Twisted Lullaby

Этой ночью он не спал, его голову заполняли мысли о том, как Лиам выведет их наружу без ведома надзирателей. Радостное предвкушение и страх наполняли его тело адреналином, и все указывало на то, что, как бы он это ни отрицал, он хотел, чтобы это случилось. Однако он боялся, что его заметят, и что без защиты, которую предоставлял Азиз, его схватят и снова сделают заключенным, либо предадут суду; он не хотел ни того, ни другого. Он думал, что Уолстенхолмы были его спасением, и некоторое время они были. Потом он снова нашел его, и всё рухнуло. Ему удалось выжить, но только ему стало казаться, что в его жизни начал появляться какой-то порядок, в его жизнь вошёл Доминик, и, оставаясь всё тем же дураком, каким он был, он позволил своему старательно возведенному щиту опуститься; и это было ошибкой. Это принесло ему боль, физическую, ментальную и эмоциональную. Он думал, что навсегда останется в этом тёмном месте, но Азиз это изменил…или он так думал. Он вздохнул и решил попытаться уснуть, даже не думая о том, что Азиз лишь исказил то тёмное место, и исказил его взгляд на жизнь и любовь. Мягкий стук в дверь сказал ему о том, что время пришло. Всякая усталость была вытеснена очередным всплеском адреналина. Он опустил ноги в свои конверсы и тихо выругался, завозившись со шнурками. Он схватил пальто, после чего открыл дверь ожидавшему его Лиаму. — Пойдём, у нас десять минут. Он последовал за Лиамом, который вел его не к главному входу, а к боковому, которым пользовался только обитавший в здании персонал. Его сердце учащенно забилось, когда он сделал последний шаг из здания на улицу. Он подавил панику, вспомнив упрек, полученный от Азиза; гнев подтолкнул его, и он последовал за Лиамом в утренний холод. Когда они оказались на достаточном расстоянии от дома, Лиам спросил: — Ну что, куда хочешь пойти? ********************* Лиам удивился, когда Мэттью сказал, что хочет пойти в Гайд-парк…но опять же, возможно, в некотором роде, у него была легкая форма клаустрофобии. Он смотрел на то, как Мэттью смотрел на проходящих мимо людей, и казалось, что он был счастлив. На мгновение ему захотелось, чтобы они были здесь как друзья, потому что он не сомневался, что он бы поладил с Мэттью. Но он не был другом, он был офицером под прикрытием, чья работа заключалась в сближении, а затем вызволении жертвы торговли людьми и сексуальной эксплуатации. Да, с тех пор прошло уже некоторое время, и Мэттью уже вызволяли прежде, но его нужно было вызволять снова, и не ему было спрашивать, как до этого дошло или почему. Только когда он увидел Мэттью во плоти, он осознал. Он был главным свидетелем в судебном процессе и обвинении против Донни Джеймса. И снова, деталей он не знал, ограничения для прессы были ужесточены после драматичного падения упомянутого свидетеля прямо во время дачи показаний. Сначала это сбило его с толку, но он был профессионалом, и он не позволил своей голове быть заполненной тем, чем ей не следовало. Он вздрогнул, когда Мэттью поежился. — Холодно? Я знаю здесь место, где делают такие горячий шоколад и маффины, что за них убить можно. Что думаешь? Мэттью поднял глаза, и Лиам мог видеть, что он об этом думал…затем он кивнул. ************************* В кафе было людно и очередь у прилавка увеличивалась, поэтому он не уделял Мэттью должного внимания, и это было ошибкой. В очереди перед ним оставалось два человека, поэтому он повернулся, чтобы убедиться, что он правильно понял, что хочет Мэттью, и замер…. Мэттью не было. Он вышел из очереди и судорожно просканировал кафе…ни следа. Он проложил себе путь к выходу, но Мэттью не было и там. Это не входило в его планы, и на какой-то момент его мозг перестал работать. Затем он вспомнил, что у него был телефон, и что у него был номер Мэттью. — Возьми трубку…возьми трубку, — бормотал он, но это ни к чему не привело. Он должен был найти и вернуть его, в противном случае, он был уверен, что станет частью статистики преступности города. Он уже начинал паниковать, когда он увидел его, как ни в чем не бывало, беззаботно идущим в его сторону, и его лицо приняло озадаченное выражение, когда он оказался встреченным руганью. — Где, черт возьми, ты был? Мэттью поднял сумку, которую держал в руке. — Художественный магазин. Взял немного новых цветов. — Ты мог бы подождать. — Зачем? — Что если бы что-нибудь случилось. Азиз бы подвесил меня за яйца, прежде чем их отрезать. Мэттью хихикнул. — Азиз никогда об этом не узнает. Охранники будут слишком заняты своими яйцами, так как нам удалось улизнуть. Я могу просто сказать, что я улизнул…но не с тобой, просто сам. — Ладно, но нам лучше возвращаться, пока кто-нибудь из них не отрастил парочку и не позвонил Азизу. Но, Хассан, ты никогда не скажешь Азизу, что мы это сделали. Это было лакмусовой бумажкой; скажет ли Мэттью да? — Окей, но мы сделаем это снова, и ради бога, блять, расслабься, я умею врать как профессионал. ******************** Ему понравилось быть снаружи, поэтому, входя обратно в дом, у него упало сердце. Он уставился на охранников, предлагая им что-нибудь сказать; они ничего не сказали, как он и ожидал. И все же он почувствовал укол вины, он уже долгое время не ослушивался Азиза так вопиюще; ни разу с тех пор, когда он был впервые «приобретен» и не собирался кому-либо подчиняться. Вина заставила его найти убежище в комнатах, которые он делил с Азизом. Лежа в кровати, его мысли вернулись ко времени, когда он был снаружи…. да, ему понравилось. Ему нравилась свобода, и да, он сказал, что хочет сделать это снова, но это было просто фантазией. Азиз вернется и скоро они покинут страну. Это было чудесное приключение на один раз, но не более того. Он закрыл глаза, надеясь, что сон внесет немного ясности в то замешательство, которое он чувствовал. Он проснулся, когда почувствовал пальцы, мягко скользящие по его щеке. Он улыбнулся, он знал эти руки. — Азиз, — сонно произнес он. — Здравствуй, мой маленький сонный песчаный кот. — Ты говорил, что не вернешься до понедельника. — Я не собирался, но меня беспокоило наше маленькое разногласие по телефону. Я не мог просить прощения просто по телефону. На это он нахмурился. — Просить прощения? — Да, я не должен был тебя отчитывать. — Азиз. Я… Его заставил замолчать поцелуй Азиза, и любой гнев, который он испытывал, растаял. — У меня хорошие новости, — сказал Азиз, гладя его по теперь уже обнаженной спине. Мы продвигаемся по графику. Нас…тебя вывезут из страны в течение недели. Он улыбнулся, но по какой-то причине, маленькая его часть не была рада. — Ну а пока, можешь выбирать, где мы будем есть после того, как пьеса закончится. ************************ Лиам отправил Тому Кирку сообщение, в котором говорилось, что первая часть плана удалась, и что он собирался перейти к следующему этапу. Однако этот план провалился, когда в парадную дверь вошел Азиз, и его планы изменились, когда он подслушал разговор между двумя охранниками. Время на тонкости подошло к концу.