жаркое лето. Я успею набарахтаться вдоволь, прежде чем придется его законсервировать до следующего сезона. Обещаю, буду сама за ним смотреть, – молящими очами щеночка взглянула девушка сперва на меня и, дождавшись утвердительного кивка, затем на ученого: — Можно нам, Донни, остаться, пожалуйста? Вы же тоже когда-нибудь могли бы ночной заплыв устраивать, наверное. И Джонсы в любое время приезжать. В общем, бассейн будет же для всех по сути. — Оставайся. Мне не жалко замаранной бумаги, – Фиолетовый подвинул стопку листов к художнице. Наш запас, принесенный с собой, иссяк. – Дорогу творцам, – дружелюбно улыбнулся мутант. Разумеется, причин ерепениться уже формально бывшей студентке для меня не находилось ни одной. К тому же абсолютно прохладно относилась ко всему, что связано с водой. Так что, каламбур, топила изначально за то, что нам бассейн вовсе не нужен, если мы не проживаем в теплом, южном штате. Диана, может, в тот раз и подрасстроилась на самом деле, умело скрыв настрой, но мои доводы приняла. А мечты все же взяли верх позже, когда сама природа намекала на их осуществление, против чего идти нечестно с моей стороны. На здоровье, пускай вносит любые изменения в наше гнездышко. Но без моего участия на этапе мозгового штурма. Я свое банальное нежелание снова вникать в инженерно-конструкторские дебри не собиралась утаивать: — Ди, только можно как-то без меня заниматься всеми этими чертежами, а? Ты же знаешь, как я это дело ненавижу больше всего остального, что как-то связано с рисунком. — Да, думаю, я справлюсь, – подруга еле сдерживала лыбу до ушей от радости, едва ли не подскакивая на стуле в нетерпении поскорее покончить с картинкой и погрузиться с разбегу во влажную прохладу. Мое присутствие ей определенно не требовалось в тот час. — Хочешь, помогу? – склонив голову в бок, предложил Донателло задумчиво. – У меня уже есть несколько занимательных идей о подогреве и фильтрации. А с наброском бассейна, думаю, даже я справлюсь, – хихикнул инженер иронично. — Конечно, хочу, – простодушно отозвалась девушка, заиграв румянцем. – А то я сама так накосячить могу с технической точки зрения. Еще ведь надо поразмыслить, как так расширить пространство под бассейн, чтобы не уничтожать все грядки. — Полагаю, это не проблема. Насколько я помню, за вашим участком достаточно места для расширения и переноса. Формально та нейтральная территория может перейти к вам во владение, – взявшись за подбородок, размышлял гений. Ребятам предстояло задуматься также о том, как провернуть строительство, чтобы соседи, компетентные органы и прочие ничего не заподозрили странного. У меня голова пошла кругом. — Эм, – вклинилась я неуверенно, непонятно к кому именно обратившись, – так мне можно пойти просто пошляться по убежищу? — Зачем спрашиваешь? – удивленно бросил риторический вопрос зеленый, не выжидая ответ, и ответил рассудительно: — Иди, куда хочешь. В лабу все равно не попадешь, а остальное меня мало заботит. Что ж, я сама себя вытурила из переговорной, получив официальное разрешение одного из хозяев дома, и осталась очень довольна. Окинув затейливым взглядом увлеченно обсуждающих целый водосоорудительный проект чертежников, вышла за дверь.

***

Я неспешно протоптала логово черепашек, по коему жутко соскучилась, минуя спальное крыло. Не удержавшись, прикасалась, будто ощупывал слепой, каждую вещь, выставленную на виду. Вспоминала или предугадывала, кому принадлежал предмет или кто им последний раз воспользовался. Свой путь завершила на кухне, вертя в руках с интересом шкодливого пакостника вилку с кривым зубцом. Не смотря на то, что в ящике нашлось достаточно ровных приборов, именно сей столовый объект обнаружила в сушке. Стало быть, не глядя на неказистость, ею кто-то до сих пор пользовался постоянно даже после порчи. — Палево. Долго чужое лапаешь, – прошипел низкий мужской голос за спиной. Я запоздало дрогнула, когда пол чуть не ушел у меня из-под ног от неожиданности, а сердце провалилось под пятки, – своими грязными руками. Помой за собой. Не выпуская вилку, настороженно обернулась и обомлела, вылупившись. Нет, меня поразило вовсе не непривычное отсутствие маски и не мешки размером с футбольные поля под глазами помятого бунтаря. Проморгав быстро, тупо выдавила факт: — Ты в пижаме. — А ты, – фыркнул Рафаэль, наигранно пародируя удивление, – все еще не выпилилась. Весьма жаль. Забияка выдавил меня от кухонной мойки своей громоздкостью, вынуждая отступить в сторону от надвигающейся глыбы. Его черная пижама скорее представляла собой просто домашний комплект из шорт и майки в черепа. Здоровяку чертовски шло, поскольку набор отлично подчеркнул и без того мощную фигуру. Загляденье. В таком прикиде я еще никогда не иллюстрировала Красного, хотя нечто похожее в моем скетчбуке на нем было в серии пляжных, отпускных рисунков. Громила наполнил двухлитровый кувшин водой и выпил почти все содержимое за раз без передыху. Завораживающее зрелище — наблюдать, как при глотках двигается мужской кадык или нечто похожее на него у мутантов. А еще с чего-то вдруг так захотелось укусить черепаху за широкое оголенное, без напульсников, запястье. Из меня едва не выскочил нервный смешок. Я бурно запылала внутри. — Раньше ты не носил пижаму, – засматриваясь, осмелилась поддержать разговор, задушив глупую улыбку, хотя и обещала даже не попадаться Рафу на глаза. Соблазн был слишком близок, чтобы отказаться от попыток поболтать. — А теперь ношу, – прорычал янтарноглазый раздраженно, ополаскивая емкость. – Да и откуда тебе знать, что было раньше, а? Ты, балда, столько всего уже упустила о нашей жизни. Тоже мне, создатель, – ощерился хулиган. – Сплошные пробелы. А мы тут как-то вот и без вершителей судеб закрываем их. — Тебе очень идет эта пижама, – заладила я об одном, все еще держась за кривую вилку, как за спасательную соломинку. – Так хорошо на панцирь легла. Как будто под тебя сшита. — Подарили. Племяшка умеет выбирать одежду другим, – воодушевленно протянул темперамент, скрестив руки, упершись панцирем в края столешницы. Чувствовалось, насколько ему было приятно обсуждать любимое чадо, только дай повод. Возвращение Джонс-младшей и сама возможность видеться по сути почти в любой момент темноты лично определенно смягчила Красного. Ему наверняка было спокойнее держать всех, кто ему дорог, подле себя как можно ближе. Вдобавок ниндзя бросил: — А вот сама ходит как чувырла распоследняя. И не переубедить! – развеселился черепаха. – Та еще повеса! Моя школа, – гордо пробасил он. Невольно я лучезарно умилилась любви дяди к ребенку, смутив бугая своим блаженным видом растекшейся поклонницы. Он, зардевшись, нахмурился и поджал губы. — Если ты мне… и ее… запорешь… – с угрозой процедил Рафаэль, злобно прищурившись, тщательно подбирая слова. — Можешь не продолжать, – примирительно подняв руки вверх, прервала поток бранных предупреждений. – Обещаю, что ребенок останется цел и невредим. Даже новую грудь не буду ей рисовать. — Это она и не такое может запросить, – хохотнул бунтарь, хлопнув себя по колену. Закатив глаза, тут же съязвил: — Как тебе удается так легко все портить? Сон как рукой сняло. Ну, спасибо, блин. Молча здоровяк развернулся и поставил чайник, насыпал в кружку кофе и сахар. — Какой-то новый. Я в такой упаковке не видела, – разглядывая пачку, сообщила без задних мыслей. Уверена, что Раф ни за что не предложил бы мне чашку за компанию. Благо не попробовать неизведанный растворимый напиток бодрости не великая потеря. Предпочитала молотый. А с недавней поры вовсе отказалась от неконтролируемого употребления чая и кофе. Пила что-то, кроме воды, редко. Зато с таким настоящим наслаждением, а не с «наркоманской» ломкой. — Ты че, даже в рекламе не видела ни разу? – округлил глаза ниндзя. — Телевизор редко смотрю. В приложениях оформила платную подписку. В магазины почти не хожу, привозит все доставка. Ну и Диана тоже приносит, – оправдалась, перечисляя. – С почтового ящика спам удаляю. А в настоящий ничего не бросают. Если реклама где-то и попадается, сразу переключаю или абстрагируюсь. — Этот кофе вон по всему Инету по ходу разлетелся. Отстаешь от жизни! – распалился вдруг забияка, пропустив щелчок чайника, известивший о готовности кипятка. – Там еще челик такой угарный! И пес отдубашенный! – размахивал порывисто руками. – Да не может быть, – недоверчиво пробасил он, – чтобы не видела. Гонишь! — Слово скаута, – я сложила пальцы правой руки в соответствующем жесте. Откуда он всплыл из моей памяти, загадочное явление. Как что действительно полезное выудить нужно, так никак, а как ерунду, пожалуйста. — И тут выбесила! – гаркнул мутант, тряхнув головой. – Уверен, что щас на рандомном канале сразу попадем на нее. Она ж так завирусилась! А ты в непонятках! Что за чувиха! Пошли давай, – приказным тоном позвал за собой крадущийся. — Сейчас? – я пораженно захлопала ресницами. Кипяточек ведь стыл в чайнике. Хотя для заваривания растворимого кофе как раз сто градусов противопоказаны обычно. — Нет, будем ждать второго пришествия. Да брось ты эту чертову вилку! – громила вырвал из рук столовый прибор, что словно прирос ко мне, выполняя роль антистресса. – На кой она сдалась тебе ваще? – не раздумывая, он открыл дверцу шкафа и бросил ненужный корявый предмет в мусорное ведро. Расстался так просто и безразлично, в отличие от меня. — А чья она была? – не унималась, провожая мысленно вилку в последний путь. Если бы не покореженный зубец, была бы идеальным прибором. Мне стало ее жаль. — Да че ты циклишься так на фигне всякой? – скрежетал Раф. – Ну, общая была. Так устроит? — Вполне, – понуро кивнула я. Вилка могла бы стать отличным сувениром. Для кого мусор, а для кого сокровище. Может, позже выудить? — В гостиную, – кивнул по направлению парень с командирской интонацией. — А как же кофе? – напомнила я, воровато указав взглядом на пустую кружку. — Щас, – процедил черепаха, остынув. Наполнив тару и тщательно размешав ароматный напиток, Рафаэль окаменел на секунду. Подумав о чем-то, вдруг вручил мне его: — На. Попробуешь заодно. — Спасибо, – я чуть не растаяла, как плитка шоколада на жгучем солнце. – А тебе? – мне вдруг стало совестливо за то, что в прошлый раз не собиралась угостить здоровяка какао, что готовила для Дона, когда он попросил открыто, пусть и в манере, далекой от вежливости. Кружка с двойным стеклом не обжигала кожу, а приятно грела насыщенно-коричневыми стенками. В такой красавице сделать бы капучино или латте, а не бормотуху. — А мой нос в дерьме! – огрызнулся хулиган. – Пойдем, блин! В гостиной Раф включил телевизор, и действительно, через всего три щелчка напоролся на нужную рекламу. Я сделала глоток довольно недурственного, на удивление, растворимого кофе, скорее отдающего молотым. Или все дело заключалось в том, кто его сделал и преподнес? Две минуты маркетингового безумия мучительно протянулись, убивая мой мозг с каждой секундой. — Ай, да ну на! Глаза бы мои не видели! Да и мелодия эта тупая будет неделями теперь сверлить башку! – пожаловалась я. — Вот именно, – хищно оскалился ниндзя. – Что ты должна была от нее тоже пострадать. Я буквально проглотила замечание, допивая напиток вместо комментария. Осушив до дна, вынесла вердикт: — Сам кофе неплох, признаю́. Надеюсь, они туда не добавили ту же наркоманию, из-за которой получилось такое сумасшествие на экранах! Это же беспредел! Сажать за такое надо! Меня трясло от возмущения. Ведь на сей раз даже японцы с их неординарным видением медиа отдыхали, нервно покуривая в стороне от того, что сотворили американцы. Или же сам производитель нанял как раз для рекламы выходца из страны Восходящего солнца. Так или иначе, издеваться над людьми подобным образом запрещено! — Я жутко рад, что тебе понравилось, – съязвил пижамный мутант. Между передачами начался краткий новостной блок. Сперва Раф взял пульт, чтобы переключить, но, ошарашенно сосредоточившись, передумал. Он вылупился на бегущую строку о самом важном за сутки и горячем за последние часы, опережающую слова ведущего. Заговорили о разрушении верхних этажей жилого дома в результате взрыва газового оборудования и нескольких неопознанных к тому моменту тел пострадавших, помимо идентифицированных. Когда показали кадры события, у меня все замерло. А что если после последних корректировок по разъединению с Кэролайн, она и правда переместилась в свою квартиру, где при последней проверке с Дианой на самом деле не то что я меняла оболочку, подвергаясь внешней метаморфозе, а реально сливалась с чужим телом при входе в апартаменты, где оставалось все по-прежнему, и возвращалась как отдельная личность только после возвращения в нынешний мир черепах? Видимо, наемница не выдержала находиться взаперти, спровоцировала взрыв, который нарушил грани вселенных, и теперь среди трупов где-то лежал ее, бездыханный и обезображенный? А если это было второе покушение на Лайн, и благо мы там с подружкой уже не жили, пронесло случайно, как в первый раз? Побледнев, я похолодела от обеих идей. Горло сжало от переживаний так сильно, что я начала задыхаться и закашлялась в бочку до боли. Полиция попросила граждан сообщить, если кто-то что-то знал или видел кого-то, что могло бы помочь следствию по установлению виновного. Рафаэль оборвал вещание, отключив телевизор. Бунтарь повернулся ко мне. Я, раскрасневшаяся, с побледневшими губами, ощутила его тяжелый, выжидающий, подозревающий нечто взор, и осторожно поменяла положение головы тоже. Смахнула брызнувшие от спонтанного удушья слезы из уголков глаз. — Что скажешь об этом… инциденте? – упавшим, осипшим басом вопросил он. Очевидно, что в любых грехах собирался обвинить меня. Да что таить? Подспудно я возрадовалась тому, что проблема существования Кэр решилась сама собой. Но, правда, какой ценой? — Должно быть, помнишь. Когда я еще была в теле Лайн, – прочистив горло, захрипела за версию диверсии, чтобы отвести даже попытки обвинения в свою сторону, – к ее порогу некто подбросил ЭМИ бомбу. Но все обошлось. Списали на головорезов Сабониса. А что если у Кэр были другие враги, помимо секты? И было некое первое предупреждение, чисто попугать. Время шло, она не объявилась с заказом, и вот в наказание устранили? — Отчасти твои слова в кои-то веки не лишены логики. Вот только есть одна загвоздочка, – склонив голову к плечу, опасно сощурился ниндзя. – Кто бы не преследовал Лайн, он не может быть настолько туп, чтобы не выследить человека заранее и не проверить, пустует ли квартира, прежде чем учинять беспредел. Я тотально попала. Если подтвердится, что среди погибших находилось тело наемницы, Раф точно догадается, что утаила, и зашибет без раздумий как назойливого комара. Не верилось, что он способен на подобное. Но ужас оттого и был лишь сильнее, что стопроцентной уверенности уже не ощущалось совершенно. В критической ярости никакие доводы не удерживали сорвиголову от стремления убивать. Формально я не лгала, и собственные теории оставались лишь призрачными предположениями. А вот совесть моя сполна не чиста, отчего затряслись поджилки. Но сознаваться было выше моих моральных сил в то мгновение. К тому же теплила надежду, что все обойдется. А после взяла с себя обещание в любом случае признаться, когда все уляжется. Красный поднялся, нашептывая себе под нос: — Надо разбудить умника. Срочно. — Он в переговорной рисует бассейн с Дианой, – я поднялась следом. Мне остро было необходимо поскорее укрыться за подругой. Все же мы обе хранили тайное предположение, и отдуваться придется вместе. Несправедливо, но раскаяние ко мне, ведомой страхом погибнуть и застрять в одиночестве на том свете, не постучало. — Че он? – недоверчиво переспросил мутант в сердцах. – Пф. Так вот кто водит домой не пойми кого попало, – зыркнув, бархатисто прорычал. От неожиданности спешащий Рафаэль даже притормозил, насупившись, прислушиваясь, когда за дверью зазвенел заливистый смех в унисон. Я изумилась не меньше черепахи. Эно как скорефаниться успели в мое отсутствие! Обойдя хулигана, я дернула и толкнула ручку. Две пары глаз озадаченно поднялись на нас с темпераментом. Диана, вытянувшись в лице, с нескрываемым интересом рассматривала прикид здоровяка. Я же сразу обратила внимание на стол. Там лежал рисунок с бассейном, откуда вынырнула русалка, смахивающая чем-то на Эйприл. Меня уколола ревность. До сих пор считала подобное совместное времяпровождение исключительно нашей с Дианой фишкой! Пусть творческим баловством занимались довольно редко, особенно последнее время. Такова я: сам не гам и другому не дам. Но скандалы и сцены устраивать не собиралась. И без меня было кому показать перфоманс. Никто не заметил моего переменившегося настроения, так что могла вдоволь наслаждаться изъедающим чувством и молча бухтеть. — Донни, – приступил к делу с порога Рафаэль, отойдя от увиденного, – просьба на миллиард! — Слушаю, – положив подбородок на скрещенные руки, сложенные кверху в замок на согнутых локтях, устало подобрался ученый. Фиолетовый не предчувствовал ничего хорошего. — Сегодня обязательно нужно вломиться в морг и провести анализы ДНК нескольких обгоревших трупов, – просил Красный с безотлагательным тоном. – Век не забуду! — Почему-то я совсем не поражен, – ни единый мускул на лице гения не дернулся. Он легко догадался о причинах спешки: — Это как-то связано с Кэролайн? – получив утвердительный кивок, Донателло, поднимаясь, смилостивился: — Добро. — Спасибо, бро! – качок обрадованно дал тычок кулаком в плечо не успевшего выпрямиться младшего брата, что тот чуть отшатнулся назад. – А вам, – остро стрельнул янтарем в меня, – тут делать больше нечего. Сдрыстнули! Где выход, знаете. — Раф, зачем же так невежливо? – встрял умник. Его вдруг отчего-то малек задело за живое обращение с гостями старшего. — Пошли вон из дома, – повторил забияка, добавив с натянутой улыбкой волшебное: — Пожалуйста, – Дон недовольно закатил глаза, вздохнув. — Сейчас. Мне только осталось покормить картину, – подорвалась Диана, выбирая среди кипы набросков пронумерованные одобренные работы. Разумеется, иллюстрация с русалкой в список не вошла. — До свидания, девчонки. Удачи, – попрощался Донни, прежде чем скрыться за Рафом в проеме. Проводив взглядом черепах, я продолжала хмуриться и злиться. Заручаться поддержкой уже перехотелось напрочь. Я сосредоточилась на тупой, бессмысленной, отчуждающей от контакта боли в груди. — Что случилось? – сочувственно произнесла подруга, отправив крайнее изображение в разноцветное полотно. Надо же, наконец-то заметила. — Потом. Я просто хочу закрыться в комнате, – прошипела я. Не зная, чем именно вызвано мое недовольство, Диана списала настрой, вероятно, на распри с Рафаэлем. Поэтому благоразумно не полезла с расспросами, ведь для нее и так, в целом, все было понятно. А мне было обидно за то, что она провела весело время с Донателло. Без меня! Может, я по-просту позавидовала их спонтанной идиллии? Сама же добровольно покинула переговорную, оставляя наедине. Каждый в своих мыслях, так и добрели мы молча домой. Как и обещала, я заперлась в спальне, чтобы добить себя подборкой убивающей душу музыкой. Усевшись поудобнее и оперевшись о две подушки, укрылась пледом с головой. Подняла крышку ноутбука, и, подсвеченная зловеще экраном, надела наушники. Первое, что развернулось на мониторе при запуске браузера, — попап на все окно с той самой вирусной рекламой кофе. Я взвыла навзрыд.