***
Тойя ощущает странный мандраж, из-за которого он не в силах уснуть. Это не страх, нет. Скорее… Предвкушение? Последние несколько часов Аояги многое обдумывал, будто решаясь на что-то. Он взвешивал все «за» и «против», в итоге приходя к одному конкретному решению. Тойя готов переспать с Акито. Хотя бы попробовать это сделать. Да, их срок отношений не так уж и велик, но почему бы не попытаться сделать это правильно? Со всей любовью и нежностью. С теми неописуемо приятными ощущениями, о которых пишут в книгах. Панкейк спал где-то в гостиной, пока Тойя готовил себе кофе. Он улыбался своим мыслям, представляя, как Акито придёт домой, а Аояги встретит его с таким внезапным предложениям. Это звучало в его голове крайне привлекательно и уже не терпелось это воплотить. Стоило парню закончить с кофе, как открылась входная дверь. С кружкой в руках Тойя пошёл встречать возлюбленного. Но он застыл в середине комнаты, увидев ужасное состояние Акито. — А… Акито? Что с тобой? Ты в порядке? — запереживал Аояги, подходя ближе. — Что-то случилось? — Я изменил тебе… — честно признался Шинономе. Тойя чуть не вырони кружку из рук. — Что? — он не верил своим ушам. Как такое возможно? Предпосылок к такому не было. Ведь не было, верно? — Я изменил тебе. — повторил Акито, сжимая руки в кулаки. Он еле поднял взгляд на возлюбленного. В его оливковых глазах отражались все спектры вины. — Я не знаю, как это произошло, я был ужасно пьян. Последнее, что я помню, это то, как я облился пивом, и Томо, друг Юкиро, повёл меня в спальню. Я честно этого не хотел, но оправданий мне нет. Даже если ты сможешь меня простить, то я себя никогда. — К… К чему ты ведёшь? — на душе у Тойи кошки заскребли. Так страшно услышать ответ… Будто от этого всё рухнет. Хочется закрыть уши и убежать. Но он хотел услышать вывод своего парня. — Нам лучше расстаться. — раздался треск. С грохотом упала и разбилась упавшая кружка. Кружка, подаренная Акито на первый месяц их отношений. Нет. Это невозможно. — Я не хочу больше навредить тебе. Но если останусь рядом, то непременно это сделаю. Без меня тебе… Будет лучше. Я правда люблю тебя. Моя любовь к тебе неисчерпаема, но… Я не могу оставаться рядом… Прости. Но ты всегда можешь обратиться ко мне. Акито убрал осколки и вытер пол, пока Тойя замер в полнейшем изумлении. Наспех собрав вещи, Шинономе оставил прощальный поцелуй и ушёл. Аояги даже не знал, что делать. В квартире стало невообразимо пусто. Внутри ужасная боль. Она своими цепкими корнами уселась в сердце, пустив ветви аж до кончиков пальцев. Почему все так произошло? Почему это случилось так быстро? Почему это произошло почти сразу после того, как он смог доказать отцу, что эти чувства не фальшивые? Почему после того, как он уверил лучшую подругу в том, что будет счастлив? Почему это случилось с ними? Столько вопросов, на которые невозможно отыскать ответ. Новость об измене прошлась размашистым ударом по всему телу. А уход Акито и вовсе подкосил его. Неужели… Это конец? Не в силах кому-либо рассказать, Тойя провёл первую ночь в слезах. Днём он со слезами боролся, но они всё время возвращались. Может, это знак? Знак, что Аояги не сможет никогда быть счастливым? Может, стоило пойти тогда с отцом? Тогда сейчас бы не было так больно. Раньше Тойя был уверен, что появление Акито в его жизни делает всё только лучше. Он влюбился и познал любовь. Он был готов перебороть свой один из самых крупных страхов. Он раскрыл ему душу. Но его бросили. Пускай Шинономе и выглядел крайне виновато, это не скрашивало ситуацию. Он просто ушёл, сказав то, что сказал. И как теперь жить? Тойя настолько привык к тому, что рядом с ним есть любящий человек. Все эти фильмы, просмотренные вместе, походы в самые разнообразные места, неудачные шутки Акито, его способность всегда быть сильным. То, что он любил Тойю, ни смотря ни на что. Он мог принять всё, что было в Аояги, всё его прошлое. Но теперь этого будто не имело значение. Сейчас рядом был лишь Панкейк, который и ночью не отходил от хозяина, чувствуя всю его боль. Он тёрся о его ноги, залезал на колени и мурчал, стараясь утешить парня. Но это было бесполезно. Тойе было настолько херово, что он даже не ел, в отличии от питомца. Юноша то и дело пролистывал их совместные фотографии. На них они такие счастливые, иногда несуразные, потрёпанные. Вместе. На этих фотографиях они вместе. Ещё до этой проклятой измены. Тойя в глубине души понимал, что стало тому причиной. Но он всю ночь морально готовился. Он был настроен. Просто Аояги… Не успел. Всему виной его чёртова неуверенность. Если бы не она, всё было бы прекрасно. Они были бы… Они бы просто были. Тойя ощутил, как по собственным рукам стекает кровь. Такая тёмная, горячая, контрастирующая с температурой и цветом его кожи. Юноша и не заметил, как в его руках оказался нож. Кожу рассекло холодное лезвие, а он даже не помнит этого. Осознав содеянное, Аояги выронил прибор, пугая тем самым Панкейка. В голове всплыла куча воспоминаний из подросткового возраста, когда он также резался. Чтобы успокоиться, выпустить пар. После ссор с отцом, упрёков матери и прочего. Все его руки были покрыты шрамами, которых сейчас толком и не видно. Видимо, теперь появится новый. Обработав порез и забинтовав его, юноша сел на диван. Теперь нужно скрывать это… — Ты выглядишь крайне херово. — отмечает Кейро, стоит Тойе появиться на работе. И Аояги прекрасно это понимает. Глаза слегка опухли от слёз, синяки под этими самыми глазами. Весь он какой-то помятый и разбитый, это было видно невооружённым взглядом. Что, собственно, вызвало волнение у Мику. Но начали приходить покупатели, так что пришлось браться за выполнение обязанностей. — Тойя-кун, с тобой всё хорошо? — тихонько спрашивает девушка, когда клиентов не было. Дежавю. Такая ситуация с таким же вопросом точно уже была несколько месяцев назад. Но в этот раз в голосе Хатсуне будто было… Больше жалости, что-ли? Противно. От себя. От того, что он вызывает чувство жалости у других. — Да, я в порядке, Мику, не волнуйся. — Тойя лишь натягивает улыбку. Он лишь надеется, что выглядит убедительно. Аояги даже не находит сил для оправданий. — Честно, ты так не выглядишь. — хмурится она, скрещивая руки на груди. Вот чёрт. — До этого ты был более. Активный и весёлый. А сейчас ты выглядишь так, будто по тебе проехал трёхтонный грузовик. — Вау, люди не всегда бывают жизнерадостными. — из слов Аояги отчего-то сочится яд. Кажется, привычку отвечать подобным образом он подцепил у… Вот чёрт. Опять он вспомнил. Ну только же смог отвлечься, раскладывая новые книги на полки. Ну что не так с этой девушкой? Почему ей так нравится залезать в чужие души? При чём вообще без стеснения. — А? Тойя-кун? Ты плачешь? — удивилась Мику. Парень и не заметил, как по его щекам прокатились маленькие горячие капли. Стоило их обнаружить, как они начали обжигать кожу. Спешно их смахнув, Тойя отвернулся. — Пожалуйста, оставь меня в покое. — попросил юноша. Ему не хотелось поднимать эту тему совсем. — Но… Тойя-кун… Я волнуюсь. Может, тебе лучше… — Я попросил оставить меня в покое, что не понятного?! — неожиданно д ля себя выкрикнул Тойя. Он в изумлении прикрыл рот рукой. — Кхм. Прости. Но Мику ничего не ответила. Она молча ушла. Видимо, чтобы обсудить ситуацию с Кейро. Но Аояги было плевать. Ему сейчас слишком тошно от себя. Настолько, что становится трудно дышать. Это состояние не отпускает его до вечера, до самого дома. Но и в квартире легче не становится. Она теперь кажется такой пустой. Даже нахождение здесь Панкейка не успокаивает. Тойя не помнит, как дошёл до шкафа и открыл его. Не помнит, как переоделся. Но помнит, как на глаза ему попалась знакомая толстовка. Это его толстовка. Оранжевая. Ту, что он носил настолько часто, что даже казалось, будто он родился в ней. Поддавшись странным эмоциям, Тойя натянул предмет одежды. В ней было тепло. Будто какая-то частичка Акито рядом. Она пахла им. Его особым ароматом, не сравнимым ни с чем. И это кружило голову. Завязывало внизу живота непонятный болезненный узел. Отчего-то затошнило. Осознание вновь ударило резко, прямо в черепушку. Этого человека нет рядом. Тойя был готов снова заплакать. Но внезапно он обнаружил в кармане пачку. Достав её, парень убедился, что это сигареты. Пачка была лишь наполовину пуста, да ещё и зажигалка лежала в ней. Голову посетила странная мысль, но она казалась правильной. Аояги вышел на балкон, поджигая сигарету. Никотиновый дым обжигал горло, из-за чего парень закашлялся, но на этом он не закончил. Перебарывая кашель и жжение в лёгких, Тойя всё же выкурил сигарету. И это даже слегка успокоило его. Вот только горечь на душе никакие сигареты не уберут. Находясь всё в том же ужасном омуте мыслей, Тойя покинул балкон, оставив пачку на рабочем столе. Кажется, теперь он точно начнёт курить. Это не было лекарством, но явно помогало справляться со стрессом.***
— Погоди, что?! — Ан чуть не подавилась кофе. Она раскрыла рот, пребывая в полнейшем шоке. — Ещё раз. Он ушёл пить с друзьями, вернулся утром и сообщил, что изменил тебе? Ещё и ушёл, сказав что вам нужно расстаться? Он совсем страх потерял? Да я ему… — Ан, успокойся. — тяжело выдохнул Тойя. Не смотря на то, что прошло около трёх дней, ему всё ещё было тяжело. Ещё тяжелей было выносить это в одиночку. Поэтому он решил поделиться с лучшей подругой. Зная её, это было опасно, но лучше так, чем оставаться с этими чувствами один-на-один. — Мы сами разберёмся с этим. Даже если мы никогда не будем больше вместе… — Аояги тяжело вздохнул. В голосе пробежала дрожь. — То значит, так и должно быть. — Ты издеваешься? — воскликнула Шираиши. Она поднялась, сняла свой фартук и бейджик, кинув его на барную стойку. — Пап, отойду по делам! Пошли, Тойя! — Ан! — парень побежал вслед за подругой к выходу из кафе. — Куда ты идёшь? — К Акито. Этому рыжему, бездушному уёбку. Пусть знает, как поступать так с тобой! — девушка шла уверенно, сжимая руки в кулаки. — Я не позволю ему так просто уйти! Подумать только, а я считала его хорошим человеком! — Ан! — Тойя схватил её за плечи и развернул к себе. — Успокойся! Я сказал, мы сами разберёмся. Наши отношения тебя не касаются. Я с тобой поделился, потому что мне тяжело жить с этим самостоятельно. Но это не значит, что нужно идти и драться за меня. — Ты очень изменился Тойя. — отметила Шираиши, расслабляя плечи. — Ты стал смелее, это трудно не заметить. Наверное, это единственное, за что я могу сказать Акито спасибо. Но не от всего сердца, после того, что он сделал. — Возвращайся на работу. Мне ещё Панкейка кормить. — Аояги отпустил подругу. Она, кивнув, вернулась в кафе. Тойя прислонился к стене одного из зданий, вскидывая голову. Чем больше он об этом думает, тем сложнее всё становится. Щёлкает зажигалка. Парень медленно выдыхает мутный дым первой за этот день сигареты. Видел бы его сейчас отец… Даже не хочется себе представлять. Главное, чтобы Ан не пошла разбираться к Акито самостоятельно.***
Отвращение к самому себе выворачивает на изнанку. Акито то и дело смотрит на свою татуировку, сидя на полу холодной из-за открытого окна комнаты. Как назло, недавно начало холодать. Но Шинономе плевать на это. Он смотрит на тату и вспоминает все счастливые моменты рядом с Тойей. И не счастливые. Все моменты с ним. Но новых они никогда не создадут, ведь Акито предал его доверие. Предал его. Конечно, он не уверен на все сто процентов, что переспал с Томо. Но как ещё объяснить тот факт, что они проснулись в одной кровати голые? Ещё и лежали чуть-ли не в обнимку. Ну очевидно же всё, как бы сильно не хотелось это отрицать. Он готов оправдывать себя, что у него даже бы не встал на того парня, ведь ни на кого кроме Тойи у него не встаёт последние два месяца. Или что он себе не позволил бы даже коснутся Томо. Или… А смысл? Это пустые слова, не имеющие доказательств. Наоборот, они имеют огромнейшее опровержение. Так гадко. Вернувшись домой несколько дней назад, он даже не посмотрел в глаза кому-либо из семьи. Было стыдно. Особенно отцу. Акито столько говорил о своей любви, а теперь вернулся домой, сгорая от стыда и вины. Но отец, не знавший всей ситуации, в отличии от остальных, явно переживал за сына. Поэтому, войдя в его комнату и подняв на ноги, он повёл Акито в гараж, где налил ему коньяк. — Я предал его… — начал Акито слегка охрипшим голосом. — Я изменил ему с рандомным парнем. — А ты в этом уверен? — уточнил Ито, делая глоток терпкого алкоголя. — Конечно. Я поехал бухать к Юкиро, напился, а утром проснулся с тем парнем голым в одной постели. Как ещё это расценить? — буркнул Шинономе младший. Он столько раз повторял это в своей голове, что эта фраза ему уже осточертела. — Я ничерта не помню. Как бы мне не хотелось верить, что этого не было, отрицать невозможно. — Когда мы встретились с твоей матерью… — после недолгой паузы начал отец. — Она была морально раздавлена. Минами сидела одна в парке и пустыми глазами смотрела в землю. Мне всегда было больно смотреть на расстроенных людей. И тогда я принял решение — вызвать на её лице улыбку. Я побежал к ближайшему цветочному ларьку и купил для неё букет цветов. Затем вернулся к ней, сказав: «Столь прекрасной леди не надлежит быть столь печальной». Я хотел сказать ещё что-то, но запнулся о камень, и упал. Я подумал, что я ужасно облажался. И тогда я услышал её смех. Чистый и беззаботный. Она сказала, что мой перфоманс помог немного отвлечься. И тогда я понял, что влюбился без ума. С того дня мы стали общаться, и я влюблялся в Минами всё сильнее. — Это очень мило, пап. Но как эта история связана с моей ситуацией? — цинично уточнил Акито, пододвигая мужчине опустошённую рюмку. — Это тебе контекст. Для понимания, как я относился к этой роковой женщине. — улыбнулся Ито, подливая сыну алкоголь. — Через какое-то время после начала наших отношений, мой друг пригласил нас выпить. И мы пошли. Ближе к концу вечера я был совсем в стельку, поэтому решил прилечь. Минами общалась с какой-то девушкой, но я её предупредил. Я почти сразу уснул. А потом я узнал, что Минами застукала меня в одной постели с другой девушкой. Но я клянусь, у меня ничего с ней не было. Твоя мать была единственной дамой моего сердца. Мы даже почти расстались. Но вся правда вскоре всплыла. Сейчас… — мужчина вздохнул. — Всё сложно. Минами просто страшная женщина, но я всё ещё люблю её. — Но… Твоя ситуация другая. — парень потёр переносицу. — Ты не проснулся с той девушкой без одежды. И ты помнишь, как уснул. А я не уверен, в какой момент я отключился. — Прежде чем винить себя, разберись в ситуации. Иначе ты так и продолжишь причинять боль не только себе, и другим. — Ито ласково потрепал сына по голове, как делал ещё в детстве парня. Поддавшись тёплым чувствам ностальгии, Акито обнял отца. Давно они не разговаривали. Хотелось ещё стольким поделиться. Но, увы, в гараж заглянула Минами. — Акито, там к тебе гости. — сообщила она. Акито тяжело вздохнул и покинул гараж. Выйдя на крыльцо, парень увидел недовольную Ан. Это даже удивило Акито. Но он сразу понял — Шираиши всё знает. Чёрт возьми. Но это был ожидаемый исход. Вот только… Что даст этот разговор? Ан явно хочет во всём разобраться. Но разбираться-то не в чем. Всё очевидно, понятно. Хотя, возможно, она просто пришла полить Акито дерьмом. Мол он ублюдок, который жестоко поигрался с чувствами её лучшего друга. Что ж, он и правда ублюдок. Шинономе даже не отрицает этого. Но вместо ожидаемых оскорблений Акито получил звонкую пощёчину. Он даже изумлённо посмотрел на девушку, что буквально проедала его взглядом. Но Шинономе не начал выяснения или нечто подобное. Он прекрасно понимал, что он это заслужил. Также было бы, если Ан избила его до полусмерти, закопала бы прямо здесь. Это более чем заслужено. Потому что Акито мудак. — Ты ужасен. Я думала, что с тобой Тойя наконец сможет расслабиться. — с некой обидой в голосе начала Ан. — Знаю. — согласился Шинономе. — Как он? — Ужасно. Его сердце разбито. — девушка сложила руки на груди. — Но он влюблён в тебя, как идиот. Уверенна, он готов тебя простить. — На его месте я бы себя не прощал. — студент поджал губы. Как же противно от себя. — На его месте я бы… Не знаю даже. — Ты мудак, Шинономе. Таких, как ты, я бы кастрировала. — взвинченная до предела Шираиши развернулась на пятках и пошагала прочь. Акито полностью понимал её чувства. Самого близкого друга так жестоко опрокинули. Конечно же ты будешь злиться. Щёку неприятно саднило. Но это было более чем заслуженно. Посреди ночи Акито отвлёк от самобичевания шквал сообщений. Он думал, что это Ан решила напомнить ему о том, какой он мудак. Ну, или Лен внезапно вспомнил о своём лучшем друге. На крайний случай Рин. На ещё более крайний — Кохане. Ну, просто в это время Азусава уже спит и с очень маленькой вероятностью станет заваливать парня сообщениями. Но к большому удивлению Шинономе это был ни один из этих людей. Я очень сильно люблю тебя. 2:21 Мне без тебя очень тяжело и одиноко. 2:21 Я скучаю. 2:22 Я знаю, что могу выглядеть жалко, но мне не хватает тебя. 2:22 Я не верю в то, что ты мог мне изменить. Это наверняка просто недоразумение. 2:23 Я скучаю… Очень сильно, Акито… 2:25 Пожалуйста… Я люблю тебя… 2:25Прости. 2:26
Это всё, что он смог ответить. Даже через сообщения Акито чувствовал себя паршивым мудаком, который просто растоптал чужие чувства. И свои тоже. Он так старался ничего не испортить, но в итоге… Шинономе всё сломал. Тойя продолжал что-то писать, но Акито игнорировал. Ему было очень больно видеть то, как больно его мальчику. Это ужасно, отвратительно. Очень и очень больно. На парах он выглядел ещё большим овощем, чем Руи, который овощ абсолютно всегда. Акито хочет отвлечься, но никак не получается. Всё время мысли возвращаются к Тойе. Если раньше без него было сложно, то теперь без него невозможно. В попытках хоть как-то изменить мысли в своей голове, Акито вечером поехал в бар. Да и к тому же Лен давно его зазывал навестить его хотя бы на работе. Ну и… Надо бы. Завидев знакомую фигуру, Лен сразу оживился. И вновь, по старой традиции, начал смешивать два любимых коктейля Акито. — Чувак, ты охуеешь. — начал бармен, когда его друг сел за стойку. — Видел новую фотку Цукасы? Они с Руи сошлись недавно. — М… — безучастно промычал Шинономе. Получив свой первый коктейль, парень отпил немного. — Ты тоже охуеешь. Я расстался с Тойей. — Что?! Почему?! — удивился Кагамине. — Потому что я мудак и изменник. — Акито ударил кулаком по стойке. — Я… Я ужасный… — Я даже не хочу спрашивать. Вижу, ты не хочешь об этом говорить. — Лен отвёл взгляд. — Но, надеюсь, что у тебя всё наладится. — Да что наладится, м? — парень выпивает залпом коктейль. Ему настолько хреново, что толком даже вкуса не чувствуется. Боковым зрением он замечает какого-то парня на сцене, но предпочитает не замечать этого. — Я всё сломал собственными руками. Всё должно было становиться только лучше, но я… Я чертовски проебался, чувак. Выступление стриптизёра заканчивается, но Акито даже не бросил в его сторону и взгляда. Он не хочет смотреть на других парней. Ни на кого, кроме Тойи. Вот ему и воздалась его давняя измена.***
— Алло, Рей. — Томо затягивается, запрокидывая голову. — Слушай, я больше не могу. Я прекрасно знаю, что такое разрыв в отношениях. И мне больно смотреть на этого парня, который убивается из-за своей «измены». Либо ты ему скажешь, либо я. Мне нет никакой выгоды от этого цирка. Ты знаешь, я люблю тебя, дружище, но тут мы перегнули палку. — Воу, откуда такой альтруизм? — цинично поинтересовался Рей по ту сторону трубки. — У меня закончилось выступление, сейчас переоденусь, и пойду к нему. — Я не понимаю, почему ты за ним так гоняешься? — парень потёр переносицу. — Смирись с тем, что он от тебя ушёл. Смирись с тем, что он, вероятно, никогда тебя не любил. — Ты ничего не понимаешь! Когда я увидел, как он дерётся за того парня… Это было сексуально. — Это было два месяца назад, парень. Не надоело? — Пф. Нет, не надоело. Ты мне надоел. — и Рей сбросил трубку. Нанае был зол на своего лучшего друга. Однако он был настроен решительно. Переодевшись, Рей направился в зал и плюхнулся рядом с Акито за стойку. Он был настроен решительно. Юноша с улыбкой самодовольной заказал «Секс на пляже» и посмотрел на подавленного Шинономе. — Здравствуй. — протянул Рей, ожидая реакции парня. Но он даже не посмотрел на него. — Не лезь к нему, он очень раздавлен. — попросил Лен, протягивая стриптизёру коктейль. — Брось. Мы с ним встречались, я знаю, как его утешить. — вкрадчиво произнёс Нанае, начав гладить Акито по плечу. — Малыш, давай всё забудем, м? Будем, как и прежде, у нас всё будет хорошо… — Отъебись. — рыкнул студент, сбрасывая чужую руку с себя. — Я никакой тебе не «малыш». Хочешь трахаться — иди ебись. У меня на тебя даже не встанет, кусок ты дерьма. Я тебя не люблю, и никогда не любил. Я с тобой встречался с тобой от без исходности. Я тебе изменил, когда мы встречались, и я бы всё равно с тобой расстался. И мне не жаль. Так что отъебись. — Что? — удивился Рей. — Это не правда. — Правда. — подтвердил Кагамине, протирая бокал. Так сказал, будто вообще не имеет значения. А Акито допил второй коктейль. — Я люблю Тойю. И всегда буду любить. Перестань ко мне лезть. Ты мне не интересен. — студент поднялся, хмурясь. — Секс с тобой был ужасным. Шинономе вышел из бара, тяжело выдыхая. Как его это заебало. Хочется просто исчезнуть, чтобы никто не знал его имени. — Акито! — послышался голос. Но он проигнорировал, идя по улице. Ему не хочется ничего. Не хочется ни с кем разговаривать. Внутри одно желание — вернутся домой, к Тойе. Но Акито не заслужил. Он уверен в этом. Поэтому медленным шагом Шинономе шёл в дом своей семьи, надеясь, что завтра день будет всего лишь чуточку лучше.