Разлука-Любовь

Две недели до выпускного выдались необычайно трудными. Днем я что-то зубрила, лежа на кровати с книжками. А вечером, если получалось ускользнуть от бабушки, мы встречались и гуляли с Ярославом — тайком, чтобы не травмировать мою бабушку. Нет, мы не ходили за ручку. Мы не были парой. И мы не могли преодолеть этот барьер — когда ты все уже понимаешь, когда все чувства на виду и ясны, только возьми дотронься, сделай шаг, прикоснись, поцелуй… Но ни один из нас пока не делал этого шага. Не мог решиться, набраться смелости. Я — потому, что девочка, потому что толстая и не чувствующая уверенности в себе но чувствующая любовь к нему. Я люблю его теперь я смело могу заявить что люблю его, правда только не ему самому в глаза. А Ярик… Не знаю. Не знаю. Я ничего насчет него не знаю! Что у него в голове? Что он чувствует ко мне? Не знаю почему. А еще не хотелось никуда торопиться. Все эти бабочки в животе, ощущение полета, волнение, сковывающего все тело при виде объекта симпатии, — это было так волшебно, так зыбко и воздушно, что не хотелось нарушать хрупкости того, что происходило тогда между нами. Дни летели. Если я не занималась, то слушала, как играет за стеной Яр, если не слушала его, то наслаждалась музыкой, которую он записал специально для меня: никакой классики, немного инди, альтернативного рока, согласно и щепотка смежных жанров. Удивительно, но я видела в каждой мелодии его образ и улыбку, ощущала его настроение и этот его личный и мальчишеский задор — эти песни и были самим Дроновым: такие же светлые, легкие, точно щедрое летнее солнышко, светившее за окном как и он для меня. Когда я сдала в начале июня первый экзамен, мы встретились у школы. — Женька? Ну как? — поинтересовался Яр. Он шел ко мне навстречу, опустив голову и спрятав руки в карманы. Так, словно ему почему-то было не по себе но посмотрев на меня его серые глаза улыбнулись как и губы, а легкий летний ветерок подул и въерошил его волосы. — Не знаю, — выдохнула я, — математика — это сто процентов не мое, но мне удалось решить почти все. Надеюсь, какие-то из решений окажутся верными. — посмотрев на него тоже разулыбалась я и поправила свои волосы. — Молодец! Я тоже, кажется, справился. — На репу сегодня идем Яр? — спросила я жизнирадостно и стала зачем-то рассматривать его серьгу в ухе. — Я… Нет Жень… — Его лицо стало мрачным, будто он вдруг подумал о чем-то плохом, улыбка слетела и парень нахмурился. — Я отменил их до выпускного. Нужно готовиться, а еще музыкалка… Ну ты знаешь… — Да, — кивнула я, — не до репетиций пока. Кстати! Бабуля вчера на даче нашла старые касеты и пластинки. Хотела их выкинуть но я выпросила их. Вроде у тебя как я помню был проигрыватель. Может, послушаем их? Я их привезла. Его светлое красивое с хитрым прищуром лицо смягчилось, на нем поступило заметное облегчение: — Конечно! — уже радостный воскликнул Дронов и приблизившись ко мне притянул меня к себе и положил одну руку на плечо, закидывая, мы пошли к школьной калитке выхода из двора. А через полчаса мы уже были у него дома. Лежа на полу его комнаты, слушали на виниле дедушки Яра: Высоцкого, битлов и все, что пылилось у нас в садовом домике. До прихода родителей Ярика оставался целый час, и у нас был миллион возможностей, чтобы поцеловаться, лежать в обнимку, дурачиться, и никто бы нам не помешал. Но мы… почему-то не делали этого. Я кивала улыбаясь в такт музыке, делая вид, что мне жутко нравится эта композиция, а на самом деле все мысли в голове прыгали вокруг блондина, а сама я украдкой также смотрела на него — на крепкие руки, которые немножко уже успели загореть на летнем палящем жарком солнце, на мягкие короткие с челкой что вечно покоилась у него на глазах светлые волосы, в которые очень хотелось зарыться лицом или провести по ним рукой, — и с трудом сдерживала свою влюбленную улыбку. Ярослав уже не был мальчиком как на той нашей детской фотке, но и мужчиной тоже пока не был — об этом говорила нежная, детская прелесть его лица, гладкость и мягкость кожи как и у меня. Искренность и невинность его улыбки только потверждали мои наблюдения. Мы были еще отчасти детьми, подростками. Нам было по пятнадцать лет. Я больше не спрашивала себя, что со мной не так. Ко мне наконец пришло понимание: я просто-напрсото влюбилась. Да, и поэтому трепетала всегда и всякий раз, увидев его. А еще я хотела, чтобы Яр сам сделал первый шаг, ведь наше резкое сближение после долгих годов не общения было таким очевидным, таким явным, и каждый из нас понимал, к чему все идет. Но тогда я глупая девчонка еще не знала и не могла представить, что он меня самый лучший, добрый мальчик на свете мог обмануть. Обычно люди создают образ человека, основываясь на том, как он общается с нами наедине, как себя ведет. Часто они даже не подозревают, что этот самый человек в компании друзей, сослуживцев, знакомых может вести себя совершенно по-иному. Наверное, я тогда попала именно в эту ловушку. Была настолько наивна, глупа, уверена в происходящем между нами, что не оглядывалась по сторонам. Была слишком юной, поэтому верила, что действительно значу для него хоть что-то. — Ты была вчера на их репетиции? — Да, потрясно! — Я сидела совсем рядом, а он так играл! — Да, а этот мальчик на барабанах? — Красивый, но, говорят, он скоро уедет. Зато наш гитарист Котов свободный. Ни с кем не встречается. — Нет Яр симпатичнее! Глава группы! Дронов из параллельного класса, помнишь? Я давно его заметила. Я услышала этот разговор после очередного экзамена в коридоре школы возле кабинета. Логунова шепталась с подружками. Хотя почему «шепталась»? Она делала это так громко, чтобы я могла расслышать каждое слово, стоя к ним спиной и листая книги. Девчонка переодически бросала на меня взгляды не затыкаясь. «Репетиция? Вчера? Но он же вроде сказал…» — Завтра опять пойду, меня Глебушка пригласил. Пойдешь со мной? Не выдержав, я обернулась нахмурившись с упавшим уже настроением. И тут же получила новый полный брезгливости взгляд: — Чего уставилась! Не подслушивай, Колбаса! Я вновь отвернулась и закусила до боли губу, съежевшись. Такие, как Янка, всегда впереди. Весь мир для них. Они берут от жизни самое лучшее, самых красивых парней в том числе. И везде дороги открыты. А в Ярика после выступления на последнем звонке были влюблены окончательно все девушки нашей параллели, и для Янки было чем-то теперь вроде вызова — заполучить его, чтобы доказать всем, мне и самой себе, что она лучшая. Также как и мне лично еще насолить и Яр ей самой нравился. Здесь много у нее причин чтобы испортить мне жизнь! — Привет! Как экзамен? — Яр снова дождался и в этот раз меня за школой с улыбкой на все лицо, излучая свой источник доброты на меня. — Нормально привет. — Я не ожидав его увидеть вздрогнула, улыбнулась уголками губ. — У меня тоже Жек. — уже спрыгнул со спинки скамейки на которой сидел парень и подскочил ко мне. — Яр? Скучаешь по репетициям? — спросила вдруг резко я абсолютно другим тоном голоса и взглянула ему в прищуреннные глаза. Ярик на секунду замер не ожидав такого вопроса в лоб, потом быстро собрался с духом пожал плечами, почесал нервно нос и опустил голову, медля с ответом. Спрятал руки в карманы, прочистил горло и снова окинул меня серым взглядом. — Да Жень, — на его лице отразилась неловкость и явный обман который он старался прятать, — есть немного… А ты почему спрашиваешь? — Да так! Я тоже скучаю… — разочарованно протянула я проглотив накатившийся ком в горле и увела в сторону от него взгляд. На секунду мне стало так больно, будто мне опять швырнули тот мяч с физ-ры в лицо. А потом меня через какое-то время осенило: все это для меня! Он скрывает, обманывает, что ходит без меня на репетиции, потому что готовит мне сюрприз. Наверняка написал новую песню и не хочет, чтобы я услышала. Поверив этой своей новой мысли и догадки, я успокоилась. И снова все было как всегда. Мы долго до темноты гуляли по нашему городку, слушали музыку, долго разговаривали, как обычно смеялись. Виделись почти каждый день, даже созванивались и по ночам кидались в друг друга смс-ками. И если бы я тогда была хоть чуточку умнее, то сложила бы два и два: этот парень, мой лучший друг и музыкант хотел дружить со мной, но только когда никто нас не видит. — Ну как Евгеша? — спросила взволнованно бабушка. Я крутилась перед зеркалом в сшитом ею на выпускной платье. Оно было ангельски белым, пайетками на лифе и из нежного шелка. Скрывало толщину моих рук и делало акцент на достаточно пышной груди, чтобы замаскировать талию. Но особенную гордость у меня вызывал тот факт, что за день до этого, на финальной примерке, моей бабуле-рукодельнице пришлось немного ушивать его, ведь я скинула еще пару килограммов. Бабушка просто волшебник и как фея-крестная из мультика «Золушка» сделала из меня такую красотку с этим платьем. — Просто… Просто нереально! Бабуль спасибо! — я счастливая подскочила к ней и поцеловала ее в щеку, на что она рассмеялась и приобняла меня. У меня даже дух захватывало. Представляла, как приду в школу и буду красивая кружиться в танце с Яром. Все будут смотреть на нас, а я буду наконец счастлива рядом с самым высоким и красивым юношей, который один единственный считает меня красивой и в которого я втрескалась по уши еще с детства. Одноклассники станут вероятно шептаться, но он утрет всем им нос. Нам будет до них никакого дела. Мы будем вместе. Только он и я, и никто уже не посмеет меня обзывать больше. — Спасибо, бабуль я тебя люблю, ты самая лучшая у меня! — Снова произнесла я и обняла крепко-крепко, прижалась к ее теплой груди и замерла. — Ладно Женечка! — Она пряча свои слезы погладила меня по спине. — Ступай, а то и так уже опаздываешь. И смотри, поздно не возвращайся! Звони! — Конечно! — оторвала голову я и улыбнулась ей. Соскочив я подскочила к зеркалу. Поправив прическу длинные свои темные завитые локоны, нанесла блеск для губ, я улыбнулась и радостно выпорхнула наружу из своей комнаты. Когда я помахала бабушке что стояла в коридоре провожая меня, дверь за мной закрылась, подошла к квартире Дроновых. Замерла. Наверное, он уже в школе. Да мы и не договаривались идти вместе. Пританцовывая, спустилась по ступенькам и вышла на улицу. Помахала снова бабуле обернувшись на улице — та хмурым стражником наблюдала за мной из окна и тоже улыбнувшись помахала мне — и с легким сердцем пошла в школу. Интересно, как Яр отреагирует, когда увидит меня? Все-таки я сделала укладку, накрасила ресницы и даже… Чуть не забыла! Вот растяпа! Достала резко из сумочки флакончик любимых духов и нанесла по капельке на запястье и за уши. Вот теперь точно все, я во всеоружии. Торжественная часть была недолгой. Нас поздравили, быстро вручили аттестаты и пригласили за столы. Пришлось садиться со своим классом. Желудок при виде еды призывно заурчал, но тут же успокоился: Дронов заметив меня привестственно махнул рукой, задержав на мне долгий взгляд и после него показал большой палец в знак «отлично» улыбаясь за своим столом. Теперь мне после этого было не до поглощения пищи. Что это значит? Он оценил то, как я выгляжу? Я смущенно и радостно быстро оглядела себя, поправила волосы улыбнувшись осторожно губами и устремив свой взгляд на этого музыканта. Но он уже не смотрел на меня а был занят разговорами с одноклассниками, часто зажмуривался, над чем-то хохотал и качал своей головой тресяя челкой что была на глазах и на меня больше не смотрел. Начались спустя короткое время дурацкие конкурсы: одни участвовали, другие смеялись и я была в их числе, а учителя всех подбадривали в микрофоны. Салат на моей тарелке остался нетронутым: есть совершенно расхотелось. И вот свет окончательно погас, зажглись огни цветомузыки, под потолком заискрился зеркальный шар, и все бросились на танцпол. Я вышла из-за стола и встала у стены. Танцевать мне почему-то не хотелось, ждала все, что Ярик ко мне подойдет, но его нигде не было видно больше. На танцы после девяти вечера стали пускать всех желающих, и зал быстро заполнился. Тут я заметила наконец Ярослава и перестала дышать а сердце в груди участилось в ударах, я обрадовалась — он стоял в окружении все своих одноклассников и парней из старших классов, среди которых был и придурок-Котов с друзьями. Его присутствие почему-то заставило меня содрогнуться, неприятное предчувствие пробежало мурашками по спине. Мне было одиноко. Все вокруг веселились, смеялись, танцевали, а я подпирала спиной стену в своем платье которое бабушка так долго, старательно шила не спав ночами и не решалась подойти к Яру. «Хотел бы, сам подошел», — уговаривала себя мысленно неотрывая от него глаз. А потом включили медленный танец. Все разбились на парочки, и на танцполе стало заметно свободнее. Янка в каком-то коротком красном, ярком платье уселась обратно за стол, чтобы обсудить с подружками танцующих тыкая в них не смущаясь пальцами и хихикая высокомерно. Они указывали на более удачливых девочек и тихо смеялись все. Я сделала вид, что мне и дела нет до этих медляков, потому что заметила, что ко мне направлялся один из одноклассников — Витя, мелкий ботаник в очках. Не хватало еще, чтобы над нами все ржали, я против своего одноклассника ничего не имела но ему сразу отказал, да и не хотелось, чтобы Ярик видел меня с другим. Свой танец я берегу только для него. А Ярослав даже не оборачивался. Словно игнорировал меня. Стоял поодаль, никак не реагируя уже на разговоры и на происходящее. Нахмурившись иногда осматривался и думал о чем-то своем. Иногда все же оживленно обсуждал с друзьями, а позже и вовсе один вышел куда-то. Тогда мне и стало все равно и даже как-то грустно. Но воспользовавшись тем, что толпа вновь оккупировала танцпол, просочилась в самую гущу и немного для поднятия своего настроения потанцевала вместе с Тасей Фроловой. Там никто не видел нас и некого было стесняться, с девчонкой мы даже немного поболтали и посмеялись. Мое настроение заметно поднялось. Вечер, который я так долго ждала и на который возлагала большие надежды, теперь не казался таким уж дрянным. «Да, мальчишки, они такие. Танцы — это не для них. Им бы постоять в сторонке. Так что все нормально. Я понимаю и не в обиде на Яра. Как на него вообще можно обижаться! Сейчас, когда все разогрелись, смущение отойдет на задний план, и он все-таки подойдет ко мне». — Внимание! А сейчас, — диджей хохотнул громко в микрофон, — белый танец. Наши девушки наконец-то смогут пригласить на танец парней. Дерзайте! И медленная старая композиция Михаила Боряского — «Зеленоглазое такси» плавно сменила какую-то современную быструю. В зале наметилась общая растерянность. Кто-то спешил вернуться за стол, другие оставались, чтобы их кто-то пригласил, третьи без стеснения хватали того, кто рядом, и уже танцевали. Я одна не двигалась с места. Борясь со смущением, оглядывала темный большой зал в поисках Яра. И нашла его. Все Женя! Пора! Сейчас или никогда, решила я, нужно наконец расставить точки над «i" между вами. Мы потанцуем и это не обсуждается, и все встанет на свои места даже без слов, потому что слова иногда нам не нужны — и так ясно: я хочу быть с ним, а он со мной. Пришло время переступить через свою неловкость, робость и просто быть вместе, выяснить отношения. Я медленно набравшись смелости и глубоко набрав в себя побольше воздуха, двинулась сквозь толпу. А дальше как в замедленной съемке. Случайный поворот головы. Нет, не случайный: он ищет оказывается меня тоже глазами и находит. Смотрит. Понимает, что я иду к нему. На мгновение я закрываю волнительно и дрожа глаза и представляю, что расстояние между нами всего шаг — раз, и мы в объятиях друг друга. Открываю веки: он все еще передо мной. Иду не останавливаясь, непередумав. Ни на кого не обращаю внимания. Все для меня исчезли, остался лишь мой Ярик. И он это понимает. Я напряглась всем телом и ищу в его серых прищуренных глазах одобрения… но его взгляд пуст. Нет! В нем есть неловкость, страх, он вовсе не хочет, чтобы я подошла к нему сейчас. Дронов на секунду отворачивается а потом поворачивается снова — проверяет, не передумала ли я, не растворилась ли в воздухе, как мираж а лучше это тогда произошло со мной. Я вижу это, но уже не могу остановиться. — Дамы приглашают кавалеров! — засмеялся кто-то заметив меня и проводив взглядом. Я вижу снова, что Ярослав теряется. Он паникует, переминаясь с ноги на ногу, нервно уже поправляя свои волосы и бросая короткие взгляды то на меня, то на приятелей. Что с ним? Я его не узнаю? А потом резко в один момент… В один миг… В одну минуту… В одну секунду… Он вцепляется зачем-то в подошедшую к нему Янку, точно в спасательный круг на что та, радостно улыбнулась. Она даже не успевает сказать ему, что хочет сама пригласить на танец: он хватает ее и прижимает к себе. На что та совсем и не против! Это было… Такое можно было ожидать от кого-угодно но не от него… Спасается получается от меня. Мое сердце с треском падает вниз и разбивается о пол, а ноги все еще идут в последней попытке на что-то надеясь. Господи, кто-нибудь остановите меня! Я все уже поняла! Зачем я это делаю? Зачем продолжаю идти к нему? Стой Женя! Но спустя первые минуты я не верила своим глазам и в происходящие. Янка смеется прижимается нагло к блондину. Она готова получив свое и добившись цели, танцевать с ним, но Ярик не двигался. Замерев. Смотрел на меня широко распахнутыми своими серыми глазами. В его несчастном взгляде была огромная мольба о прощении. Он бледен как никогда, и был как неживой. — Ж-жень, ты что-то… ты хотела? — бормочет он хрипло, забывая порядок слов в предложении. И нервно дергает головой качая сережкой в ухе. — Я пока з-з-занят… — судорожно дышит и часто моргает. Его слова растворяются в шуме как и что очень важное. — Думала Яр, ты потанцуешь со мной, но вижу тебе тут и без меня «очень» весело, — зачем-то говорю безжизнено я остановившись перед ними. Последний раз прошу! Заткните меня кто-нибудь! Не может же это унижение продолжаться бесконечно всю мою жизнь! Руки у меня дрожат, и хотят их толкнуть чтобы они перестали прижиматься друг к другу, на месте Яны должна была быть я… сердце сильно-сильно бьется от боли, обиды, ненависти и массы других чувств что проявили себя одновременно сейчас. Я вижу все, вижу как все на меня смотрят и ржут, переглядываясь, и как внутренне борется с собой Ярик пытаясь усидеть оказывается одним задом на двух стульях. Образ который я успела себе выдумать и которых построился у меня за счет нашего детства стал лопатся и разлетаться на тысячу маленьких кусочков. Яр сделал шаг и они стали танцевать, провернулись в танце и Янка. Уже глядит на меня, наморщив лоб злорадостно пропела: — С тобой Ласточкина? Потанцевать? Размечталась! — смеется она, — Ты себя хоть в зеркало видела! Я же тебе говорила, предупреждала. — И дальше по слогам, отчетливо которые у меня звучали каким-то эхом уже в ушах сквозь писк: — Да с тобой ни-ког-да! Я моргнула последний раз посмотрела на них, не на Яну а на Яра. Дала себе возможность последний раз посмотреть в его обманчивые но такие красивые светло-серые прищуренные глаза которые безжалостно влюбили меня в себя и сделали больно. Я кивнула вдруг им покорно. А позже я растворяюсь в пространстве вместе с услышенным и произошедшим. Чей-то смех и брошенные тоже другие фразы в след в спину пощечиной бьют меня по лицу и всему телу. Кажется, смеются уже все. А Дронов молчит и провожает меня взглядом. Он так растерян, он так оказывается слаб и ничтожен, что мне его еще больше жаль. Все это было правда большой ошибкой. — Иди Винни-Пух, пока горячее не остыло, — говорит кто-то из парней, — Отвали от человека! Пусть потанцует с нормальной красивой девчонкой. — Эй, заткни пасть! — вдруг громко и требовательно рявкает Котов. Он подходит из толпы ко мне и улыбается мне в лицо, заглядывая в глаза: — Можешь со мной Женя потанцевать, крошка, плюнь на этого придурка. Я люблю фигуристых. — парень подмигивает мне и протягивает руку а за нашими спинами все уже чуть ли по полу со смеха не катаются. Они ржут. А я вновь смотрю Ярику в глаза обернувшись и игнорируя мажора. И жду. Посылаю последний сигнал, моя последняя крошка, капелька надежды которая сейчас сорвется и упадет в бездну ее не вернешь. Жду. Чего — сама не знаю, но жду. А потом вижу, как Яна ведет его в танце, прижимается и лапает за шею, и пячусь назад. Ноги дрожат, в гудящей голове звоном разбитого стекла вперемешку с моей кровью отдаются чужие насмешки, пот застывает на моей шее ледяным дождем. — Женя… — читаю по его пересохшим губам которые шепотом произнесли мое имя. Он сожалеет. Да, он сожалеет… но продолжает предатель с ней танцевать и пялиться на меня. Не верю! Больше не верю! Пошло все к черту и все! Дронов с ней танцует, глядя, как я отхожу. Это помогает мне очнуться и осознать все до конца и в полной мере почувствовать боль, которая рвет душу напополам. Мы смотрим друг на друга в последний раз. Именно в последний потому что больше такого я не допущу. ЯРОСЛАВ ДРОНОВ. Никаких больше первых несбыточных поцелуев, никакого романтического дерьма, бреда, которые я успела себе дурочка напридумывать свято веря в ванильные сказки и выставляя в них его положительным главным героем и принцем. На деле в реале. Я просто правда жирная девочка-подросток, которую в очередной раз унизили при всех, залезли в душу которую от всех прятала, добили. Я просто неудачница, которая ничего не достойна и не человек вовсе, и которая мчится в темноту ночи родного Новомосковска, захлебываясь горькими горячими слезами и спотыкаясь об собственное сердце которое больше не билось, не обливалось темной густой кровью а в последних конвульсиях умирало.