Руководство к действию

— Ну что, видели?! Не корабль, а зверь! Рыцари Рен расслабленно слонялись в рубке «Ночного Канюка», вокруг них, выкрикивая нечленораздельные возгласы восторга, прыгал алхимик Альбрех, юркий четырёхрукий ксенос из расы семионгов. Только Курук, пилот корабля, не участвовал в шумной болтовне и был полностью сосредоточен на полёте, и даже когда Альбрех запрыгивал на панель управления, не отвлекался и не реагировал. Рыцари, за много лет привыкшие к отстраненности Курука, не пытались принудить его к общению и продолжали разговаривать друг с другом. — После модернизации мощность пушек повысилась на пятьдесят процентов! — радостно сообщил Кардо. — На пятьдесят, парни! Теперь мы разнесём любого! «Ночной Канюк» был не просто боевым кораблём, рыцари Рен относились к нему как дому, уютному убежищу. Здесь, вдали от чужих глаз, рыцари могли снять шлемы и открыть лица, ведь так намного удобнее поглощать сухарики, чипсы, леденцы и прочую мелкую вкуснятину. А ещё — пить и курить. Дым от кальяна и самокруток сгустился под потолком и висел тяжёлыми неподвижными клубами, но никто не спешил включать вытяжку и уничтожать тягучий запах, который создавал в небольшой рубке интимно-мистическую атмосферу. Почти двадцать суток «Ночной Канюк» простоял в ремонтном цеху на Оссеритоне — своей родной планете, и сегодня был первый после переоснащения полёт. Рыцари возвращались домой, на дредноут «Финализатор», а по дороге, чтобы не скучать, проводили испытания переустановленных систем. — С новым двигателем корабль стал намного легче и маневреннее, — Курук наконец нарушил молчание, — и весь как будто исцелился и помолодел! Я слышу, как наша птичка поёт от счастья! — Корабль любит заботу, любит внимание, — серьёзным тоном ответил Ушар. — Если обхаживать, лелеять корабль, он ответит преданностью. Много лет назад, ещё с Реном Первым во главе, рыцари предприняли вояж на Оссеритон, во время которого и захватили «Ночной Канюк». Рен сразу же, как только увидел корабль, приказал взять его штурмом. «Смотрите, парни, эта птичка будет нашей! И не позже, чем через полчаса!» Прежних обитателей корабля рыцари попросту вышвырнули прочь, но те в большинстве своём не возражали, поскольку «Ночной Канюк» был тюремным транспортником, до отказа набитым заключёнными, которые получив неожиданную свободу, не растерялись и быстренько разбежались кто куда. Теперь, спустя почти десять лет, рыцари вернулись на Оссеритон, чтобы подлатать и переоснастить потрёпанную в боях птичку. Удивительным образом это, казалось бы, обыденное событие, повлияло на настроение рыцарей. Появилось предчувствие, предвкушение скорых перемен, будто вместе с модернизацией корабля должен случиться поворот и в жизни ордена Рен — в жизни каждого из них. — Когда Кайло увидит, на что теперь способна наша птичка, обалдеет! — сказал Ушар всё тем же серьёзным тоном. Он всегда был такой: либо серьёзный, либо вообще угрюмый и злой, вечно недовольный, улыбался очень редко и недолго. — Но Кайло сейчас нет на «Финализаторе», — с грустью ответил Курук, — он улетел на Бармук со штурмовиками. — Но прилетит же, — вступил в разговор Викрул, — вернётся и увидит. — Не тупи, Курук, — улыбнулся Ап’лек и отправил в рот пригоршню золотистых сухариков. Однако наполненные счастьем тёмные души жаждали большего. — Не пора ли нам выпить? — Ушар предложил то, чего хотели все. — Отметим законченное дело! — До «Финализатора» осталось два с половиной часа, — сказал Ап’лек, — думаю, можно. Ушар и Трудген быстро сходили в трюм и притащили ящик выпивки. — Что это за пойло? — разглядывая бутыль с красноватой жидкостью спросил Кардо. — Оно мутное, совсем не отфильтровано. — Это домашний ром аборигенов с Оссеритона, — ответил Викрул. — Я попробовал — ядрёная штука, как раз для нас. — Значит, наливаем! Под горлышком бутылки появились шесть пластиковых стаканчиков — помятых и кривых, словно спасённых из мусорного утилизатора. Однако рыцарей внешний вид посуды нисколько не смущал, выбрасывать стаканчики они не собирались, пока те не начнут рассыпаться в руках. — Трудген, ты чего такой жадный? — проворчал Ушар. — Будешь пить из двух стаканов? — Второй для Курука. — Он за штурвалом, ему нельзя. — Это тебе нельзя, а Куруку можно. Наливай! Подбежал Альбрих, весело фыркнул, потряс головой и тоже протянул стаканчик. — А вот тебе точно нельзя! — Ушар искренне возмутился. — У тебя непереносимость алкоголя на генетическом уровне. Сейчас выпьешь, а завтра весь день будешь болеть, страдать! И опять все углы обдрищешь! Альбрех насупился, сдвинул брови, издал низкий настойчивый рык и сжал стаканчик сильнее. — Семионг — разумное существо, — возразил Ап’лек, — и если он хочет выпить, значит, понимает возможные последствия. Мы не можем запрещать, Альбрех помогал с модернизацией корабля. Ушар сдался и наполнил стакан. Альбрех выпил его в несколько глотков, смял, швырнул в сторону и помчался куда-то. Следующие пару минут рыцари наблюдали, как он бесился и прыгал, цепляясь за стены. Ушар подобрал стаканчик и бережно его разглаживал. — Как будто зад загорелся, вот носится! — сказал Трудген и подошёл к Куруку. — Выпей брат, мы про тебя не забыли! За новое рождение «Ночного Канюка»! — Сейчас... — Курук уставился в обзорное окно. — Что это там? — Где? — Кардо поставил стаканчик на панель и подался вперёд. — А, это... Похоже на обычный метеорный поток. — Да, действительно. В этот момент на панель с диким визгом плюхнулся Альбрех. Стаканчик опрокинулся, выпивка быстро растеклась по сенсорам. На долю секунды появилась ослепительно-яркая белая вспышка, послышался треск. Курук дёрнулся всем телом и начал резко клониться вниз, вывалиться из кресла ему не дали ремни безопасности, на которых он повис. — Эй, Курук! — Трудген стал тормошить его. — Что с ним? — Неужели не понятно, электричеством шарахнуло! — ответил Викрул. — Потому что один идиот додумался поставить бухло на панель! — Ушар со злостью посмотрел на Трудгена. — Откуда я мог знать, что Альбрех всё уронит! — Очнись, брат! — Ушар принялся лупить Курука по щекам. — Вставай! — Отойди, — Викрул отпихнул Ушара и приставил пальцы к шее Курка. Лицо его стало испуганным. — Пульса нет. Активируйте меддроида, живо! — Он не работает, — отозвался Кардо. — Как не работает?! — Я снял с него запоминающее устройство и поставил на игровую консоль... — Идиот! Придурок!.. На пол его, быстро! Викрул начал торопливо отстёгивать ремни, Ап’лек молча подошёл и стал помогать. Вдвоём они уложили Курука на пол. — Дальше что? — Одежда... Снять верх, ослабить, расстегнуть... К ним подошёл Кардо, который, судя по виду, был ошеломлён и подавлен. Остальные поняли, что в этой ситуации будет командовать Викрул, и не лезли, пока не позовут. — Освободи грудную клетку. Штаны тоже расстегни... Рыцари напряжённо наблюдали за происходящим и ничего не понимали. — Зачем они его раздевают? — спросил Трудген. — Мне это не нравится, — отозвался Ушар. — Похоже на... — На прелюдию? — нервно хихикнул Трудген. — Кобуру тоже снимай, да, всё, что давит и может препятствовать дыханию... Идиот! Зачем ты ему руки на груди сложил?! Сейчас не до шуток! Викрул отпихнул Кардо и встал на колени рядом с Куруком, который так и лежал без сознания. — Чем я ещё могу помочь? — спросил Ап’лек. — Больше ничем. Спасибо. Ап’лек отошёл к Ушару и Трудгену, а Кардо, отступая, осторожно предложил: — Может быть, включить вентиляцию? — Да! — ответил Викрул. — Врубай на полную! Кардо бросился к вспомогательной панели. Он чувствовал себя виноватым и очень, очень хотел помочь. Тем временем Викрул склонился над Куруком, запрокинул его голову, открыл рот, засунув туда два пальца и сразу же, не вытирая пальцы, зажал ему нос, после чего вдохнул полной грудью и накрыл рот Курука своим. Увидев, как соприкоснулись их губы, Ушар дёрнулся, брезгливо поморщился и прошипел: — Мерзость... Он же его обслюнявил! — И без согласия, — шёпотом ответил Трудген. — Получается, что мы смотрим на изнасилование брата и ничего не делаем... — Заткнитесь! — рявкнул Викрул. — Просто заткнитесь и не мешайте мне! Рыцари умолкли. В полной тишине Викрул продолжал свои непонятные манипуляции. Он то склонялся и касался губами рта Курука, то надавливал на грудь. И каждый раз проверял пульс. — Есть! Получилось! Дыхание... Он дышит, сердце заработало, — Викрул аккуратно перевернул Курука на бок и сел рядом. — Вот так... Надо перенести его на кровать... Идите сюда, у меня нет сил. Рыцари подошли ближе, как вдруг Курук заморгал сомкнутыми веками и что-то пробормотал, потом свернулся калачиком. — Кажется, приходит в себя, — шёпотом, словно боялся спугнуть везение, сказал Кардо. Курук открыл глаза, осмотрелся и медленно поднялся на ноги. Прошёл пару шагов, качнулся, остановился. — Тебе нужно в постель, — Викрул подошёл к нему и осторожно взял под локоть, — у тебя была остановка сердца. Курук, казалось, ничего не слышал и не чувствовал. Пошатываясь, он побрёл куда-то, потом снова остановился. В каждом его движении ощущалась слабость, взгляд был рассеянный, измождённый. Но, самое главное, Курук был жив, и теперь можно было не сдерживать радостных эмоций. — Викрул, что это было? — спросил Ап’лек. — Где ты научился этим шаманским приёмчикам? — Это не шаманский приёмчик, а метод оказания неотложной помощи, который называется сердечно-лёгочная реанимация. Научился делать давно, в молодости. До того, как стать рыцарем, я стажировался в пожарной бригаде, нас всех учили делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. — Ничего себе! — воскликнул Трудген. — Курук, ты слышал?! Викрул вытащил твою задницу с того света! — Так вознагради своего спасителя горячим поцелуем! — подхватил Кардо. Курук не обращал внимания на их реплики и смех, но рыцарей это не удивляло. Викрул посмотрел на Ап’лека и сказал: — Всё-таки надо его уложить, ему нужен покой. — Да, он бледный совсем, а губы вообще синие, как у покойника. Вдвоём они подошли к Куруку, взяли его под руки. — Брат, пойдём... Внезапно Курук резко дёрнулся, оттолкнул их. Рыцари, не ожидавшие столь агрессивного протеста, невольно отскочили. Взгляд Курука изменился, стал свирепым и крайне неприятным, но самое поразительное произошло с его телом — вокруг него появилось странное голубое сияние. — Что за хрень, почему он светится? — испуганно прошептал Кардо. — Не знаю, — ответил Викрул, — может быть, реакция организма на электричество. — Первый раз вижу такое, — сказал Трудген. В этот момент Курук развернулся к рыцарям и пристально, по очереди посмотрел на каждого из них. От его взгляда — непривычно серьёзного, хмурого и жестокого — сразу стало неуютно, страшно. Такой взгляд был характерен для Ушара, но никак не для Курука. — Ты чего? — попытался заговорить Ап’лек. — Вы спасли мою жизнь, теперь я считаю своим долгом спасти ваши души, — ответил Курук с явной угрозой в голосе. Викрул и Трудген одновременно хихикнули, остальные облегчённо заулыбались — поняли, что Курук очухался и захотел приколоться. — Нам нужна взрывчатка! — продолжил Курук. — Много взрывчатки! Мы взорвём флот Первого Ордена, и волна, поднятая этим взрывом, уничтожит Тьму и Зло, очистит галактику и обратится в поток Света! Рыцари рассмеялись в голос. Курук подошёл к своей одежде, которая ворохом валялась на полу, нагнулся, немного покопался и резким движением выпрямился — в его руке был бластер, наведённый на рыцарей. — Вы либо будете со мной, либо умрёте! Мы должны срочно связаться с Леей Органной и помочь Сопротивлению! — Похоже, что он не прикалывается, — тихо сказал Ап’лек. — Ага, — согласился Ушар, — электрошок повредил мозги. Свечение вокруг Курука стало сильнее, в нём появились голубые искры, которые вспыхивали, несколько секунд сверкали и гасли. — Я помогу вам обратиться к Свету, ваши души будут очищены! И вместе мы спасём Бена Соло! Пользуясь тем, что Курук увлёкся разглагольствованием, Ап’лек незаметно отделился от остальных и зашёл сзади. Бесшумно подкрался и набросился на Курука со спины, крепко обхватил его и сковал руки. Рыцари поняли его план и не растерялись, налетели все и сразу. Кардо выбил у Курука бластер, началась возня. — Ай! Укусил за палец! — По коленке пнул, гад! — Получи поджопник! Силы были неравны, меньше, чем за минуту, рыцари скрутили Курука. Ап’лек, Ушар, Кардо и Викрул держали его за руки и ноги. Трудгену не досталось конечности, но желание поучаствовать в укрощении спятившего брата было велико, и он трижды попытался ухватиться за голову, но безуспешно — волосы у Курука были короткие и выскальзывали из пальцев. — И что теперь? — спросил Ушар. — Потащили в карцер, — предложил Викрул. — Запрём и будем думать, что делать дальше. Несколько камер на «Ночном Канюке» рыцари сохранили без изменений. На случай, если придётся перевозить пленных врагов или, как сейчас, понадобится на время запереть кого-нибудь из своих по причине буйства. Кроме того, в камере можно было побыть в одиночестве — отдохнуть душой, помедитировать. Курука бросили на застеленные тряпьём нары. Кроме них в карцере было отдельное отхожее место и низенький столик, на который как раз помещался поднос с едой. Вместо стула на полу валялся самодельный пуфик — пыльный кулёк, набитый старыми подушками. — Неблагодарные! Немедленно откройте! У вас остался последний шанс на искупление! Курук орал, ругался и бил кулаками в дверь, но мощный магнитный замок и толстые стены из бронированного стекла могли выдержать и не такое. Странное голубое свечение вокруг Курука не исчезало, а искры теперь вылетали постоянно и стали крупнее. — Нужно полным ходом двигать к «Финализатору», — сказал Ап’лек. — Как только прилетим — тащим Курука в медблок, там прошаренные дроиды. Пусть просканируют мозг, сделают исследование психики, всякие тесты и анализы. Походу, у него серьёзная беда с башкой. И ещё, надо выяснить, почему он светится. — А если... — начал было Кардо и умолк. — Что «если»? — Если Хакс начнёт возникать? — Получит пинка под тощий зад, — ответил Трудген. — А если возникать начнёт Прайд? — спросил Викрул. — Этого я сам урою с концами! — пообещал Кардо. — Развелось генералов, — процедил Ушар. — Мне тоже Прайд не нравится, — сказал Викрул. — Хакс хотя бы прикольный, а этот... Хмырь. Зачем Кайло его притащил?.. — Очевидно, чтобы у Хакса напряглись булки... — Смотрите! — закричал Трудген, его лицо вытянулось от изумления. — Что это?! Искры, которые вспыхивали в свечении Курука, разгораясь, стали превращаться в ярко-синих бабочек. Они беззвучно летали вокруг Курука, и было их штук десять. — Вы тоже видите эту хтонь?! — Лучше бы нет, но... Да. Рыцари подошли к камере и уставились на парящих бабочек. Курук заметил их и с новой силой принялся орать и изрыгать проклятия. Но его никто не слушал. Бабочки повергли всех в шок. — Я кажется понял... — Трудген заговорил и оборвался на полуслове. Его взгляд наполнился ужасом и отчаянием, однако он справился с собой и продолжил: — Это свечение вызвано не электричеством. Это... У Курука начался редемп. — Да иди ты! — Не, чушь! — Не нагнетай. Кардо, Викрул и Ап’лек не хотели верить в то, что такое могло произойти с их братом. Ушар угрюмо посмотрел на них и сказал: — Похоже, что Трудген прав. Очень давно, ещё ребёнком, я читал какие-то легенды о тёмных и светлых воинах. И там было об этом... Если душа не до конца поглощена Тьмой, об этом возвещают бабочки, которые рождаются в Силе, в самой душе, как отблески Света. — Но это же просто детские сказки! — с отчаянием воскликнул Викрул. — А я теперь тоже что-то припоминаю, — осторожно сказал Кардо. — Про Свет и бабочек... Тоже слышал что-то раньше... — Да-а... Как бы ни было тяжело это признать... — Ап’лек вздохнул. — Да, всё сходится. Курук буквально бредит Светом, твердит про добро, искупление... — А я знал! — Ушар вдруг рассвирепел, глаза его стали злющими, лицо перекосилось. — Я всегда знал, что Курук не достаточно отдался Тьме! В нём не было ни ярости, ни жажды крови, всё думки гонял да мечтал! А когда открылись его извращённые пристрастия, стало ясно... Викрул засмеялся и перебил его: — Под извращёнными пристрастиями ты понимаешь голофото с котиками, которыми Курук всё время любуется? Или рассказики, которые он сочинял в свободное время? — Конечно, рассказы! — возмутился Ушар. — Котиков я и сам люблю. Но мне никогда бы не пришло в голову писать мерзкую порнографию! Да ещё и про Кайло! Как он трахается с Хаксом! Как можно! — Возрадуйся, что не с Прайдом, — усмехнулся Трудген. — А ещё Курук любил стихи... — Хватит! — крикнул Викрул. — Не смейте говорить о нём, вашу мать, в прошедшем времени! Он не умер! Курук жив и ему нужна наша помощь! — Да с этим никто не спорит, успокойся, — сказал Кардо. — Мы все понимаем, что долг рыцарей Рен — помочь брату вернуться к тёмной стороне. — И сделать это надо как можно скорее, до возвращения Кайло, — хмуро добавил Ап’лек. — Потому что если Кайло увидит Курука в таком состоянии, услышит его проповеди, то разозлится и попросту удавит его. — Ну, может быть, всё обойдётся, Кайло поймёт... — Нет, не надейся. Неужели ты не заметил, что Кайло стал очень нервный. Часто срывается и... — Он отдалятся от нас. С ним что-то происходит, — заключил Ушар. — Он страдает, — вздохнул Трудген. — А всё началось после того, как Кайло начитался порнухи Курука! — Ушар снова закипел, покраснел от злости. — Из-за этой мерзости он впал в депрессию... — Ой, сам сочинил — сам поверил, — хохотнул Трудген, — ты же видел, что Кайло просто поржал с этих рассказов! — Кайло молодой и не понимает, как подобное влияет на ментальное состояние. Если бы понимал, приказал бы выпороть Курука... — Какие у тебя задорные фантазии! Выпороть... — Может быть, перейдём к делу и будем думать, как лечить Курука? — прервал перепалку Викрул. — А я знаю, как! — выпалил Ушар. — Курука надо пытать. Ломать! Мучить! Чтобы через боль и страдания он воссоединился с Тьмой! Лорд Вейдер пытал джедаев, и боль приводила их на тёмную сторону... Он подхватил свою дубину и стремительно зашагал в сторону карцера. Трудген и Викрул одновременно схватили его за плащ и потащили назад. — Стой! — Тебе лишь бы пытать! — Ой, смотрите, гуманисты какие! — Ушар всё же отложил дубину. Уселся на пуфик и начал рассуждать: — Да, насилие бывает необходимо, полезно. Вспомните, когда я обнаружил порнушную писанину Курука, как я хотел набить ему рожу! Но вы мне не дали. Вот и результат. — За что бить рожу? Хобби у человека такое — сочиняет рассказы. Имеет право. — Сочинять рассказы с гомосятиной про Кайло никто не имеет права! Они оскорбляют Кайло! — Опя-я-ять... — Кардо закатил глаза. — Парни, хорош болтать! — Ап’лек чуть повысил голос. — Давайте думать. Рыцари замолчали. Каждый пытался что-нибудь придумать, но результата не было. Они смотрели друг на друга и по лицам понимали, что ничего не получается. Только Кардо, казалось, был погружён в раздумья глубже и смог зайти дальше, чем остальные. Рыцари смотрели на него всё чаще, наконец, всё внимание обратилось к нему. Кардо почувствовал это, понял, что все надеются на него. — Ты ведь что-то придумал... — вкрадчиво сказал Трудген. Кардо помолчал, лицо его было озадаченное. — Есть у меня одна идея, — ответил он без всякого энтузиазма, — но мне она не нравится. Вам она тоже не понравится... — Выкладывай, — тихо потребовал Ап’лек. — Да, придётся... — Кардо качнул головой. — Других идей, как я понимаю, не предвидится... — Рассказывай. Кардо вздохнул, выпрямился. — Хорошо, но не сейчас. Прилетим на «Финализатор», поставим птичку в ангар и в спокойной обстановке я всё вам расскажу. Он перешёл в кресло пилота. Когда Курука не было, «Ночным Канюком» управлял Кардо. Рыцари уселись позади, на разбросанные по полу пуфики. Никто не разговаривал. Вскоре стало совсем тихо, только мерный, похожий на биение сердца, звук работающего двигателя доносился из машинного отделения. — Покайтесь! Искупите свою вину! — возгласы Курука пробивались из трюма и напоминали о случившемся несчастье. — Вы слабы, ибо боитесь Света! Но Свет не боится вас! Свет есть в каждом из вас! — Да, Свет есть в каждом из нас, — шёпотом повторил Трудген, — как вирус герпеса. Рыцари грустно улыбнулись. В окне появилась небольшая светящаяся точка. «Финализатор» был совсем близко.