Изнанка блаженной идеи

      Каори в недоразумении тоже уставилась на катера, что вскоре причалили к пристани, и на берег высыпали силуэты мужчин — одинаковые и в костюмах. Они прошлись к суше и скрылись из глаз. А девушка, вылив своё пиво в песок, прислонив пустую бутылку к опрокинутой, решила вернуться к созерцанию бирюзового штиля и вновь обретённому умиротворению. Но былой настрой куда-то запропастился, а на шею незаметно уселось беспокойство — сначала лёгкое, воздушное, но спустя четверть часа знатно прибавило в весе, и заставило Каори пособирать бутылки и вернуться в дом.       Никто не повстречался на её пути, гулкая тишина и бездушные пространства сопровождали её ко входной двери, а затем и к мусорному ведру на кухне, и девушка по приходе удивилась покинутому на плите кипящему чайнику. Выключив его, решив дождаться Отомари, она разыскала стакан и налила себе воды. Через пару минут в помещение вошёл дворецкий, строго попросил подняться в свою комнату и ждать дальнейших указаний.       Тогда Каори стало понятно, что приехал Тацу и своим визитом переполошил весь дом. А судя по реакции Тоё, его здесь вообще не ждали… «Значит, что-то случилось. Может, Мадара выкуп дал?» — ходила девушка по своей комнате, иногда посматривая в окна, где виднелась деревянная пристань. Но львиную долю времени ничего не происходило, и это сбивало Каори с толку. Час спустя дворецкий принёс ей еду на подносе, ещё позже — послышался топот маленьких ножек, а затем и гулкий грохот чемоданных колёс, и Каори сквозь окна увидела, как детей сажают в катер, а вместе с ними и Отомари. Затем судно отчалило от берега.       Время шло, и становилось слишком тихо. Будто зловещая тень нависла над домом, а по ногам потянул сквозняк из могилы. Не было слышно пения птиц и стрекота сверчков, хотя солнце только клонилось к горизонту. Не было видно садовников, подрезающих кусты; мужчин, обходящих территорию дома. Не доносилось ни звука с первого этажа — будто все там ходили на цыпочках и переговаривались шёпотом, боясь ненароком рассекретить древние тайны.       Когда солнце село, а дом окончательно окутала мгла, Каори не на шутку затревожилась. Лёжа на кровати, глядя в переливы органзы, она мысленно перебирала причины, по которым детей внезапно увезли, а задорный смех Тоё заглох и больше не тревожил пыль кирпичных стен. «Может, переговоры ведут» — успокаивала себя Каори, и в тот момент в дверь постучался дворецкий. Вошёл, поклонился, и попросил её идти за ним. Девушка, взволнованно вздохнув, поднялась с кровати и последовала за мужчиной. Тот повёл её коридором, проследовал мимо лестницы и, обогнув угол, вывел к освещённой площадке с большим окном и несколькими дверьми. Издалека Каори заметила, как нервничала Тоё — кусала губы и, едва не подпрыгивая, расхаживала по ковровому покрытию. Там же стояли двое крупных мужчин в костюмах — ровно, сцепив пальцы в замок, строго глядя на идущую к ним заложницу.       Едва Каори подошла к девушке, как та будто вынырнула из своих возбуждённых размышлений. Сглотнув, почесав лоб, она обхватила плечи Каори и с тревогой посмотрела на неё: — Ты знаешь, как вести себя с оябуном? — Как с императором? — вскинула брови девушка.       Тоё закивала: — Что-то типа того, — она снизила голос до полушёпота и с немой мольбой в глазах попросила: — Не провоцируй. Твоё мнение очень ценное, но не для него.       Каори кивнула в знак понимания страха собеседницы, и та повернулась к дубовой двери. Со скрипом ручки Каори едва ли не кожей почувствовала напряжение Тоё — оно было настолько сильным, что его можно было уже измерять в вольтах. Переняв часть нервозности от подруги, Каори вошла за ней, и с первыми шагами увидела рассевшихся на креслах троих крупных мужчин, книжные полки во всю дальнюю стену, диваны и ковёр с длинным ворсом посреди комнаты. А также Кэтсу в выглаженной белоснежной рубашке, сидящего у окна и задумчиво курящего папиросу, — его прямого взгляда она старательно избежала. А через пару мгновений поняла, что главный гость оказался ею совсем не замеченным.       У стены возле двери красовались встроенные дубовые полки, массивный стол перед ними, а за столом и мужчина, флегматично стряхивающий пепел сигареты в черепообразную пепельницу. Девушка прошла к стулу перед столом, глубоко поклонилась в знак уважения к главе клана, а после приосанилась и взглянула на знаменитого Тацу. Это был прирождённый Учиха: высокомерный взгляд, от которого хотелось спрятаться, блеск черных волос, выразительность бровей и скул — всё кричало о чистокровном происхождении мужчины. И Каори, отметив его стрижку с поделённой по пробору челкой, тонкие, плотно сжатые губы и горделивую осанку, невольно созналась себе — Тацу был красив. И эта привлекательность зарождала противоречивую симпатию к нему, располагала, наводила на жутко грязные мысли… Каори так и продолжила бы рассматривать его, но мужчина, затушив сигарету, не отрываясь от её глаз, спокойно произнёс: — Ты знаешь, зачем ты здесь?       Девушка, осмотрев его чёрную кофту и куртку из тонкой кожи, скромно и без страха спросила: — Я в заложниках из-за разногласий с Мадарой?       Тацу незаметно ухмыльнулся и кивнул на стул перед собой. Каори села, а краем глаза увидела, как Тоё со скрещёнными на груди руками встала позади. — Скажу честно: ты мне не нужна, — бесстрастно проговорил Тацу. — На острове ты пробудешь вплоть до вступления сделки с Тайванем в силу — где-то полторы недели. Затем тобой займётся Кэтсу, — он вздохнул и посмотрел поверх плеча девушки, явно глядя на брата. — После того, как его интерес к тебе иссякнет, отправишься за забор, — ровно проговорил он. — За какой забор? — переваривала план Каори.       Мужчина вдруг молча перевёл глаза на Тоё, а затем приковал хищный взгляд к заложнице: — Тебе разве не рассказывали, что здесь за дальним забором?.. — его уголок рта дёрнулся, и он добавил: — Кладбище.       Испуг ледяным дождем обрушился на Каори, а её губы побелели. Тревога коршуном вцепилась в плоть, девушка сдвинула брови и пролепетала: — Разве моё проживание здесь не связано с шантажом?       Лицо Тацу приняло вопросительное выражение: — С каким шантажом? — и в глубине тёмного взгляда пробежало любопытство. — Выкуп за тебя никто не требовал, — прищурился мужчина. — Твое нахождение здесь — повод прервать сделку с Тайванем, — качнувшись, откинулся он на спинку кресла и флегматично вытащил ещё одну сигарету из пачки.       Глядя, как к главе клана подошёл мужчина, и поджёг ему папиросу, Каори пояснила: — Я слышала ваш с Мадарой телефонный разговор. Была какая-то конкретная сумма за… — Всего лишь метод запугивания, — кивнул Тацу и выпустил клубок дыма на полированную столешницу. Над макушкой Каори почуяла тяжёлое дыхание Тоё. — Мне не интересны деньги Мадары, — поставил Тацу локоть на подлокотник кресла. — А вот его репутация и влияние — это то, что я преследую, — произнёс он чётко и покровительственно.       Каори всматривалась в невозмутимость на лице мужчины, пытаясь в тот миг понять, кто и на каком этапе истории ей солгал. И что за новую головоломку ей подкинули?.. — И Мадара не предлагал выкуп за меня? — решила прояснить она ситуацию. — Много непредвиденных проблем с обменами, — нагнулся Тацу к столу и стряхнул пепел в чугунную пепельницу, а затем продолжил: — И разговор не об этом, а о твоей дальнейшей жизни, — откинулся он на спинку и еле заметно вздёрнул подбородок: — Может, ты что-то полезное умеешь? Что-то, что поможет мне передумать и оставить тебя в живых?..       Острые иглы, подогретые адреналином, воткнулись шипами в тело Каори. Она порывисто выдохнула и промолчала в ответ на немой призыв упасть в ноги — именно это диктовал взгляд Тацу, но девушка хорошо знала правила жестоких учиховских игр. Тишину прорвал вопль протеста от Тоё: — Если её хоть пальцем кто-то тронет, Мадара не закроет на это глаза! Он доберётся до тебя, а потом дотянется до всех нас! — дребезжал в испуге её голос на макушкой Каори, но мужчина отклонил возражение: — Мне глубоко плевать на его чувства.       Тоё не унималась: — Мы можем попробовать… — Умолкни! — нахмурился Тацу и резко выдохнул дым. — Не с тобой беседу ведут, — и он испытующе посмотрел Каори в лицо своими тёмными, злыми и недоверчивыми глазами. — Так что, придумала себе занятие? — с ехидным прищуром затянулся он папиросой.       Ощущая порыв гнева, девушка твёрдо проговорила: — Я не знаю, что вообще можно ответить на ваши требования.       Тацу вдруг посмотрел поверх неё, кивнул — и к креслу тут же с громким шагом подоспели двое мужчин. Тоё мигом отскочила. Один из них вцепился в плечо Каори, другой — достал пистолет и, ткнув дуло в светлую макушку, щёлкнул предохранителем. От страха сердце Каори зашлось в громком стуке, отдалось биением в ушах и горле. Она впилась пальцами в подлокотники. — А так? — невозмутимо спросил Тацу и затянулся сигаретой. — Считаю до пяти, после — твой череп продырявят, — медленно выдохнул он дым в лицо напуганной Каори. — Кэтсу переживёт твою смерть, обещаю, — кивнул он на полуулыбке и начал обратный отсчет: — Раз…       Страх сдавил глотку, Каори прокричала: — Я не знаю!       Тоё вдруг упала на колени перед столом, облокотилась на него и взмолилась: — О боги, остановись! — на её глазах проступили слёзы.       Но мужчина, глядя на задыхающуюся в ужасе Каори, продолжил: — Два. — Тацу-кун, родненький, одумайся! — сцепила в замок руки Тоё, жалобно глядя на брата. — Три, — кивнул Тацу.       Тоё с надрывом, мотая головой, вскрикнула: — Мадара испепелит нас! Её нельзя убивать! — Четыре, — выдохнул дым через ноздри Тацу, не отводя холодных глаз от жертвы.       Тоё выпалила: — Ты можешь продать её Арахаве, он возьмёт, я всё устрою! — Что? — перевёл он взгляд на сестру, а та заметно обрадовалась. Поднявшись на ноги, упёрла ладони в стол и на энтузиазме затараторила: — Если сказать ему, что это жена Мадары Учихи, он возьмёт её! Он знает всех своих клиентов, которые работали с Мадарой, и после хотят его уничтожить. Её могут отдать им и… — запнулась Тоё и опустила голову. — Ты знаешь, что будет дальше.       Каори, напрягшись всем телом до судорог, с надеждой ждала, что безумные слова Тоё подействуют. Тацу с подозрением сначала молча колол взглядом сестру, а после затянулся и подал знак мужчинам, стоящим позади Каори. Дуло пистолета убрали со светловолосой макушки, и обе девушки выдохнули. Но Тацу вдруг проговорил: — Значит, я был прав, это ты продалась Мадаре, — кивнул он на сестру, а его помощники ухватились за плечи Тоё и заставили встать перед столом на колени. — Что? — ахнула она, а Тацу затушил сигарету и отодвинул ящик стола. — Ещё и настояла, чтоб Отомари покинула остров… — вытащил он белый пластиковый чемоданчик, чем-то напоминающий нетбук. — Мадара сейчас сюда плывёт, верно? — поставил он его на стол, а Каори вновь вцепилась в пальцами в подлокотники кресла — она знала, что это за технология. — Я могу всё объяснить! — в испуге вскрикнула Тоё, а Тацу, раскрыв кейс, взглянул на Каори: — Знакомая разработка?       Девушка обернулась — Кэтсу расслабленно сидел в кресле и равнодушно наблюдал за разворачивающейся картиной, а ведь это он стащил технологию из её подразделения. — Это Н-62, — со спазмами в животе повернулась девушка и жалостливо посмотрела на удерживаемую на коленях Тоё. — И что же это чудо делает?.. — ввёл на сенсорной панели код Тацу, и кейс открылся. В складном чемоданчике подсветились голубым клавиатура и экран. Каори сглотнула: — Вызывает симптомы параноидальной шизофрении. — Передайте мою благодарность создателю, — вытащил мужчина тонкий ошейник из кейса и передал подчинённым. — Человек вроде становится трупом — а избавляться не нужно, — самодовольно хмыкнул он.       Тоё с выпученными глазами и открытым ртом уставилась на Каори — она явно только догадывалась, что с ней сейчас сделают. А девушка окостеневше наблюдала, как на шею подруги цепляют прибор, как тянут из ошейника электроды к голове, крепят их за ушами. В страхе она пыталась придумать, как помешать зверству, Тоё же глотала воздух — не оправдывалась, не молила о пощаде, а только нервно тряслась без попыток к сопротивлению.       План в голову Каори влетел внезапно. Она подорвалась со стула, схватила чугунную пепельницу и с силой влупила ею в клавиатуру разработки. Экран погас, пепел разлетелся в стороны, а Тацу схватил её за шею, дёрнул на себя и заставил лечь грудью на столешницу. — Ты мне надоела, — достал он пистолет из-за поясницы и, щёлкнув предохранитель, нацелил оружие в женское лицо.       Каори упёрлась ладонями в стол. Зажмурив глаза, она в смертном ужасе ждала выстрела, но вдруг её ухватили за плечо и силком оттащили от столешницы. За спиной ощутилось тепло, а затем и мужская грудь. Кэтсу крепко прижал к себе Каори, направил пистолет на брата и процедил: — Ты помнишь наш уговор?