Twisted Lullaby

Он знал, что выбрал не лучшее время для того, чтобы сбежать. Но опять же, а когда оно было подходящим; как бы то ни было, середина зимы определенно им не являлась. Пальто, которое было на нем, давным-давно промокло, и у него не было денег, чтобы купить еду, не говоря уже о новом пальто. Ему было холодно и он хотел есть, поэтому, когда остановилась машина и мужчина предложил его подвезти, его радар опасности не сработал. — Тебя подвезти, парень? Он знал, что не должен был, но дождь не прекращался и становилось темно, а тепло от машины так и манило к себе. — Так ты куда направлялся, куда-то конкретно? Он покачал головой. — Ну, а я еду в Манчестер. Они ехали молча некоторое время, затем человек сказал. — Ты ведь сбежал, верно? Ему не понравилось, как мужчина это произнес, и это чувство усилилось, когда он свернул на обочину. — Значит, никто не знает, где ты? Двадцать минут спустя он сидел на траве у обочины, пытаясь укрыться порванным пальто. По крайней мере дождь смоет кровь и спрячет его слезы. ********************************** Морган смотрел на Мэттью, просматривая запись их последней сессии. Гипноз помог открыть многое; многое из чего не удивило Моргана. Что может шокировать сильнее, чем откровение о физической пытке и изнасиловании в руках группы неизвестных педофилов. Более сложной задачей было, и все еще оставалось, сделать так, чтобы Мэттью принял, что во всем этом не было его вины. Он услышал, как дыхание Мэттью сбилось, когда его же образ рассказывал, как «добрый самаритянин» его изнасиловал. Рукав прошелся по глазам и прозвучал судорожный вдох. — Мэттью, ты не должен сдерживать слезы или свои эмоции. Это должно было быть травматично, изнасилование, и потом быть выкинутым как какой-то кусок мусора. Мэттью дотянулся до пульта и выключил запись; он дал Мэттью этот выбор и эту власть. — Я не думал, я знал правила о том, как вести себя с незнакомцами. — Мэттью, ты промок, замерзал и переживал эмоциональный конфликт, как в таком состоянии ты бы мог думать ясно. Ты был уязвим, и он этим воспользовался. Мэттью посмотрел на него, теперь в его глазах определенно были слезы. — Дело в том, что я думал о том, чтобы вернуться, знаете. Н-не д-домой, но к Д-доминику. — После этого он остановился, и ты не вернулся, почему? Мэттью опустил глаза и принялся теребить край своего свитера. — Как бы я мог? — Тебе было стыдно? — Мэттью кивнул, не поднимая головы. — Тебе нечего стыдиться, в том, что случилось, нет твоей вины. Тут Мэттью поднял глаза, и Морган увидел вспышку чего-то в этих глазах. — Разве….разве тем, что я шел вдоль дороги с кучей машин практически в полной темноте, я не просил быть сбитым проезжающим мимо грузовиком? Я бы хотел, чтобы меня сбил грузовик и чтобы меня оставили умирать на краю дороги. Я бы предпочел это тому дерьму, через которое я прошел. — Ты бы предпочел умереть, это можно понять. Жертвы изнасилования действительно чувствуют, что смерть была бы лучшей участью, но позже они понимают, что это не так. Этим он заработал себе насмешливое фырканье. — Верно…а те жертвы прошли после этого через то, через что прошел я? Нет, могу поспорить, добрый полицейский держал их за руку и говорил им, что все будет в порядке. Могу поспорить, у них был кто-то, кто их любит, чтобы развеять их кошмары. Им приходилось воровать, чтобы поесть или вставать на колени перед каким-то мужиком, которому посрать на то, что ты задыхаешься его грязным членом?! К этому моменту Мэттью уже стоял, и Морган мог видеть, что он начинал заводиться. — Сядь, Мэттью. — Да нихуя. Мэттью направился к двери. — Мэттью, эта сессия не закончена, сядь. — Нет, она блять закончена, — ответил Мэттью, и Морган поморщился, когда дверь захлопнулась. Он выключил камеру и что-то записал в свои заметки….Мэттью наконец проявил какую-то эмоцию, пусть даже ею был гнев; это было уже что-то, и после трех долгих месяцев он примет это за прогресс. ************************ Доминик решил воспользоваться членством спортивного клуба, которое организовал для него Крис. Это был элитный клуб, где тренировались Крис и его команда по регби. Там были беговые дорожки, и он чувствовал необходимость сжечь тонкие корни, которые уныние стремилось в него пустить. Он узнал «Мустанг» Криса; по крайней мере у него будет компания. Он вошел в зал с беговыми дорожками, ожидая увидеть Криса и кого-то из его друзей, не увидев его в тренажерном зале, но его нигде не было видно, тогда что здесь делала его машина? На дорожках было совсем немного людей. Но лишь один человек привлек его внимание… Мэттью, и он быстро бежал. Он остановился и уставился на него. Мэттью не был создан для спринтерского бега, однако его легкая фигура была идеальна для длинных дистанций, и он хорошо выглядел. Он одернул себя….о чем ты думаешь? Он не сомневался в том, что вести машину Криса ему не было позволено. Он посмотрел на свои часы, Мэттью давно должен был быть на приеме у Моргана, сегодня вторник. Мэттью отпустили из Института пару месяцев назад, потому что он регулярно принимал свои лекарства, а сессии с Морганом были долгим процессом, и считалось, что больше он не представлял для себя угрозы. Однако он все равно был удивлен увидеть его здесь, так как он знал, что Мэттью все еще болезненно опасался незнакомцев. Должно быть, Мэттью его заметил, потому что он начал замедляться и вскоре остановился недалеко от того места, где он стоял, и стал разминаться….ладно, тогда он к нему подойдет. Он пошел в его сторону и дошел до него тогда, когда он начал делать упражнения на растяжку. — Эй, хочешь подержу ноги? — сказал он. Мэттью поднял глаза, он выглядел недовольным, но он не был уверен, чем именно. — Если хочешь. Он опустился на колени и поместил руки на лодыжки Мэттью. — Ты разве не должен быть на терапии? Мэттью остановился. — Очевидно, нет. Да, он определенно был чем-то недоволен. — Значит, на сеансе дела пошли не слишком хорошо? Мэттью вырвал свои лодыжки из его хватки. — Достаточно вопросов! — сорвался он. Доминик поднял руки, и сменил тему. — Ты ведь знаешь, что Крис тебя на части порвет за то, что ты взял его машину. — Я оставил ему записку, — сказал Мэттью, пожимая плечами. Доминик покачал головой, он не был уверен, что ему нравился тот Мэттью, который был с ними последние три месяца. Этот Мэттью казался более жестким, любые мягкие очертания исчезли. — Я звоню Крису и спасаю твою задницу… Крис, да, он и машина у спортивного клуба. Хорошо, я оставлю ключи на ресепшн и отвезу его домой. — У тебя нет доверенности на вождение этой машины. Еще одно движение плечами. — Дай мне ключи, Крис придет забрать машину. Это заработало ему взгляд, в котором можно было прочитать «я так не думаю». — Мэттью, ключи. Он вздохнул, когда ответа не последовало, и он не хотел этого делать, но он должен был получить ключи. — Мэттью, ты знаешь правила. Голубые глаза сузились, и Доминик знал, что в сознании за ними решалось, стал бы он приводить угрозу в действие или нет. Мэттью громко вздохнул. — Ладно, — сказал он, засунул руку под свою майку, снял ключи со своей шеи и бросил их ему. — Спасибо, я отвезу тебя домой. — Нет, спасибо, я пойду пешком. — Мэттью, до дома десять миль, и на улице чертовски холодно. — Ну и что, — сказал Мэттью, встал, и пошел к раздевалке. Доминик не собирался мириться с таким поведением, и он не хотел выпускать его из виду. Он никак не мог избавиться от страха, что что-то или кто-то из прошлого Мэттью протянет призрачную руку и заберет его. — Я так не думаю, — сказал он и последовал за ним. ********************** Мэттью игнорировал его до тех пор, пока он не не направился в сторону душевой. Он обернулся и уставился на него. — Ты идешь за мной в душ. Ради бога блять, можешь отвезти меня домой. Доминик увидел огонь в глазах Мэттью, это был тот же огонь, что он видел в Берлине. Однако он был мимолетным, так как несколькими моментами позже эти голубые глаза превратились в льдинки. — Я пойду приму душ, — сказал Мэттью, и это были последние слова, которые он произнес, и на обратном пути казалось, что внутри машины было холоднее, чем снаружи. Он не стал оставаться, не желая принимать участие в том, что должно было произойти между Мэттью и Крисом. Он уже устраивался поудобнее в постели, когда раздался громкий стук…что за, кто, черт возьми, мог ломиться в дверь в такое время? Он осторожно спустился, он хорошо видел тень, образованную включившейся охранной лампой. Он приблизился и произнес голосом, в котором, как он надеялся, не было страха. — Проваливай или я звоню в полицию. Ответ, который он получил, заставил его моргнуть; это был смешок, очень знакомый смешок. Он быстро открыл дверь. — Мэттью…что…. — Домми! — оборвал Мэттью, его голос прозвучал невнятно, а для того, чтобы стоять, ему приходилось использовать поддержку стены. Он должен был находиться под действием чего-то, но чего — он не знал. Он схватил его, затащил внутрь, и постарался удержать его голову и посмотреть ему в глаза. Он чувствовал запах алкоголя, но зрачки Мэттью были расширены; он напился и был под кайфом…блять, лучше ничего не мог придумать, а что с приемом прописанных лекарств. — Мэттью? Мэттью посмотрел на него расфокусированным взглядом. — Мэттью…что ты принял? Мэттью ухмыльнулся, после чего нахмурился, очевидно, пытаясь думать. — Прост немного стекла, хочу, чтобы было хорошо. Стекла…стекла? Святые небеса, он принял мет. — Домми, мне что-то не хорошо…меня сейчас стошнит. Доминик перешел в автоматический режим и потащил Мэттью в ванную первого этажа, успев как раз к тому моменту, когда оставшаяся в его желудке выпивка полезла наружу. Он схватил полотенце, намочил его и вытер рвоту и пот, тогда как Мэттью к этому времени уже успел отключиться. Он быстро снял с него одежду, которая была испачкана бог знает чем. Он охнул, когда увидел на плече то, что выглядело как засос, и следы рук на худых бедрах. Сейчас он не мог об этом думать, поэтому он нашел старую футболку и боксеры, и сумел уложить его в свою постель. Как только он накрыл его одеялом, у него зазвонил телефон; это был Крис. — Он здесь, что произошло? — Мы серьезно поссорились из-за машины. Он выбежал, это было несколько часов назад. С ним все хорошо? — Он нажрался и дохуя накачан метом, — он не упомянул, что возможно он занимался с кем-то сексом. Крис выругался. — Я приеду и заберу его. — Нет, оставь это до утра, он отключился. — Ладно, но я расскажу маме с папой об этом. Дом? — Это ведь совсем не хорошо, да? — Да, это совсем не хорошо. Он повесил трубку и, наконец, переодевшись, лег на свободной половине его кровати. Он провел рукой по волосам Мэттью. — Что ты наделал? — сказал он.