不是我的🥀

Ох уж эти подколы Вэй Усяня с порога, хоть язык отрезай, к чёрту! Цзян Чэн невольно всерьёз начал над этим задумываться, глядя на лыбу шиди натянутую по самые уши. Зачем он только вообще ему все рассказал? Нужно бросать пить. Эх, сказать легче чем сделать, особенно когда тебе в лицо тычут банкой холодного пива. — ну давааай, Чэн-Чэн, рассказывай! Куда ты смылся? — подначивал того Вэй Усянь, ловко уворачиваясь от затрещины. — куда надо, тебя это никак не касается, — фыркнув, мужчина все же взял банку, щёлкая открывашкой и делая глоток. — как это? — наигранно удивился Вэй Усянь, беря Ваньиня за запястье и кладя себе на бедро. — Смотри, ещё как касается! — палец в рот не клади, руку откусишь! — и он все же отвешивает тому смачный подзатыльник. — ааа, ооо, я понял, — хитро улыбнулся Вэй Ин, — Неужто к глубоко уважаемой невестке свататься ходил? — отрезать бы тебе язык..— все же озвучил своё желание Цзян Чэн, — Да, ходил. Доволен? Вэй Ин продвинувшись ближе, скрещивая ноги в позе лотоса. Он чуть наклонился вперёд, прищуренно заглядывая тому в глаза. — мне кажется... — что? — мне кажется... — Вэй Усянь. — что тебя выгнали! — смеётся Вэй Ин, уворачиваясь от очередных люлей. Цзян Чэн что-то буркнул, осушая всю банку алкоголя залпом. Брат, все же, от части был прав, его выставили за порог как нашкодившего кота. Вспоминая вечерние события, он невольно заулыбался, на что получил ещё завал вопросов. Вот только в подсознании оставался вопрос, весьма...удручающий. — знаешь, — первым нарушил мимолётную тишину Ваньнинь. Может Вэй Усянь и придурок, но советы у него годные. Иногда. — Мне ведь нужно не только главу Цзинь убить, но и Гуанъяо покалечить.. — что? — удивился уже в серьёз Вэй Ин, — зачем? — так надо...правда, я не знаю как, — признался он, — Я не хочу избить его или что-то такое, но ведь пара царапин не убедительно. — хммм.. — на секунду задумался Вэй Усянь, а после ухмыльнулся так, что волосы на загривке могут дыбом встать. — Раз выбор предоставлен тебе, и, если ограничений нет, то тебе не обязательно бить его. — всмысле? — не понял Цзян. — сексуальное насилие – тоже насилие. — Вэй Усянь!!! — возмутился Цзян Чэн, чувствуя, как к щекам приливает краска то ли от гнева, то ли от неловкости. Но он был прав, это нанесёт меньше всего серьёзных повреждений. Подумаешь, не сможет сидеть денёк-другой. Правда, даже от этого его передёргивало. — эй, ты чего такое серьёзное лицо состроил? — покосился на него уже слегка захмелевший брат, — Я же пошутил. Окинув того не читаемым взглядом, Цзян Чэн откинул голову на стоящий сзади диван, который опять использовался не по назначению. Расхохотавшись, Вэй Усянь что-то ещё роняет и переводит тему на парня с которым недавно "якобы-случайно-познакомился". Дальше Цзян Чэн не слушает. … — младший господин Цзинь, — сообщил водитель, — приехали. — благодарю, — привычно вежливо улыбнулся мужчина, неспешно отправляясь на решающую, – скорее, последнюю, – встречу с отцом. Виду он, конечно, не подавал, но безумно нервничал думая, что случится, если все пойдет не по плану. Цзинь Гуаншань встретил его как обычно, с полным презрением в глазах. Да что уж там, говорил в лицо всё, что на языке вертится. Предлог для встречи Цзинь Гуанъяо не особо то и был нужен, после недавних событий всегда есть что обсудить. Хотя он почти не говорил, лишь слушал упрёки и не лестные высказывания в свой и не только адрес, мило улыбаясь. Когда они сели за стол, за дверью послышался грохот, благо, снаружи здания, – встреча у них состоялась в ресторане с тонированными окнами и шумоизоляцией в комнатах, дабы посетителей ничего не тревожило, – ничего не слышно. Глава Цзинь раздражённо зыркнул на дверь, которая в ту же секунду с немалым шумом открылась, тут же на замок закрываясь обратно. Ваньнинь в своей рабочей одежде был...горяч. Не то чтобы до этого он таковым не был, но сейчас особенно. Обтягивающая черная футболка подчеркивала все рельефы тела, такие же штаны, высокие сапоги, перчатки, хорошо подчёркивающий талию, а вместе с ним и широкие плечи – ремень. Собранные как обычно в пучок волосы, пульсирующая скорее всего от предвкушения вена на лбу и до чёртиков возбуждающие искры в глазах. Невольно залюбовавшись, Яо чуть не пропустил момент когда Цзян Чэн сворачивал отцу шею до тонкого хруста. Дьявол, как же ахуенно он выглядел. Цзинь Гуанъяо стыдливо опустил взгляд, чувствуя, как у него позорно свело низ живота в приятной пульсации. Цзян Ваньинь за пару коротких шагов одолел меж ними расстояние, ему было подумалось, что он напугал, как бы иронично это не звучало, заказчика. Каково было его удивление, когда он подцепил пальцами чужой подбородок, поднимая взгляд на себя. По щекам Мэн Яо сгущалась пунцовая краска, губы слегка подрагивали, брови чуть приподнялись уголками вверх, сталкиваясь на переносице, а глаза застыли смотря куда-то мимо Цзян Чэна, что тот было чуть не развернулся. Желание накрыло как цунами, туманя разум. Он впервые видел, чтобы кто-то завёлся глядя на то, как кому-то сворачивают шею. Но в тот момент больше вело от того, насколько это выражение напоминало того Мэн Яо, которого он видел во время учёбы. Цзинь Гуанъяо не сразу понял что произошло, опомнился только когда его силой поставили на колени, а ему в губы толкнулся пульсирующий от возбуждения член. Это в его планы не входило. Он даже подумать не мог, что все так сложится! Но ведь кто у него спрашивать-то будет? Каштановые волосы с которых сорвали резинку, растеклись по плечам, тут же собираясь обратно в хвост, только теперь накрученный на кулак. От неприятной натяжки Мэн Яо машинально приоткрыл рот, в который тут же одним рывком вобрал член. Цзян Чэн плавно, но размашисто двигал головой Яо в такт движений бёдрами. К горлу подступал рвотный рефлекс от невозможности сглотнуть слюну, все попытки отстраниться приструнялись, а когда он стучал руками в бедра, Цзян Ваньинь лишь на пару мгновений останавливался. По его горлу потекла вязкая жидкость и, лишь тогда, волосы наконец отпустили и дали свободу действий, хоть и не надолго. Закашлявшись, хватая воздух, с уголков рта стеклала сперма вперемешку со слюной, оставляя дорожки заползающие под белую рубашку. Пристальный, голодный взгляд расслабиться не позволял. Подхватив Цзиня на руки, Цзян Чэн одним движением смахивает все со стола, буквально бросая мужчину на деревянную поверхность. Тот вскрикивает. Перепачканную рубашку он стягивает не церемонясь, некоторые пуговицы отлетают. Зубы жадно впиваются в нежную плоть, слышится тихий всхлип. Мэн Яо упирается руками ему в грудь, отталкивает, просит быть помягче. Да без толку! Разве сможет он сравниться с ним в силе? Мысли путаются. Он не знает что делать, потом. Единственное, что Мэн Яо видел плохого в "таком" способе это то, что он вряд-ли сможет нормально посмотреть тому в глаза. Он ведь хотел сохранить лицо, особенно перед Ваньинем. Лучше бы Цзян Чэн ему рёбра сломал! Или хотя бы руку... Цзян Чэн в свою очередь уже стянул с него оставшуюся одежду, кроме обуви. Перевернув нижнего на живот, прижав к столу локтем, он поспешно снял свой пояс крепко на крепко связывая ему руки. Да так крепко, что костяшки пальцев побелели. Он спешил, только куда непонятно. Ведь его А-Яо уж точно никуда сейчас не уйдёт, но страх того, что это может быть первый и последний раз заставлял нервничать. Спустив свои штаны, Цзян Чэн постарался как можно лучше растянуть мужчину под ним за короткий промежуток времени, но из-за сильных нервов он уж слишком поторопился. Мэн Яо болезненно простонал, почти отчаянно. По ногам медленно стекали капли чего-то горячего. Повернув голову насколько это возможно, он сначала посмотрел на полу вышедший из него член, оказавшийся в каплях крови, а после перевёл взгляд на Цзян Чэна. Тот побледнел и, кажется, только сейчас до него дошло всё происходящее в полной мере. Он медленно наклонился прижимаясь грудью к спине, оставляя мягкий поцелуй за ухом, что так разнился с предыдущими действиями. Нежно поглаживал бёдра, будто извиняясь, но прикладывая такую силу, что явно синяки проходить будут долго. Двигаться он начал лишь тогда, когда его А-Яо перестал захлёбывается всхлипами. Было уже не так невыносимо, но все ещё больно. Кровь, оказывается, хороший лубрикант – с усмешкой подумал про себя Мэн Яо. Боль постепенно смешивалась с вожделением, но всё ещё недостаточно сильно. Стонал он уже не только от боли. Теперь та, первоначальная грубость, вернулась, но всё же разница была заметно ощутима. Ваньинь действительно насколько это возможно в данной ситуации старался найти нужный угол, чтобы хоть как-то компенсировать причинённую боль. Сильные руки на талии, ноющие укусы на шее, — это все сводило с ума. Ему нравился такой Цзян Чэн, потому что напоминал того грубого и вспыльчивого подростка, которого он знал. Да, нравился, отрицать очевидное было бы глупо. По телу прошёлся разряд тока и он кончил с громким, протяжным стоном. Пару резких движений и Мэн Яо почувствовал, как кончили уже ему на спину, издав рык над ухом. Он был уже весь в сперме. Липко, потно, грязно. Ноги дрожали и подкашивались, и он без сил впечатался в стол. Спустя пару минут, приведя дыхание в порядок Цзян Чэн снял с рук пояс, целуя красные полоски на запястье. Он осторожно перевернул его А-Яо на спину, бережно вытирая с него сперму удачно попавшими под руку салфетками. Приведя собственную одежду в порядок, он точно также одел и Яо. Рубашка была не в лучшем состоянии, но оно и к лучшему. Мэн Яо ничего не говорил, это пугало. Цзинь Гуанъяо думал, что дальше. Благо мыслить он уже мог более менее здраво, но сильно его это не радовало. Он прекрасно помнил, что раньше Цзян Чэн после ночей с немногочисленными девушками просто уходил. Не на звонки не отвечал, на улице или в академии игнорировал. Ему самому всегда было жаль их, но теперь ему жаль самого себя, ведь он теперь оказался в рядах этих девиц. Неслыханно! — прости, — раздалось над ухом, а потом опять: — Прости. Когда Мэн Яо почувствовал, что объятия распались, он судорожно вцепился пальцами в футболу Ваньиня, не смотря на дрожь в руках. Правда глупую импульсивность своих действий Мэн Яо осознал моментально, ведь это был всего лишь их договор как заказчика и наёмника. Пальцы разжались, выпуская ткань одежды. Цзян Чэн же, будто бы прочитав его мысли, мягко, – как может, – улыбнулся, целуя его в лоб. — А-Яо, — тихо обратился он, — работники скоро очнуться. Мне нужно уйти, но я вернусь. В ответ лишь хриплое: "убирайся". — я.. — как жаль, что времени уже не было. Оставив лёгкий чмок на губах, Цзян Чэн быстрым шагом покинул комнату, а после и здание. В след Мэн Яо даже взгляда не кинул, за то на труп посмотрел, рядом с которым они трахались. Было до боли обидно, тело жутко ныло. Дальше он помнил все как в тумане. Испуганный крик официантки, прибежавшая охрана, машины полиции и скорой помощи, осмотр врача, вопросы от полиции. Даже под пытками Яо не сможет сказать, о чём были разговоры и что он отвечал. Домой он добрался ближе к ночи. … Цзян Чэн обессиленный упал на кровать, слава богу Вэй Усяня, который любит без спроса приходить, в квартире не было. Завтра ещё на отчёт о успешном завершении дела идти, дерьмо ещё то. Накрыв рукой глаза, в воспоминаниях всплывал А-Яо. О боги, как же болезненно он выглядел, когда Ваньнинь уходил. Как посмотрел на него в конце... Сердце неприятно кольнуло. — Цзян Чэн, ты — ёбаный мудак, блять, — корил он себя, хлопнув ладонью по лбу. Но ему ведь правда нужно было уходить, таков был изначальный план. План самого Цзинь Гуанъяо. — Глупая отговорка. Ещё и на него ответственность перекладывать собрался? Надо было объясниться... Глубоко вздыхая, констатирует он для самого себя факт, примерно надумывая как будет извиняться.