***
В салоне машины пахло новизной, еще ощущалось поскрипывание пальцев по коже руля, и блики начищенного лобового стекла задорно ловили отблески фонарей и встречных фар машин. Чонгук разгонялся, направляясь по шоссе, желая прогулять свою только что приобретенную обновку. Если у вас сдают нервы, лучше всего что-нибудь себе купить. И Чон, не долго раздумывая, заехал в ближайший салон и купил себе новенькую черную машинку. Глаза блестели, губы растягивались в задорной улыбке, рев мотора, как услада для ушей, дарил ощущение спокойствия и свободы. Прочие мысли ушли на задний план, а дорога стала практически пустой, позволяя прибавить скорости и вдоволь насладиться новым другом. Городской пейзаж редел, отдаляя Чона от суеты и своих принятых решений. Вернее, одного принятого решения в отношении особы женского пола. Утром он все решил, но уже к концу дня вновь начал сомневаться. Новая машина его обрадовала. А может, только позволила оттянуть момент действий в отношении своего выбора? Чонгук снизил скорость и взглянул в зеркало заднего вида, ловя свой же взгляд. Потерянный и нерешительный. Вдарил по тормозам, отчего его слегка откинуло вперед, но ремень безопасности врезался в грудину, вырывая со свистом воздух. И будто отрезвило. Брюнет вновь взглянул в зеркало. Темные глаза окатили его же самого недовольством. Посмотрев на время, отмечая начало десятого, Чонгук повернул руль и поехал в обратном направлении, в суету, в шум города и к заведению друга, где ему надо быть. Где ему надо все закончить сегодня. Добравшись довольно быстро к борделю, Чонгук уверенно вышел из машины, одернул черный пиджак, поправил ворот рубашки с двумя расстегнутыми пуговицами и решительным шагом направился к двери. В заведении уже было людно, впрочем как раз самое время для измен нерадивых мужей своим женам. Чонгук ухмыльнулся, услышав пару слов любви по телефону со стороны молодого мужчины, принимающего ключ у администратора и тут же получающего льстивую улыбку со стороны молоденькой девушки в коротком облегающем платье, закинувшей свою ручку ему за спину, прижимаясь внушительной грудью к нему. Невольно покачав головой, Чонгук проскочил к лестнице. На пятом этаже было почти пусто и тихо, только вот, пройдя половину коридора, Чонгук заслышал невнятные звуки. Этот этаж в основном состоял из комнат ребят клана да нескольких комнат постоянных и самых элитных девушек борделя, в том числе и любимец Тэхена. Заслышав глухой удар и вскрик, Чонгук нахмурил брови, ускоряясь. К его еще большему удивлению дверь его комнаты была приоткрыта. И именно оттуда доносились явные звуки борьбы. — Успокойся, сука, — послышались грубый мужской голос и следующий за ним звонкий шлепок, который заставил Чонгука толкнуть дверь с ноги. Ярость накрыла Чонгука вспышкой, стоило увидеть на его кровати постороннего полноватого мужчину в белой рубашке, нависавшего над барахтающейся под ним Пэ Наби. Кулаки сжались, ноги в два шага приблизили Чона к посмевшему вторгнуться на его территорию чужаку. Крепкая рука ухватила за шиворот и потянула на себя, заставляя несчастного пошатнуться и слететь на пол. — Какого черта! — толком ничего не поняв, мужчина попытался ухватиться за твердую руку Чонгука, но тот уже оттаскивал его к двери так, что неудачник елозил ногами по полу, безрезультатно пытаясь высвободиться. — Отпусти меня! Как ты смеешь! Ты хоть знаешь, кто я?! — пыхтел мужчина. Ему не отвечали, вытаскивая в коридор за рубашку, начавшую трещать под крепкой хваткой. Чонгук с размаху откинул мужчину к стене, достал пистолет из кобуры, который сегодня с особой тщательностью начистил своими же руками, и наставил четко в пологий вспотевший лоб. — Мне все равно, кто ты, — отстраненным голосом ответил на пыхтение мужчины Чон, в желтоватом свете многочисленных бра его глаза выглядели жутко. Маленькие глазки напротив забегали, увидев направленное дуло в свою сторону. Попытки подняться на ноги остановились. — Но уверен, что ты знаешь, кто я, — продолжил Чонгук, подходя ближе, старательно сдерживая свои эмоции, которые буквально выливались через край. Кто-то посмел прикоснуться к его вещам, вошел в его комнату. Попытался взять себе то, что он так усердно искал и, найдя, прятал от других! Мысли заливали его изнутри, вызывая бурление внутри, заволакивая пеленой ненависти глаза. — Ты тронул мое! — Я не… — начал мужчина, откровенно трясясь от вида возвышавшегося над ним парня в черном. Ответа Чонгук не стал слушать, левая рука сжалась в кулак, вызывая повторное действие в правой. Только вот в той был пистолет, и указательный палец нажал курок. Жалкая имитация кулака, но эффект лучше. Громкий звук выстрела отразился от стен, аккомпанементом сопровождая растекающееся пятно крови на белой рубашке несчастного, посмевшего посягнуть на собственность Чон Чонгука. А именно, все, что находится в его комнате — его. И ничье больше! — Блять, — выругался Чонгук, брезгливо встряхнув рукой, на которую попали капли чужой крови. Но самое главное упущение, что пистолет опять придется начищать. Убирая оружие и с брезгливостью рассматривая мразь под своими ногами, Чонгук развернулся к своей комнате. Вздохнул поглубже, успокаивая взбесившееся чувство собственности. В проеме двери виднелась разворошенная кровать. Пустая. Аккуратно закрывая дверь, продолжая при этом рассматривать комнату, Чонгук искал девушку. Но не видел. Пришлось пройти вперед и окинуть более внимательным взглядом все углы комнаты. И за креслом, скрытым также столиком, завидел голые ноги. Тихие всхлипы из уголка вмиг заглушили его злость. А Чонгук понял, что растерялся от представшей перед ним картины.🎶David O`Dowda - This Is the Walk
Пэ Наби забилась в угол, в большей степени скрытая креслом, в меньшей — стоявшим перед ним столиком. Как она вообще туда пролезла? Чон подошел ближе и замер в незнании, что делать дальше. Что вообще здесь произошло?! Как дверь оказалась открытой? Он же запер ее здесь, наказал охране следить за ней и, если кто откроет дверь, сразу сообщить ему. Так какого черта здесь произошло? Сжатые в кулаки руки отразили все эмоции побелевшими костяшками, натянувшейся кожей на них и проступающими синими венами. Шаг в ее сторону, и Чонгук одной рукой сдвинул кресло в сторону, давая себе путь к вновь сжавшемуся комочку в очередном углу этой комнаты. Таким образом она все углы здесь освоит. От нового громкого звука мебели об пол девчушка вздрогнула и вскинула голову, ногами сильнее прижимаясь к стене, где немного сквозило от приоткрытого окна. От холодка по голым ногам и рукам проступили мурашки. Чонгук только сейчас заметил, что одета она была в легкое короткое платье в цветочном синем принте на серой ткани. Один рукав-фонарик и вовсе был оторван и висел ненужной тряпицей на ниточке в районе ее талии. Кулаки разжались, а рука сама двинулась к этой части одежды, слегка дернув, отрывая ее полностью. Девушка подпрыгнула, ударилась головой о стену и, судорожно втянув воздух, замерла, устремив свой немигающий взгляд на присевшего перед ней Чонгука. Его большие темные глаза смотрели с жалостью? Он ее жалел? Сморгнув, Пэ вновь взглянула на парня, но его взгляд, блуждающий по ней, был все таким же. Неужели там сожаление? Наби заметила капельку крови на его щеке. Испуганным взглядом прошлась по присевшей перед ней фигуре, торопливо осматривая, и на руке также заметила кровь. Она слышала выстрел и сразу поняла, что там за дверью нет того, кто пытался только что причинить ей вред. Но и этот парень перед ней хочет причинить ей вред. Тогда зачем сейчас так смотрит на нее? Наби заметалась в своих эмоциях, страх мутил пробивающийся рационализм. Она не заметила, что уже какое-то время спокойно рассматривает его лицо, которое сейчас так близко к ней. Чонгук рассматривал ее тело, вернее смотрел на ссадину на коленке, из которой тонкой струйкой стекала кровь. Он слушал себя, старался понять, что делать сейчас, и судорожно пытался принять новое решение. Черт возьми, он же был уверен, что сегодня все закончит! Трахнет эту девчонку и оставит ее где-то там, на улице, поближе к саду. Оставит и забудет раз и навсегда. Это было просто сделать. Так он хотел сделать. Но сейчас эта красная струйка на молочной коже напрочь все портила. Сбивала с толка. В правой руке зашелестел кусок оторванного шифона, сжимаемый кулаком. Еле ощутимое касание к его щеке дернули его назад, заставляя удивленно уставиться на девушку с замершей перед ним рукой. Чонгук посмотрел на указательный пальчик, замечая на нем кровавый оттенок. Наби вздрогнула и поспешила опустить руку, искрящиеся глаза, на мгновение встретившиеся с его темными и удивленными, также скрылись от него. Голова склонилась, закрывая ее короткими темно-красными волосами. — Спасибо, — прошептала девушка, крепче обняла себя руками и подтянула коленки к груди. Чонгук не такой вечер представлял. Там все должно было быть хорошо, быстро и гладко, узко и жарко, раз и навсегда. Ему нестерпимо хотелось закончить с этим наваждением. А сейчас он не может контролировать своих эмоций, так беспечно показывая их незнакомой девушке. И он злится, нет, он хочет злиться, но все, что получается, это ругать себя за свою неторопливость, за то, что оттягивал момент сегодняшней встречи, за то, что беспечно поехал кататься на новой машине, а не направился сюда сразу, как закончил с рабочими делами. — Твою мать! — выругался Чонгук, вскакивая на ноги, и, шагнув назад, опрокинул столик, о котором и позабыл. Девушка вздрогнула и уставилась на него глазами, которые уже не искрились влагой. — Какого черта… Договорить не дали громкие голоса в коридоре и тут же открывшаяся дверь в комнату. Вонхо, отвечающий за безопасность в борделе, нахмурился, наткнулся на горящий взгляд Чонгука, спешно поклонился и уже хотел что-то сказать, только сзади него появился Хевон из личной службы охраны особняка Мина, что удивило уже Чона. Хевон уверенно прошел внутрь, оглядел комнату строгим взглядом, нахмурился и заметил Наби в углу. — Госпожа Пэ, планы изменились, Вас срочно ждут сегодня, возникли непредвиденные обстоятельства. Пойдемте, господин Мин не в лучшем расположении духа, нам не стоит опаздывать, — мужчина прошел мимо Чона, довольно грубо ухватил девушку за локоть и потянул к двери. Наби не сопротивлялась, только дернула рукой у двери, обращая внимание на ботинки. Ее отпустили, и она, натянув обувку, взглянула вперед, увидела тело с кровавой рубашкой и скорыми шажками попятилась назад. Крепкие руки развернули ее и притянули к себе. Ее трясло от страха, она впервые видела мертвеца. Но самое ужасное то, что он буквально пять минут назад был жив, пусть и пытался сделать ей больно и даже немного сделал. Но он уже неживой. Пустым взглядом смотрел на нее и еще смотрит ей в спину. Ее трясло, зубы ударялись, из закрытых глаз бежали слезы страха, жалости и боли, нос закладывало, а из груди рвались хрипы при вздохах. Стальная хватка вокруг нее усилилась, буквально сдавливая ее, также мешая дышать. Только это, на удивление, помогало, и она перестала трястись всем телом. — Убери его, — прорычало у нее в ухе, отдалось глухим и низким голосом от грудной клетки, к которой она оказалась прижата. И, кажется, только сейчас осознала, в каком положении оказалась. Наби попыталась оттолкнуть Чонгука от себя, только хватка стала сильнее, до боли сдавливая ее предплечье, где смыкалась одна из рук, друга же впилась пятерней в бок в районе талии. — Успокойся, — чуть тише ответили на ее действия и совсем прошептали: — Я не обижу. На последних словах Пэ наконец ощутила свои руки и поняла, что крепко цеплялась за пиджак парня. Испугавшись своих действий, она опустила руки и начала считать про себя. Один, два, три, четыре, пять, ше… Ее освободили так быстро и скоро, что она чуть не упала, пошатнувшись вперед, но для защиты оперлась руками в живот все еще стоявшего перед ней Чонгука. Пальчики ощущали крепкие мышцы, каменные и еле двигающиеся от дыхания. Наби подняла голову и вновь столкнулась с карими глазами Чонгука, который одарил ее уже спокойным взглядом. Это успокоило ее окончательно. Правда, сейчас она ощущала себя менее защищенной, чем шесть секунд назад. — Поторопитесь, воспитатель Пэ, — девушку вновь ухватили за предплечье и потянули наружу, где в напоминание о произошедшем осталось только растертое пятно крови на полу.***
Дверь приоткрылась, и в проеме появилась блондинистая макушка. Не заметив в большом мрачноватом кабинете нового начальника, хрупкая фигурка проскользнула внутрь. Крепко прижатые к груди маленькие вазочки с ландышами звякнули. Девушка, слегка нагнувшись, поставила три вазочки на большой деревянный стол, занимающий центральную часть комнаты. Нежно погладив белый фарфор с голубым рисунком, девушка ухватила один букетик и поставила на угол деревянной столешницы, не слишком далеко, но и не близко к рабочей части. Вторая вазочка оказалась на журнальном столике перед диваном, но поближе к рабочему столу. Третья и последняя была поставлена на окно сразу за большим мягким креслом из бордовой кожи. Довольно оглядев оживший и даже посветлевший от белых колокольчиков интерьер, девушка неслышно похлопала в ладоши кончиками пальцев. Довольно вдохнула ощутимый аромат цветов и, крутанувшись на пятках, поспешила скрыться. Хозяин был занят криком на своих подчиненных и еще какого-то симпатичного парня, который как раз шел через большой холл, на ходу вырывая руку из мужской хватки. Все же у нее несомненно интересная работа. Мелькнув красным шелковым подолом ципао, девушка скрылась в затемненном коридоре.