Призрак Фред

На самом верху Северной башни красноватый полумрак пробивался даже сквозь обычную серость призрачного бытия. Фред уже и забыл как чудно́ в обители профессора Трелони. Он парил вдоль круглых стен, не без интереса разглядывая содержимое бесчисленных полок. Кроме него в кабинете было ещё несколько привидений, но судя по всему, в отличие от Истории Магии, Прорицания не пользовались большой популярностью. Джейсон Сэмюэлс просочился сквозь люк в полу и огляделся. Заметив Фреда, он направился к нему. — Ну что? — тут же спросил его Фред, опуская лишние церемонии приветствия и условности хорошего тона. — Надеюсь, она нам подходит, потому что вряд ли у нас получится до Рождества кого-то найти среди этих чопорных когтевранских зубрил. Без обид, Джейс. Последней ремарки явно было не достаточно, чтобы оправдать оскорбительный стереотип, но в этот раз Сэмюэлс ограничился лишь тем, что держал бровь выгнутой на две секунды дольше обычного. — Да, ты был прав, она явно мухлюет с домашкой. Я следил за ней весь день, — Джейсон кивком головы указал через весь кабинет на девушку, которая в ожидании начала урока о чем-то увлечённо шепталась с подругой. Фред узнал в ней Кэролин Рин. — Она завела себе ухажёров на каждом факультете, флиртует с ними и, пока те плывут, втихую копирует их домашки специальным самокопирующим пергаментом вашего, кстати, производства. Не пойму только, как ни один профессор ни разу её не поймал? — Если приложить наш пергамент к чьей-нибудь домашке он копирует не точь-в-точь, а слегка перефразирует. Чем больше эссе приложишь, тем меньше шансов, что заметят сходство с чьим-то конкретным. Ну и, конечно, всему виной превосходные чары, которые никак себя не выдают, не слетают и подстраиваются под твой почерк, если в начале написать пару строк самостоятельно. Джейсон бросил полный когтевранского неодобрения взгляд на Фреда. — Что? На последнем курсе мы с Джорджем только ими и спасались. И если хочешь знать, то пока всё не полетело жмыру под хвост, самую большую партию таких пергаментов у нас заказало Министерство и партию поменьше — Ежедневный Пророк. Пока они болтали ученики уже расселись по креслам и мягким пуфикам, профессор поприветствовала всех замогильным голосом: — Итак, распахните своё внутреннее око! Сегодня я научу вас предсказывать будущее по теням. Прорицатели с глубокой древности гадали на пламени. Огонь — очень мощная стихия. Почувствуйте его энергию! — О, вот ты где Фред! — воскликнул возникший рядом Энтони Риккет, как-будто не знал, где они будут сегодня в это время. — Тебя тут кое-кто обыскался с самого утра. Они с Джейсоном захихикали. — Не бойся, я сказал Миртл, что ты решил поискать тайные ходы в простенках Южной башни. Немного времени я тебе выиграл, но всё равно рано или поздно придётся с ней поговорить. Трелони села в мягкое кресло и взмахом палочки приглушила свет в задрапированных лампах. Фред не ощутил разницы в освещении, но пятикурсники завозились, стараясь со своих мест разглядеть профессора. — Вам понадобится блюдце или поднос. Разместите его у стены. Возьмите кусочек пергамента и сомните его в комок вот так, — Трелони проделала всё, что сказала, аккуратно подожгла бумажный шарик от пламени свечи, кинула его на блюдце и задула свечку. — Она точно обидится, — поморщившись прошептал в полной тишине Фред, забыв, что смертные их не слышат. — Теперь остаётся только внимательно следить за игрой теней, — всё завывала Трелони, а потом вдруг нормальным голосом добавила: — Запишите, что увидите, а толкование образов найдёте в учебнике. Ученики принялись занимать столики у стен, так что призракам пришлось посторониться. — Конечно обидится, как пить дать, — согласился Энтони. — Тебе разве не было бы обидно, если бы девчонка сказала, что ходила с тобой на свидание только за тем, чтобы что-то выведать? — поддержал его Джейсон. — Ну и что? Это же Миртл! — махнул рукой Энтони. — Или, что, хочешь сказать, тебе понравилось? Он заразительно расхохотался. Джейсон не смог устоять и дальше строить из себя серьёзного, рассудительного зануду. — Да идите вы оба! Кончайте ржать! Сами вы что-то не вызвались, когда она вылетела из своего туалета с визгом: «Кто тут хочет пойти со мной на свидание?!», — передразнил Фред визгливый голос Миртл, и едко добавил. — Придумала же эта Браун, чтобы её оборотни драли! Ах, да, погодите-ка… Но эта пародия, приправленная чёрным юмором, ничем не помогла, а сделала только хуже. Парни взмыли вверх трясясь от смеха, не в силах больше контролировать положение в пространстве. — Зато мы узнали, что отличаемся от других призраков, — проворчал Фред, пока парни барахтались под сводами башни. Он всё ещё слишком болезненно относился к любым репутационным потерям, хотя казалось бы история с Пивзом должна была его чему-то научить. Но последнюю неделю вся призрачная сторона замка только и гудела об их с Миртл свидании. Эти шепотки, косые взгляды и откровенные насмешки постепенно подтачивали его терпение. — Вообще-то, — начал Фред, когда немного вернул самообладание. — Миртл, безусловно, странная и очень навязчивая. Она постоянно нелепо и преувеличенно громко смеялась, — прям как вы-олухи сейчас, — строила глазки и то и дело картинно падала в обморок. Потому что я, видите ли, как джентльмен, обязан ловить свою даму в полёте. Но вот если немного отвлечься от всего этого и хорошенько подумать, то это было лучшее свидание в моей жизни… смерти… и там, и там. Короче, вы поняли. Да, с Миртл, но что ж теперь? Вряд ли что-либо когда-либо могло быть круче подводной прогулки. — Профессор, нам не хватило места у стены, — Кэролин Рин с подружкой сиротливо подошли к Трелони. — Ты тоже, осталась без стола, милая? — поманила профессор девочку с Гриффиндора. — Идём, садитесь вместе за мой стол. Кэролин обменялась недовольными взглядами с подругой. Они явно рассчитывали занять самый удобный стол без посторонних. — Лучше скажи, ты выбрал жертву с Пуффендуя? — спросил Фред у Энтони, когда тот смог побороть приступ смеха. — Да, — слегка дрожащим голосом ответил Риккет. — Криспин Эдкок. Седьмой курс. — Староста школы? Ты рехнулся? — поинтересовался Джейсон, всё ещё немного посмеиваясь. — И чем можно шантажировать образцового ученика Хогвартса по-твоему? — спросил Фред раздражённым тоном. — Организация актов бытового терроризма подойдёт? — Чего? — в один голос спросили Фред с Джейсоном. В груди Фреда что-то кольнуло. — Я первая, — сказала Кэролин, комкая пергамент аккуратными наманикюренными пальчиками, пока девочка с Гриффиндора искала нужную страницу. — Буду говорить, что вижу, а ты, Амелия смотри, что это значит, раз учебник уже достала, и диктуй. Сьюзен запишет. Энтони чуть ближе придвинулся к Фреду с Джейсоном и шёпотом, чтобы не слышали другие призраки стал рассказывать: — Наш пай-мальчик угрозами и разными прочими манипуляциями заставляет младших устраивать диверсии в теплицах, когда никак по-другому не может отвертеться от работы на грядках. В основном в ход идёт всё с твоей фамилией на упаковке, Фред, что имеет привычку взрываться, вонять или как-либо ещё надолго портить рабочую атмосферу в помещении. Да, понимаю, сложно поверить в то, что истинный Пуффендуец оказался белоручкой, но, что поделать? В такие времена мы нынче жи… кх-кхм… присутствуем. Трелони всё это время огромной стрекозой, суетилась над столами, наблюдала, как ученики трактуют образы, и активно раздавала предсказания направо и налево. Фред заметил, что перед очередным предсказанием к ней подлетел призрак и, шепнув что-то профессору на ухо, унёсся под своды башни, давясь от хохота. Трелони многозначительно посоветовала одному из учеников написать давно болеющему близкому родственнику. В другой раз шёпот Энтони навёл профессора Прорицаний на мысль о несчастном случае, который непременно ждёт кого-то из присутствующих на матче по квиддичу. Фред тоже попробовал сварганить предсказание и с его лёгкой руки Трелони нагадала какой-то девочке смертельную болезнь в следующем семестре. Тем временем комочек Кэролин коптил полку над столом и отбрасывал неясные тени. Они медленно менялись, ни во что чёткое не складываясь. Нужно было обладать недюжинной фантазией, чтобы разглядеть там хоть что-то. — Кажется, я вижу мужчину. Хм, а это должно быть неплохо! — «Мужчина — встреча с незнакомцем», — прочитала Амелия. — Ну вот, я же говорю. Так… Дальше ничего непонятно. Больше всего похоже на быка. Посмотри, Сьюзи. — Не, это скорее дракон, — подруга Кэролин наклонила голову, закусив кончик пера. — «Дракон — поменять обстановку невозможно, влияние высших сил». — Нет, это точно бык, — замотала головой Кэролин. — «Бык — агрессивная личность, которая будет строить козни». — Тогда дракон, — сдалась Кэролин. Нагадав ещё пару несчастных случаев с летальным исходом, Трелони отошла к камину, где её отвлек хрустальный шар с полки. Через очки, делавшие её глаза огромными, она пристально вглядывалась в переливы стекла, пока Энтони не просунул в шар руку и не изобразил неприличный жест. Трелони отшатнулась от каминной полки, что-то бормоча себе под нос про мощное родовое проклятье. Фред с Джейсоном, внимательно следившие за проделками Энтони, синхронно хохотнули. Снова что-то болью отозвалось в груди. Фред пообещал себе, что сразу как выиграет пари, озаботиться поиском призрачного лекаря, потому что это вовсе не те ощущения, по которым он скучал с момента смерти. Пергамент Сьюзен сначала не хотел гореть, потом когда его всё же удалось поджечь он почему-то сильно чадил, а тени, которые он отбрасывал, не удалось сложить ни во что вразумительное. — Всё хватит, — расстроенная Сьюзен потушила остатки своего комочка и стряхнула пепел с блюдца. — Теперь ты, — раздражённо бросила она Амелии. — А что Гриффиндор? — спросил Джейсон у Фреда. Жертву со Слизерина выбирать долго не пришлось. Рори Бёрк буквально сам напрашивался, еженедельно заказывая срочную доставку лепреконского золота. Фред вздохнул и пожал плечами. — Всё это время я как-то вообще не особо вникал, что там у смертных, тем более у детей. Со своей загробной жизнью разобраться бы. Вот Лаванда посоветовала последить за Амелией Абрамс, — Фред кивнул в сторону стола Трелони, возле которого он всё время будто невзначай парил. — Она говорила, что девочка тоже не понаслышке знает об ассортименте в нашем магазине. Но пока я вообще решительно не понимаю, что такого Лаванда имела ввиду. Я заметил в её сумке только пару удлинителей ушей, но разве это преступление? Огонь разгорался, медленно пожирая скомканный пергамент. Все трое за столом напряжённо вглядывались в стену, пытаясь опознать в тенях что-то более конкретное, чем размытые пятна. — Может кошка? — неуверенно спросила Амелия. Когтевранки пожали плечами. Тут у их столика возникла Трелони. — Моя дорогая, — проворковала она, склоняясь к Амелии. — Ты так влюблена, что вряд ли увидишь там что-то кроме бабочек. Амелия, нахмурившись, посмотрела на тени, но пергамент почти догорел. Когтевранки переглянулись и прыснули. — Интересно, кто же там заслоняет Амелии её внутреннее око? — ехидно поинтересовалась Кэролин. — Зато тебе никто ничего не заслоняет, — огрызнулась Амелия. — Ни один из твоих парней! — Ну же, девочки, не ссорьтесь! Ваша перепалка портит энергетику всему классу, — Трелони покачала головой и её многочисленные бусы глухо звякнули. — На этом урок окончен. Не забудьте убрать пепел. К следующему занятию вам нужно будет самостоятельно потренироваться и сделать ещё одно предсказание по теням. Впишите его в дневник снов и продолжайте наблюдать. Ученики засуетились, собирая учебники, стряхивая пепел и остатки пергамента в урну. Фред отправил Джейсона и Энтони следить за жертвами со своих факультетов, а сам проводил Амелию Абрамс до башни Гриффиндора — молясь кому только можно и нельзя, лишь бы не встретить Миртл. Энтони не врал, она действительно искала его. Как только Фред услышал её голос с другого конца коридора, он юркнул в ближайшие доспехи и замер. Миртл пронеслась мимо, ничего не заметив. В этот раз пронесло. За весь день мисс Абрамс не сделала ничего такого, за что можно было зацепиться. Остатки вечера Фред провёл в факультетской гостиной, подслушивая скучные разговоры о скучных подростковых проблемах в надежде получить зацепку, которая привела бы его к какому-нибудь значимому компромату. Но Гриффиндор в этом году поражал своей аморфностью. Когда общая комната опустела, Фред направился к кабинету завхоза, грустно размышляя на тему того, что новое поколение уже не то. В последнее время завхоз ночные дежурства совмещал с инвентаризацией полотен замка, которая больше походила на своеобразную перепись населения. Гилмор бродил от рамы к раме и подолгу беседовал с их обитателями, делая пометки в блокноте. Было в его расспросах и кое-что странное: все они почему-то рано или поздно сводились к Битве за Хогвартс. И Фреду всё больше казалось, что дело тут далеко не только в научном интересе Гилмора. — Где в ту ночь висела ваша рама? — обычно спрашивал он. — Где были вы сами? Что видели? После сотого холста Фред перестал вслушиваться и воспринимал этот сплошной бесконечный допрос, как шум ветра на фоне его собственных размышлений. Но тут случилось то, что рано или поздно всё равно бы произошло: Гилмор наткнулся на сэра Кэдогана. — Доброй ночи, инвентаризация картин, — формальным тоном поздоровался завхоз, не глядя на холст записывая в блокнот «площадка седьмого этажа, рыцарь-коротышка и пони». — Название полотна, художник, дата создания, пожалуйста. — Сэр Кадоган, кисти несравненного Пола Уайтхауса, год неизвестен. Гилмор вздохнул, записывая всё со слов портрета. — Как давно полотно висит здесь? — С тех пор как Амбридж в девяносто пятом велела убрать картины, а Дамблдор потом повелел повесить всё назад. До этого висел этажом выше. — Угу, — прогудел Гилмор, слегка поскрипывая чудным пером, не требующим чернильницы. — Часто путешествуете по замку обычно? — Да, у меня множество друзей среди здешних картин. Каждый рад видеть в своей раме сэра Кэдогана! Самовосполняющиеся чернила сначала побледнели, потом и вовсе пропали, оставляя на бумаге пустые борозды. Завхоз принялся активно трясти рукой с пером. — А вы можете вспомнить, где находились во время битвы за Хогвартс? — спросил он, подышав на маленький металлический кончик пера. — О! Я, можно сказать, руководил этой битвой! — сэр Кэдоган встрепенулся так, что его доспехи огласили коридор громким лязгом. — И всё время находился в самом центре сражения! — Как вы оцениваете численность противника? — Их были полчища, целые орды, тьма! Но мы всех одолели, а кого не одолели, те сами сбежали, поджав хвосты! — всё больше распалялся рыцарь, яро жестикулируя и гремя доспехами. — Сколько лично вы насчитали противников? — Ну, не то что у меня было столько же свободного времени в тот момент, чтобы заниматься подсчётами. Да и в пылу сражения раскланиваться с этим подлым отродьем было как-то не с руки, так что всех имён я не знаю. Но в лицо узнать пару десятков человек точно смог бы. — Что ж, это очень даже неплохо, — пробормотал Гилмор, что-то активно подчёркивая в блокноте. Перо чудесным образом снова писало. Фред подумал: «Чары наверное сбоят. И где он только отрыл этот ширпотреб? Лучше б наши самозаправляющиеся перья взял». — Скажите, а вот этого человека вы среди сражавшихся не видели? — спросил завхоз у портрета, закладывая своё нелепое перо за ухо. Он достал небольшую фотографию рослого мужчины. Фреду он показался смутно знакомым. — Сливочный снитч? — спросил мужчина с фотографии, будто припоминая пароль для входа. — Или шоколадный? Извините, всегда путаю. Нарисованное забрало со скрипом поднялось. Сэр Кэдоган нахмурил густые брови, разглядывая фото. — Где я мог его видеть? — спросил Фред мрачного призрака, который безмолвно парил над Гилмором. Тот только наградил его долгим ничего не выражающим взглядом, впрочем Фред всё равно сильно удивился, потому что даже этого не ожидал. — Не припомню, что-то такого. Может и был тут. Всё же сверкало от заклинаний, мельтешило и взрывалось. Пыль от обрушенных стен стояла плотным туманом… — Ну два десятка людей вы же как-то разглядели, — разочарованно проворчал Гилмор, бережно пряча фото между страниц блокнота. — Так я их бы и в полной темноте узнал. Учителя, ученики… Каждый день их вижу… Куда вы, сэр? — Спасибо за содействие в инвентаризации, — бросил Гилмор, удаляясь. Сэр Кэдоган ещё долго преследовал завхоза, пока тот, решивший видимо на сегодня покончить с инвентаризацией картин, опять не достал артефакт с двухцветной стрелкой. Рыцарь всё предлагал свою помощь, крича, что не отступит, пока не найдёт этого несчастного рыжего крестьянина. Впрочем, когда на него стали ворчать спящие люди с других портретов, его пыл мгновенно утих. Гилмор же по обыкновению вышел к лестницам и двумя этажами ниже заметил грустно сидящую на ступеньках Гермиону. Она каталась на пролёте который то поднимал, то опускал её между этажами, будто не знал, куда доставить пассажира. Подгадав момент, завхоз запрыгнул на приблизившийся пролёт. — Здравствуйте, мистер Гилмор, — Гермиона, заметив его, слабо улыбнулась. — Героине войны можно просто Марти, — сказал он, усаживаясь на ступеньку ниже. — Но не при других учениках! Я у них и так не больно-то в авторитете. Знаете, когда я устраивался смотрителем в школу, меня как-то не предупреждали, что придётся отбиваться от настырных школьниц. Я только на этой неделе провёл три воспитательные беседы. Всё пытался объяснить им, что я стар для них и без пяти минут женат. Но думаю, всё без толку. — А что они такого делают? — поинтересовалась заметно повеселевшая Гермиона. — В основном караулят меня у кабинета, демонстративно нарушают правила — надеются, что я им отработки буду назначать, делать мне больше нечего, — подкидывают сладости с любовными записочками. Вот, взгляните. Он пролистал блокнот, выудил из него смятую бумажку с отпечатком губ и протянул Гермионе. — И что вы делаете с этим богатством, — хихикнула она, помахивая запиской как веером. — Собираю, потом невесте показываю, — улыбнулся Гилмор, забирая назад клочок бумаги. — Она смеётся, говорит, я популярный. А как ваши дела? Как продвигается учёба? Чего опять не спите? — Ну, — тяжело вздохнула Гермиона и Фред уже приготовился к самому худшему, но Грейнджер как всегда в своём репертуаре. — Если так пойдёт и дальше, то всё рождество я буду спать беспробудным сном. Зато, думаю, сразу после смогу сдать экзамены. С этим никаких проблем, зато вот на работе… Она многозначительно поджала губы и снова тяжело вздохнула. — Мой черновой законопроект «О постепенной отмене использования рабского труда домовых эльфов и реинтеграции их в магическое сообщество на равных правах с волшебниками» завернули на корню. Может из-за слишком длинного названия, как думаете? Фред вспомнил, как в их с Джорджем последний год в школе она вязала кошмарные шапки и подкладывала их под мусор, чтобы домовики случайно забирали одежду и становились свободными. Так те устроили бойкот и гостиная Гриффиндора ненадолго превратилась в свалку. Никому тогда такая борьба за права волшебных меньшинств не понравилась. Особенно негодовали насильно освобождённые эльфы. Сам Фред вообще не видел проблемы. Они с Джорджем собирались завести домовика. Им в принципе было без разницы за деньги или по-старинке — с магическим контрактом. Они оценили бунтарский дух Добби и надеялись переманить его к себе, как только всё успокоится. Фред не видел его на кухне и ему хотелось верить, что Джордж их идею не оставил. — Почему вы так улыбаетесь, Марти? Тоже считаете, что я занимаюсь ерундой, и не стоит спасать несправедливо угнетённые магические расы? — А разве могут быть справедливо угнетённые? — хихикнул тот. — Тема, конечно, скользкая, но вот гоблины, к примеру, в своё время представляли угрозу для всего магического сообщества. Они устраивали терракты… — Уверен, если спросить их, они расскажут, что просто боролись за свои права, — хмыкнув перебил Гилмор. — Ну, справедливости ради надо сказать, что гоблины сейчас не настолько ущемлены в правах, как те же эльфы, кентавры или русалки, — пыталась парировать Гермиона. — Ах вот оно что! Мы ищем наиболее ущемлённых, понятно, — Мартин откровенно рассмеялся. — Ладно допустим с русалками у нас принципиально разные среды обитания, и все эти громкие высказывания по поводу их прав и свобод будут иметь чисто популистский характер, потому что на деле в итоге всё равно ничего не изменится, так как попросту не может. Но скажите, пожалуйста, кентавров вы тоже собираетесь реинтегрировать в магическое сообщество? — В перспективе — конечно. — А вы их спрашивали? Они вообще хотят какой либо интеграции с волшебниками? — К чему вы клоните? — нахмурилась Гермиона. — К тому, что ты совсем чокнулась, Грейнджер, со своим этим ГАВНЭ! — раздражённо пробормотал Фред. — Ясно же, как под хвостом у феникса, что домовикам не нужна свобода! Мартин выразил ту же мысль в чуть более вежливой форме: — К тому, что прежде, чем кидаться помогать всем подряд, не стоит ли, на ваш взгляд, сначала выяснить, а считает ли кто-то из них, что нуждается в вашей помощи? — Ну, вот, а я о чём? — буркнул Фред и досадливо махнул рукой. Вопрос Гилмора повис в воздухе без ответа. Гермиона, явно призадумавшись, провожала взглядом через каменные перила другие пролёты. Гилмор не очень успешно делал вид, что внимательно следит за двухцветной стрелкой, стараясь спрятать снисходительную улыбку. Они посидели молча какое-то время, пока ступенька под Гермионой не исчезла и её задница не застряла в пролёте. Завхоз помог героине магической войны высвободиться из плена коварной лестницы и они весело посмеиваясь спустились, наконец, на тот этаж, к которому их подвели ступеньки. — Не часто встретишь в магическом мире компас, — сказала Гермиона, заметив как Мартин снова достаёт из кармана артефакт. — Ну а зачем волшебникам таскать с собой лишние побрякушки, когда есть заклинание? Не продемонстрируете, кстати? Всё хотел свериться, а попросить по ночам некого. Грейнджер пожала плечами, выудила из рукава пижамы волшебную палочку и подбросила её. — Компас! — произнесла Гермиона. Палочка, сделав в воздухе сальто, не приземлилась, а замерла горизонтально в паре дюймов над её раскрытой ладонью и уверенно отклонила кончик вправо. Гилмор поднёс компас. Стрелка указывала совсем не туда и постоянно колебалась. — Дело скорее в том, что рядом с магией компасы обычно сбоят, — поправила его Гермиона. Она заметила что Мартин смотрит на её шрам, подхватила палочку и натянула рукав до самых пальцев. — О, извините, — пробормотал Гилмор. — Если вдруг вам от этого станет легче, то у меня есть похожий. Он закатал рукав на левой руке и с внутренней стороны предплечья от локтя и до самой кисти кривой вязью из шрамов было выписано «СКВИБ». — Не повезло, — протянула Гермиона, оценивая масштаб. Фред присвистнул. Джорджу вот на войне оторвало заклинанием ухо, а Фреду как-то боевых шрамов не досталось, кроме может быть самого последнего — смертельного. Но такое, наверное, не считается. — Да, нет, почему? Наоборот. Я считаю, что это как раз-таки результат крупного везения. Могли и просто убить ведь. — Как это случилось? — О, это забавная история! — Неужели? — Я был тогда на смене в кафе-мороженом у Флориана Фортескью. — Точно! — сказал молчаливому призраку Фред. — Это был Флориан Фортескью на фотографии. Мы с Джорджем постоянно брали у него ведёрко со снитчами. Мне нравились шоколадные, а брату сливочные. Призрак снова никак не отреагировал. — Я вообще с детства много подрабатывал в Косом переулке, но в то время уже некоторые лавочки были закрыты. Когда я был за прилавком в кафе зашла компания странных типов. Одному из них показалось, что я на него как-то не так посмотрел и он кинул в меня Экспеллиармусом. В тот момент я был вооружен только ложкой для мороженого. Она-то ему в лоб и прилетела, забрызгав при этом всех остальных. Кто-то из них был посмышлённее и смог сложить два и два. Меня подбросило сначала в воздух над прилавком, потом припечатало об пол. Они все держали меня, пока тот со смачной кляксой мороженого на лбу резал заклинанием руку. Я довольно быстро отрубился кстати. Очнулся, когда уже все ушли, а Флориан обработал раны. — Это ужасно. — Да, нет! Видели бы вы как забавно ему прилетело той ложкой! Самое смешное, что мороженое было «Чёрный единорог». Оно с пыльцой фей и пищевым углём. Должно окрашивать язык в чёрный цвет с перламутровым отливом. Скорее всего тот тип ещё неделю ходил так, будто угодил головой в улей к пикси. А шрамы — это пустяки. Главное, что живой остался. Флориан отослал нас с Фионой, его дочерью, во Францию на следующий же день. Там мы пересидели весь этот кошмар. А когда узнали, что всё кончилось — спасибо, кстати, огромное — в общем, мы вернулись и узнали, что Флориан пропал. — Вам так и не удалось узнать, что с ним? Гилмор помотал головой. — Вижу, вы были близки. Я могу попробовать навести справки в Министерстве. — Попробуйте, — без особого энтузиазма согласился Гилмор. — Вряд ли это что-то даст. Мы писали в Министерство письма, заявки, заявления, ходатайства и Мерлин-знает-какие-ещё бумажки. Единственное, чего удалось добиться, это чтобы Флориана внесли в списки «пропавших без вести во время войны», а не просто «пропавших без вести». Вот и всё. Он грустно вздохнул, взглянул на компас и поспешил сменить тему: — Кстати… Вы в прошлый раз спрашивали меня зачем мне должность завхоза. Я сказал, что изучаю Битву за Хогвартс, и в общем-то не соврал. Но раз уж у нас тут ночь невиданной искренности, хотел у вас спросить: а вам случаем не приходило в голову, что для таких, как я, просто нет иного способа увидеть это место? Гермиона посмотрела на него так, будто увидела впервые. Мартин же поспешил пояснить: — Это вы не догадывались о волшебстве, а потом однажды сова принесла вам письмо о зачислении, и вот вы скоро сможете закончить Хогвартс. Поздравляю! А как вы думаете, какое магическое образование удалось получить мне? — Но подождите… — Да-да, — перебил Марти поднимая руку, и рассказывая всё то, что и так вертелось у неё на языке: — Я не смогу превращать зверей в предметы, не узнаю без помощи друга, где север у этого чёртового замка, не сварю даже самое простое зелье от фурункулов и не смогу быстро прогнать Боггарта. Но скажите, как часто вам самой приходилось колдовать на Травологии? А на Уходе за Магическими Существами? На Истории Магии? Магловедении? Нумерологии? Древних рунах? Я просто хожу по этим коридорам, пустым кабинетам… — Ага, пустым, как же! — хохотнул Фред. — И не понимаю, почему я не мог учиться здесь, вместе с другими детьми? — Это довольно опасно для тех, кто не может владеть магией, — предположила Гермиона. — Да бросьте, вы лучше меня знаете, что Хогвартс — довольно опасное место даже для самых могущественных волшебников! Гермионе снова нечего было возразить. — Мерлиновы портянки, надо же! Наша патологическая отличница уже в который раз не знает, что ответить! — поразился Фред. — Такой исторический момент, а никто не видит. Какая трагедия! Гермиона обернулась, разглядывая лестничную пустоту сквозь Фреда. Не заметив ничего необычного, она нахмурила брови и зябко поёжилась, а Мартин всё не унимался: — Вы вот в Министерстве работаете, мисс… эм… — Можно просто Гермиона. — Гермиона, скажите, много ли среди ваших коллег сквибов? Та покачала головой. — Ну конечно, что и говорить, если даже от вас потребовали закончить Хогвартс! А слышали ли вы, чтобы сквибы владели бизнесом, совершили какое-нибудь открытие или достигли чего-то стоящего? Нет? А где хотя бы просто именитые сквибы? Что у священных двадцати восьми никогда не было осечек? Ни за что не поверю. И ведь все продолжают делать вид, что не понимают, что тут происходит. Гермиона опять не нашла, что ответить. Фред от такого расклада пришёл в полный восторг и подумал, что если этот тип так набивается на интервью, то он на правильном пути. — И мы ведь даже не какая-то другая раса: у нас нет чешуи, копыт, острых ушей или крючковатых носов. Мы такие же люди как вы, просто нам досталось настолько мало магии, что никакая палочка не способна её уловить и сконцентрировать. Только и всего, — он постучал кулаком с зажатым в нём компасом по парапету и посмотрел куда-то вдаль сквозь стены замка, будто вспоминая что-то. — Очень любопытно было наблюдать, за вашей компанией по защите прав маглорождённых. Не поймите меня неправильно, это здорово, что репрессированных прошлым правительством ни в чём не повинных волшебников реабилитировали. Но я всё ждал, когда же Министерство вспомнит про пострадавших во время всего этого сквибов, которых тоже извели немало? Так и не дождался. Он замолчал, переводя дух. Затем взглянул на компас в руке, будто только что его заметил, горько улыбнулся и сказал: — Эх, простите. Что-то я сегодня разошёлся. Обычно я выхожу на осмотр замка по ночам и мне здесь особо не с кем поговорить, кроме портретов… — Ничего, — совершенно сокрушённо отозвалась Гермиона. Её голос прозвучал сдавленно. Она прочистила горло и продолжила. — Стыдно признаться, но я и правда никогда не задумывалась… — И, кстати, с боггартом я справился, чтоб вы знали, — весело перебил Гилмор, избавляя Гермиону от необходимости оправдываться. — В тот единственный раз, когда его встретил, я так замучал его, рассказывая несмешные анекдоты, что он сам поспешил убраться назад в старый сундук. Гермиона рассмеялась. — А во что он превратился, если не секрет? — В зеркало, — уклончиво ответил завхоз. Они поговорили ещё немного о незначительных вещах. Гилмор-таки ещё раз попытался напроситься на интервью, но Гермиона снова отвертелась. Хотя Фреду показалось, что ещё пара-тройка таких задушевных полуночных бесед и её сердце дрогнет. Тогда Мартин зашёл с козырей и рассказал, что его невеста фанатка Гермионы и мечтает с ней встретиться. А ещё она в Шармбатоне изучала межрасовые права магической Франции, так что могла бы поделиться международным опытом в этом вопросе. Фред снова прикинул его шансы и подумал, что число необходимых задушевных бесед сократилось до одной. Потом они мило попрощались и разошлись. Гермиона отправилась будить мадам Помфри в надежде разжиться у неё зельем от бессонницы. А Марти видимо решил забить на работу, потому что направился в свой кабинет. Дойдя до каморки завхоза, Гилмор вдруг замер и резко развернулся на пятках. — Ну это это уже наглость, — прошипел он, потирая замёрзший нос. — Я знаю, что ты здесь! Фред бы даже испугался, что тот его заметил, если бы завхоз не пропахал ему этим носом солнечное сплетение. — Выходи! Я ещё на лестнице учуял твои духи. От тёмного угла отделилась фигура и вышла на свет. Фред узнал Амелию Абрамс и сразу понял какой именно ассортимент Лаванда имела в виду. — Ну и что вы делаете в такое время так далеко от спален Гриффиндора, мисс … — Амелия Абрамс, помните меня, сэр? Я… просто гуляла перед сном и немного заблудилась. — Напомните, мисс Абрамс, какой курс? — Пятый, сэр. — Значит, скорее всего, вам довелось учиться здесь на первом курсе. Что ж, за три года немудрено забыть дорогу. И я бы поверил вам, встреться мы вот так в сентябре. Но даже я уже не путаю коридоры, а мои проблемы с памятью явно посерьёзнее ваших будут. Так почему я должен поверить, что вы оказались ночью у моего кабинета случайно, мисс э… — Абрамс. Сэр, я… Если честно я… Надеялась на отработку. Гилмор устало вздохнул. — И зачем вам это? — Мне уже назначили отработку у профессора Трелони. Фред понял, что она врёт, а вот Гилмор купился. Или сделал вид, чтобы не проводить четвёртую воспитательную беседу с влюблённой школьницей на неделе. — Вам мало одной отработки? Зачем вам ещё одна? — Я надеялась, что так отработку у Трелони удастся перенести. — А что не так с Трелони? И это вообще кто? Амелия недоумённо поморгала. Фред подумал, что завхоз вряд ли хоть раз поднимался на Северную башню. — Профессор по Прорицаниям. — А, слышал. Это который кентавр с первого этажа? — Нет. Профессор Трелони она в очках такая, — Амелия изобразила руками бинокль. — Живёт на самом верху Северной башни. Никогда не выходит. — А, в очках. Ещё как выходит. Просто не днём, — Мартин не смог долго выдерживать строгий тон и голос его потеплел. Он усмехнулся и спросил: — Так и что, боишься, что она заставит тебя все свои хрустальные шары от пыли перетереть? — Ребята с шестого курса сказали, что у них до конца семестра идёт раздел «Гадания по внутренностям животных». А я собиралась отказаться от Прорицаний в следующем году только из-за него. — А каких животных? У меня просто кот на самовыгуле, мне переживать? — Нет, кошки — вне опасности, — улыбнулась Амелия. — Хотя потрохов твоего котяры точно всем хватило бы до конца семестра, — мрачно заметил Фред. — Ну хорошо… Так тебе нужна отработка с этой недели и до Рождества? — В идеале с завтрашнего дня. — А одной ночной прогулки разве достаточно для такого наказания? — Ну… вообще-то я не первый раз сюда прихожу. — Я не об этом… Стоп. Что? — Так завтра после уроков мне в ваш кабинет? — поспешила сменить тему Амелия, хитренько улыбаясь. — Нет, — Гилмор снова натянул на лицо маску строгого смотрителя и официальным тоном продолжил. — Завтра после уроков, вы пойдёте в гостиную своего факультета и останетесь там до следующих занятий. И так каждый вечер до Рождества. А профессору… как там её? — Трелони? — Да, ей. Покажете записку. Я напишу и передам вам через домовиков. А теперь отправляйтесь, пожалуйста, спать и постарайтесь больше не заблудиться. А, и ещё: впредь, если понадобятся отработки, оставьте днём записку под дверью. И не со следами от помады, а с чётким объяснением, зачем вам отработка и за какие выдуманные — я подчёркиваю — выдуманные! — провинности вам её присудить. Не нужно караулить меня по ночам. Договорились? — Да, сэр. Спокойной ночи! — Я ещё на дежурстве вообще-то, — недовольно проворчал завхоз, возясь с ключом от двери кабинета. — А ты давай, беги. Ещё раз поймаю ночью в коридорах — записками уже не отделаешься. Амелия неторопливо удалялась в сторону башни Гриффиндора, когда её настиг преувеличенно строгий голос завхоза, громом прокатившиейся под высокими сводами: — Живо! Девочка припустила до конца коридора, тихо хихикая, а за поворотом снова перешла на прогулочный шаг. Фред рассудил, что это идеальный шанс завербовать исполнителя для его розыгрыша. Он подлетел на расстоянии шага к Амелии и оставаясь невидимым громко произнёс: — Что это у нас тут? Первая любовь? Как трогательно! — а про себя подумал: «Мерлинова борода! Цитирую Риту Скитер! Видимо и правда ничего оригинального мне уже не придумать, даже драматичных злодейских фразочек». Но нужный эффект всё равно был достигнут: девочка вздрогнула от неожиданности. — Кто здесь? Гоменум ревелио! Фред самодовольно расхохотался, облетая девочку по кругу. — Ну, подруга! Ты правда думала, что это сработает? — Что тебе от меня нужно? — Мне? О, почти ничего. Так, мелочи. Сущие пустяки, по сравнению с тем, что будет, когда вся школа узнает, что Амелия Абрамс влюбилась в завхоза. — Что? Я? Влюбилась? Ха! И какие же у тебя доказательства? — Думаешь Кэролин Рин нужны будут доказательства, когда она услышит, как ты по ночам караулишь его у кабинета, надушившись приворотными духами? — Без доказательств это всё только слухи и сплетни! Да и не сработали эти духи, наверное бракованные… — Мы не продаём… то есть… Видишь ли эти духи — чудо волшебной инженерии гениальных творцов — не вызывают взаимности только в одном случае: если сердце объекта уже занято. Я полагаю, что Гилмор влюблён, крепко и давно, что даже запах духов ему не понравился. Так что не расстраивайся, крошка, дело не в тебе. Но ты ведь прекрасно понимаешь, что слухов и сплетен вполне достаточно, чтобы вся школа припоминала тебе эту твою маленькую неудавшуюся влюблённость до выпуска. Да и после тоже. Боюсь, будет лучше всё-таки сменить школу. Надеюсь, ты не успела сильно прикипеть к Хогвартсу… — Ладно! Чего ты хочешь? — Я? Всего лишь справедливости. Как ты считаешь, это честно заставлять вас — бедных-несчастных школьников-пилигримов, детей войны — сдавать экзамены, проходить через такой стресс дважды? Ты задумывалась, что будет, если сразу после Рождества, когда вам нельзя будет готовиться, ты не сможешь показать свой лучший результат? — Я, конечно, не в восторге от этой реформы с пробными экзаменами, но что я-то могу с этим сделать? Написать ещё одно письмо в Министерство, вдогонку к письмам от разгневанных родителей? — Не думаю, что это поможет. Чтобы Министерство дало заднюю, должно случиться что-то посерьёзнее внезапных завалов макулатуры. — Ты начинаешь меня пугать. — Ну! Куда делась вся отвага, Гриффиндор? Ты же решилась назначить свидание завхозу, что ж устроить маленькую акцию протеста испугаешься? — Да какое там свидание… И я не буду делать ничего, что может навредить мне или другим! — Клянусь, никто не пострадает! Нам только нужно зрелище, которое, во-первых, потянет время достаточно, чтобы никто не вздумал просто начать пробные экзамены на десять минут попозже. А во-вторых, заставит, наконец, всех прекратить играть в политику и услышать вас. Ну, что? Ты хочешь чтобы тебя запомнили в веках как Амелию Абрамс — наследницу лучших традиций Гриффиндора, или как девочку, которая пускала слюни по завхозу?