Голубая Лагуна

       Тойя уже и не помнит, когда нормально спал. Всю последнюю неделю его мучали кошмары или бессоница. Панкейк пытался скрасить ситуацию своим присутствием, ласковым мурчанием и попытками привлечь к себе внимание, но тщетно. Аояги был разбит. Пускай он пытался собрать осколочки своего сердца воедино, раз за разом руки сковывал страх. Ему было страшно. Он боялся, что теперь навечно будет одинок.        Сигареты медленно кончались, а потребность в никотине росла. Конечно, он думал о том, чтобы после работы заскочить в магазин, да купить пачку, но почему-то раз за разом он проходил мимо.        До сегодняшнего вечера. Возвращаясь неспешно домой, Тойя всё же зашёл в магазин за продуктами и кормом для Панкейка. Взяв всё, что нужно было, он пошёл на кассу. И каково же было удивление Аояги, когда его собственный голос попросил пачку сигарет определённой марки. В последнее время он живёт, как в тумане, но до такого не доходило. Однако он оплатил покупки и пошёл домой.        Чтобы покурить парень уже не выходил на балкон. Пускай котик и шипел на хозяина, когда тот курил, Тойя продолжал делать это в квартире. Пускай всё пропахнется табаком — плевать. Это хоть как-то заполнит пустоту квартиры.        Тойя ужасно сильно соскучился по Акито. Но он либо игнорирует, либо просто извиняется. Без него очень тяжко. Но уже надо бы научиться жить в одиночку.        Но Аояги был удивлён, когда в дверь постучали. Какая-то часть надеялась, что это Акито, хоть у него и есть ключи. Но надежда таилась в его сердце. Но за дверью оказался какой-то незнакомый парень. Тойя удивился.        — Привет. Ты Тойя? — спросил он, облокотившись на дверной косяк.        — А… Да, я. А вы кто? — юноша был очень удивлен. Парень не выглядел, как какой-то продавец или типа того. Но что он тогда тут делает?        — Я Томо. Я хочу поговорить по поводу Акито. Пропустишь? — он изогнул бровь. Но Тойя пропустил его, даже чаю налил. Он очень надеялся, что Томо пришёл сказать, что Акито теперь с ним. Гость дождался, пока Аояги сядет за стол. — В общем, Акито тебе не изменял.        — Что? — не понял юноша.        — Акито тебе не изменял. Он подумал то, чего я добивался. — Томо вздохнул, отпивая чай. — Бывший Акито попросил меня подстроить всё так, чтобы Акито подумал, что измена свершилась, он бы бросил тебя, и тогда бы мой друг прибрал его к рукам. И это получилось. Но Акито сейчас ужасно подавлен, он ненавидит себя. И за это теперь я ненавижу себя.        — То есть… Вы не спали? — уточнил Аояги.        — Ни в коем разе! — возразил его собеседник. — У меня самого есть парень, и я его безумно люблю. Я бы лично ни за что ему не изменил. И, скажу честно, Акито не в моём вкусе. Недавно я увидел его в баре и… Я понял, что поступил ужасно. С Акито мне не удалось поговорить, поэтому решил с тобой.        — Но… Как ты узнал, обо мне и где я живу?        — Я встретил твою подругу Ан. Я и бывший Акито учимся с ней в одном колледже. Ну и слово за слово, узнал что да как. Просто… — Томо тяжело вздохнул, потирая переносицу. — Рей одержим мыслью вернуть Акито. Особенно после того, как его последний парень его кинул. Поэтому он попросил меня разыграть этот тупой спектакль. Мне ужасно стыдно. Я не прошу простить меня, но… Акито мне искренне жаль. Передай ему мои извинения. — парень поднялся и направился к выходу.        — Уже уходишь? — Тойя также поднялся.        — Да, меня ждут. Удачи вам. — гость дружелюбно улыбнулся и покинул квартиру, оставив парня со своими мыслями.        Тойя был ужасно обрадован новостью о том, что Акито ему не изменял. Это значит, что всё хорошо. Это значит, что они могут снова быть вместе. И у Аояги даже есть идея, как помириться с возлюбленным.

Привет, сможешь меня отвезти кое-куда по делам вечером? 13:11

Да, во сколько?                   13:13

В шесть. 13:13 И мне ещё нужно будет помочь с сумкой. Она тяжёлая, так что… Мог бы помочь её донести? 13:14

Да, конечно. 13:15        Это была ложь. Про дела, про сумку. Просто нужно было заманить Акито домой. Можно было бы, конечно, попросить его приехать просто для того, чтобы поговорить, но… Уже поздно об этом думать, нужно готовиться.        Конечно, можно было бы приготовить романтический ужин, сесть поговорить, как цивилизованные люди, но у Тойи другой план. План из-за которого у него трясутся руки, и он прикусывает губу. Чтобы прийти в себя, парень выходит на балкон, выкуривая сигарету. Это правда помогает успокоиться. После Тойя уходит в ванную, оставив на кухне открытым для проветривания окно.        Аояги тщательно моется. И даже вымывает себя там. Немного неприятно, но это важно. После водных процедур, он какое-то время играет с Панкейком, чтобы немного убить время, а затем продолжает подготовку. Не так давно Тойя открыл в вещах, которые не забрал Акито, его футболку, в которой он ходил пару раз по дому. Безразмерная чёрная футболка с принтом в виде фрейма из какой-то манги. Тойя однажды хотел одолжить её, но так и не получилось. А сейчас самое подходящее время.        Эта футболка на Акито выглядела большой, а на Аояги вовсе висела. Однако, это было великолепно: своей длиной она прикрывала все прелести, хоть и с трудом. Наверняка, Шинономе оценит по достоинству. В зеркало Тойя увидел, как на него с полнейший непониманием смотрел Панкейк. Юноша поднял кота на руки.        — Я вхожу в новую жизнь, малыш. Надеюсь, в этот раз всё получится. Ты в меня веришь? — спросил Аояги так, будто ему ответят. Но получив не особо довольное «Мяу» в ответ, он поставил пушистика на место и стал думать, чего ещё не хватает, для идеального вечера.

***

       Акито нервничал. Не каждый день едешь помогать человеку, перед которым ощущаешь такую огромную вину. Хочется сквозь землю провалиться. Но он уже согласился, нельзя давать заднюю. Поэтому, за час до назначенного времени, Шинономе начал собираться. Он не хотел прихорашиваться уж слишком сильно, но и выглядеть каким-то чмошником тоже не было желания. На вопросы от семьи по поводу того, куда он собрался, просто бросал небрежное: «По делам».        Парень доехал быстро, за 15 минут, что удивило его весьма сильно. Конечно, он король опозданий, но в последнее время Акито какой-то через чур пунктуальный. Посчитав, что это не так сильно важно, Шинономе поднялся на третий этаж и постучал в дверь их с Тойей квартиры. Тишина. Парень начал переживать. Он достал свой дубликат ключей и открыл дверь. Мало ли чего случилось.        Но какого его было удивление, когда он увидел Тойю, вальяжно рассевшегося на диване. Он, не переставая поглаживать Панкейка, поднял взгляд на пришедшего парня, слегка улыбнувшись.        — Ты… Ещё не собран? — удивился Акито. Но сильнее он удивился, когда Тойя поднялся и заключил его в объятия. — Тойя?        — Ты мне не изменял. — с улыбкой произнёс юноша. Аояги поцеловал любимого в щёку.        — О чём ты? — Шинономе удивился ещё сильнее. Ему очень хотелось в это верить. На самом деле, какая-то часть его уже это знала.        — Сегодня приходил Томо, и всё рассказал. Это всё был спектакль твоего бывшего. — Тойя улыбался очень счастливо.        — Правда? — в глазах студента загорелась искра. Он принялся покрывать лицо возлюбленного поцелуями. — Прости меня, прости, мой милый. Никогда-никогда больше этого не случится. Я не позволю этому произойти. Я никогда тебя не оставлю.        — Это будет замечательно. — Аояги нежно поцеловал парня. Широкие ладони легли на его талию. Сам же Тойя начал поглаживать щёки любимого. И вскоре Акито наконец обратил внимание на то, что нужно:        — Погоди… Ты в моей футболке?        — Да.        — И… У тебя под ней…        — Абсолютное ничего. Я ждал тебя.        — В смы-… О. Ты уверен? После такого, что произошло… Уверен, что хочешь сделать это со мной? — Акито сомневался, это было видно. Однако Тойя был абсолютно уверен.        — Я был уверен в этом с самого начала. Поэтому… Почему бы не считать это шагом к нашему примирению?        Больше слов Акито и не нужно. Он подхватил Тойю на руки и уложил его на диван. Затем скинул совсем уж лишнюю часть одежды в виде куртки и обувь, выключая свет. Шинономе навис сверху, целуя возлюбленного. Руки залезли под футболку, осторожно изучая знакомые изгибы тела. Это очень волнительно. Акито ощущает себя девственником, впервые касающегося тела любимого человека без преграды в виде одежды.        На пол летит толстовка студента. За этим слышится недовольное шипение кота, что поспешил убежать на кухню. Горячие губы касаются шеи, пробуют её поцелуями. Первый несильный укус, также на пробу. В ответ слышится томный вздох. Акито ощущает дрожь в чужом теле, а потому начинает успокаивающе поглаживать его бок, попутно нашёптывая, что всё хорошо, он не обидит, не сделает больно. Дрожь потихоньку унимается. Шинономе постепенно переходит на ключицы.        Он пробует Тойю, как самый сладкий в мире, но запретный плод. Акито желает прочувствовать каждый момент, запечатлеть в памяти. Аояги же чувствует, как внутри в узел завязывается паника. Но неторопливые, нежные ласки медленно развязывают эти верёвочки, помогая чуточку расслабиться. Ему нравятся столь бережные и ласковые прикосновения к себе. Тойя ощущает, что им не хотят воспользоваться только для удовлетворения личных извращённых желаний, как было до этого. Он чувствует, что его воспринимают, как самое ценное сокровище, и от этого очень тепло на душе.        К толстовке на пол летит чёрная футболка. Вниманием удостаивается нежная грудь. Акито осторожно вбирает в рот аккуратный сосочек, лаская его языком. Второй сосок он бережно поглаживает пальцами. Вдохи становятся глубже, прорываются сдержанные стоны. Шинономе чувствует чужое возбуждение и решает прикоснуться к нему. Тойя от этого вздрогнул. Акито перешёл на теперь освободившийся сосочек, обхватывая член возлюбленного. Он осторожно провёл рукой вверх-вниз, наблюдая за реакцией.        Аояги зажмурился. Ему непривычны эти ощущения. Он борется с чувством стыда и паники. Его лба касаются влажные губы. Взгляды возлюбленных сталкиваются, и между ними вновь вспыхивает искра. Она стремительно разгорается в пламя, стоит губам слиться в поцелуе. Но Акито приходится оторваться. Парень поднялся к кровати и подошёл к столу, доставая из ящика упаковку презервативов и баночку смазки. Он обещал Тойе, что сделает всё правильно.        Немного холодной жидкости выливается на пальцы. Акито растирает её по пальцам, стараясь немного согреть, чтобы доставить меньше дискомфорта. Закончив с этим, Шинономе слегка надавливает на колечко мышц. Тойя вздрагивает.        — Мне остановиться? — решил спросить студент. Не хотелось сделать только хуже.        — Нет. — Аояги даже приподнялся, заглядывая в любимые глаза. — Продолжай, всё хорошо.        Акито снова его целует. Два пальца проникают в проход, начиная аккуратно растягивать. Тойя дрожит, ему страшно. Шинономе уложил его обратно на спину, не разрывая поцелуя, и начал свободной рукой осторожно поглаживать его. Но его руку быстро убрали, сжимая ладонь.        Студент долго и тщательно подготавливал возлюбленного, чтобы по максимуму исключить возможные болезненные ощущения. Конечно, он понимал, что полностью избавиться от этого невозможно, но он старался сделать всё, что мог. Хотелось, чтобы Тойе было максимально комфортно, постараться не напугать его.        Когда подготовка была закончена, Акито вытащил пальцы и начал снимать джинсы. Как назло, руки путались. Шинономе осознал, что он нервничает. Это его первые отношения настолько серьёзные, первый секс спустя долгое время. Первый раз, когда всё по любви. Это в какой-то мере волнующе, но в тоже время окрыляет.        Акито раскатал по своему давно вставшему члену презерватив. Он настолько долго возбуждён, что это вызывало неприятные покалывающие ощущения.        — Я могу войти? — спросил студент. Он хотел, чтобы Тойя чувствовал и понимал, что без его согласия ничего не произойдёт.        Аояги было немного страшно. Но он ощущал, что готов переступить эту черту. Пора разорвать ту тоненькую ниточку, что протягивается сквозь всю жизнь, заставляя опасаться и бежать в страхе. Поэтому Тойя, закрыв глаза, кивнул. Ему страшно, но он хочет сделать этот шаг. Он верит, что с Акито всё будет иначе.        — Если будет больно, скажи сразу.        Шинономе начал входить. Медленно, осторожно. Ощущения непривычные. Тойе ещё страшней, поэтому, чтобы немного унять это, он сжал широкую ладонь любимого. Так спокойнее.        Акито поцеловал любимого, чтобы он чувствовал всю любовь. Это их первое единение. Слияние тел и души. Первые толчки неторопливые, слегка неуклюжие. Шинономе действует осторожно, лишь бы его милому не было больно. Словно фарфоровая кукла: одно неудачное движение — разобьётся вдребезги. Впервые он с кем-то настолько нежен, потому что безумно любит.        Первые стоны негромкие, Тойя сдерживает себя. Он стесняется. Но он осознаёт, что ему не страшно, не больно. Это по большей части приятно. Непривычно, но приятно. Впервые он воспринимает секс не как что-то омерзительно противное, а как нечто гораздо более значимое. Единение двух заблудших душ, что нашли покой друг в друге, с упоением разделяя этот момент. Это настоящая магия. То, как ловко Акито превращает страх в наслаждение, это волшебство, не иначе. Тянущую панику переворачивает в головокружительный восторг, точно по волшебству.        Пелена удовольствия застилает глаза, стоит Шинономе чуть ускорится. Со временем он находит подходящий для них двоих темп. Он не слишком быстрый, но не медленный, отчасти хаотичен. Это заставляет Тойю растворяться в сладкой истоме, издавая чарующие стоны. Это удивительное чувство, которое парень ещё никогда не испытывал. Внутри закипает целая буря из эмоций, и ему это нравится. Он в восторге от этих ощущений.        Оргазм прошёлся по всему телу сковывающим импульсом, однако потом волной окатило расслабление. Затем кончил Акито. Он некоторое время ещё находился внутри. Когда Шинономе вышел, он принялся наводить порядок. Ну как… Выкинул презерватив, салфетками вытер живот Тойи, да и всё. Парень нежно обнял любимого, целуя в лоб, к которому прилипли мокрые от пота волосы.        — Ты как? — шёпотом спросил Шинономе, нежно поглаживая возлюбленного по щеке.        — Мне было хорошо… — так же прошептал Тойя, прижимаясь к широкой груди. — Даже не верится…        — Я рад… Было страшно?        — Первое время. Но с тобой уже не так сильно. Это было приятно. — Аояги даже улыбнулся. К ним на кровать запрыгнул Панкейк и сразу же лёг между хозяев. Акито засмеялся.        — Полежи, отдохни, а я пока приберусь, и сделаю тебе чай.        — Хорошо.        Шинономе поднялся, поцеловал любимого в щёку и укрыв его одеялом. Он надел нижнее бельё, и убрал разбросанную одежду в шкаф. Затем отправился на кухню, где поставил чайник. По возвращению, в своей толстовке он начал искать сигареты.        — Что ищешь? — приподнялся Тойя, смотря на бродящего по квартире парня.        — Да блин, похоже забыл сигареты дома. — Акито почесал затылок, недовольно хмурясь.        — В куртке у меня в кармане возьми. — парень лёг обратно. Он не сразу осознал, что Акито ведь не знает. Поднявшись вновь, он столкнулся с непонимающим взглядом.        — А у тебя откуда сигареты? — удивился Шинономе.        — Ну… Это долгая история. — его щёки зарделись. — Просто возьми. И мне дашь сигарету.        — Ты что, после нашего типа расставания курить начал? — поинтересовался студент, доставая пачку.        — Вроде того… Просто нашёл пачку, после того, как ты ушёл, и решил попробовать. — Тойя поднялся, одеваясь, чтобы выйти на балкон. Они вместе вышли и закурили. — Холодает…        — Ага. Скоро зима наступит. — Акито выдохнул серый дым и почувствовал, как на его плечо легла голова. Он потрепал любимого по волосам.        — Без тебя было очень одиноко. Ты больше никуда не уйдёшь? — парень поднял свой взгляд на собеседника, затягиваясь горчащим дымом.        — Никуда и никогда. — Шинономе обнял его за талию, слегка прижимая к себе. — Я так сильно люблю тебя.        — И я люблю тебя.

***

       — Я тебе лицо сломаю! — кричала Ан, которую у порога квартиры сдерживали Тойя и Кохане. — Ну же, подойди!        — Женщина, успокойтесь, иначе мне прийдётся натравить на вас своего бойцовского кота! — воскликнул Акито, держа на руках Панкейка, который молча наблюдал за творящейся вакханалией.        — Прекратите вести себя, как дети малые. — возмутилась Азусава, отпуская свою девушку. Получившая частичную свободу Шираиши с легкостью освободилась от хватки друга и направилась твёрдым шагом к виновнику её негодования.        — Скажите «нет» насилию, лучше погладьте котика. — Шинономе, можно сказать, спрятался за котом, пытаясь избежать получения по лицу, хоть и понимал, что это заслуженно.        — Ты издеваешься? — злилась девушка. На её плечо легла рука Тойи.        — Ан, всё хорошо, его подставили. Его чокнутый бывший захотел его вернуть, потому всё это и закрутилось. — объяснил Аояги. Ан задумалась.        — Подожди, до Тойи ты встречался с Реем из моего колледжа, так? — получив удовлетворительный ответ, девушка сложила два и два. — А он не перестаёт создавать вокруг себя драмы. Тогда я не удивлена, что всё так сложилось. Но это не значит, что в следующий раз тебе так просто сойдёт всё с рук!        — Следующего раза не будет. — Акито наконец отпустил кота и обнял Тойю. — Я не допущу.        — Ладно, надеюсь вы закончили ссоры. — Кохане подошла ближе, увидев, что все успокоились. Она сняла свой рюкзак и достала оттуда бутылку пива. — Устроим небольшую дружескую пьянку?        — Ко-чан, я тебя к Ан больше не подпущу, она плохо на тебя влияет.        — Иди ты, дерьма кусок! — смеясь, Шираиши усаживается на диван. Она открыла бутылку об край стола и сделала глоток. — Тойя, садись ко мне, я не позволю этому ублюдку наложить на тебя руки.        — А член? — с некой издёвкой спросил Акито, садясь на пол, также открывая бутылку. — А, хотя, поздно.        — Что?! — девушка почти выронила бутылку. — Вы… Вы?!        — А что? Тебе можно чуть ли не потрахаться в моём туалете, а мне в своём доме нельзя?        — Это… Это другое!        — Прекратите ругаться. Ну правда, как кошка с собакой. — Тойя сел рядом с возлюбленным, недовольно хмурясь. — Всё уже порешали, господи. Потрахались и потрахались, тебе это так важно, Ан?        — Я знаю, какого это для тебя. Поэтому… Доверять такому человеку… — Ан тоже хмурится, но её начинают пихать в бок. — Ладно-ладно. Ваше дело, не моё.        — Давайте лучше переведём тему. — предложил Аояги, делая глоток из только что открытой бутылки. Ему ужасно неловко вести беседы о его интимном опыте, потому он и решил перевести тему.        Разговоры о работе, каких-то нелепых ситуациях наполняют компанию. Бутылки неспеша пустели одна за одной. Конечно, быстрее пили Акито и Ан, Тойя и Кохане были не такими резвыми.        Но скоро разговоры наскучивают слегка захмелевшему Тойе. Потому он отставляет свою почти опустевшую бутылку и, взяв лицо Акито, принялся его целовать. Шинономе сначала удивился, но затем углубил поцелуй, обнимая любимого за талию. Девочки, а точнее Ан, решает уподобиться им, а потому целует свою возлюбленную. Аояги не знает, каков их поцелуй. Ему и не важно. Главное, что их с Акито поцелуй страстный, жадный, чарующий. Пробуждающий желание, тягуче сладкий и безудержно нежный. Такие у них были не всегда, только в определённые моменты, когда их обоих переполняют чувства, которые не в силах таиться в их сердцах и находит выход таким путём.        Поцелуй, на удивление, кончился быстро. Тойя уложил голову на плечо любимого и стал потихоньку засыпать. Ему спокойно рядом с любимым и очень тепло. Хочется заключить в объятия и никуда не отпускать, никому не отдавать. Моё — и всё на этом. Аояги не понимает, когда успел стать таким собственником. Но ему от этого не страшно. Главное, что его милый рядом.        Девушки, увидев, что один из хозяев квартиры уснул, они начали собираться, чтобы не мешать ему отдыхать. Акито молча им кивнул и поднял любимого на руки, чтобы уложить на диван. Укутав Тойю в одеяло, Шинономе проводил гостей и немного прибрался, попутно насыпав корма Панкейку. Затем, забив на душ, устроился с парнем, крепко его обнимая. Он и не верил, что сможет когда-нибудь ещё уснуть рядом с Тойей, прижимая его к себе, утыкаясь носом в его макушку и вдыхая морозный аромат его шампуня.        Акито вдруг осознал, что даже такие мелочи вселяют в его сердце счастье. Казалось бы, самые незначительные моменты, но они, как кусочки пазла, складываются один за одним в одну большую картину, называемую любовью. Только рядом с поистине любимым такое можно ощутить. И Шинономе безумно счастлив, что испытал это рядом со столь чудесным парнем.        Акито неспешно погрузился в сон с мыслью о том, что никогда больше в этой жизни не покинет Тойю, своё прелестное чудо.

***

       — Ты… Ты зачем это сделал? — негодовал Рей, расхаживая из стороны в сторону. — Мой план был идеален! Ещё бы чуть-чуть, и тогда…        — Что тогда? — изогнул бровь Томо, скрестив руки на груди и облокотившись на стену. — Замутили бы вы вновь, и что? Недельку-другую, ты бы опять загулял. Или он начал бы тебя жутко ненавидеть из-за твоей навязчивости. Что бы изменилось, скажи мне?        — Да… Да всё! — Нанае развёл руками, со злобой смотря на друга. — Почему ты думаешь о чувствах какой-то грязной шлюшки и его верного пёсика, а не о моих?!        — Потому что я тебя знаю. — юноша хмурится и отлипает от стены. — Тебе плевать на остальных, тебе важно лишь то, чтобы в твоей заднице оказался член и, желательно, побогаче. Да и не тебе называть Тойю шлюхой.        — То есть, ты на их стороне? Какой ты после этого друг?        — Слушай, я не собираюсь перед тобой оправдываться. Ты мерзкий человек, и я больше не хочу иметь с тобой ничего общего. А уж тем более участвовать в твоих игрищах. — Томо начал неспешно уходить.        — Стой! Ты меня бросаешь? Ты мой единственный друг! Если ты уйдёшь, то у меня никого не останется! — воскликнул Рей, сжимая руки в кулаки от безысходности.        — Теперь ты решил давить на жалость? — парень остановился, не оборачиваясь. — Увы, но ты сам всё до этого довёл. Так что только тебе это и разгребать.        — Вот как… Ну… Ну тогда проваливай! Мне очень жаль, что я потратил на тебя так много времени!        — Поверь, я чувствую тоже самое. — и Томо ушёл, оставляя своего уже бывшего друга в полнейшем одиночестве. Выйдя на улицу, он тяжело выдохнул.        — С ним покончено? — поинтересовался парень, ожидающий Томо у машины.        — Да. Надеюсь, он больше не свяжется со мной. — он потянулся, подходя к возлюбленному и обнимая его. — Он меня вымотал. Поехали домой, Иори…