***
Ростислав почти бежал до камеры, где находилась его драгоценная рыбина, но перед самой целью затормозил, не решаясь толкнуть приоткрытую дверь. Он только-только нашёл компромисс, пошёл на уступки и уверился в том, что сейчас его никто не поймает. Кто ж знал, что нужно было держать русалку на поводке, ни на миг не отпуская от себя. Слуги и стражники, бестолково кружащие на одном месте, разом застыли, оборачиваясь на Ростислава и ожидая его реакции и указаний. Второй принц славился дурным и кровавым нравом — он мог, не задумываясь, перерезать глотку любому, кто окажется под рукой в приступе его ярости. Неважно, виноват этот неудачник или просто мимо проходил. Винили, конечно же, его слишком высокий статус, из-за которого контролировать его или хотя бы напоминать о нормах приличий было некому, кроме его родителей. А у тех было своих забот по горло — уж следить за оборзевшим сынком они точно не успевали. В итоге, выросло то, что выросло. Однако сейчас Ростислав не чувствовал, что ему нужно на ком-то выместить свою злость. Он чувствовал себя на пороге бездны, в которую сделай шаг — и она поглотит с головой. Ни света, ни дна — лишь кромешная тьма и умершая надежда. Именно эта рыбина была той самой. Самая стойкая, самая живучая и не теряющая свои целебные свойства… и он её потерял? Ростислав с трудом выдохнул холодный воздух и толкнул тяжёлую дверь, заходя в камеру. Русалки и след простыл. Он обошёл камеру, потрогал оставленную верёвку, по которой его ценный источник лекарств упорхнул, и бережно подобрал почти полную склянку со слезами, оставленную словно в насмешку. — И на том спасибо… Сука! Ростислав всё-таки не выдержал и трахнул кулаком по каменной стене, разбивая костяшки в кровь. Кисть сразу же неприятно онемела, но ему стало немного легче. Он с пустым лицом рассматривал ободранную руку, словно она принадлежала не ему и не он только что ударил в камень. Нужно срочно что-то сделать. Русалка и похититель не могли далеко уйти. Сама по себе рыбина выбраться бы не могла — если только ласточкой шмякнуться вниз, превратившись в неприглядную лепёшку. Интересно, если русалка упадёт, она выживет или её чудодейственная способность к самоисцелению позволят ей сохранить жизнь? Впрочем, проверить сейчас не было никакой возможности. Он снова взял верёвку, дёрнул за неё, проверяя на прочность, и пошёл по ней, холодно смотря вниз — на далёкие камни. — Идиоты, живо сюда! — Ростислав рявкнул, привлекая внимание в камеру и собирая весь бестолковый сброд перед собой. — Двадцать человек в погоню. Трое за мной. Самый старший по статусу из толпы опасливо посмотрел на Ростислава и растерянно почесал затылок. — Ваше высочество, куда? — Не поверишь — прямо вниз! — он раздражённо взмахнул рукой, в которой удерживал верёвку. Почему его окружают тупицы? Даже от седьмой принцессы было больше толку — она хотя бы понимала его с полуслова! — Шевелитесь! Ростислав немедленно хотел броситься в погоню, но ему пришлось ждать, пока отберут людей, и первым отправил долговязого парня, напряжённо смотря, как тот спускается и не может толком опереться на камни и скользит пятками. — Верёвка закончилась! — парень заорал во всю мощь своих легких, чтобы его услышали. — Внизу есть площадка и… возможно, какой-то ход. Что мне делать? Возможно, он надеялся, что Ростислав его пожалеет и позволит втянуть его обратно в камеру. Другой детина нагнулся, чтобы лучше видеть напарника: — Денис, какая высота? — Метра два. Детина обернулся на Ростислава, который немного отошёл от края и хмуро смотрел перед собой. — Ваше высочество второй принц… — встретившись с ним взглядом, он осёкся: — …было бы неразумно подверг… — Спускаемся. — Денис, прыгай! Я за тобой. Каждый из отряда, кроме второго принца, почувствовал себя ничтожным смертником, добровольно спускающимся туда, куда ни один нормальным предводитель не отправит. Однако никто не осмелился оспорить приказ разбалованной королевской особы. Ростислав легко спрыгнул вниз с верёвки последним, чувствуя лишь лёгкое онемение в связках. Его маленький отряд шарился по узкому карнизу и не спешил лезть в тесную даже на глаз прореху в камне. Ростислав раздражённо закатил глаза, расталкивая всех, кто ему мешал и, не раздумывая, влез внутрь, обдирая локти и плечи о шершавые стенки. Он чувствовал, что уже опоздал, но из-за этой тревоги, сжимающей в кулак потроха, он спешил всё сильнее. Если броситься сломя голову и ничего не взвешивать — кто знает, вдруг удастся схватить феникса за хвост? Феникса ожидаемо внутри не оказалось — не то, что живого существа, даже малейшего проблеска света сюда не пробивалось. Слишком узок и извилист оказался ход. Ростислав замедлился, когда перестал чувствовать давление камня по бокам и растерянно замер, понимая, что без факела дальше хода нет. К счастью, обычные стражники были куда продуманное — спустя время он заметил, как к нему приближаются пятнышки танцующего света. Тот, кого называли Денис, с готовностью отдал свой факел Ростиславу и почтительно потупился. — Ваше высочество, прошу не уходить далеко. Мы отвечаем за вас головой перед короной. Ростислав презрительно фыркнул. Если с ним что-нибудь случиться, эти остолопы тоже вряд ли переживут ту опасность, что заберет его жизнь. Он был намного выносливее и сильнее их вместе взятых. Раскормленные червяки, привыкшие нежиться в богом забытой горной резиденции. Здесь из опасности были разве что истерики седьмой принцессы и её свиты, которым не нравилось находиться вне внимания высшего света. Они были в естественной прорехе земли, которую кто-то действительно приспособил для тайного хода. Вполне возможно, что этот замок в горах задумывался как последний оплот для королевского рода, если вдруг нагрянет беда — венценосная особа могла бы сбежать через него, чтобы через несколько лет, собрав союзников, отобрать обратно свой законный трон. Ростислав нашёл ступени, стремившиеся вниз. Он всё ещё катастрофически опаздывал. Время утекало сквозь пальцы. Они долго плутали по извилистым кишкам выбитых в камне троп, пока не высыпали к подножью, плавно переходящему в лес. Дальше всё терялось в буйстве красок и звуков. Если беглецы умны, они бы бежали со всех ног и не останавливались. Ростислав смотрел в небо и залился обманчиво счастливым смехом. Впрочем, если они в той долине, о которой он знал, путь их мог лежать только на юго-запад, потому что с одной стороны королевская резиденция, от которой рыбине стоило держаться подальше, а остальные стороны перекрывали горы, по которым карабкаться — сулить себе быструю смерть. — Когда я его поймаю, то порежу на ленточки… ей-богу, я устал с ним бегать. Или лучше отрублю руки, ноги или хвост — их он точно не отрастит заново. — Ваше высочество разве мы не ищем преступника против короны? Его стоит предать суду и дождаться официальной казни. Ростислав удивлённо посмотрел на детину, который осмелился открыть свой рот. Он сам разберётся с тем, что делать со своей рыбиной. — Андрей, кажется? — Ростислав долго всматривался в простоватое лицо с выдающимся широким лбом и маленькими прищуренными глазами. — Повтори, что ты сказал. — Ваше высочество, если если преступление того ничтожного совершенно лично против вас… — детина правильно оценил вероятное развитие событий, предусмотрительно положив ладонь на эфес меча, но его это не спасло. Ростислав намного быстрее успел выдернуть из-под рукава кинжал и отправить его в полёт, целясь в горло. Маленькие глаза распахнулись, брови поползли вверх, а рука неосознанно тянулась к шее, по которой потекла тёплая и яркая кровь, словно кто-то продырявил бочку с вином. Ростислав молча смотрел на человека, наклонив голову набок, будто птица, увидевшая насекомое. Он ничего не чувствовал, отобрав чужую жизнь. Андрей начал заваливаться, и его подловил Денис, как-то чересчур ласково устраивая крупное тело на камнях. — Я очень надеюсь, что это станет уроком для всех, — в повисшей тишине слова звучали холодно и жутко. — Денис, очисти от крови мой кинжал и верни мне. У нас мало времени, мы должны идти дальше. Интересно, что выберет долговязый мальчишка? Если судить по тому, как покраснели его глаза и губы ходили ходуном — раньше смерть или казнь они никогда не видел. Ростислав ради приличия подождал, пока тело полностью не испустит последний вздох, потом развернулся и углубился в лес, надеясь, что он сможет распознать следы беглецов.***
Кирилл надёжно схоронил Сашу в стоге сена на поле и воровато нырнул в небольшое скопище покосившихся домиков, в которых уже давно погас свет. Обычно деревенские жители славились своей суеверностью — они верили в злых духов, божественные сущности, домовых и призраков, а потому после заката старались не бродить по улице, соблазняя своей кровью злую нечисть. Раньше это могло бы вызвать снисходительный смех, но сейчас Кирилл крепко задумывался — а не были ли эти невежественные и приземлённые люди правы. В детстве он слышал много разных сказок о кикиморах, русалках и домовых. И если русалки действительно существовали, доказательством чему служил Саша, то почему бы и не быть на свети чему-то ещё? Мурашки пробегали по коже от этих мыслей. Если все суеверия правдивы, то насколько же мало они о своём мире знают. Кирилл нырнул в первый попавшийся двор, выглядевший более-менее благополучно, заглянул в тёмный курятник, переполошив наседок, пошарился под мягкими теплыми тушками в поисках яиц, — удача улыбнулась и подарила целых полдюжины, потом умыкнул корзинку, в которую, вероятно, «куриный урожай» собирали. Потом он осмелел и посрывал с веревок одежду, мысленно прося прощения перед мужиком, который с утра очень удивится, не увидев свои вещи на законном месте. И напоследок пробрался в конюшню, выводя покладистую и чуть недоедающую кобылу. Та тиха фыркала, но не лягалась и не ржала, словно и рада была бы променять однообразную жизнь в поле на ждущие её впереди приключения. Кириллу было стыдно перед простыми людьми, но если стоял выбор между достатком для чужих и жизнью для себя — приоритет очевиден. Саша нашёлся там, где его и оставили — русалка развалилась на стоге, словно на удобной лежанке, раскинула руки и смотрела в небо, тихо шепча что-то себе под нос: — Что ты делаешь? — Считаю, — Саша цокнул, словно его сбили с важной мысли. — У себя я тоже так делал, хоть мама и ругалась. Чтобы смотреть на звезды, нужно выплывать на поверхность. Со дна их не видно. — Тебя случайно выловили не когда ты звезды считал? Саша поднялся, хмуро смерив взглядом Кирилла. — Нет. Я попался при других обстоятельствах. — Что же? — Слишком увлёкся тем… — он усмехнулся над самим собой, — …что пытался открыть ракушку. Не услышал предупреждение вовремя. — О-о-о, так вас целая стая там была, — Кирилл отпустил кобылу, которая заинтересовалась травой, и улегся рядом, украдкой смотря на небо. Действительно красиво. — Я принёс немного еды и одежду. Если рванём сейчас, то успеем отойти подальше, а потом остановиться на привал. Я приготовлю яичницу. — Хорошо, хоть и не понимаю, что это такое. — Попробуешь — узнаешь. Кирилл впервые за последний месяц почувствовал себя расслабленно. Пусть непонятно, что ждёт в будущем и насколько близко член королевской семьи — сейчас это казалось таким далёким и неважным. Тем более что в конце концов он обнаглел, руководствуясь принципом «сгорел сарай — гори и хата», уговорил свою совесть и, свернув одной из куриц шею, прихватил тушку с собой в корзинке, умыкнув ещё и железный котелок с большой ложкой. Они полежали ещё немного, молча смотря в завораживающее чёрное безвременье, и с трудом двинулись дальше. Кирилл помог Саше оседлать кобылу и сам уселся впереди него. Животное первое время поупрямилось, но затем сдалось и рвануло вскачь. Саша окаменел, умирая от ужаса, и до боли сжимал Кирилла в хватке рук. Можно было бы его попробовать успокоить, но на это не было времени — пусть борется со своим страхом сам, тем более, что эта несчастная кобыла явно не страшнее пыточного чемоданчика второго принца. Что ему какая-то лошадь? Сам Кирилл чувствовал себя прекрасно. Свежий ночной ветерок приятно охлаждал липкую от грязи кожу, даруя временное облегчение. Как же он мечтал о бадье с горячей водой и мылом, кто бы знал! Когда Кирилл посчитал, что они достаточно далеко от деревни и дорог, он остановил лошадь на берегу. Сашины пальцы пришлось буквально отдирать от себя, потому что иначе они бы остались на этой кобыле до скончания веков. На русалке лица не было — он походил на того, кого похитили призраки, а потом вернули, забыв стереть память. Побелевшие трясущиеся губы, широко распахнутые стеклянные глаза и одеревенелые движения. — Я на это чудовище больше не залезу. — Побежишь вслед за лошадью? Прошу прощения, но такими удобствами, которыми тебя окружил принц, я не располагаю. — Ты!.. — Я! — Кирилл заржал, наблюдая за тем, как Саша неуклюже расставляет ноги, пытаясь сделать хотя бы шаг и не чувствовать боль в перегруженных мышцах. Наверное, он даже почувствовал небольшой укол жалости. Скакать верхом без седла в первый раз… то ещё удовольствие. — Тебе помочь? — Обойдусь! Саша оскорблённо скривился и уже бодрее засеменил к реке, по пути сбрасывая обувь и снимая грязные тряпки. Кирилл смотрел на это всё со смешанными эмоциями. Его радовало то, как русалка стремилась к воде, забыв о обо всём на свете, но крайне смущало отсутствие приличий. Даже он себе такого не позволял. Хотя стоило признаться, что вид был крайне занимательный, если конечно, не брать в расчёт воронье гнездо на голове. Жаль, что он не додумался поискать гребень. Ходить теперь принцессе нечёсаной. Кирилл погладил кобылу по морде и соблазнился примером Саши, буквально залетая в непривычно холодную воду. Было хорошо. Натренированный глаз выцепил островок земли, поросший низкими кустами. Если кобыла сможет добраться сюда, то будет прекрасно. Вряд ли кому-то нужен этот богом забытый кусочек суши. Саша вынырнул совсем близко, удовлетворённо жмурясь. Кирилл улыбнулся: — Водная тварь в естественной среде обитания? Он ожидал, что на него накинутся с возмущениями, но Саша не поменялся в лице и нырнул, словно слова человека его никак не тронули. Кирилл сначала остался в недоумении, всматриваясь в чёрную толщу, под которой не видно ни зги, а затем пожалел о своих словах, почувствовав хватку на лодыжках. «Язык мой — враг мой», понял он, когда холодные руки дёрнули его под воду. Кирилл, конечно, планировал понырять, но не таким образом. Он панически пытался освободиться, пока его тянуло ниже и ниже, до самого дна, и задыхался, чувствуя, как горят лёгкие. Лишь когда сознание почти смирилось с тем, что они так бесславно покинут бренный мир, Саша изъявил желание его вытащить на поверхность и позволил глотнуть воздуха. Очень хотелось вмазать по этой мерзкой самодовольной роже, но если Кирилл так сделает, то это действительно окажется конец. Самый унизительный и глупый. Он доплыл на мелководье и улёгся звездочкой на песчаном дне, стараясь не замечать русалку, которая последовала за ним. — Извини. Кирилл даже приподнял голову, чтобы посмотреть в бесстыжее лицо. Саша выглядел удручённо, словно действительно испытывал укол совести. — Да нет, мог бы подержать ещё минутку… и я был бы готов. — Хриплый голос Кирилла было не узнать. — Покажи хоть, что ты такое. А то я чуть не сдох, пока пытался тебя спасти. Перед смертью полюбуюсь. — Я, правда, не хотел тебя топить. — Ты просто решил поиграть? У меня жабр нет, чтобы дышать под водой, ты в курсе? — Прости ещё раз. Иногда Кирилл забывал, что Саша не человек, но именно в такие моменты он понимал, насколько их логика разная и как же его спутник на самом деле был опасен. Пусть тот и выглядел как изнеженная принцесса, всё-таки он был большой рыбиной, которая жила в открытом море, охотилась и защищалась от хищников. Если тяжело справиться с одной такой, что будет, если что-то не понравится их стае? Или лучше сборище русалок называть косяком? Кирилл задумчиво сгрёб горсть песка и с силой провёл ей по бедру, очищая кожу. Саша подплыл ближе и, найдя опору, показал над поверхностью хвост — большой и мощный, с блестящими в лунном свете чешуйками. — Красивый. Таким и убить можно. — Можно, — казалось, Саше комплимент пришёлся по вкусу. — Что делать дальше будем? — Я лично хочу соскрести с себя всю грязь. Потом хочу перевести нашу лошадку на вон на тот, — он махнул рукой, — остров. Ещё я умираю от голода и всё-таки хочу поесть. Время у нас в запасе есть, сможем хорошенько выспаться и в следующую ночь опять идти к морю. — На лошади? — У тебя есть другие варианты? Нет, я могу тебя оставить здесь, ты всяко быстрее плаваешь, нежели идёшь. Если хочешь по воде, то у городов будь осторожен. Кое-где есть сетки, а если ты в таком виде покажешься на людях, тебя либо завернут стражники, которые знают, что второй принц потерял пленника, либо поймают работорговцы. А с таким милым личиком, боюсь, они захотят явно не твоих слёз. Саша недовольно поджал губы. — Не думаю, что это хорошая идея. — Тогда нужно что-то придумать с твоими волосами.