Федя не то чтобы дружил с Юрой, он его предпочтительно избегал, с легким налетом уважения поверх сомнений в честности намерений Смирнова. Коллега как коллега, такому можно доверить тыл, но вот водку бы с ним Прокопенко пить не стал. Обдерёт до нитки, стоит только заикнуться «Может в карты сыграем». И всё, прощайте лишние деньги на бензин, да здравствует довольный Юра, собирающий карты со стола и бережно перекладывающий колоду с купюрами в карман.
Именно поэтому просьба Смирнова показалась Фёдору из ряда вон выходящая, настораживающая и даже слегка шокирующая. Ведь весь участок решил, что Гром прибрал себе такого необычного питомца с пистолетами.
- На полмесяца, я отдам тебе, обещаю, прям вот из банка сразу в руки – Умоляюще скулит мужчина, пока Федя заводит ещё не остывший мотоцикл – Пожалуйста, Федь.
- Чем тебе у Грома не живется?
- Я ему надоел, стесняю много, на Игоря плохо влияю, да мало ли причин. Я тут уже полтора месяца живу, неловко как-то. – Разведя руки в стороны, Смирнов ещё более жалобно повысил голос чуть ли не до писка – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
- Ладно, я спрошу у Ленки, но только на пару недель! Не больше!
- Оххох Федь, обещаю, после этой ночи Хмурова мне все деньги мира отдаст за Анубиса. Я тебе всё верну, спасибо!
Радостный Юра, как олень, сбросивший рога, запрыгнул в коляску мотоцикла как раз к тому моменту, когда Костя вышел из подъезда. Желание съехать из дома Громов, да побыстрее, от тех проблем, что преследовали с сегодняшнего обеда, измучило помыслы полицейского. От того смущения и нежелания причинять дорогому человеку боль, было весьма благородно со стороны столь азартной личности, до посинения любящей деньги. Оставалось дело за малым - выведать как можно больше про Анубиса, поговорить с Костей, более-менее щадя горячее и нежное сердце влюбленного мужчины, получить премию и наконец зажить полной жизнью. Как это было до проигранной квартиры в Казино и Громов.
Жизнь обязательно наладится, с завтрашнего утра, когда он переедет к Феде. Совсем ненадолго. А там может и Мишка чем подсобит, получится сторговать у владельца Феникса его уютную квартирку. Все эти мысли преследовали Смирнова до самого вечера, и даже когда солнце село за россыпью полей крыш Питера, а мотоцикл заглох на нужном им месте. Можно было выдохнуть. Жаль только, что Федя не до конца понял, что его завтрашний переезд - это их общий и большой-большой секрет от Грома.
Лицо Костика меняется от всех спектров удивления до настоящего разочарования, из-за чего Юрины руки холодеют и их приходится спрятать в карманы пальто. Пусть он от напарников всего в пяти метрах и Федя только шепчет, но по глазам Кости уже понятно, о чём они говорят. Гром смотрит на Юру с неким пренебрежением, смотрит как на труса, у которого хвост поджимается при виде крови. Предательски подкосившиеся колени Смирнова заставляют опереться на мотоцикл. А потом Костя уходит, бежит на встречу к Анубису, как это было всегда.
- Гром! – Кричит ему в след Федя и поворачивается с ничего не понимающим видом на Юру – Что с ним?
- Не переживай, я его прикрою.
И Юра бежит следом, как послушный котенок за мамкой с теплым пузом полного молока, даже не представляя, что сказать Грому в своё оправдание. Раньше, когда он расставался с женщинами, все заканчивалось чем-то смешным и нелепым, чтоб было не так больно. Шуткой, сарказмом или словесной перепалкой, здесь же для Юры встало непаханное поле. Как правильно объяснить мужчине, что вы друг другу просто не подходите? Что свет не сошёлся клином на одном опездоле, который любит боевики и пистолеты.
- Кость.
- А?
- Ты на кой чёрт туда прёшься?
- Тебе какое дело? – Обернувшись на улыбающегося друга, Костя фыркает – Смешно?
- Очень. То, как ты пытаешься перебить адреналином свои чувства, смешно. – Ехидничает больше по привычке, только Костя не отвечает ничем подобным, и система «брось меня, клоуна, в моём извечном одиночестве» медленно дает сбой – Пойдём назад, просто поговорим? Как взрослые люди.
Надутые губы мужчины всё же дрогнули в улыбке, после чего Костик вновь обернулся на Юру, чтоб осмотреть его с головы до пят. Взрослые люди, ага, скажи это своему красному чемоданчику с коллекцией порнухи. Сорвавшись с места из-за колонов, Костя молча перебежал через дорогу, в след за ним, боясь за их шкуры, шкиняет и Юра.
- Кость, ну на хер я тебе такой нужен? – Посмотрев из-за стены на двоих сектантов, Юра вновь спрятался, придерживая плечо Кости от греха подальше, надо будет, силой отсюда потащит – У меня ни одна девушка не задержалась дольше, чем на полгода. Я ничего кроме несчастья и боли не приношу в отношениях, понимаешь? А ты хочешь, чтоб такой как я, жил рядом с твоим сыном? Сам подумай, ну какой пример я ему подам? Я его в три часа ночи учил крутить пистолеты на пальцах, до растяжения!
-Да?
-Да!
- Ошибаешься, - Тихо шепчет Костя, наконец заглядывая в эти бесстыжие глаза, полные честности и желания просто помочь – Я ещё никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым. Мне комфортно от одной только мысли, что ты меня дома ждёшь.
Одного зазевавшегося сектанта Костя вырубает биноклем. Это же на сколько нужно быть злым, чтоб этой штукой человеку сознание из черепа выбить. Да ещё и с расстояния. Юра понимает, что дело пахнет керосином, когда напяливает на себя балахон с маской. Он постепенно теряет контроль над ситуацией, с Громом вообще нельзя заикаться о каком-то контроле в жизни.
- Гром, нам надо вернуться! Это идиотская затея!
Гром прёт напролом, упивается опасностью сполна, как это делал обычно до того, как Юра к нему переехал. Сейчас, когда причина его положительных перемен отдаляется, его вновь влечет туда, где жопа горит от страха и адреналина. А Юра, пытаясь вразумить и защитить, сам не понимая от чего, пёрся следом по пятам, прикрывая спину. Боясь, что что-то пойдет не так и Игорь останется сиротой, из-за того, что дядя Юра просто решил от них съехать и подумать над переменами в своей жизни.
- Кость, угомонись!
Костя получает розовой пылью в лицо, ловит галлюцинации и эмоциональный перегруз. Его крики слышны из коридора, и у Смирнова ёкает сердце в страхе, что его другу сделали больно. Юре рассекают лезвием подобия меча спину, протыкают ногу, и он корчится от боли, проклиная тот день, когда он согласился принять помощь Грома. Тот самый день, когда в Питере шел снег и они сидели на лавочке возле ларька с шаурмой, поедая самые вкусные завертоны в их жизни. Мысли в агонии всё ещё вертятся вокруг этого имени - Костя Гром.
Гром танцует на кухне, готовя им с Игорем завтрак.
Гром осторожно перебинтовывает ему ногу.
Гром с сигаретой в зубах улыбается, смотря на Юру с любовью.
Гром проверяет у сына уроки и просит Юру помощи с английским.
Гром отчитывает друга за то, что дал сыну пистолет в руки.
Гром тихо шепчет «Юр, поцелуй меня».
Боль пронизывает до костей, адреналин подскакивает, и безумная улыбка сама лезет на губы. Юра стреляет во всё, что видит, он защищается, убивает и топает через боль вслед за другом. Потому что он остался один, наедине с этой собакоголовой тварью… Тварь оказывается носит знакомое им лицо, ехидное, с улыбкой, заговаривающей зубы. Юра не думает, он стреляет, и только потом замечает… Что Хмурова падает на целую кучу денег - того самого ресурса, которого так не хватает в их жизни. Таща за собой только недавно вылеченную ногу, Смирнов, не замечая, как колотит Грома в шоке, шоркает мимо него к деньгам.
- Что ты делаешь? – Голос у Кости хриплый, в горле пересохло от пыли, а руки слегка дрожат – Юра, что ты делаешь?
- Мы можем обставить все так, что Хмурова в нас стреляла, - Набивая сумку деньгами, Смирнов уже представляет, как выкупит квартиру у казино, отдаст долги и наконец-то заживет с чистой совестью без лишних переживаний – Малого в Диснейлэнд свозим, Кость, не тупи, давай быстрее, сейчас спецы прибудут.
Костю нельзя назвать дураком, он прекрасно понимает, что эти деньги не для них, не для семьи. Юра видит в этой куче денег только одно - возможность убежать от него. Гром не хочет его терять, и только медленно встаёт с пола и подходит, не веря в происходящее.
- Ты этого не сделаешь. – Сделает, он уже это делает, он уходит, выскальзывает из его рук, сначала Федя, теперь деньги – Юр, перестань.
- Я не буду всю жизнь висеть у тебя на шее! – Вдруг переходя на крик, Смирнов машет рукой, наконец заявляя всё честно – Я не люблю тебя.
Слова умеют ранить, слова убивают в людях добро и трезвость мысли. И Костя идет на крайние меры, медленно поднимая пистолет на самого дорогого человека в жизни. Чувствуя, как всё, чем он дорожил, вдруг рушится в одночасье. Его глаза наполняются влагой слез, а ладони отчётливо за весь вечер ощущают пистолет со снятым предохранителем. Не веря, что тот, кто клялся этим днём в любви, вдруг направляет на тебя дуло смерти, Юра замирает в шоке.
- Отойди, - Тихо просит Костя у Смирнова и не сводит с него взгляда – Пожалуйста, отойди.
Мир сужается всего до двух человек, так, как об этом мечтал Костя. Сейчас Юра думал только о нём, о том, каким же решительным он может быть. Не уступая ему во власти над собственной жизнью, Смирнов вынимает пистолет и стреляет в сторону, чтоб не задеть Грома, просто напугать. И промахивается.
Вспышка молнии, Костя вздрагивает и не нажимает на курок, не веря, что его Юра в него всё-таки выстрелил. Но его не задело. Только ужас, застывший на лице Юры, по-настоящему заставил похолодеть и без того измученное перестрелкой и наркотой тело.
- Не оборачивайся.
Тихо шепчет мужчина напротив, так страшно, как просит у господа прощение за самые страшные грехи в мире. А следом, еле слышное хриплое «Пап» и у Кости сердце пропускает удар. С ужасом он оборачивается, видя, как его сын падает на пол, держа окровавленную руку в области печени.
- Нет, - Срывается тихий шепот с губ - Игорь!
Выронив пистолет из рук, Гром кидается к сыну, падая перед ним на колени. Холод, заполняющий душу, разрастался страхом потери, настоящим смертельным страхом, от которого старики ловят инфаркты. Джинсы пропитываются теплой кровью, когда Гром старший прижимает голову мальчика к груди. Пуля застряла в животе - такое ранение смертельно, но Гром не хочет об этом думать. Он не может себе позволить эти мысли, просто не может.
- Холодно, - Еле шепчут бледнеющие губы, рваное дыхание становится все тише и тише – Пап.
Последний короткий вдох, и пульс мальчика останавливается. Костя, не веря в происходящее, начинает трясти еще теплый труп, в надежде, что всё это окажется страшным сном. Своими трясущимися руками он размазывает кровь сына по его замершему лицу, с остолбенелыми глазами, которые перестали реагировать на свет. Кровь растекалась по полу, наполняя жизнь красными красками горя.
- Игорь, Игорь, нет, нет, пожалуйста, Игорь, - Нежный баюкающий шепот переходит на крик горя, срывающегося в хрипы, - Пожалуйста, пожалуйста, Игорь.
Сжимая похолодевшими пальцами волосы на голове мертвого сына, Костя прижимал Игоря к груди и качался из стороны в сторону, громко завывая. Чувство его горя наполнило целый мир, в котором Юра чувствовал самую глубокую и непростительную вину. Его дрожащие руки еле держали пистолет, сумка с деньгами упала на пол, уже ничего не имело значение. Ничего, кроме Кости, который плакал отчаянно, без надежды.
Горькие слезы от осознания происходящего ужаса, с горем в сердце побежали по трясущимся в истерике щекам, когда мужчина принимает одно из самых сложных и последних решений в своей жизни. Костя оборачивается на Юру, остолбенев как каменный от представленной картины, где плачущий от горя Смирнов медленно поднимает пистолет к своему виску и хныкает, не спуская с Кости взгляда.
- Ты этого не сделаешь, Юр!
Первое, что видит Федя, когда забегает на склад - это как Смирнов собственноручно жмёт на курок своего же пистолета и с громким звуком выстрела вышибает себе мозги. Его тело падает на кучу денег, и у Феди аж воздух из груди вышибает от шока. А только потом он слышит немой крик боли, переходящий в самый громкий ужас, какой он слышал в своей жизни. Прокопенко видит мертвого сына в руках у друга и бледнеет.
