На своём месте

Я устала. Мне надоела моя школьная форма, странные по консистенции японские сладости и непогашенные 178 часов языковых курсов. Меня тяготят расистские подколы в мой адрес, откровенное вмешательство в личную жизнь со стороны всех, кому не лень (а все японцы трудоголики) и периодические попытки потереться об меня в общественном транспорте. До 26го декабря еще месяц, но, с другой стороны, у меня 18 долгов по 4 предметам и, может быть, есть какая-то вероятность их закрыть. Когда же я закончу эту учёбу… — Эй, эй! Ты же не закончила уборку в классе! Эй! Я вымотана настолько, что мне даже лень разворачивать корпус и фокусировать взгляд на однокласснике. Бросаю, не обернувшись: — На момент моего ухода оставалось лишь вынести грязную воду, это мужская работа, — использую настолько доброжелательный тон, что это уже сарказм. Парень одного роста со мной, подходя, закрывает бьющее в глаза солнце и, возможно, без дурацкого прищура я буду выглядеть как-то лучше. Но мне пофиг. — Обслуживание классов — это работа мигрантов, — довольно, с нотками нарциссизма, проговаривает Ду Бон. Смеюсь. — Ду Бон, — улыбаюсь во все 31 (мне удалили один зуб еще до переезда) — твой разрез глаз не обманет меня. Я знаю, что ты кореец. — Заткнись! Заткнись, девка! Мои родители переехали сюда еще до моего рождения, — резкий переход с шипения на пижонское поправление галстука в вороте распахнутой куртки характеризует его как неуравновешенного человека. Для меня, человека с матерью-манипуляторшей, такие люди как орешек без скорлупы — даже щёлкать нечего. Я могу убедить его сделать свою часть работы и расстаться с ним в хороших отношениях, но… Я так устала. — Так ты потомственный мигрант? — легонько посмеиваюсь, склонив голову набок. — Поэтому ты решил, что можешь командовать мной? Думаешь, в этом деле должна быть какая-то иерархия? — шагаю к нему. Он высокий, но я высокая тоже. Я не буду смотреть на тебя снизу вверх, Ду Бон, даже если ты внезапно вырастешь под два метра, как чёртов баобаб. — Думаю, что тебе нужно быть вежливее… Мало ли что. — Наклонился так близко, что я увидела шрамик на верхней губе. Про личное пространство тут и не слыхали. — Мало ли, много ли, — пихаю плечом, дабы освободить себе путь. — Пока, Ду Бон, — он не улетел в снег… Как жаль. — Беги скорее в класс и вылей воду, я не буду покрывать тебя перед учителем! *** Количество мыслей, озабоченных учёбой, меня беспокоило. Я с тоской думала о прежней себе, которая могла остановиться у фонарного столба, чтобы оценить красоту падающих в мягком свете снежинок. О себе, занимающейся волонтёрством, с удовольствием учащейся на отлично, о девушке, которая умела разрулить любой конфликт в большой семье и была душой компании. Была ли моя жизнь тогда другой? В каком-то смысле да, но, что важнее, я была другой. Может быть, это были розовые очки, а может, просто мой собственный взгляд был другим. — Эй! Ты слышишь меня? — гаркнул мне в ухо мальчишеский голос. Пришлось всплыть из пучины мыслей. — С тобой всё в порядке? — Да, — вылетает невольный ответ, — почему вы спрашиваете? — Потому что ты стоишь перед автоматом, ничего не покупая и не давая ничего купить мне, –раздражается парень. — Я спешу. Отхожу от автомата, уступая место черноволосой злюке. Было бы здесь топленое молоко, раздумий ушло бы меньше. Может, сделать самой, когда будут выходные? Вроде бы духовка в моей съемной квартире работает исправно… — Добрый день! Вы будете что-то покупать? — по всей видимости, этот автомат невероятно популярен у местной молодёжи. Два юноши — светловолосый с лицом доброго старшего брата и чернобровый со строгим выражением лица — вежливо ожидают моего ответа. — Прошу прощения, не могу выбрать, — улыбаюсь я и слегка кланяюсь в соответствии с недавно полученной привычкой. — Я пропущу вас. — Советую молочный коктейль с клубникой, — добродушный парень ловко закидывает монетки в автомат, — Даичи, тебе со смородиной? — Да, его. Поспешим, не будем морозить первогодок, — парень с грозным имени Даичи слегка ухмыльнулся. Его спутник рассмеялся. — Спорим, они уже успели вспотеть? Провожая взглядом ребят, думаю о том, что их послал мне сам йогуртовый Бог, дабы я купила покушать и не отморозила себе попу. 280 йен — и моя бутылочка выпихивает картонную коробочку из окошка выдачи. Поднимаю потерпевшую, попутно оттряхивая от липкого снега — молочный коктейль со смородиной. — Видимо, Даичи сегодня останется голоден… Раздумываю, стоит ли вернуть пропажу её хозяину. Я видела, что парни пошли в сторону спортзала, но стоит ли мне тащить туда свою бренную тушу, в эту противную погоду… Не люблю эти азиатские пародии на снег с пронизывающим, хлестким ветром, эту противную сырость. С другой стороны, если я сразу пойду домой, эта уличная мерзость никуда не исчезнет. Не прилетит волшебник на голубом вертолете, потому что погода нелётная. Хотела бы я, отправляясь на многочасовую тренировку голодной, знать, что забытый перекус мне вернет какой-то неравнодушный человек? Наверное, да. — И зачем я родилась такой доброй… *** — Ты молодец, что озаботилась этим вопросом, Киёко, — вокруг глаз Кеншина Укая возникли добрые морщинки, сдающие с потрохами то, что его строгость в основном была напускной. — Скажи об этом ребятам, если у них ничего не выйдет, я повешу объявление в магазине. — Я уже сообщила им. Попросила сделать упор на знакомых, не состоящих ни в каких кружках, — очки девушки сверкнули в свете ламп спортзала. — Думаю, мало у кого получится совмещать обязанности менеджера и еще какую-нибудь должность в другом клубе. — Не волнуйся, кого-нибудь да обязательно найдем! — Укай развернулся лицом к своим подопечным так резко, что Шимизу слегка обдало воздушной волной. –Энношита, не халтурь! — Что я сделал, тренер? — испуганно спросил доигровщик. — Вот именно, ничего! У тебя передышка идет за передышкой и передышкой погоняет! Даже глаза сонные! — Да у меня просто такие глаза! — Кагеяма-кун, ты тоже сегодня какой-то сонный, — хитро сказал Хината, отпрыгивая на безопасное расстояние. — Даже на тренировку чуть не опоздал! — Заткнись, тупица Хината! — рука Кагеямы дёрнулась, чтобы схватить рыжего паренька за шиворот, но рефлексы последнего в очередной раз спасли ему жизнь. — Я пришел, еще когда спортзал был закрыт! — Да, но я-то пришёл гораааааздо раньше, — победно засмеялся Шоё. — Запомни этот день, больше такого не случится! — Какая разница, кто из них пришёл первым, если в конечном итоге они просто орут, а не тренируются? — удивлялся Кей, растягивая правое плечо. — Такие уж они есть, — хихикнул Ямагучи, втайне болеющий за бегающего от связующего Хинату. — Да, и этот факт удивительно раздражает, — продолжал ворчать Цукишима. — Куда она идёт в грязной обуви? –Что? *** В спортзале стоял невероятный галдеж. Если их тренировки состоят только из воплей, может им стоило попробовать большой теннис? Ладно, это дурацкая шутка. — Эй, извините… — никаких шансов перекричать этот оркестр у меня не было, поэтому особо выкладываться я и не стала. — Простите за вторжение… Я заметила парня, которому предназначался смородиновый коктейль — он стоял рядом с блондином в красном костюме в дальнем углу спортзала, ровно напротив входа. Миссия близилась к своему завершению. По мере моего приближения к беседующим шум в зале снижался. Я твердо решила, что внешне не покажу того, как мне стало от этого некомфортно. — Доброе утро… Изв… Я… Вы забыли меня у автомата с едой. — Господи, благослови меня на исцеление от рака речи. Хреново, еще раз! — Здравствуйте, извините за вторжение, вы забыли у автомата с едой. Вот. — Д-да, спасибо, — юноша забрал у меня коктейль, впрочем, не отрывая взгляда от человека постарше. Тренер, видимо. Я гляжу на тебя, ты глядишь на мои грязные ботинки… Искра, буря… — Бл… Извините! Извините! — глубокий поклон, — Я н-не хотела, правда! Разрешите я всё уберу здесь! Устрашающий мужчина в красном костюме неожиданно рассмеялся. — Ну, всё не надо, ты же совсем немного прошлась здесь… Стоило подумать, что вроде он не такой уж и страшный, как мужчина резко свел брови к переносице, оборачиваясь назад. — ЧТО УСТАВИЛИСЬ, ПОПУГАИ? ЛИШЬ БЫ НЕ РАБОТАТЬ! ТРЕНИРУЕМ НИЖНИЙ ПРИЁМ! Я нервно щелкнула зубами. Собеседник вернул взгляд на меня, улыбаясь с сильным прищуром. — Не переживай. Даичи, сгони всех на ту сторону площадки и принеси швабру. Потом можешь поесть, — хлопок по плечу, после которого, вопреки всему, Даичи не ушел под землю. — Я помогу, — рядом оказался добрый старший брат-блондин. Мы представились друг другу, и он по-джентельменски оказал мне помощь в снятии верхней одежды. — О, ты последовала моему совету, — скосил глаза на мой йогурт Сугавара-сан, приподнимая уголки губ. — Я так долго не могла определиться, что решила, что это судьба, — не улыбнуться в ответ этому человеку не представлялось возможным. — О, веришь в судьбу? — вклинился в разговор блондин-предводитель. — Меня зовут Кейшин Укай, и я тренер этого сбро- кхм! …ища талантливых ребят. — Я поклонилась, что помогло мне спрятать ухмылку, вызванную его шуточкой. — И ты знаешь, мы с Киёко, — кивок на стоящую чуть поодаль красивую девушку в очках, — как раз разговаривали о судьбе прямо перед твоим приходом. Шимизу, подойди, пожалуйста. Киёко, остановившись рядом, очень тепло улыбнулась мне. Я почувствовала какое-то облегчение, словно у меня прошел незаметный, но мешающий мне жить спазм. — Так вот, буквально за минуту до твоего прихода мы с Шимизу обсуждали острую необходимость нового менеджера для нашей невероятно талантливой и абсолютно непроблемной команды, — немного прохаживаясь по площадке, начал Укай-сан. За его спиной, на противоположной стороне зала, невысокий парнишка с белым чубом попытался с места запрыгнуть на окно и комично упал на ягодицы. — И я сказал ей, — немного приподнял голос тренер, замечая, что я смотрю вдаль от него, — что если сейчас в зал зайдет кто-то не из волейбольной команды, то это судьба и этот человек будет прекрасным менеджером нашего клуба, и мы будем всегда поддерживать и любить его, и… — Укай-сан, вы не говорили такого Киёко-сан, я точно помню! — крикнул бритоголовый парень, выкорчёвывающий мяч из шведской стенки. — РРРРРРРРЮЮЮЮ! — Предлагаю убрать пол, пока тренер избивает Танаку, — протянул мне швабру Сугавара. Я почему-то почувствовала порыв стукнуть его кулачком по его кулаку, сжимающему обмотанный изолентой черенок, и поддалась ему. Суга улыбнулся. — Ах, швабра, — нараспев протянул Даичи. Его лицо абсолютно утратило грозный вид. — Инструмент уборки, а может, индикатор взаимоотношений?.. Ребята переглянулись между собой, и я поняла, что Даичи не сошёл с ума, а сделал отсылку к какому-то событию. Киёко одолжила мне резинку для волос, мы с Сугаварой убрали пол меньше, чем за пять минут, но после этого я не ушла из спортзала. Смотря на прыжки и пасы ребят, слушая их смех и сбитое дыхание, я почувствовала, как тугой комок обиды и тревоги под мечевидным отростком понемногу рассасывается. Хотелось что-нибудь поделать здесь, чтобы солнечные лучи садящегося солнца падали на высокие стены спортзала, а потом всем вместе выйти после проведенной тренировки на улицу, не важно, в морозный вечер или в душные майские сумерки… А ведь я даже почти никого не знаю тут по именам… — Слушай, — выдернула меня из мыслей Киёко, кладя руку на бедро, — а что за странное слово ты сказала перед тем, как начала извиняться за грязные полы? — Эээ… Ну….