***
Дверь палаты тихо закрылась, впуская седовласую женщину, не задерживающуюся у входа, а быстрым шагом подходящую к постели Ким Тэхена. — Мой мальчик, — Хан Нгуен говорила ласково, но нотки строгости и непоколебимости всегда были в ее интонации. — Как ты? — Тетушка, — открыл глаза Тэхен, погружаясь в родной взгляд женщины. Соскучился. Сильно. И только что это понял. — Я в порядке. — Милый мой мальчик, — женщина наклонилась и поцеловала парня в лоб, тут же принимаясь поглаживать его темные волосы. — Вот стоило мне не приехать вовремя, и у вас что-то да происходит. Тэхен молчал, бегал глазами по лицу с уже отчетливо видимыми морщинками и чувствовал себя самым настоящим ребенком. Теплые руки легко гладили, даря нежность, которой так не хватало в его жизни. И это он тоже только сейчас понял. Тетушка пододвинула стоявшее рядом мягкое удобное кресло и присела, но тут же сдвинулась к краю, ощущая, как ее руку, опершуюся на постель, поймали, аккуратно просовывая длинные холодные пальцы под ладошку. — Замерз? — Нгуен тут же ухватила плед со спинки постели и накинула на парня. Бережно подоткнула края, ловко перегнувшись через лежавшего. Закончив со своей заботой, она обхватила холодную руку своими, накрыла и принялась мягко растирать, даря такое необходимое тепло. Тэхен вздохнул, тут же ощущая тянущую боль на спине у лопаток. Попытался улыбнуться на строгий и сожалеющий взгляд тетушки. Но предательская слезинка скатилась по виску, стоило Тэхену зажмуриться. Не от боли, от осознания, что так хочется такого тепла постоянно. И это именно то, что ему не хватает больше всего на свете. Просто такого мягкого родного тепла рядом. Чтобы держали за руку и гладили, улыбались искренне и с заботой. — Не переживай, — виска коснулись еле ощутимо, как теплый ветерок, скидывая соленую капельку. — Знаю, что соскучился. Я останусь с тобой подольше. Джин недавно звонил, говорил, что переживает за тебя. Расскажешь, что случилось? Тэхен медленно мотнул головой, так и не открывая глаз. Но услышал, как тетушка вздохнула, даже услышал, как поникли ее плечи, а еще ощутил, как сильнее сжали его руку совсем горячие ладошки. — А я все равно не уеду, пока ты окончательно не выздоровеешь, — строго и даже холодно заметила Хан, но взгляд был таким же мягким. Такой контраст в этой женщине всегда заставлял ребят путаться в своих действиях и словах, но неизменно делать именно то, что женщина от них хотела. Так она их и приручила в свое время, когда забрала детьми из детдома к себе. Находила подход к каждому и дарила материнскую любовь, которой каждый из них был обделен. Дверь открылась, впуская других членов семьи — братьев, не по крови, а по жизни. — Тетушка, — радостно воскликнул Хосок, проходя к женщине, слегка приобнимая за плечи и целуя в макушку. — Рады Вас видеть. — Не скажу, что я рада, — хмурый взгляд прошел внимательно по всем ребятам, столпившимся у постели рядом с женщиной, после поклона-приветствия ожидая ее дальнейших слов. — Как допустили все это? Юнги нахмурился, углядел краем зрения опустившуюся голову вниз стоявшего рядом Намджуна и не решился говорить всей правды. — Юнги! — завидев привычные жесты ребят, говорившие о прикрытии друг друга, воскликнула Хан, призывая к ответу. При этом мягкие морщинистые руки все так же дарили тепло уже потеплевшей руке пациента больницы, поглаживая ее мягко и равномерно. — Кхм, — откашлялся Мин, прошел к Тэхену, вставая с другой стороны постели, напротив сидящей женщины, — мы разберемся, — уверено ответил Юнги, но тут же поправился. — Я разберусь. — Не начинай. Что произошло, я поверхностно знаю. Узнали, кто? — женщина сверлила попеременно взглядом ребят, которые вразнобой закивали в отрицании и согласии, чем удивили даже Юнги. — Понятно. Кого кинулся спасать этот герой? — теплый взгляд проскочил по притихшему Тэхену, лежавшему с прикрытыми глазами, но на последних словах открывшему их и воззрившемуся на ребят с каким-то недоверием. — Хочу ее видеть, — ребята молчали, не переглядывались, просто смотрели кто куда, но не на лежавшего Тэхена и не на сидящую рядом с ним Тетушку. Как рассказать то, чего они сами не понимали до конца. — Ясно. Хан Нгуен встала, аккуратно положила руку Тэхена на постель, оглядела прищуренным взглядом стоявших и направилась к двери. — Не найдете, — тихо донесся голос Чонгука. — Они убежали. За ними Чимин отправился. Тэхен удивленно воззрился на говорившего. Такого поворота он не ожидал, хоть и был рад тому, что от ненавистной девчонки избавился. По крайней мере, на ближайшее время. Из клана Белый Тигр так просто не уходят, впрочем, как и из любого другого криминального круга. Тетушка все же вышла из палаты, оставляя ребят переговорить, видела, что тем есть, что сказать пострадавшему. Да и вопросы так и витали в воздухе. Зная мальчишек, она понимала, что при ней они нормально не поговорят. Так что лучше отдохнет за чашкой отвратительного больничного кофе из автомата, да и дорога с Чеджу, где она обитала в последние годы, была несколько утомительной.***
— Юри, тебе же плохо, — тихо причитала Наби, крепко хватаясь за талию подруги, помогая двигаться вперед. — Давай вернемся, может, никто не заметит нашего отсутствия, а если заметит, скажем, гуляли. — Через окно? — усмехнулась Юри и вновь пошатнулась. Голова начинала сильнее болеть, головокружение уже стало почти привычным, поэтому на него она не обращала особого внимания, разве что тело от него то и дело нарушало координацию. — Юри, — застонала Пэ Наби, притормаживая ту, — у нас ничего нет: ни телефонов, ни денег. Куда мы вообще идем? Ты понимаешь, что это Белые Тигры, от них не скрыться. Забыла, что рассказывал про них Инхек? — Вот к нему и пойдем! — уверенно кивнула Чо, вновь утягивая подругу вперед. — Нет! Ты что! Если нас найдут рядом с ним, его же убьют, — испугалась Наби, резко останавливаясь и по инерции начиная пятиться назад. — Так ему и по делом будет! — разозлилась как обычно при имени брата подруги Юри и потянула ту за руку вперед. Наби стояла на месте, рука, придерживающая подругу за талию, соскользнула, и теперь только одно касание ладоней соединяло девушек, стаявших на расстоянии друг от друга.Flashback
🎶Saint Mesa - Bloom
Рука крепко ухватилась за другую и потянула на себя. Кеды переступили назад и соскользнули с бортика на бетонную крышу. Со спины ощутилось чужое тепло и цепкая хватка тонких пальчиков впилась в мешковатую одежду, проскребая своими ноготками по одежде до кожи. Замершая фигура как камень встала на месте, руки безвольно раскачивались как на шарнирах, постепенно замедляя движение, и наконец остановились. Только фигурка невысокой девчушки с каштановыми прямыми волосами до плеч не пошевелилась. Она даже дышала еле заметно. И если бы ни ощущение четкого и быстрого сердцебиения под ноготками, скребущими тонкую ткань футболки под большим бомбером, Пэ Наби бы подумала, что перед ней обычная статуя, которую она по глупости обнимает. — Юри, не смей! Они того не стоят. Он того не стоит! — горячее дыхание прерывалось судорожными вздохами. — Как я без тебя стану жить? Ты не можешь вот так все закончить. Ты самый сильный человечек, которого я знаю. Я тебя никогда не отпущу. Никогда, слышишь! Никто не достоин твоих слез. Особенно они. Они все даже волоса твоего не стоят. Прошу, подумай обо всех своих родных. О маме, папе, бабушке… — голос прервался, нагоняя тишину, в которой пробивались звуки проезжающих внизу машин, автобусов, велосипедов, мопедов и мотоциклов, рев одного из которых так громко врезался в прерванную тираду слов. — Юри, не молчи. Вопреки всему девушка, зажатая в тиски рук подруги, молчала. Не двигалась. И вообще начала задерживать дыхание. За спиной слышались слезы. За спиной чувствовалась дрожь. За спиной был страх. — Юри, ты только начинаешь жить. Я тебя никогда не покину. Мы начнем сначала. Мы придумаем, чем займемся. Это не конец, — Наби шептала, не совсем понимала, что говорила, но знала, что нужно просто говорить. Уверенно и четко. Вбивая в упрямую голову подруги то, что нужно, то, что ее образумит и настроит на правильные мысли. — Он не защитил меня, — прошептала на выдохе Юри и начала оседать на пол, вернее, на крышу спортивного комплекса, где полчаса назад закончилась ее блестящая карьера по пути к олимпийской чемпионке по тхэквондо. Из сборной ее выгнали. С позором. За драку с соперницами, которые ее подначивали. С соперницами, которые прознали о ее любовной связи с тренером. С тренером, который, услышав все и зная причину драки, не встал на ее сторону. Он вообще с легкостью согласился с отстранением ее от соревнований и исключением из отборочных для олимпийских игр. Он словно избавился от нее таким образом. — Юри, ты же сама говорила, что это не любовь, — руки крепче ухватились за скованное тело, осевшее на пол, завалившееся на бок и только с помощью Наби не распластавшееся на грязи полностью. Но одна нога все же оказалась в луже, нещадно пропитывающей водой кожу через ткань кеда. — Ты обязательно встретишь настоящую любовь, ты достойна большего. Тебя будут любить, ценить, оберегать и всегда защищать. Любимый человек не подумает тебя обижать. Никогда этого не сделает. Я уверена. Верь мне. Ты же всегда мне веришь, говоришь, что я никогда не ошибаюсь и все говорю правильно. Чо Юри молчала, но свои руки положила на чужие, что все еще царапали ее тело сквозь ткань. Юри не пыталась их убрать, наоборот, хотела ощутить их, ухватить и сжать покрепче. Ощущая действия подруги, Наби успокоилась и расслабилась. Положила подбородок ей на плечо и молча уставилась вместе с ней на облупившуюся зеленую краску бортика, где еще минуты назад с занесенной ногой над краем стояла Чо Юри. Ее импульсивность часто причиняла ей вред. Но в этом и было ее очарование. Упрямая, резкая, прямолинейная девушка, так хорошо сошлась с кроткой, доброй и нежной Пэ Наби. Лучшие подруги со средней школы, неразлучные в своем общении и поддержке друг друга. Время шло, девушки молчали, так и сидели на холодной крыше, в луже, что уже впиталась в обувку. Солнце почти село, окрашивая небо в оранжевый цвет. Было бы красиво, если бы не так обжигало своим светом зрачки, воспаленные от тихих слез. Говорить молча они умели лучше всего. Понимать друг друга с полувздоха особенно. — Я верю тебе, — еле слышно раздалось спереди от Наби, заставляя ту поднять голову и чуть повернуть в сторону подруги. — Спасибо, моя бабочка, — поворот личика с заплаканными красными глазами показал дернувшиеся уголки губ вверх, на улыбку не похоже совсем, но попытка успокоила Наби окончательно.End flashback
— Наби, это, возможно, наш единственный шанс сбежать от них, — тихо и четко повторила свои мысли вслух Юри. — Я в порядке. Мы пойдем пешком. — Нам идти половину города! Ты с ума сошла. Доктор сказал, что ты уже усугубила последствия сотрясения! С этим не шутят, — Наби умоляюще смотрела на подругу. — Давай вернемся, я что-нибудь придумаю. Нас не будут трогать. Я попрошу господина Мина тебя отпустить. — У меня с ним договор, я не могу так уйти. Пока ты у них, я с тобой там же, — Юри вновь потянула подругу за руку, которая все же шагнула за ней. — Юри, — Наби не сдержала слез, крепче сжала ладошку подруги, подошла ближе, касаясь своим плечиком ее, и прошептала: — прости. Это моя вина, что мы здесь в таком состоянии. Юри посмотрела на плачущую подругу, смахнула свободной рукой ее слезы, но движение свое вперед не остановила. Хотела ответить и сказать все, что она думает об их положении, но слева раздался чужой голос, явно адресованный им: — Девушки, вам помощь нужна? Подруги остановились, повернулись к дороге и заметили припаркованную зеленую машину с темноволосой девушкой, наклонившейся к пассажирскому открытому окошку: «Выглядите так, будто сбежали от… — темные очки слегка сдвинулись на кончик носа, открывая внимательный взгляд, который просканировал Юри снизу до верху, — из больницы? Садитесь, помогу, чем смогу». Наби шагнула к неожиданной помощнице, но Чо дернула ее руку и потянула на себя. — Не стоит, мы сами справимся, — упрямо ответила Юри, отворачиваясь от машины со странной молодой женщиной с темными волосами и в темных очках на половину лица, которая ей с первого взгляда не понравилась. — Тогда возьмите, — женщина протянула несколько купюр девушкам. — Берите, здесь немного. Я тоже как-то бежала от… — подруги переглянулись, — не важно. Главное, что мне тогда так же помог посторонний человек. Так что просто возьмите деньги. И надеюсь, у вас все получится. Наби дернулась вперед и ухватила протянутые деньги, тут же низко кланяясь: «Спасибо. Спасибо. Вы нам очень помогли.» Юри поджала в недовольстве губы и дернула подругу назад, острый взгляд странной девушки ей не понравился, уж очень внимательно она их разглядывает, даже под темными стеклами очков Чо Юри это ощущает. Окошко закрылось, и машина отъехала, тут же разгоняясь и пролетая уже на желтый свет светофора вперед.***
— Джексон, скажи, что ты в Сеуле, — раздался встревоженный голос в динамике телефона, лежавшего на стеклянном столе. — Нет, а должен? — с удивлением и некоторой ленью ответил Ван Джексон, поднимаясь с кожаного дивана, придвигая телефон ближе. Отдохнуть ему сегодня точно не дадут, а только хотел побыть простым человеком. Фильм включил, а не музыку, всегда орущую на весь дом так, что посуда позвякивала в шкафчиках. И даже девушку второй раз домой пригласил. Типа свидание? У обычных людей же так. Девушка как раз вернулась из кухни с миской попкорна и прохладными баночками пива. — Не должен, — согласились в ответ и замолкли. — Тао! — рявкнул Джексон, да так, что девушка, только что севшая рядом, вздрогнула и отодвинулась подальше, испуганным взглядом поглядывая на мгновенно ставшее строгим и даже ужасающим лицо главы японского клана Феникс. — Говори, что случилось. Ненавижу, когда ты так молчишь. — Хангён едет в Сеул. Хочет познакомиться с Белыми Тиграми лично, — ответил Тао, но по голосу не было понятно, что именно несет эта информация. — И? — Джексон уже ходил по просторной гостиной с телефоном, прижимаемым к уху, будто так станет лучше слышно интонации не пробиваемого китайца, живущего в Сингапуре, но любящего кататься по Азии с разницей в месяц-два, надолго нигде не задерживаясь, однако имея при этом много связей и авторитет умельца по дипломатии в делах взаимодействий разных кланов. — Это плохо или хорошо? — Плохо. Очень, — краткость — сестра таланта? Если бы! Краткость — фитилек на бомбе раздражения и агрессии. — Блять, говори сразу и все! — переживать Джексон начал уже с начала звонка и первого вопроса. Этот парень так просто поболтать не звонит. — Буду в Сеуле через пять-шесть часов. К чему готовиться? — Он не должен увидеть твою подругу, ни при каких обстоятельствах не должен узнать, что она сейчас в Сеуле, — наконец послышалась тревога в голосе Тао. — А здесь поподробнее, — остановился у своего гардероба Дженсон, так и не сняв с вешалки пиджак. — Как они вообще могут быть связны? — Старые счеты, скажем так, — в своем репертуаре ответил Тао. — Забери ее и мелкого тоже, спрячь у себя, потом можно ко мне в Сингапур их отвезти. Только Мину не слова. Скажи, что она погостить к тебе едет. Ей только имя назови, она сразу поймет и согласится уехать. Большего не могу сказать. Поспеши. — Да какого! Ты чего такой невыносимый! — психанул Джексон. — Сам не можешь позвонить Да… — Нет! — прервал резко Тао. — Даже сейчас три уха, если ни больше. Хотя я все еще надеюсь, что нас двое в этом разговоре. Я позвоню, как смогу, пока я по делам в Джакарте. — Чертов путешественник-шифровщик! — попрощался Джексон, в ответ слыша гудки. Отдохнул как нормальный человек? С такими друзьями только так! Чтоб их всех.