Путь из стекла

В здании был полный кавардак. Крики и паника людей оставались на заднем фоне, так же как и густая кровь, что упорно стекла от лба до самого подбородка, но сейчас в пустой голове Такемичи звучал лишь немой вопрос. — *Почему все это произошло? Как... Что я сделал не так..? * --------------------------------------------------------------------- 14 августа 2003 года. Только наступил новый день, а это значит, что эта ночь не может быть спокойной. Ночь, в которую умер важный человек - Шиничиро Сано. Под покровом ночи, одевшись, Такемичи тихо вылез из окна и бесшумно спрыгнул на землю. Свет в его доме уже погас, а это был знак того, что мама спит. Выдохнув и произнеся внутреннюю молитву на удачу, Такемичи двинулся в сторону магазина Сано. Не имея ни каких подсказок, было довольно сложно подгадать нужное время для спасения, а потому мальчик шёл к цели как можно быстрее. Страха так же добавлял тот факт, что он - ребёнок, которому нельзя выходить на улицу в столь поздний час, а потому попадаться на глаза людям категорически нельзя. Если его поймают, то план накроется медным тазом. Наконец дойдя до нужного, столь знакомого здания, Такемичи замер. Стекло в двери разбито. Чувствуя накатывающую тошноту, Такемичи изо всех сил рванул к ближайшей двери, которая оказалась чёрным ходом. Забежав в здание он даже не успел сделать новый вдох, как подставился под болезненный удар. Он успел секунда в секунду, а потому сейчас лежал на полу в луже крови, что становилась все больше и больше. Голоса детей были ели слышны, но какие-то слова получалось разобрать, правда, от этого становилось ещё тошнее. — Т-Такемичи... — Человек произнесший это, сейчас возвышался прямо над лежащих телом. Ах, похоже это Кадзутора. —... Что ты наделал?! Это старший брат Майки!.. Ш-Шиничиро...кровь... — Произнёс второй мальчишка. От услышаного у Такемичи открылось второе дыхание и он изо всех сил раскрыл веки. Первое, что он увидел - затуманенные глаза Шиничиро, что смотрели прямо на мальчика. Кровь. На полу разливалась их общая кровь. Он не смог помочь. Не успел, а даже так, не рассчитал свой рост, поэтому прямо сейчас они оба лежат с пробитыми головами. Лежащий с боку Шиничиро не сводил глаз с ребёнка, пока из под него разливалась алая кровь. — Н-нет... — Поборов боль Такемичи смог сесть, потянувшись к ране на голове старшего и пытаясь закрыть её своими дрожащими руками. Неожиданно глаза Шиничиро последовали за заплаканным лицом ребёнка, после чего его рот, ели отрываясь, начал что-то шептать. —... По-за-бояться о мо-ей семье...— Едва договорив, его губы растянулись в печальной улыбке, а из глаз потекли слезы. Возможно, именно так ощущается смерть, как иначе Шиничиро мог объяснить то, что на секунду над кровавой головой Такемичи появилось свечение? Странно, но этот яркий свет стал надеждой для умирающего. Возможно, все не настолько плохо. Нет. Нет - нет - нет - нет - нет - нет - нет. В ушах ребенка настойчиво звенел бодрый голос старшего, хотя было очевидно, что говорил он это едва двигая губами. Никакого звука Шиничиро не издал. После произнесенного последнего желания, Шиничиро не двигался. На все четные попытки докричаться не было ни какой реакции. Глаза поблекли, чем ещё сильнее напомнили взгляд мёртвой рыбы. Судорожно дрожащие руки остановились лишь услышав вой сирен. Приехавшие полицейские мигом увели Кадзутору и Баджи, а скорая, что приехала не позже, погрузила Шиничиро на носилки и вынесла из здания. Медицинский работник, что ели отцепил окровавленного ребенка от пострадавшего, что-то говоря, начал выводить дитя на улицу. Там, среди толпы зевак, взгляд голубых глаз зацепился за заплаканное и непонимающее лицо Манджиро. Ах, точно, выходя мальчики успели что-то сказать ему. Хотя, даже без слов можно догадаться что здесь происходит. Заметив Такемичи, Манджиро обомлел, после чего ринулся в его сторону. Секунда и он повалил мальчика на асфальт, странно, но ребёнок не издал крика боли, будто бы вовсе её не чувствовал. Сидя на худощавом ребенке, Сано захлебывался в слезах. — Почему... Ответить мне, почему вы сделали это?! Зачем вы тронули моего брата?! Ответь мне, Такемичи! — Среди всего шума голос Манджиро я слышал особенно ярко. Странно Как же странно. Не получив ответа Манджиро замахнулся кулаком и вложив туда все чувства ударил лежачего Такемичи по лицу. А затем снова, снова и снова. Несмотря на то, что лежачий ни как не сопротивлялся, а лицо его было в крови, Манджиро не останавливался. Прямо сейчас на руках Такемичи находилась кровь его брата, нет, не только на руках, по лицу и одежде мальчика стекла кровь его брата! Так пусть теперь её заменит его собственная кровь. Манджиро бы и продолжил наносить удары, если и бы его не откинул мужчина в медицинской форме. Собираясь вновь накинуться на Такемичи, Манджиро замер услышав крик работника. — Скорее носилки! У ребёнка черепно-мозговая травма, кровь не останавливается! На раздражители не реагирует... Черт, что же ты натворил, идиот?! Он и так был ели в сознании, почти мёртв, а сейчас он...живой... Живой! Быстрее носилки и капельницу! — На крики мужчины прибежал ещё работники с носилками, куда аккуратно положили ребёнка. —... Прости... — Манджиро мог поклясться, что слышал как Такемичи произнёс это смотря прямо на него. Но мальчик лежащий на носилках уже закрыл свои глаза. С его тела неумолимо капала кровь, что оставляла алую дорожку на асфальте. Кап... Кап.. Кап... Кап.. Кап... Кап.. Кап... — Пульса почти нет! Быстрее! — Продолжал кричать мужчина уже после того как занёс Такемичи в машину. Все остальное для Манджиро было как в тумане. Отъезжающая машина скорой, от воя сирена которой хотелось зажать уши, уезжающие полицейские и перешептывания толпы - все это было на заднем фоне, ведь прямо сейчас Манджиро не мог оторвать взгляд от своих рук, что снова отказались пропитаны чужой кровью. Кровью Такемичи. Постойте, а кровь на одежде Такемичи точно принадлежала Шиничиро? Черепно-мозговая травма...нет...неужели вся эта кровь была самого Такемичи..? Неосознанно взгляд перешёл на открытую дверь магазина и Манджиро замер. Весь пол был залит кровью, но её слишком много для одного человека... --------------------------------------------------------------------- Первое, что я увидел открыв глаза - белый потолок. Свет болезненно бил в глаза, а тело не слушалось. Головная боль притупилась, хотя все равно временами давала знать о себе резкими уколами. Руки непроизвольно потянулись к голове, но замерли от сковыванных движений. На моей левой руке был катетер, что длинной трубкой тянулся к капельнице. Взглянув на вторую руку, я с облегчением обнаружил, что она свободна. Выдохнув, я медленно притронулся к голове, что была обмотана бинтами. —* Больно.. — Молниеносно подумал я. — Ммм... Иши? Иши, ты где? * Стоило только задаться вопросом, как с боку от меня появилась чёрная фигура. С трудом сфокусировав взгляд, я столкнулся с измученными черными глазами, что с неподдельным ужасом смотрели на меня. ~— Очнулся... Ха..хаха... — Закрыв рот рукой, демон медленно упал на колени, нежно касаясь моей левой руки. Я не понимающие смотрел на дрожащий силуэт, не решаясь задать вопрос. — Три дня. — Неожиданно произнёс ЧИ, взглянув на меня заплаканным глазами. — Ты очнулся на третий день. Все это время ты не приходил в сознание. Я не мог найти твою душу и тело тоже не отвечало. ~ Три дня? Так долго... Нет.. А что произошло с... *— Шиничиро? Как он? * Вместо ответа Импульс ещё сильнее прижался к моей руке. ~— Прошу, не покидай меня. Не надо. Прости. Нет, лучше ненавидь меня, но прошу, не уходи. ~ Так значит он мёртв. Ни сказать, что я не ожидал подобного, но все равно эта новость не приносила радость. Устремив пустой взгляд в потолок, я задумался о том, что мне следует сделать дальше. Импульс вовремя завёл разговор о смерти, так как это был первый вариант, что пришёл в пробитую голову. А второй...второго варианта не было. Если честно, что я сейчас могу сделать? Манджиро уверен в том, что в смерти его брата есть моя вина. Скорее всего я вместе с Кадзуторой оказался в списке ненавистных для Манджиро людей, а Баджи, если полагаться на события будущего, он простит. Но что же делать? Умереть и переиграть все с начала? А есть ли уверенность в том, что я вернусь в нужный период? А если я вновь окажусь в своём 14 летнем теле? А что, если будущее подстроиться под этот промежуток? Что же будет... Мысли прервала дверь, что с лёгким щелчком открылась, и из коридора показалась мама, вместе с врачем и медсестрой. Одного взгляда хватает, чтобы понять, что мама явно не спала долгое время. Её измученный вид, синяки под глазами и усталый взгляд были явным того подтверждением. Стоило ей только заметить меня, как на ее глазах навернулись слезы и та без промедления рванула ко мне. — Такемичи! — Не веря своим глазам кричала она, боясь прикоснуться к моему раненому телу. Медработники, шушукаясь, проверяли мониторы и бумаги с моими показателями, видимо удивляюсь тому, что я все же пришёл в сознание. Переведя взгляд на мать, что безмолвно рыдала, прикрывая руками свое лицо, я решил заговорить. —... Он мёртв, так? — Содрогнувшись она посмотрела на меня прикусив губу после чего кивнула. —... Когда похороны..? —... Ха... Сегодня. Если я правильно помню, то сегодня должны состояться похороны. — Договорив, мама схватила меня за плечи. — Такемичи, прошу тебя, хватит. Это уже слишком. Ты чуть не умер! Не приходил в сознание целых 3 дня! Мой малыш..прошу, хватит мучить себя. — Да, мисс Ханагаки права. — Вмешался в разговор врач, перебирая в руках документы. — То, что вы очнулись - чудо. Прошу прощения за резкость, но с такой травмой вы должны были умереть на месте, а вместо этого находились в сознании, так ещё и очнулись от комы. Вас благословили сами небеса, молодой человек. Нет. Из-за них эта хуйня и происходит, вы просто не понимаете. — Ах, прошу простить, что перебиваю, но, Такемичи, ты помнишь что происходило до того, как потерять сознание? — Подойдя к койке спросила медсестра. До того как потерял сознание...? Угх... Я..видел Манджиро. Да, точно. Манджиро, затем удары, дальше море крови и скорая. Когда я очнулся медработники констатировали дату моей смерти, но после пары тройки криков повезли меня в больницу. Из-за суматохи я смог пробраться в зону ожидания и дождался окончания операции Шиничиро. Если вспомнить, тогда с меня жутко длилась кровь, поэтому я закрыл голову и лицо какой-то тряпкой, но, если честно, где я её взял не помню. А дальше... Ммм, темно. Было темно, а затем я услышал голоса и, как позже оказалось, это были полицейские, что собирали показания по делу Шиничиро. Мы о чем-то поговорили и я вырубился. Все, я больше ничего не помню. —... Ммм, в общих чертах? — Помедлив ответил я. — Удивительно... — Ошеломленно произнесла девушка, подчеркнув что-то в бумагах. — Хаха, малыш, ты даже не представляешь как поднял на уши всю больницу в ту ночь. Надо было видеть как трясло фельдшеров, когда они рассказывали о том, что ребёнок заливший им всю машину кровью, неожиданно открыл глаза. Ты серьёзно оставил там так много крови, что пока тебя, еле живого, выносили из машины, мимо проходящие люди шептались о жестоких пытках. Фельдшеры не собирались уходить до тех пор, пока им не дали успокоительных и воды. А когда ты исчез, мы подумали о том, что тебя увезли в реанимацию. По крайней мере мы так думали до тех пор, пока не услышали крик полиции. Оказывается ты сидел возле операционной и даже отвечал на вопросы следствия. Представь себе лица офицеров, которые около 15 минут разговаривали с совершенно адекватным ребёнком, но когда он убрал кусок марлевой повязки, что закрывал его голову полностью, то смогли увидеть дыру. А, ну и после они заметили, что пол тоже залит кровью. — Закончил рассказ со стороны врач. — Ну, разумеется что мы их тоже успокоительными накормили. Они на пару с фельдшерами сидели. Говорят, такой ужас никогда не видели, да чтобы из ребёнка столько крови вылилось - физически не возможно. Но вот. Под конец рассказа маму лихорадило. Я укоризненно взглянул на врача явно давая понять, что подобное при женщинах не рассказывают. — Мичи, сынок... Прошу, давай уйдём от туда. Прошу, давай ты уйдёшь с этого додзе. Обещаю, я найду тебе другого учителя или куда приемлемую школу, но не туда... — Умоляла мама, едва держа голос. — Хорошо. — Поколебавшись секунду произнёс я. — Я обещал, что после третьего раза перестану доставлять тебе проблемы. Не надо искать мне учителей, я не думаю, что хочу вновь ходить на занятия. Только..можно я попрощаюсь с ним? На похоронах Шиничиро-сана... Я хочу подарить ему цветы. Подняв на меня заплаканное лицо, мама нежно обняла меня успокаивающе поглаживая. — Да, хорошо. Я понимаю, тебе должно быть было очень больно и страшно... Конечно ты можешь попрощаться... — Выравнив дыхание, мама обратилась к моему врачу. — Мы можем покинуть больницу сегодня? — Если все это время вы будете сопровождать его, то, думаю да. Конечно нам следует начало провести осмотр, ну и при условии, что сегодня же вы вернётесь в больницу. Если вас все устраивает, то прошу пройти для подписания документов, а я пока осмотрю Такемичи. — Закончил мужчина. Маму вывели из палаты, а в это время, с тяжёлым вздохом, врач начал осмотр. *** В доме Сано летала давящая тёмная атмосфера. Прощание проходило в тишине, лишь тихие всхлипы давали понять что в этом доме есть живые люди. Дверь в дом для Такемичи и его матери открыл глава семьи - Мансаку Сано. Дедушка Сано, и по совместительству учитель, оглядел сидящего в инвалидном кресле ребёнка, что несмотря на перемотанную голову, с уверенным взглядом прижимал букет цветов к своему траурному костюму. Мужчина не стал задавать лишних вопросов, вместо этого выпустив пару людей в свой дом. Только пройдя вглубь двора дедушка Сано указал Такемичи в какую комнату ему следует идти, в то время как сам удалился с мисс Ханагаки для подписания документов о прекращении образования. Пока Такемичи ехал в нужную комнату у него нашлось время поразмыслить о том, что давящая боль в груди была признаком того, что ему тяжело попрощаться с этим домом. Он слишком сильно привязался к этой уютной обстановке, где можно было спрятаться от холодной тишины собственного дома. Такемичи точно знал, что здесь его ждут. Нет, ждали... Теперь ему нет здесь места, это точно подтверждал тот презрительный взгляд бывшего учителя. Такемичи уверен, что взгляд, которым одарил его Мансанку, был полон отвращения, хотя на самом деле Такемичи ужасно боялся оказаться прав. Но в одном он точно уверен - теперь ему здесь нет места. Ведь стоило ему только попасть в нужную комнату, как все взгляды перенеслись на ребёнка в коляске. Мигом взгляды приобрели злобный оттенок, а их лица исказились. — Такемичи... —.. Такемичи В один голос, чуть дыша, произнесли младшие Сано, упорно не сводя взгляд с незваного гостя, но мальчик не удостоился их и только моего внимания. Вместо этого он взял букет покрепче и сжав челюсть встал. Тело было до жути слабым, а любое, даже самое незначительное движение вызывало ужасную боль. Но он встал. Он встал и пошёл прямо к лежащему Шиничиро. Такемичи не мог позволить себе проводить этого человека недостойно, ведь он виновен в его смерти. Едва дойдя до тела, Такемичи поклонился положив рядом с ним цветы. Ноги дрожали от невыносимой боли, но мальчик не обращал на это внимание. — Мне жаль. — Прошептал он так, чтобы только Шиничиро мог услышать его слова. Казалось, что прямо сейчас ребёнок доверяет свой самый большой секрет кому-то очень драгоценному. Но этот человек не слушает. Он не слышит. — Я позабочусь о них, клянусь своей жизнью. Я сделаю все, чтобы Сано и Курокава были счастливы. Бледное, холодное тело больше не было измазано кровью, прямо сейчас он казался до безупречности чистым, будто благословленным. Ноги больше не могли держаться, а потому покосившись, Такемичи упал. Гости, что молча наблюдали за этой молитвой, встали, желая помочь ребёнку, но он не дожидаясь кого либо начал вставать сам. Все его тело пробивала дрожь, но он упорно поднялся на ноги, после чего шаг за шагом шёл к своей коляске и уже подойдя к ней вновь упал. —... Та-Такемичи... — Протянув руку, произнёс Манджиро, но словил лишь болезненный взгляд холодных голубых глаз. Блондин не смел сдвинуться с места. Сжав руки в кулаки Такемичи вновь встал, после чего плюхнулся кресло и поспешно, как только мог, удалился из комнаты. Он выполнил свой долг, а это значит что у него больше нет причин появляться в этом доме. Но Такемичи не спешил покидать его. Зная, что мать ещё занята он вышел на задний двор. Солнце ударило в глаза, а ветерок нежно прошёлся по лицу. Такемичи прекратил свое движение. Положив руки на колени и закрыв глаза, он с тоской поднял голову к небу. За его спиной стоял Чёрный Импульс, что нежно обнимал израненного со спины. Демон не решался начинать разговор, ведь ясно понимал, что прямо сейчас Такемичи надо прокричаться и извергнуть все то, что так трепетно копиться в его душе. Да, возможно мальчик и не устраивал истерик, слезно умоляя не оставлять его и пытаясь вызвать жалость, но любой кто прямо сейчас взглянет в голубые глаза поймёт, что значит умирать изнутри. — Это ты, Такемичи? — Нежный будто песнь соловья, голос прервал молчаливый крик. Опустив голову, Такемичи безмолвно уставился на двух детей, что со смесью страха и волнения смотрели на него. Акаши. Харучие, сжав в руке ладонь своей сестры, осторожно пошагал к Такемичи. — Ты как? Если сильно болит, то может, мне стоит позвать взрослых? — С беспокойством спросил Харучие, протянув руку к бинтам на кудрявой голове. — Я убил его. Это моя вина. — Неожиданно произнёс Такемичи, совершенно не обращая внимания на то, что дети испуганно вздрогнули. — Вам стоит ненавидеть меня. Бояться. Это моя вина. — Отведя взгляд в сторону продолжил ребёнок. — Уходите. Вам же будет хуже если Манджиро застанет вас со мной. Я... — Я здесь. — Упорно перебил болезненный голос Харучие, после чего крепко обнял сидячего. — Я не верю тебе. Что бы ни случилось, оно не будет иметь отношения к моему отношению. Я ни за что не возненавижу тебя, Такемичи. Не надо винить себя, ведь я знаю что ты не виноват. Я уверен. — Мичи никогда бы не поступил так. Я верю Такемичи и мне все равно что подумают остальные. Мичи, а ты веришь нам? — Повторив за братом, Сенджу обняла хрупкое тело. —.. А..? — Холод в голубых глазах дрогнул. — Ч-что вы... — Просто скажи: тебе очень больно? — Вновь перебил его Харучие. После вопроса возникла тишина, которую тревожил мягкий ветер. —... Да... Очень... — Тело начало дрожать ещё сильнее, чем когда Такемичи сквозь боль шагал к мёртвому мужчине. — Мне очень больно! Очень-очень больно! Я... Я... — Не сумев договорить, Такемичи уткнулся лицом в плече обнимающего его парнишки. — Одуванчик... — Харучие слегка промычал, окликаясь на данное прозвище. — Я больше не смогу прийти сюда, поэтому, прошу тебя позаботиться о Сенджу. Ты справишься..? Выйдя из объятий, Харучие недоверчиво глянул в исхудавшее лицо. — Просто скажи, мы ведь ещё встретимся? — Глядя на поджатые бледные губы, Такемичи изо всех сил улыбнулся и кивнул. — Тогда, я сделаю все что в моих силах. Получив столь обнадеживающий ответ, на лице Такемичи расцвела счастливая улыбка и он нежно потрепал Акаши по голове. — Шиничиро... Услышав басистый голос дети обернулась и заметили, что из дома вышли Такеоми, Вакаса и Банкей. Трое мужчин недоверчиво смотрели на сидевшего в кресле ребёнка, но стоило им заметить как до этого тёплый взгляд сменился болезненной холодностью, как они поняли, что ошиблись. Странно, и как они не замечали что этот ребёнок так похож на него... Следующей из дома вышла мисс Ханагаки, что взяла коляску сына и повела его к выходу. Ребёнок махнул рукой на прощанье Харучие и Сенджу после чего молча проехал мимо взрослых мужчин. Ему уже пора в больницу, ведь казалось что ещё немного и он упадёт без сознания. Находясь на грани сознания, в голову Такемичи пришла мысль о том, что он напрасно поверил в доблесть данной клятвы. Просто, почему то его душа так и стремилась поверить в этих детей. ... Возможно, это просто бред от потери близкого друга, но троица парней могли поклясться, что видели свечение у головы ребёнка, а ещё...над ним возвышался Шиничиро...