Атлас + Маливан

После утреннего собрания директоров Риз успел дважды побывать на производстве, обсудить проект разработки самонаведения «умных снарядов» с главой отдела, съесть бессердечно крохотный пончик и безнадёжно застрять у замдиректора производства. Когда он наконец попал в свой собственный кабинет, был уже довольно поздний вечер, и забытый на день желудок настойчиво напоминал о себе. А ещё привычно хотелось спать. Риз практически упал в своё кресло, очень удобное, но всё ещё не роботизированное, и обречённо включил компьютерную консоль, чтобы продолжить работу с документами. Именно в этот момент он и заметил, что на его любимом диванчике, уютно расположенном у дальней стены, кто-то лежит. Всю сонливость, голод и усталость как рукой смело. — Кенджи! Прости, я не заметил тебя. — Что ж, — лениво ответил тот, даже не думая менять своей расслабленной позы. — Я вижу, что ты не заметил не только меня, но и то, который сейчас час. — Час? — нервно переспросил Риз. — Да. Да, уже очень поздно, а мне ещё нужно закончить с этой дурацкой документацией! Это был далеко не первый раз, когда Катагава своевольно хозяйничал в его кабинете. Он часто заходил в обеденное время, вынуждая своего директора отрываться от бесконечной работы, есть что-нибудь вкусное или даже идти куда-то! В общем, делать все те бесполезные вещи, время на которые можно было бы потратить на решение спорных производственных вопросов. Иногда он приходил к вечеру, безжалостно прерывая любые попытки переработки своего начальника. А иногда просто звонил напрямую на его личную линию. Но в каждую из таких встреч, хоть их и было уже бессчётное количество, Риз напрягался, будто бы впервые, и начинал нервничать, как самый последний дурак. Ни о каких документах и речи идти уже не могло. — Я просто обязан закончить с этим сегодня, — всё же попытался отговориться он, делая вид, что очень сосредоточен на своей консоли. — Ты... Тебе нужно что-нибудь? — Мне? — уточнил Катагава. — О, да. Я пришёл подать жалобу. — Жалобу? На что? — На мой кабинет. Он просто ужасен. Риз всё же выглянул из-за экрана своей консоли: — Твой кабинет ничуть не хуже моего и лишь немного уступает ему в размере. Он полностью обустроен по всем твоим желаниям! Что именно тебя в нём не устраивает? — При всех своих плюсах, в нём так же есть и существенный недостаток. — Это какой же? — В нём нет тебя, — заявил Кенджи так спокойно, будто действительно говорил о каком-то обычном деловом вопросе. Риз уставился на него, разом позабыв и о документах, и о том, что собирался выпросить себе ещё хотя бы часик на то, чтобы закончить дела. Облачённый в один из своих лучших костюмов, Катагава лежал на его личном диване в такой расслабленной позе, что это выглядело даже немного неприлично. Его светлые глаза пристально смотрели на Риза, а чёрные волосы слегка выбились из стильной укладки. Совсем как вчерашней ночью, когда эти же чёрные волосы в беспорядке разметались на шёлковой подушке, а глаза затуманились от удовольствия. Риз покраснел, кажется, до самых кончиков ушей. Жар вспыхнул в нём и волной прокатился по телу сверху вниз, собравшись тугим узлом внизу желудка и… Он поспешно отвернулся к своему компьютеру. — Ты и так видишь меня каждую свободную минуту. Не боишься устать от моей компании? — Нет. Уверенность в голосе Кенджи было действительно приятно слышать. Иногда казалось, что тот целиком состоит из невероятного упрямства, чрезмерной уверенности в себе и одновременно с этим… из какой-то по-детски милой преданности. — Тем более, — беспечно продолжил парень, — твой деловой вид на работе безумно заводит. Казалось бы, покраснеть ещё сильнее уже невозможно физически, но Ризу это всё же удалось. Он на минуту прикрыл глаза и постарался глубоко дышать. В горле пересохло так, что ему пришлось допить оставленный здесь ещё вчера и давно остывший кофе, чтобы смочь хоть что-либо пролепетать в ответ: — Так чем я могу быть полезен? — Как насчёт того, чтобы я перебрался в твой кабинет? Здесь столько места, что мой рабочий стол поместится без каких либо проблем. — О, нет-нет! Ни в коем случае! — В этом вопросе гендиректор «Атласа» всегда оставался категоричен, но увидев, как довольная улыбка дрогнула на лице Катагавы, а брови начали хмуриться, он тут же тихонько добавил: — Я просто не смогу заставить себя работать, если ты будешь здесь. Брови вернулись на место, а улыбка стала ещё шире. — Да, тут ты прав. Тогда что насчёт вон той стены? Она как раз разделяет наши кабинеты. Сделаем её прозрачной, и я смогу видеть тебя, когда пожелаю. — Это ещё хуже! — возмутился Риз. — Я вообще не смогу сконцентрироваться на работе. И как, по-твоему, я объясню это своим людям? Пожалуйста, будь немного терпеливей. Ты ведь и так можешь зайти ко мне, когда пожелаешь. Кенджи спустил свои длинные ноги с дивана и сел. По всему его виду легко было понять, что он остался крайне недоволен. — Что ж, хорошо, — согласился он тоном, не предвещающим ничего хорошего. Это понял бы даже не знакомый с ним человек, а уж Риз тем более. — Тогда что насчёт этого? Стронгфорк успел покрыться холодным потом ещё до того, как разглядел в его руках небольшую рамку с фотографией Саши. Ошеломлённый, он зачем-то выдвинул второй ящик своего рабочего стола, тот самый, где это фото обычно хранилось (было спрятано), и, конечно же, там его не оказалось. — Ты залез в мой стол... — очень слабо возмутился он. — Хотя конечно же ты залез. Он ведь знал, что так оно и будет, когда убирал это фото как можно глубже в свой ящик! — И кто же это, Риз, позволь узнать? — Это Саша — сестра Фионы. Мой давний друг. — И почему фото твоего давнего друга лежит в твоём столе? — Послушай, Кенджи. Между нами даже ничего такого не было! — Давай-ка посмотрим. — Кенджи вертел в руках рамку с таким видом, будто едва сдерживался, чтобы не вскочить с дивана и не отправиться на поиски упомянутой девушки. Риз ни на мгновение не усомнился бы в том, что ни должность его главного помощника, ни рабочие обязанности не остановили бы этого безумца от полёта хоть на другой край галактики. И уж кто-кто, а Катагава преуспел бы в поиске, даже если за последние пару лет о местонахождении обеих сестёр не было абсолютно никакой информации. — Тогда почему фото твоей бывшей всё ещё лежит во втором ящике твоего рабочего стола… — Она не моя бывшая! — …А не, к примеру, в мусорном ведре? — Это лишь давняя история — мы не общаемся с тех самый пор, как я покинул Пандору! — Давняя история, о которой ты не можешь забыть уже столько лет? — Просто ностальгия о прошлом! — И как часто ты ностальгируешь, глядя на это фото, которое лежит прямо под рукой в твоём столе? Риз подскочил к Кенджи, сам удивляясь своей проворности. Он действительно должен был убрать эту фотографию в тот самый момент, как перестал смотреть на неё и вздыхать (примерно в тот же день, когда Катагава официально был принят в «Атлас»). Но привычка оказалась сильнее, и вместо того, чтобы поступить разумно, Риз просто закинул свои изжившие себя чувства подальше в ящик стола. Он взял эту рамку из чужой руки и безжалостно убрал её в самый дальний угол самого дальнего шкафа в своём кабинете. — Так лучше? — осторожно поинтересовался он, заглядывая в светлые глаза своего... (он сам всё ещё не верил в это) парня. — Я тут подумал, мы на самом деле можем сделать небольшое окно между нашими кабинетами! Добавим побольше света. Если ты всё ещё хочешь этого. Кенджи наконец поднялся с дивана, оказавшись так близко к Ризу, что ему пришлось приподнять голову, чтобы сохранить зрительный контакт. Аромат дорогого одеколона немного затуманил его разум, но не так сильно, как тепло от ладони, своевольно опустившейся на его талию. — Ты закончил на сегодня? — почти ласково уточнил Катагава. Как будто это действительно имело для него значение, и у Риза был хоть какой-то выбор. Но они оба знали, что всё было решено ещё в тот самый момент, когда Кенджи зашёл в кабинет своего начальника. В конце концов, у гендиректора «Атласа» в подчинении была целая куча талантливых директоров, отличный личный помощник, секретарь и... Он столько работал за последние годы, что имел полное право освободиться пораньше хотя бы пару раз в неделю! — Да, конечно, я уже закончил. — Тогда что на счёт ужина у «Le Clarence», где подают твоё любимое жаркое? — О-о, это хорошее место. Но там никогда не бывает свободных столиков. — Как удачно, что я забронировал один ещё несколько недель назад. Кенджи настойчиво притянул его к своей груди, прямо к мягкому афинскому шёлку дорогущего костюма. И Ризу захотелось сделать что-то невероятно безумное, например, поцеловать его прямо здесь, в кабинете. А может, стянуть с него этот раздражающе стильный пиджак и прижать Катагаву к своему любимому диванчику. Захотелось снова увидеть, как страсть разливается в его пристальном взгляде, а обычный лощёный вид меняется на тот особенный, что может увидеть лишь он, Риз Стронгфорк, и никто больше. Раньше Риз думал, что, скорей всего, закончит сердечным приступом на своём рабочем месте от чрезмерного переутомления и избытка кофеина. Он наверняка будет безумно занят и одинок в этот момент. Но сейчас ему начинало казаться, что, скорее, сердце не выдержит избытка тех чувств, что зарождал в нём этот невыносимый и невероятный юнец Катагава. Первый Катагава из «Атласа». Его Катагава.