Двенадцать ночей

- Доброе утро, юноша. Рокэ выбросил старый букет, цветы в нем уже начали вянуть, поставил новые цветы в вазу, устроил ее на подоконнике и сел на свое привычное место. Он вспомнил, как тут же сидела Мирабелла, держала Дика за руку, но поражало ее спокойствие. Она не сразу заговорила с Рокэ, хотя заметила его сразу. - Я сначала думала, может... Говорят, бывает же у старших детей... Думала, может он старается так заменить девочкам отца. - Да, у вас ведь еще трое. - Вот и он так говорил. - она улыбнулась не Рокэ, не Дику, а своим мыслям, - У тебя, мол, еще трое, что ты в меня вцепилась со своим Создателем? Мирабелла говорила долго. Рассказывала, как они жили после смерти Эгмонта, как она была против чтобы Дик пошел по его стопам, и как поначалу яро боролась с тем, как он себя воспринимал. Рокэ молча сидел и слушал. Потом она встала, как и полагалось, двумя пальцами сотворила над лежащим без сознания Диком создателево знамение, ушла и больше не приходила. Посылала племянника или дочерей, иногда звонила Рокэ, но новостей все равно не было. Рокэ улыбнулся: - Знаете, ваша мать удивительная женщина. - С кем вы разговариваете? - С вами, Айрис, - ответил Рокэ вошедшей девушке, но оба понимают, что это не так. Айрис проходит, смотрит на букет и не слишком уверенно замечает: - Ему, наверное, не понравилось бы, что вы приносите цветы, как... Девушке. Рокэ тоже смотрит. Пенная тучка незабудок на окне вызывает улыбку и Рокэ, снова посмотрев на Айрис, уверенно отвечает: - Нет, эти цветы ему понравились бы. И почему обязательно: как девушке? Может я делаю это, как выражение внимания важному человеку? Айрис шмыгает носом и делится неожиданно откровенно: - Иногда, мне кажется, что вы не в себе больше, чем наша мать. - Почему, Айрис? - Не знаю... Вы... Вы разговариваете с ним будто он вот-вот вам ответит. - Однажды он ответит. Вот увидите, - сам испугавшись с каким пылом вырвалась эта откровенность, Рокэ наклоняется вперед и делает вид, будто трясет Дика за руку, разумеется тряся своей рукой по воздуху рядом. - Давайте, приходите в себя, юноша, я жажду рассказать вам какой вы безответственный, эгоистичный ребенок! Слышите, Ричард? Ваша сестра плачет, а вам и дела нет. - пожав плечами, Рокэ снова смотрит на Айрис, - Ему стыдно, наверное, поэтому он молчит. Айрис не хмурится, она вытирает слезы и неловко улыбается, ей как и их матери, отчего-то стыдно верить, что все еще может стать лучше, они повторяют друг другу "все в руках Создателя" и отводят глаза, поэтому Рокэ верит за них всех. - Я бы не сказал, что ваша мать не в себе, Айрис, просто ей так легче. Радоваться за других, работать в комитете при храме, а не сидеть возле сына часами. Ее можно в этом понять. Айрис не отвечает, пожимает плечами и уходит умыться, а через пять минут в дверях палаты неожиданно появляется Эстебан Колиньяр. - Я думал... Застану тут кого-то из ее родственников, но не удивлен увидев вас. - Почему? - Про вас с ней говорили. - С ним. - С ним... - поправляется Эстебан и тихо спрашивает, - Так, это правда? - Эстебан, - Рокэ, прижав ладони к глазам и резко отняв их, смотрит на молодого офицера, - Вы серьезно думаете, что я вам так запросто отвечу? - Нет, но... - Правда. - Правда?! - Вы слышали. Только это не касается никого кроме нас с ним и, надеюсь, вы это понимаете. - Да, разумеется. Знаете, она... Он всегда мне нравился. Рокэ нестерпимо хочется то ли закрыть лицо руками, чтобы не видеть виноватое лицо бывшего ученика, то ли тотчас же выгнать прочь отсюда, посоветовав в жизни Окделла больше не появляться, но ясно же, что Эстебан пришел облегчить душу, и кто такой Рокэ, чтобы лишать его этой возможности. При этом, Рокэ совершенно не намерен щадить его чувства и безжалостно вытаскивает на свет суть: - Колиньяр, только не говорите, что травили человека потому, что не могли дергать за косички? Создатель... Вам что, двенадцать? - Я думал, она... Он понимает. И мы не травили! Мы просто шутили... А потом как-то так вышло, что поссорились всерьез. Я не думал, что.... Его так задевают наши шутки. - Не думали. О, конечно. Возвращается Айрис и Рокэ их знакомит: - Это сестра Ричарда - Айрис. Младшая, правильно? - она кивает, - Айрис, это однокорытник вашего брата Эстебан Колиньяр. - Здравствуйте. Простите, я... Мы с братом не слишком близко общались в последние несколько лет. Из его друзей, я знаю только Арно. - О, надеюсь вы расскажете юной эреэ про то, как дружили с ее братом. - вставляет Рокэ, развеселившись, а Эстебан явно сконфужен, хотя Айрис все равно ничего не поняла. - Да, пожалуйста, Эстебан, мне будет интересно. И спасибо, что нашли время зайти к нему, даже Арно не приехал... - Арно по распределению в Торке, Эстебан остался служить в столице. - улыбаясь, ни преминул вступиться за правду Рокэ. Айрис кивнула. - Спасибо, что нашли время зайти. - все-таки благодарит она человека, которого видит впервые в жизни. Неловко замолчав Айрис смотрит на Рокэ. Очевидно, для маленькой палаты здесь собралось слишком много людей, но Рокэ никуда не собирался уходить и сам хотел посоветовать им продолжить знакомство в другом месте, Айрис поняла его взгляд и засобиралась: - Мне действительно уже пора в универ. - Если хотите, я могу подвезти вас? - вызывается Эстебан. Рокэ уже не слышит продолжающегося в коридоре разговора, он собирался немного почитать, но смотрит в планшет не видит букв. Вопрос Эстебана и искреннее удивление озадачили. Может поэтому он днюет и ночует у постели Дика? Его гложет вина - ему кажется, что он мог быть более внимательным к доверявшемуся ему парню? Только вина, а не чувства?